Чужестранка

Яркое солнце раскидывает свои немереные лучи, такие длинные, они заставляют меня жмуриться, ясно улыбаться им в ответ. Водная гладь зазывает к себе одним видом. Воздух бьёт настолько сильно сзади, что продувает меня насквозь. Песок льётся под ногами, убаюкивая будто маленькую, располагая к доверительной атмосфере. Локоны колышутся, когда я ступаю ближе. Останавливаюсь у самого края, вода едва касается моих бледных ног, " обжигая " своим холодом. Желание прикоснуться к такой манящей жидкости возрастало с каждой секундной своего появления. Вот я уже протягиваю руку, навстречу солнцу и главной цели, когда на мои плечи что-то ложится. Чьи-то руки. Аккуратные, они обхватывают меня, не сжимают до посинения, но и в этом тоже нет ничего хорошего. Особенно, когда их владельца не знаешь. Только я так и не поворачиваюсь, будто тело и не моё, ум кричит, а кости бездвижны. Напрягаясь, я решаю выползти из этой никчёмной паутины любой ценой, готовая разгоняться и бить, но вот, излишне неожиданно для меня у самого уха невесомо появляется голос. — Дитя / / / / / / Аглая вскакивает с зябких плит, она чувствует, как резко вздымается её грудная клетка, заставляя хозяйку прийти в обычный темп жизни. Она сама не успела заметить, когда прикрыла глаза и.. Провалилась в глубокий сон. То и не удивительно, если считать факт измотанности и насыщенности всех событий. Руки неспокойно трясутся, когда девушка замечает боковым зрением на себе что-то. Ощупывая чужой ей предмет, белокурая узнаёт в нём шерстяное покрывало. Из приятных материалов оно довольно хорошо справлялось со своей задачей и грело её хрупкое тело. Рядом, в сторонке мирно стояла миска. Исписанная иероглифами, скорее всего не дешёвая, внутри хранился добротный кусок хлеба, измазанный какой-то интересной пастой. Незнакомый для нюха Аглы. Дальше молоко, разнообразные фрукты и даже половина кокоса. Что являлось прямым знаком богатства у Египтян, об этом иностранка знала наверняка и без всяких источников. Поёжившись, девушка сделала несколько предположений, кто же это мог быть и такое ей оставить. Может, служанки, что ходят по дворцу, те же, что принесли ей одежду, не самую пристойную по её меркам и, указали на уголок, в котором большую часть своего времени она и будет находиться. Просто сжалились над бедной девицей, что теперь подобно им будет делить горькую судьбу. Был и ещё вариант, менее добрый, что это Сет послал ей, отравить. Может, безумный Бог Египта передумал о своём приказе и решил так не настойчиво отправить нерадивую в Дуат? От этих мыслей ещё больше сводило живот, а чувство голода ощущалось куда сильнее и ярче. Прикинув обе догадки, Аглая решила пока еду не трогать, отставив шерстяное покрывало в сторону, девушка наклонилась к алтарю, упорно шептав молитву во благо своё. Медленно, но верно она вспоминала все учения те, которые ей давали родители, да наставники. Час тянулся ровно как три, а может это и были три часа. Во времени разобраться она увы не могла сейчас, в запертом помещение, или, закрытом. Не запертом, двери тут всегда можно толкнуть и выйти, от этой идеи её будоражило насквозь. Можно толкнуть и выйти. Можно убежать. Можно было, если бы не куча прислуги в песчаном дворце Сета и зримая охрана. Что ошибки только и ждёт. Но она тут, скорее всего, лишь только для муляжа. Или, какого-то крайнего случая. Всё же это владения Бога, он сам чувствует когда и кто их пересекает, даже в бреду может видеть и знать. От этого побега её отделял лишь он, Сет. Снова Сет. В округе, всюду, этот неугодный всем Бог, самый сильный, самый властный, и самый беспощадный в Эннеаде. Тот, перед кем склонили головы и другие Боги. Все, кроме самой Ра. Прождав