Я не умею называть фанфики.

– Так что ты думаешь, Сквидвард? – Я думаю, что ты полный придурок. – Но нет ничего лучше, чем мягкий друг возле тебя! Тентаклс помассировал свои морщины. Ну почему даже вечером, после тяжелой рабочей смены, к нему обязательно должен прилипнуть несносный сосед, даже здесь? Теперь он пытается всучить ему какую-то дурацкую плюшевую игрушку, осъминог был готов поспорить, это потому-что она бракованная, или внутри нее бомба. И что теперь? Он стоит возле выхода из своего убежища, и размышляет об этой плюшевой херне (он, конечно, терпеть не мог плюшевые игрушки, это же для детей, совершенно точно ненавидел). Вместо того, чтобы поужинать или принять ванну из кипятка. Как же его всё заебало. Он устал, но теперь, после очередного идиотского предложения, он собирается ВЫЖАТЬ эту губку по полной. – Знаешь что, жёлтый придурок? Если я и возьму это уродливое существо, то только чтобы сжечь в своём камине. Поэтому бери свою тряпичную подружку, и уноси её, вместе со своими нелепыми квадратными штанами, дырявое недоразумение. – Вышло как-то неоднозначно. – Уродливое существо? Но, я… – И осъминог закрыл перед несчастным лицом дверь, чтобы не продолжать смотреть на боль и проступающие слёзы разочарования в его глазах. Честно говоря, когда он говорит это всё, он не имеет цели задеть своего… знакомого. Он получает своеобразное удовольствие, когда ругает, обзывает кого-либо, но только тогда, когда после этого никто не плачет и не испытывает боль. Но сегодня… Настроение перевалило за паршивое. Может он и извинится, хотя навряд-ли, скорее всего, этот жёлтый чудик уже забудет про всё это завтра. *** Так оно и случилось. Кажется, Спанчбоб был в отличном настроении, как и всегда. Одно только отличие подметил восьминогий. В этот день его никто не доставал, хотя, конечно, потенциальный нарушитель спокойствия всегда был только один. Повар мирно выполнял свою работу, был необычайно тих. Может, он наконец понял, что его соседу нужен покой и тишина? Так и есть, это то, что ему нужно. Вечный покой, вечная тишина, вечное одиночество. – Договорились, Сир. Ну что, пошли? – Наконец послышался знакомый голос, правда уже за пределами кафе, возле велосипедной стоянки, пока Сквидвард считал наличные в кассе. – Нет, поехали, Боб! У меня есть второе сидение, круто? – Шикарно! И почему некоторым не имётся вечером, после работы? Тентаклс почти ничего не делает во время смены, но после неё готов только лечь спать без щупалец. Хотя.. Может, если гулять с кем-то, то это ощущается по-другому? И почему его никто никогда не зовёт? Почему у этого нового приятеля Спанчбоба в велосипедной корзине такая милая плюшевая собака? Конечно же, она вязаная! И его игрушка тоже была очаровательной… Но он, наверное, выкинул её, и нашёл эту стрёмную рыбу, чтобы ловить с ней медуз, а Тентаклса предпочёл игнорировать. И чем он хуже? Разве он не говорил, что Сквидвард его друг? "Наверное, он просто устал от того, что ты постоянно его оскорбляешь и унижаешь". – наконец выдал свой вердикт благоразумный внутренний голос. Он всегда выдавал объективную истину, и всегда неприятно укалывал куда-то в живот, формировал тяжесть в груди. "Даже эта упрямая губка не вынесла скверные черты твоего характера. Черты? Да ты весь скверный, жалкий, уродливый…" – Ну всё, хватит. Я просто подойду и… Восемь ног добрались до Спанчбоба так внезапно, что Тентаклс даже не успел этого осознать. – Сквидвард? – осъминог тупо смотрел в лицо своего коллеги, и чувствовал себя полным дураком. Он подошел… чтобы извиниться? Но, почему? – Губка боб, я.. На счёт вчерашнего дня… Я бы хотел попросить про… Сказать, изви… про…. Да как же там? Меня, пожалуйста извин… Короче, вчера я был не прав. – И ушёл. *** – И если ты ещё раз неправильно припаркуешь свою колымагу, будешь платить штраф, я тебе обещаю! – сегодня у Сквидварда было паршивое настроение, и ему уже мозолил глаза приятель Губки Боба, вот почему он разозлился. На нарушения ему всегда было насрать. А эта килька просто тупо смотрела и молчала, конечно, какие еще могли быть друзья у этого придурка? Подобное притягивается к подобному. Не оставалось ничего, кроме как с раздражением уйти на свое рабочее место. Выглядел он еще хуже чем обычно (что трудно представить), распугивал посетителей своей унылой миной. Да, наверное его организм пытается убить его. У Тентаклса тошнит от еды, он не может спать, а в голову чаще чем обычно лезут дурные мысли. Но он понимает его, никому бы не захотелось оказаться в этом паршивом месте. В этом ресторане, в этом Бикини Боттом, в этом океане… – Эй, Сквидвард, друг, можем мы с тобой поговорить? – послышался знакомый писклявый голос. Всем своим видом жёлтая головная боль приглашала его на кухню. А Тентаклс со скучающим выражением лица проследовал в соседнее помещение, на своих восьми, не думая ни о чем. – Сквидвард, почему ты так строг с моим товарищем Сирисом? Он тебя как-то напрягает? Распробовав последние слова на языке, он честно ответил: – Да. Потому что ты постоянно с ним носишься. У губки было его обычное выражение лица, только в глазах прочитывалась небольшая капля удивления. – О, ты об этом, Сквидвард? – жёлтый коллега взял осъминога за руку – Я люблю тебя. – сказал он, улыбнувшись и прикрыв глаза, в которых на миг отразились тёплые чувства. И ушёл. В щупальце Тентаклса обнаружился мягкий плюшевый медведь. Какой же ребёнок. Хотя, я сам такой же. – улыбнулся своим мыслям Кальмар.