Twilight forest

      Минхо громко выдыхает, наблюдая за клубом пара, вылетающим из его рта. Температура, по ощущениям, не перешла нуля, но достаточно низкая, чтобы покрыть ели и покров земли ярким инеем. Меховая одежда, которую принес Чанбин, согревала на ура, и сирена в этой шубе выглядела, будто только вышла из дверей огромного особняка.       Ребята сегодня были не в полном составе, у всех были какие-то дела, и, вскоре, Джисон и Минхо остались вдвоём.       Хан что-то вырисовывал на камне, покрытым инеем, как вдруг выпрямился по струнке, когда в его головешку пришла одна идея.       - Минхо, — начал он, развернувшись всем телом к блондину. — Помнится мне, из всего дома ты увидел только мою комнату… Давай я покажу тебе его весь?       - Что? Как ты собрался это сделать, дома же семья…       - Они все отправились в город, зачем, не знаю, меня не звали, да и я бы не поехал. — объясняет брюнет и подходит к Ли, чтобы стряхнуть с его шубы снежинки. — Не заметил, что Чонина нет?       - И долго их не будет? — легонько проводит сирена по каштановым волосами, также стряхивая белоснежные крупицы.       - Всё Рождество!       - Прелестно. Что ж, я более, чем согласен. — сладко тянет Хо.       Выйдя из леса, Джисон обулся и подхватил за локоть перламутрового. Он признался себе, что зима была к лицу Минхо. Он смотрелся идеально на фоне слегка заснеженной деревушки, словно ледяной принц.       Забежав в дом, Хан понял, что после осознания их одиночества, в доме ему захотелось впервые за столько лет снять обувь. Немного потоптавшись на месте, он всё-таки разулся и прошел в глубь дома, помогая сирене снять верхнюю одежду.       Это было так тепло, никакого страха, что их застукают, и они могут спокойно расхаживать по помещению, сидеть в гостиной комнате, пить чай на кухне… Шуметь как им вздумается…       Джисон кинул пару бревен в камин и зажег их, чтобы согреть остывший дом.       Ли гулял по гостиной и восхищался древесным интерьером. Помещение выглядело очень уютно, жаль, что они с Ханом не могут тут бывать часто. Подойдя к книжным полкам, находящимся в глубине комнаты, он начал рассматривать портреты стоящие меж томов. Внизу он нашел, успевшую запылиться, маленькую рамку, Минхо дунул на стекло, чтобы убрать пыль и, когда увидел, что на нём изображено, ахнул. Небрежный карандашный набросок, но красивый, с четкими линиями, и выглядел он очень живым. Это был Джисон. Сирена застыл, очерчивая кончиками пальцев нарисованные линии.       - Ой, я даже и не знал, что тут есть и мой портрет… Если его можно таковым назвать. — Хан с насмешкой пожал плечами.       - Почему он стоит запылившийся на самой нижней полке?… — с горечью шепчет блондин.       - Потому что это я. — на грани слышимости выдохнул человек.       Минхо вздохнул и поставил портрет на самое видное место, и пусть Джи мурзился на него, мол он не имеет права тут стоят, сирена в споре победила, поцелуй был победоносным аргументом.       После, они посидели на кухне, выпили чай и поели шарлотку, приготовленную Ханом. Ли чуть ли не с криком говорил брюнету, что его шарлотка ни чуть не хуже той, что готовила бабушка, может даже лучше.       На улице уже стемнело, и парни решили подняться на верх, чтобы провести оставшийся вечер в комнате Джисона.       - Ты знал, что Чонин спит с плюшевым лисом? — смеется человек, поднимаясь по лестнице.       - Плюшевым? Это какой-то вид домашних лисов? Ты не говорил, что у тебя дома есть животное… — ведет бровью блондин.       - Нет, плюшевый это значит ненастоящий. Игрушка! — он на секунду задумался. — А домашнее животное, между прочим, у нас есть, кот Чонина.       - Кто? Кот? Что это?       Хан открыл рот так широко, как только мог. Минхо никогда не видел котов… Брюнет ловит руку Ли и тащит его в комнату старшего брата.       Забежав в неё, Хан показал пальцем на кровать, где свернувшись калачиком, лежал рыжий кот. Тот услышав, что кто-то вошел, поднял голову и вопросительно мяукнул.       Минхо обомлел от увиденного и, в мгновение, оказался сидящим на полу возле кровати, смотря на пушистое создание глазами-блюдцами, не решаясь притронутся.       - Погладь его… — тихо произнес Хан, наблюдая за самой, наверное, милой картиной в его жизни.       