Engel

19:45 26.10.2023

Очередной стакан воды наполняется, и Чонгук делает первый глоток. Руки чешутся закурить, но в этом заведении не позволено, а выходить на улицу под ливень не особо хочется. Он осматривает гостей, а после смотрит на дверь около минуты. Когда взгляд хотел переместиться на официантов, дверь не очень дорогого ресторана открывается, и на пороге появляется Чимин. С прокурором девушка, Чонгук раньше её не видел. Она держит Чимина под руку и улыбается его фразе. Два плюс два складывается идеально. Он почти в самом далёком ресторане от своего дома, в котором уже какое-то время не всё гладко. С кем, как не с любовницей, ходить под ручку по таким местам? Замотавшись с собственными делами и мыслями, Чонгук совсем упустил из виду Чимина, который совсем недавно делился своими проблемами. Сейчас Чонгук, случайно заметивший друга, вспомнил, что не только у него есть переживания. Резко стало жалко жену Пака, что сидела дома и ждала мужа с работы. Она вынашивала его ребёнка и совершенно не заслуживала измены со стороны Чимина. Завтра нужно будет поговорить с ним, только вот что сказать, Чонгук совершенно не знал. Чимин с девушкой проходят в другой конец зала, Чонгук остаётся незамеченным, и это радует. Дверь ресторана вновь открывается, и на этот раз появляется та, кого уже тридцать минут ждал Чонгук. Ким Сонми в спортивном костюме и пучком на голове, быстро находит Чонгука глазами и идёт к нему. Глаза её опухшие, а сама девушка была бледнее нежели в прошлый раз. Она много плакала и не стоит быть специалистом, чтобы узнать причину. Чонгук поднимается, кланяется и указывает рукой на стол. — Прошу, садитесь. Я благодарен за то, что вы пришли, госпожа Ким. — Прошу вас, детектив, называйте меня по имени, — измученно говорит она и садится на диванчик. — Тогда буду просить у вас того же, — Чонгук садится и смотрит в заплаканные глаза напротив. — Зачем вы, — говорит Сонми, но осознаёт, что продолжает обращение в официальном стиле и быстро переходит на неформальный: — ты позвал меня сюда? — Я чувствовал, что обязан встретиться с тобой после вчерашних новостей, — искренне отвечает Чонгук. — Как проходят поиски? — Чонгук отрицательно качает головой, и Сонми закусывает губу. — Разве детективам можно сближаться с теми, кто имеет отношения к делу? — Нет, но это дело не такое, как все. — Вот как, — закусывает губу Сонми. — Значит, для тебя это личное? Поэтому ты захотел встретиться со мной? — Возможно, — ведёт плечом Чонгук, поворачивая голову к окну, в котором быстро нашёл отражение девушки, что сидит напротив. — Ты похож на Миён, — не отрывая взгляда от Чонгука, говорит Сонми. — Ты не знаешь меня. — Да, но я работаю с людьми всю жизнь и могу по одному разговору понять, что ты за человек, — она переводит взгляд на окно и смотрит на отражение Чонгука. — Ты похож на неё и думаешь, что твой бойфренд похож на меня, но это не так. — Ты знаешь Тэхёна? — Вчера я видела вас обоих, — спокойно произносит Сонми. — А ещё была на его семинаре в Ватикане, он упоминал детектива Чона, с которым работает. — Он читал семинары в Ватикане? — прерывая зрительный контакт отражений, вскидывает брови Чонгук. Сонми кивает. — Ты не знал? — Он не посвящает меня в свои дела, — пожимает плечами Чонгук. — Я вообще мало что знаю о том, что происходит с ним в нерабочее время. У тебя есть записи этого семинара? — Да, у каждого участника есть запись, — посмотрев на Чонгука, отвечает. — Ты можешь отдать её мне? — Конечно, если нужно, — кивает Сонми. — Диск у меня дома, завтра я привезу его в участок. — А если не ждать следующего дня? — Чонгук сводит брови в переносице. — Тогда тебе придётся отвезти меня домой, но я против подобной близости. — Пожалуйста, — просит Чонгук, и девушка напротив задумчиво отводит взгляд. Чонгук молча сверлит взглядом Сонми, которая всё никак не решалась согласиться. — Это может помочь поймать убийцу, — он предпринимает последнюю попытку уговорить её, и он врёт, вселяет надежду, хоть и не имел права. Огонёк надежды в глазах говорит о том, что Чонгук выбрал правильные слова, Сонми согласится. Он хотел встретиться с девушкой, чтобы узнать, как она переживает произошедшее, он почувствовал некую связь между собой и ней, поэтому ему было так больно сообщать, что поиски не имели успеха. Вместо запланированных утешений Чонгук узнал что-то новое о Тэхёне и, возможно, это поможет им сблизиться.

