Darkness

      Это место всегда казалось странным и подозрительным.       Всем знакомый комплекс больших размеров, с множеством возможностей и игр, где точно не бывает скучно. Вместо развлекательных костюмов с людьми, в данном здании фигурируют аниматронные куклы, выполняющие каждое своё предназначение, что заложено в программу. Однако их собственные проблемы, как у людей, остаются игнорированными, потому что раньше подобные проблемы появлялись раз за разом. У рабочих техников окончательно лопнули нервы, и они без всяких споров отказывались дальше заниматься ими, а кто-то вообще уволился.       Как бы то ни было, эта четвёрка продолжала давать частые концерты и дарить радость каждому ребёнку, которому посчастливилось посетить Мега-Пицца-Плекс. Непередаваемые эмоции детей, которые с бешеной радостью реагируют на каждый случайный сюрприз от любимых роботов, получают подарки в виде игрушек или других сувениров, и в целом хорошо проводят время, легко доверяя новым аниматронным друзьям.       Но у каждого есть свои тёмные тайны, которые возможно, рано или поздно будут раскрыты и выявлены на свет. А тому будут свои последствия.       Сан, такой же на вид обыкновенный детский аниматроник, находящийся постоянно в развлекательном, казалось бы безопасном звёздном детском саду в главном вестибюле пицца-плекса, куда частенько наведываются родители с детьми, оставляя своих чад на присмотр воспитателю. Сан эффектно выполняет свои обязанности, заложенные в программе, придерживается всех установленных правил, и обеспечивает детям игры и безопасность.       Только такой сильной популярностью его личность не пользовалась. Ведь он скрытый за дверьми детского сада воспитатель, а не участник группы популярной и по сей день четвёрки. Его корпус не был таким же блестящим на свету, и ярким как у других.       Потёртое покрытие в некоторых местах и пыль на корпусе и на предметах одежды, из-за которых цветность потеряла своей насыщенности в тонах. Золотистый цвет казался более блёклым, чем раньше. Однако это не главная проблема, и частично работоспособности не мешает.       Глюки, лишний шум в механизмах и даже неприятные скрипы механических деталей сильно надоедали и нервировали детей, которые всякий раз жаловались на подобное родителям, а родители спешили писать жалобы, ни о чём другом не думая. И было чрезвычайно несправедливо слышать ругательства и недовольства в свой адрес, когда ты не был виноват в своих проблемах, наверное.       Раньше техники при каждой такой проблеме оказывали Сану внимание - смазывали его запчасти, вновь и вновь наносили новое золотистое покрытие на его поцарапанный местами металл, загружали все необходимые обновления. Но всё повторялось, средства на каждое такое обслуживание уходили впустую, и всем честно говоря, это по горло надоело. Сану дали функцию собственноручно делать установку необходимых обновлений, которые ему отправляли техники. Это казалось удобным, однако, решением, только вот навязчивые мысли постоянно посещали солнечную аниматронную голову. Почему так, почему техники хоть раз не могут сделать что-то нормально, безошибочно, чтобы из раза в раз не повторялись те же самые ошибки? Этот вопрос доныне оставался для Сандропа без ответа.       Он не жаловался, совсем нет. Если можно так сказать - ему не позволяла совесть как таковая. Сан никогда вовсе не стремился, и даже не думал подавить настроение сотрудников ради собственных желаний и просьб. Он просто принимал ситуацию и проблемы, хоть редкие ремонты и проверки иногда проводились для всех аниматроников, и отчасти это радовало.       В последнее время Сан слушал разговоры за дверьми детского сада, словно все говорящие о главном рядом были для него как новостной газетой. Жалоб с каждым днём становится всё больше, а репутация развлекательного комплекса очень медленно падает в самый низ. Этих жалоб можно было перечислить уйму, и где-то ситуации были одинаковыми, не единичными случаями, что со стороны было ещё хуже. И никто не мог видеть, как это сильно бьёт по чувствам аниматронных кукол, которые с каждым днём становятся всё уязвимее, а их злость на людей и их жалобы за кропотливые старания копятся внутри, до определённого момента времени. И это было ещё не самое главное и страшное, что только могло произойти внутри этого здания.       