Их проблемы, наши последствия

Слава пнул картонную коробку, та чуть сдвинулась с места, прокатившись по полу. Вокруг было ещё куча таких картонных коробок: распечатанных и запакованных, тщательно обмотанных скотчем. И последних было куда больше. Слава тяжело вздохнул, потирая виски, он не думал, что переезд будет такой уж сложной задачей. Он распаковал одну из них и чуть не сматерился вслух. Там опять была одежда! «И зачем я накупил её столько?», — подумал обречённо он, доставая очередную футболку с аляповатым и цветастым рисунком. Слава глянул на шкаф, поджимая губу. Такими темпами там точно не хватит места! «А куда я буду новую одежду складывать?», — он засунул смятую футболку в шкаф, пропихивая между аккуратными рядками остальной одежды. Кажется, его идея изначально сделать порядок в шкафу с треском провалилась. «Хотя честно, мне уже не хочется никакой новой одежды», — Славу уже тошнило от нескончаемого вида ткани перед лицом. И сколько ещё таких коробок? Ему казалось, что они уже никогда не кончаться. Он так и застрянет в нескончаемом разборе вещей. Настоящий ад. Хотя складывать вещи в коробки было ещё хуже. Слава и понятия не имел, что у него оказывается так много всего! «Неплохо я обжился у Прохора». Сердце до сих пор щемило, что он съехал от Прохора. Слава никогда не задумывался, что когда-то ему придётся начать самостоятельную и взрослую жизнь. Платить за аренду квартиры, снимать показания счётчиков, самому думать, что он будет есть на ужин, и попытаться уместить прогулку с собакой между работой и домашними делами. Но на самом деле это было не так страшно. Страшнее было одиночество. В пустой квартире, где находились только Мэгги и он, было неуютно. Не хватало привычных раскиданных по комнате листов сценария, не хватало шипения сковородки и вкусного запаха жареных котлет с кухни, и не хватало бубнежа на очередной энергетик Славы. Сразу ощущались прохлада и пустота в квартире. «Это всё временно, — успокаивал себя Слава. — Ты просто пока не обжился, вот и кажется, что пусто. А потом, наоборот, будешь радоваться, что съехал и что не надо ничего ни с кем делить. Сепарацию нужно пережить». В конце концов, он не мог вечно оставаться у Прохора. Это было бы уж слишком нагло. Поэтому, как только Слава окончил университет и устроился на работу, то сразу начал искать квартиру. Потому что у него больше не было прикрытия: «ну, я пока учусь, поэтому буду жить с тобой!», к сожалению. Вешая костюм с выпускного на плечики, Слава слабо улыбнулся. Воспоминание о вручении диплома грели его душу. Причём отнюдь не сам факт получение диплома или окончания университета, а кое-что другое… Он запланировал сменить отчество ещё давно. И знал, что надо это успеть сделать до окончания университета, чтобы диплом выдали на его новое имя. Поэтому помимо того, что он писал диплом и сдавал финальные экзамены, приходилось ещё и разбираться с МФЦ и менять все документы. И ещё постараться сделать так, чтобы Прохор это не заметил. Ведь это должно было быть сюрпризом. Слава чувствовал, что Прохор заслужил места в отчестве куда больше, чем его отец, который и не его отец вовсе. Который его и недолюбливает. Нет, он не обижался него — это было уж совсем глупо. Станислав сделал всё возможное, чтобы хоть как-то воспитать его. И он был в какой-то степени ему благодарен. Но, конечно, больше благодарности он испытывал к Прохору. Это было и не описать словами, какие тёплые чувства Слава испытывал к нему. Эти чувства растекались внутри, согревая как горячий чай в зимнюю стужу. Прохор так много сделал для него, так часто относился к нему хорошо, что Слава считал своим долгом хоть как-то отблагодарить его. Возможно, и таким странным способом. И Слава дождаться не мог, чтобы показать это Прохору. Он хотел сделать это на вручении дипломов, чтобы полностью шокировать Прохора. И он весь измаялся, дожидаясь этого дня. Ему