21:33

Чонгук попал в пробку и уже пятнадцать минут смотрит через заднее стекло на ребёнка, который танцует в машине спереди. Он подкуривает, кидает пачку на соседнее сидение, где лежал диск с записью семинара Тэхёна, и подпирает голову рукой. В машине пахнет никотином и духами Тэхёна. Чонгуку нравится это недавно появившееся сочетание ароматов, что расслабляют его. Он закрывает глаза и под звук сигналящих машин делает глубокую затяжку. Дым тонкой струйкой, что тянется к крыше машины, покидает лёгкие, чтобы после ускользнуть в окно. Чонгук, ощущая губы Тэхёна на своих, проводит по ним подушечками пальцев. Как влюбленный школьник он мечтает об ещё одном поцелуе. С Тэхёном легче. Даже когда они ссорятся, Чонгук чувствует себя в безопасной целостности, будто Тэхён—часть пазла, который так долго Чонгук не мог отыскать в себе. Он зажимает фильтр губами, делает затяжку, прикрыв один глаз, и хлопает по карманам пальто в попытке отыскать телефон. Чонгук не может коснуться Тэхёна сейчас, но он может услышать его голос, и это сделает вечер куда приятнее. Отыскав смартфон, Чонгук набирает нужные буквы и слышит первые гудки. — Да? — как и всегда бодрый голос Тэхёна звучит из телефона. — Ты где? — интересуется Чонгук. — В салоне, — отвечает. — Что-то случилось? — Мне просто стало интересно где ты. — Ты пытаешься следить за мной? — Глупый умник, я просто скучал по твоему голосу, мне одиноко сейчас, — с улыбкой на лице произносит Чонгук. — Я не понимаю, — искренне признается Тэхён. — Как твоё одиночество связано с моим голосом? — Ты никогда не скучал по голосу человека? — Я хорошо помню твой голос. Чонгук издаёт смешок и замечает, что пробка рассасывается. — Иногда одних воспоминаний мало. — Хорошо, ты услышал, как я говорю, а теперь отключаюсь, — ровно говорит Тэхён и в ту же секунду сбрасывает. — Удивительно, — шепчет в трубку Чонгук и улыбается. Он добрался домой только через полчаса. Сняв верхнюю одежду, Чонгук разложил свои вещи на столике перед диваном и направился в ванную, чтобы принять душ. Чёрная рубашка, пиджак, брюки и нижнее бельё с носками быстро перемещаются на пол. Всё это потом будет постирано и выглажено. Вода прохладная, но для Чонгука она уже была достаточно теплой, чтобы нежиться под струями. Он выдавливает на руку новый шампунь с запахом цитрусовых и намыливает тёмные волосы. Длинные пальцы надавливают на кожу головы и массируют её, чтобы избавиться от лёгкой, но достаточно болезненной пульсации. Всё тело покрывается мурашками, когда на мгновение вода становится ледяной, и Чонгуку приходится отскочить в сторону. Он протягивает руку, чтобы проверить, вернулось ли всё в норму и только спустя минуту смывает с волос и тела пену. Красные клетчатые штаны и серая футболка ждут Чонгука в спальне, но сперва он достаёт фен и сушит чёрные локоны. Обычно он сразу делает себе что-то напоминающее укладку, чтобы открыть лоб и не поправлять всё время челку, которая лезет в глаза, но в этот раз он решает вытянуть волосы и полностью закрыть лоб. Необычно, но довольно красиво. Стянув полотенце с бёдер, Чонгук кладёт его на тумбочку и быстрым шагом идёт в спальню, где надевает на себя домашнюю одежду и тёплые носки, чтобы обходиться без тапочек в вечно холодной квартире. Чонгук неторопливо занимается тем, на что в последнее время не хватало времени. Он протирает пыль, заправляет постель и достаёт из шкафа тёплое одеяло, которое будет следующие месяцы лежать на диване. Этим вечером Чонгук чувствует себя спокойно, что и позволяет ему отвлечься от изучения дела. Видимо, его психика устала страдать и взяла мини-отпуск. Чонгук ставит чайник, достаёт из холодильника красную рыбу, авокадо, грибы и масло. Он делает себе ужин в виде двух бутербродов и тёплого имбирного чая с лимоном и двумя ложками сахара. Переместившись на диван, Чонгук укрывает ноги одеялом и включает предварительно вставленную в дисковод запись семинара Тэхёна. Тема его семинара—"Религия и убийства". Для Чонгука это хоть и болезненная, но скучная тема. Тэхён не говорит ничего важного или нового для него, просто объясняет людям, как церковь создаёт убийц. Удивительно лишь то, что подобное богохульство происходит в столице Католической веры — Ватикане. Он внимательно слушает каждое слово и жуёт приготовленные им же бутерброды. Чай отдавал неприятным для вкусовых рецепторов Чонгука вкусом, но он всё равно пил его, хоть и кривился. Телефон на столе вибрирует. Новое сообщение от Хосока. Чонгук