Беглец

День тянулся слишком долго. Сынмин сидел в гуще людей и пытался согреться. Пальцы на руках не желали слушаться, а ног он не чувствовал уже несколько часов. Люди тщетно пытались согреть друг друга, но получалось плохо. Огонь разжечь было нельзя - то и дело отдаленно слышались голоса прибывших из столицы военных на подмогу гиенам, отряд которых сократился в разы из-за взрывов на базе. Бежать из леса также было опасно, как и разжигать огонь - вероятность попасться столичным гостям превышала все допустимые значения. Сынмин сжимал и разжимал пальцы, оставив попытки согреть их горячим дыханием. Сознание находилось где-то на границе с реальностью, а холод только сильнее размывал ее. Омега плохо соображал, жался ближе к теплу людей, сидящих рядом, и пытался думать о своей дальнейшей судьбе, но голова была пустой. Ни одной мысли - только звенящая тишина. Впервые за последние несколько лет он испытывает знакомое чувство отрешенности, когда не можешь реагировать ни физически, ни эмоционально. Все происходит машинально, будто ты заведенный на определённый алгоритм действий механизм. Неожиданно перед ним присел Бэкхен с небольшой бутылкой соджу, а спустя мгновение его руки были в алкоголе: - Разотри пальцы. Да, вот так. Должно немного помочь. Греть сильно не будет, но хоть ненадолго подействует. Парень поблагодарил сослуживца, после чего решил немного походить. И хоть ноги ощущались деревянными от холода, он все равно встал и усадил на свое место юного альфу, у которого зуб на зуб не попадал. Все же декабрь наступил, и теперь холода будут только сильнее. Но не прошло и пяти минут, как возле него оказался Хаджун. Доктор осмотрел его и, сославшись на его плохой вид, отвел в сторону, подальше от остальных. - Садись сюда, - доктор указал на место рядом со своим рюкзаком и ящичками с медикаментами, что лежали открытыми, - Разувайся, но на землю не вставай. - Зачем? - Осмотрю твои ступни. Когда доктор осмотрел его ноги, то покачал головой и заговорил: - Дело плохо. Если просидишь так еще день, то заработаешь воспаление органов малого таза. - А если растереть спиртом немного? - Исключено - хуже сделаешь. Руки еще можно, чтобы сосуды расширились, и то если это не обморожение. Черт, выбираться тебе надо отсюда. - Как и всем нам… - Ты понял, о чем я, - понизив голос, перебил его Хаджун, - Тебе Вселенная говорит “Хватит”. Послужил на базе и хорош. Найди другое место для укрытия. - Если получится, то да. Просто на военных базах меня точно искать не будут. - На военных базах случается то, что не случается в других местах. Сынмин кивнул и пообещал все обдумать, как только обстановка в провинции станет не такой раскаленной, как сейчас. Бежавшие с военной базы военные и другие служащие решили переждать до ночи в лесу, чтобы под её покровом разбежаться кто куда. Они так и не дождались оставшихся военных, хотя до последнего надеялись, что кто-нибудь ещё вернётся. Но никто не вернулся, и все выжившие двинулись в гущу леса. Спрятавшись в укромном месте, альфы дружно приняли подавители, чтобы гиены не смогли их почуять. И это решение было верным - спустя пару часов гиены начали рыскать по территории всей базы, и возможно подкрепление со столицы пришло для поиска сбежавших по всей провинции. Обрывки фраз долетали до убежища, но собрать картину происходящего было очень сложно. Ясно было одно - правительство не ожидало такого. Стараясь удерживать себя на плаву собственного сознания, Сынмин ходил между военными и служащими, считая про себя секунды. Долго. Так долго. Хуже всего догонять и ждать. Светло-серое небо давило, словно хотело раздавить их всех. Казалось, что мороз только крепчает, хоть земля и была покрыта тонким слоем снега. Природа не щадила, да и не должна - мы все её часть, и должны быть готовы к её укладу. Именно об этом начал думать омега, кружась рядом с остальными и не выходя за пределы их небольшого лесного укрытия. Он ходил мелкими шажками, двигая внутри ботинок ступнями и шевеля пальцами. Не хватало ему ещё воспаления. Омега твердо решил быть один, и в планах у него не было рождения детей, но воспаление может помешать его текущим делам или отсрочить их, а это недопустимо. Спустя долгое время настал и вечер, а за ним и ночь. Голоса гиен и столичных военных все так же были слышны, но оставаться дольше было нельзя. Договорившись встретиться недалеко от деревни Г… через неделю, военнослужащие двинулись