the heart of sunflower

джихе начинает осознавать, что денег, которые постоянно начисляют ей родители, абсолютно не хватает на свободное проживание. ей хватает на основные и нужные вещи, но желание побаловать себя новым томиком манги или красивой одеждой с интересными принтами не угасает и становится все сильнее каждый раз, как джихе проходит мимо очередных прилавков. поэтому пак решается на ответственный шаг — устроиться на работу. долго перебирая разные странички газет с размещенными вырезками о поисках сотрудников, та приходит к выводу, что ей нигде не рады. молодая, нет опыта, мало времени из-за учебы. кому нужен такой сотрудник? пак огорченно вздыхает, а после решается пойти на крайние меры: берет свой телефон и находит в контактах сану с сердечком рядом. гудки практически сразу же прекращаются, а счастливый голос на той линии бодро приветствует джихе. — сана, привет, у тебя нет знакомых, которым нужен работник? — вздыхает джихе. — а что? ты хочешь устроиться? — да, мне нужен дополнительный доход… я так больше не могу. — а помнишь кафе около пляжа? где работал дедушка… он там совсем один, думаю, не будет против, если ты захочешь попасть к нему. — сана! ты гений! — в трубку саны прилетает поцелуй, — я поеду к нему прямо сейчас. спасибо тебе большое! джихе заканчивает звонок, отбрасывает телефон и идет переодеваться. пару минут, и вот она уже бежит на остановку, чтобы почти что на ходу поймать уезжающий автобус и запрыгнуть в него. она присаживается на свободное место и, глубоко задумавшись, смотрит в окошко на сменяющие друг друга невысокие дома. доезжает джихе быстро. оплатив проездной талончик, та выскакивает из автобуса и спешит к тому самому кафе. помнит пак маршрут не особо хорошо, но разобраться в каменных переулках у нее получается, и она наконец видит знакомую вывеску. забежав в кафе, та осматривается в поиске дедуля-владельца. он неторопливо выходит из кухни и, поклонившись, приветствует. — здравствуйте! у меня к вам деловое предложение, — пак решает приступить сразу к делу. — здравствуйте, присаживайтесь, — дедуля отодвигает для джихё стульчик за свободным столиком, а после садится и сам, — что бы вы хотели? — могу ли я устроиться к вам помощницей на работу? понимаете, я живу одна в городе, мне нужна работа, но найти ее сложно, особенно для студента. — помощницей? — дедуля загорается от счастья и мягко улыбается джихе, — конечно! конечно, я буду рад… вы можете выходить на работу уже завтра. — спасибо вам большое! вы меня буквально спасли! я сделаю все, что в моих силах! — джихе кланяется и протягивает руку, — я джихе. пак джихе. — хамада тору. очень рад знакомству, рад также принять вас в ряды сотрудников. они жмут руки, а после джихе, почувствовав урчание живота, решает заказать суп. в кафе снова безлюдно, поэтому тору делает суп достаточно быстро. джихе же все время обдумывает то, что кафе должно хоть немного стать популярным, иначе зарплаты у нее не будет никакой. в голове начал созревать план. обсудив за чашкой супа некоторые детали работы джихё, пак, вновь несколько раз поблагодарив тору, спешит к выходу: — спасибо вам большое! увидимся завтра, — джихё кланяется и спешит удалиться домой. завтра будет интересный день. джихе встает рано, чтобы все успеть и не торопиться на автобус. к счастью, начались каникулы: в университет ей сегодня не нужно, а весь транспорт — полупустой. она, слушая музыку через свой любимый плеер, в спокойствии доезжает до пляжа и со всех ног радостно мчится в кафе. распахнув дверь, та будит колокольчики у потолка, а дедушка слегка дергается из-за такого резкого звука. — доброе утро! к работе готова! она, облачившись в старенький одноцветный фартук, радостно выходит в зал в предвкушении хоть чего-нибудь… но ничего не происходит. полчаса, час, два — никто даже и не подумал зайти сюда. — я же говорил, что это совсем загнивший бизнес. я уже совсем не знаю, что с этим делать, — тору выходит из кухни и огорченно вздыхает, присаживаясь за свободный столик. — клиентов нет совсем? и так каждый день? — да… с тех пор, как умерла моя жена, все вокруг меня словно потухло, — тору потирает лоб и громко выдыхает, — джихе, а вот ты когда-нибудь любила так, что готова была сделать для человека все, что тот пожелает? пак на секунду задумывается, а после пожимает плечами: — не думаю. я еще слишком молодая для таких вещей. — ты не поверишь, насколько это сильное чувство… я открыл это кафе ради своей жены. она всегда хотела кормить людей едой, приготовленной по ее домашним рецептам. и я до сих пор готовлю большинство блюд с помощью ее книжечки рецептов. я так любил ее, что начал подготовку к открытию этого кафе сразу же, как та рассказала об этом желании. поэтому мне это место очень и очень дорого. и видеть, как оно умирает, больнее вдвойне из-за этого. джихе опускает голову, стараясь найти хоть какие-то слова