***
С приходом утра сон начал отходить на второй план, предвещая скорое пробуждение. Вот и начинается третий день его пребывания в этом доме. Вздохнув, Дазай открыл глаза, молча пялясь в потолок. По ощущению было ещё очень рано, солнце только-только начало подниматься, пробуждая всех живых существ очнуться от мрака тёмного времени, обволакивая горизонт в красивый розовый оттенок, постепенно теряющий свою насыщенность. Чтобы убедиться в своей теории, парень достал часы и кивнул, наблюдая как секундная стрелка нагоняет круги, но часовая оставалась на одной и той же римской цифре шесть. Приподнявшись с кровати, он слез и немного размялся, разрабатывая мышцы спины и позвоночник. Вдруг его взгляд остановился на стуле возле двери, и Осаму заметно помрачнел. Рядом с ней была стопка из одежды светлого оттенка и записка. Приблизившись к вещам, он взял кусочек бумаги прямоугольного типа и прошёлся глазами по изящному почерку на ней.«Доброе утро, Осаму.
Прими этот подарок от меня. Надеюсь, они тебе подойдут.
P.S. Ты очень милый, когда спишь».
Усмехнувшись, он отбросил прочитанное на пол и взял вещи в руки, после чего положил на кровать. Аккуратно разворачивая по очереди несколько вещей, он оценивал их и примерял на себе. Оказалось, что в наборе были кремового оттенка брюки, атласная рубашка такого же цвета и кроссовки, видимо, чтобы кареглазый наконец-то избавился от давящих на пальцы при ходьбе туфлей. Пожав плечами, он стянул с себя ту одежду, которая была на нём и надел принесенную. Застегнув последнюю пуговицу, парень обнаружил что в этой комнате нет зеркала, чтобы как следует себя рассмотреть. Однако в голову закралась одна мысль и он подошёл к шкафу, дверь которого затем открыл и хмыкнул. Да, на одной из внутренних сторон было зеркало во весь рост, в которое Осаму глядел последующую минуту. Всё не то чтобы подходило, а идеально смотрелось на шатене, даже элегантно. Улыбнувшись, Дазай взъерошил волосы, разглядывая себя со всех сторон. Давно он не видел себя любимого и по виду его нельзя было сказать, что ему тут плохо, ведь признаков такого не было. Тёмные круги под глазами сошли на нет, ведь юноша высыпался и от голода не похудел. Любование собой было завершено, так что он взглянул на кровать, на которой лежали старые вещи и решил их сложить на полку, чтобы не воссоздавать образ беспорядка. Взяв в руки одежду, он заметил под ней небольшую коробку, невзрачную на вид. Наверное, упустил из виду, когда рассматривал подарок Федора. Однако от дела не отвлёкся и избавился от груза. Довольно похлопав руками, Дазай уселся на кровать перед загадочной коробкой, думая над тем, стоит ли её открывать и что может быть внутри. Но гадать долго не стал и взял ту в руки. Открыв своеобразную коробку квадратной формы, он удивлённо стал рассматривать содержимое. Внутри оказался очень даже привлекательный Дазаю перстень из серебра с небольшим камнем, насколько понял Осаму — рубином, который красиво переливался на фоне чёрной бархатной подушки. — Это что ещё значить должно? — спросил у не присутствующего в комнате Фёдора шатен, рассматривая украшение. Подобные подарки он ещё не получал, тем более от парней. Обычно у них принято дарить друг другу солидные часы, брутальные цепи с кулоном в крайнем случае, но кольцо? Такое у Осаму впервые. — Что ж… — вздохнул Осаму и попытался надеть его на указательный палец, но размер был меньше, как будто для пальца потоньше. Под это описание подошёл только безымянный палец, на который он и надел кольцо. Выглядело это очень необычно. Учитывая то, что шатен никогда не носил колец, ограничиваясь браслетом. — Мне оставить его? — спросил парень, посмотрев в окно, будто кто-то даст ему ответ. — Или… Его разрывали противоречия. Вдруг носка этого кольца означает покорность Фёдору? Тогда Осаму только рад смыть дорогое изделие в унитаз, потому что такой радости он ему не доставит. Но с другой стороны, это может быть простым человеческим знаком внимания, чтобы показать своё отношение к нему.Отношение.
Подумав об этом слове, в его голове всплыл недавний разговор, вернее сами слова Федора.«Только тут есть любовь и забота…
Ты правда не знаешь?»
