Это нечестно, Грейнджер

Запись от 2009 г

Три года спустя наши отношения с Блейзом вновь наладились. Да внезапно наладились настолько, что плавно перетекли в недружественный характер. Мы стали непозволительно много проводить времени вместе. У Блейза на тот момент была девушка, совсем юная. Но почему-то все чаще и чаще он выбирал мою компанию для времяпрепровождения. А я, поначалу не углядев в этом ничего зазорного, с удовольствием вкладывалась в нашу «дружбу». Мы ходили в кино, и это была моя личная победа: я подсадила слизеринца на фильмы Вуди Аллена и Соррентино. Он пребывал в неописуемом творческом экстазе каждый раз, стоило нам заговорить о сюжетах из просмотренных кинолент. Пару раз он оставался у меня ночевать, потому что мы, уставшие после работы, просто засыпали за просмотром следующего в нашем списке кино-шедевра. И после очередной такой ночевки я не спала всю ночь от жара в теле из-за чужого присутствия. После этого я начала чувствовать стеснение, мурашки по коже, стоило ему прикоснуться ко мне, а он - чаще и чаще стал проявлять мне знаки внимания. Воздух между нами сгущался, стоило нам оказаться теперь наедине. Блейз говорил мне, что я на многое способна и могу запросто проявить себя в Международной Конфедерации магов без привязки и помощи Малфоя. Забавно, на тот момент я ведь действительно была настолько опутана влиянием Драко, что уверенность в том, что без его негласного покровительства я не смогу сделать ни шагу, безоговорочно царствовала внутри моего ума. В тот период мы с Малфоем часто ссорились, я много плакала из-за его, порой, очень обидных слов, и Блейз очень вовремя смог ухватить нужную ниточку и раскрутить её в свою сторону. «Малфой тебе не нужен». Это тоже подкупило меня. Влюбилась ли я в Блейза Забини? Да, я влюбилась, и даже грезила о том, что между нами действительно может что-то получиться. Когда он в очередной раз пришел ко мне в гости, я захотела нарисовать его портрет магическими красками. Он с воодушевлением откликнулся на такую затею. Но написать мне удалось лишь один его глаз, так как после непродолжительного времени наши тела раскалились в комнате до такого предела, что мы не смогли удержаться. Он исступленно целовал меня, а я со всей горячностью, которая достаточно долго копилась во мне, откликалась. Мы переспали. Ожидаемо. Но я уверена, что мы оба остались невероятно довольны случившимся. Так Забини признался, лежа со мной в постели и поглаживая меня по плечу, что он влюбился почти мгновенно «еще тогда». Особенно ему запали в память моя фигура, волосы, лицо в лунном «витражном» свете, словно бы этот момент был магическим ритуалом по завоеванию его сердца.  И когда я спросила, устраиваясь поудобнее на его плече, что же его остановило тогда? Почему же он внезапно пропал с поля моего зрения?  То он, криво усмехнувшись и переводя взгляд на потолок, как-то пристыженно произнес: — Малфой поговорил со мной. И сказал, что… в общем, убедил меня, что ты - не вариант.  — Что же он сказал? - эти слова, в которые трудно было поверить, словно током прожгли мне мозг.  Мне нужно было убедиться, что это правда. Что это не выдуманная история, подстрекаемая ревностью Забини к Драко.  Что это действительно было так. Блейз развернулся ко мне, отчего наши лица оказались очень близко друг к другу. Расслабленно улыбнулся, обводя полным нежности взглядом моё лицо, и так честно произнес: — Поверь, тебе лучше не знать. Бам. Я почувствовала бесповоротность момента.  В тело вспрыснули такое количество огненного яда, разливающегося со скоростью света по венам, что хватило бы на то, чтобы обездвижить дракона. Эдакий болючий укол правды за то, что я свято верила Малфою, столько лет.  