знает всё, о чём говорит Тэхён. Ему положено это знать, поэтому, отвлекаясь от просмотра семинара, он проверяет чат с соседом сверху. Хосок отправил видео, в котором рассказывает о том, как Юнги спалил чайник, и как он сдерживает порывы его убить. Чонгук отвечает буквенным смехом, и Хосок отправляет в ответ стикер с средним пальцем. Голос Тэхёна всё ещё звучит на фоне. Чонгук относит на кухню тарелку, на которой недавно лежали бутерброды. Он неторопливо моет тарелку, но ускоряется, услышав свою фамилию. Вытерев руки о штаны, Чонгук возвращается к дивану и, схватив пульт, мотает назад. — Один из моих напарников—детектив Чон, был верующим, — последнее слово он пальцами выделяет кавычками. — Простая книга сломала его и стала причиной, по которой он стал детективом. Он—хороший пример обратного влияния веры на человека, который не вписывается в рамки общества. Его психические расстройства, вызванные регулярным посещением церквей, не так опасны для общества. Но мы отошли от основной темы. Итак, Эрл Леонард Нельсон, Альберт Фиш, Джон Уэйн Гейси и Эдвард Гейн что между ними общего? Чонгук не даёт ответить на этот вопрос, выключает телевизор раньше, чем Тэхён успевает сказать «религия». Он не хочет думать об этом ещё больше. Только не сегодня, поэтому Чонгук решает отправиться спать. Чонгук застилает диван одеялом и, подхватив телефон, что лежал на столе, плетётся в комнату. Чонгук снимает с себя футболку, откидывает её в сторону и падает на мягкую кровать. От прохладного воздуха по коже бегут мурашки. Чонгук закрывает глаза, набирает в лёгкие воздуха и шумно выдыхает. Ему приходится встать, чтобы откинуть край одеяла в сторону и лечь на простыни.

1:41

Уснуть не получается. Чонгук вертится и пытается найти удобное положение для сна, но всё без толку. В комнате темнота, в которой ничего невозможно разглядеть и, даже открыв глаза, Чонгуку кажется, что он по-прежнему жмурится изо всех сил, чтобы поскорее уснуть. Смотря куда-то в потолок, Чонгук слышит биение собственного сердца и тиканье настенных часов. Кажется, что уже достаточно поздно, и если Чонгук не сможет уснуть в ближайшие минуты, завтрашний рабочий день будет не из лёгких. Телефон, лежащий на тумбочке, начинает светиться и вибрировать. От яркого света Чонгук морщится и ловит себя на мысли, что подобное уже случалось. Он отвечает на звонок, даже не посмотрев, кто может звонить. Чонгук ожидает услышать только голос Тэхёна, и его ожидания оправдываются. — Чон Чонгук, слушаю, — хриплым голосом, проговаривает. — Не хочешь заняться сексом? — интересуется Тэхён. Чонгук поднялся и скрестил ноги, склонив голову на бок. — Извиняюсь? — вместе с нервным смешком вырывается у него в ответ. — У меня бессонница, — объясняет Тэхён. — После секса и оргазма спится лучше. — Вот как? — задумчиво выдыхает Чонгук, неосознанно кивая. Он задумывается всего на мгновение, прежде чем сдаться даже без малейшей попытки сопротивления. — Мне ехать? — Нет, — отвечает Тэхён и сбрасывает звонок. Когда-то Чонгук пытался объяснить Тэхёну, что подобным образом телефонные звонки не заканчивают, но в ответ он услышал лишь то, что Ким не видит смысла тратить время на ненужные слова. Он сказал всё, что хотел, и имеет право отключиться, а Чонгуку оставалось лишь смириться с этим. Чонгук поднимается и включает свет. Заправив постель, он направляется на кухню, чтобы сделать себе кофе и покурить, перед тем как приедет Тэхён. По дороге из комнаты на кухню Чонгук немного убирается, складывая вещи или переставляя их с места на место. Ким этого даже не заметит, но на душе спокойнее, когда знаешь, что навёл порядок перед прибытием гостя. Чайник закипает, Чонгук стоит в ванной, расчёсывает волосы и использует дезодорант. Он меняет клетчатые штаны на чисто-чёрные, ведь они на Чонгуке смотрятся получше, а после натягивает на себя свежую и единственную белую футболку. Достаёт из шкафчика одноразовую смазку и засовывает её в карман. Заваривая кофе, Чонгук чувствует себя подростком, который готовится к свиданию. Садясь на тумбочку, выглядывает в открытое окно, что выходит прямо на дорогу, а после подкуривает. Сигарета почти заканчивается, когда Чонгук берет телефон и видит, что Хосок всё ещё в сети. Именно в такие моменты, когда спокойнее всего, Чонгуку кажется, что он сможет обойтись без помощи друга, что он сможет разобраться со своими мыслями самостоятельно. Хосок часто говорил, что такие моменты проходят быстрее всего, а Чонгуку