"Группа, что-ли, приезжает?"
На самом деле, Антон любил, когда заезжали группы. Самая простая каста для заселения: паспорта у всех забрал, ключи строго по списку гостям раздал и, пока они, уставшие с дороги, голодные, затаскивают вещи в гостиницу, спокойно заносишь их данные в систему. В отличие от гостей, заселяющихся по парам. Или, не дай Бог, это какие-нибудь рабочие, заезжающие посреди ночи. Нервничают, бесятся, ничего не успевают, а виноват при всём при этом ты. А ты сам, как администратор (лицо отеля), еле держишь глаза открытыми. Спасибо, если вообще хоть что-то понимаешь из пелены подразумевающейся фазы глубокой дремоты. Да и, плюс ко всему, на календаре была среда. Глубокая осень. Какому дураку-туристу приспичит приехать посреди недели в мокрый, грязный, безжизненный Воронеж? – Тош, смотри... Тут, в принципе, всё как всегда! ГЕО заносить не забывай, Солодковы если приедут вдруг, то поменяй им карту с пяти процентов на десять... Первые двадцать пунктов можешь просто пропустить! Единственное что... Мы теперь предлагаем гостям комплексные завтраки, делаем всем рабочим от организации парковку и печатаем в детальном счёте обязательно... Ну и заезд у тебя небольшой. Будет две группы – одна туристическая, буквально на ночку. А вторая на три дня. Какая-то театральная... Разрулишь, я думаю. – Ира влезала в куртку, на ходу разъясняя парню, что да как. Удивительно красивая девушка. – Понял... Я всё посчитал, ты можешь идти. – Правда? Так быстро... И двадцати минут не прошло! – приятно удивилась Кузнецова. – Сегодня решается моя судьба, пожелай удачи... – она взяла высоченного Антона под руку, ласково глядя с высоты своего роста в зелёные сонные глазки. – Замуж выходишь? – А что, а вдруг! – рассмеялась, прислонилась, закрыв глаза, к сильной руке Шастуна. – Ладно, побегу тогда. Надо успеть хоть чуть-чуть поспать. – Тебе удача не нужна! Если этот дурак не сделает предложение, то... То он правда дурак. – Спасибо, Тош! Пиши, если что. Хруст пальцами, позвоночником, закрыл глаза, сильно зажмурился. Встал у автомата, купил себе гадкого, горького, крепкого кофе. Сейчас взбодримся! День обещает быть спокойным, – да будет так! Мимо проходят гости, проживающие в гостинице довольно давно. Настолько давно, что несколько раз попадались на смены Антона, – этого всегда улыбчивого, пахнущего дорогими сигаретами администратора. Рабочий статус Шастуна негласно считался новичковым. В сфере гостиничного бизнеса парень работал всего шестой месяц. На фоне восьмилетнего и более стажа его коллег это было всего несколько дней за стойкой. Но при этом все относились к Антону с умилением и должным уважением. Он достаточно быстро вышел со стажёрства на официальное трудоустройство, ему не составляло труда в момент принимать информацию и использовать её на практике. Ну и он был коммуникабельным, харизматичным, что на процентов семьдесят повлияло на его будущий карьерный рост. Не каждый был способен в атмосфере вечного включения совершать такие подвиги. А Антон смог! С учётом его учебной загруженности, что он успевал с графиком в три выходных дня не получать оценки меньше четырёх и пяти и не допускал пропусков – вообще вундеркинд. Три часа до обеда пролетели удивительно быстро. И ведь не мудрено: пока гости, ведомые своей алчностью и нежеланием платить почасово после официального времени выезда, выселялись, брезгливо и второпях кидая ключи от номеров на ресепшен, Антон доделывал накопившуюся работу, которую не успел довести до логического завершения в свою прошлую смену. Курить захотелось быстрее, чем Шастун планировал. Ладно, нужно ещё успеть разгрести кипу непрочитанных сообщений от будущих постояльцев. Ирина принципиально вела рабочие диалоги с людьми по телефону, то бишь по звонку, не желая участвовать в каких бы то ни было переписках. Антон, как недопонятый джентльмен, делал двойную работу. Его застала врасплох менеджер по продажам и бронированию, по совместительству младшее начальство – Анастасия. Появилась настолько неожиданно, что увлёкшегося трудом администратора чуть инфаркт не хватил. – Ку-ку! Иди обедай, – да, на обеденный перерыв администраторов меняли либо горничные, либо кто-то повлиятельнее. Та же система существовала и по отношению к перекурам. Но ради них вряд ли будет прибегать кто-то из отдела бронирования, из соседнего то здания. В таком случае можно было ещё охранников привлекать, только если они не заняты. Антон подпрыгнул на месте, схватившись за левую грудину. – Тьфу! Напугала... Иду... – он виновато посмеялся и проследовал в каморку за своим пуховиком. Он подносил ложку с горячим борщом к губам, а перед глазами пролетали основные принципы менеджера. Как ему стоять целую ночь? Он абсолютно не выспался. Веки слипались, физическое напряжение ощущалось только в руках и в щиколотках. А остальное тело, как мокрая тряпка, не могло собраться в единую конструкцию: локти разъезжались в параллельные стороны, обмякшая спина не давала толком опоры, ввиду чего Антон пару раз чуть не окунулся лицом в глубокую тарелку. Чёрт, как совладать с собой? Кажется, в рюкзаке были ещё две баночки Адреналина. Но энергетики с каждым разом всё меньше дают чувство бодрости."Надо просто пережить эту смену. Во что бы то ни стало..."