Самое страшное началось буквально месяцами ранее, случай, которого никто никогда не мог ожидать, хотя рано или поздно Мега-Пицца-Плекс и его репутацию могло всё что-угодно довести до абсурда порядка, а может даже фатального закрытия и утилизации всего оборудования, в том числе самих увеселительных роботов.       Пропал мальчик. Маленький ребёнок числился в пропавших без вести, а объявления о поисках были развешаны по всему пицца-плексу, половина из которых остались незамеченными, проигнорированными, или даже висели в потаённых уголках комплекса, и малость людей о них больше не смели вспоминать, почти как о ненужной вещи, которую вот так запросто смогли выбросить.       Для Сана это казалось нереальным, словно он в каком-то кошмаре. Его система начала часто перегреваться, когда он думал об этом, и старался при каждой встрече с малышами следить за каждым и держать под защитой, под своим надёжным крылом. Одна пропажа была забыта за короткий промежуток времени, и ничего подобного больше не случалось. Со временем все малость утихомирились, а старые объявления сорвали со стен здания, и просто выбросили подальше. Как мусор. Только родители мальчика были недовольны таким раскладом, отчего иногда работники, и главные люди, отвечающие за комплекс сталкивались с судебными исками, от которых вскоре им удавалось только откупиться и отвертеться.       В скором времени, в один день заявился новенький, недавно законченный своё создание аниматроник, что по виду и не скажешь, что он мог бы быть дружелюбным. Судя по информации, о которой также уведомили Сандропа, это оказался его напарник, с немного другими способностями и функциями, а может даже тонкостями. В всем привычное расписание звёздного детского сада был добавлен новый график, и новая возможность - оставлять ребят на сон-час, который, очевидно, будет контролироваться новым напарником Сана - Мундропом. И отныне, бедному солнечному аниматронику приходилось работать вместе с этим роботом, который помимо всех вложенных в него возможностей, так-же без всяких проблем, по программе мог выходить за пределы детского сада, и делать обходы по зданию каждый час.       Сан соврал бы, если бы сказал, что он надёжен и нравится ему.       Он был невыносим.

***

       ... Механическая, слегка потёртая с маленькими, незначительными царапинами ладонь плавно двигается из стороны в сторону в прощальном жесте, пока в белых глазницах с небольшими искусственными ресницами горели два ярких огонька, которые особо пристально наблюдали за последним уходящим счастливым дитя с его родителями. Сегодня день прошёл отнюдь спокойно, без всяких сюрпризов или разговоров снаружи детского сада, чему Сан был немного рад. По крайней мере, сейчас он был в состоянии покоя.       Только с глухим скрипом его рука опустилась, а улыбка на лицевом диске, в которой намертво стиснуты пластиковые ровные зубы мгновенно изменилась и опустилась. Голова повернулась в сторону, в самый дальний и тёмный уголок, где было развешано несколько старых объявлений, о которых, возможно, некоторые забыли, а некоторые нет.       После появления нового аниматроника, пропажи вновь на удивление возобновились, только уже в удвоенной форме. Однако по мнению Сандропа, наивные люди продолжали удивляться происходящему, пока для солнечного всё было изрядно понятно - он мысленно обвинял во всём своего недавно появившегося напарника, с которым Сан даже видеться не желает и думает, что как бы оно ни было, он обязательно доберётся до сути и восстановит справедливость. Авось исключительно в своих сокровенных мечтах.       А до тех пор он остаётся лишь наблюдателем начавшейся игры. А может даже жертвой.       Лучики, состоящие из металла, торчащие между щелей головы с механизмом мгновенно дёрнулись и с глухим щелчком показались во всю длину, а тонкие руки под игривый звон колокольчиков на лентах сложились в успокаивающей самого себя привычке - Сан обнял себя, сжимая места немного выше локтей. Белые огоньки мигнули, когда голова повернулась в сторону открытых дверей детского сада. В коридоре, вдали совсем пусто и тихо, только весёлая музыка прерывает всю тишину и спокойствие вокруг. Даже шума генераторов особо слышно не было.       