Свято верила в то, что он желает мне добра и заботится обо мне. В своей колючей манере, но все же. В голове мелькали и другие истории о волшебниках, с которыми меня знакомил Малфой, но стоило им проявить какой-то мужской интерес ко мне, то они… чудесным образом испарялись из моей жизни. И стоило мне это однажды подметить, то Драко ответил мне в своем высокомерно-родительском стиле следующее: «Ничего страшного, какой-нибудь и для тебя найдется, Грейнджер». Дура.  Мы много в тот период обсуждали Малфоя, но Блейз никогда не задавал мне ни одного прямого вопроса, касаемо моих отношений с нашим общим «другом». Даже ни единого косвенного.  Может быть, он боялся услышать честный ответ, боялся, что он каким-то образом окажется хуже великого Драко Малфоя, которому он, несомненно, завидовал и которым втайне восхищался.  Но ты его уделал, Блейз.  Затащил в постель «недоступную-Грейнджер». Браво.  Не знаю, ввернул ли он эту шпильку Малфою по итогу, но на «наших» встречах Забини однозначно стал вести себя увереннее остальных. Что не укрылось от внимательных слизеринцев. Малфой чувствовал, Малфой догадывался.  И когда он сорвался в Литву для презентации своего очередного проекта «Противодействие влиянию темно-магических артефактов», то позвал всю компанию друзей присоединиться, чтобы его «поддержать». А мне сказал, что «можете приезжать вместе с Забини, найдем для вас какую-нибудь комнату».  Меня дико это разозлило, и я поехала одна. Блейз меня не остановил. А мне хотелось бы, мне отчаянно хотелось, чтобы он запретил мне, чтобы сказал: «Я не хочу, чтобы ты ехала к нему, была с ним в одном городе, в одной гостинице, черт знает, может, даже в одном номере!». Мне хотелось бы, чтобы он набрался смелости и заявил на меня свои права. Чтобы окончательно определился, что же происходит между нами. Но он абсолютно никак не прокомментировал мой поступок.  Чем еще больше раззадорил меня.  Ведь я больше никак не умела привлекать внимание того, кто мне нравится. Кроме как ревностью. Малфой оплатил мне билеты и обещал встретить ранним утром.  Мерлин, мне это напомнило поездку в Хогвартс, так как в Вильнюс шел только приятного вида экспресс.  Иностранный порт-ключ к этому городу не полагался.  На рассвете я сошла на платформу, вдохновленная таким мини-путешествием, но Драко нигде не было.  Оказалось что он, чертов алкоголик, напился с делегацией волшебников, и проспал мой приезд.  Как же было унизительно стоять и не понимать, что же нужно делать. Куда идти. И стоило ли приезжать к тому, кому твое присутствие настолько неважно?  Мне хотелось взять билет назад и уехать. Но следующий рейс был только на следующий день.  К счастью, меня забрал прибывший к вокзалу эльф, который служил семье Гринювене, передав записку от пана Малфоя, который дико-дико извинялся, что самолично не смог приветствовать такую «важную гостью». Драко встретил меня в холле уютной маленькой гостиницы в абсолютно разбитом состоянии, как будто бы его только что соскребли с нагробной плиты.  Он выглядел действительно жалко, искренне извиняясь за свой проступок (и оплачивая любые счета за меня в течение всей поездки). Мы вошли в его малюсенький номер с цветочной росписью на стенах, чтобы оставить на время мой чемодан.  Малфой тогда сказал, что он попросит его новых местных друзей приютить меня у себя в большом доме, чтобы мне было уютно. Номеров в гостинице уже не было.  «Я бы тебя пригласил остаться в этом шикарном огромном номере, конечно, но не будем же мы ночевать тут вдвоем!».  Разумеется, нет.  Женатый Малфой в гостиничном номере с огромной двуспальной кроватью вместе с героиней войны Гермионой Грейнджер.  Отличная статья для Риты Скитер.  И прекрасные новости для Астории Малфой, в это время путешествующей по Франции с сыном.  