Трое в больнице, не считая врача...

Ли Ли Впервые за всё время пребывания в больнице Ли Ликс проснулся в приподнятом настроении. Приподнятость эта объяснялась очень легко - он проснулся от того, что его трахали. Просто и без затей. В этот раз никто не впихивал в него еду насильно, не колол иглами, не тащил в ванну, и, самое главное, никто не вынул из него член после сцепки - нет! Гон у альф вошёл в полную силу, и значит ни о каком добровольном перерыве на покушать и речи быть не могло. Джинни и так еле-еле дотерпел до того момента, когда узел начнёт спадать, и, как только появилась возможность двигаться, немедленно с удовольствием продолжил исполнять супружеские обязанности - тем более что его рвение было принято омегой весьма благосклонно! Это чувствовалось по изменениям в омежьем запахе - по мере того как амплитуда его движений возрастала, аромат розы становился всё насыщеннее и глубже. Немного обделенный Хён, не успевший перехватить инициативу, сначала смотрел на всё это безобразие глазами оголодавшего щенка и поскуливал, а потом начал злиться - инстинкты приказывали ему оплодотворить омегу, причём сделать это немедленно… - Шшшш… - зашипел Ликс и выгнулся, когда Джинни вошёл в него слишком глубоко и резко. Тело беспрекословно подчинялось грубому напору альфы, смазки натекло столько, что у Ликса, лежавшего на боку между близнецами, возникло стойкое ощущение будто он плавает в луже. Возможно сейчас было самое подходящее время попробовать то, о чем Ликс давно мечтал и о чем проговорился вчера своим мужьям, но понимания не встретил - они тогда слишком переживали о его здоровье. Можно подумать, он рассыпется от любого неосторожного движения… Одну ногу омега закинул на бедро Хёна, рукой нащупал тяжелый, окаменевший от возбуждения орган и направил его к мокрому, уже хорошо растянутому отверстию, где хозяйничал его брат. Постаравшись расслабиться, Ликс принялся проталкивать внушительную головку внутрь себя, притирая ее вплотную к члену Джинни. Тот зарычал от неожиданной помехи и сильного давления, но Ликс не сдавался, а Хён только рад был ему помочь. Он подхватил ногу омеги под коленку, поднял ее повыше … и дальше помощь ему уже не требовалась… От ощущения переполненности Ликсу хотелось выть. Он не ожидал, что это будет в одно и тоже время настолько больно и настолько приятно. Двигаться с прежней скоростью и силой Джинни больше не мог и волей неволей замедлился, давая Ликсу полностью прочувствовать каково это, когда тебя берут два альфы одновременно - медленно, с усилием они толкались вразнобой в туго обволакивающих стенках, и то один, то другой постоянно проезжались головкой по сверхчувствительной железе внутри… Выдержать такое дольше нескольких секунд Ликс оказался не в силах. Он вскрикнул и забился между телами братьев, на какое то мгновение, в предоргазменном состоянии расслабившись настолько, что сначала впустил их в себя полностью, а потом сжал внутри, как в тисках. Всё, что могли альфы сделать - это только тихо подвывать, ожидая, когда их мальчик наконец то придёт в себя и чуть ослабит хватку, правда особо сильно им это не помогло… Пусть напряжение в теле омеги и спало немного после бурного и продолжительного оргазма, но двигаться в нём альфы по прежнему не могли. При малейшем шевелении внутри, Ликс всхлипывал и снова сжимался - слишком много противоречивых ощущений довели его почти до слёз, распирающее болезненное чувство внизу живота теперь приносило только дискомфорт, к тому же омега, получивший краткую передышку, внезапно осознал несколько не самых приятных вещей: во первых, заниматься подобным на постоянной основе каждый день они точно не будут. Опыт этот конечно был интересен и галочку Ликс себе поставил, но послевкусие от этого действа осталось смешанное: кажется