Сирена аккуратно положил руку на тельце кота и провел рукой вдоль. Рыжий, под рукой Ли, тут же начал вибрировать. Мурлычет. Джисон захихикал, когда увидел, как Минхо повторяет звуки, издаваемые котом.       - Ханни, в нашем доме будет минимум три такие штуки, и это не обсуждается. — строго говорит блондин, не отрываясь от поглаживания пушистого.       - К-конечно… — накрыл рот рукой брюнет и отвернулся, чтобы Ли не видел алого оттенка его щек. Фраза «в нашем доме» слишком сильно зацепилась за сердце человека.       Кое-как оторвав Минхо от животного, они наконец добрались до комнаты Хана.       Сирена подошла к окну и наблюдала за мрачным лесом, окутанным омертвляющим снегом. В помещении было достаточно хорошо всё видно, благодаря лунному свету, но брюнет хотел добавить немного тепла и зажег несколько свечей, стоящих на рабочем столе. А после, он подошел к блондину, окольцевал его талию руками и повел кончиком носа по задней стороне шеи, оставляя несколько поцелуев. А Минхо лишь плавился от прикосновений, как кубик льда, брошенный в теплую воду.       - Ммм… Ханни, ты точно хотел мне только дом показать?… — томно тянет сирена.       - Возможно… — шепчет Джи, обдавая шею блондина горячим дыханием.       Когда руки брюнета нагло пробрались под рубашку, изучая белоснежный живот перламутрового, а губы начали оставлять влажные поцелуи на сгибе плеча, Минхо схватился за оконную раму и громко выдохнул. Он собрал все своё самообладание и развернулся в хватке Хана, беря чужое бархатное лицо в ладони и заглядывая в темные карие глаза, омраченные пеленой желания, которая мгновенное накрывает и сирену тоже. Мысль подразнить брюнета тут же растворяется где-то в воздухе, Ли подается вперед и накрывает чужие губы своими. Он, по очереди, сминает то верхнюю губу, то нижнюю. Блондин тянет на себя Джисона, облокачиваясь на подоконник и прижимая любимое тело ближе, он сгибает ногу, ставя колено между ног брюнета, от чего Хан сдавленно стонет в поцелуй. Минхо пользуется моментом и проталкивается языком сквозь чужие губы. Комната наполняется громкими и пошлыми звуками поцелуев, круша сознания парней. Ли спускается руками по туловищу брюнета и на пробу сжимает Хана через ткань брюк, ловя во рту вязкий, длинный стон, который, словно мёд, лился, наполняя тело сирены мурашками. Желая услышать больше, блондин пробирается рукой под мешающую ткань и сразу же набирает темп, двигая рукой вверх-вниз. Хан отстраняет от сиреновых губ и утыкается лбом в его сгиб шеи, рвано дыша, еле держась на ногах.       - Минхо, Минхо, Минхо… — скулит человек, сжимая шелковую ткань рубашки, пытаясь удержать себя на ногах, — Хо! Остановись! — умоляет Джисон, и Ли встревоженно поднимает взгляд на брюнета.       - Я что-то делаю не так?       - Нет… Я боюсь, если ты продолжишь, то доведешь меня до конца слишком рано… — фраза вызывает у сирены непонимание, — Я хочу тебя всего, полностью… Хочу… — он пытается выровнять дыхание.       А у Ли в горле перепирает от сказанного, окрашивая уши в ярко голубой цвет. Блондин, ни минуты не медля, толкает Джисона к кровати и поваливает его на мягкую поверхность, нависая сверху.       - Давай я всё-таки потушу свечи… — приподнимается человек, — Мне всё же привычнее смотреть на тебя в лунном свете. — Хан выбирается из под сирены и подходит к столу.       Минхо решает не терять ни минуты и освобождает себя от нижней части одежды, расстёгивает рубашку. Задув свечи, Хан разворачивается и замирает. Он видит на кровати полуобнаженную сирену, в одной лишь рубашке, которая упала с правого плеча, оголяя его. Шёлк струился по жемчужному телу ручьём, гипнотизируя брюнета, и, создавая вакуум в легких.       - Ханни, ты чего застыл? — шепчет Ли.       - Я… Да так… — сглатывает Джисон.       Он снова ложится на кровать, позволяя блондину оседлать себя, последний принимается развязывать шнурки на чужой хлопковой рубашке, и, не без чужой помощи, снимает злосчастную одежду. Минхо припадает губами к шее Хана, кусает, а следом зализывает поврежденный участок. Вбирает бархатную кожу, оставляя красные следы, которые через время обязательно побагровеют, чего сирена и добивается. Прекратив терзания шеи, блондин оставляет влажную дорожку поцелуев, спускаясь вниз, выбивая оставшийся воздух из груди человека.       Дойдя до розового, набухшего ореола, сирена, не задумываясь, поглощает его губами, параллельно обводя языком.       