Презентация в тот день прошла успешно, но от меня не укрылось странно-нервное состояние Малфоя. А когда мы оказались с ним на фуршете, то я поняла причину. Оказалась она настолько банальной, что даже повеселила меня. Она крылась в его симпатии к молоденькой панне по имени Габриела, которая, как ни странно, чем-то напоминала… меня. Мы с ней быстро нашли общий язык, практически сразу обнаружив сходство наших характеров. Много смеялись и уже через час знакомства, ходили по залу буквально обнявшись.  Малфой смотрел на нас странно.  Я не могу идентифицировать, что за мысли обуревали его в тот момент, но он много молчал. И мрачно пил.  Ни с кем он не договорился о моей ночевке. Не знаю, специально, или просто из-за того, что ему было наплевать.  Но факт остается фактом: Малфой так быстро (и вот уж точно намеренно) напился, что его практически не держали ноги. Мы с одним колдуном из Швеции, подхватив его под обе руки, довели до номера, куда просто сбросили, как мешок, на кровать.  Я неловко мялась на пороге, когда закрывала за сочувствующим мне волшебником дверь. И повернулась, определяя масштаб «катастрофы».  Мертвое тело Драко лежало поперек кровати, а я размышляла, как мне быть, где остаться переночевать. Приняв решение просто переложить его к краю кровати, а самой устроиться на другой стороне, благо размер спального места позволял это, я принялась перетаскивать его к стене. Как вдруг он «ожил».  — Грейнджер… - еле шевеля языком, пьяно прохрипел Малфой.  — Тш-ш-ш, все хорошо, - максимально спокойно, словно я колодомедик, проводящий обследование, проговорила я, попутно снимая с него обувь. Что давалось тяжело, честно признаться. — Грейнджер… - уже настойчивее проговорил Малфой, нечеловеческим усилием поднимая свое туловище вверх.  Мне стало слегка боязно. Я ни разу не видела его таким, и, не зная, чего сейчас можно ожидать от него, отпрянула назад. Словно обожглась.  — Я сам… ты … не должна. Малфой, жутко шатаясь даже просто от того, что сидел на кровати, начал предпринимать попытки снять с себя ботинки.  Это была отвратительная картина.  Он выглядел настолько жалким и беспомощным, что я просто села на деревянный пол, обхватив себя руками и с ужасом наблюдая это действо. Отчаянно хотелось ему помочь, но честно говоря, я боялась.  Боялась провоцировать его. Злить.  Через пару минут у него получилось освободить свои ноги, и он, уперевшись локтями (не с первого раза) в колени, зарылся лицом в свои ладони.  Тихо, почти неслышно, я подобрала его ботинки, чтобы поставить ближе к входной двери, как вдруг Малфой снова осипшим голосом простонал:  — Блять… ты не…. должна…  — Драко, - стараясь его усмирить, мягко проговорила я. - Всё хорошо.  Он помотал головой, отчего его вновь довольно ощутимо зашатало, а потом как-то задушенно выдал: — Грейнджер… прости меня, прости-прости… прости… — Всё хорошо, все в порядке, - я аккуратно подходила к нему, вытянув руку вперед, невесомо коснувшись его плеча. Чтобы поддержать. Чтобы он перестал разрывать моё сердце своим раздавленным видом.  Я не хотела знать, за что конкретно он извиняется. За что его сейчас разрывает по кусочкам.  Драко дернулся так резко и неожиданно, что я чуть было не отпрыгнула в страхе.  — Не трогай меня, - прошипел Малфой, словно я царапнула оголенный нерв и причинила своими корявыми действиями нестерпимую боль.  Примирительно выставив руки ладонями вперед, я сделала несколько шагов назад и уперлась спиной в стену.  — Всё-всё, не трогаю! Наверное, мой голос прозвучал выше обычного, отчего Малфой медленно поднял свою голову и, глядя на меня расфокусированным тяжелым взглядом исподлобья, спросил:   — Боишься… меня?  Даже в таком состоянии он видел. Это от него не укрылось.  