альфам не слишком удобно тереться друг о друга, да и самому Ликсу двойное проникновение далось нелегко - внутренности горели, кожа вокруг отверстия, даже с учетом обильной смазки, только что не трещала от натяжения… и тут как раз всплывало “во вторых”... Во вторых, что будет, если альфы устроят ему сейчас двойную сцепку?... Его же просто порвёт!... Все эти невесёлые картинки пронеслись у Ликса в голове буквально за секунду, но и ее хватило, чтобы он отвлёкся и слегка расслабился, чем незамедлительно воспользовались Хваны, принявшиеся с удвоенной силой наперегонки доводить себя и омегу до новой разрядки. Ликс даже сказать ничего не мог, он только бессильно уронил голову на подушку и тихо вскрикивал, уже жалея, что решил воплотить свою мечту в жизнь в столь неподходящий момент: и он нездоров, и альфы в гоне - как их теперь остановить? Потом все посторонние мысли снова смыло волной эйфории на грани переносимого… - Хён!... - еле слышно прошептал Ликс, когда способность говорить, а не только стонать, вернулась к нему: - Х.. Хён… остановись!... Джинни… К несчастью для Ликса, альфы вошли во вкус и не собирались останавливаться, а Хён вообще не придумал ничего лучше, чем просто заткнуть омеге рот поцелуем. “Ладно…сдаюсь…”- думал Ликс, чувствуя, как внутри него всё ходит ходуном и мысленно готовясь к тому, что оба альфы кончат в него одновременно - “Я сам виноват… Пусть это будет моя малая плата за их бесконечную заботу и два года стоического терпения… Переживу как нибудь сцепку. В конце концов - мы в больнице, врачи если что подлатают… Врачи!... Вот черт!... ” Только вспомнив про врачей, омега запаниковал по настоящему - ведь доктор Со угрожал за несоблюдение режима разлучить его с альфами, а Ликс может пережить всё, что угодно, кроме этого! Но было уже слишком поздно… Раздраженную трением слизистую обожгло потоком спермы, Джинни прикусил омеге кожу на плече и рычал, до синяков сжимая пальцами тонкую талию Ликса. Хён всё ещё двигался по инерции, пытаясь загнать член как можно глубже, одной рукой стискивал хрупкую омежью щиколотку, ладонью другой удерживал голову мужа так, что тот не мог отстраниться от поцелуя, по прежнему затыкавшего ему рот… Идеальная ловушка из которой не выбраться! Всё, что мог делать Ликс - это только мысленно кричать “Нет! Остановитесь! Только не сцепка! Я не смогу потом без вас…” Первым на безмолвный крик отреагировал Джинни - он выпустил Ликса из своей хватки, разжал зубы и, поскуливая, робко лизнул метку на шее омеги, словно не совсем понимал, что тот от него хочет, но каким то образом ощутил его недовольство. Наконец то впереди у Ликса забрезжила слабая надежда - он ладонью уперся в бедро мужа и попробовал отпихнуть его от себя… Когда альфы один за другим разорвали начинающуюся сцепку, Ликс на секунду ощутил себя бутылкой шампанского, из которой выдернули пробку. Не хватало только хлопка и тугой струи пены, хотя и без того жидкости из него вылилось порядочно. - Как ты, детка?... - голос Хёна слегка охрип от рычания, и всё равно для Ликса он звучал слаще любой музыки - столько любви и плохо скрываемого беспокойства звучало в нём. - Что случилось, Ликси?... - Джинни в свою очередь с тревогой оглядывал омегу с ног до головы и легонько, кончиками пальцев поглаживал на его теле покрасневшие места укусов и небольшие розовые отметины, оставшиеся от пальцев близнецов: - Мне казалось, тебе было хорошо… А потом ты чего то испугался… - Двойной сцепки, да? - почти правильно угадал Хён: - Ликси, мы бы никогда не допустили подобного… Один из нас в любом случае вышел бы из тебя до появления узла…К.. куда ты прячешься, детка?! - на глазах у изумленных братьев Ликс натянул одеяло себе на голову и скукожился под ним так, что снаружи остались только пятки, но даже они