ещё немного, девушка всё-таки притянула к себе странноватую миску, оглядываясь, как бездомный щенок по сторонам, вдруг заругают. Или это уловка. Нюхнув, Агла произнесла — О, Афина, защити меня от смерти — Всовывая кусок банана себе в рот, минуту или две иностранка упорно не глотала. Всё надеясь почувствовать какой-то привкус яда, сразу понять, как эксперт. Только экспертом она не была, посему и вывод сделать так и не сумела. А просто съела. И он оказался вкусным, даже безвредным для её организма, что являлось ещё более подозрительным в подобной ситуации. Неужели Бог Войны проявил к ней милосердие, даже частичное ? Съев ровно половину, Агла отставила миску себе в угол, кто знает, может на этом весь приём пищи на сегодня для неё закончится. Придётся делить и на следующие несколько дней. Сложив ровно шерстяное покрывало, девушка всунула его под алтарь, выходя из своего уголка. Прикрыв плотно двери, она прошлась по исписанному коридору, с детской зачарованностью разглядывая различные вырезки и иероглифы. А, оказывается всё же тут они были не абы какие, а обозначали вполне интересные и старинные события Египта. Некоторые великие походы Бога Войны, начало их правления, даже Богиня Магии была. Останавливаясь около одного из них, Аглая с интересом рассматривала женщину с мальчиком около Сета. Кажется, она её знала. Это была давно затерянная Богиня Нефтида. Да, это была она. Богиня Гармонии. По легенде, ещё давно, она сбежала из дворца своего мужа, кинувшись к небу – Богини Нут, своей матери. Та укрыла дочь, оставив подле себя, с этих пор она там и находиться. Эти события происходили сразу после братоубийства и переворота. Было то правдой или слухам, Аглая точно не знала, да и про мальчика, сына Сета, никто ничего не говорил. Он вроде есть, живой, только с кем и где, блондинка точно не знала. Может даже тут, во дворце своего родителя отца. Только и это она точно предполагать не могла, ведь не удавалось с ним сталкиваться ещё ей ни разу. Выходя в центральный сад, девушка прищурилась, закрывая лицо руками. Такое внезапное пекло, к которому она было явно не готова. Что более удивительно, оказывается, у Бога Войны не всё так разрушено, даже есть в общем-то цветущий сад. За которым активно ухаживают служанки. Заметив бледнолицую, одна из женщин кинулась к ней, жестом здороваясь. — Спасибо за те блага — С улыбкой произнесла Аглая, имея в виду утренние сюрпризы. Вдруг, это сделали всё-таки они. Женщина чуть покосилась не неё, сомнительно кивая. Вроде всё сказала правильно, даже поклонилась, но видимо они даже не поняли о чём она. Хотя, старательно хотели показать другое. Подождав минутку, служанка резко развернулась от Аглы, активно подзывая к себе какую-то девушку. Та была в разы моложе, скорее всего, лишь на несколько лет старше самой чужестранки. Хмурым взглядом оглядев блондинку, она всё же подошла. Шептая ей что-то на ушко, время от времени женщина зыркала в сторону молчавшей гостьи. Неловкость чувствовалась настолько ярко, что Аглая прокляла себя не один раз, за то, что национальный язык Египта выучить так и не нашла время. Думала, не пригодиться. Ага, конечно. Складывая руки на груди, девушка, та что помоложе, ещё раз с макушки до пят прошлась своими безлунными глазами по греческой персоне, начиная медленно вещать. — Меня зовут Захра. А это Дендера, она главная служанка по статусу. Так как ты не знаешь нашего языка, до момента пока ты его не выучишь, я буду переводить твои слова, лишь я тут владею греческим, запомни — Слегка нескладно разъяснялась так называемая Захра. Её акцент был слышен хорошо, и тем не менее, говорить на греческом она умела, неплохо, для людей Египта. Аглая нервно кивнула, ей