***
Реджина Миллс начала свой день с привычной пробежки по тихому району, где жила на протяжении пяти лет, и с плотного завтрака, после которого тело и разум пришли в норму, а остатки бессонной ночи магическим образом испарились, оставляя лишь небольшое волнение перед предстоящими съёмками. Последними съёмками, если быть точнее. Ещё год назад она решила, что пора завязывать с деятельностью восемнадцать плюс, и занялась собственным бизнесом, который в этом году окончательно осел на плаву и стал приносить не только хорошую прибыль, но и долгожданное удовольствие. И вот, именно сегодня она завершит свою карьеру, оставив всё позади, заканчивая долгий многолетний путь в фильмах для взрослых. Её не окутывало чувство потери или сожаления, когда она шла по длинным коридорам с многочисленными дверями. Наоборот, она хотела поскорее со всем покончить… И, возможно, кончить разочек, хотя сценарий этого и не предусматривал. — Локсли, — кинула она безразличный взгляд на бывшего мужа, который молча кивнул головой в знак приветствия, не отрывая внимания от листов с предстоящими сценами. — Девочка уже здесь? Вместо ответа она получила слишком активные кивки от Мэри, протягивающей ей одежду, и Дэвида, который приобнимал жену, параллельно настраивая камеру. — Привет, — она махнула им рукой и, не сказав больше ни слова, направилась в душевую, мысленно готовясь к предстоящей роли.***
— Эмс, Эмс, Эмс! — пропищала Мэри Маргарет, забегая в небольшую комнату с двумя креслами, столиком и всем, что необходимо для чаепития. — Она здесь! Свон встала с кресла, запахивая халат и туже затягивая пояс. Именно сейчас к ней медленно подползало чувство волнения. — Она это… ну, сама придёт или… — После душа зайдёт, как всегда. Я пока подготовлю ваши костюмы, — подмигнув, женщина испарилась, оставляя девушку в нарастающем напряжении. Пройдясь несколько раз по комнате, Эмма остановилась у окна и упёрлась руками в подоконник, подавляя желание начать прыгать, как она делала каждый раз при волнении. — Ну не съест же она меня, в конце концов. — Зависит от того, не захочет ли Локсли придумать неожиданную поправку в сценарии, — послышался приятный низкий голос за спиной. Эмма замерла, уставившись на крышу здания напротив, оправдывая своё замешательство тем… Ничем она не смогла его оправдать, поэтому медленно развернулась и прокляла всё на свете, а особенно себя, за то, что не удосужилась хотя бы мельком заранее взглянуть на Рони Квин, чтобы не облажаться сейчас перед женщиной, что ввела её в полный ступор своей красотой. Брюнетка стояла возле стола в тоненьком атласном халате со скрещенными руками на груди и поднятой вверх идеальной бровью. Её пухлые губы отражали лёгкую ухмылку, а карие глаза с блеском и игривостью смотрели на потенциальную жертву, потому что именно так себя почувствовала Эмма под столь пристальным, но на удивление тёплым взглядом. — Здравствуйте, — как можно спокойнее произнесла Свон, но не рискнула двинуться с места. — Вы опоздали, — выпалила она совершенно неожиданно и прикусила внутреннюю сторону щеки, готовясь к разносу от неподобающего замечания. — Вы правы, — немного подумав, ответила Миллс, изучая девушку с ног до головы. — Полагаю, мне нужно извиниться. — Если вы так считаете… — Эмма отлипла от подоконника и немного неуверенно прошла к креслу. — Но да, было бы неплохо, хотя я сама чуть не опоздала. Вероятно, у вас были веские причины, — она поджала под себя ноги и удобно устроилась на мягком сидении. Реджина с интересом наблюдала за блондинкой, ловя себя на мысли, что девушка ещё красивее, чем на видео, которые она успела просмотреть в свободное от работы время. — Вы не знаете, кто я, верно? — сделала она правильный вывод, усаживаясь напротив и ловя смущённый взгляд серо-зелёных глаз. — Это не упрёк, дорогая. Просто я привыкла, что при виде меня все пытаются с первых же секунд угодить, показать себя в лучшем свете или же держаться как можно дальше из-за моего грозного вида и репутации. Но ты первая, кто не проглотил язык при виде меня и даже смог расслабиться, — она указала на позу Эммы, которая явно являлась для девушки самой удобной и комфортной. — Ну, если не учитывать твоего зависания в самом начале. — Ваше незаметное появление застало меня врасплох, — честно ответила Эмма, дотягиваясь до стеклянного чайника и разливая напиток в две кружки. — А потом я обернулась и… Вы очень красивая. Казалось бы, такой обычный комплимент не должен смущать Миллс, но, по правде говоря, это именно то, что она слышала так редко. Сексуальная, да. Желанная, да. Горячая и страстная, да. Но красивая… Она не смогла вспомнить, когда последний раз слышала это слово в свой адрес. — Так, эм… Что насчёт запретов? — Мм? — Реджина вынырнула из мыслей и посмотрела на блондинку, что протягивала ей чашку чая. — Спасибо, — хрипло ответила она и сделала глоток, возвращаясь к вопросу. — Никаких засосов и укусов на видных частях, уже сегодня мне необходимо будет вернуться на работу. Все анальные ласки прибереги для кого-то другого, и если полезешь с поцелуями, получишь в глаз. Звонкий смех заполнил комнату, и Реджина застыла с кружкой у рта, непонятным для неё образом теряясь в этом звуке, но стараясь не подавать виду. — Оу, — Эмма прикусила нижнюю губу, ловя непроницаемый серьёзный взгляд брюнетки. — Ты не пошутила насчёт поцелуев? — Нет. — Вообще никаких? — стараясь скрыть своё расстройство, уточнила Свон. — То есть в щёчку нельзя? Или в шею? — Я не целуюсь в губы, всё остальное не воспрещено. — Ясно. Жаль… Повисло молчание. Нет, не неловкое, а вполне себе даже уютное. Эмма была немного разочарована запретом на прикосновение к губам, что для неё было немаловажным аспектом в близости с человеком, но также она прекрасно понимала Рони, которая этой близости не очень хотела. А Реджина тем временем просто позволила девушке немного уйти в себя. Ненадолго. — В любом случае, — нарушила тишину Миллс, — по сценарию ты вообще меня мало касаешься, так что расскажи лучше о своих табу. — О, ну я не очень люблю боль, — спокойно ответила Эмма, отставляя пустую кружку и запуская руку в распущенные волосы. — Не очень любишь или не принимаешь совсем? — чуть надавила Реджина, желая узнать как можно больше и отвлечься от светлых локонов, к которым неожиданно захотелось прикоснуться. — Скажем так, если ты не будешь меня душить, я куплю тебе пиво в знак благодарности. — Договорились, — усмехнулась Миллс, делая в голове заметку о том, что необходимо отойти от привычных доминантных ролей. — Продолжай. — Я люблю целоваться, — Эмма залилась румянцем, но уже было поздно забирать свои слова обратно. — Особенно, если человек симпатичен… Это приятно, и я думаю, с тобой было бы… В общем-то, это будет не совсем уместно в сценах, так что… — она закатила глаза на собственную неспособность складывать мысли в предложения. — Если ты захочешь меня поцеловать, то… — Я поняла тебя, дорогая, — сдерживая смех, кивнула Реджина. — Что-то ещё? — Иногда я могу быть громкой… — Предположу, что это происходит, когда тебе очень хорошо? — Угу. — Ты можешь кончить, если я буду только внутри? — Да. — Сквирт? — Нет, ни разу не было. — Анальные проникновения? — Не люблю ощущать там что-либо, кроме игрушек. Реджина кивнула, будто составляла резюме, а Эмма начала тихо посмеиваться, пока не поймала на себе вопросительный взгляд. — Извини. Просто я никогда бы не подумала, что буду так открыто обсуждать интимные темы с незнакомым человеком, который минут через тридцать будет заниматься со мной сексом. — И тем не менее, ты делаешь это уже год, — ухмыльнувшись удивлённому взгляду, Миллс откинулась на спинку кресла. — Я навела справки и посмотрела парочку видео, в отличие от некоторых. — Прости, — виновато опустив глаза, ответила Эмма. — Начало учебного года — это просто ад. — Ты учишься? Реджина не скрывала своего удивления, будучи полностью уверенной, что девушка перед ней закончила школу и целенаправленно выбрала карьеру порноактрисы. Но что-то было в ней такое, отчего хотелось узнать её как можно