не так было важно, что он окончил университет, что он защитил диплом, он просто хотел показать Прохору, насколько он его любит. И вот этот день настал. Слава нервничал. Он чуть не прожёг свой пёстрый костюм, пока наглаживал его, слишком уж сильно распереживавшись. А вдруг Прохору не понравится? Или он скажет, что это глупость? Но тут же он отбросил это в сторону. Даже если и скажет, то пускай. Главное, что Слава посчитал это нужным. В университете всё выглядело, как обычно, зато в актовом зале постарались и чуть-чуть украсили, что и вправду создавало лёгкую праздничную атмосферу, которой хватило, чтобы Слава почувствовал, как что-то искрится у него в душе. То ли от нервов и волнения, то ли от радости, что, наконец-то, учёба подошла к концу, и он по-настоящему вступит во взрослую жизнь. Он не мог сидеть на месте, постоянно ёрзая или покачивая ногами. Прохор смотрел на него с лёгкой и доброй ухмылкой. Ох, только вот тот даже не представлял, что его сейчас ждёт. И когда его объявили, то он поспешил за дипломом. Конечно, не красным, но он всё равно был доволен собой. Слава лишь пожалел, что не объявили вместе с отчеством, чтобы Прохор сразу за сердце хватился. Ну, ничего. Ещё успеется. У Славы во взгляде мелькали хитрые искорки, с лица не сходила лёгкая полуулыбка. Он стоял на сцене со своим дипломом, слушая аплодисменты. Ему было приятно. «Видела бы мама меня сейчас», — пронеслось у него в голове. И что-то кольнуло внутри. Она никогда не увидит больше его достижений. Да просто того факта, что он вырос. Что он не тот маленький ребёнок, который был иногда заносчив и груб. Теперь он стал лучше. Намного лучше. Хотя для мамы он всегда был лучшим. Слава закусил губу. Вся его жизнь так поменялась за последнее время. Нет теперь у него ни мамы, ни отца. Зато есть кое-кто круче! Он глянул на Прохора, расплываясь в ещё большей улыбке. Слава спустился со сцены и сразу же подошёл к тому. — Ты большой молодец. — Прохор потрепал его по волосам. — Я горжусь тобой. Правда. И так нежно посмотрел на него, что Слава немного засмущался. В груди разливалось тёплое цветущее чувство, которое словно бы окрыляло его. Его так переполняло радостью в этот момент, что он еле держал себя в руках, чтобы не скакать вокруг. Но он вспомнил, что он изначально хотел сделать. Слава раскрыл диплом, поднёс его совсем близко к лицу Прохора и ткнул графу с отчеством. — Смотри. Прохор вначале глянул. Потом нахмурился, похоже, переваривая информацию. А потом его брови поползли вверх. Его взгляд забегал туда-сюда по строчке, словно не веря, что это может быть правдой. И как хорошо, что рядом было кресло, на которое и плюхнулся Прохор от шока. — Ты что?.. — Ага! — Слава улыбнулся от уха до уха. Прохор всё ещё не сводил взгляда с диплома. Глаза его были до сих пор расширены, рот приоткрыт, словно он пытался найти, что сказать, но от нахлынувших эмоций все его мысли спутались. — О, боже… Прохор шумно выдохнул. — Слава, я… Зачем? — Ну, ты явно заслуживаешь звания моего отца больше, чем кто-либо другой. Внутри у Славы было столько эмоций, что он не мог их описать. Он с удовольствием наблюдал за замешательством Прохора и чувствовал, как ему самому становится радостно. Он не мог перестать по-глупому улыбаться, ведь он столько ждал этого момента, что теперь просто смакует его. — Серьёзно? — Прохор перевёл взгляд на него. — Конечно! — Просто это такое серьёзное решение и я… я, честно, не знаю, как на это реагировать. Я просто… ошеломлен. Прохор поднялся и тут же сгрёб его в объятия. — Спасибо. — Мне кажется, это я должен говорить тебе спасибо, — усмехнулся Слава. — Ну, за всё, что ты сделал. — Да ладно. Это не то чтобы… — Ой, ну, вот не прибедняйся, — перебил его Слава. — Ты заботился обо мне куда больше, чем мой отец. Так что всё оправдано. — Ладно, ладно. Но всё же. Для меня это очень неожиданно. И слишком… как это сказать… большой