Три года спустя...

      В палате стоит гробовая тишина, изредка перебиваемая счётчиком пульса. Её сердце бьётся, но очень медленно. Исаев внимательно вглядывается в лицо когда-то любимой женщины. За эти три года она ничуть не изменилась. Только обстановка добавляет к её и так холодному характеру ещё больше льда.       Нужно действовать, несмотря на внутренний диссонанс. Если бы Николь не объяснила ему всё с точки зрения науки, он бы решил, что это бесполезный обряд воскрешения. Но он смотрит на Елену и верит, что душа всё ещё не рассталась с её телом. - Боже, дай мне сил сделать всё правильно, – некстати упоминает господа мужчина и открывает термоконтейнер с кровью.       Сердце в груди бешено бьётся, но он подключает катетеры, ставит кровь и идёт к панели управления. И – о, удача! – на ней всё на русском языке. Игорь ставит слева "ввод", справа "вывод" и нажимает "старт". Процесс запущен, аппаратура глухо гудит. Последующие разы даются филологу всё легче и легче. И уже на пятом гемаконе с кровью сердцебиение Крыловой начинает учащаться, лицо розовеет. Ему мерещится, будто даже глаза начинают дёргаться под закрытыми веками. - Кажется, получается, – шепчет Исаев. – Осталось немного.       Последний пакет с кровью опустошён. Мужчина отключает катетеры от Елены. Оффает заморозку и жмёт "разгерметизацию". Бокс с громким шипением открывается и включается оглушительная сирена. - Чёрт! Об этом Николь не предупреждала! – вопит Игорь, хватает бывшую жену на руки и выбегает из лаборатории. - Молодец! – девушка рада, что он вышел невридимый, и надеется на правильную последовательность выполненных действий.       Филолог не слышит ничего, кроме собственного пульса, шумящего в голове. Адреналин, страх, нехватка кислорода. Он как можно осторожнее кладёт Елену на заднее сидение авто. Николь садится туда же, уложив голову биологической матери на свои колени. Игорь садится за руль, и машина удаляется от злополучного места.       Через двадцать минут дороги в тишине дочь и отец приходят в себя и даже улыбаются друг другу, глядя в зеркало заднего вида. - Я не уверен, что сделал всё правильно, – мужчина решает заговорить первым. – Так всё было жутко, как у Пушкина в "Сказке о мёртвой царевне". - А вы всё о литературе, папа, – Николь пробует на вкус это слово – "папа". От осознания неодиночества в этом мире становится светлее. – Совсем не мёртвая, уже тёпленькая.       Девушка кладёт пальцы правой руки на сонную артерию Елены и ощущает чёткий ровный пульс. Дышит она тоже уже с нормальной периодичностью. Всё говорит о том, что Исаев справился. - Как скоро она очнётся? ‐ Не знаю, – девушка и сама ни разу такое не проворачивала. – Ты же понимаешь, что нам придётся отвезти её в твою квартиру? – решает перейти на "ты".       Он будто бы и не замечает разницы. - За ней придут, да? – мужчина и раньше догадывался об этом.       Девушка положительно качает головой: - Нам нужна легенда. Ты скажешь, что тебе прислали контейнер с кровью вместе с запиской с инструкцией, картой местности с отметкой лаборатории и все коды от замков. Всё это я отдам тебе позже. Ты скажешь, что адресант тебе неизвестен. - Допустим, они поверят, – выдыхает Исаев, – а что с Леной? Они её заберут? - Она нужна им исключительно для того, чтобы меня найти. И теперь они просто будут ставить слежку в доме, на улице. И ждать, что я объявлюсь, – Николь рассуждает. – Я поставлю излучатели, которые будут портить эти камеры, но, на всякий случай, тебе нужен помощник. Человек, которому ты доверяешь больше, чем себе. Есть такой? - Есть, – не думая, отвечает мужчина. – Только он спал с Леной, когда мы были ещё вместе. Из-за этого, собственно, мы и развелись. - Ты простил его? – блондинка очень удивлена. - Я думал, они любят друг друга, поэтому простил, но... – Игорь осёкся, посчитав, что не нужно девочке знать всё о её матери. - Что – но? – Николь не любит тайн. - Сама спросишь у неё, если захочешь, – мужчина решает переложить ответственность на ещё не пришедшую в сознание женщину.       Девушке слегка обидно, что от неё что-то скрывают, но она ощущает чувства других людей – это одна из её сверхспособностей. И сейчас она понимает, что отец испытывает к Елене любовь. Но очень горькую. - Что будет, если тебя поймают? – он переводит тему. - Заточат в палату и будут ставить малоприятные опыты, – Николь говорит об этом так спокойно, будто бы это её не пугает. - И тебе всё равно? – Игорь начинает беспокоиться за дочь. - Я уже проходила все эти пытки. Не думаю, что будет что-то новое. Они собирают информацию об импульсах моего тела, о командах, которые посылает мозг... - Подожди, как это связано с составом крови? – мужчина перебивает. - Кровь у меня такая же обычная, как и у неё, за исключением целого списка антител, – Николь улыбается, кивая на блондинку, на которую она очень похожа. – Их больше интересуют сопутствующие способности, которые не входили в планы генетиков. - Высокий интеллект, способность быстро решать задачи? – перечисляет мужчина. – Или ты умеешь что-то, что неподвластно обычному человеку? - Что-то умею, – девушка довольно уклончива. - Например? – филолог любопытствует. - Я чувствую, что у тебя болит левая нога. Очевидно, ты подвернул её, когда выбегал из лаборатории, – Николь на мгновение даже закатывает глаза, так ей не хочется ничего сейчас объяснять.       