лучше. — Мне осталось пять месяцев до окончания магистратуры в Бостонском, а социальные выплаты перестали приходить два года назад. На первый курс мне хватило, а потом пришлось искать подработку, и с этим начались проблемы. В издательство без опыта не берут, а где взять этот опыт, никто не говорит. — Как и всегда, — недовольно протянула Реджина, закатывая глаза. — Ты хочешь работать в прессе? — Не-а, я хочу быть редактором художественной литературы. Хотя ничего не имею против журнальных статей на первое время. — Подожди, — Миллс нахмурила брови, прогоняя услышанное в голове и возвращаясь к магистратуре. — Тебе не восемнадцать? — Мне двадцать три, — уверенно ответила Эмма. — А что? — Просто ты выглядишь очень молодо, и в большинстве роликов ты в образе… — О да… Школьница, дочка богатенькой мамочки, на которую положил глаз новый отчим, студентка, как сегодня, и всё в этом духе, — Свон пожала плечами. — Такой у меня типаж. — Очень выгодный типаж, между прочим. — А кто обычно ты? — Строгая училка… Странно, что мы пересеклись только сегодня, — задумалась Реджина, представляя, что не была бы против их встречи ранее. — Часто я была доминантом или боссом. Пару раз, по прихоти Локсли, изображала королеву. — Звучит интересно. — О Боже, нет. Я была молода и согласилась на историю в конюшне, не подозревая, что придётся заниматься этим в седле, — Миллс поморщилась от воспоминаний. — Испытать испанский стыд за лошадь не входило в мои планы. Эмму буквально разрывало от сдерживаемого ею хохота, но она держалась достойно, пока Реджина не разрешила ей отпустить себя и вновь насладиться звуком её смеха. — Ты упомянула про социальные выплаты, — она поняла, что вопрос был не из самых любимых, когда блондинка нервно прикусила губу и отвела взгляд. — Извини, это совершенно не моё дело! Не отвечай. — Я отвечу, потому что хочу, но дальше мы не будем об этом, хорошо? — получив одобрительный кивок, Эмма сглотнула. — Я сирота, — тихо произнесла она, а затем заставила себя улыбнуться. — Иногда бывает тяжело, но сейчас всё хорошо… Почему Рони Квин? — Мою первую лошадь звали Рони, а папа всегда называл меня маленькой королевой, — с улыбкой ответила Реджина, принимая быструю смену темы разговора, дабы избежать сочувственного взгляда в сторону девушки. — А почему Эми Скай? — В детстве меня часто называли Эми… И я люблю небо. — И любишь целоваться. — Да, люблю. — С Джонсом тоже? У вас довольно много совместных роликов. Даже полнометражка на час… — Ну, он хорош, — загадочно ответила Эмма, облизывая губы. Реджина не сразу смогла оторвать взгляд от соблазнительной улыбки и блеска в светлых глазах, поддаваясь воспоминаниям недавно просмотренных видео. — Что ж, — прочистила она горло. — Вы действительно неплохо смотритесь вместе. Ты возбуждаешь и приковываешь внимание, а он наконец-то не выходит на первый план, как это было раньше. — Я возбуждаю? — удивилась Свон, склоняя голову набок. — Конечно, — прямо ответила Миллс. — Иначе ты бы не продержалась здесь год, дорогая. — А я… Ты… — и вновь очередное смущение от вопроса, который крутился у Эммы в голове, но задать его было как-то неловко, и неважно, что через пару минут они будут голыми. — Ты хочешь спросить, возбудилась ли я от просмотра тех видео с тобой? Эмма кивнула. — Так спроси, — Миллс бросила вызов, лукаво улыбаясь. — Входишь в роль? — Возможно… — Ладно, — приняла игру Эмма. — Ты возбудилась, когда смотрела те ролики с моим участием? — Да. — Какой твой любимый? — Тот часовой с Джонсом. — Какая сцена? — спросила она голосом, постепенно ставшим ниже и тише. — Мне понравилась в коридоре замка, когда вы прятались от стражи, — ответила Миллс, сглатывая напряжение. — Мы были полностью одеты, и он брал меня у стены сзади… — Ты так громко стонала, я была удивлена, что стража вас так и не обнаружила. Эмма тихо рассмеялась, немного раскрывая воротник халата из-за нарастающего жара, что не скрылось от глаз Миллс. — Но это было сексуально, — выдохнула Реджина, скользнув взглядом по открывшейся ложбинке между грудями девушки. — То, как ты выгибалась… Он держал подол твоего платья, открывая вид на ягодицы, и так медленно входил в тебя… — Мы должны были быть осторожными, повсюду ходила охрана… — Это не мешало тебе сладко стонать на весь замок. — Тишина не была прописана в сценарии. — И я этому рада. — Ты трогала себя? Напряжение, повисшее в воздухе, только распаляло желание, которое читалось в карих и зелёных глазах. Эмма старалась держать себя в руках, хотя мысленно уже давно сидела на коленях у брюнетки, и плевать, что она не знает её настоящего имени. Реджина старалась контролировать сбившееся дыхание и игнорировать пульсацию между ног. — Я кончала вместе с тобой каждый раз, когда ты делала это в кадре. Что-то около восьми, да? Эмма не ответила. Она поднялась с кресла и сделала шаг ближе к Реджине, которая встала напротив девушки и потянула за пояс её халата. — Боже, с этим вашим сексуальным напряжением даже дышать сложно. Мэри Маргарет стояла с двумя чехлами для одежды возле двери и широко улыбалась, рассматривая двух отскочивших друг от друга актрис. — Почему все здесь такие тихие, — буркнула Эмма себе под нос, закутываясь в халат. — Полагаю все, кроме тебя? — усмехнулась Миллс, постепенно возвращая себе самообладание. — Это тебе ещё предстоит узнать. Эмма подмигнула и вышла за дверь со своим костюмом, оставляя Мэри и Реджину одних. — Даже не начинай, Бланшар. — Она хорошенькая, Реджина! — Мэри! — выхватив чехол с одеждой, Миллс сбросила халат и, не стесняясь женщины, начала облачаться в кружевное бельё. — Здесь я Рони. — Извини, Рони… Но она правда хорошая! Миллс лишь хмыкнула, отгоняя все приятные ощущения прошлых минут.***
Эмма закрылась в душевой и умыла лицо холодной водой, перед тем как нанести лёгкий макияж, подходящий образу студентки. Полностью одевшись, она смотрела на себя в зеркало, улыбаясь внутреннему трепету от предстоящих съёмок. Первый раз за весь год она действительно хотела заняться сексом и сделать это как можно скорее, потому что жар в теле так и не ушёл, удобно расположившись между ног. — Скай, только тебя ждём! Крик Робина немного отрезвил её сознание, но это было спасением лишь на пару секунд, прежде чем Эмма чуть не рухнула на колени от нехватки кислорода в лёгких при виде своей партнёрши. — Еба… Дальше договорить не хватило сил. В окружении идеально подобранных Мэри декораций, создающих кабинет декана, справа от стены, возле большого стола стояла Реджина, облачённая в узкую кожаную юбку-карандаш и ярко-красную блузку с тремя расстёгнутыми пуговицами. Чёрные колготки и (хер знает, сколько сантиметров) шпильки выразительно подчёркивали стройные ноги, а красная помада под цвет блузки полностью сносила крышу от желания накрыть пухлые губы своими и стереть вкус, который, как думала Эмма, будет вишнёвым. Идеально уложенное каре добавляло образу ещё больше строгости, а карие глаза, на которые только сейчас Свон обратила внимание, прожигали каждый сантиметр тела. Реджина застыла. Кажется, за сегодня это уже второй раз, но она ничего не могла с собой поделать. Эмма выглядела классически пошло в невероятно короткой расклешённой синей юбке, что при каждом шаге поднималась и открывала вид на белую полоску трусиков, не говоря уже о длинных ногах, облачённых в белые гольфы. Это было сексуально. Открытые босоножки на каблуке выглядели немного по-детски, а белая блузка прикрывала все прелести, будучи полностью застёгнутой и заправленной в юбку. Синий галстук очень вписывался в образ, высокий хвост открывал идеальные черты лица, а очки в чёрной оправе позволяли естественной невинности проявиться во всей красе. — Вы помните сценарий, или надо повторить? — вклинился Робин, разрушая их обоюдное созерцание. Эмма промямлила невнятный ответ и взяла пару учебников из рук Мэри Маргарет, пока Реджина занимала исходную позицию в кресле за столом. — Дэвид, начни от окна и плавно приближайся к Рони, а после стука переводи камеру на Эми, — скомандовал режиссёр, и только Миллс услышала