было неприятно от собственной глупости и неуместности. Натягивая на губы улыбку, блондинка ответила, то, что первое в голову и пришло. — Хорошо — Захра услышав её ответ вновь повернулась в сторону старой женщины Дендеры, объясняя. Та, мило без лжи усмехнулась, по-доброму глядя в сторону Аглы. Когда та закончила Захре что-то вкрадчиво диктовать, девушка вновь начала говорить. — Ты уже домолилась ? Тебе что-то нужно, раз вышла — Блондинка слегка теряется, мотая отрицательно головой. Захра сводит брови, складывая свои загорелые руки на груди. — Я вышла потому что хочу вам чем-то помочь, прочитав дневную молитву я могу свободно идти трудиться — Аглая запинается, подбирая необходимые сюда слова. Чтобы лучше поняли — Ну, знаете, я очень благодарна за свою сохранённую жизнь, посему и пытаюсь что-то для вас сделать. Захра пропускает краткий смешок, растянуто молвя о мотивах чужестранки Дендере. Та охает, делая несколько хаотичных поклонов. Аглая от её реакции приходит в секундное замешательство, постоянно дёргая себя за худую шею, она отмалчивается. — Она сказала, что делать тебе тут нечего. Лучше не мешайся — Хитрая ухмылка взывает к недоверию в небесных глазах. Захра явно любит перефразировать, вслушиваясь в речи женщины, иностранка больше чем была уверена, что слова Захры, убедительная ложь. Аглая просто так не отступает, решив поднажать, она упёрто стоит на своём. — Я могу быть полезной. Так и передай — Невольно переходя на "Ты " вещает блондинка. Захра кривиться, но вновь к Дендере поворачивается. Несколько минут, и ответ снова поступает из уст переводчицы. — Ты неплохо справилась. Впервые за несколько месяцев, после вчерашней встречи с тобой, Бог Войны, Сет, окунулся в спокойный сон, не буянил и, даже не было поругания. — Захра стихает, что-то внимательно рассматривая под своими ногами, пока Дендера мельтешит рядом с ней, вполне приятно улыбаясь греческой деве. Главная служанка, отходит куда-то в сторону, забирая с рук какого-то старого мужчины поднос с вином и чашами, победно вручает его в руки иностранки. Аглая ошарашенно утыкается взглядом в багровую жидкость, в недоумении от действий женщины. Долго ждать объяснений ей и не пришлось, щебеча, словно птица, Дендера всё внятно рассказывает Захре. Та морщит лоб, по физиономии белокурая легко может определить, о том, насколько трудна, либо плоха затея. Пряча все свои лишние эмоции, Захра с гордостью взирает на чужестранку, вызывая у неё растерянность. — Тебе придётся отнести этот поднос в покои Бога Войны, это и будет твоя основная работа — Девушка переводит свои чёрные глаза, на хлипкие кисти белых рук, злобно усмехаясь — Если конечно сил хватит. А я тебя проведу, пошли Обрываясь с этими словами, Захра, подобно буйному ветру шествует в коридоры Египетского дворца. Аглая покидает цветущий сад следом за ней, удаляясь, под благодарную улыбку Дендеры. / / / / / Руки слегка тряслись, и ей давалось с упорством контролировать нескончаемую дрожь, одно неверное движение и она опрокинет всё это вино, а что с ней за это сделают после... Ох, сбереги Зевс. За те двадцать минут, что Аглая шла за девушкой волчком, та не проронила и не слова. Вне сомнений, Захра не особо рада сюсюкаться с уже более самостоятельной греческой девой. Ей было в тягость объясняться и просто говорить с этой эллиндой. Об этом гласило всё, начиная с её бездомных глаз, заканчивая тонкими губами. И всё же, Аглу терзало любопытство, откуда, эта с виду Египетская жительница знает язык её родины, может, она тоже оттуда ? Но об глупости догадки кричала её внешность. Тогда, может ей пришлось по случаю его выучить. Может, она уже была в Греции, по своей или нет воли? — Мы пришли — Блондинка