Вопрос девятый: За что в вашей жизни вы чувствуете наибольшую благодарность?
1 февраля 2024 г. в 08:08
Примечания:
Легендарное возвращение вольтрона.
Вообще, авторы разболелись и жутко вымотались, но доползли до дня, когда смогли дописать часть
Юра обессиленно привалился к Косте.
Энергии, чтобы сесть вертикально у него не осталось — последние слова били хуже плетей, заставляя выворачиваться наизнанку и заставить себя изменить положение сейчас было смерти подобно.
Впрочем, Уралов его не прогонял и не отталкивал, сидел, как манекен, скрестив модельно лодыжки и сложив руки на груди.
— Я не знаю, — сказал Татищев, после недолгого молчания, — Честно. Наверное за то, что выжил при Пугачёвском бунте. Или за открытие железной дороги. Или за то, что… Не знаю, короче. Может быть за то, что с вами познакомился.
— Вот как?
— Да.
Юра сглотнул, пытаясь сформулировать стройный ответ, но тон Уралова был слишком недоверчивым, а пива было выпито слишком много для почти пустого желудка.
— Понимаешь, — все же попытался объяснить он, — Ведь не только дерьмо было, а? Не, было ж все настолько плохо. Нам ведь и хорошо было, и весело, и тепло. Ночёвки, походы, прогулки, улицы, обеды, поддержка. Чувства. Не это говно, что сейчас между нами, а… участие. Теплота. Доверие, пусть и хуевое. Неполное, то есть.
— Было?
Костя шевельнулся, повернулся к Юре, наверное, пытаясь что-то высмотреть в его глазах, но Татищев закрылся от него рукой. Он не знал, что сейчас творится с его лицом и показывать его не хотел — слишком свежими были вновь вскрытые раны.
— Было, — подтвердил он, — А может быть и будет. Я уже нихуя не знаю, Костя. Ни-ху-я. Теперь ты отвечай.
Уралов молчал долго. Не двигался совсем, но дышал спокойно и ровно, распространяя вокруг себя волны напускного спокойствия и, вместе с тем, нервозности.
— Когда я прочитал вопрос, я хотел сказать, что за то, что меня однажды выбрали для роли монетного двора.
Юра прикусил губу и заставил себя посмотреть в глаза Косте. Тот смотрел куда-то на холодильник, медленно моргая. Лицо у него было острым, но не болезненным и не хищным. Странным каким-то.
— А что хочешь сказать сейчас?
Грохнул за окном гром, ливень усилился. Костя перевел на Юру взгляд.
— За то, что ты все же пришел сегодня. Вне зависимости от того, чем все это закончится