Как же Шастун любил процесс курения. Он никогда не оставлял пустыми все тарелки, которые в количестве трёх штук входили в ежедневный рацион обеда сотрудников гостиницы, используя оставшиеся двадцать минут перерыва для скуривания двух сигареток подряд. Потому, что одному Богу известно, когда он сможет выйти ещё раз. В кармане синей обтягивающей жилетки треском раздался звонок, входящий на рабочий кнопочный телефон. Нет! Он даже половину первой сигареты не выкурил! – Да, Насть? – Шастун, тут группа приехала, ты долго? – У меня есть ещё десять минут. Ты-то заселить не можешь? – Это не мои обязанности. – Антон выпал. До Насти на обед в будние дни Антона приходила сменять Мария, и она считала своим долгом никак не тревожить сотрудника, у которого каждая минута приёма пищи и общего отдыха дорога. Если приезжали нежданно-негаданно гости, то она спокойно и абсолютно без претензий заселяла их. А тут такие заявления! Шаст печально глянул на вытянутую перед собой аппетитную никотиновую палочку. Шоколадный Чапман! Грешно простецки стряхивать пепел, не докурив до самого фильтра эту красоту. Блять! – Скоро буду... – скинул звонок. Сделал ещё парочку затяжек. Трагично выкинул бычок в огромное пластиковое ведро. Отдохнул, ёпта. – Добрый день! – Антон, как лёгкое облачко, впорхнул в холл, в котором стояла, судя по всему, одна из двух групп на заселение. Он одним движением избавился от верхней одежды, сделал микро-глоток воды и занял своё законное место, перед этим дав пространства для выхода Насте. – Здрасьте... Мы театр "Здесь и сейчас". – Вы - руководитель? – Да, вроде того. – Шаст быстренько отрыл список гостей с соответствующим названием, где пофамильно были распределены номера. – Тэкс... Дорогие гости! Послушайте, пожалуйста! Это очень важно! Я объявляю фамилии, выдаю ключ, а вы подходите к стойке, отдаёте мне свои паспорта, и забираете ключ! Пока заселяетесь и обедаете в нашем ресторане, я занесу ваши данные и отдам документы назад. – Ага, чтобы вы на нас кредитов набрали?! – Антон рассмеялся. Ему не впервой слышать эту юмореску. – Не переживайте, дальше гостиничной системы это не уйдёт! Так, фамилии! Юсупов и Мартемьянов – сто тринадцатый номер! Пожалуйста... Дальше. Иванова и Иванов, прошу, ваш номер – сто девятнадцать! Держите... Угу... Таким образом, учтивый и внимательный администратор Антон "раскидал" всех гостей и остался наедине с руководителем группы. – Смотрите, мы присылали свой счёт к вам на почту, так что оплату запросите по факту нашего выезда. – Да, эта информация у меня указана. По поводу паспортов... У меня нет документа некого Попова, ну и вашего... Так... Попов в четыреста восьмом. – Позвоните в номер, скажите, чтобы спустился... – главный всего этого сборища был стройным, подтянутым, с идеально прямой спиной мужчиной. Одет он был в небрежную толстовку, но при всём при этом в строгих брюках. Видимо, таков последний писк моды в старом добром Петербурге, откуда прибыла театральная труппа. – Ещё раз здравствуйте, это ресепшен. Вы не оставили свой паспорт, а это обязательный к заселению документ. Без него я не смогу оставить вас в гостинице... – Да-да... Вы не сказали, я и не дал. – Но я говорил... – бросил трубку. Что же, услышал просьбу – и слава Богу. – А, молодой человек, давайте я обед водителю куплю. Сколько он у вас стоит? – Триста рублей. – Угу... По карте... Внесите его только к нашему общему счёту, чтобы потом проще было по деньгам разбираться. Руководитель по имени Сергей ушёл восвояси. Его паспортные данные пришлось внести в первую очередь в его же присутствии. Чёртов параноик. Пока Антон занимался оформлением остальных гостей, его всё никак не покидала тревога за обещание неизвестного Попова принести свой документ, удостоверяющий личность. Если он хотя бы в течение дня не соизволит притащиться, то Шастуну светил штраф за нарушение правил. Разумеется, не хотелось лишаться какой-то части честно заработанных деньжат. – Принёс. Когда забрать можно? – темноволосый, слишком красивый для мужчины гость смотрел своими голубыми глазами так прямо, что Антон неожиданно растерялся. – Э-эм... Ох, с обеда пойдёте и можете забрать. Это недолгая процедура. – Из моих кто-нибудь выходил? – Никак нет... – парня настолько затрехнуло от человека напротив, что он не в силах был продолжать печатать данные целой стопки паспортов. – Ладно, подожду тогда. – этот Попов положил обе руки на стойку ресепшена, разглядывая рядом стоящий холодильник со всякими вкусняшками. Там было всё для весёлого (или увеселительного) вечера: различные снеки, сыры всех видов, нарезка колбасы, чипсы, орехи, сухарики; внезапно хлебцы и йогурты для особо внимательных к своему здоровью граждан и, в довершение картины, на самой верхней полке – пиво на любой вкус. От тёмного до светлого, от фильтрованного до не фильтрованного. В изучающих глазах промелькнул неизвестный по своей причине появления блеск. – До какого часу алкоголь продаёте? – каждое движение брюнета с щетиной было настолько плавным, расслабленным и неспешным, что Шастун действительно терялся в собственных мыслях. Что с ним? – А вам восемнадцать-то есть? – не подумав, сморозил Антон. Сам же почувствовал, как по щекам, а затем и по шее вместе с ушами прошёлся не то что румянец – багрянец. Гость, всё время диалога державший умное, обременённое интеллектом и сексом лицо, вдруг захихикал во весь голос, хватаясь за живот, щуря глаза от широкой улыбки. – Антон! Спасибо, давно мне таких комплиментов не делали!"Запомнил моё имя?..."
Шаст мельком глянул в год рождения в паспорте."Попов Арсений Сергеевич... Дата рождения – двадцатое марта восемьдесят третьего... Офигеть он дядька..."
– Кхм... Ваш паспорт... Можно копию сделать, и я вам его отдам? Просто чтобы вы не ждали... – Антон был не очень уверен в своей авантюре, но попытка не пытка? – Ну, хорошо. Всё нормально? Не судим? – Попов решил подхватить волну каламбуров. – А это я сейчас узнать не смогу. Вот отправлю вас на учёт в МВД... – но он не успеет договорить потому, что в коридор вывалятся то с этажа, то с лифта остальные актёры. – Ещё поговорим, юноша... – как-то загадочно временно завершил общение с Шастуном Арсений и в том же настроении ушёл на улицу, предварительно забрав свой паспорт. – Быстрее! У нас мало времени! Надо успеть хотя бы разок всё прогнать на новой сцене! Шевелимся! – властно подгонял коллективчик руководитель. – Анто-о-он, мой паспорт ещё не внесли? – повиснув на, судя по всему, подружке, жалобно и горько уведомилась симпатичная блондинка. – Посмотрите среди этих трёх. Может, там уже лежит ваш."Их специально таких красивых в театр понабрали?!"
