Rooftops

꧁Пов Джордж꧂ Первое, что я замечаю, когда просыпаюсь, это то, что я не закрыл окно как следует, когда вернулся вчера вечером, поэтому мне очень холодно. Второе, что я замечаю, это то, что Уилбура нет в постели. Сейчас 9:30 утра, я могу легко снова заснуть и позволить ему прийти ко мне позже. И все же я знаю, что огрызнулся на него, это я убежал, не дав ему говорить. Моя вина берет надо мной верх, заставляя меня встать с кровати и отправиться на поиск Уилбура. В доме царит неприятное напряжение, которое я не смогу выдержать до конца дня. Так что даже если я не собирался разговаривать с ним сейчас, я знаю, что сделаю это позже. На улице моросит дождь, ветер все тот же, что и вчера вечером. Это не было бы похоже на канун Рождества, если бы не шел дождь. Лестница скрипит, когда я спускаюсь по ней, из-за чего дом кажется более жутким, чем обычно. Он находится именно там, где и ожидал: на диване в гостиной, используя одеяла, которые всегда валялись повсюду. Когда я вижу его, меня охватывает новая волна вины. Диван слишком мал, чтобы на нем я мог спать, не говоря уже об Уилбуре.ТТелевизор был оставлен включенным на ночь, и сейчас крутят какую-то старомодную передачу. Я стою в дверном проеме и неловко ковыряю кончики ногтей, не зная, как его разбудить. Что я собираюсь сказать? Но я могу полностью избежать этой проблемы, когда он слегка поворачивается в сторону и открывает глаза, чтобы посмотреть на меня. Я почти уверен, что ему требуется секунда, чтобы проснуться, как будто его глаза открыты, но на самом деле он еще не проснулся должным образом. —Эй — бормочет он, потирая уголки глаз. —Привет. Он как следует приподнялся на плечах и оглядел комнату. Могу поспорить, что у него сейчас всё болит, я раньше слишком много раз там засыпал. —С тобой все в порядке? — спрашивает он меня. Я внимательно наблюдаю за ним, не уверенный, серьезен ли он. —Да, да, я в порядке — пожимаю я плечами. —Джордж. —Нет, я честно… —Джордж. Я не собирался говорить ему правду или отказываться от своего слова о том, что «не собираюсь его видеть», я пока не уверен, что собираюсь делать. Но Уилбур что-то знает, Уилбур всегда знает. —Это трудно объяснить — уступаю я. Он поглаживает место на диване рядом с собой, давая мне знак подойти. Я падаю вниз, все еще чувствуя себя плохо. —Прости за вчерашний вечер — начинаю я, стараясь, чтобы то, что я собираюсь сказать, было коротким и приятным. —Я держал все это в себе неделями, и ты был самым близким человеком, когда я наконец был готов выложить все это наружу. Он машет рукой в воздухе и закатывает глаза. —Уже забыл— говорит он с легкой улыбкой, — а теперь что не так? Я вздыхаю, не желая этого, откидывая голову назад. Это было трудно сформулировать, я не уверен, что это будет иметь для него смысл. —Дело не в том, что я не хочу его видеть — начинаю я медленно, играя пальцами и глядя в потолок. —Продолжать. Но я не знаю, как это сделать, не знаю, как объяснить ему это. —Это скорее страх перед тем, что произойдет, если я вернусь, страх перед неизвестностью — бормочу я, оставляя голову свисающей над спинкой дивана. —Я не хочу бояться, я пытаюсь преодолеть страх, но это сложно. —Что ты имеешь в виду под «что будет?» — спрашивает он меня. Я не уверен, сосредоточен он мне или нет, сейчас он не в моем поле зрения. —Например, если бы я вернулся, я бы дал ему шанс сделать то же самое снова?