жест. Слава расцепил объятия. — Зато теперь ты мой отец, так что никак теперь не отвертишься от меня! — А я даже и не пытался, — хмыкнул Прохор, опять проводя рукой по кудрявым волосам. Слава ещё сильнее расплылся в улыбке, вспоминая это. «Мы теперь как самая настоящая семья!», — пищал он внутри. Кажется, они и вправду были семьёй, учитывая, что Прохор во времена сбора вещей, небрежно пробросил, словно смущался этого: — На самом деле, я буду скучать. — Правда? — Ну да, — Прохор потёр шею. — Даже не знаю, как я теперь буду без тебя. Это же будет не с кем поговорить. Да и в целом… Как-то… Одиноко. — Да ладно, я же не в другой город переезжаю, — отмахнулся Слава, хотя ему было приятно. — Всё равно видеться будем. — Ну, это не то, — он тяжело вздохнул. Слава тогда был с ним не согласен. Но теперь полностью понимал, о чём говорил Прохор. Видится раз в неделю и жить вместе — это правда было совершенно не то. Хоть Слава, конечно же, постоянно написывал ему по каждой мелочи, что произошла в жизни, и высказывал каждую глупую мысль, что приходила в голову, но всё равно общения не хватало. И всё оно было… другим. Возможно, потому что они перестали ссориться из-за непомытой посуды. И это единственное, что нравилось Славе в их изменившихся взаимоотношениях. Но его размышления прервал звонок в дверь. Мэгги активно залаяла, крутясь возле входа. Слава оторвался от раскладывания вещей и, пробираясь сквозь заваленные коробки и параллельно пытаясь успокоить собаку, подошёл к двери. Щёлкнул замок. На пороге появились Богдан и Дарья. — О! Вы вместе пришли? — удивлённо ахнул Слава, нежно отпихивая ногой Мэгги. — Встретились по пути, — ответила Дарья, разуваясь и пытаясь одновременно удержать пакет. — У меня тут небольшой бардак… — он почесал голову. — Думал успею прибрать к вашему приходу, но не успел. — Ничего страшного, — пробормотал Богдан. — Кстати… — он замялся, и только сейчас Слава приметил у него что-то большое, замотанное в упаковочную бумагу. — Я подумал, что с пустыми руками приходить это невежливо, — Богдан увёл взгляд в сторону. — И… я-я не знаю, нормальный ли это подарок… Н-но я очень старался и… — он протянул подарок. — Вот. — Да ладно, Богдан, мне понравится любой твой подарок! Слава положил его на диван и начал аккуратно развязывать ленту. Было так волнительно! Слава даже и предположить не мог, что это может быть. И он чуть не запищал, когда раскрыл подарок. Это была картина, сделанная на круглом холсте! На ней было изображено озеро, которое искрилось от ярких солнечных лучей. Деревья в основном были в отдалении и были более бледными, чем всё остальное. Но при этом от них всё равно было же такое же сияние, как и от яркой зелёной травы на переднем плане. По крайней мере, он так чувствовал. Хоть и вода в озере была неподвижна, всё равно было ощущение какой-то динамики в пейзаже. То ли из-за качающейся травы и деревьев, то ли из-за бегущих по небу курчавых облаков, то ли просто из-за мастерства Богдана. За эти года его навык ещё сильнее подрос, и теперь картинка выглядела, словно настоящая фотография. Только ещё красочнее. И чем больше он всматривался, тем больше подмечал различных мелких деталей. Например, волка, что спрятался в тени деревьев. Слава не совсем понимал, при чём тут волк, но при этом ему настолько нравился этот элемент, что даже и вопросов не хотелось задавать. Словно бы тот затаился и поджидает жертву. Возможно, этой жертвой предполагался и сам зритель картины, ведь волк смотрел прямо на него. Слава видел различные мелкие детали, незначительные рефлексы и блики, которые на первый взгляд не так заметны, но при этом значительно дополняли пейзаж, и без них всё смотрелось куда хуже. Было видно, что Богдан вырисовывал это всё с любовью и явно потратил не один день на написание картины. — Богдан, ты стал рисовать ещё лучше, — восхитилась Дарья, что стояла позади