В какой-то момент до Сана дошла одна интересная, но безусловно пугающая мысль - поблизости не было ночного воспитателя, который обычно мог в одиночестве стоять в тёмных и сырых углах, наблюдать издалека и прожигать собственным взглядом, как он это любил делать. Сан повертел головой, но чувство неожиданного страха охватило его, когда он был достаточно убеждён в том, что поблизости его действительно не было.       — Эй? — Как-то невзначай выскользнуло из голосового модуля робота, отдавшись лёгким эхом. Но в ответ послужило лишь молчание, и продолжающая играть на веселе музыка. Спокойно совсем не было - процессор начал понемногу набирать температуру, а раздавшийся неподалёку шум только увеличил тревогу.       — Господи, чёрт бы тебя побрал. Не прячься, я знаю, что ты здесь!       На самом деле Сану не хотелось сильно контактировать со своей противоположностью, однако любопытство, и тот же внутренний страх охватили его систему полностью, не давая даже чётких отчётов на дальнейшие раздумья или собственные действия. Золотистая спина со скрипом выпрямилась, а руки слегка скатились вниз, потеревшись с неприятным звуком друг о друга.       Может ли он быть где-то здесь и просто хранить молчание?       Терпение медленно угасало, ноги начали делать шаги назад, будто сами по себе, а голова завертелась в разные стороны. Сейчас не было что-то слишком угрожающего, неужели вот так Сан постепенно сходит с ума после всех событий в комплексе? Или у него снова странные глюки в голове, разыгравшаяся фантазия? Сандроп должен признать, это место казалось немного более уютным даже под радостные визги и смех маленьких детей, которых он так пытается уберечь от всего ужаса этого здания и мира.       Но что он может сделать? Все его надежды проваливаются одним за другим, а знакомых детей в скопившейся толпе его глаза уже не видят. Неописуемо больно и жалко. Пострадали невинные души, которые толком не повидали жизни, чьи мечты за несколько мгновений были разрушены таким несчастьем.       Сан старался думать об этом всё меньше, но само нахождение в этом здании, которое словно было проклято, не даёт сумбурным или даже порой ужасающим думам покинуть его голову. И дети. Один вид детей беспокоит его, словно он видит их в последний раз.       Навалившийся поток мыслей прервал протяжный скрип вдалеке, режущий слух, а затем последовал незамедлительно щелчок и резкий потухший свет. Тьма поглотила весь детский сад, и даже коридор, а весёлая музыка, исходящая из встроенных колонок и разрушающая гнетущую тишину начала замедляться, и в конце концов была полностью поглощена безмолвием. Ни единого звука или шороха.       На мгновение Сану показалось, что вся его система от перенапряжения, а может от перегрева на который он внимание мог не обратить, за считанные секунды дала сбой и ушла в выключенное состояние. Только потом до робота дошёл тот факт, что он ещё, дай бог в сознании, а глубокая тьма поглотила абсолютно всё вокруг, оставив воспитателя одного в смятении.       В каждую отсчитанную секунду этой неурядицы мысли Сана так и твердили ему, что будь он не роботом, а существом состоящее из плоти и крови, его бы давно схватил сердечный приступ, если не более. Сейчас он мог просто отделаться банальным животным страхом, нескончаемой тряской и возможно критическим перегревом и сбоями, над которыми как бы техники не хотели, придётся соразмерно, упорно поработать.       На самом деле всё было до безумия просто - Сан боялся тьмы, боялся встретиться лицом к лицу с, выражаясь более мягче, обитаемым тут на первый взгляд монстром, который в дурных мыслях солнечного аниматроника являлся причиной исчезновения всех невинных детей, даже если он понятия не имел и не догадывался о всей правде, ему всё равно. Он знал, он чувствовал всеми своими шестернями, что именно его напарник - убийца, не имеющий сожаления и совести к маленьким детям.       