резко выпучивает глаза, подобно маленькому ребёнку вертясь на месте. Из-за утопий своих домыслов она и не заметила, как дошла до необходимой ей точки. Перед глазами восстали широкие массивные врата, они были плотно заперты, и имели кроваво-красный оттенок. Отчего, атмосфера рядом с ними становилась ещё более пугающей. Восставшая из пепла тревога в молодой груди стучала, что есть силы, не давая чётко собраться с мыслями. Подходя ближе к Захре, иностранка тревожно поглядывает на врата, покусывая свою нижнюю губу. — Мне сюда ? — Захра недовольно поворачивается, прерывая Аглу жестом. — Тише — Резко возразила девушка, укладывая свой тёмный палец к пурпурным губам. — Говори в пол голоса, Аглая. Да, эти врата твои, и войти в них придётся. Перед тем как зайти ты должна поклониться и спросить разрешения. Поняла ? — Д-да — Неохотно кивает блондинка. Делая шаг, Агла вдыхает посильнее полной грудью, чтобы истерически не заплакать, не зарыдать. Хочется упасть прямо сейчас на колени, завыть от страха, от бессилия. Но она молча стучит, дожидаясь. — О, Великий Бог Сет. Можно к вам зайти ? — Блондинка подбирает слова, неумело смешивая их на чужом языке. Захра бурчит себе под нос, возмущённая действиями иностранки. Томительная тишина накрывает паутиной длинный зал. Девушка хватает Аглаю за руку и тянет назад к себе, недобрым взглядом обходя. — Кто тебя разговаривать учил ? — Захра цедит, и каждое слово ядом проноситься в ушах бледнолицей. Покручивая поднос, та намеревается ответить хоть что-то в свою защиту, но властный голос отрезает напрочь все потуги. — Кто ? — Этот тембр она не спутает ни с кем иным. Голос Сета, тленный, изящный и такой громкий, что хочется вмиг развернуться и убежать. Удерживаясь посильнее, Аглая дошагивает вновь до этих самых врат, попутно от накатившей истерики считая каждый свой шаг. Сейчас ей бы хотелось делать что угодно, только не видеться с ним. Она бы с радостью впихнула этот самый поднос в руки заносчивой Захре, только обременять её ещё больше не хочется, да и неудобно. Скрипя зубами, Агла всё-таки подаёт признаки жизни, отзываясь на его вопрос. — Это Аглая, помните? Молящаяся за поиски Богини Иси.. — Входи. — Он резко обрывает её несвязанно - нервную речь, давая добро. Ей хочется вновь повернуться в сторону служанки, что смиренно стоит за её спиной, увидеть какой-то жест поддержки, только она этого не делает. Смело дёргает за огромные ручки, входя внутрь. Внутри покоев Верховного Бога всё устелено густым дымом, из-за чего пробираться было куда труднее. Врата с громогласным скрипом закрываются, оставляя беззащитную у самой пасти её главного хищника. Аглая не проходит и пяти шагов, когда чувствует, как что-то невыносимо острое впивается ей в ногу. Блондинка сдавленно вскрикивает отступая в сторону, поднос в её хрупких руках шатается, напоминая о главной цели её непрошенного визита. Находя в себе какие-то силы, девушка продолжает свой ход, пытаясь, как можно чётче разобрать, что у неё твориться под ступнями. Второй раз напороться не хотелось бы. — Господин, куда мне ставить поднос ? — Аглая кашляет, выговаривая слова, едва знакомые ей, как можно понятнее. — Иди на мой голос — Приказ выходит довольно спокойным, и девушка подобно верному животному держится за него, как за последнюю ниточку перед своей смертью, спеша туда, куда её зовёт сам Бог. Через длинные колонны она пробирается по всей видимости в главный зал. Даже не подозревая, насколько огромны за своим размером покои Бога, блондинка умудрилась пару раз чуть не заблудиться. Останавливаясь у самого порога, девушка вдруг чувствует, как её пробирает непонятное чувство отчаяния, тяга отступить. — Чего встала, входи — Властный