зарделись от смущения. - Какой же ты милый, невинный котёнок … - расхохотался Джинни и, естественно, не смог отказать себе в удовольствии пощекотать пунцовые, мягкие подушечки, торчавшие из под одеяла: - Всё еще стесняешься разговаривать с нами на такие темы… - Он предпочитает действия словам… Да, Ликси?!... - подлил масла в огонь Хён, не забывший, кто именно заварил всю эту кашу. Он ласково похлопал по одеялу там, где по его мнению скрывалась омежья попка и добавил: - Мне нравятся твои идеи, малыш… Еще больше мне нравится воплощать их в жизнь! Так что не бойся делиться своими фантазиями с нами, хорошо? - Хорошо… - пискнули из под одеяла. - Ну вот и славно… А то получается несправедливо - ты наши хотелки исполняешь, а мы о твоих ни сном ни духом… - Твои хотелки, ты имел в виду?... - нахмурился Джинни. - Ой да ладно… - ухмыльнулся Хён и тоже пощекотал миниатюрную розовую лапку омеги: - Можно подумать тебе не хотелось того же самого… . *** Речь шла о небольшом подарке, который Хёни застенчиво сунул Ликсу в руки в то утро, когда они собирались узаконить свои отношения. Что будет после росписи каждый из них троих и так понимал и ожидал с нетерпением и страхом одновременно - первая брачная ночь. Причём, судя по тому, что в грейпфрутовом запахе Ликса начали проскальзывать розовые нотки - ночь обещала быть весьма бурной. - Вот…это тебе…надень пожалуйста… - пробормотал Хён, смущенно закашлялся и выбежал из спальни омеги быстрее, чем тот успел открыть подарочную коробку. То, что лежало внутри, жгло руки и шкаф Хёна много дней и ночей. Собственно из за этого подарка он однажды просидел весь день в комнате экстренной помощи одного торгового центра, а значит можно было смело сказать, что подарок буквально выстрадан им, и для Хёни имел большое значение - никогда раньше ему и в голову не приходило дарить такое омегам… Нашли они друг друга - Хён и подарок - совершенно случайно. Альфа бродил по торговому центру, искал тот магазин, в котором Ликси недавно глянулся милый фарфоровый чайничек с незабудками, а вместо этого ноги сами принесли его на этаж для омег и приросли к полу у витрины с дорогим нижним бельем. Прижавшись носом к стеклу, Хён голодными глазами пожирал шёлковые кружевные трусики, топы, халатики, подвязки - чёрные, алые, лиловые… В голове у него сразу нарисовался образ Ликси - как омега сначала медленно и изящно надевает на себя всё это великолепие, а сам Хён следом так же медленно и изящно это всё снимает, а потом… Хотя кого он обманывает? Любитель романтики у них Джинни, а в Хёновом исполнении никакого “медленно и изящно” нет и быть не может. Скорее будет так - он раскладывает омегу на обеденном столе, возле милого чайничка с незабудками, рычит, хрипит и зубами сдирает кружавчики… - Молодой человек!.. … А Ликси приподнимает бёдра, помогая ему войти мощно, плотно и глубоко, и стонет в полузабытьи: “Хёни, сильнее…”... - Молодой человек!... Прекратите тут фонить своим феромоном, пожалуйста!... Хёни встрепенулся и рядом с собой обнаружил пожилого омегу с печальным взглядом, полным немой укоризны. Из за спины старика выглядывали три юные омежки, наверное внуки - они с любопытством глазели на замечтавшегося альфу, только что слюной не капавшего на витрину. - Вы вот кажется взрослый человек, а в таком состоянии пришли в общественное место… Тут ведь дети… Ай-яй-яй… - сокрушался седовласый омега: - К.. Какие дети… В каком я состоянии? - сначала ничего не понял Хён, а потом как понял… и побежал! За собой Хёни оставлял настолько густой кедровый дух, что когда он спустился на первый этаж торгового центра, за ним тянулся хвост из десяти - пятнадцати омег как минимум. Буквально через пять минут Хёнова бегства весь молл уже стоял на ушах и все омеги- посетители и персонал, вплоть до