хотелось наоборот задержаться в этом состоянии, когда его ничего не беспокоит, и в голове не мелькают ужасные мысли. Палец нажимает на кнопку вызова, и Чонгук слышит первый гудок. — Чё надо? — приветствует психолог. — Окошко на запись есть? — И какую же проблему ты хочешь обсудить со мной? — заинтересованность в голосе была слишком очевидна. — Религия и серийные убийцы, — говорит Чонгук и сразу вспоминает отрывки из семинара Тэхёна. — Врёшь? — Нет, — кидая окурок в кофе, отвечает. — Могу узнать причину, по которой ты решился? — спрашивает Хосок и Чонгук хмыкает в ответ: — Тэхён схему отправил. — Удивительно, — вырывается у Хосока. — Жду тебя завтра, а сейчас спокойной ночи. Отключаюсь. — Давай, — говорит Чонгук и сразу же вновь слышит гудки, которые оповещают о том, что звонок окончен. Чонгук опустошает стакан воды и выкуривает ещё две сигареты, прежде чем в дверь стучат. Он бросает всё и идет в коридор, чтобы впустить Тэхёна в квартиру. Чонгук включает свет в коридоре и открывает дверь. Он замирает, когда видит Тэхёна с абсолютно идентичной стрижкой и цветом волос. Сейчас даже укладки у них были одинаковые, и это заставило Чонгука нахмуриться и отшагнуть назад. Изучающе осмотрев Тэхёна, который снимал с себя пальто и шарф, Чонгук интересуется: — Поменял образ? — Да, захотел вернуть родной цвет, — спокойно отвечает. — Стрижка напоминает мою, — откровенно говорит Чонгук, и Тэхён проводит по волосам кончиками пальцев. — Я не заметил, — не менее искренне. — Тебе идёт, — улыбается Чонгук. — Всем корейцам идёт чёрный цвет волос, — пожав плечами, Тэхён проходит вглубь квартиры. — Просто скажи спасибо, мой глупый умник, — следуя за Кимом, выдыхает. — Спасибо. — Пожалуйста, — усмехаясь, отвечает Чонгук. Тэхён кидает на спинку дивана тёмно-зелёный пиджак и начинает расстёгивать пуговицы на зелёной рубашке в белый цветочек. Чонгук стоял в стороне и наблюдал за ним, и когда Ким пересёкся с ним взглядом, закусил внутреннюю сторону щеки. — Ты продолжишь стоять в стороне? — вскинув бровь, спрашивает Тэхён, и у Чонгука этот вопрос вызывает смешок. Чон снимает с себя футболку, приближаясь к Тэхёну, а после, откинув ненужную ткань в сторону кухни, обхватывает лицо Кима обеими руками, чтобы в следующую секунду поцеловать. Тэхён брал то, за чем приехал. Он отрицал какие-либо чувства к Чонгуку, но каждым новым жадным поцелуем заявлял о своём неравнодушии к нему. Ким царапал короткими ногтями плечи Чонгука и откидывал голову, позволяя целовать шею и ключицы. Чонгук всегда был сверху, но в момент их самого первого поцелуя принял факт того, что главным будет Тэхён. Чонгук сжимает заднюю часть шеи, и Тэхён шумно выдыхает в приоткрытые губы, которые уже были готовы начать очередной влажный и напористый поцелуй. Он быстро расправлялся с каждой новой пуговицей на чужой рубашке, и как только расстегнулась последняя, потащил ткань вниз. Чонгук влажной дорожкой оставил след из поцелуев на шее, правом плече и ключице. Он опускается ниже, расстегивает класические брюки бежевого цвета и целует подтянутый живот Тэхёна, который зарывается длинными пальцами в тёмные волосы, упираясь другой рукой на спинку дивана. Сняв чужие брюки вместе с нижним бельём, Чонгук замечает на правой ноге Тэхёна фиолетовый носок в белую полоску, а на левой такой же, но желтого цвета. Чонгук в очередной раз улыбается привычке Кима носить разные носки и закидывает правую ногу на своё плечо. Он ведёт кончиком носа от щиколотки до внутренней стороны бедра, а после оставляет горячий поцелуй около паха Тэхёна. Волосы больно сжимают, когда Чонгук обводит языком головку члена. Он, стоя на одном колене и упираясь одной рукой на спинку дивана, а второй удерживая ногу Тэхёна на собственном плече, обхватывает головку губами и поднимает глаза. Тэхён откинул голову назад, его грудь поднималась и опускалась быстрее обычного, а пальцы сжимали место рядом с рукой Чонгука на диване. Чонгук кладёт свою руку на руку Тэхёна, сжимает её и закрывает глаза. Член Тэхёна едва ли уступал размерам его собственному. Чонгук расслабил горло, почувствовав, как на его затылок давят, начал двигать головой, сжимая ногу Тэхёна, который качнул бедрами ему навстречу до побеления костяшек. Член скользит глубже, Чонгук обводит венки языком и мычит, наслаждаясь негромкими стонами Тэхёна. Чон чувствовал, как по подбородку потекла слюна, он повёл рукой по бедру к втянутому животу выгибающегося в спине Кима, который лишь сильнее толкался