Бинго.       Джисон запрокидывает голову назад и прогибается в спине, словно змея, издавая первый вскрик. Звонкий голос врезался остриём в сердце Минхо, от чего того накрыла новая волна возбуждения. Ему нужно услышать больше. Сирена слез с человека и незамедлительно освободил его от теснящей одежды. Оказавшись между ног брюнета, Ли с помощью колен развел их шире. Бросая взгляд на тумбу рядом с кроватью, он тянется рукой за небольшую бутыль, повертев которую, увидел внутри вязкую прозрачную жидкость.       - Это?… — ведет бровью Минхо, как бы заставляя продолжить предложение.       - Не знаю, Сынмин сказал это мазь для руки Чонина… — Джисон выжидающе смотрит на блондина из полуопущенных век.       - Думаю, Ким не переломится, если ему придется сделать ещё одну такую. — сирена с громким звуком вынимает пробку из пузырька и выливает некоторое количество на руку.       Минхо проталкивается медленно, мучительно медленно. Хан морщится от незнакомых и неприятных ощущений, из-за чего сильно напрягается. Ли, заметив это, наклоняется чтобы поцеловать шею, ключицы и грудь человека, гладя его вдоль тела, пересчитывая рёбра, что, очевидно, помогает, и брюнет под ним расслабляется, позволяя войти полностью. Жгучее ощущение понемногу начинает пропадать, и морщинка, меж бровей Джисона, разглаживается, служа знаком для сирены, что можно двигаться.       Медленно, снова мучительно медленно.       Через несколько минут, когда неприятное ощущение спало на нет, человек не выдерживает.       - Минхо… Сильнее, пожалуйста… — умоляет Хан, и Ли повинуется, начиная ритмичные движения.       Брюнет запрокидывает голову, чувствуя, как нахлынуло новое ощущение, до одури приятное. Минхо ускоряется, выбивая из Джисона громкие стоны, что служат самой сладкой симфонией для души сирены.       Наращивание темпа продолжается, а брюнет не замечает, как начинает двигать бедрами навстречу толчкам. Он выгибается, и, в какой-то момент, сирена попадает так точно в неведомое Хану место, накрывая его цунами из чувств, и тот издает рваный крик.       Минхо схватывает на лету и продолжает толкаться под этим углом, доводя Джисона до апогея.       - Хо… Боже, Хо! Господи! — на грани эйфории выстанывает человек, двигаясь по кровати вверх-вниз. — Минхо-о-о!       Хан хватается за спину блондина слишком сильно, оставляя царапины на лопатках. Он выгибается и протяжно скулит, дойдя до кульминации. Ли тоже близок к краю, ещё минута такого темпа, и придет до своего исступления.       - Хоша… — шепчет Хан, смотря бездонными глазами на сирену.       От услышанного, у блондина снесло голову, и он, сам того не ожидая, изливается с низким гортанным стоном.       Минхо валится на грудь брюнета, и они в унисон рвано дышат.       - Хо… — снова шепчет Джисон и кладёт руку на затылок Ли, перебирая жемчужные пряди.       - Ммм?.. — на грани сознания мычит сирена.       - Я тебя люблю.       Перламутровый из последних сил поднимается, опираясь на локоть, и завороженно смотрит на человека под ним. Он зачесывает каштановые пряди, прилипшие к чужому лбу, и осыпает любимое лицо горстью поцелуев. Джисон морщится и хихикает от щекочущего чувства.       - Я тоже люблю тебя… ***       - Что значит разбил? — Сынмин стоит, скрестив руки на груди, и, осуждающе, смотрит на человека перед ним.       - Ну… Ты же знаешь, какой я тайфун. — нервно теребит край накидки Хан, — Смахнул рукой и разбил… — он смотрит куда угодно, только не на эльфа. — Ты ведь сможешь сделать ещё?       Ким вздыхает, поправляет указательным пальцем очки и, хватая Джисона за подбородок, поднимает его голову, разглядывая чужую шею, покрытую фиолетовыми следами.       - Это, я так понимаю, последствия? — усмехается эльф и закатывает глаза, когда брюнет с вскриком зарывается в вороте своей накидки.       - Н-нет!       - Хорошо… Я сделаю ещё. — на лице Сынмина расцветает ехидная улыбка, — Сделаю несколько про запас, а то вдруг ты опять решишь «разбить» бутыль. — саркастично протягивает эльф.       Хан накрывает пунцовые щеки ладонями и утыкается в плечо Минхо, постукивая того кулаком по груди, бормоча что-то про «Это все ты мне следов наставил!»       А сирена лишь самодовольно заливается смехом от происходящей ситуации. Поздравляю всех с наступившим 2024 годом!!!🎊🎄☃️