раздражённое бухтение оператора, который и так знал свою работу. — Начали! Стоя за режиссёрским креслом, Эмма нехотя перевела взгляд с Реджины на окружающее пространство и впервые за день смогла полностью осмотреть помещение, в котором предстоит работать. В самом центре импровизированного кабинета, который выглядел, как настоящий, благодаря стараниям Мэри Маргарет, стоял круглый стеклянный столик с букетом лилий в чёрной, вылитой под мрамор вазе. Сразу за ним располагался кожаный диван цвета кофе с молоком и пара подушек. Это и было основным местом работы, не считая главного стола с выключенным компьютером, за которым сидела Рони, убедительно делая вид, что занимается важными делами по вопросам университета, заполняя данные на различных бланках и поглядывая на тёмный экран. Её пальцы с красным лаком издавали приятный стук по беспроводной клавиатуре, а взгляд максимально сосредоточился на невидимом тексте. Несколько щелчков мышкой, и Дэвид отошёл к дивану, позволяя Эмме вступить на сцену. — Входите, — кабинет наполнился приятным тембром сразу после двойного стука Свон об ближайшую дверь в ванную комнату. Свон вошла в кадр и замерла, прижимая к груди учебники и давая Дэвиду возможность отснять её во весь рост, пока Мэри, которой давно должны были дать звание цезаря коллектива, направляла вторую статичную камеру на Миллс, запечатлевая её реакцию. — Вызывали, мисс Миллс? — она сделала неуверенный шаг вперёд и сразу остановилась под строгим изучающим взглядом брюнетки. — Это насчёт теста, который я завалила? — Вы очень проницательны, мисс Свон, — придерживаясь высокомерного образа, ответила Реджина, разворачиваясь в сторону Эммы и мысленно злясь на Робина за то, что он вставил в текст её настоящую фамилию. — Ваша успеваемость начинает меня беспокоить, — она кивнула головой, ожидая, когда девушка окажется перед ней. — Но это первый раз, когда я получила плохую оценку, мисс Миллс, — расстроилась Эмма, останавливаясь напротив Реджины так, что их разделял только стол. — Я могу всё исправить! — Увы, такого шанса вы не получите. — Почему? — Ваш преподаватель ушёл в отпуск, и все его обязанности перешли мне. Эмма нахмурилась, играя полное непонимание. — Боюсь, без хорошей оценки по данному предмету, я выдам вам диплом цвета юбки, что сейчас на вас надета. — Нет, мисс Миллс, пожалуйста! — Свон начала переживать, крепче прижимая к себе учебники. — Прошу, неужели ничего нельзя сделать? Я готова заниматься дополнительно или отработать в архиве, разбирая документы. Всё, что попросите, мисс Миллс! Когда в серо-зелёных глазах начали проявляться слёзы, Реджина искренне удивилась способностям девушки и, выждав, пока Дэвид снимет крупный план подавленной студентки, встала, медленно обходя стол. — Всё, что попрошу, мисс Свон? — задумчиво протянула она, подходя к Эмме и забирая из её рук книги. — Вы в этом уверены? — Д-да, — кивнула Эмма, вытирая проступившие слёзы. — Тушь, дорогая, — прошептала Миллс, частично выходя из образа и осторожно вытирая чёрную полосу под оправой очков. — Я не планировала плакать, — также шёпотом ответила Свон. — Это твоё влияние. — Вы там закончили сюсюкаться или как? Реджина закатила глаза на вмешательство бывшего мужа и вернулась к тому, на чём они остановились. Отложив учебники на стол, она обошла девушку, вставая за её спиной и кладя обе руки на плечи. Наклонившись к уху, Реджина томно прошептала: — Снимите блузку, мисс Свон. Эмма сглотнула. Она талантливо изображала смущение и непонимание происходящего, когда давно была готова полностью раздеться и отдать себя в руки этой прекрасной женщины, чьё тёплое дыхание вызывало мурашки от шеи по всей спине. — С-снять? — переспросила она, поворачивая голову и сталкиваясь с идеальным профилем Миллс. — Вы хотите, чтобы я сняла её? — Да, мисс Свон, это именно то, о чём я вас попросила. Ощущая тепло чужого тела рядом, Эмма трясущимися пальцами начала медленно расстёгивать пуговицы, краем глаза наблюдая за Дэвидом, пытающимся тихо выйти из-за стола, где сидела Реджина, и поймать нужный кадр. Когда верхняя одежда была полностью готова, Миллс помогла стянуть блузку и аккуратно повесила на кресло возле дивана. — Повернитесь, мисс Свон, я хочу на вас взглянуть. Вид полуобнажённой Эммы в юбке, чулках, гладком белом бюстгальтере и галстуке вызвал приятно тянущее чувство в животе, и Реджине пришлось подавить в себе желание снять с неё очки и впиться в розовые губы, чего она никогда не чувствовала на съёмках раньше. — Это тоже снимите, — указала она на лифчик. — Но… Мисс Миллс, — попыталась вразумить её Эмма, — я не уверена… — Последний шанс, мисс Свон, — Реджина скрестила руки на груди, прислоняясь бедром к столу. — Вы можете уйти и забыть о красном дипломе, а можете остаться и выполнять то, что я вам скажу. Отыграв смятение и внутреннее сопротивление, Эмма потянулась и медленно спустила одну лямку бюстгальтера, стараясь не отрывать глаз от пола, а затем и вторую. Выждав пару секунд, она завела руки за спину и расстегнула крючки, позволяя материалу соскользнуть на пол. — Так, мисс Миллс? — тихо спросила она, поднимая смущённый взгляд. Реджина медленно кивнула, облизывая губы и с ног до головы осматривая девушку самым пристальным и голодным взглядом, задерживаясь на округлой груди с манящими розовыми сосками. Она уже представила, каково будет ощущать их твёрдость на языке, но быстро отогнала подобные мысли, дабы сохранить чистый разум, а скорее, отсрочить неизбежное. — Сядьте на диван. Эмма повиновалась, усаживаясь в самый центр и ослабляя галстук на шее. Она выжидающе смотрела на Реджину, что стояла по другую сторону чайного столика с прямой осанкой и лукавой улыбкой на губах. — Распустите волосы, — когда светлые локоны волнами упали на плечи, Миллс выдержала паузу, ожидая, пока Мэри приведёт и так идеальную причёску Эми в порядок. — Коснитесь себя, мисс Свон. Тот испуг, что отразился в глазах Эммы, заставил Миллс напрячься, но лишь до тех пор, пока длинные пальцы не коснулись светлой кожи плеча, проводя линию ключиц, переходя на шею, подбородок и спускаясь к ложбинке груди. — Вот так, мисс Миллс? — чуть более уверенно поинтересовалась Эмма, уставшая играть саму невинность. — Продолжай. Невесомо касаясь пальцами груди, Свон дразнилась до тех пор, пока не заметила Робина, размахивающего руками в знак перехода к более активным действиям. Тогда Эмма коснулась пальцами своих губ, а затем медленно облизала указательный палец, после чего обвела им ареол соска и повторила то же самое ещё раз, но теперь зажимая розовый бугорок между пальцами, позволяя громкому выдоху заполнить тишину комнаты. Посасывая свои пальцы и поочерёдно сжимая грудь левой рукой, она немного спустилась на диване, упираясь правой ногой в стеклянную поверхность столика. Юбка задралась, открывая Дэвиду возможность для нового плана, и Эмма шире раздвинула бёдра, при этом не сводя глаз с Миллс, которая стала лишь молчаливым наблюдателем. — Рони, у тебя реплики закончились? — язвительно шепнул Локсли, выводя бывшую жену из ступора. Даже если бы Реджина хотела отвернуться, она бы не смогла. Эмма буквально гипнотизировала её своими мягкими скользящими движениями рук, тонкими пальцами, что вырисовывали круги на обнажённых участках кожи, выразительными глазами, всё ещё казавшимися невинными под стёклами очков, и тихим, но тяжёлым дыханием, которое смешивалось с её собственным. — Сними их, — приказала она, удивляясь твёрдости в своём голосе. — Да, мисс Миллс, — повиновалась Эмма, пробираясь пальцами под юбку и цепляя край нижнего белья. — Как пожелаете, — добавила она с невинной улыбкой, медленно поднимая ноги вверх, соединяя колени и стягивая стринги к гольфам. Реджина следила, как белая ткань скользит по гладким ногам и, минуя туфли, отлетает в сторону. Ей стало слишком жарко, когда Эмма вновь упёрлась подошвами в стол, только в этот раз уже две ноги касались прозрачной поверхности, а бёдра были разведены достаточно широко, чтобы разглядеть нежно-розовые складки и едва заметную головку возбуждённого