в горло Чонгуку. По телу Тэхёна распространяется мелкая дрожь, Чонгук это чувствует и вновь открывает глаза, чтобы посмотреть на Кима. В этот раз он ловит ответный взгляд на себе и скидывает ногу с плеча. Чонгук поднимается, вытирает от слюны подбородок и достаёт из кармана пакетик со смазкой. Закусив кончик пакетика, он показывает пальцем Тэхёну повернуться и тянет пальцами за другой конец упаковки, чтобы разорвать её. Ким поворачивается спиной к Чонгуку, упирается руками на спинку дивана и разводит ноги, чувствуя пальцы, облитые холодным лубрикантом, которые коснулись колечка мышц между ягодиц. Ким действительно не брезговал самоудовлетворением, оба пальца прошли с легкостью. Тэхён опустился на локти, прогнулся в спине и удовлетворённо простонал, а Чонгук склонился над ним и поцеловал в спину чуть ниже плеча. Чон мог бы войти сразу, но он толкался внутрь пальцами, добавлял и убирал третий, растягивал. В момент, когда Чонгук спускал со своих бёдер спортивные штаны, он понял, что не взял с собой презерватив. Отрываться от столь трепетного процесса хотелось меньше всего, поэтому Чонгук шепчет: — Поверишь на слово, что у меня нет сифилиса, хламидиоза и прочей хуйни? — Тебе? — Тэхён поворачивает голову к Чонгуку и смотрит на него пьяными глазами. — Нет, — выдыхает он, когда рука Чона делает очередной толчок. — Хочешь увидеть справки? — кусая светлую кожу на плече Тэхёна, интересуется. — После того, как мы закончим. — У меня нет презерватива, — проговаривает Чонгук, чтобы быть уверенным в том, что Тэхён понял всё правильно. — Просто продолжай, — слегка повышая голос, требует Тэхён, и Чон усмехается. Сняв с себя спортивные штаны и бельё, Чонгук разрывает второй пакетик смазки. Он проводит несколько раз по всей длине члена, размазывая лубрикант, а после толкается внутрь Тэхёна, входя на половину. Одной рукой Чонгук сжал бедро Кима. Тэхён простонал, и Чонгук разделяет этот стон вместе с тем, кто пьянил даже своим присутствием. Войдя полностью, Чонгук прижимает его ближе к себе. Второй рукой проводит по позвоночнику и слабо сжав горло, поднимает упирающегося на спинку дивана Тэхёна, чтобы касаться своей кожей его. Тэхён сжал запястье руки, что была на его горле, находя в ней новую опору. Он прижался к Чонгуку всем телом и чувствовал жар чужого тела. Каждый новый толчок вызывает стоны, что были громче предыдущих. Чонгук размашисто двигал бёдрами и покрывал поцелуями шею Тэхёна, изо всех сил, стараясь не оставить на бледной коже ярких отметин. Тэхён кладет голову на плечо Чонгука. Царапает его запястье и бедро, за которое цепляется. Его тело периодически содрогается и покрывается мурашками. Чонгук наслаждается каждым новым стоном, что выбивает вместе с воздухом из лёгких, и сам не сдерживается, стонет в шею Тэхёна, который за время совместной работы уже пропах никотином. В голове остается только Тэхён. Чонгуку кажется, что он может дышать только из-за того, что тот рядом, и он в очередной раз осознаёт, что дарит свою грешную душу тому, кто никогда не будет в ней нуждаться. То, что чувствует Чонгук—настоящее безумие, а чувства Тэхёна—загадка, которую не может разгадать даже самый умный глупец, которого познал мир. Чонгук касается губ Тэхёна, утягивает его в долгий, страстный поцелуй и не может насытиться. Ему не хватает воздуха, но не хватает сил оторваться от Кима, который, закрыв глаза, стонет в поцелуй от каждого толчка, который сопровождается звуком шлепка тела о тело. По коже Тэхёна мурашки перебегают на кожу Чонгука. Новый стон одного мгновенно заставляет отозваться другого. Они наслаждаются близостью, как впервые познавшие плотский грех послушники, которым более не суждено вернуться на праведный путь. Чонгук делит с Тэхёном воздух, прижимает его к себе, упивается его запахом и кусает в тех местах, которые не получится увидеть под рубашкой. Ким царапает кожу Чонгука. Он заводит руку за голову, чтобы сжать его волосы и услышать новый тихий стон. Он тоже задыхался мгновением, которое всего на один миг перестало казаться простым сексом. Тэхён сжимает в себе Чона, что уткнулся в изгиб чужого плеча и мычал, продолжая двигать бёдрами даже когда стеночки начали часто сжиматься вокруг члена. Тэхён кончил первым. Он вновь упёрся на спинку дивана, который запачкал собственным семенем, а Чонгук опёрся лбом на его спину. Чон чувствовал, как бёдра Тэхёна дрожат и этого было достаточно, чтобы дойти до разрядки и самому. Чонгук, также как и Тэхён, тяжело