уборщика, были в курсе новостей о невозможном красавчике- альфе, который словил гон посреди шоппинга и теперь бежит в комнату ЭП, а это значит что? Правильно! Бедняжке нужна будет экстренная омежья помощь! Комната никак не хотела открываться. Хёни в отчаянии дёргал ручку, пинал дверь ногами и даже бросался на неё всем телом. Мысль о том, что там внутри может сидеть такой же несчастный почему то в голову ему не приходила. И вот, когда надежды уже почти не осталось, и омежьи орды вплотную подступили к измождённому альфе - портал к спасению отворился… Из него вывалился полусонный, небритый и неказистый охранник, окинул немую сцену перед собой затуманенным взором, присвистнул, и со словами: “Чтоб я так жил!...” удалился… Джинни и Ликс смогли забрать Хёна только поздно ночью - они ездили за город, смотреть один из шедевров средневекового зодчества по которому Ликсу нужно было писать курсовую, и если бы не шарф омеги, заботливо обмотанный перед уходом вокруг шеи Хёна, альфа наверное сошёл бы с ума уже через час сидения в крохотной комнатушке без окон и самое главное - без любимого… Не обращая никакого внимания на заманчивые предложения, звучавшие за дверью, Хёни зарылся носом в душистую полоску ткани, и дал волю воображению… и рукам… Кружевное бельё он потом всё таки купил. Вернулся в тот магазин через несколько дней и замучил продавцов до полусмерти, выбирая подходящий комплект: чтобы был только из натурального шёлка - никакой вредной синтетики, чтобы цвет соответствовал будущему владельцу - нежный и чистый, чтобы поменьше всяких тесёмок и завязок - они могут натирать и сдавливать… Целый год потом ворох тончайшего, небесно - голубого, воздушного кружева обитал в шкафу альфы - ждал подходящего часа, а когда тот настал… В общем всё было вполне в духе Хёна - он рычал, хрипел, сдирал зубами… А трусики вообще съел! . *** - Дааа…. Это было волшебно… Наш Ликси походил на русалку или воздушную фею … - мечтательно закатил глаза Джинни: - До тех пор, пока ты не разодрал в клочки и не сожрал половину его фейского облачения, волчара ты ненасытный… - добавил он недовольно. - Нижнее бельё для того и создано, чтобы его рвать, так что куплю десять новых. Да, Ликси?... - Хван Хён был полон решимости продолжить сеансы моментальных омежьих разоблачений сразу по возвращении домой. Вместо ответа, Ликс стянул с головы одеяло и настороженно прислушался: - Там кто то кричит… Вы не слышите?... От мгновенно накатившего ужаса омеге показалось, что он слышит голос доктора Со, и тот кажется даже топает в гневе ногами. - Быстрее… Пока нас снова не накрыло… - заметался Ликс: - Где тут кнопка вызова медбрата? Я наверное пропустил приём лекарств и сейчас нам устроят… - сокрушался он, уже составляя в уме оправдательную речь - без боя он своих альф не отдаст: - Ведите себя хорошо, иначе нас могут разделить… - на всякий случай напомнил им Ликс: - И наденьте штаны хотя бы… . *** Минхо пребывал в состоянии, чем то напоминавшем сонный паралич, когда вроде осознаёшь окружающее, при этом руки и ноги тебя не слушаются, и всё время не отпускает ощущение кошмарной нереальности происходящего. Ему то казалось, что он снова вернулся в детство - лежит на руках у Хисына и засыпает, накручивая на палец длинный каштановый локон брата, то он видел себя в смутно знакомом доме, где в одной из комнат прячется брат - Минхо хочет его найти и не может сдвинуться с места, то он снова рыдает, глядя на сгорающий в очаге конверт… И слёзы действительно потекли из глаз. Сквозь их пелену Минхо смотрел на страницу соглашения, лежавшую на полу прямо перед ним - туда, где были указаны реквизиты сторон. Какой же он идиот!... Ведь он был у этих Хванов года два назад! Как раз по этому адресу приходил посмотреть котёнка, и тогда уже почуял до боли знакомый