клитора. — Хотите, чтобы я коснулась себя там? — нарушила молчание Эмма, понимая, что Миллс зависла и не собирается ничего говорить. Один кивок, и правая рука Эммы скользит от груди по животу, проходит по мягкой ткани юбки и накрывает промежность, жар которой теперь чувствуется на ладони. Разведя пальцы, Свон проводит вдоль половых губ и клитора, слегка сжимая и надавливая, но останавливая себя каждый раз, когда тело начинает приятно покалывать. — Ты уже намокла? — спросила Реджина, возвращаясь в реальность, где её трусики увлажнились достаточно сильно, чтобы приносить дискомфорт. — Да, мисс Миллс, — Эмма выдохнула, молясь, чтобы следующая просьба привела к желанному проникновению. — Покажи. Без лишних слов Свон провела двумя пальцами между складок и ненадолго погрузила их в себя, чтобы вытащить и похвастаться блестящей смазкой. Реджину пробила дрожь от первого тихого стона, когда пальцы Эммы исчезли внутри, и ей стоило больших усилий держать лицо и уверенно стоять на ногах. — Хотите? — Эмма вытянула руку, пальцы которой только что побывали в плену мягких стенок. — Эми! — возмутился Робин, кидая на девушку грозный взгляд. — Следуй сценарию. — Упс, — хихикнула она и пожала плечами, вновь возвращая внимание к Рони и ожидая дальнейших указаний. Вернув выражение строгости после улыбки, Реджина провела языком по нижней губе и полностью сосредоточилась на деле. — Войди в себя ещё раз, — она смотрела, как Эмма с лёгкостью ввела пальцы, ожидая следующей команды. — Двигайся. Эмма издала новый стон, чуть громче первого, когда начала погружать собственные пальцы глубже в себя, уже готовая кончить от таких минимальных действий под голодным возбуждающим взглядом Миллс. — Дэвид, встань перед Рони, — указал режиссёр. — Эми, смотри в камеру и продолжай то, что делаешь. Затылок оператора перед глазами помог Реджине выдохнуть и собраться, но жар в теле никуда не ушёл, и желание прикоснуться к себе находилось на одной шкале с желанием касаться Эммы. — Хорошо, — вновь вступил Локсли. — Помоги ей кончить, Миллс. Дэвид выбрал другой ракурс, открывая Реджине яркие зелёные глаза, полные возбуждения, и ехидную улыбку от осознания, что режиссёр проговорился, назвав её настоящую фамилию. Впрочем, улыбка скрылась, когда белоснежный ряд зубов захватил в плен нижнюю губу. — Клитор, мисс Свон, — указала Реджина. — Я хочу, чтобы вы касались клитора и играли с сосками. — Да… мисс Миллс, — выдохнула Эмма, чувствуя, что много времени ей не понадобится, и решаясь попросить немного помощи. — Расстегните… — стон от первой волны подступающего оргазма прошёлся по телу, не позволяя договорить, отчего ей пришлось замедлить движение пальцев вокруг клитора. — Расстегните блузку, мисс Миллс. — Свон, мать твою! — прошипел Робин. Теперь и Реджина была уверена, что это настоящая фамилия девушки, и, не обращая внимания на возражения Локсли, расстегнула ещё одну пуговицу, наблюдая, как глаза партнёрши загорелись ярче, а пальцы вернулись к активным поглаживаниям внизу, пока вторая рука пощипывала соски и сжимала грудь. Чем шире расходились края блузки, тем громче становилось дыхание Эммы. Девушка завораживала лёгкими покачиваниями бёдер и плавными движениями пальцев, порхающих над чувствительным бугорком. Реджина позволила себе насладиться большим, когда полностью сбросила блузку и провела руками по кружеву на груди, вызывая у Свон новый прилив тепла в теле и влаги между ног. — Вы готовы кончить, мисс Свон? — спросила Реджина совершенно очевидную вещь. — Да… Да, мисс Миллс, — Эмма старалась не запрокидывать голову и сохранять зрительный контакт с Реджиной. — Можно? Вы позволите мне? И вновь одобрительный кивок головой, после которого Эмма, закусив нижнюю губу, в последний раз обвела клитор и выгнулась на диване, чуть отодвигая ногами стол в напряжении от нахлынувшего оргазма. Звонкий протяжный стон заполнил помещение, а затем сменился глубоким тяжёлым дыханием, пока пальцы лениво скользили вдоль промежности, иногда заставляя тело вздрагивать от прикосновений к чувствительным местам. Реджина сглотнула. Слишком громко, как ей самой показалось, но какая разница, когда перед тобой в абсолютно развратной позе находится девушка, чей оргазм вызвал больше эмоций, чем собственное удовлетворение. Она не могла наглядеться на лёгкий румянец, обрамляющий щёки, приоткрытые в экстазе губы, поднимающуюся на каждом вдохе грудь и полные жизни, яркие живые глаза. — Вам понравилось, мисс Миллс? — Эмма спрашивала не у выдуманного Робином декана, а лично её — женщину, что порождала шквал эмоций внутри и будоражила сознание. — Да, — коротко ответила Реджина, отвечая той девушке, что заинтриговала с самых первых секунд ещё до личного знакомства. — Отлично, едем дальше, — скомандовал Робин, переворачивая страницу сценария. — В ход идёт страпон. Дэвид переместился к боковой части дивана, настраивая фокус на Миллс, что гордо прошагала к ящику возле стола и, наклонившись, предоставляя камере обзор на обтянутые чёрной кожей ягодицы, достала силиконовый фаллос с кожаными ремнями. Выпрямившись, она столкнулась спиной с разгорячённым телом Эммы, руки которой скользнули по её талии, опускаясь на бёдра. — Мисс Свон, — как можно строже проговорила она, сдерживая стон, когда молния на юбке с характерным звуком начала разъезжаться и не без помощи раскрепостившейся студентки упала к туфлям. — Инициативу нужно было проявлять на занятиях! — укорила Реджина, разворачиваясь лицом к Эмме и делая шаг навстречу, выходя из юбки, которую Мэри незаметно отодвинула, дабы избежать возможных казусов. — Простите, мисс Миллс, — скромно извинилась Эмма, отступая на шаг и разглаживая естественные складки на своей юбке. — Вы позволите помочь вам снять колготки? — Свон, твою дивизию, ну какого… Этого нет в сценарии! — Позволь девочке проявить себя, Локсли, — почти промурлыкала Реджина, улыбаясь Эмме. — Может, она ещё и кресло моё займёт, пока я трахать тебя буду? Метнув уничтожительный взгляд в сторону режиссёра, Реджина дождалась, пока Локсли сдастся, и вернула своё внимание партнёрше. — Да, мисс Свон, я позволю вам снять с меня колготки. — Слава богу! Ненавижу капрон, — прошептала Эмма, опускаясь на колени. Сдержав смех, Реджина наблюдала за руками, что коснулись туфель и, придерживая за бёдра, помогли избавиться от шпилек. Их путь продолжился вверх по ногам, зацепляя пальцами пояс капрона и медленно спуская с бёдер до самых ступней. Вновь помогая вернуть туфли, Эмма подняла глаза, поправила чуть съехавшие к кончику носа очки и оставила два поцелуя на коленках, прежде чем встать и отойти к дивану, рассматривая Реджину в чёрном кружевном белье дизайнера, с которым они сотрудничают. В очередной раз Миллс оказалась застигнута врасплох проявлением нежности со стороны партнёрши, и желание ощутить губы гораздо выше коленей росло с геометрической прогрессией. — Надень уже этот чёртов страпон, Миллс! — закипал Локсли. — Не указывай мне, Робин, мы больше не женаты, — спокойно ответила Реджина, не желая разводить очередной конфликт. Была ли Эмма удивлена тому, что её партнёрша является бывшей женой единственного режиссёра этой студии? Да. Но этот факт подогрел к Рони ещё больше интереса, и в голове промелькнула мысль узнать, как вышло, что эти двое связали себя узами брака, но это было до того, как последний ремешок игрушки был закреплён на стройной талии брюнетки. — Повернитесь, мисс Свон, или я должна всё делать за вас? Когда девушка медленно развернулась к ней спиной, Реджина в два маленьких шага оказалась рядом, упираясь игрушкой в гладкое бедро. Она перекинула светлые волосы со спины на грудь и провела кончиками пальцев вдоль позвоночника, чувствуя мурашки на коже. Чуть надавив в область лопаток, Миллс не сдержала громкого вдоха, когда Эмма наклонилась, упираясь руками в подлокотник дивана и выставляя напоказ давно привлекающие внимание упругие ягодицы и притягательные аккуратные складочки. Медленно пройдясь взглядом от каблуков по белым гольфам и спортивным бёдрам, Реджина приподняла юбку до