Славы и тоже рассматривала. И это вывело его из пристального созерцания картины. — С-спасибо, — застенчиво произнёс Богдан. — Это просто…. А-а-а! — запищал Слава. — У меня нет никаких слов! Это настолько красиво! Это просто... Шедевр! Богдан смущенно улыбнулся, покрываясь еле заметным румянцем. А Слава не выдержал и стиснул его, чуть ли не утопая в мягких объятиях. — Спасибо, спасибо, спасибо! — повторял он без конца, а после расцепил объятия. — Теперь нужно звать Прохора, чтобы он повесил картину. Слава сложил пальцы в прямоугольник, поднёс к лицу и начал с умным видом смотреть на стены, прикидывая, где картина смотрелась бы лучше. — Прохор сегодня не придёт? — спросила Дарья. — Не, у него работа, — небрежно ответил Слава, продолжая примерять. — И Лев тоже не придёт, хотя я активно звал его. Хотя бы чаем его отблагодарить, что помог мне коробки перетаскать. Но он занят. Чем-то там с Павлом занимается. — Ну, голубчики, как всегда, — хихикнула Дарья. — У меня тоже есть подарок, правда, он не такой грандиозный как у Богдана, — она протянула пакет. В нём оказался весьма аппетитный торт с розочками. Любимый торт Славы! — Я просто подумала, что надо что-то к чаю купить. — Спасибо, Даша! — Слава обнял и её тоже. — Господи, как я вас люблю! Пойдёмте на кухню, сейчас я чайник подогрею. У него всё ещё есть любимые друзья. Так что он точно не будет одиноким, пусть и живёт теперь один. А с трудностями настоящей взрослой жизни он справится. С такими уж друзьями уж точно. *** Сквозь сон Лев услышал трезвонящий телефон. «Будильник? Нет, сегодня же воскресенье… никуда не надо», — промелькнуло в его голове. Он перевернулся на другой бок, надеясь, что кто бы не звонил, то он скоро прекратит. Кто вообще додумался звонить утром?! Ранние солнечные лучи пробивались через окно, медленно скользя по одеялу, под которым также спал Павел. Или уже не спал, судя по шуршаниям сбоку. Кажется, Павел потянулся к телефону. Как бы Лев не пытался обратно уснуть, сон уже не шёл, поэтому он еле как открыл глаза и хриплым голосом спросил: — Кто там? — Мать, — буркнул Павел. — Так ответь ей. — Твоя мать. — Ответь ты, всё равно они любят тебя больше, чем меня, — Лев накрылся одеялом чуть ли не с головой. — А я продолжу спать. — Ну уж нет! Нашёл на кого скинуть. Твоя мать, ты с ней и разговаривай! — Павел всунул телефон Льву и перевернулся на другой бок. Похоже, выходной был испорчен с самого утра. Лев вздохнул и провёл пальцем по телефону. — Ало, мам? — Привет, не разбудила? — Нет, что ты, — прыснул он. — Как раз недавно проснулся. — Голос какой-то сонный у тебя уж больно, — пробормотала она. — Ну да ладно. Тут скоро юбилей у дяди Карла. — Намекаешь, что ему нужно купить подарок? — Намекаю, что нужно туда пойти. Насчёт подарка уже папа позаботился. Ты же знаешь, у них там целые игры, кто кого больше удивит на дне рождения. — Да уж, не представляю, что там папа подготовил, — Лев зевнул. Честно говоря, идти никуда не хотелось. У Льва и так была загруженность по учёбе (как и всегда), а Павел уже работал учителем в школе (чему был крайне не рад и постоянно жаловался на нерадивых учеников). И последнее, что хотелось в этой жизни — это идти на юбилей. — А мне обязательно туда идти? — Вам обязательно туда идти, — строго произнесла мама. — Лев, это же, считай, семейный праздник. Нельзя же так поступать со семьёй. — Да, да, — буркнул он. А потом нахмурился. — Погоди, нам? — Ну да, — сказала мама, как что-то обычное, — тебе с Пашей. — А разве ему можно?.. Ну, всё же там будет дядя и другие родственники, — Лев почесал затылок, — я не думаю, что они одобрят такое… — Паша твой парень, а значит член нашей семьи. А насчёт других не переживай, если что-то подобное и возникнет, папа быстро всё уладит. Лев сглотнул. Ему самому было неловко заявляться с Павлом, как с парнем… Одно дело, когда они в узком семейном кругу, а другое дело