Он изводит Сана по максимуму, он знает о его страхе, о его мыслях, словно он может читать его голову, видеть его душу, просто мимолётно заглянув в белые механические глаза. И его чертовски веселило это.       Вокруг словно становится холоднее, но перегрев не даёт победить себя. Сан чертыхается, его изводит дрожь, пока он аккуратными шажками отходит ближе к стойке охраны, стараясь не поддаваться страху. Мундроп любит страх. Он чувствует его, и наслаждается им, словно это подпитывает его энергию.       Сан как растерявшийся котёнок среди темноты и собственных страхов дрожит и боится, хотя он всячески пытался показаться героическим воином, не знающий что такое - трусость, ужас и препятствия на пути. Но немыслимая паника окутывает его - его колени со скрипом подкосились, а ноги задрожали, он хотел бить тревогу.       — Мун!       Он громко воскликнул в глубокий мрак вокруг себя, он знал что его напарник где-то рядом, лишь выжидает подходящего момента для нападения на жертву. Сан здесь жертва. Не кто-то другой. А Мундроп походил на охотника в этой игре, который уже сносил солнечному роботу абсолютно всё, всё - до каждой маленькой микросхемки.       — Выходи! Я знаю, ты здесь! Выходи!       Его голос срывается, дрожит отчаянно и боязливо, пока ноги не спеша делают шаги назад, спина боится столкнуться с препятствием, Сан в очередной раз не сдерживает неконтролируемые, рвущиеся наружу эмоции - масло, подобно человеческим слезам течёт по лицевому диску с механических, белых глаз, которые сложились в испуганном выражении, а дрожащие пальцы пытались ухватиться за что-угодно, словно тонущий человек ищет спасательный круг вокруг себя. Но его нет. Нет абсолютно ничего, что могло бы ему помочь и не уйти на моментальную погибель, какой бы глупой и забавной она не казалась.       Света по-прежнему нет. На Сана потоком сваливается всё давление мира, когда он словно псих хватается за собственную голову, чуть не свалившись от слабости на пол. Механические лучи мгновенно оказались между щелями головы, становясь заметно меньше. Бубенчики забренчали, но тишина растворилась смертельной паникой и абсурдом аниматроника, а не игривым и задорным звоном и шумом.       Вдалеке шум, еле слышный, но доходит до слухового модуля напуганного робота, заставляя содрогнуться и утонуть в собственном страхе. Какой бы мелочью не казалась ситуация, отсутствие света особенно сильно пугало.       Внезапно раздаётся шёпот, наполненный подначиванием и угрожающей интенцией, с которой Сан встречаться не горел желанием изначально.       — Взгляни на себя, трясёт как ненормального.       Хриплый смешок в темноте вынудил Сана вновь дёрнуться назад, бубенчики на башмаках и лентах звенели при каждом лишнем движении, из горла вырвалось протяжное нытьё.       Кажется, он и впрямь здесь. А может быть, был рядом всё это время. Но Сану хватило того факта, что он по крайней мере дал знать о себе.       Его зловещие планы были отражены наяву, тут даже гением становится не нужно, чтобы понять эту очевидную вещь. И если бы только Сан мог убежать, он бы давно сделал это. Только выхода не было, он был окружён всем, чего так боялся.       А для Муна это никогда не было чем-то пугающим. Для него это просто обыкновенная игра, на эмоциях и нервах, наполненная удовольствием только для него.       Он приближается медленно, его механические конечности протяжно скрипят, пока он с превосходством всматривается в освещённую его же сиянием красноватых глазных огоньков жёлтую дрожащую фигуру. Он даже не думал прекращать свои греховные деяния.       В один миг он оказался совсем близко, от левого плеча солнечного робота, касаясь своими холодными, металлическими пальцами его шеи, выдавая едва слышимое слово, словно команду: "Тихо". Пальцы медленно смыкались, и Мун прекрасно знал, что это добавит больше адреналина и повода для тревоги. И хриплый голос с неподдельной иронией раздавался совсем рядом, вынуждая Сана окончательно потеряться в собственном удручающем страхе.                                                       Ну                               Здравствуй                   Сан.