— Я пытаюсь объяснить, но даже я путаюсь в своих словах. —Как будто я даю ему всю силу, чтобы снова причинить мне боль, я становлюсь уязвимым. Уилбур не сразу ответил на это, и я остался сидеть в своих словах. Интересно, понимает ли он то, что я имею в виду? В моей голове это имеет смысл, но я надеюсь, что я сформулировал это правильно. —Я не думаю, что его намерения когда-либо заключались в том, чтобы причинить тебе боль, Джордж, — размышляет он, — и, учитывая состояние, в котором он сейчас находится, если бы он вернул тебя, я не думаю, что он сделал бы что-нибудь, чтобы рискнуть потерять тебя снова. Теперь моя очередь слушать его слова, позволяя его мнению вмешиваться в мое. — Он действительно настолько плох? — Я простанываю , поднимая голову, чтобы посмотреть на Уилбура. Я чувствую внезапное давление на голову, потому что я сел после слишком долгого лежания на спине. —Ну, это зависит от того, хочешь ли ты, чтобы я солгал тебе или сказал правду? — спрашивает меня Уилбур с небольшой, но грустной улыбкой. —Часть меня хочет лжи — бормочу я. —Тогда он просто потрясающий, лучше и быть не может — шутит Уилбур. Я шлепаю его по ноге, прежде чем серьезно сесть. —А правда? — спрашиваю я неохотно. —Он не покидал тот жилой комплекс с тех пор, как пришел ко мне сразу после того как ты ушел — говорит Уилбур. Я снова простанываю, моя голова падает на диван. Мне даже не нужно больше ничего слышать, чтобы понять, что он делает дерьмо. Вы не могли бы заплатить Дриму, чтобы он держал его запертым в одном и том же месте в течение месяца, не говоря уже о том, что он делает это добровольно. —Но ты можешь это исправить, Джордж — оптимистично говорит Уилбур. —Я не знаю, смогу ли я — вмешиваюсь я, но он не слушает. —Ты можете вернуться и просто услышать все, что он скажет, по крайней мере, выслушай его — кричит он. —Как мне узнать, заботится ли он обо мне по-прежнему?— Я перебиваю Уилбура, гадая, как он ответит на этот вопрос. Кажется, он немного отстал, и я его не виню. Я выбросил его из ниоткуда. —Я думаю, это глупый вопрос — парирует он. —Нет, это не так, почему это глупый вопрос? — спрашиваю я обиженно. —Джордж, если ты задаешь такие вопросы, то мы, очевидно, не на одной волне — говорит Уилбур, и я практически вижу усмешку, судя по его тону. —Теперь ты потерял меня. —Разве ты не видел, как он на тебя смотрит? Разве ты никогда не замечал, как он искренне готов свернуть ради тебя горы? — спрашивает меня Уилбур, говоря со мной насмешливым тоном, как будто все это общеизвестно. —Да, то, как он смотрел на меня раньше, это все прошедшее время, я хочу знать, чувствует ли он все еще то же самое — настаиваю я, пытаясь доказать свою точку зрения. —Так вот что тебя сдерживает? Если бы ты знала, что ему все еще не все равно, ты бы вернулась?— он теоретизирует. Я поднимаю голову и киваю ему. Но через секунду после того, как я это сделал, я понял, что это плохая идея. Я знаю, что мне не следовало говорить ему об этом, судя по выражению, которое появилось в его глазах. —Что? — спрашиваю я, но готов поспорить, что он меня даже не слышит. Он отстранен, явно глубоко размышляя о любой мысли, которая пришла ему в голову. Я знаю, какой бы ни была его идея, она, вероятно, будет драматичной. —Уилбур — повторяю я снова и снова, но все, что я слышу, - это. —тише— указывают на меня пальцы, пока он продолжает думать. Я опускаю голову обратно на диван, давая ему возможность воспользоваться моментом. Если он не готов говорить, то не сдвинется с места, я знаю его достаточно долго, чтобы это знать. Натянув на себя одеяло, я начинаю разминаться. Он продолжает свою продолжающуюся «битву мыслей», пока я сворачиваюсь калачиком на диване и начинаю переключать телевизионные каналы. Он немного перемещается каждые несколько минут, но еще не заговорил. Обычно я был в ярости из-за таких вещей, но сейчас еще раннее утро, и вчера я заснул поздно вечером. Я не знаю, когда, но моя легкая сонливость начинает брать верх. Я чувствую, что медленно приближаюсь к грани бессознательного состояния, и через некоторое время полностью выхожу из него. Я не уверен на 100%, был ли мой сон о нем, но я не уверен, что еще это могло