Наверное, он всегда видел всё, что, я надеялась, мне удается скрывать.  — Н-нет, всё хорошо, - соврала я, стараясь успокоить дыхание. Горько усмехнувшись, Малфой, к моему ужасу, поднялся с кровати и, шатаясь, как лист на осеннем ветру, сделал шаг ко мне.  Сердце в панике было забилось, но Малфой, огрызнувшись, прорычал одно лишь «отойди», и сделал еще шаг к двери в ванную комнату, проход к которой я немного перекрывала.  Я в один прыжок оказалась подальше от чертовой двери, надеясь, что Малфой не отрубится в ванной. Не хотелось бы видеть его голым, да еще и в таком состоянии.  Но через несколько долгих минут, в течение которых я не отрывала глаз от побеленной деревянной двери, она с треском распахнулась.  Малфой был в одежде. С волос стекала вода. Длинными тонкими пальцами он цеплялся за дверной проем, царапая ногтями белесую поверхность.  Подняв на меня мучительно-острый взгляд, он с усилием сделал вдох. Словно бы ему тяжко давалось сейчас даже такое простое действие, как дыхание.  Выдох. Сделал неустойчивый шаг.  Вдох-выдох. Два.  И рухнул на ту сторону кровати, куда я изначально и планировала его уложить.  И на протяжении этой ночи больше не издавал ни звука. С утра я проснулась от того, что шумела вода. Малфой уже успел подняться и принимал душ.  Я встала, поправляя свои пижамные штаны, майку и винного цвета халат. Глянула в зеркало, оценивая насколько ужасно по шкале от 1 до 10 выглядела этим прекрасным днем.  Но все оказалось не так плохо. Где-то на семерку.  Прождав долгие двадцать минут и надеясь, что Малфой просто чистюля, а не уснул в ванной комнате, я услышала щелчок открывающейся двери.  Драко выглядел весьма и весьма живым, относительно вчерашнего вечера и ночи.  Он вытирал волосы полотенцем и тоже был одет в домашний уютный костюм из штанов и футболки. Поймав мой взгляд, он озорно улыбнулся: — Проснулась, Грейнджер?  — Доброе утро, Малфой. Рада, что ты в настроении, - я сидела на своей стороне кровати, сильнее, чем нужно, запахивая на груди ставшую слишком тонкой ткань халата.  — Не планировал так напиваться, прости. Надеюсь, мы не переспали? - буднично поинтересовался он, стрельнув в меня колким взглядом.  — Что?? Ты с ума сошел! Конечно, нет! Он начал сворачивать махровое белоснежное полотенце, продолжая хитро улыбаться мне.  — Знаю, что нет, Грейнджер. Просто не мог не пошутить, - он вальяжно прошел к громоздкому столу, вешая на спинку деревянного стула мокрую ткань.  А потом, развернувшись в пол-оборота, добавил с насмешливым блеском в глазах: — Хотя твой шелковый халат выглядит сексуально. Ты хотела меня соблазнить?  Я задохнулась от возмущения, еще сильнее вкручиваясь в кровать, словно бы желая провалиться сквозь нее.  — Вот еще, Малфой! Это просто моя одежда для сна!  Я сложила руки на груди и закинула ногу на ногу, как будто бы это могло помочь мне выглядеть увереннее.  Малфой обернулся полностью, слегка поморщившись: — Тш-ш, потише, Грейнджер. Голова. — Ох, прости, - я тут же виновато поджала губы.  Спустя время я отправилась в душ, а Малфой заказал нам завтрак в номер (и, скорее всего, выпил Антипохмельное зелье). Мы решили никуда не выходить, только за час до отправления прогуляться по Вильнюсу.  Мы валялись в кровати, болтали, даже умудрились устроить бой подушками. Мерлин, как дети.  Было просто. И хорошо.   Внезапно острой резью меня полоснуло воспоминание о том, что сказал Блейз. И я не сумела избавится от чувства, что все это - ненастоящее. Обман.  Малфой меня дурачил на каждом шагу нашей насквозь пропитанной фальшью «дружбы».  Я молча уткнулась взглядом в потолок, а Малфой повернулся ко мне, опираясь на локоть.  — Грейнджер, - тихо позвал он, и я посмотрела на него. Наверное, так внимательно, как никогда раньше.  