Крутились фразы в сознании шатена, заставив того закрыть глаза и обнять свои колени, сжавшись в комок. Всё таки, Фёдор такой странный. Он то слишком честный, то его слова лишены любого возможного смысла. Относится ли это кольцо к позавчерашнему разговору? Тихо завыв от усталости, Осаму снова растерянно посмотрел на несчастный подарок. Нет, оно ему не нужно. Будет лучше, если получится его вообще вернуть. Это лучшее решение, ведь так будет проще. С горем пополам он снял его и аккуратно положил обратно в шкатулку. — Побудь пока тут, — тихо сказал шатен и засунул её себе в карман. Как только придёт Фёдор, если вообще придёт, он отдаст его владельцу. Они не такие уж друзья, нельзя об этом забывать. Сменная одежда? Спасибо, это очень вовремя. Но остальное точно не соответствует статусу их взаимодействия, если его таковым можно назвать. Практически во все случаи их разговоров, брюнет начинал говорить сам, когда считал нужным, приходил он тоже когда захочет. Так что себя самого Осаму за инициатора не считал. Но воспоминания не заканчивали загонять Осаму в тупик и он смущённо пощупал пальцами свою шею. Создавалось ощущение, будто нежные поцелуи Фёдора не сходили с кожи и до сих пор. Подумав, снова обратился к зеркалу в целях узнать, не оставил ли тот на нём свой след. Однако ничего не было найдено и шатен даже удовлетворённо вздохнул. Одной проблемы меньше. Больше всего его сейчас волнует собственное поведение позавчерашнего вечера. Можно было подумать, будто он такое каждый день проворачивает, позволяя целовать себя разным мужчинам. Тогда он был под влиянием эмоций и не понимал, что творится, но последующие дни ему было очень стыдно и неловко за то, что не оттолкнул брюнета, позволяя творить всё, что тому в голову взбредет. Но это ещё ничего. Самое страшное — что в момент он не испытывал отвращение или хоть какой-то признак неприязни к действиям Фёдора, принимая это как нечто естественное, если вообще не желанное. — Нет, мне нужно отвлечься, — проговорил Осаму и хлопнул себя по щекам ладонями, чтобы привести чувства. Было и было, но больше он такого не позволит, у него есть принципы в конце-концов. Он провёл рукой по волосам и подошёл к двери, чисто для подтверждения действительности повернул ручку, ожидая, что она не поддастся. Но та опустилась ниже, будто ничего не мешало, образуя щель между дверью и наличниками. — Быть не может, — парень был удивлён, если не шокирован. Он обратно закрыл её и, чтобы убедиться, что ему это не кажется, ещё раз попробовал открыть. Она снова поддалась, и Дазай пугливо обернулся сначала назад, на свою кровать, а потом судорожно выдохнул и отрыл перед собой дорогу, не веря своим глазам. Он как можно тише вышел из своей темницы и так же аккуратно закрыл комнату. Теперь у него была хорошая возможность осмотреть дизайн коридора, ведь в прошлый раз он сосредоточил всё своё внимание на Николае. Оказывается, коридоры очень широкие и красивые. Потолок тоже был высоким, представляя собой куполообразное помещение. Шагать шатен старался тихо, засунув руки в карманы брюк. На всякий случай он прихватил с собой часы. Было безумно красиво и элегантно. Однако коридор подошёл к концу, выливаясь в величественную лестницу, ведущую вниз и наверх. Вниз он идти не решался. Верхние этажи всегда были менее заселены, так думалось Дазаю, и он зашагал по ней, рукой оглаживая деревянные перила, из которых были вырезаны разнообразные морды животных и цветов. Лестница привела его на четвёртый этаж, открывая перед Осаму очередной длинный коридор и десяток с лишним дверей. Спокойно проходя мимо них, он остановился напротив одной. Она была больше похожа на арку и была распахнута, впуская на красивую террасу. — Буду тихим — никто не заметит, — пообещал себе Дазай и прошёл на балкон. Теперь то ему был открыт вид на весь двор дома, как понял Дазай. Приблизившись к ограде от прямого падения вниз в виде красивых перил, он опёрся рукой о них, разглядывая сложившуюся картину раннего утра. — Было бы лучше сделать её с видом на сад, нежели на пустующий двор, который не прибирают от листьев, и трассу, — изобразив из себя критика, сделал умозаключение Осаму вслух. — У нас есть терраса, выходящая в сад, — послышался сзади голос Фёдора, заставивший Дазая вздрогнуть. Не желая оборачиваться, Осаму стоял на месте, боковым зрением замечая