– Спасибочки! Дашь свой номерок? Я вот в двести тринадцатом, приходи! – Купить тебе мороженого, красавчик? – присоединилась к процессу жёсткого склеивания та самая подружка блондинки. – Отстаньте от администратора! Почуяли свободу! Бегом обедать! – вовремя включился Сергей, искренне возмущённый поведением своих коллег. – Простите, Антон, и постарайтесь игнорировать этих невежд. Хорошего дня! Группа театра "Здесь и сейчас" удалилась в полном составе, прихватив с собой весёлую шумиху. Шастун осмотрелся. Звенящая пустота. Чёрт с ними! Людей очень много, он может не успеть внести их данные до момента, как они вернутся. И Антон приступил к аморальным в восприятии большинства гостей действиям, – он начал один за другим ксерокопировать документы. Никто не узнает об этом, он избавится от следов как следует. Большие, красивые зелёные глаза замерли на паспорте Арсения Попова. Антон будто на всех уровнях восприятия хотел впитать каждую строчку, что давала информацию о владельце. Место регистрации, графа с семейным положением, с перечнем детей. Пусты! Не женат. Странно – среднестатистически каждый второй россиянин в возрасте сорока лет или женат, или имеет детей, или, в идеале, всё вместе. А, может, у него есть девушка? Гражданский брак? В сущности, Антон не был стереотипным или предрассудительным молодым человеком. Но это полбеды. Почему он уже около десяти минут неподвижно, до неприличия откровенно пялился в странички чужого документа, удостоверяющего личность? Подумав об этом, Шаст мотнул головой в разные стороны. Он же на работе, а производство стоит! Непорядок!///
До чего же противно на улице. Грязь, слякоть (следствие недавно выпавшего и тут же растаявшего снега), мелкий дождь. Рабочие туфли Антона хлюпали от внешней угрозы под ногами. Вся надежда шла на то, что он не заболеет. Сигарета вкуснейшим, сладким дымком наполняла его лёгкие. Парень попытался вспомнить, как давно он стал зависеть от никотина. Лет пять, должно быть. Да, эта нужда появилась, когда Антон с отличием закончил одиннадцать классов, а потом долгие три года не мог найти себя в социуме. Он сменил множество профессий, подавал документы в разные ВУЗы страны, направления, соответственно, тоже были самыми полярно непохожими. А потом случился момент прозрения. Шастун понял, к чему лежит его большая добрая душа. Ярко-ярко увидел себя владельцем большой сети гостиниц. Своей сети. А для достижения этой цели непременно надо иметь высшее образование. Желательно, конечно, что-то из стези гостиничного бизнеса, но и менеджмент вполне сюда приплетётся. Было десять часов вечера. Теперь Антон не сможет покинуть пределы своего поста до четырёх утра. Надо крепиться. Он отстоял уже половину своей смены. Надо совсем чуть-чуть потерпеть. Вернулся к ресепшену. Отпустил охранника, сообщил, что сегодня совершенно нет аппетита, поэтому ужин ему приносить не надо. И сел дальше в тянущемся ожидании считать минуты до двенадцати ночи. В этот час, как правило, проходил ночной аудит, в который надо успеть распечатать итоги смены и начать следующий день в программе. Спустя пять минут после возвращения Антона двери лифта едва слышно, медленно открылись. В кабинке, держа вес тела руками, расставленными по обе от себя стороны, склонив голову, стоял Арсений. Одна прядка тёмных, как уголь, волос предательски выбилась из сценической укладки. Взгляд расфокусирован. Наконец, скорее для виду осмотревшись, мужчина вышел из межэтажного транспорта. – Добрых вечеров, Антошка! – он ваяжно встал у кофейного автомата, опирев левую руку на талию. – Добрый вечер. – настороженно, но на выработанном автомате дружелюбно парировал Шастун. – Открой мне холодильник, будь так добр... – слегка шатаясь, Арсений, цепляясь за все поверхности для устойчивости, прошёл к уже полупустому хранителю вкусняшек. Он изо всех сил старался не подавать виду, что пригубил немного алкоголя. Не составляло особого труда к пониманию того, что гость слегка подшофе. Антон усмехнулся своему наблюдению. Послушно открыл холодильник, подлетел ко второму компьютеру и там же терминалу, дабы провести оплату. – С вас триста рублей. По карте или наличкой? – По карте, мой хороший... – Попов упёрся животом в стойку, слегка наклонив голову, оголяя белоснежные клыки в двусмысленной улыбке. Антон начинал волноваться то-ли от опаски, то-ли от неведомого экстаза при виде человека напротив. Расстёгнутая на несколько пуговиц рубашка и исходящий жар не на шутку будоражили фантазию и желание беспрерывно смотреть. – Всё удачно... – Шастун оторвал чек с успешной оплатой и, не глядя, положил в свободное между ним и гостем пространство. – А ты тут что, всю ночь будешь? – Да, я целые сутки здесь. – Я ещё приду... — хоть мужчина и был немного пьян, но аккуратности к пивным бутылкам ему хватило. Он одним движением взял обе штуки и, не переставая смотреть несчастному администратору в глаза, почесал вызывать лифт."За что мне это всё?..."
Антон выдохнул в облегчении от того, что Арсений больше его не мучил своим присутствием. Бывали ли у него взаимодействия с бухими гостями? Разумеется. И не единожды. Но конкретно этот раз был исключительным. Как правило, пьяные люди вызывают только презрение, отвращение и прочие неприятные ощущения. А тут всё по-другому. Этот Арсений нёс в себе такие магнетизм и горячность, что после чувства облегчения у Антона последовало лёгкое разочарование и даже надежда на то, что Попов правда ещё вернётся к нему. Он крепко решил немного отвлечься и скрасить время ожидания. "Привет! Ну, как успехи?""Привет, Антош! Мы с Кириллом поссорились ;("
"Как?! Из-за чего?""Он опоздал на свидание, даже не предупредив об этом. Пришёл спустя ПОЛТОРА часа и сказал, что я слишком откровенно оделась..."
"А ты что?""А я так на него разозлилась! Ну и понеслось..."
"Не переживай, помиритесь ещё.""Да нет, просто грустно это всё... Я так ждала этот день... Как смена проходит?"
Антон улыбнулся каким-то своим мыслям после этого вопроса. "Нормально. Только спать хочется ужасно...""Потерпи чуть-чуть, котёнок! Скоро пойдёшь домой спать!"
Да уж, спать. Сессия сама к себе не подготовится. Антон больше не нашёлся, что ещё можно написать Ире, потому он, неожиданно для самого себя, начал скроллить ленту, теряя счёт времени и контроль над происходящим вокруг. Из бессмысленного досуга Шаста выдернул резкий стук по стеклу входной двери. Парень осмотрелся и никого не увидел. Показалось? Антон встал и ещё раз окинул взглядом всё пространство перед собой. Дверь внезапно распахнулась, и Шастун приметил маленького ребёнка, который учтиво и стучал по стеклу. Какая прелесть! – Здравствуйте! Мы бронировали на фамилию Шевченков, – поздно приехавшая семейная пара с малышом. Антон нашёл бронь, гости предусмотрительно сдали паспорта. – Давайте я дам ключ от номера, вы пока заселяйтесь, а потом спуститесь, и будем разбираться с оплатой. Ну и документы ваши верну. – Хорошо! Спасибо! Мы оставим нашего папу... – по-доброму ответила девушка, подхватила своё чадо на руки и пошла к лифту. Одновременно с дверями лифта, в котором быстро скрылась мать с ребёнком, раскрылись двери соседнего. Из них буквально выплыл старый добрый Арсений. – Анто-ош, я по тому же вопросу... – Я вас понял. Подождите немного, я заселю гостей и уделю вам должное внимание. Антон позволял, если люди заезжали ночью, да ещё в статусе семьи, некую свободу. Мог отложить оплату за номер, хоть это было вне правил. Отпускал до утра. Потому, что был очень понимающим и эмпатичным. Чего грузить постояльцев? Пусть хоть кто-то сладко спит в эту ночь. – Ваши паспорта, свидетельство о рождении... У вас тариф с завтраком. Держите... Наденьте эти браслеты перед тем, как пойдёте в ресторан. По ним повара поймут, что у вас оплаченное питание. Они не намокают и не рвутся, так что можно надеть сейчас и носить вплоть до выезда. Вот ещё буклетик, где продублировано время, в которое проходит завтрак, общее время работы ресторана. Тут же номер телефона рум-сервиса и телефон ресепшена, а так же информация по вай-фаю. Будут вопросы или просьбы – звоните, я тут всю ночь. К оплате за номер десять тысяч пятьсот. Каким способом будете платить? – Наличкой... Отец семейства расплатился, забрал документы, взял в обе руки по чемодану вещей. Поблагодарил за понимание и, следуя примеру жены, пошёл вызывать лифт. Арсений всё это время терпеливо ждал, когда Антон освободится. Он пытался разобраться с автоматом (соседом кофейного аппарата). Шастун заметил это и, разумеется, пошёл помогать. – Вы хотите купить что-то из обычного автомата? – проницательно поинтересовался парень. Арсений