талии, положив тёплые руки на ягодицы и сжимая пальцы на идеально мягких и упругих мышцах. — Мисс Миллс, — выдохнула Эмма, расставляя ноги чуть шире прежнего и немного прогибаясь в спине. — Я очень хочу красный диплом, — умоляюще прошептала она и на мгновение перестала дышать, когда твёрдый силикон прошёлся по внутренней части бедра и остановился на клиторе. — Я держу своё слово, мисс Свон, — пропела Реджина, удерживая основание страпона в руке и надавливая головкой на чувствительный бугорок. — Пока вы здесь, ваша успеваемость в моих руках, — раздвинув складки, она собрала немного влаги на кончик игрушки, — так же, как и вы. — Да, мисс Миллс, — Эмма сглотнула и прикрыла глаза, пока страпон приятно скользил вдоль всей промежности, размазывая смазку, обводя клитор и двигаясь между ягодицами. Немного задержавшись у самого входа, Реджина снова провела руками по спине и, придерживая за талию по бокам, вошла на пару сантиметров, проверяя, есть ли необходимость в дополнительной смазке. Приятный низкий стон Эммы оповестил, что всё в полном порядке, и Миллс продвинулась вперёд, погружая игрушку до середины, внимательно наблюдая за реакцией партнёрши, выискивая любое напряжение в теле, которого, к счастью, не было. Она двигалась медленно и плавно, слегка царапая светлую кожу ягодиц коротким маникюром, пока сама Свон не подалась назад, подсказывая, что готова принять игрушку полностью. Эмма опустила голову, когда почувствовала лишнее движение у своих ног, и не смогла сдержать смешок, наблюдая, как Дэвид устраивается с камерой на полу. Она коснулась мужчины ступнёй, направляя в параллельное их телам положение, и перешагнула его, оказавшись нужным видом прямо над объективом. Реджина, давно привыкшая к оператору, лежащему спиной на полу между её ног, продолжала придерживаться медленно тягучего темпа, двигаясь над камерой так, чтобы лишь головка страпона оставалась внутри, и погружалась обратно, упираясь тазовыми косточками в мягкие ягодицы Эммы. Свон наслаждалась движениями, что вызывали дрожь в кончиках пальцев и заставляли выгибаться навстречу бесчувственной силиконовой игрушке, так удачно оказавшейся в опытных руках, а точнее, на идеальном теле прекрасной женщины, умелые движения которой погружали в приятную истому. Первый более глубокий и резкий толчок сопровождался коротким стоном Свон, и Реджина придерживалась нового ритма, мысленно улыбаясь отзывчивости девушки, так легко принимающей её движения. Ей всегда нравилось быть той, кто доставляет удовольствие, и сейчас это была услада для глаз и слуха, видеть, как податливое тело прогибается и дрожит в твоих руках, а сладкие стоны становятся громче, сбивая собственное дыхание. Сильный толчок выбил почву из-под Эммы, и её руки соскользнули на сидушку дивана. Сжимая искусственную кожу, она почувствовала тёплые пальцы на своей шее. — Только не за галстук, — выдавила она, пытаясь внятно донести мысль. — За волосы… Потяни за… Боже, я сейчас кончу! Эмма приподняла голову, когда Реджина крепко перехватила рукой её волосы и потянула, заставляя прогнуться. Поймав взглядом камеру на противоположной стороне дивана, Свон облизала губы и, не отрывая глаз от объектива, позволила себе громко отзываться стоном на каждое движение, заполняющее её и приближающее к неизбежному и желанному финалу. Реджина заметила, как движения бёдер партнёрши начали сбиваться с их общего ритма, и чуть замедлилась, ослабляя хватку на волосах, но продолжая толкаться медленно и глубоко внутри, пока не ощутила дрожь в ногах Эммы. — Рано, мисс Свон, — игнорируя протестующий стон, она полностью вышла из девушки и мягким толчком уложила её на широкое сидение, с усмешкой наблюдая, как та переворачивается на спину и закидывает левую ногу на спинку дивана. — Руки! — высказала Миллс свой протест на движение длинных пальцев к клитору в попытке унять напряжение. Тихое хныканье Эммы вызвало не сдержавшийся смешок Мэри, пока женщина переставляла камеру общего плана ближе к центру комнаты, и широкую улыбку Дэвида, незаметно сжавшего плечо блондинки в знак поддержки. Поджав губы, Свон неотрывно следила, как Реджина грациозно обходит диван, становится двумя коленями между её ног, наклоняется, упираясь правой рукой в обшивку, и практически касается грудью по-детски невинного лица, лишь глазами выдающего взрослые желания. — Это лишнее, — шепчет она, снимая очки и откладывая на стол. — Вы же не против, мисс Свон? Эмма кивнула. Или моргнула. Она не совсем проследила за своими движениями, давно унесённая на крыльях возбуждения, от которого кружилась голова, и биение сердца глухо отдавалось в ушах. Даже первое вхождение страпона после небольшого перерыва не было удостоено её реакции. Всё внимание вертелось сейчас лишь вокруг омута шоколадных глаз и чувства эйфории, растекающегося по венам. Миллс двигалась плавно, нависая над податливым телом и наблюдая за увеличенными зрачками, практически скрывшими основной цвет глаз. Тихие стоны вторили её движениям, иногда смешиваясь с тяжёлым дыханием, вырывающимся из приоткрытых губ. Она поняла, что будет скучать по этому выражению лица, полного блаженства и искренней преданности, которая не вызывала желания властвовать или брать без остатка, а лишь дарить, безвозмездно отдавать всё самое ценное и возвышать к небесам, что Реджина и сделала. Проведя рукой по крепкому прессу и напряжённым мышцам, она коснулась гладкой кожи лобка и опустила кончики пальцев на возбуждённый клитор, не ожидая, что реакция последует так быстро. Свон вцепилась руками в обивку дивана, соединила ноги, зажимая Миллс между бёдер, и выгнулась, кончая с громким стоном, пока судороги пробивали тело, а внутренние мышцы сжимали страпон, не давая партнёрше продолжать движения. — Мисс Свон? — Реджина ухмылялась проделанной работе, смотря на плавно опустившееся тело, тяжело вздымающуюся грудь, дрожь в мышцах и неожиданно закатившиеся глаза. — Свон? — она коснулась румяной щеки, и девушка под ней полностью обмякла, выпуская из захвата ног, одна из которых бесконтрольно опустилась на пол с глухим ударом. — Эми! — Пятый раз! — выкрикнул Локсли со своего места. — Что? — недоумевала Миллс, ошарашено смотря на отключившуюся под ней девушку. — Эй, дорогая, — шепнула она, проверяя пульс, хотя и так видела, что Эмма дышит. — Да у неё бывает такое после хорошего траха, Миллс, не парься. Продолжай двигаться, людям это нравится. Испепеляющий взгляд пронзил Локсли до мозга костей, и всем присутствующим показалось, что он неожиданно уменьшился в размерах. — Я не буду трахать девочку, пока она без сознания, идиот! — осторожно и максимально медленно Реджина вытащила игрушку и осталась сидеть на коленях между раскиданных ног, внимательно следя за дыханием Эммы. — Мэри, дай… — но Мэри Маргарет уже стояла рядом и протягивала ей пушистый халат Свон. — Спасибо. — Не волнуйся! Ей нужна всего пара минут, — утешала женщина актрису. — Считай, что она просто уснула. — Она, чёрт возьми, сознание потеряла! — прорычала Миллс, накрывая девушку мягкой тканью. — А если я что-то не то сделала… — Реджина, это уже не в первый раз, мы знаем, что делать. — И что делать? — она взглянула на Мэри большими глазами. — Подождать, пока она проснётся. Реджина закатила глаза и нервно выдохнула. — Ну, можешь попытаться разбудить её поцелуем любви, — усмехнулась Мэри. — Ах, жаль, — наигранно расстроилась она. — Ты же не целуешься. Миллс не ответила. Она встала с дивана и быстрым шагом прошла в комнату, где около часа назад они с Эммой провели приятные минуты за беседой. Сделав чай и положив две ложки сахара, Реджина вернулась в пространство кабинета, замечая только Дэвида, со скрещёнными руками на груди стоящего возле дивана. — Забери её с собой, Миллс, — твёрдо проговорил он, не поднимая глаз от спящей Эммы. — Хочешь, чтоб я её домой отвезла после съёмок? — уточнила Реджина, присаживаясь рядом с девушкой. — Она хорошая, Реджина, — начал оператор, будто издалека. — Камера её любит, зрители в восторге, и работать с ней очень легко... Вот только не её это. — Тебе