приближение владельца дома. — Хочешь взглянуть? — спросил брюнет, встав рядом с кареглазым, и опёрся спиной о перила, чтобы находиться лицом к гостю. Дазай недоверчиво повернул голову на парня и заметил у того в руках две чашки с жидкостью, которая обладала ярко выраженным ароматом кофе. Одну из них тот любезно протянул Дазаю. — Спасибо… — тихо сказал шатен, приняв её в руки. Посудина была горячей, но не до такой степени, чтобы обжигать руки. Вздохнув кофейный запах, он приблизил ту ко рту и сделал один глоток. Улыбнувшись, Фёдор провернул то же действие, в открытую рассматривая Осаму. Дазай заметил на себе взгляд и чуть смутился. — Со мной что-то не так? — спросил он, на что человек напротив замотал головой. — Ты прекрасен, я рад, что сумел угодить, — проговорил Фёдор, чей взгляд был, как всегда, расслаблен и ласков. — Да уж, спасибо, — ответил шатен и сделал глоток напитка. — Кстати говоря… — Не стоит. Это меньшее, что я могу сделать для тебя, — теперь уже брюнет опустил взгляд, но остановил его на чужих руках. — Кольцо… Наверное оно тебе не понравилось… Услышав поникший голос, Дазай искренне замотал головой и положил руку на плечо Федора, как бы успокаивая. — Оно чудесно, правда. Но я не могу его принять, — сказал Осаму и убрал руку, чтобы не смущать собеседника близостью. Усмехнувшись, Фёдор забрал у того уже пустую чашку и поставил на недалеко стоявший столик. — Не говори так. Ты должен его принять, это важно для меня, — спокойным голосом пробормотал Фёдор и заправил чужую прядь за ухо, смотря таким же, как в тот вечер, взглядом, заставляющим кровь стыть в жилах, а сердце биться всё быстрее. Взяв юношу за подбородок двумя пальцами, Федор приблизился, но его руку убрали и отошли подальше. — Мне… — начал говорить Осаму неуверенным голосом, однако темноволосый был терпелив, и парень, собравшись с мыслями, выдал четкий ответ, о котором думал все утро, пока он не вышел из комнаты. — Мне неприятны твои действия и… Кольцо я носить не буду. Откуда мне знать что ты себе надумал и какой смысл в него вложил. — А ты не стыдись спросить, — улыбался Фёдор и снова подошёл близко, наклонившись к уху шатена, и его голос сменился на шепот. — Расскажи мне, что тревожит тебя, Осаму Дазай. Сглотнув, Осаму ощутил прикосновения спускающейся по телу чужой руки. Обвив чужую талию, Фёдор смотрел в сомневающиеся глаза с открытостью. — Ты — источник моих проблем. Морочишь голову, вздохнуть спокойно не даёшь, постоянно играешь со мной, испытывая мои нервы на прочность… Даже сейчас ты, чёрт возьми, нарушаешь моё личное пространство, — тихо, но внятно говорил Осаму, спрятав почти налившиеся слезами глаза от волнения. Слабо улыбнувшись, Фёдор прижал к себе парня, заботливо обнимая. — Видимо, я причиняю тебе столько боли… — грустно улыбался Фёдор, положив подбородок на макушку взлохмаченной головы. — Прости меня… Я ужасен. Шмыгнув носом, Осаму выбрался из хватки, оттолкну того от себя и зло на него посмотрел. — Опять! Опять несёшь чушь, говоря о том, что является неправдой! — Осаму был похож на капризного ребенка, который вот-вот ножками затопает. Фёдор непонимающе смотрел на шатена. — Ты не ужасен и больно ты…не делаешь мне. Тогда брюнет нахмурился и сложил руки на груди. — Тогда почему у тебя слёзы на глазах, раз уж я не врежу тебе? Откуда такая ненависть ко мне? Отчего ты пытаешься сбежать от меня, не доверяя мне? — он тоже был растерян. Закрыв лицо руками, Дазай упал на кресло рядом со столиком, тяжело дыша. Снова он переживает это. Только Фёдор за такой короткий срок сумел качественно расшатать нервную систему шатена. Раздумывая над своими дальнейшими словами, он таращился в пространство между ног, разглядывал узоры на полу. Фёдор вздохнул и уселся на корточки рядом с Осаму. Протянул руки к чужим ладоням и заботливо опустил их, приблизив к себе. Закрыв глаза, он поцеловал каждую из них с внутренней и внешней стороны. — Что ты делаешь? — шмыгнув носом спросил Дазай, непонимающе оценивая действия Федора. Очередной приступ нежности брюнета снова заставил чужое сердце трепетать, вызывая у шатена тахикардию. — Молю прощение за всё, что сделал, — серьёзным голосом сказал Фёдор, и взглянул на лицо, что отражало полное непонимание ситуации у юноши. — Не нужно. Я не нуждаюсь в этом, — смотря в аметистовые глаза, сказал Дазай. Фёдор улыбнулся и провёл