перевёл добрый взгляд на Шаста, который оказался на сантиметров семь выше него. – Да, хочу купить во-о-от эту шоколадку. Как мне это сделать? – Смотрите... Вы вбиваете номер ячейки, в которой находится шоколадка. Это, получается, тридцать шесть... Дальше внизу циферблата вы нажимаете кнопку "Товар", чтобы автомат понял. Ну и потом оплачиваете покупку. Всё. Пробуйте. Мужчина выполнил все махинации. Сладкий эндорфин покорно вывалился с ячейки. Антон решил и тут отличиться – залез, слегка наклонившись, в отсек с товаром и протянул приобретение гостю. – Это тебе. – Шастун вскинул брови. В первый раз за всю карьеру гость что-то ему покупает. – Нет-нет, я так не могу... Спасибо, но не надо. – У вас так запрещено что-ли? – оба улыбнулись. – Вообще-то нет... – Заканчивай, прими, пока дают. – отрезал Арсений и, обойдя юношу, проследовал к заветному холодильнику. – Спасибо? – с момента последнего выхода Попова прошло где-то полчаса. Он за это время успел осушить две бутылки пива? Что же будет дальше? – С вас триста рублей. По карте? – Антон спросил тогда, когда Арсений в долю секунды оказался рядом с лифтом. – Запиши на мой номер, я никаких денег с собой не взял. Ещё спущусь и всё отдам... – Но подождите! Я не могу отпустить вас без оплаты! – Четыреста восьмой номер. Запиши. Ушёл. Шастун заволновался до трясучки. Он прекрасно помнит одну из своих первых смен, когда тоже "продавал в долг" одному гостю. А потом они оба забыли про доплату за продажи. Человек уехал, а висеки остались. Антону пришлось платить со своего кармана и получать море лестных слов от всех подвидов начальства. Повторения этого опыта он никак не желал. Оставалось верить в благоразумие четыреста восьмого номера. До аудита остался где-то час с копейками. Антон пробежался по списку заезжающих. Ещё четверо человек. Шаст молился на то, что если они и заедут, то в момент, когда он успеет сделать аудит. В этом процессе каждая секунда была на счету и грозила неприятными финансовыми "бонусами". Но, благо, этого конфуза не случилось. На часах протикала полночь и, довольный гостиничным спокойствием, Антон принялся печатать отчётные чеки и завершать смену за прошедшие сутки. И только было он распечатал финальный отчёт кассира, как входная дверь распахнулась, впуская в холл морозный воздух и громкие голоса целой толпы людей. Что же, администратор Шастун успел сделать все аудитные дела, потому он был более, чем спокоен. – Доброй ночи! – Доброй ночи! У меня бронь... – слишком серьёзный на фоне смеющейся компании парень протянул свой документ. Антон полез искать фамилию, на которую должен выскочить забронированный номер, и не нашёл. – Извините, вы точно на свою фамилию бронировали? – человек напротив посерьёзнел ещё больше. – Ну, конечно! Что, не найти? Вот вам номер брони. – он буквально в самые глаза ткнул дисплей телефона, где чёрным по белому стройным рядочком были написаны цифры. Антон, не смотря на клавиатуру, вбил числа. Результат тот же. – Давайте попробуем поискать по другой фамилии? – Издеваетесь? Мне в отдел бронирования звонить? Я вчера вечером обращался к вашему менеджеру. Она сказала, что всё хорошо, забронировали. – Молодой человек, попробуйте найти фамилию Астрид. – совершенно спокойная, хоть и уставшая с дороги девушка, спутница раздражённого гостя, очень не хотела устраивать конфликты. – На такую фамилию есть бронь. Вы же бронировали апартаменты? – Всё верно! Мы уже у вас останавливались. Данные должны быть. – Да, у вас и оплачено уже всё... Что же, вот ваш ключ. По тарифу питания ничего не указано. У нас есть завтраки, обеды и ужины. В буклете прописано время, в которое проходят завтраки и общий режим работы ресторана. Если хотите, можете сейчас приобрести завтраки на всех. Можете и утром... – Утром! Всё утром! Погнали спать! – бестактно прервал речь Антона тот самый серьёзный пацан. Он повёл толпу к лифту. – Друзья, постойте! Важное предупреждение – лифт идёт только до пятого этажа, а ваш номер на шестом. Вам придётся сначала доехать до пятого, а там уже до шестого подняться по лестнице до номера. – Всё в вашем городе не так! И дороги все раскопаны, хрен подъедешь. Деньги за парковку дерёте. Ещё завтраки у вас покупай! Знаем, что вы за четыреста рублей подаёте! Я за эти деньги целый стол могу накрыть! – Шаст решил ничего не отвечать. А что тут ответишь? Да, вот такая ебота в нашем славном Воронеже. Да, тупые строители при устройстве лифта не додумались сразу сделать систему на все этажи в гостинице. Да, парковка стоит сто пятьдесят рублей в сутки. Зато с видео-наблюдением и чуть-ли не с личным охранником. Да, за завтраки деньги берём. Да, не поверите, но гостинице нужно на что-то существовать. И вообще, идите на хуй со своими претензиями! Антону становилось легче, когда он представлял, что гость, когда будет уезжать из города, непременно влетит на штраф за превышение скорости. Или что этот гость споткнётся и ударится головой о бордюр. – Доброй ночи, хорошего отдыха! – только и сказал он. А теперь самое время садиться разбирать бумажки! Писать славные отчёты, считать кассу, класть деньжата в конверт для бухгалтерии. Шастуна могли раздражать гости, жуткая усталость от суточной работы, штрафные санкции или склока с кем-то из трёх остальных администраторов. Но вот люто ненавидел он исключительно работу с бумажками. Подсчёты, сдача поста. Печать ожидаемого заезда для горничных, список автомобилей на территории гостиницы для охраны. Передача смены для принимающего день сотрудника. Отдельно отчёт по продажам холодильников, сувенирной продукции. Заполнение трёх журналов об учёте ключей. За этим занятием время буквально утекает сквозь пальцы. Звонок, входящий на стационарный телефон, рассчитанный на контакт внутри гостиницы. На узком дисплее высветился номер комнаты, которой не спалось."Четыреста восьмой. Что, Арсений, сейчас попросишь принести пиво тебе прямо в номер, несчастный ты алкаш?!"
– Алло, доброй ночи. – Приве-ет, Антош. Не спишь? – Как слышите, нет, не сплю. – Вот и мне не спится... Я щас как приду к тебе! Хочешь? С каждым новым взаимодействием с этим странным мужчиной у Антона закрадывалось неприятное ощущение, что тот от раза к разу становился всё пьянее и пьянее. – За пивом? – Ну почему сразу за пивом!... За ним тоже... Но в первую очередь к тебе! Жди, скоро буду! Шаст не стал дослушивать. В конце концов, имел на это право. Гостю не требовалось ничего дополнительного в номер, эксцессов никаких не приключилось. Чего тогда продолжать говорить ни о чём? Арсений действительно не заставил себя долго ждать. Нарисовался, хрен сотрёшь, через минуту после звонка. Улыбнулся во все тридцать два. Вытянутой перед собой рукой он очевидно указывал на холодильник. Антон вздохнул, открыл объект особенного обожания гостя из четыреста восьмого номера и в ожидании встал у нужного компьютера. – Ты такой красивый... – ни с чем не связывая, просто потому, что, но абсолютно откровенно сказал Арсений. Антон быстро отвёл некогда требующий взгляд. Как он смутился! – Сказать честно? Если бы не моя высокая социальная ответственность... – он слишком близко, непозволительно близко наклонился к нежно-розовому уху Антона. – То я бы тебя прям за этой стойкой отимел... Это что такое? Это не просто подкат, это какое-то эротическое откровение уже. Как вести себя в такой ситуации? Ведь гость всегда прав. Ну, не в смысле, что при первом же порыве к овладеванию администратора нужно это желание исполнять. Блять, ему не послышалось? Он правда это сказал? Да-да, прав, гость всегда прав. Особенно такой ужасно сексуальный гость. – С вас триста... Триста рублей... Плюс прошлые триста... Итого шестьсот... – Понял, ты решил сделать вид, что не слышал этого... – Антон нашёл в себе решительность поднять взгляд недоизнасилованной школьницы на мужчину. По Шастуну можно было сразу наглядно понять, что он в смятении. Эти милые красные краешки ушей... – Оплата картой или наличкой?... – Эти две тоже запиши... – Арсений уже было начал ретироваться, но Антон его остановил, схватив за плечо одними только пальцами. – Прошу, оплатите сейчас. Иначе мне прилетит штраф... – такие вещи нельзя говорить гостям, но ввиду совсем непонятного чувства доверия именно к этому жильцу, ответственный работник стал ослеплённым к нормам. – Дай мне подняться в номер. Деньги возьму и оплачу. – Хорошо, очень жду вас! – Ха, надеюсь, дождёшься... – Арсений ничего не чурался. То-ли сам по себе был таким, то-ли градус правил. Он взял сжавшие его плечо длинные пальцы администратора и... Одарил их одним большим поцелуем."А-а-а-а!!!! Ты вообще куда!!!"