дышал, быстро хватая ртом воздух. Он, упёршись лбом на вспотевшую спину, чувствовал, как в горле пересохло, поэтому отстранился первым. Чонгук поплёлся на кухню, чтобы принести Тэхёну воды, а после отвести его в спальню и уложить спать. Он возвращается через несколько мгновений. Тэхён к тому времени уже сидел на полу, приводя дыхание в порядок. Чонгук садится перед ним на корточки, протягивает стакан воды и хриплым голосом говорит: — Пей, глупый умник. Тэхён берёт стакан в руку и делает несколько глотков, после чего закрывает глаза и глубоко вздыхает. — Хочешь в душ или спать? — опять подаёт голос Чонгук, позволив себе провести костяшками пальцев по щеке Кима, который сразу реагирует на это. — Спать, — посмотрев в глаза Чонгуку, отвечает. — Я сейчас принесу влажные салфетки, подожди, — Чонгук, который всё ещё сбито дышал, опять поднялся, чтобы принести из ванной комнаты салфетки. Он возвращается и кладёт пачку перед Тэхёном, предварительно достав несколько, чтобы обтереть себя. Чонгук поднял в своей комнате жалюзи, прежде чем лечь в кровать к Тэхёну. Пробуждение будет трудным и, скорее всего, нежеланным. По крайней мере для Чонгука.

6:14

Будильник пытается разбудить Чонгука, который, уткнувшись носом в макушку Тэхёна, не желал покидать мир приятных снов и безмятежности. Чонгук прижимался к обнажённой и горячей спине Тэхёна, что лежал на собственной руке, согнув её в локте. Пальцы Кима касались волос Чонгука и медленно перебирали их. Они не двигались, ожидая, пока будильник утихнет. Чонгук накрывается одеялом с головой, но рука Тэхёна быстро откидывает его. Ким горячий, ему жарко, ведь привык в своём доме спать под тонким одеялом, а тут ещё и человек под боком. Они лежат ещё пять минут. Будильник опять начинает звонить, и Чонгук открывает один глаз, чтобы увидеть, что за окном всё ещё темно и в очередной раз возненавидеть осень. Он вдыхает запах краски, шампуней и никотина, который исходит от волос Тэхёна, а после поднимается на локте. Чонгук трёт глаза, осматривается и зевает. Посмотрев на Кима, он обнаруживает, что тот уже не спит. Тэхён внимательно смотрел в стену и о чём-то думал. Он не сразу почувствовал движение за своей спиной, но как только чувствует прохладный воздух кожей, что привыкла к теплоте тела, поворачивает голову и оповещает: — Ты проспал пять будильников. — А ты? — спрашивает Чонгук. — Я проснулся ещё до того, как они начали звонить. — Ты совсем не любишь спать, ужасно, — легко улыбается. Тэхён поворачивается и уже собирается что-то сказать, но Чонгук опережает его. — Иди в душ первым, — упав на кровать, говорит он, после чего закрывает глаза. Тэхён без лишних слов поднимается, и Чонгук провожает его взглядом и любуется картиной, которую видеть приходится не так часто. Растрёпанный и по-домашнему расслабленный Ким в разноцветных носках пересекает комнату и скрывается из виду. Чонгук лежит, пока очередной будильник не заставляет его сползти с кровати. Он идёт в зал, чтобы подобрать там спортивные штаны и натянуть их на свои бедра. Чонгук делает заметку в голове, что нужно вызвать клининг, чтобы прибрались в квартире, а после направляется на кухню, чтобы приготовить две порции овсянки с яблоком и корицей. Шум воды свидетельствует, что Тэхён уже принимает душ. Пока закипает чайник, Чон ходит вокруг дивана и собирает вещи, которые вчера были раскиданы. Одежду Тэхёна он складывает стопочкой и сразу приносит из спальни комплект нового нижнего белья. Чонгук успевает нарезать яблоки мелким кубиком и запарить овсянку, а Тэхён всё ещё в ванной. Открыв окно и подкурив сигарету, Чонгук прислушивается к шуму города, который уже не спит, и квартиры. Включился фен, Чон делает затяжку, что-то упало, густой дым покидает лёгкие. Он не спрашивает, что случилось, просто ждёт, пока Тэхён выйдет на кухню. Желудок заурчал. Всё же ему не нравится никотин в качестве завтрака. Чонгук зажимает фильтр сигареты, отходит к раковине и набирает стакан воды, после чего кидает туда окурок, тлеющий у самого фильтра. Дверь ванной щёлкает, открывается. Чонгук поворачивает голову и видит всё ещё обнажённого Тэхёна с идеально вытянутыми волосами, которые пришли на смену растрёпанным локонам. — Одежду не нашёл? — интересуется Чон, кивая в сторону стопки с одеждой Тэхёна. — Я тебя смущаю? — Не сказал бы, но лучше оденься, — обводя стоящего напротив парня с ног до головы взглядом, отвечает Чонгук. — Душ свободен, — оповещает Тэхён, направляясь в спальню.