в путь. Все те, кто работал на базе, но не нёс воинскую службу, навсегда покинули это место. Штаб позвал Сынмина с собой, но Хаджун уверил их, что они пойдут вместе и с ним все будет в порядке. Омега сердечно попрощался со всеми и выразил надежду, что они полным составом встретятся через неделю. Однако от него не скрылся взгляд Бэкхена, который слишком сильно напоминал Уджина, когда тот… - Ещё увидимся, - сказал альфа, провожая омегу и доктора внимательным взглядом. Когда Сынмин и Хаджун ушли достаточно далеко от убежища в сторону деревни Г…, доктор тихо сказал: - Бэкхен догадывается. - Но как? Я не понимаю. Может подавители плохо действуют? - Ты не пахнешь, да и доза, которую ты принимаешь, способна уничтожить пахучие железы с твоими детородными органами в придачу, если не одумаешься. - А я хочу все уничтожить, - неожиданно резко сказал Сынмин. - А я в это не верю. - Хаджун-ши, пожалуйста! Не хочу с Вами ссориться! - Я тоже, но ты поступаешь опрометчиво. Ещё неизвестно, что Бэкхен выкинет на следующей встрече, а он может - ты ведь с ним служил в одном штабе. - Если выкинет, значит я ошибся. Значит не нужно строить иллюзии. - Вот это уже здраво звучит. Давай поторопимся. Понимаю, что ты замёрз, но нам нужно дойти до рассвета. Оставшаяся дорога прошла в тишине. Сынмин просто шёл, не обращая внимания на холод, голод и злость, что клокотала в груди. Откуда она появилась и почему рвётся наружу, он понять никак не мог. Ему нужно успокоиться и составить новый план на жизнь. Да, не получилось обосноваться в одном месте, значит нужно искать другое. И постепенно все мысли покинули его голову. Было все также холодно и голодно, но он чувствовал, как очищается вся его душа и голова, что несказанно радовало. Он выжил, а кто-то нет, и он не может просто так тратить жизнь. Он больше не сможет жить впустую. Ему нужна миссия, и он её найдёт. Добравшись до деревни, они обогнули её, пока не добрались до дома Ханы. Небо только-только начало светлеть, и когда Сынмин, сидя на корточках перед дверцой подвала, стучал по ней заученный наизусть код, ему не верилось, что он здесь. С обратной стороны послышался код-вопрос, на который омега тут же ответил. Спустя секунду дверца открылась, впуская беглецов, а в следующее мгновение парень оказался в крепких руках. Сынмин обнимал в ответ женщину, чувствуя, как все невзгоды и тревога оставляют его под натиском ее запаха, что стал уже родным. Хана отпрянула, чтобы взять его лицо в свои руки. Она ничуть не изменилась за это время - все так же красива и сильна. - Ты так похудел, милый, - твёрдый голос дрогнул всего на миг, но она взяла над собой контроль, - Идемте, все готово. Сынмин сначала отогрелся, пока Хаджун рассказывал о случившемся на военной базе. Хана слушала его внимательно, порой задавая вопросы. После горячей ванны омега закутался в тёплую одежду и вышел в гостиную, где его ждала Хана. - Сначала проводим Хаджуна, а после я поделюсь новостями. - Проводим? Он уходит? - Да, примет горячую ванну, переоденется и пойдёт дальше. Он останется в этой провинции, но будет работать фельдшером в соседней деревне. Там его знают под другим именем. Сынмин был рад, что перед уходом доктора он смог проститься с ним. - Простите, что повысил голос. Я правда не хотел. - Что ты, Сынмин, - улыбался доктор, - Я хоть на мгновение увидел Джимина в юности. Он только так ссорился со всеми, доказывая свою правоту. Ты очень на него похож. И главное характером в отца, а внешность… Мужчина запнулся, но Сынмин продолжил: - Как у мамы. - Говорю же - он копия Нари, - улыбалась Хана. Хаджун обнял парня, похлопав его по спине: - Береги себя, и следи за здоровьем. - Вы тоже, Хаджун-ши. Когда доктор покинул дом на окраине деревни, Хана усадила Сынмина ближе к камину. - Грейся, ты остыл в убежище. Говорить по этому поводу ничего не буду, мне Хаджун все рассказал. - Спасибо. Они немного помолчали, а после женщина заговорила: - Слухи о перевороте пошли в ноябре - уже когда подготовка шла полным ходом. Я не знала как предупредить тебя, чтобы не привлечь внимание. Но я и представить себе не могла во что это выльется. Хана вздохнула. - О гиенах мне рассказал Хаджун. Ни я, ни мои информаторы об этом не знали. Очевидно, генерал Хван держал все в тайне и хотел подавить восстание жёстко и показательно для всех остальных. Но его соратники не учли отчаянность молодых зачинщиков, среди которых был