Антон быстро одёрнул руку, в сковывающей неуверенности пряча её в карман жилетки. Сегодня что, пятница тринадцатого? Яблочный спас? Рождение Христово? В связи с чем столько событий вокруг невинного Антона Шастуна? Арсений давно скрылся в лифте, а Шаст всё стоял, тупо глядя перед собой. Комплимент ли это? Скорее да, чем нет. Парня даже не смущало, что столько очевидных сексуальных подтекстов исходило от мужчины. Грустно ли ему от осознания, что всё озвученное – не более, чем просто пьяный бред?Ох, да...
– Слушай, я тут подумал... Ночь-то длинная... Возьму-ка я ещё! – Антон решил ничего в лишний раз не говорить, дабы снизить риски к разговору. Он вновь открыл холодильник, ожидая финальной оплаты за весь хмельной банкет. – Ты же повыше? Можешь мне помочь? – Арсению было всего лишь не дотянуться до стоящих у задней стенки бутылок. Куда деваться, надо выручать. Шастун покинул пределы ресепшена. Не прикладывая никаких усилий, достал до крышки одной из склянок. Но только до крышки. И только одной из желаемых двух. Пришлось прислониться боком к больно впивающимся полкам пониже, придавая руке больше зоны досягаемости. – Тоже не получается? – Сейчас, секунду... – Я могу и другое взять! – Нет, я достану эти... – одну подцепил. С видом победителя протянул тёмный "Крушовице" Арсению. Тот в ответ улыбнулся, как Чеширский Кот. – Сейчас вторая будет... – Помочь? Может, её чем подвинуть можно? На-ка сыр... – мужчина присоединился к Антону. Тоже взял опору боком, но левым. И, не видя и не чувствуя абсолютно ничего, попытался помочь подтянуть бутылку. – Подождите, вы её наоборот дальше заталкиваете... – Нет же! Я уже её чувствую! – Это не бутылка, это моя рука! – Прости, малыш, она такая холодная... – Арсений, остановитесь, иначе вы тут застрянете! – Не так-то и страшно застрять тут вместе с тобой... – промурлыкал. Кот-алкаш! – Арсений... – Хочешь, я тебя прижму? Может, тебе ещё проще будет дотянуться? – Не надо, подождите!... – Арсений, не желая слушать возражения, отошёл от холодильника и аккуратно вдавил Антона в и без того болезненные по ощущениям полкам. Они ещё больше впились в его рёбра. – Получилось? – Сейчас... Сейчас... – Шаст положил свою руку поверх руки Арсения, что находилась у него на талии. И если один интерпретировал это, как призыв к действию, то второй просил только о том, чтобы его не вжимали с такой силой. – Извините, я случайно... – Я так и подумал... – Арсений облизнулся и всё-таки сбавил хватку. – Ура! Вот вам ваше пиво! – Антон, обрадованный достижением цели, развернулся с добычей в правой руке с такой скоростью и резвостью, что сам не почувствовал, как одной левой задел целый ряд стоявших на уровне его предплечья бутылок."Мне пизда размером с кратар..."
Звон, треск и общий испуг. Благо, в этот момент Шаст находился не вплотную рядом с местом краха. – Ты в порядке? – Арсений отпрыгнул и аж протрезвел. – Твою мать... – прошипел Антон. Он закрыл глаза, пытаясь задушить на корню подступающее раздражение, злобу и маты. В сознании пролетали суммы компенсации, штрафа и выговор от директора. Ещё проветривать дня два этот гадкий запах напитков из сусла. – Я помогу убрать... – Стоп! Стоять! – властно низким голосом остановил порыв альтруизма гостя Антон. – Извините... Это из-за меня... Боже, простите меня! Вы не ушиблись? – да, всё-таки перед ним гость, а не друг-дружбан. – Стойте на месте, я сейчас всё вытру... Антон быстро-быстро сбегал за шваброй и метлой. В том же темпе ликвидировал последствия своей неуклюжести и только потом разрешил Арсению покинуть пределы разрухи. – Антон, я оплачу... – С вас в общей сумме девятьсот рублей. – Нет-нет, я оплачу и разбитые бутылки. Считай, сколько выходит. – Арсений, недоразумение произошло по моей вине..."Я – одно большое сплошное недоразумение."
–... Так что и платить мне. – Антош, не справедливо это всё. Если бы мне не припёрло, ты бы не полез за этой треклятой бутылкой! Так что по моей вине! – Антон улыбнулся, не вкладывая в эту эмоцию чего-то негативного. Он умилился с благородного желания загладить своего рода дискомфорт, но отвечать всё равно за всё придётся ему. – Утром разберёмся.Конечно, утром. Утром он получит люлей, на его место придёт сменщик, и они больше никогда не встретятся с Арсением. Три дня выходных у Антона, а театральная группа уедет как раз за день до новой смены Шастуна. Пусть Арсений уйдёт спать в счастливом неведении.
– Уверен? Ты же утром уйдёшь."Вот откуда ты это знаешь? Как с ребёнком, ей Богу..."
– Значит, в следующий раз. – Антон... Так нельзя. Сначала ты мне простишь, потом ещё кому-нибудь. Хотя, мне будет неприятно представлять, как кто-то другой будет вжимать тебя в холодильник. – усмехнулись. – Оплатите свои законно приобретённые бутылки. Большего с вас требовать не могу. – Я это просто так не оставлю! До завтра!///
Антон очень устал. Чисто по-человечески. Упорно не сходил с намеченного пути, держа все эмоции в кулаке. Но эти сучки имеют свойство копиться, а потом вырываться в самый неподходящий момент. Время неспешно близилось к заветным четырём часам утра. Через какие-то пятнадцать минут на ресепшен придёт охранник, чтобы подменить администратора и дать тому два часа на отдых. Шаст держался из последних сил, иначе он мог либо отрубиться, либо заплакать. Ну почему всё через жопу! – Тоха, иди отдыхай. У тебя тут всё в порядке?"А если меня уволят? Сколько же деньжищ удержат из зарплаты... Чем расплачиваться за квартиру, за учёбу? Хозяйка выгонит на улицу, буду в гостишке спать. Как собака, блять. Экзамен сто процентов завалю. Охуенно!"
