behind the scene

      тишина университета пугает. обычно здесь громко до жути, а коридоры забиты сонными и уставшими студентами, спешащими куда-то. обычно либо на пары, либо, по большей части, в курилку. но сейчас коридоры пусты, никто не идет курить, а единственный шум всего здания исходит со второго этажа, на который, спеша, поднимается маша, активно проклиная лезущие в лицо волосы и неудобное платье, при этом, параллельно, умудряясь благодарить всех в мире за то, что на её ногах не чертовы туфли, а кеды. и плевать ей, что они не смотрятся. ей очень не хочется натирать себе мозоли, с которыми ей бегать по этажам с долгами, набравшимися за время её прогулов и полного отсутствия желания получать высшее образование.       маша добегает до массивных дверей быстро, весь путь про себя молясь, чтобы прямо сейчас в единственную дверь не отлетела бутылка или крышка от некачественного алкоголя, принесенная невесть каким способом через охрану. сменяет бег на шаги тихие и вздыхает прямо около двери, надеясь, что пришла не зря.       толкает дверь и слышит скрип мерзкий, морщась. заходит тихо, придерживая её, а сама в зал заглядывает, оценивая обстановку вечеринки, успевшей начаться до её прихода. пьяные студенты, что танцуют невпопад, стараются знакомиться и даже валяются на столе, видя десятые сны. и, если честно, романова вообще не удивляется, когда видит, что в ряды спящих входит света, подруга её. обидно только, что напилась до её прихода. она не настолько опоздала. сорок минут, по её меркам, это не опоздание, а просто небольшая задержка.       романова дверь прикрывает, а сама отходит куда-то к одному из столов, расставленных вместо стульев, что наверняка стоят огромными башнями за большой сценой. она губу закусывает, прикидывая, как долго старостат будет разбирать это и мысленно жалеет всех, кто участвует в этом. несколько часов переставлять стулья обратно в зал — не то, что ты хочешь в воскресенье утром. но, в своё оправдание, маша тоже таскала стулья. и не только их. декорации и огромное количество материалов весят намного больше стульев.       она облокачивается на стол, успевая удивиться количеству алкоголя. она даже не считает сколько на столе стоит бутылок. лишь задаётся вопросом, какие отношения нужно иметь с охраной, которая её периодически выпроваживает из университета за запах сигарет, — в девятнадцать, мать его, лет! — чтобы проносить по несколько сумок со стеклом мимо них.       осматривает зал со стороны. она стоит практически в самом углу, пока большая часть студентов находится в центре зала или где-то около сцены, опираясь на неё или ступеньки, ведущие к ней. романова помещение глазами осматривает, надеясь найти одну конкретную макушку, наверняка прикрытую одной из её кепок, что стали уже общими. сама маша выдыхает тихо, потому что кепку не взяла. прядки спадают на лоб, а она уже даже не пытается их отряхнуть или заправить. все равно выбьются.       со стола банку пива берёт, уходя в сторону родной сцены, к которой, за год с лишним, успела привыкнуть. кажется, она бывает в актовом зале чаще, чем в собственном доме. а ещё чаще в списках на отчисление. спасибо актерскому мастерству дважды, ведь оно спасает и в ситуациях, где её могут вытянуть как часть организаторской тусовки, так и она сама просто может себя оправдать и, похлопав глазками, сдать долги, когда уже всё горит.       романова заходит по лестнице наверх, к сцене. её никто не останавливает, просто поглядывая. все знают, что лучше неё эту сцену никто знать не может, поэтому она спокойно заходит внутрь сцены, где находится небольшое пространство. там стоит стол, заполненный всяким гримом, два шкафа, стоящие по разные стороны окна без занавесок, и несколько, как она и думала, башен из стульев. они, если честно, занимают половины от помещения, что смущает машу. обычно здесь всегда пусто и всегда место для неё. только иногда, во время каких-то выступлений, здесь появляется народ. ну и еще иногда её однокурсники, получив разрешение, приходят писать сюда. почему-то, всем это место кажется романтичным.       романова запрыгивает на подоконник широкий, ставя банку рядом. где-то рядом с входом скрипит пол, на что она обращает внимание. когда она поднимает глаза, не может сдержать улыбки. поцелуева закрывает дверь за собой, специально проворачивая внутренний замок, а после подходит к маше вплотную, ставя руки на подоконник.       — так поздно пришла, что уже можно было не приходить. — закатывает глаза маша обвивая чужую шею, где виднеются почти зажившие красные пятна. она облизывается, а даша, непонятно из-за чего конкретно, смеется открыто, утаскивая её в поцелуй. он получается неспешным, почти ленивым. никто из них даже не кусается, как любят это делать. романова с чужой головы кепку снимает, зарываясь длинными пальцами в чужие, осветленные волосы.       — ахуенное платье, киса. — улыбается поцелуева, одной из рук пролезая под чужую юбку. маша цокает, всё-таки заправляя упавшие волосы за ухо. на бедре чувствует чужие холодные прикосновения выдыхая чуть слышно.       — тебе бы только под юбку мне залезть, ей богу, — закатывает глаза снова, а даша сдерживает смех дурацкий, все так же вырисовывая на чужом бедре неизвестные узоры, слыша как чужое дыхание сбивается немного. знает, что это её слабое место.       — могу залезть под лиф, хочешь? — улыбается нагло, вытаскивая из под ткани руку и слыша чужое недовольство. романова что-то сказать пытается, ответить, но её прерывает поцелуй в скулу, что постепенно переходит на шею, периодически оставляя укусы ближе к открытым ключицам и основанию шеи. даша зализывает их быстро, а романова вновь в чужих волосах путает пальцы, периодически оттягивая. голову сама откидывает на другое плечо, словно разрешая раскрасить собственную кожу.       поцелуева руки за спину чужую заводит, находя молнию платья. расстёгивает его продолжая опускаться ниже, к кромке белого белья, что уходит вниз так же. маша уже перестаёт лишь вздыхать, периодически протягивая чужое имя, растягивая гласные. особенно, когда чужие пальцы обхватывают обнажённую грудь, а губы ласкают один из розовых сосков, то облизывая, то несильно кусая, еще больше заводя.       даша проходится по плоскому животу, все ещё холодными, пальцами, вызывая мурашки. романова тянет её выше, будто выпрашивая поцелуй. он получается более резким чем первый. маша буквально чувствует как на чужих губах появляется довольная улыбка, а на её белье чужие руки. отрывается со слышным стоном, утыкаясь поцелуевой куда-то в шею.       — я убью тебя, если ты не помыла свои блядские руки, — шипит на выдохе, царапая заднюю часть шеи даши. она усмехается лишь, надавливая на чувствительную точку, а после отводя пальцы на внутреннюю часть бедра. маша ёрзает недовольно, желая получить больше. поцелуева проводит по местам, где, предположительно, находятся большие, почти зажившие, синяки и укусы, мечтая украсить чужие бедра ими снова. — прекрати, блять, медлить.       даша ухмыляется тихо, хмыкая, но чужую просьбу исполняет, спуская чужое бельё до колен, проходясь пальцем между складок. слышит негромкий, одобрительный, стон и входит один пальцем, давая привыкнуть к ощущениям. на ухо романова шепчет что-то вроде «ещё» и она слушается, добавляя второй палец и начиная двигаться. большим пальцем массирует клитор, пока двумя другими начинает наращивает темп и сгибая их периодически, выбивая из чужой груди громкие стоны, что заглушает её же футболка.       романова начинает сжиматься непозволительно быстро. но даша даже не хочет тянуть дальше, вместо этого позволив собственной девушке крикнуть её имя и обмякнуть в руках. из её глаз, от слишком большого количества эмоций, катятся слёзы, которые поцелуева перехватывает пальцами, смотря в чужие глаза. те мутные немного, но довольные до ужаса.       — я заебалась рыдать как сука, — смеётся маша, вытирая остатки тыльной стороной руки.       даша чмокает её в губы быстро, перед тем как помочь слезть с подоконника и одеться. застёгивает чужую молнию на спине, тычется в макушку, вдыхая чужой запах кофе и табака.       романова свой телефон с подоконника берет, что был откинут за ненадобностью к банке пива, и открывает диалоги.       — вот это шоу, — усмехается она, когда открывает одну из сторис подруг. поцелуева на плечо ей голову кладет, пытаясь увидеть от чего у девушки такая реакция. — оел несёт пьяную свету, пока та ей в любви признаётся.       — тебе напомнить, как мы начали встречаться?       — заткнись.