Игорь очень удивлён. Всё, что сказала блондинка, правда. До конца дороги он больше не задаёт вопросов. Изредка поглядывает, как Николь заботливо проверяет пульс Елены, поправляет ей волосы и держит за руку. Это зрелище вызывает невольную улыбку. Всё-таки чудо-девочка не бессердечна.       Они подъезжают к дому Исаева около двух часов дня. Мужчина озирается по сторонам перед тем, как вынести из машины бывшую жену. Уже давно соседи не видели его с женщиной, вдруг решат, что он повернулся от одиночества и заделался клафилинщиком. Но всё проходит гладко.       Игорь бережно кладёт Лену на свою постель, Николь поправляет подушку, правильно укладывает голову. Конечно, сейчас женщина просто очень глубоко спит, но мало ли что-то пойдёт не так. - Как скоро она проснётся? – шепчет филолог. - Я не знаю, – не тешит его обещаниями девушка. – Скорее всего, ночью. - Ты останешься ночевать? Ляжешь с Леной, а я в гостиной, – с надеждой тараторит Исаев. - Нет, сегодня мне остаться нельзя, – блондинка кладёт руку на плечо отца и слегка похлопывает. – Но я приду завтра вечером, а потом что-нибудь придумаю. Мне нужно будет контролировать её состояние. - Но она проснётся ночью, и что дальше? Что мне делать? – мужчина обескуражен. – Она испугается? Ударит меня? Обнимет? К чему мне готовиться? - Я ведь её совсем не знаю. До сегодняшнего дня я даже не знала, как она выглядит, – Николь очень не хочется уходить, но это необходимо. - Сергей Андреевич не показывал тебе фотографии? – Игорь бросает на дочь удивлённый взгляд. - Нет. Он боялся, что я сбегу и кинусь всем рассказывать, что меня украли у матери. То, что деда зовут Сергей Андреевич, я узнала, уже будучи в Москве. Нашла в архивах. Ну и то, что имя моей матери – Елена – я узнала тоже после побега из подземелья.       Мужчина с сочувствием обнимает дочь. - В документах ведь указаны наши имена. - Я выкрала их из сейфа в квартире Крылова.       Николь пришлось многое преодолеть, и сейчас она говорит об этом своему отцу – немыслимое счастье. - Так, я сейчас, – девушка уходит в коридор и возвращается с конвертом, который держит рукой в перчатке. – Здесь всё, что я тебе должна отдать. Помнишь легенду?       Исаев кивает и грустно улыбается. Он не хочет отпускать Николь, и она это чувствует. Они знают друг друга меньше суток, а ощущение, что всю жизнь. – Мне пора, – блондинка пытается состроить на лице радость. – Я приду завтра. А ты позвони своему другу завтра утром и попроси, чтобы он приехал. Помощь тебе не помешает! Пока! - До завтра, – грустно произносит мужчина и закрывает за дочерью двери.       Игорь принимает душ, готовит ужин. Всё это время Елена лежит неподвижно. Жизнь в ней выдаёт только вздымающаяся от дыхания грудная клетка.       Уже час ночи, он не может уснуть. Ждёт, когда женщина придёт в себя. Но спать хочется, был очень трудный день.       После ещё недолгой борьбы со сном филолог отрубается.       Около шести часов утра Крылова начинает ворочаться. Всё тело болит, голова тяжёлая. Но мужчина не чувствует этих движений. - Где я? – женщина вдруг садится и озирается по сторонам. - Лена! – Игорь испытывает спросонья смешанные чувства: всё удалось, но что будет дальше? - Виктор? – она испуганно смотрит на бывшего мужа. – Ты что, тоже умер? - Нет, нет, Лена, – он заворожённо разглядывает женщину в свете ночника. – И я, и ты – мы живы. - Этого не может быть, – Крылова машет тяжёлой головой, – я заразилась и умерла. - Я тоже так думал, но оказалось, что нет, – он берёт её ладонь и кладёт на свою грудь. – Чувствуешь? Бьётся. - Бьётся, – Елена медленно повторяет. - И твоё, – он перекладывает руку на её грудь, – тоже бьётся.       Лена в замешательстве, но выглядит довольно бодро для человека, пролежавшего три года в "холодильнике". - Ты жива, Лена, – Игорь обнимает бывшую жену с нежностью и осторожностью. - Если это правда, поцелуй меня, – совсем неожиданно для Исаева произносит Крылова.       Он так давно не прикасался к её губам, что сейчас страшно взволнован от этой просьбы. Но проигнорировать не может. Мужчина медленно приближается к лицу бывшей возлюбленной и лёгкой лаской касается её губ. Женщина робко отвечает, а затем углубляет поцелуй. Слезы начинают катиться по её щекам. Она понимает, что действительно жива.