– Да, всё в полном порядке. Я пошёл... Он выцепил первый попавшийся ключ от номера. Проверил наличие электронного курева во внутреннем кармане пуховика. На месте. Теперь точно можно идти. Посмотрел, в какую комнату он схватил ключ. Как хорошо, что окна выходят во внутренний двор гостиницы. Так его никто не спалит за курением в номере (да-да, весьма не толерантные к курильщикам правила в гостиницах, ведь гость может покурить на балконе, почему нет?). Антон сидел в самом дебильно декорированном кресле у полуоткрытого окна. Вглядывался в Луну. Особенно большую в это осеннее раннее утро. С крыши самого здания и с козырьков балконов мелкими каплями стекал час назад прошедший дождь. Сезон погодных соплей. Шастун перевёл взгляд с неба на снующих туда-сюда по двору бездомных собак. Они всегда в это время присутствовали у самой близ стоящей к набережной скамейки. Как никогда до этого парень ассоциировал себя с ними: с этими грязными, никому не нужными дворняжками. Что-то пытаются исправить в жизни, прибиться к какому-нибудь добряку. Вот только добряков нынче не делают. Да и кто захочет безвозмездно стать добряком для левого чувака? Хоть бы совет кто дал, наблюдением поделился, – а всё ли правильно делает Антон? Туда ли следует? В данной сюжетной ветке Вселенная подкидывает столько пиздеца, чтобы он смог его обуздать, преодолеть, и тем самым точно достигнуть цели? Или, наоборот, отводит от выбора этого пути? Хер разберёшь. Юный администратор покрутил кольцо на среднем пальце левой руки. Единственное ювелирное украшение, которое дозволил таскать на себе директор. Видите ли, дресс-код у организации. Антон улыбнулся, когда вспомнил касание горячих мягких губ до его пальцев. В нос ударил аромат одеколона, смешанного с алкогольными нотками. Запах Арсения. Этот мужчина не на шутку приглянулся Шастуну. Но судьбы у них категорично разные: Арсений Попов – ведущий актёр драматического театра в Санкт-Петербурге, медийная личность, красивый, по-хорошему смешной мужчина; Антон Шастун – .... Администратор со стажем в полгода? Какая-то грязь из-под ногтя на фоне всех регалий Арсения. – Э-эх... Может, и я когда-нибудь стану крутым? М? Луна, ответь... Как же не хочется обделаться со своими мечтами...///
– Доброе утро! — Антон дёрнулся всем телом из-за резко появившегося в холле писклявого голоса сменщицы. – Привет... Полненькая девушка по имени Валентина, уже переодевшаяся в форму, застыла у зеркала, на скорую руку заплетая себе высокий хвостик. – Валь... Слушай, а ты сможешь отпустить меня через полчаса? График работы администратора состоял из одного рабочего и трёх выходных дней. Официально сотрудники приходили к девяти утра и, следовательно, менялись в девять утра следующего дня, а фактически сменщика могли отпустить и через пятнадцать, тридцать минут, или вообще только через час. Смотря, кто как принимал смену и кто как её сдавал. Антону, к примеру, хватало десяти минут на всё про всё, ибо Ира не оставляла недоделок, касса всегда сходилась. Ну и, повторимся, Шаст очень сопереживающий человек. Поэтому он никогда не задерживал девушку, давая ей больше времени на поспать после целых суток работы. А вот заступающая после Антона Валентина была непреклонна – ни разу с того момента, как её поменяли по сменам с третьим администратором, она не отпускала парнишку раньше минимум сорока минут насилования мозга. – Посмотрим, как смену передашь! Рассказывай, я размен считать буду. – Там одной купюрой. – Да вижу, не слепая. Печатай сводный чек и Х-отчёт с Тиллипада. – Держи... Может, я хотя бы пока переоденусь? – Нет, я тебя никуда не отпускаю. У тебя смена ещё идёт."Да блять, каждый раз одно и то же!"
– Ла-адно... Девушка проделала ту же самую махинацию с отчётом и чеками на втором компьютере. Касса сходилась копейка к копейке. Тогда она полезла проверять специальные списки гостей. – Ожидаемый заезд горничным печатал? – Всегда печатаю, к чему этот вопрос? – А какой ты всегда документ забываешь? А, список автомобилей гостей для охранника. Сделал? – Сделал. Вот лежит. – В пожарку звонил? – Звонил. Валь, я же не первый день... – Это что? – она ткнула пухлым пальчиком с френчем в монитор. – Почему оплаты нет? – Так тут от организации оплата. Счёт на почту прислан. – Понятно всё... – она взяла тетрадь с отчётом по холодильникам и поплыла делать пересчёт. Самая ебаная процедура при передаче смены. Сам Антон никогда не пересчитывал после Иры. В это утро пределы гостиницы покидало подозрительно небольшое количество гостей. Завтрак скоро закончится, все ли успели подкрепиться? – Антон, во-первых, куда делось десять бутылок пива? По списку у тебя никак не обозначено, что ты продавал ночью. Во-вторых, почему в холле так воняет алкашкой? И только было парень набрал воздуха в лёгкие, дабы максимально подробно расписать случившуюся неприятность, как откуда-то с лестницы чёрного входа вылетел бодрый Арсений. – Антош, доброе утро! Ой, и вам тоже, милая леди. – он остановился ровно плечом к плечу с Антоном, на фоне вчерашнего поведения как-то смущённо скрестив руки на уровне живота. – Доброе-доброе. Вижу у вас браслет, вы были на завтраке? – не то, чтобы так же мило и дружелюбно, как это делает Шаст, спросила Валентина у гостя. – Нет-нет. Я и не ем по утрам. Право, не знаю, на кой чёрт завтраки оформили на всю группу! Антон... – Арсений по-свойски увёл грустного Антона подальше от занятой и, судя по всему, раздражённой администраторши. – Ты обещал, что утром мы решим вопрос с пивом. Утро настало, держу в курсе! Пойдём к твоим главным, буду возмещать ущерб. – Арсений... Сергеевич, простите, вы не очень вовремя. Я передаю смену и убегаю в институт, у меня каждая минутка на счету. – Антон! – это была директор. Она стояла на ступеньках, что вели в коридор с номерами на первом этаже и выглядела так же грозно и возвышенно в этой мизансцене, как эдакая статуя Медузы Горгоны из Древней Греции."Мне не просто пизда, мне публичная пизда..."