поддержки, но все кажется неискренним и пустым. — я обязательно помогу вам. просто доверьтесь мне! дедушка мягко улыбается, а после вновь уходит на кухню, мягко протянув вслед: — ты совсем мне как внучка, джихё. а теперь нам стоит приступить к работе, хотя… ее у нас не так много. день тянулся медленно, джихе все это время просто сидела за столом и смотрела телевизор, на котором крутили разные развлекательные программы — это было ее единственное развлечение, за которым она пыталась коротать время. посетителей не было вообще, как и денег в кассе. единственные монетки, что лежали там, были от самой джихе, решившей перекусить в обед. пак уже лежит головой на столе, дремая, как вдруг раздается шум в двери. джихе сразу же вскакивает и собирается поприветствовать вошедшего, но ее перебивают: — джихё! радостная сана стоит на пороге кафе, улыбаясь и осматриваясь вокруг сверкающими глазками. джихе открывает рот, не зная, что и сказать, а минатозаки уже бежит и крепко обнимает пак. обнадеженный тору выходит из кухни, но потом лишь вздыхает: — ах, это твоя подружка… — да! мне одну миску грибного супа, пожалуйста, — сана радостно садится за столик и приглашает джихё сесть рядом. — что ты тут делаешь так поздно? — приехала забирать тебя с работы, а что? тебе, вероятно, скучно, так ведь? — сана! не стоило, правда… — все хорошо, мне нетяжело. к тому же я давно я хотела с тобой увидеться, — она мягко улыбается. минатозаки рассказывает, как прошел ее день, во всех подробностях, джихе же лишь увлеченно слушает, не отрывая взгляда от ее счастливых глаз, в которых, казалось бы, была целая вселенная — настолько сильно они сверкали. — и потом нами начала грызть штаны мужчине! ты не представляешь, как мне было стыдно перед ним, я ведь сначала даже и не заметила… а у тебя как дела идут? — тухло. клиентов нет вообще. но! у меня есть план. — какой же? — сана заинтересованно пододвигается к джихё, уже готовая услышать хитрость пак. — мы должны всем посоветовать это место и очень сильно его расхвалить! всем в университете. мину тоже подключим. момо расскажет всем своим знакомым. и так понемногу начнут расходиться слухи. а еще можно повесить таблички возле пляжа или что-то такое! — звучит хорошо! после каникул нужно будет начать все это проворачивать. джихе протягивает руку сане, чтобы дать пять, и та сразу хлопает по ней, лучезарно улыбаясь. — твой рабочий день окончен, — дедуля выходит из кухни, кланяясь девушкам, — будем считать его стажировочным. жду тебя завтра во столько же. — хорошо! до свидания! — до свидания, — прощается и сана, а после они вместе наконец выходят на улицу. прохладный бриз обволакивает кожу, вызывая муражки. на улице пахнет свежестью и слегка сыростью. все вокруг шумит, гудит и кричит — вечером город наполняется жизнью. девушки медленно идут по тротуару, болтая о разных мелочах. — может пойдем на пляж? посидим немного… — предлагает сана и джихё, конечно же, охотно соглашается. она никогда не может отказать, когда выпадает шанс провести время с саной. минатозаки находит тихое безлюдное место и присаживается на корточки, приглашая джихе сесть рядом. пак присаживается и прижимается плечом к плечу саны, стараясь согреться о тепло ее тела. повисает тишина, лишь шум мелких волн и крики детей где-то вдалеке прерывают ее. — а ты когда-нибудь любила так, что готова была для человека сделать все, что тот захочет? — решает прервать тишину и джихе. — не думаю, что доходила до такой стадии любви. это всегда была влюбленность. недолгая, но сильная влюбленность, даже скорее привязанность, после которой всегда наступало опустошение и нежелание вообще быть рядом с человеком. я не знаю, почему так происходит. но я очень хочу, искренне хочу испытать ту самую любовь, ради которой идешь на подвиги. как в фильмах, песнях, сказках… но даже не знаю, смогу ли. — сможешь, конечно сможешь. такая девушка просто обязана испытать это прекрасное чувство. — «такая девушка»? и что же во мне такого особенного? — как что?! ты красивая, с большим и добрым сердцем, с очень широкой и милой улыбкой. а еще у тебя прелестный смех, который я готова слушать часами. ты должна быть нарасхват! — как же ты любишь льстить, джихё, — сана смеется и показывает ей язык. — зато я заставила тебя смеяться и услышала этот прекрасный смех вновь. минатозаки смеется снова, а джихе лишь молчит, вслушиваясь в ее смех, смешанный с шумом волн, вглядываясь в темную даль горизонта и думая о том, что происходит в ее голове и ее сердце. что-то будто замыкает, и джихе наконец приходит к той мысли, что между ней и саной есть нечто большее, чем дружба. и джихе начинает бояться, что может стать для саны лишь той самой мимолетной влюбленностью, а после и ненавистным для нее человеком. — о чем задумалась? — да так, неважно… кстати, что там с мужчиной, которому нами прогрызла штанину? — а, точно! не поверишь…