выставить это всё на обозрение всех родственников. Чёрт, да там у бабушки точно инфаркт хватит! И не у неё одной… Но, с другой стороны, чем он хуже своего двоюродного брата, который всегда появлялся со своей девушкой, а после уже женой? Только тем, что это не так традиционно. Но какая к чёрту разница? Тем более, если уж за них вступается папа, то это дело серьёзное. — Хорошо, мам, мы придём. Пока. — Куда это мы придём? — Павел недоверчиво прищурился. — На день рождения моего дяди. И не делай такое лицо. Ты член семьи, так что твоя явка тоже обязательна. Павел слегка покраснел, уводя взгляд. — Ну, я хотя бы лучший член семьи. — Ого, с чего ты взял?! — Ты сам сказал, что твоя мать больше меня любит, — Павел усмехнулся. — Вот ты… змеюка, — шикнул Лев и устроился под одеяло. Он хотел прикрыть глаза, но увидел пристальный взгляд Павла. — Что такое? Я такой красивый, что не можешь наглядеться? — Нет, просто у тебя причёска как гнездо, — он улыбнулся, еле сдерживая смех. — Тебе лишь бы плохое увидеть… — Ну, я же не сказал, что ты не красивый, — Павел провёл по волосам, видимо, пытаясь привести их в приличный вид, но лишь ещё больше их растормошил. И прыснул от смеха. — Вполне красивый, просто несуразный. Лев глянул на руку Павла и слабо улыбнулся. На предплечье с внутренней стороны выделялась чёрная графическая татуировка со львом. Точнее с половиной морды. Другая же половина располагалась на руке у Льва. И хоть Слава говорил (как и довольно многие их знакомые), что парная татуировка — это «так себе идея, я, конечно, вас не осуждаю, но…», но Льву всё равно это казалось безумно милым. Особенно, учитывая, что идею предложил сам Павел! Павел, который до этого не хотел, чтобы кто-то хоть подозревал об их отношениях! Это был подарок Павла на их пятую годовщину отношений. Он просто пробросил: — Было бы круто как-то запечатлеть наши отношения более фундаментально, да? — Ага, — безразлично пожал тогда плечами Лев. Потому что его в целом устраивало, что эти отношения хотя бы есть. А когда время приблизилось к годовщине, Павел внезапно сказал: — Как насчёт парной татуировки? Со львами! — Что? — Лев подавился кофе. — Окей, я ещё могу понять тату, но львы? Если меня зовут Лев, это не значит, что мне нравятся вещи со львами. К тому же это как-то… стыд какой-то. Как знаешь, те парни с ауфными цитатами, вот что-то на этом уровне. Павел поджал губы. Из его глаз исчезли искорки энтузиазма. Он поникшим голосом сказал: — Просто… я подумал, что это будет круто, если у нас будут похожие тату. Да и к тому же, лев бы всегда напоминал бы мне о тебе… Но не хочешь, как хочешь, — Павел скрестил руки на груди. — Я, конечно, ни на чём не настаиваю. Но было видно, что он настаивает. Лев смутился. Павел пытался хоть что-то привнести со своей стороны, а он сразу противится. Да и что плохого во львах? Учитывая, что они напоминают Павлу его… От этого Лев засмущался, покрываясь еле заметным румянцем. Получается, он у Павла ассоциируется с грозным и сильным хищником? Блин, это так мило! — Хорошо… я не против. И теперь у них на руке были половинки одного целого. Так и Лев с Павлом две половинки одного целого. Лев подвинулся к Павлу и накрыл его губы, даруя мимолётный утренний поцелуй. В груди от нежности щемило и нужно было куда-то её выплеснуть, чтобы не утонуть в ней лишь от одного взгляда на Павла. — Это в честь чего? — хмыкнул тот. — Это просто так. Потому что я тебя люблю. — И я тебя. Павел поцеловал его в ответ, зарываясь руками в «гнездо» на голове. — Я так понимаю, спать никто из нас больше не хочет? — произнёс он. — Да… а я так хотел отоспаться, — пробурчал Лев в подушку. — Тогда я сделаю нам кофе? — Давай. — А ты пока расчеши свое гнездо на голове, пока там птенцы не завелись. — Ой, да иди ты уже. Лев улыбнулся. Он верил, что если им и встретится плохое дальше, то они обязательно справятся с этим. Вместе.