Привязанность

Феликс Хониккер — всего лишь неудачный эксперимент. Беннетт твердил себе это каждый раз, когда видел его мёртвое тело, когда складывал уже остывший труп в мешок, когда избавлялся от него точно так же, как и от всех предыдущих. Отчаянно пытался убедить себя в этом, вбить себе в голову мысль, что в смерти Феликса Хониккера нет и быть не может ничего особенного. Но всё равно каждый раз беззвучно рыдал, когда очередной мистер Хониккер угасал прямо у него на глазах, всё равно хотел рвать на себе волосы от боли и отчаяния и раздирал в кровь руки, когда оставался наедине с собой и своими мыслями. Потому что воспринимать Феликса Хониккера как простой неудавшийся эксперимент Генри Хаксли, а не живую личность со своими чувствами и эмоциями, он не мог. Беннетт каждый раз обещал самому себе, что больше не будет привязываться к Феликсу Хониккеру. Потому что считал, что так проще, так не придётся проливать по нему горькие слёзы, не придётся рвать на себе волосы и чувствовать, как внутри снова и снова разверзается глубокая бездонная дыра. Но не привязываться не получалось. Потому что Феликс Хониккер каждый раз смотрел так сочувственно, спрашивал о его самочувствии и напоминал, какой вред ему, Беннетту, наносит употребление мыла. Потому что засыпал у него, Беннетта, на плече после очередной бессонной ночи, проведённой за видеоиграми, потому что ворчал из-за всяких мелочей, потому что, в конце концов, просто был рядом с ним. И к нынешнему Феликсу Хониккеру тоже не получилось не привязаться. Ведь он так был похож на того, самого первого, с которым Беннетт пообещал никогда не заводить дружбу. Он так же заботился обо всех в доме, так же ругался, когда проигрывал ему, Беннетту, в очередном файтинге, так же каждый день справлялся о его здоровье и напоминал о вреде мыла. И даже сейчас, лёжа у него, Беннетта, на плече и тихонько посапывая, он напоминал того самого, его Феликса Хониккера. Наверное, именно по этой причине Беннетт до сих пор не сбросил его на диван, как сделал бы с любым другим Феликсом Хониккером. Напротив, этого он лишь крепче прижал к себе, поставил подбородок ему на макушку и закрыл глаза. Феликс Хониккер — всего лишь неудачный эксперимент, но сегодня Беннетт мог об этом забыть, хотя бы ненадолго, хотя бы на одну ночь. Как и о том, что уже через несколько дней этого Феликса Хониккера заменят другим.