8:52

Чонгук поправляет рукав чёрной водолазки и жуёт рис, наблюдая за Тэхёном, который старательно писал что-то, сидя напротив него. Хосок по смс пригласил их в кафе на завтрак, но задержался, выясняя отношения с Юнги. Чонгук всё ещё не мог понять причину выбора новой причёски Тэхёна, но тот сказал, что не заметил этого и, скорее всего, это правда, поэтому лучше прекратить ломать себе голову. Он поднимает голову, смотрит на серьёзного напарника и глотает еду. — Почему не рассказал про семинар в Ватикане? — спрашивает Чон то, что было действительно ему интересно и закидывает ногу на ногу. — А должен был? — не отрываясь от блокнота, спрашивает Тэхён. — Мог бы и упомянуть. — Зачем? — непонимающе. — Ты упомянул там меня, — отправляя ещё одну ложку риса в рот, бубнит Чонгук. — И что с того? — Тэхён поднимает голову и выгибает бровь. — Действительно. Чонгук подпирает голову рукой и продолжает есть. — Почему ты так реагируешь? — расширяя глаза, спрашивает Тэхён. — Как? — Ты злишься. — Мне не нравится, когда ты со мной не говоришь, — Чонгук старается сохранять спокойный голос. — Я говорю с тобой о многом, но ты мне никто, чтобы я рассказывал о планах, которые не касаются тебя, — пожимает плечами Тэхён, и на лице Чонгука появляется усмешка. — Что ж, — кивает Чонгук, — я действительно тебе никто. Чонгук понимает, что Тэхён не имел в виду то, о чем бы подумал каждый. Но он устал понимать, ему больно от этих слов и сейчас нет сил скрывать это. Чонгук задается вопросом, сколько ещё пройдёт времени прежде, чем он станет для Тэхёна хоть кем-то. Он в очередной раз задумывается, нужно ли это ему самому и тяжело выдыхает. Еда больше не лезет в горло, он отставляет тарелку в сторону и смотрит в окно. А Тэхён не отводит взгляд от Чонгука. — Я сказал что-то не то? — встревоженный голос Кима заставляет Чонгука закусить внутреннюю сторону щеки. — Я не хотел обидеть тебя. — Я не могу обижаться на правду, — отвечает Чонгук. Тэхён действительно сказал свою собственную правду, а Чонгук не знал, как объяснить, что «никто» слишком громкое и болезненное слово для их взаимоотношений. Больше нечего сказать, поэтому они оба молчат, смотря в разные стороны. Тэхён кусает ноготь большого пальца, так и не вернувшись к своим записям, он слишком громко думал. Чонгук, делая вид, что наблюдал за людьми и машинами, что спешат куда-то за окном, но на самом деле пытался отыскать отражение напарника. — Я посещал группы поддержки, — закончив размышления, произносит Тэхён, и Чонгук поворачивает к нему голову. — Я и сейчас хожу на них из-за тебя. Я хотел стать более нормальным, чтобы понимать, что ты чувствуешь, учился различать эмоции, наблюдая за теми, кто приходил на эти встречи, — он чувствует себя некомфортно, рассказывая об этом, и Чонгук видит желание закончить разговор в глазах. — Я вижу, что обидел тебя, но мне правда сложно понять причину. В твоём мире принято просить прощения, и хоть я и считаю это бесполезным, но всё равно прошу простить меня за причинённый вред. — Ты хотел стать более нормальным? — переспрашивает Чонгук, и Тэхён кивает. — Из-за меня? — опять кивок. — Зачем? — Потому что я не такой как все люди вокруг, а ты в своей несложности, простоте и естественности тоже кажешься мне отличным от других, что заставляет меня нуждаться в общении и пересматривать свои приоритеты. Моё желание открыться тебе неразумно, но порой мне становится сложно выбрать сторону логики. — И ты идёшь на собрания группы поддержки, чтобы лучше понимать меня? — Я бы хотел закончить этот разговор, — Тэхён вновь принимается писать что-то в блокноте. — Мне не нужно, чтобы ты становился нормальным, потому что ты и так нормальный, — положив руку на руку Тэхёна, говорит Чонгук. — Ты