Я говорю тебе про любовь.

— Ты опять думаешь о ней! Я уже тысячу раз пожалел, что подпустил к себе близко эту маленькую белокурую бестию. Стоило переспать с ней, как она обрела бесконечную силу, гонор и прочее, что там делают женщины, когда думают, что у них все в порядке в отношениях... О ней - это она об Ариадне. Малышка не знает, что я трахаюсь с идеально красивой цыганкой, которая вполне способна заполнить пустоту в моей душе и без Ари. И да, я думаю о ней - о Кате. Спрашивать, как её зовут спустя несколько встреч было крайне неудобно, но я все-таки спросил. И имя Кармелита ей идёт гораздо больше. — Ты не много на себя взяла, м? — Я улыбаюсь, рассматривая свою маленькую принцессу. Она замирает от грубости, на которую я наконец-то решился, и приоткрывает свой миленький ротик. Маленькая, глупая дура. Уже все мозги проела мне своей ревностью. Неужели нельзя смириться с тем, что я никого и никогда не любил. И не буду любить. Кроме Ари... — Что пошло не так? — Моя Аннет жалобно хмурит бровки и сжимает губки. Вот-вот расплачется. Но этим разозлит меня только ещё сильнее. Я уже не могу её терпеть. Ни её ласковый голос, ни её маленькое, хрупкое, фарфоровое тело, ни её кукольное лицо. Ничего не могу терпеть в ней. Ненавижу её, если честно. — На что ты рассчитывала? — Я тяну её маленькое тело на себя, превозмогая отвращение, и глажу её маленькие ручки. Вот я уебок. Я ведь зол совсем не на моего маленького ангела. Я это прекрасно знаю. Я злюсь на Василакис. За то, что она теперь не моя. За то, что я не могу соблазнить её одним только своим присутствием. За то, что Ариадна любит не меня. — Не я. Это ты меня обманывал. — Ты все видела. — Ты не любишь меня больше? — Её лицо, полное боли, отражается в моих глазах, и я задумчиво выдыхаю. Никогда не любил. Хотел заполучить - да. Остальное - просто побочный эффект. Я тяну её прекрасное личико на себя и целую в губы. Протяжно, влажно, мягко, так, как ей нравится. И она, конечно, млеет от моего поцелуя. И она, конечно, забывает, что я её вдруг не полюбил. И она, конечно, хочет большего: — Скажи, что любишь, умоляю, — Протяжно скулит в мои губы, корчась от боли и понимания, что мы вместе последний раз. Так бывает. Ничего страшного в этом нет. Переживет и меня, и моё отсутствие в её жизни. Маленькая, бедная куколка. — Извини, — Шепчу в её опущенные губы и путаюсь пальцами в волосах. Не давлю на неё. Она может встать и уйти, если захочет. Но она не хочет. Мазохистка. Думает, что секс меня привяжет к себе. Глупая. Бедная, бедная. Я сую руку ей в трусы и смотрю ровно в глаза. Она прикусывает губу и сжимает мои плечи в своих маленьких ладошках. — Ты точно хочешь этого? — Смотрю на неё с ожиданием, но если честно, я получаю безмерное удовольствие от боли, которым кишит все это сексуальное между нами. Это ужасно красиво. И она ужасно сильно будет меня ненавидеть после этого. А я предвкушаю её ненависть. Это, пожалуй, единственное, что сможет меня к ней вернуть. Единственное, почему я захочу снова заполучить её себе. Её ненавистью можно будет наслаждаться долго. Ведь она невинна и обманута. А ещё она сумасшедшая, и я давно об этом подозреваю. Аннет не отвечает, только трется от мои пальцы и смотрит в глаза уже совершенно без какой либо боли. Она предвкушает удовольствие. Она целует меня рванно и страстно, она кусает мою шею. Я улыбаюсь своей белокурой красавице, и прижимаю ближе к себе. Разговоры