откуда знать, Дэвид? — она провела рукой по волосам девушки, убирая рассыпавшиеся пряди с расслабленного лица. — Она очень даже вписывается сюда… Да и не нам решать, что и для кого будет лучше. — Она плакала первые полгода работы здесь, — выдохнул Дэвид, обходя диван и усаживаясь в кресло лицом к Миллс. — Её первое видео было с Джонсом, и они сразу нашли общий язык. Он привязался к ней с первых секунд, так что всё прошло хорошо. Но во второй раз Робин поставил её с Лэнсом… Реджина поймала его многозначительный взгляд и глубоко вздохнула, вспоминая немногочисленные совместные работы с крупным афроамериканским мужчиной, чьё достоинство не приносило ей ничего, кроме дискомфорта. — Она пропустила неделю учёбы, потому что не могла ходить, — продолжил оператор. — Мэри узнала об этом, когда встретилась с ней на снятии мерок для подбора белья и пыталась отговорить её от этой работы. Но Свон упрямая… — Представляю, — Реджина улыбнулась краешком губ, продолжая невесомо касаться кончиками пальцев лица Эммы. — И тем не менее, она плачет в ду́ше каждый раз после съёмок, даже если всё прошло хорошо. Мы с Мэри и Джонсом единственные, кто знает об этом, но она не слушает наших попыток вразумить её и отступить. Киллиан даже предлагал занять ей денег, а она потом месяц не разговаривала с ним. — Что ты предлагаешь мне сделать, Дэвид? Запереть в своём доме, держать на привязи и выпускать на учёбу только под присмотром охраны, лишь бы она не сбежала заняться сексом с кем-нибудь на камеру? — Ей нужна поддержка, Миллс. Всего лишь ориентир и опора. Последний взнос за магистратуру будет в октябре, но если она решит остаться здесь, то полностью растеряет себя, и все её старания полетят к чертям собачьим. — У меня в детстве был лабрадор… Реджина опустила взгляд на Эмму как раз в тот момент, когда девушка медленно открыла глаза и нежно улыбнулась, сладко потягиваясь на диване. — Вы с Мэри решили купить Нилу собаку? Дэвид нахмурился, не зная, как ответить на вопрос. — Вы же про собак разговаривали, да? — неуверенно уточнила Эмма. — Да, малышка, — быстро нашёлся мужчина и выдавил из себя улыбку. — Пойду, найду Робина. Эмма провожала его слегка заспанным взглядом, и, как только Дэвид скрылся за дверью, серьёзно посмотрела на Реджину. — Вы не про собак разговаривали… — Ты напугала меня! — быстро сменила тему Миллс. — Это именно то, о чём нужно сообщать во время бесед, а не рассказывать, что ты любишь целоваться. — Но я люблю целоваться… — И падать в обмороки после оргазма… — Я не думала, что это снова произойдёт, — стушевалась Эмма, заливаясь румянцем. — Мне было хорошо и… Ну, в общем, спасибо… И прости, что заставила понервничать! Реджина только покачала головой и тяжело вздохнула, протягивая Свон сладкий чай, который девушка взяла с благодарностью в глазах и удобно села на диване, прикрываясь халатом. — Сегодня мой последний съёмочный день… — сама не зная зачем, сказала Миллс. — Перед отпуском? — Перед новым этапом жизни… — Оу, то есть… Ты уходишь? Насовсем? — Да. Эмма не хотела, чтобы Реджина видела её эмоции, но она была из тех людей, у которых на лице всё написано, так что грусть не смогла укрыться от внимательных карих глаз. — Почему ты расстроилась? — Потому что надеялась ещё с тобой поработать, — честно ответила Свон, одним глотком допивая чай. — С тобой хорошо… — С тобой тоже, Эми, — тихо сказала Реджина, не желая, чтобы стены услышали её откровения. — Меня зовут Эмма. Эмма Свон. — Реджина! Я принесла твой сму… — Мэри Маргарет влетела в кабинет и замерла на месте, в ужасе смотря на очнувшуюся и широко улыбающуюся Эмму, и Миллс, борющуюся с желанием швырнуть в неё подушку. — Ээ… Ну вот вы и познакомились… — она быстро поставила смузи на стол и спряталась в душевой. — Реджина… — протянула Эмма. — Очень красивое имя! — Спасибо, — скромно ответила Миллс. — Как ты себя чувствуешь? — Нормально, я быстро отхожу после таких моментов. — Хочешь что-нибудь? — Хочу. — Шоколадку или сэндвич? — Реджина практически подорвалась с места, но была удержана мягким захватом руки. — Тебя хочу, Реджина, — спокойно ответила Эмма, притягивая Миллс к себе. — Хочу поцеловать тебя. — Эмма… — Миллс смотрела прямо в добрые серо-зелёные глаза и медленно тонула в ощущениях тепла, что разливалось по телу. — Поцелуй меня… Реджина даже не заметила, как её рука оказалась на затылке Эммы, запутываясь пальцами в светлых локонах, а сама она медленно наклонялась к привлекательным розовым губам, что открывались в предвкушении. А затем дверь распахнулась, и громко объясняющий что-то по телефону Робин вошёл в комнату, плюхаясь на стул. Несколько минут суеты, и вот Эмма сидит на полу между ног Реджины, обхватывая губами силиконовый член, пока рука брюнетки играет с её волосами, сжимая в кулак или наматывая на палец длинные локоны. — Давай, Свон, — выкрикнул Локсли, полный энтузиазма после перерыва. — Покажи, что умеет твой язычок. — Куда интереснее будет, если я сниму с неё эту игрушку, — без особой надежды ответила Эмма. — Тогда мой язычок окажется весьма полезным в использовании. Подмигнув Реджине и проигнорировав возмущение режиссёра, Эмма стала уделять внимание головке искусственного органа, двигая языком, как по струнам гитары, и проводя вдоль всей длины игрушки. — Возьми глубже, — командовал Робин. И Эмма послушно посасывала игрушку, с каждым разом стараясь погрузить её как можно дальше в рот, неотрывно глядя снизу вверх на Реджину. — Глубже, Свон. Слёзы начали проступать на глаза, и Эмма почувствовала, как успокаивающе Реджина гладит её по голове. — Глубже! — продолжал инструктировать Локсли. Рвотный рефлекс не заставил себя долго ждать, и с хриплым звуком Эмма выпустила страпон изо рта, позволяя Дэвиду снять ниточку слюны, что тянулась от головки к её припухшим губам. — Давай ещё раз. Джонса ты брала глубже. — Локсли! — не удержавшись, вмешалась Реджина. — Она сосёт его уже минут пятнадцать, и я уверена, что Дэвиду будет что смонтировать. Иди сюда, — она обратилась к Эмме, вытягивая руки и помогая девушке удобно устроиться на своих бёдрах. — Спасибо, — прошептала Свон, пряча нос в изгиб шеи Миллс и наслаждаясь несколькими секундами тепла и нежности, с которой её обнимала партнёрша. Мэри подбежала, чтобы подправить макияж Эммы, вытереть чёрные полосы от пары проступивших слёз, и игра на камеру возобновилась. Реджина направила Эмму так, чтобы её клитор касался основания страпона, и без дальнейших объяснений девушка начала плавно двигать бёдрами, скользя влажными складками по силикону. Миллс помогала вернуть ей ощущение возбуждения, сжимая в своих руках грудь, оттягивая соски и мягко царапая кожу ногтями, пока Эмма сама не приподнялась, придерживая рукой игрушку и медленно насаживаясь сверху. Дэвид в это время притащил стремянку и поставил за спинкой дивана, вставая на последнюю ступеньку, чтобы снять вид сверху. Миллс придерживала Эмму за ягодицы, чуть подталкивая для более активных движений вверх и вниз по страпону, который входил до самого основания и задевал чувствительное место внутри, заставляя девушку с каждым разом стонать громче, приводя Реджину в полный восторг от звуков её голоса. — Мисс Миллс, — на выдохе произнесла Эмма, начав активнее прыгать на игрушке. — Вы… Вам нравится? — Да, мисс Свон… Не останавливайтесь! Реджине действительно нравилось. Нравилось следить за местом их соединения внизу, за глазами, что так и норовили закрыться от удовольствия, за красивой грудью, мелькающей возле лица, розовые соски которой так и манили взять их в рот. Нравилось, как громкое дыхание и низкие стоны ласкают слух, как разгорячённое тело прижимается всё ближе и ближе, а тонкие пальцы крепко держатся за плечи, находя опору для более сильных толчков. Ей нравилось всё. Ей нравилась Эмма Свон. — Развернись лицом к камере. Эмма оторвалась от карих глаз и, не увидев Дэвида, поняла, что Робин просит её пересесть. С небольшой слабостью в теле она осторожно повернулась спиной к Реджине и опустилась на игрушку, откидываясь на тёплую грудь, так нечестно скрытую