Лучше демон чем домашка

      Антон почувствовал неладное сразу. Демон пропал из виду, и парень мгновенно ощутил, как его тело наполняет жаром, будто его заливают кипятком. Этот пожар обжигал, но не делал больно. Только мысли путал.       Совсем скоро перед глазами картинка начала плыть.       Внизу живота потяжелело и стало обдавать жаром.       Вывод напрашивался сам собой. — Нет нет нет нет нет! — повторял в охватившем его безумием Антон. — Только не это.       Антон открывает шкаф и присматривается к своему отражению в зеркале, прикреплённому к дверце. Там он видит себя, но глаза не по-человечески светятся красным. — Выйди! — Шастун хватается за голову. — Уйди из моего тела!       И голос этот будто ухо ласкает. Соблазняет и чарует, завлекая в бездну, из которой Шастун не сможет выбраться. — Тебе понравится, поверь, Тоша, — шепчет голос демона в голове.       Вот только это его и пугало. Ведь тело уже с радостью отзывается на ласку своих же рук, движущихся не своему желанию. По крайней мере не по осознанному.       Антон испуганно наблюдает за тем, как его свободная рука начинает блуждать по телу. Она поднимается к шее, слегка обхватывая ее и чувствуя, как двигается под ней кадык. Под подушечками пальцев учащенно бьется пульс. Она доходит до губ, и рот ее приветственно впускает в себя его пальцы. Антон старается напрячься, старается взять командование над своим телом. Но ему это не удаётся. Максимум, на что он способен в таком положении — это закрыть глаза, чтобы не видеть свой позор, и сдерживать стоны, чтобы свой позор не слышать.       Антон чувствует, как начинает возбуждаться, и ненавидит себя за свою реакцию. За то, какое удовольствие ему доставляет демон его же, Антона, руками.       Он понимает, что у него просто нет сил на сопротивление. Даже хуже того — его тело желает этого, и мозг совсем скоро за ним последует. Тогда он окончательно сойдет с ума. Он прекрасно осознает это, однако продолжает подставляться под собственные руки.       Рука забирается под футболку и крутит бусинки сосков, вызывая первый несдержанный стон.       А Антон готов навсегда исчезнуть из этого мира.       Он не может поверить, что подобные действия для него отзываются такой реакцией. Демон точно использует свои чары на нем, потому что другого объяснения своим странным и необычным желаниям он найти не способен.       Вдоволь наигравшись с грудью, рука опускается вниз. Пуговицы поддаются легко, резинка особо не сопротивляется, и вот в руке оказывается горячий член, уже давно жаждущий внимания.       Антон под бит какой-то незнакомой, но явно танцевальной песни, подходящей под биение его сердца, движет рукой, как делал бы это сам, если бы демон не управлял его телом. Сережа будто знает, будто чествует, где нужно надавить, где провести, еле касаясь.       Рот наполняется вязкой слюной, а губы напротив — становятся сухими. Сережа в его теле их облизывает.       Антон чувствует, что он уже на грани.       Голос в голове сладко шепчет: — Подними голову, дорогой. Посмотри на себя.       Антон не может сопротивляться. Он до последнего будет отрицать, что сам послушал этот чертов шепот. Он будет говорить, что это все демон, завладевший его телом, он им управляет. Так будет легче хотя бы ему самому.       Перед собой он видит чужое отражение и одновременно свое собственное. Его глаза горят желанием, на его лице против воли расползается довольная чужая ухмылка.       Антон кончает, пачкая зеркало и свою ладонь. Его тело дрожит после оргазма, а рука продолжает водить по члену, пока из него не выходят последние капли. Он на ватных ногах спадает на пол. Его тело трясет, и та смесь эмоций, что он только что испытал, не желает покидать его.       Антон тяжело дышит, схватившись за сердце. Он не понимает, что с ним произошло, и что он ощущает сейчас.       А демон, уже в своем облике, сидит довольный на кровати и улыбается как кот, наевшийся сметаны.       Антон встает и на шатающихся ногах, прихватив с собой телефон, с трудом выбегает из комнаты.       Демон смотрит на поведение человека и хмурится. — Блять.