означать. Я нигде не был, я не мечтал о месте. Все, что я мог видеть вокруг себя, — это темно-фиолетовые и синие цвета, это было почти как пустота. И его там даже не было лично, я не мог его видеть, но знал, что он там. Я чувствовал его присутствие, мне не нужно было видеть его, чтобы знать, что он близко. Его руки держали мое лицо, его руки успокаивающе сжались вокруг меня. На каждом месте, к которому он прикасался, оставалось ощущение жжения, прося большего, желая снова быть в его руках. Мне казалось, что я предаю то, чего придерживался последний месяц, но я ничего не мог с собой поделать. Я не мог игнорировать тот факт, что мне хотелось большего, я могла сидеть там часами, позволяя этой невидимой мысли о нем окутывать мои руки, лицо, талию, все мое тело. Но что было самым интригующим во всем сне, так это то, что чувствовал я. Мне было тепло и безопасно. Две вещи, которые я чувствовал больше всего, когда был вокруг него. Я проснулся от тихого постукивания по ноге, которое поначалу стараюсь игнорировать, думая, что это всего лишь последствия того сна, каким бы он ни был. Но это всего лишь Уилбур пытается меня разбудить. Когда я возвращаюсь в реальность, мне все еще кажется, что он здесь, я почти чувствую, как он сидит позади меня на диване, обхватив меня руками за талию. Но по мере того, как я начинаю лучше осознавать свое окружение, это чувство вырывается из меня. —Извини, но если бы я не разбудил тебя сейчас, ты бы не заснул сегодня — говорит он с извиняющимся тоном. Я поворачиваю голову и смотрю в окно, не понимая, что он имеет в виду. Дождь прекратился, и я просто вижу, как начинает приближаться закат. Я опускаю голову на подушку, вытягивая ноги. —Который сейчас час? — спрашиваю я его усталым голосом. —Ты заснул в 16:00 — говорит он мне, не отрывая глаз от телевизора. —Я уже давно заснул....— бормочу я, подавляя зевок. —Да, я знаю — усмехается он. Я пытаюсь вспомнить, как я вообще заснул, и тогда я начинаю вспоминать Уилбура и его звездный взгляд. — Ты собираешься рассказать мне все, о чем думал раньше? — спрашиваю я, поддаваясь зевоте. Я слышу, как он задумчиво мычит, прежде чем он поворачивается и смотрит на меня. —Хорошо, но ты не можешь сразу сказать «нет», ты должен позволить мне говорить — торгуется он. — Да, ладно — соглашаюсь я, слегка приподнимаясь. Я, наверное, не сдержу своего слова, но не скажу ему этого. —Я говорю, мы позвоним ему — объявляет Уилбур, не в силах сдержать улыбку. Я не отвожу от него глаз, все еще в замешательстве. —Разве это не лишит возможности повидаться с ним?— Я задаю вопрос. —Мы звоним не для того, чтобы поговорить с ним об этом, вам нужно сделать это лично, мы позвоним, чтобы узнать, заботитесь ли он о тебе по-прежнему — говорит он, все еще с гордостью. Я уже знаю, что это не сработает, но как только он видит мой осуждающий взгляд, он бросается в объяснения. —Я знаю, что он не будет говорить с тобой об этом, поэтому он будет говорить со мной — объясняет он — я поставлю его на громкую связь и буду задавать ему вопросы, не будучи слишком очевидными, ты будешь сидеть со мной, но я буду единственным тот, кто что-то говорит... —Это похоже на серьезное вторжение в личную жизнь — перебиваю я, но часть меня хочет это сделать. —Это единственный план, который у меня есть — пожимает он плечами. Да, это рискованный план, но сейчас это единственный способ получить ответы, которые мне нужны, ответы, которые меня сдерживают. Если бы он знал, что это все, что мне нужно, чтобы вернуться к нему, захотел бы он, чтобы я это сделал? —Дай мне подумать об этом — заканчиваю я, пытаясь сделать так, чтобы это звучало так, будто на этом разговор окончен. Он кивает мне, прежде чем снова повернуться к телевизору, но я почти уверен, что вижу легкую усмешку на его губах.