Уджин. Это он помог тебе? - Да, он передал мне карту и… Тётя Хана, он мне ещё документы оставил! Сынмин вытащил чемоданчик из рюкзака, а когда раскрыл поддельный паспорт и направление, то ахнул. Все было оформлено на имя Лим Сынмин, с его настоящей датой рождения и указанием на его принадлежность к омегам. Согласно документам, Лим Сынмин выпускник лингвистического колледжа по направлению “Иностранный язык” с военным билетом. Родом омега из Сеула, сирота, жил в интернате. О своих родных ничего не знает. - Откуда он узнал мой настоящий возраст? - Сынмин был шокирован, - И фамилия Лим, будто соединили две - Ли и Ким. - Осмелюсь предположить, что Уджин был непростым парнем. Он оставил военный билет, исключив твою связь с академией. И к колледжу не придраться - английским ты в совершенстве владеешь. Что ж, признаюсь - он был очень смышленным. Ты даже толком врать не будешь, здесь практически правда. Сынмин выудил из рюкзака военный берет, принадлежащий Уджину. - Это его? - Да. Уджин узнал о нем все. Неизвестно как, но узнал, и наверняка про его прошлую жизнь тоже. Но альфа ничего не рассказал. Как такой жестокий по слухам военный снизошел до него? Почему спас? Ведь на его месте мог быть кто угодно. - Тётя Хана. Глаза омеги едва наполнились слезами, но они не бежали. Хотелось плакать, хотелось покричать и выпустить душу, но не получалось. Он даже не может оплакать смерть человека, который ему помог. Что же это такое? Почему все происходящее душит, но не рвётся наружу? Наверное, он начал черстветь. Наверное, человеческий облик начинает раскалываться на куски. - Зачем он так? - Нам остается только гадать, - Хана погладила парня по голове, - Ты уж извини, но… У вас что-то было? - Не знаю, - честно признался омега, - Поначалу это был интерес с его стороны, а после он признался, что считает меня своим искуплением. Такими словами не бросаются. Я уже тогда понимал, что его ждёт, но не хотел в это верить. И он погиб. Погиб за дело, которое изначально было провальным. - На такое способны лишь отчаянные. Да. Отчаянные люди самые страшные, ведь им либо есть что терять, либо нет. И ты никогда не узнаешь, что стало последней каплей, отправной точкой в их безумии. Сжав берет в руках, Сынмин вновь ощутил злость. Он ещё не дошёл до своей отправной точки, но дорога уже ведёт к ней. Дело Уджина не должно бесследно исчезнуть. Его нужно продолжить любой ценой и любыми средствами. Звучит жестоко, но если правительство не гнушается жестокими методами, то почему не использовать в ответ то же самое? А может ему или кому-то еще удастся найти то, что заставит всех семейств страны сплотиться без единой капли крови? - Похоже и мне недолго осталось до отчаяния. - О чем ты? - Нужно продолжить то, что начал Уджин. Возможно не сразу, но спустя время это будет необходимостью. Вы что-нибудь узнали? Или все секретно? - Узнала, - женщина села рядом с омегой, а после продолжила тихим голосом, - Генерал Хван отдал приказ расстрелять альф и омег семейства Ким, которые связаны родственными узами с зачинщиками переворота. Что будет с остальными - ещё неясно. Смею предположить, что семейству Ким будет присвоен статус изменников Родины, и неважно - принимали они участие или нет, связаны они с зачинщиками или нет. Решение генерала поддержало все правительство, слежка и преследования уже начались, хотя с момента попытки переворота прошёл всего день. Мои информаторы уверены, что к концу этой недели будет проведено обширное заседание правительства, на котором внесут поправки в законодательство страны. Все идет к тому, чего мы больше всего боялись - к тотальному контролю. - И власти в руках одного клана. - Да. В правительстве еще сидят представители других семейств, но это вопрос времени, когда все они покинут свои места. То же касается и провинций страны. Везде будут только люди с фамилией Хван. Кто бы сказал мне раньше - ни за что бы не поверила. - Отряд гиен потерял много своих людей, но наверняка есть еще подразделения, которые верны генералу? - Ещё бы, - усмехнулась Хана, - Один из них и пришёл на подмогу вчера утром. Скорпионы. Согласись, названия у этих подразделений стоящие. Помимо гиен и скорпионов, есть ещё один - кобры. Если гиены не гнушаются никакими методами, скорпионы делают свою работу чётко и чисто, то кобры очень коварные. А ещё они отличные информаторы. - Откуда об этом знаете? - Потому что один из моих информаторов бывшая