кружевом бюстгальтера. — Дэвид, ближе бери. Пока Эмма удобно устраивалась в позе, расставляя ноги по обе стороны от бёдер Реджины и пытаясь найти удобный ритм, Дэвид приближался к ним с камерой. — Ещё ближе, Дэвид. Мужчина направил объектив на промежность, где блестящий от влаги силикон обволакивали мягкие стенки. — Сними её лицо, — направлял Робин. — Свон, оближи губы. Пока Реджина двигала тазом, сохраняя устойчивый спокойный ритм, Эмма выполняла все команды режиссёра, облизывая губы, закатывая глаза и эротично постанывая, сохраняя визуальный контакт с камерой. — Крупнее бери, Дэвид! Оператор закатил глаза синхронно с Эммой и приблизил камеру настолько близко, что девушка не сдержала звонкого смеха, когда объектив коснулся её носа. Следом её настроение подхватила Реджина, откидывая голову на спинку дивана и обвивая смеющуюся девушку за талию. Мэри Маргарет и Дэвид позволили себе тихо хихикать, пока Локсли возмущённо сопел. Минутный перерыв на веселье приободрил всех, кроме режиссёра, который уставился в телефон, оставляя Дэвида за главного. Сохраняя позу, Эмма смогла найти нужный угол и удачно распределить вес на руках, полностью отдаваясь толчкам, которые контролировала Реджина, подаваясь тазом вверх. — Бля… — прошептала Эмма еле слышно, когда рука Миллс скользнула к промежности, обводя пальцами клитор. — Мисс Миллс… — даже если она и хотела что-то сказать, её мысли вылетели с первым сильным толчком, а все ощущения сконцентрировались на незнакомом тянущем чувстве где-то внутри, куда касалась головка страпона. — Дыши, дорогая, — нежно проинструктировала Реджина, входя быстрее, глубже и усиливая трение на клиторе. Ноги Эммы непроизвольно начали трястись, а голова запрокидываться назад, но Миллс не давала возможности сменить позицию, активно толкаясь до тех пор, пока не почувствовала сопротивление сжимающихся внутри стенок. Быстрым движением Реджина вышла из лона, позволяя прозрачной струе, сопровождаемой громким вскриком, брызнуть на камеру, которую Дэвид профессионально протёр тряпочкой через секунду. Эмма извивалась на теле Миллс после испытанного впервые в жизни струйного оргазма, продолжая стонать под ласками, что полностью сосредоточились на её клиторе. — М-мисс… Ми… — Дышите, мисс Свон, — усмехнулась Реджина, с толикой грусти понимая, что через пару мгновений всё закончится. Развратно раскинув ноги и полностью развалившись на Миллс, Эмма перестала чувствовать упирающийся в её поясницу страпон. Все ощущения затмевали пальцы на возбуждённом бугорке, жаждущем высвобождения. Она вращала тазом в такт круговым движениям Реджины и даже не заметила, как выкрикнула её настоящее имя во время оргазма. — Чёрт… Прости! — она глубоко дышала, не осознавая, что всё ещё кончает в руках Реджины. Её тело потрясывало, глаза были закрыты, руки лежали поверх рук Миллс на её животе, а нос прижимался к теплой щеке, вдыхая естественный аромат кожи. — Вот так, мисс Свон, — приободрила Реджина, не выходя из роли. — Вы хорошо сегодня постарались. Эмма медленно сползла на пустую часть дивана, позволяя своему взгляду следить за плавными движениями Миллс, которая поднялась с места, отстегнула все ремешки игрушки, бросая её на пол, и уже подошла к столу, наклоняясь, чтобы дотянуться до бланка с оценками. И в этот момент что-то щёлкнуло. Свон не смогла остановиться, когда встала на ноги. Не смогла предотвратить неизбежное, сокращая расстояние между их телами. Не смогла проконтролировать свои действия до того, как вжала Реджину в край стола, прижимаясь пахом к её ягодицам и кладя руки на грудь. — Мисс Свон! — совершенно неубедительно возмутилась Реджина, давно заблудившаяся в перипетиях своих чувствах. — Что вы себе позволяете, — выдохнула она, выгибаясь, пока руки ласкали её соски через ткань. В одно мгновение Дэвид оказался с камерой перед Миллс, и с лукавой улыбкой Эмма избавила её от бюстгальтера, продолжая сжимать в ладонях мягкие полушария, покусывать плечи и зарываться носом в растрепавшееся чёрное каре. Реджина видела камеру, но играть ей не приходилось. Она просто чувствовала и ощущала, следовала за своими эмоциями, пока Локсли молчал, то ли от шока, то ли от того, что Мэри вырубила его дубинкой, хотя это было маловероятно. Руки Эммы бесстыдно исследовали тело, скользили по ягодицам, сжимали живот и бёдра. Девушка прижималась сильнее, желая раствориться в другом человеке. — Какого хрена! — пробился в сознание голос режиссёра, и Эмма отстранилась. Но, как уже сказал Дэвид, она была упрямой, поэтому, развернув Миллс к себе лицом и наклонившись, она коснулась губами её уха. — Джина, — прошептала Свон, прикусывая мочку и опускаясь невесомым поцелуем на шею. — Я хочу доказать вам, что достойна красного диплома, мисс Миллс. Пока оператор обходил стол, Эмма уже удобно устроилась на коленях, поправляя свою юбку. — Свон, что за… Реджина не поняла причину неожиданного замешательства Локсли, но ей уже было не до этого. Горячее дыхание Эммы коснулось её промежности, и, упираясь ладонями в поверхность стола, Миллс расставила ноги, позволяя аккуратному носику Свон дотрагиваться до клитора, пока её руки исследовали нежную кожу на внутренней стороне бедра. Мэри Маргарет переставляла вторую камеру, а Дэвид устроился позади Эммы, перешедшей к более активным действиям. Её губы коснулись влажности между стройных ног, и сверху послышался приглушённый стон, отчего улыбка на лице Свон не смогла затеряться среди других эмоций. Первое прикосновение тёплого языка к клитору опрокинуло Реджину к краю сознания. За десять лет карьеры было сложно сосчитать, сколько оральных ласк у неё было в кадре, но то, что вытворяла Эмма, заставляло Миллс пересмотреть все свои прошлые установки и правила, забыть когда-то придуманные запреты и просто отдаться в её сладкий плен. Эмма не торопилась. Она смаковала каждый сантиметр кожи, обводя языком складочки и наслаждаясь терпким вкусом возбуждённой партнёрши. Всосав губами клитор, она услышала неразборчивое бормотание со стороны режиссерского кресла, которое сразу же померкло за приятным низким стоном, сорвавшемся с пухлых алых губ. Боясь, что времени, пока Робин окончательно одуплится, не так много, Свон поднялась с колен и в одно движение усадила Реджину на стол. — Вы позволите, мисс Миллс? — проявив вежливость, Эмма провела двумя пальцами по клитору и остановилась у входа, ожидая ответа. — Не ожидала от вас проявления такой настойчивости, — потянула время Реджина, пока Дэвид пристраивался сбоку от их тел. — Покажите, на что способны, мисс Свон. Глаза Реджины закрылись сразу же, как только длинные пальцы погрузились в неё до самых костяшек, а кожа на шее оказалась в плену зубов, и плевать, что теперь там будет красный след. Эмма двигалась слишком медленно, несмотря на полную готовность Миллс к большему. Ей хотелось как можно дольше сохранить приятное ощущение тепла и влажности в узком пространстве мягких стенок. Поглаживая подушечками пальцев нужную точку внутри, она провела кончиком языка по набухшему соску, сжимая вторую грудь левой рукой. По мере того, как росло её собственное желание и усиливалось дыхание Реджины, пальцы внутри увеличивали скорость, переходя от самых минимальных движений к быстрым вхождениям. Реджина схватилась за плечи Эммы, не в состоянии удерживать себя в сидячем положении от интенсивности толчков. Её дыхание окончательно сбилось, а бёдра бесконтрольно подлетали вверх при каждом движении. Ничего больше не существовало вокруг. Только серо-зелёные глаза, заполоняющие всё пространство, и звук собственного голоса, просящего больше, сильнее и быстрее, пока все слова не превратились в частые стоны удовольствия. — Кончите для меня, мисс Миллс, — попросила Эмма, меняя скорость на резкость и наклоняясь к уху партнёрши. — Кончи для меня, Джина… Два толчка, и Реджина упала спиной на стол с долгим протяжным стоном, сжимаясь вокруг длинных пальцев Свон. Её оргазм задевал каждую мышцу в теле приятной судорогой, шум в ушах не позволял расслышать ничего, кроме приглушённых звуков собственного