интересен мне таким. В моих глазах ты есть, был и будешь самым удивительным человеком, которого я когда-либо встречал. Не меняйся ради других, а особенно из-за меня, ведь я всего лишь глупый человек в глупом мире, не так ли? Чонгук и забыл, что они сидят в кафе и кругом люди. Он смотрел в тёмные глаза Тэхёна и всем сердцем надеялся, что его глупый умник воспринял его слова серьёзно. Тэхён молчал, и Чонгук не настаивал на ответе. Он убрал руку, откинулся на спинку стула, на котором сидел и посмотрел на время. Они ведут себя так, словно этого разговора не было вовсе. Хосока всё ещё нет. Чонгуку становится интересно, что вызвало такую задержку. Юнги и его ревность? Только Чонгук вспомнил о Юнги, как его телефон завибрировал из-за входящего звонка от контакта «Мин Юнги». — Слушаю, — быстро отвечает. — Около церкви нашли труп девушки, — уставшим голосом оповещает Юнги.

10:17

Церковь Окин была окружена журналистами и простыми зеваками, которые столпились вокруг ленты, которая отделяла место преступления. Чонгук пробирается сквозь толпу и поднимает руку вверх, как только замечает на себе взгляд Юнги. Мин, как и всегда, бежит к детективам, чтобы ввести в курс дела, а Чонгук поднимает ленту и показывает Тэхёну, чтобы тот шёл первым. Чонгук осматривается вокруг себя, замечает Хосока, который в стороне разговаривал по телефону, видит целую группу судмедэкспертов и фотографов. Юнги уже стоял рядом и указывал пальцем на труп, рассказывая что-то Тэхёну. Чонгук отпускает ленту и подзывает к себе одного из работников лаборатории, чтобы взять у него две пары перчаток. Подойдя к Юнги и Тэхёну, он пытается разглядеть что-то за толпой работающих людей, но оставляет эти попытки. — В общем, — тыкая ручкой в блокнот, говорит Юнги. — Ан Сохэ шла на работу и увидела труп женщины. Личность уже установили. Это Со Хванхо, тридцать два года. Есть муж и двое детей. Работает в банке. Умерла от потери крови, а ещё у неё нет почки. — Каждый раз меняет способ убийства? — Чонгук задаёт вопрос самому себе. — Похоже на то, — хмыкает Юнги. Тэхён идет к телу, которое лежало перед входом в церковь, Чонгук идёт следом и всматривается в лица людей, что стояли за лентой. Он надеялся увидеть среди этих людей того, кто совершил очередное убийство, но каждый был не более, чем простым незнакомцем. Хванхо лежала на асфальте. Её ноги были вытянуты, а руки сложены на груди. Это было совершенно не похоже на то, что Чонгук видел в прошлый раз. На теле девушки не осталось живого места. Её одежда была разорвана в клочья, Чонгук даже мог видеть некоторые органы погибшей через раны, которые нанёс убийца. Даже без экспертизы можно было сказать, что ей нанесли более пятидесяти ударов ножом и абсолютно каждое ранение приходилось в разные места. Чонгук стоит позади Тэхёна, который опустился на корточки перед трупом. На его белой перчатке уже виднелась кровь. Они оба сделали вывод, что убийство лишено логики и больше напоминало убийство из-за личной неприязни. Это не подходит под портрет, тщательно составленный Тэхёном и Хосоком. — Это не он убил эту женщину, — поднявшись на ноги, заключает Тэхён. — Да, не он, — подтверждает Чонгук. — Это не был холодный расчёт, тут нет никакого послания. Скорее всего, её убили в порыве гнева, а после обставили всё, будто это сделал наш убийца. Тэхён кивает. — Он раскаивается, и об этом говорит поза, в которой лежит жертва. — Тем не менее, он попытался обескровить тело, а, значит, вся эта композиция была составлена умышленно. Теперь это не просто непредумышленное, мы можем взяться, — посмотрев на Тэхёна, говорит Чонгук. — Хочешь расследовать это дело? — уточняет Тэхён, и Чонгук кивает. — Если начальство позволит. — Хорошо, — немного подумав, отвечает.