Малфой не отрывал пронзительных глаз от меня и так искренне, что я прикусила язык у себя во рту от образовавшей в легких тяжести, сказал: — Спасибо тебе, что ты мой друг. Я вдруг сейчас осознал, насколько ты мне близка.  Бум-бум. Бум-бум. Как бы мне хотелось тебе поверить, Драко. Но мой отравленный разум уже не мог так легко и глупо, как раньше, прыгнуть за тобой в бездну.  Неотрывно глядя в твои глаза и отвечая тебе так же тихо «не за что, я тоже рада быть твоим другом», я внезапно поняла, что какого-то черта даже влюбленность в Забини не перекрывает моей еле живой, но все еще существующей болезни к тебе.  Мы старались незаметно выскользнуть из гостиницы, чтобы никто не смог узнать, что ночь мы провели в одном номере. Вроде бы у нас получилось избежать ненужных сплетен.  В ночном экспрессе мы ехали в вагоне-ресторане и разговаривали. И я расхрабрилась настолько, что сказала: — Кстати. Я не смогла не заметить, Драко.  — Что именно? - Малфой с подозрением глянул на меня, но занервничал. Кончик его мизинца, на котором красовалось темное кольцо, дрогнул вместе с голосом. Он знал, что я скажу дальше. — Ты влюбился. Ты же влюбился в Габриелу, - я даже слегка улыбнулась, чтобы подать это больше как шуточную историю, но столкнувшись с застывшим лицом Малфоя, моя собственная улыбка неестественно приросла ко рту.  — Ты. Даже. Не знаешь. О чем. Говоришь, - с нажимом произнес Драко. Его серые глаза сузились, он взял стакан со сливочным пивом и звучно сделал глоток, с характерным стуком поставив стекло на стол.  Я заерзала на месте, чувствуя поднимающееся волнение. — Всё настолько серьезно? В смысле… твои чувства? - я подалась вперед, понизив голос, чтобы никто не смог нас услышать.  Малфой обвел языком свои зубы, видимо, готовясь ответить что-то язвительное. Потянулся ко мне вперед, отражая моё движение и чуть ли не сталкиваясь со мной носами, озлобленно выплюнул прямо мне в лицо: — А даже если и так, Грейнджер? То что? Что ты мне посоветуешь, друг? Развестись?  Малфой испепеляющим взглядом обвел моё лицо, и я поняла: сейчас он вонзит в меня что-то особенно острое.  — Внимательно послушай меня, Грейнджер: я никогда не разведусь с Асторией, - Малфой мрачно усмехнулся, и, как всегда с тройным дном, смертельно-спокойно обрушил на меня следующее. - И в кого бы я там не был влюблен - я ни за что не переступлю черту. Ты поняла меня? Ошарашенная таким откровенным признанием, я пришибленно кивнула, и, из последних сил постаравшись придать своему виду обыденности, добавила:  — Мерлин, я думала мы просто пошутим над этим, а ты… воспринял это чересчур серьезно.  — Грейнджер. Лучше остановись. Если не хочешь услышать что-то еще.  Нет, я не хотела. С меня было достаточно. Остаток нашего вечера мы провели в обсуждении рутинных событий с работы и только что прошедшей презентации. А потом разошлись по своим купе. Кажется, до края моего сознания в тот момент все же дошло, что речь шла вовсе не о Габриель. С Блейзом Забини наши тайные ночные «свидания» после этой поездки продлились около двух недель.  После чего он сказал мне, что все-таки у нас ничего не получится. Он окончательно расстался с той девушкой, заодно разорвав и со мной какие бы то ни было связи. Я переживала это в одиночестве, нестерпимо рыдая по вечерам и надеясь, что хотя бы когда-нибудь мне посчастливиться узнать, что такое нормальные здоровые отношения. Без манипуляций. С уважением. Принятием. И настоящей светлой любовью. Но я забежала далеко вперед. А ведь остановилась я на том, что Малфой (как раз после разговора с Забини «по душам») аппарировал прямо к двери моей квартиры. Разумеется, исключительно для того, чтобы отработать версию со своей напарницей.