дыхания, вырывающегося из приоткрытого рта. Сердце уже должно было выпрыгнуть из груди, но оно оставалось за крепкой решёткой рёбер, продолжая отбивать бешеный ритм. Она услышала тихий шёпот и поняла, что отрывается от прохладной поверхности стола. Эмма притянула её к себе в плен тёплых рук и жарких поцелуев, оставляющих следы на шее. — Мисс Миллс? — наконец пробралось в сознание, и Реджина смогла открыть глаза. Пара мгновений, секундный шок, осознание происходящего, возвращение всех органов чувств в норму, яркий блеск в зелёных глазах, и Реджина прижимается губами к Эмме в закрытом поцелуе. Свон не верит. Она дышит так же глубоко, как и женщина, обвившая её ногами и прижавшаяся к её груди. Их тела соприкасаются. Их губы сливаются воедино, и всё кажется слишком сказочным от невероятного трепета внутри. Ей хочется большего. Раскрыв свои губы, она проводит языком по нижней пухлой губе Реджины и стонет, когда оказывается в плену вишнёвого вкуса. Углубляя нежный поцелуй, Реджина запускает пальцы в длинные светлые волосы на затылке, посасывает мягкий язык Свон и оставляет укус на её нижней губе, чем вызывает новый прилив желания. Тактичное покашливание со стороны оператора рушит весь сказочный мир и возвращает в кабинет декана, где скромная студентка нехотя, но отступает на шаг и тянется к своей блузке. — Хорошего вечера, мисс Миллс. Эмма скрывается за камерой, отходя к шокированной Мэри, Дэвид снимает всё ещё сидящую на столе Реджину, погрузившуюся в раздумья, а затем плавно переводит кадр на окно с видом вечернего захода солнца. — Какого, мать твою, хрена, Свон! — неожиданно для всех очнулся Локсли. — Что за самодеятельность? Тебе платят за то, чтобы ты раздвигала ноги по команде, а не инициативу проявляла! — он встал с кресла и возвысился над Эммой. — Следующий ролик будет с Лэнсом, и если… — Эмма, иди в душ, — перебила монолог Робина Миллс, подходя ближе. — Давай, дорогая, — она подтолкнула растерянную девушку к ванной комнате и закрыла за ней дверь. — А теперь ты, — резко сменила тон на профессионально строгий. — Завидуешь, что она придумала интересное развитие событий, или ревнуешь? Локсли сжал челюсть, переводя взгляд на Мэри с Дэвидом, которые убедительно делали вид, что ничего не замечают, кроме своих камер. — Полагаю, что сразу два варианта, — сделала вывод Реджина. — Это её последний ролик, Робин. — Ты не можешь решать за неё! — Нет, не могу, — согласилась она. — Это сделаешь ты. Выплатишь полный аванс за съёмку, сверхурочные, которые я знаю, у вас были, и отправишь всю сумму после того, как выйдет видео, и если я узнаю, что ты что-то припрятал к себе в карман, я лично позвоню Голду и заставлю его отснять тебя в ролике с Лэнсом. Ты меня понял? — На кой тебе эта девчонка? — сдался Робин, начиная собирать вещи. — А вот это уже тебя не касается.***
Эмма стояла под сильным потоком воды, водопадом стекающей с верхней панели душевой кабины. Она разрывалась на части от переизбытка эмоций, жалея, что может потерять работу из-за собственной глупости, и успокаивая себя тем, что это была самая приятная глупость на её памяти, и в качестве доказательства этому суждению она неожиданно оказалась в уютных объятиях. Реджина прижималась к ней со спины, слегка покачиваясь, будто убаюкивая под колыбельную шума воды. — Моя подруга работает в издательстве и ищет себе помощника… — Чего? — Эмма развернулась в её руках, уставившись на непроницаемое лицо Миллс. — Уверена, она с удовольствием возьмёт тебя на неполный рабочий день, пока ты не закончишь учёбу. — Так не бывает, — прошептала Эмма. — Мне нужно было год трахаться на камеру, чтобы однажды заняться сексом с великолепной женщиной, которая предложит мне работу, о которой я мечтаю… Так не бывает… — Иногда стоит поверить в чудо, — загадочно прошептала Миллс, вставая на носочки и касаясь полюбившихся розовых губ своими в медленном невинном поцелуе. — Кажется, великолепной женщине есть, что ещё тебе предложить…Три года спустя.
— Эмма! Если ты сейчас же не спустишь свою идеальную задницу вниз, я заколю Джонса вилкой для устриц. Реджина стояла на первой ступени широкой лестницы коттеджа, пытаясь докричаться до своей девушки в самый разгар дня благодарения, когда гости уже давно собрались за столом и ждут лишь одного человека, из-за которого не подаётся индейка. — Я серьёзно, дорогая! На нём живого места не останется. — Чем он тебя опять достаёт? — послышался весёлый голос Эммы из их спальни на втором этаже. — Он произносит слово на букву «П», — обиженно прокричала Миллс. — Спустись, пожалуйста, ты для него как антидот к этой тяге постоянно рассказывать о ваших с ним… — Я люблю тебя! Эмма спускалась по лестнице в зауженных чёрных брюках и широком топе на лямках, счастливо улыбаясь своей второй половинке, которая, в свою очередь, нервно постукивала босой ногой по мягкому ковролину. Реджина выбрала в качестве праздничного наряда приталенное лёгкое платье в пол цвета пудры с длинными рукавами и боковым разрезом от бедра. — Когда ты успела купить его? — удивилась Эмма, осматривая наряд любимой, но не давая ответить на вопрос, завлекая их в медленный поцелуй и пробираясь пальцами к голой коже под разрезом ткани. — Мне нравится такой доступ, — промурлыкала она в губы Миллс. За три года Реджина так и не смогла привыкнуть к постоянной тактильности Эммы, из-за чего каждый раз оказывался как первый, и она таяла в её руках, растекаясь лужицей, где бы они не находились. — И я люблю тебя, — ответила Реджина, даже не пытаясь вспомнить первоначальную цель её пребывания в коридоре. В столовой за большим столом царила приятная атмосфера праздника. Всё пространство заполнялось разговорами, смехом, весёлыми историями и совместными воспоминаниями о проведённом вместе времени. Мэри Маргарет, Дэвид и их двенадцатилетний сын Нил сидели напротив Реджины, Эммы и Киллиана, который уже успел построить глазки Руби и поблагодарить её за то, что та притащила Свон в фильмы для взрослых. Слева от Миллс сидела её лучшая подруга Кэтрин, в издательстве которой Эмма стала главным редактором. И всё шло хорошо и беззаботно, пока Свон не встала из-за стола, привлекая внимание гостей. — Я знаю, что все мы сейчас должны по кругу рассказать, за что благодарны судьбе и бла-бла-бла, но давайте просто выпьем за семью и продолжим наслаждаться божественной едой моей любимой! Громкие возгласы согласия сопровождались звоном бокалов, и под этот шумок Эмма выкрала Реджину, скрываясь в беседке заднего двора. — Мы только что босиком прошли по снегу, дорогая. Надеюсь, это серьёзно! Реджина не злилась. Она просто не могла испытывать таких эмоций по отношению к Эмме, какое бы настроение её не сопровождало в течение дня. Да, должность основателя актёрской школы накладывала определённый груз на плечи, но именно Эмма была тем спасательным кругом, который полностью вытаскивал её на тёплый берег, забирая с собой в уют крепких отношений. — Выходи за меня! — Свон опустилась на одно колено, протягивая в руке открытую бархатную коробочку с золотым кольцом, изогнутым под форму сердца. — Или я должна была спросить… — замялась Эмма. — Ты станешь моей женой? Миллс улыбалась. Она смотрела в растерянные глаза своей будущей жены и не могла сдерживать счастливую улыбку. — Я выйду за тебя и стану твоей женой, дорогая, — тихо ответила она и тут же оказалась оторвана от земли. Эмма кружила её в своих объятиях, наслаждаясь любимым смехом с небольшой хрипотцой. — Порнушка сближает людей, — кричал Киллиан из окна гостиной, где собрались самые близкие люди. — Да здравствует пор… — снежок, удачно посланный лёгкой рукой Миллс, не позволил закончить предложение. — Где моя вилка? — Я её спрятала, — ответила Эмма с усмешкой, надевая кольцо на палец невесты. — Я люблю тебя! — И я люблю тебя! Радостный вопль Джонса оторвал их от сладкого поцелуя, и Эмма не смогла удержаться, снимая на телефон побег Киллиана от разъярённой Реджины, которой не очень понравился плакат, заполонивший всё крыльцо, с надписью:«Порноиндустрия соединяет тела… И не только»