больше не нужны. Нужно просто отблагодарить её за то, что она побыла со мной немного, и проводить в добрый путь. Найдёт лучше, симпатичнее, богаче. Найдёт кого-нибудь уж точно. Да и тем более, разве со мной можно вообще строить отношения? Я ведь люблю другие губы и волосы. Я люблю одни единственные глаза. Я люблю загорелую кожу моей богини любви. Я люблю её костлявое тело. Я люблю её. А пока я думаю о ней, пока представляю эти хитрые греческие глаза, пока мечтаю прикоснуться к бархатной коже на её животе, я ебу мою принцессу раком, я вырисовываю узоры на её спине, я тяну её за волосы на себя, чтобы рванно поцеловать её горячие губы. Она кончает - я нет. Это ничего, я просто очень много думаю не о том, о чем надо думать во время секса. Например, о том, что я потерял ту, кто, казалось, со мной навсегда. Я чмокаю свою Аннет в губы, и молча ухожу в душ. Она должна понять, что ей пора. Думаю, она все поняла. Думаю, мне не придётся выслушивать её нытье снова. Думаю, на этом правда хватит. И с кокаинисткой тоже должно быть покончено. «Хочется напиться и сдохнуть», — пишу Павлову, прежде чем встать под воду. От злости сжимается челюсть, а от мыслей болит голова. Может быть, стоит просто убить этого Мишу? Может быть, так будет проще вернуть мою ценную вещь на место, где она должна быть? Я слышу, как захлопывается дверь и выдыхаю. Ушла... Я выхожу из душа и набираю номер Вани. Трубку он берет почти сразу, и я слышу какой-то шум на фоне. Ну, конечно, пьёт. Где ему ещё быть, как не в баре. Слышно возгласы, будто там какое-то торжество, праздник происходит. А я в своей серой квартире не заслуживаю и вовсе там быть. — Ари там с тобой? — Сжато шепчу в трубку, надеясь, что Ваня не услышит меня. Вопрос сам полез наружу. Сам хотел вырываться и высказаться. Я чувствовал, что если не спрошу, то этот вопрос сгниет внутри меня. Но все-таки надеялся, что Ваня меня отошьет, а на вопрос не ответит никогда. — Да, мы с группой Миши празднуем день рождения его барабанщика. В моем баре, — «В моем», значит, в том, где он всегда пьёт. — Как у нее там дела? — Может быть, вы уже разберётесь друг с другом и перестанете общаться через меня этими вежливыми фразочками? — Ну не поеду же я портить праздник, даже если сильно этого хочу. — Василакис пьяна в стельку, она сама прыгнет тебе на шею. Будто ты не знаешь. — Она же там со своим этим... — Когда тебе это мешало. Харе ныть и приезжай. Тут никто не против, если ты просто будешь веселиться! — Звучит убедительно. Ваня всегда убедителен в том, что говорит. Ебаный дьявол на левом плече. Там, наверное, даже не знают, с кем он говорит. Там, наверное, все безумно пьяные. Ну Ваня так точно... Вот и говорит всякий бред. — Я приеду, — Бросаю я так, будто проще этого ничего в этой жизни не делал никогда. Ваня сбрасывает, а я набираю свою красавицу цыганку: — С принцессой покончено, — Говорю, чтобы он полюбила меня ещё сильнее. — Бедная малышка, — Без тени иронии говорит моя черноволосая и выдыхает. — Поехали на вечеринку? — Какую? — Ваня позвал... Не знаю. Хочу пойти с тобой, — Чтобы ты защитила меня там от всех. — Ваня, может быть, хочет провести время с другом, а не с его подружкой наркоманкой, а? — Нет, Ваня точно рад будет провести время с подружкой наркоманкой, — Она заливисто смеётся с той стороны. — Присылай адрес, Дерябин. — Я рад, что ты поедешь, — И это ты ещё не знаешь, что там будет главная героиня моей жизни.