– Доброе утро, Мария Викторовна... – он, плюсом к своей грустной наружности, виновато склонил голову, предвкушая лютый позор. – Ты в курсе, что ты в этом месяце без зарплаты, юный фокусник? Не успела я на работу прийти, как мне присылают видео с камер наблюдения, где ты на глазах у гостя превращаешь в пыль целый ряд элитного пива! Ты хоть представляешь, сколько одна бутылка стоит? – мадам не стеснялась в речах, как будто наигранно не видя наблюдающего за этим спектаклем Арсения. – Антон? Это как понимать? Хотел, чтобы вычет на меня повесили? – зачем-то подключилась Валя. – Я... Это моя вина, ни на кого скидывать не думал даже... Но, Мария Викторовна, можно мне удержать зарплату в следующем месяце? Мне надо платить за семестр и за квартиру. Я же не могу... – Даже слушать не хочу! Молись, чтобы ты и в следующем месяце не остался с голой... Без денег, короче. – вдруг она перевела взгляд своих почти бесцветных голубых глаз на Арсения. Притворно заулыбалась. – Доброе утро! Терещенко Мария Викторовна – директор гостиницы сети "Maks" в Воронеже. – Здрасьте, уважаемая. У меня есть чистосердечное признание! – Оу, мы, разумеется, выслушаем вас. – Милый, прекрасный, чудесный администратор Антон нисколько не виноват в случившемся. Это по моей просьбе парень был вынужден сотворить невозможное: он всего лишь помогал достать бутылки, стоящие у задней стенки холодильника. Если бы не я, то инцидента бы не случилось. И я готов возместить ущерб! – Как к вам можно обращаться? – Арсений Сергеевич! – Арсений Сергеевич, я рада, что наши сотрудники оставляют о себе исключительно положительное впечатление, но ведь это совсем не значит, что нужно брать на себя провинность неопытного работника. Не переживайте, мы сделаем всё, чтобы больше подобные ситуации не случались. И сделаем вам комплимент от гостиницы, чтобы загладить негативные эмоции. – Вы меня слышите вообще? Я хочу оплатить все разбитые бутылки. Не надо мне делать комплиментов, надо решить проблему по справедливости. – А как новичкам ещё шишки набивать? Давайте все гости будут оплачивать косяки невнимательных администраторов. Или всю работу за сантехников, горничных делать? – не унималась Валя. – Девушки, в вас ни капли понимания. Это же наше юное поколение! Стремится к свету учения, умудряется совмещать с работой! Вам какая разница, кто оплатит это несчастное пиво?! – Валентина, прости, но мне придётся украсть у тебя Антона. Всего доброго, Арсений Сергеевич! – Подождите, я с вами! – Не положено! – строго остановила директор Арсения. Тот аж опешил. – Мы всё решим, не переживайте. Приятного пребывания! Слезинки застыли в бледно-зелёных глазах Антона. Ещё пару секунд назад они были насыщенно полны малахитовым оттенком. Арсений весь развернулся к нему и не мог не заметить его стеклянные зеркала души. – Тош, я пойду с тобой! Мне плевать... – Да не надо. Справедливость уже восторжествовала. – едва слышно, дрожащим голоском отрезал Антон. Арсению стало так совестливо, что хоть вешайся. Благодаря ему один ни в чём не виновный Антон будет вынужден мало того, что на учёбу сегодня не явиться, так ещё остаться без какой бы то ни было финансовой безопасности. Попов просто не мог позволить себе оставить ситуацию с таким исходом.///
В тот злополучный день Антон действительно не появился в институте. Не потому, что устал и хотел спать, нет. Потому, что сначала ему около получаса смачно трахала мозг директор, затем Валя, пока не выжала с него оставшиеся соки, не отпускала с поста вплоть до двух часов дня. И только когда он оказался в душном, но пустом автобусе, в нём что-то взорвалось. Стало больно делать вздохи, лёгкие будто отказались функционировать. Ритмичные, заставляющие вздрагивать рыдания так и рвались наружу. Он закрыл рот рукой, только бы не выносить на показ свою усталость. Репутация примерного студента с треском пошатнулась, язвительные сравнения Марии Викторовны снова и снова отчётливо мелькали в сознании."Ты хочешь вообще связать свою карьеру с гостиничным бизнесом? А почему так легкомысленно ко всему относишься? Русский авось тут не прокатит! Мы серьёзная компания, и у нас нет места слабым, безответственным хлюпикам! Ты собираешься меняться? Видела бы тебя твоя мать сейчас. Как стыдно бы ей было, что её сын не способен брать на себя свои проблемы. Чтобы гость вызывался оплачивать неуды сотрудника? Валентина абсолютно права."
Проехав добрую половину города, Антон только на последней в маршруте автобуса остановке понял, что давно проехал свой дом. В ближайшее время придётся прижать свои аппетиты и во всём экономить, так что до дома придётся ковылять пешком. Парень тоскливо покинул транспорт, небрежно вытирая потоки слёз. И тут ему позвонили!"Ну, кто ещё меня сегодня добьёт?"
– Привет... – Привет, Тох! Наши планы в силе? – это был самый близкий друг Антона – Дима Позов. Лучший стоматолог в городе, со своей частной клиникой! – Боюсь, что нет. Меня лишили зарплаты в этом месяце... – Чего, блять? У тебя точно официальное трудоустройство? Они не имеют права лишать зарплаты! Жить-то на что? – Антон ничего не ответил. Если честно, говорить с кем-то хотелось в последнюю очередь. – Да похуй им на то, на что они не имеют права! Давай в другой раз, короче... – Дима действительно выступил добивающим механизмом. Теперь Антон расстроен ещё и из-за того, что не сможет сдержать обещание встречи перед ближайшим другом. /// – Как написать на вас жалобу? – огорошил вопросом Валентину, поданным максимально решительной интонацией, Арсений. – Зачем жалобу? Давайте попробуем разобраться. Что случилось? – Вы сами прекрасно знаете, что случилось. Ну, форму написания хоть дайте! Откровенно не хотя, она выдала гостю лист А4 и кивнула в сторону книжки с пожеланиями и претензиями. – Хотите совет? Не сходите с ума. Вы уже ничего не измените. Кто виноват, тот пусть и отдувается. – Обычно я так не обращаюсь с милыми дамами, но вам скажу: идите к чёрту со своими советами. – и ушёл, быстро начирикав жалобу. Как гром среди ясного неба, Арсений Сергеевич чуть не с ноги открыл дверь кабинета бухгалтерии. Просто это была единственная дверь, на которой написано хоть что-то вспомогательное. – Директор где? – А вы, собственно, кто? – Бэтмен, блин... Я проживаю в вашей гостинице. Стал свидетелем жестокого обращения с администратором. – Валентину кто обидел? – раздухорилась тощая женщина с короткой стрижкой. – Её попробуй обидь. Повторяю свой вопрос: где директор? – Если вам срочно, то сообщаю: рабочий день Марии Викторовны закончился два часа назад. Вы можете пройти в триста второй номер, там она проживает. Надеюсь, вы не отвлечёте её ни от чего более важного. – конечно, безымянный бухгалтер, подозревая, с каким администратором связана такая защита, не сочла нужным ввиду нулевого сопереживания помогать в реабилитации реноме одного из сотрудников гостиницы. Арсений, как рентген, развидел её позицию и, громко усмехаясь с сюра происходящего, удалился из кабинета. Директор отворила дверь спустя пять или шесть стуков. Она стояла перед Арсением в одном только махровом халате. Однако, накрашенная. Причудливая дева. – Добрых вечеров. Ну, что, будем решать вопрос по плохому? /// –... Моё основное требование – восстановление заработной платы для Антона Шастуна, возмещение ему же моральной компенсации и публичное извинение. А что мы так бровки вскинули? Публично унижали, теперь публично раскаивайтесь! – Не лишку? – Хотите, ещё одной статьёй вам пару годков накинут? Арсений – та