кобра. Я к нему редко обращаюсь, но он настолько хорошо собирает информацию, что страшно. - А может собрать информацию о текущем составе парламента? - Не пойму - что ты задумал? Давай делись - я с тобой в одной лодке. - Пока ещё ничего грандиозного. И возможно все поменяется, но я хочу знать обо всем, что происходит в столице. Пока буду служить в соседней провинции да помалкивать, а там… Если это моя судьба, то я пойду на любое дело, чтобы семейства объединились. Если встречу людей, которым нужно будет в этом помочь - помогу. А пока буду жить и собирать информацию. Неизвестно, что будет через неделю. Выжившие военнослужащие собираются через неделю недалеко от деревни. - Ставлю деньги на то, что вы ни к чему не придете и разбежитесь по всей стране. - Да, тоже об этом думаю. Но есть выдающиеся военные. Интересно будет их послушать. - Тогда поступим так - ты отдохни хорошенько эту недельку. К службе на новом месте тебе готовиться ни к чему. А я свяжусь с бывшей коброй. Узнаем, что на кухне правительства. Неделя пролетела слишком быстро. Сынмин обожал дом Ханы, а потому быстро расслабился. Конечно, никто не отменял меры предосторожности, и он не выходил из дома - только ночью или ранним утром, чтобы поморозить нос и щеки. А в остальное время он помогал по хозяйству, убирался, готовил, перестирал все свои вещи, почистил берет Уджина, который решил хранить, и был готов к встрече с теперь уже бывшими сослуживцами. Однако накануне их собрания у деревни Г… Хана вернулась поздно вечером и, затушив большие лампы, сильнее разожгла камин, в котором принялась сжигать все имеющиеся документы и бумаги. - Тётя Хана, что вы делаете? - ошарашенно спросил Сынмин, - Это же ваши документы! - Забудь, я теперь Лим Хана - твоя дальняя родственница, которая в свое время не смогла забрать сироту к себе. Но теперь мы не разлей вода, и на службу пойдём вдвоём. Паспорт сохраню, а остальное опасно держать. - Я не понимаю… Что случилось? Вы что-то узнали? - Вчера прошло заседание правительства, а сегодня ночью все политики, не имеющие никакого отношения к семейству Хван, были убиты вместе со своими семьями. Ты понимаешь, что это значит? Никакого статуса изменников у семейства Ким не будет, всех людей с этой фамилией начнут устранять. И поверь, фантазия у нового правительства хорошая - они найдут за что убить человека. Генерал Хван выбрал путь, и с него он не свернет. - Но ведь лидер страны не выходец из клана Хван. Как же… - Он мёртв. Сынмин ощущал ужас всего происходящего кожей. Что же это, если не уничтожение собственного народа в угоду своим принципам и желанию удержать власть в своих руках? Сколько крови уже пролито, а сколько еще прольется, если все продолжится. - Временно на посту лидера страны находится генерал Хван, но, скорее всего, он станет помощником и генералом действующей армии страны, а лидером будет его старший сын Хван Манджун, но и Енджун с Хенджином в стороне не останутся. - Неужели никто из них не видит куда все катится? - А ты надеешься, что Хенджин все тот же славный, милый альфа, которого ты любишь до сих пор? - Я не люблю его. Если бы любил, то не сбежал бы. Хана вздохнула, но с грустью посмотрела на омегу. - Машину не остановить. Либо страну ждет крах, либо семейство Хван истребит само себя, а может кто-то этому поспособствует. Теперь бродить в одиночку опасно, так что будем держаться вместе. Ты прав, Сынмин - нужно знать все, что происходит в правительстве. Отныне ждём точку невозврата, а когда она наступит - используем все, что знаем и можем. Собрав небольшой чемодан, как и Сынмин, Хана закрыла дом на замки, а когда на калитку была повешена цепь, женщина встала на колени перед ней. Сынмин понимал, как тяжело Хане расставаться со своим домой, который служил ей убежищем и крепостью, поэтому встал рядом и взял её за руку. - Я вынуждена бросить тебя, но это единственный выход. Пусть тебя никто не обижает. Если найдется достойный хозяин - прими его. Когда Хана попрощалась с домом, они двинулись на окраину деревни. Предстояла встреча с военными бывшей военной базы провинции Ч…, исход которой определит дальнейшую судьбу не только Сынмина и Ханы, но и всех выживших. Следуя за Ханой и вдыхая морозный воздух, Сынмин вспомнил, как злился на Хенджина, когда тот уехал в Пусан и не писал ему три года. То было детское чувство злости и обиды на альфу. Сейчас Сынмин не чувствовал ничего, кроме ненависти.