большим пальцем по щеке шатена. Говорить ничего не хотелось, лишь любоваться своим прекрасным Дазаем. Выразить всю свою нежность через лёгкие поглаживания, горячие поцелуи, ровно, как и любовь Фёдора. Выпустив рвущуюся на свободу руку парня, он оставался сидеть, лишь сменившись на более устойчивую позу, поставив на пол колено для опоры. Тот вздохнул и достал из кармана коробку чёрного цвета, последний раз на неё взглянул и протянул её настоящему владельцу. Брюнет сначала удивился, но после переменился в лице, приняв подающуюся в свои руки. Прямо сейчас он чувствовал себя как тогда, в магазинчике, последний раз бросив взгляд на работника миловидного магазинчика, смирившись с тем, что больше он его никогда не увидит. Но теперь он не допустит этого снова. Заметив сомнение в аметистовых глазах, Осаму и сам погрузился в свои размышления. Вся это ситуация казалась ему странной и слишком сложной. Но из мыслей его отвлек тихий хлопок крышки коробки, который обычно происходит после закрытия. Опустив глаза на руки Фёдора, он сжал губы в одну линию, после чего почувствовал прикосновение к своим рукам снова. — Прости уж… — хрипло сказал темноволосый и притянул себе конечность ближе, затем без уточнения согласия надел подаренное кольцо тому на палец. — Но я привык к тому, что меня слушаются. Дазай хотел было возразить, как тот встал и потянул того за собой. В ту же секунду его толкнули к краю балкона и парень шикнул, больно ударившись спиной о твёрдый материал перил. Не дав сказать и слова, Фёдор накрыл чужие губы своими, параллельно держа лицо за подбородок для большего удобства. Осаму опешил от такого напора и даже хотел оттолкнуть обидчика, но стоя в шаге от того, чтобы свалиться с четвёртого этажа в случае неудачного поворота — передумал. Оставалось лишь поспевать за темпом Фёдора, при этом сильно сжимая чужие плечи, чтобы и тому неладно было. Ведь нечего людям спины травмировать своими выходками. Под конец у Дазая началась острая нехватка воздуха, голова начала кружиться, а организм принялся спасать самого себя же. Тихо рыкнув, он усилил напор на чужие плечи и заметив, что причинил тому достаточно боли, оттолкнул его, тяжело дыша. Далеко тот не отстранился, находясь все так же близко, давая отдышаться и Осаму и себе. Чувства, которые переполняли Осаму, зашкаливали, что мама не горюй. Такой смелости от Фёдора он ещё, слава Богу, не встречал и сейчас судорожно пытался выбрать предложенные в голове его сознанием правильную из реакций на такой случай. Более менее успокоившись, шатен поднял голову, рассматривая голубое небо. Человек рядом тоже привёл в норму своё дыхание, и теперь просто находился рядом, не торопясь убирать руки по обе стороны от кареглазого. Поникнув, Осаму опустил взгляд. Опять его используют, прямо сейчас и всегда, всё время его существования. На душе стало горько, и он отвернулся от Федора, чтобы не смотреть в эти совращающие и одновременно лживые глаза. — Снова запрёшь и неделю не явишься? — не скрывая упрёка, сказал Дазай, пощупывая свободной рукой кольцо, что силой надели на него, а после подтвердили свою власть над ним. — А ты скучал по мне? — надменно улыбнулся Федор и огладил чужие скулы, желанно глядя в шоколадные глаза. Сейчас он почувствовал себя как нельзя лучше, чем за всё время нахождения парня у него в доме. Стоило только лишний раз напугать шатена, как руки снова обретали цепи власти над этим человеком. Делать так слишком часто он сам не любил, ведь добровольная взаимность куда больше радует. — Что? Нет, я не говорил… — поднял бровь Осаму, и начал было нести свою правду, но чужой палец на разгоряченных губах не дал довести мысль до конца. — Ты и не скажешь об этом, Осаму, — тихо сказал Фёдор и убрал руки с перил, отстранившись от того на пару шагов. — Насчет твоего вопроса — я подумаю. Сказав это, Фёдор собрался оставить парня в покое, но возмущения посыпались следом, заставив повернуться его обратно. — Вот именно, не скажу. Катись к чёрту, Фёдор, — сложил руки на груди парень, рассмешив собеседника. Сняв с себя плащ, в котором он ездил всю ночь, решая накопившиеся проблемы, он подошёл к шатену и закинул его на чужие плечи, с вызовом сверкнув глазами. — Не простудись, пока будешь злиться, — нажав пальцем на кончик небольшого носа, темноволосый хмыкнул и покинул террасу, оставив шатена одного.