ещё чертовка. Точнее даже – чертовщина с лазурными глазами и общей ангельской наружностью. Всё дело в связях: сначала Попов поднял на уши знакомого Воронежского прокурора, который, в свою очередь, подключил к урегулированию вопроса трудовую инспекцию. Звучит странно, не так-ли? Знакомый Воронежский прокурор. Откуда у петербуржца знакомый в Воронеже? Когда-то вместе строили театр в родном для них обоих Омске. А спустя годы судьба распорядилась с ними по-своему. Следующей влиятельной инстанцией в списке Арсения был охранник гостиницы. Не так-то просто выудить запись с видеокамер простому проживальцу. Мужчине была нужна запись всего взаимодействия с Антоном, а не жалкие две секунды, из-за которых парнишку винили во всех грехах мира. Но с охранником было попроще: дал пятёрик на лапу, и вот тебе "сугубо конфиденциальная информация". И только к вечеру, когда все требуемые доказательства и присутствие прокурора с инспекцией были физически с Арсением, он проследовал на ковёр к директору. Как выяснилось, конкретно Мария Викторовна стала злоупотреблять своим положением, нарушая целый перечень правил и законов в трудовом кодексе Российской Федерации. Арсению по-хорошему светила благодарность за сотрудничество и помощь министерствам, охраняющим права работников. – А, как я мог забыть! Предоставьте мне личный номер телефона Антона. – Арсений Сергеевич, мы не имеем права... – она встретилась взглядом с больно хмурым прокурором и в миг поменяла свою принципиальность на милость. – Диктую... Лучше не злить Арсения Попова из четыреста восьмого номера.///
Благодаря участию и присутствию Димы во все выходные дни, Антон смог отпустить впечатления от последней смены. Они разговаривали, поносили свои работы в хвост и в гриву. Им обоим стало легче! И силы на жить дальше появились. Шаст напитался позитива, равно как и Дима, и их встреча не только состоялась раньше намеченного, но и получилась даже лучше и уютнее, чем они планировали. Восемь сорок пять утра. Новая смена в гостинице. Антон перемещался по скверу прогулочным шагом, неторопливо принимая дозу никотина. Он попробует повыходить на смены чаще, придётся с кем-то меняться, но это не беда. Иначе ему правда ничего не перепадёт в этом месяце. Воспоминания об Арсении приятно ныли на душе. Это было всего лишь мгновение, но такое разносортное и вздорное, что пусть лучше так, чем хоть какая-то перспектива развития отношений. Им правда никогда не быть вместе. – Привет, Ирусик! – Приве-ет! Ты как? Слышала, тут такой конфликт в твою смену был! – Долгая история... Иди переодевайся... – Ира метнулась в каморку, как водится, за вещичками. Антон привычно достал свой бейджик из кассы, нацепил его на жилетку. Вдруг в холл, то из лифта, то с коридора с номерами на первом этаже, то со служебной лестницы посыпали люди. И горничные, и работники технической службы, и отдел кадров, и бухгалтерия. И все начальства всех структур гостиницы."Программа розыгрыш? Опять будут публично унижать?"
Антон набрал полные лёгкие воздуха, морально готовясь к гневному разносу, ведь ровно напротив него стояла Мария Викторовна, как Иисус на Вечере, окружённая людьми со всех сторон."Давай, увольняй, выгоняй, как лоха последнего"
– Дорогой Антон..."Дорогой? Типо дорого вам обхожусь? Теперь за еду работать буду?"
–... Я, Терещенко Мария Викторовна, приношу тебе глубокие и искренние извинения. В твою последнюю смену случилось недоразумение, я не побоюсь этого слова – казус, в следствие которого я, как твой непосредственный руководитель халатно расправилась с твоими правами. Прямо в присутствии гостя я лишила тебя зарплаты, нагло позволила себе высказывать свои мысли, не подкреплённые конструктивом и профессиональным языком. Мне жаль, что я так не внимательна к своим же сотрудникам. Ты – один из самых ценных работников в нашей гостинице. В связи с этим я придаю огласке следующие приказы: во-первых, восстановить заработную плату Шастуну Антону Андреевичу, во-вторых, принять финансовую компенсацию по материальному ущербу от гостя, пожелавшего остаться анонимным, в-третьих, выдать премию за отличную работу, за особенную клиентоориентированность и за честный труд во благо филиала "Maks" в Воронеже. И, в-четвёртых, выплатить моральную компенсацию за причинённый словесный ущерб в соответствии с общей заработной платой в удвоенном размере. Ахуй не оставил равнодушным никого. Директор? Извинилась? Ещё и публично? Ещё и денег не пожалела? Это как? Больше всех, конечно, находился в замешательстве Антон. Мария Викторовна периодически заглядывала в какой-то листочек, пока держала эту пламенную речь. Готовилась? Писала? Ой, как всё странно и не понятно. – Не шутите? – Шастун не верил происходящему. – Разумеется, нет, Антон! А теперь все за работу! Завтра после сдачи смены загляни в бухгалтерию, тебе всё выдадут. – таки поставила финальную точку искусственно учтивая женщина. Толпа сотрудников медленно рассосалась кто куда. Только какая-то троица (не иначе, сын, отец и святой дух) осталась стоять в тени происходящего. Антон, всё ещё ошарашенный, вдруг глянул в сторону компании инкогнито, и, оказалось... – Ты всё заснял? – Да-да. Спасибо, Арс, за участие. Жди благодарность в письменном виде. – двое мужчин пожали друг другу руки. Теперь остался стоять только один из людей в чёрном. – Арсений Сергеевич?.. – голос дрогнул, но как Антону было на это плевать. – Это вы тут устроили... Даже не знаю, как назвать-то... Ира, всё это время молчавшая, полная радости за друга, стояла и наблюдала ни больше ни меньше за многосерийным фильмом по России-1. И, когда Антон стал разговаривать с неизвестным, она как мышь убежала с места событий. – Это устроила мать Вселенная, никак не я, сошка обыкновенная! – Арсений встал у ресепшена, положив левый локоть на стойку, улыбаясь одними только губами так светло и тепло, что хотелось навечно остаться в этом моменте. – Погодите, вы разве не должны были выехать вчера? – Я – свободная птица. Да и к тому же, у меня уважительная причина! Мне кажется, я влюбился. – Ха, что, правда? Ну и кто этот счастливый человек? – Ты можешь его не знать, но он просто чудо... Как это чудо смотрит на то, чтобы его сводили в ресторан? Или в театр? Или... – Я могу спросить у него и дать ответ в ближайшее время. – Будь так любезен, Антон. Антон, теперь тоже ничего не чураясь, аккуратно, воздушно положил свою ладонь на руку Арсения. Пальцы второго нежно окутали ещё не отошедшую от уличного холода руку. – Прости за моё поведение в тот вечер... Я был так пьян и столько вещей непристойных наговорил... Вообще за всё прости... – Арсений Сергеевич, я на вас и не обижался. Сколько вы у нас ещё будете? – Чувствую, что я с вами надолго...///
Нет, Арсений не бросил театр и не остался жить в Воронеже. Антон не забрал документы из института и не переехал работать в филиал "Maks" в Санкт-Петербурге. Всё, что есть в утвердительной форме по итогу этой истории – лишь то, что две крайности одной сущности нашли друг друга в противный, промозглый ноябрьский день, и с тех пор не расставались ни в одном из вариантов существования Вселенной. Не было бы счастья, да несчастье помогло? Да, пожалуй, это про них :) – Ежу было понятно, что кто-то другой писал ей эту речь! – Там ещё была строчка из списка приказов – "а так же прошу возместить моральный ущерб анонимного гостя нежным поцелуем, который адресует ни в чём не виновный красавчик с совершенной талией и созданными для улыбки губами". – Ох, Арсений Сергеевич...