запах. Почему он не бросился искать? Почему не перерыл весь тот дом от подвала до чердака? Ответ был прост - потому что давным давно потерял надежду. Никто - никакие связи в прокуратуре, в мафии, в полиции - не помогли ему в свое время найти брата. Никаких следов от него не осталось - словно и не существовало никогда в природе человека по имени Ли Хисын. И в один не прекрасный день Минхо сдался. Он вычеркнул из памяти всё плохое и хорошее, что было в прошлом и решил жить только настоящим - ради себя и для себя. С радостью забыл свою опостылевшую деревню и своих родственников, озабоченных только размножением и выживанием, а в отдельный шкафчик памяти сложил все драгоценные воспоминания о брате и запер на ключ. Как он думал - навсегда… А теперь, без всяких ключей, аромат розы взломал этот шкафчик, откуда посыпались воспоминания о Хисыне… - Что с ним? Господин Ли, вам плохо?... - Позовите кто нибудь доктора Со и доктора Хана… Чьи то руки поднесли к носу заплаканного омеги отвратительно пахнущий комок ваты, перебивая запах Хисына, и поток образов из далекого прошлого прервался. Заплаканный омега снова превратился в Ли Минхо, главного юриста Городской Клинической Больницы номер один - всегда собранного, холодного и язвительного человека, острота ума которого превосходила даже остроту его языка… Юрист отмахнулся от слишком навязчивого медбрата с его слишком вонючим нашатырём, сам встал на ноги и твёрдым шагом направился к палате ХванЛи. Под ногами шуршали листы забытого соглашения. Минхо прекрасно осознавал, что брата своего он в палате не увидит. Пусть доказательств этому никаких нет - сердце, а главное, отсутствие даже намёка на информацию о судьбе Ли Хисына в течение десятилетий, подсказывали ему, что брат давно мёртв, а значит в комнате ЭП сейчас находился его ребёнок, то есть племянник Минхо. Всё сходилось - уникальный запах, абсолютно идентичный запаху Хисына, год рождения, который юрист своими руками только что вписывал в соглашение - именно в тот год от брата пришло предпоследнее письмо, где он признавался семье, что скоро станет папой. Даже фамилия та же самая - как это оказалось возможным Минхо заботило пока что в последнюю очередь. В данный момент больше всего его волновало, как бы снова не сорваться. Никто не должен заподозрить их родство. По крайней мере до тех пор, пока Минхо не найдет ответы на несколько весьма важных вопросов, а сейчас он просто глянет на племянника одним глазком. Не обращая внимания на крики и суету вокруг, Минхо заглянул в палату через чьё то плечо… Худенький и крошечный по сравнению с альфами рядом, Ли Ликс ничем не походил на Ли Хисына, каким его помнил Минхо - на того высокого красавца, с лилейно - белым, нежным лицом, с тонким станом, бесконечно длинными ногами и королевской статью. Да, если внимательно присмотреться, нечто общее между ними конечно было - та же белоснежная кожа и золотистые искры в каштановых прядях, те же огромные, прозрачные глаза и очарование хрупкой, неземной красоты - на этом пожалуй сходство заканчивалось, и всё равно у Минхо защемило в груди. Как? Как он мог наплевать на собственную интуицию и не забрать этого маленького Ли ещё тогда, когда учуял его в доме Хванов? Это ведь его плоть и кровь! Всё, что осталось от единственного дорогого для него человека (тут перед Минхо мысленно всплыл образ Джисона и помахал ему ручкой, но Минхо постарался так же мысленно отодвинуть его пока что в сторону)... Теперь этот ребёнок замужем сразу за двумя альфами, еле сидит, привалившись к одному из них плечом, весь покрытый пятнами то ли засосов, то ли укусов, с темными кругами вокруг глаз. Кто довёл его до такого состояния!?... Руки Минхо непроизвольно сжались в кулаки. Пусть он, как омега, ничего не может противопоставить альфам - у него теперь есть тот, кто сможет! И не дай бог этим Хванам плохо обращаться с его котёнком… . *** Доктор Со искренне надеялся, что всё плохое, что могло случиться в эту пятницу, уже случилось. Адовы муки комиссии позади, тяжёлый разговор с Джисоном тоже, обход сделан, теперь можно быстро перекусить, потом заглянуть к истинным - раздать кому лекарств, а кому подзатыльников, и затем он с чистой совестью завалится подремать в ординаторскую на пару часов… Так думал Бинни, спускаясь по лестнице в столовую. Перед собой он подпихивал в спину сонного и зверски голодного доктора Бана, потому что если он не позаботится о старом волке, то кто? Кто проследит, чтобы Крис поел горячую, здоровую и вкусную пищу, а не просто закинул в желудок острую химозу быстрого приготовления? Кроме Бинни у Криса здесь больше никого не осталось… Тут в кармане халата омеголога что то захрюкало. - Святые мартышки, кто там у тебя!.. - подскочил от неожиданности доктор Бан и остановился, схватившись за сердце. - Кто - кто?!... Внучок твой любимый звонит конечно! Кто еще мог установить мне такое непотребство вместо нормального рингтона?... - Бинни достал телефон и продемонстрировал Крису дисплей: - Маленький поганец знает, что я не умею их менять, а значит буду стараться взять трубку как можно быстрее… Омеголог прижал телефон к уху… и защебетал медовым голосом: - Двэкки, мой поросёночек, как у тебя дела?... Да?!... На каникулах вернётесь? Ах ты не знаешь... Ну ничего, я перезвоню попозже твоему отцу и спрошу… Да, дедуля Бинни уже соскучился… И дедушка Крис тоже. Хочешь с ним потом поговорить?... Несмотря на своё бесконечное брюзжание, Бинни фанатично любил что детей, что пока единственного внука, правда это никак не мешало ему взрываться по поводу и без повода. - А как дела в школе?... Тут Крис мысленно перекрестил Двэкки и пожелал внуку удачи, потому что обычно этот вопрос приводил к ору на грани ультразвука. - То есть как это завалил контрольную по истории lupus sapiens!?... - не изменяя традициям начал с пол оборота заводиться Бинни: - Ты всего навсего во втором классе и уже так отвратительно учишься?... Омеголог еще долго разорялся, чередуя громогласные упрёки и ласковое щебетание, пока наконец не выдохся, и только тогда передал телефон Крису. Тот не стал забивать голову ребенка учёбой, быстро обменялся с ним последними новостями, передал привет родителям и повесил трубку, уже зная, что сейчас услышит… - Наш внук - копия твоего сына… Как можно не интересоваться историей своего вида и получать неуд по простейшим предметам!... Крис тяжело вздохнул - опять двадцать пять: - Ну сколько можно, Бинни… Почему когда Двэкки хорошо учится - то он весь пошёл в отца, а когда плохо - то в папу? Твой Чанбин между прочим на физтех только со второго раза поступил, а мой Чани школу закончил с золотой медалью и поступил вообще без экзаменов… - Но в начальной школе он просто отвратительно учился! - не унимался Бинни: - И это ты во всём виноват! Запустил ребёнка!... Доктор Бан на это только махнул рукой - спорить с омегологом было также продуктивно, как биться головой о стену. Когда Чани учился в первых классах, Крис как раз проходил все девять кругов бракоразводного процесса с Ши, и маленький омега на какое то время остался практически без родительского присмотра - перестал учиться, связался с плохой компанией… Конечно Бинни всё это прекрасно знал и на самом деле жалел отца и сына Банов, и вообще переживал за Чани, как за собственного ребёнка, но ведь нужен же ему какой то повод побурчать?.. - Да что опять такое?... - телефон Бинни снова надрывался, теперь правда без всякого хрюканья. Даже без громкой связи терапевт услышал из динамиков истошный вопль: - Доктор Со! Спасите! У нас в отделении творится страшное!... . ***