голос, словно в каком-то кошмаре преследует её. Только теперь он звучит более тише и мирней. Неохотно, Агла перешагивает порог, убеждая себя в том, что при первой возможности сейчас, покинет хозяина этих владений. — На стол. И чашу забери — Девушка подчиняется его велениям, здесь дым стоит менее сильный, отчего найти стол оказалось не так уж и сложно. Оставляя исписанные приборы там, иностранка сжимает посильнее бокал, прижимая к самому сердцу, как мать. Бога развидеть ей не удаётся, зато она чётко слышит его голос. Смех. Он над ней насмехается, разве она давала повод ? — На мой голос Ласковые нотки ещё сильнее пугают Аглаю, вселяя в неё не выдуманное недоверие. Пески, словно хитрые змеи кружатся вокруг её изящных фарфоровых ног, обвивая лодыжки. Они путают Аглаю, заставляя чуть ли не плакать от страха и злости одновременно, толкают блондинку вперёд, к самой софе, где удачно расположился сам Бог Войны. На нём та же маска, а на губах сверкает едкая ухмылка, теперь она может разглядеть его в разы детальнее, ничего ей в этом не помешает. Только от ужаса, что парализовал всё тело, этого делать вовсе не хочется. Упираясь своими небесными зеркалами куда-то в сторону, от Божества, она, затаив дыхание, ожидает его последующих действий. И они наступают. Мимолётно касаясь пальцами её нового наряда, в Египетском стиле, мужчина забирает такую неустойчивую чашу из бледных ладоней. Сет делает несколько кратких глотков, попутно комментируя. — Тебе идут эти вещи. Красят куда больше, чем те тряпки — Аглая остаётся неподвижной, даже взгляд на миллиметр не отводит, лишь кончиками пальцев к собственному телу прикасается. Ощущая, как мурашки по коже бегут — Только белый больше импонировал. Прикажу изменить — Спасибо — Одними губами шепчет девушка. Только Сет её слова игнорирует, будто не слышит. Она могла бы предположить, что так и есть. Только он Бог, самый настоящий, Бог. И всё сказанное, даже без голоса, ему понятно. Между тем, пока Аглая тонула в своих мыслях и тревоги, фараон дальше продолжал вещать, активно вино в чаше помешивая. — Такая трусливая — Хитро скалиться Сет — Боишься, что укушу тебя? Он зубами звонко клацает, шакала изображая. У девушки от этого холод по спине бежит, всю её в моменте замораживая. Впервые за несколько минут она резво дёргается, назад отступая. За ткань юбки берётся — Что такое, не нравятся? — Бог наигранно удивление показывает, душой кривит, вытягивается вперёд. Пальцем до бедра тощего дотрагивается, цепляет ткань, на себя оттягивая. Аглая ещё шажок назад делает, плотно свой низ сжимая. Не позволит ему нагой её завидеть, последняя капля чести испариться. Но этого и не происходит, мужчина снисходительно её материю чёрную отпускает, с софы полностью встаёт. Аглая только сейчас замечает, насколько он её выше. Дева не была маленькой ростом, но с Богом Войны ей естественно не сравниться. Она могла наблюдать лишь его несравненную грудь, с лицом лишь на цыпочках встречаясь, точнее, с подбородком. Мгновенье пролетает искрой, когда она чувствует на себе яркий запах алкоголя и влагу. Сет остатки вина на неё выливает, все, и этих остатков оказалось достаточно, чтобы её полностью облить. Чужестранка, как заторможенная себя оглядывает, как густыми каплями на пол с её рук алкоголь катиться. Как чёрные одеяния в багровый красятся, цвет Верховного Бога обретая. Аглая томительно всхлипывает, сдерживая неустанные слёзы, голову вверх задирает, с безразличием его встречаясь. Даже под маской она чувствовала, как ему плевать. Вот абсолютно, и это злило её ещё сильнее, что ответить она ему не может. Отступая дальше, вон из покоев, блондинка набирается мужества, напоследок ему бросая. — Вы ужасен!