Двое

Он стоял на краю пропасти, порывистый ветер трепал красные волосы и намеревался сорвать серебристый плащ. Его взор был устремлён в свинцовые тучи, сверху кружили множество птиц. Они наверстывали круги, будто заметили вора и намерено не спускали с него своего взора. Так оно отчасти и было.  Он устал. Он видел слишком много смертей. Слишком много дорогих ему людей давно оставили этот мир, эти земли и сейчас почивают в чертогах Мандоса. Сколько сейчас осталось живых из дома Финве? Из тех кто пришёл сюда? Единицы. Но, каждый раз, сердце словно сдавливает тисками от осознания, что их больше нет! Лишь спустя столько лет Маедрос задал себе крамольный вопрос: а оно того стоит? Эти жертвы стоят того, чтобы заполучить наследство отца? Эти братоубийства стоят того? К чему эти мысли? Он дал клятву, как и младшие братья он обязан исполнить последнюю волю отца, чего бы это ни стоило! А все же.. оно того стоит? В одной из таких битв, когда погиб наследник Тингола. Они оставили на произвол двух мальчишек в лесу, к тому времени, как они поняли, что этот поступок был слишком жестоким по обращению к детям, было слишком поздно. Их так и не нашли. А когда они нашли во время сражения в Гаванях Элросса и Элронда, Маглор сразу выступил за, то чтобы взять их под свою опеку. Он не хотел повторять ошибок прошлого… «Желая света не заметил, что горишь ты от него Майтимо» — кто это ему сказал? И когда? Прошлой ночью, или несколько столетий назад? Эта фраза въелась в голову. Затуманенный нестерпимой болью мозг отказывался здраво соображать. Спазм пронизав кажется все тело, но это было ничто по сравнению с тем, как  до костей жгло руку держащую сильмариль… Он замахнулся. Словно подающая звезда, камень исчез в недрах земли, напоследок засияв так ярко, что  часть птиц испугавшись разлетелись в разные стороны. Будто и не было никогда дивного украшения созданного Феанором. Сего яблока раздора, что стало причиной десятков если не сотен мучительных смертей. Зачастую невинных. Боль не ушла, она продолжала пульсировать в мышцах. Голова болела, ноги цеплялись за каждый камень, он уже перестал различать в какую сторону идёт к пропасти или от неё. Где-то издалека донёсся до боли знакомый голос.   В попытке повернуться в сторону источника звука он шатаясь упал, обессиленный на поросшие травой и мхом камни. Он перевёл не сфокусированный взгляд с прошлогодних листьев на птиц: ястребы, ласточки, вороны, орёл и ещё много пернатых кружилось в своём полёте. Он подозревал, что под личиной орла мог прятаться кто-то из слуг Манве. Но зачем? Или для чего? Чего он ждёт? Ждёт ли он, как падальщики ждут кончину измученного животного, смерть уставшего эльфа? Сзади послышалось тяжелое порывистое дыхание и быстрые шаги. Он повернул голову к подходящему к нему… Маглору? В глазах младшего читались испуг, если не страх в перемешку с радостью, облегчением и    огромным  беспокойством. Подошедший был непривычно для Маедроса растрепан. Подол длинного, синего плаща заляпан грязью, у волосах запутались сухие веточки и разноцветные листья, что по форме напомнили корону. Но от этого он не выглядел нелепо, а скорее наоборот — мудро и величественно, будто «корона» подчёркивала то количество лет, что он прожил.  Макалаурэ опустился к нему, перевернул брата на спину, осмотрел обожженную руку, приложил к ожогу смоченную водой с фляги ткань, чтобы остудить повреждённую кожу.  Дрожащими руками он аккуратно прижал его к себе и молчал.  Им не нужны  слова, чтобы понять друг друга. Каждый думал об общих переживаниях, долго никто не решался нарушить тишину. Маглор начал петь, сначала тихо почти шепотом, чем дольше тем громче и печальней  становилась песнь. Нельо поддержал пение слабым голосом, он и не заметил, что в его красных волосах запутались принесение ветром сухие жёлтые, почти золотые листья.  Они остались одни здесь. Но, есть ли шанс исправить ошибки? Примут ли эльфы новой эпохи их как союзников или как врагов? Будет ли новое время спокойным или возобновятся безумства ради…а  ради чего собственно на этот раз? Жажды власти, очередной кровавой войны или спокойствия? А спокойствие вообще может существовать? Одному Еру известно. Старший вновь посмотрел в облачное небо, там уже не было орла.