***
Ноэль не спешил уходить из Брессилианского леса. Несмотря на то, что уже как второй день проклятье бешеного клыка было снято, тот всë ещë недообследовал руины святилища, кладбища и погребальные комнаты на наличие драгоценностей, лечебных снадобий, лириума, древней брони, оружия и много чего ещë, что могло бы пригодиться в нелëгком и долгом бою с Мором. Впрочем никто не был против задержаться. Как минимум спать не на свежем воздухе, а в помещении закрывавшем от ветра было гораздо комфортнее. И всë это ощущалось, как отдых перед походом к Кругу, у которых по слухам от свободных магов «что-то не в порядке». Однако Алистер не мог расслабиться. В его голове всë прокручивались слова Ноэля и каждый раз он что-то чувствовал сильное: его это пугало, его задевало, его волновало. Он всегда мечтал, чтобы был кто-то рядом, кто любил бы его. Кого можно назвать семьëй. Мать — умерла, Дункан — погиб, сестра его ненавидит. Лишь Эрл искренне переживал за него, однако этого не показывал, отделил от себя и такая находка, как склеенный медальëн, не дало Алистеру того, чего хотел его внутренний ребëнок. Хотя нет. Всë-таки дало. Уже давно он чувствовал себя счастливым, смотрел на Ноэля и думал: — «Наверное семья — это не про кровь.» А Ноэль смотрел на него в ответ и думал: — «Я люблю тебя.» Алистер мотает головой, обходя бесконечные коридоры. Нет. Бред. Не может мужчина любить мужчину. Не может же?.. Храмовник вздохнул. Он больше всего сейчас мечтал заняться делом, которое бы заставило его перестать думать об этих глупостях, из-за которых потом снятся такие же глупые сны. Но как на зло только Ноэль занимался чем-то интересным: бегал то в лес, то к долийцам за переводом древних текстов, то ритуалы какие-то проводил, с неупокоеными духами разговаривал — вот ведь! даже их разговорит -, то в дневнике что-то писал. Остальные — Зевран и Морриган либо спали, либо пытались вскрыть винный погреб. Пока безуспешно. Впрочем порой Ноэль и их гонял по святилищу по мелким поручениям. Только не Алистера. — Зев, уйди. Мне надо забрать фолиант. Алистер остановился и прислушался к звукам за углом. — Ноэль, знаешь, что мне тут духи нашептали? — голос Зеврана звучит заигрывающе. — Что они не будут против, если мы займëмся страстной любовью на кровати в этой комнате. Храмовник, только заслышав голос антиванца, сразу же нахмурился, как можно бесшумнее подошëл к краю стены и выглянул из-за угла. Он увидел Зеврана, прислонившимся спиной к двери и крепко державшим мага за бëдра. — Вот как? А знаешь, что духи нашептали мне? Что Зевран коварный лжец и льстец и разбалтывает чужие секреты, поэтому с ним лучше ничего не иметь. — Ах, Ноэль! Ты бы знал, как мне жаль! Как мне стыдно! В голосе Зеврана не было ни намëка на эти чувства, более того он веселился, переигрывая. Ноэль высокомерно хмыкнул, сложив руки на груди и игнорируя ласковые поглаживания в области талии и ниже. Это так возмутило Алистера, что тот перестал смотреть из-за угла. Жгучее чувство легло камнем ему на сердце, ему хотелось прогнать Зеврана и так сильно, что храмовник сам удивлялся. Как будто бы… у него что-то отняли… Алистер выглянул вновь. — Ты всë ещë злишься на меня… Ноэль, разве это не жестоко? Я же уже извинился, я чистосердечно раскаялся, — начал более ласково хитрый эльф и прижал к себе Ноэля плотнее, потеревшись чувствительным местом об чувствительное место. — я так нуждаюсь в тебе, mi amore. Уверен, и ты по мне скучаешь… Сжалься над своим слугой. Маг стал мягче в лице. — Ладно. В чëм-то ты прав… Я прощаю тебя. — всë ещë сложив руки, Ноэль примирительно целует Зеврана. — Видишь? Но- Светволосый эльф тут же развенул тëмноволосого, прижал того к двери и хотел страстно засосать, но рука мага накрыла чужие губы. — Чш-ш-ш! Нет! Остальное будет уже после ритуала, Зевран! — шëпотом, приставив палец к губам и начав смотреть по сторонам, сказал Ноэль. — Это не займëт много времени, если ты дашь мне сейчас же пройти. Зевран неохотно, но отступился от него. — Договорились. — эльф, отпустив мага, благородно взял и поцеловал его руку. — Я буду послушно ждать. — Прекрасно… Теперь маг спокойно зашëл в комнату, забрал оттуда фолиант и ушëл. И Алистер хотел уйти, однако- — Алистер, можешь выходить. Ты же не думал, что ворон не заметит тебя? Давай поговорим. Алистер, вжав голову в плечи от стыда, недовольно вышел к Зеврану. — Что? — буркнул храмовник. — Да ничего. Нравится подглядывать? — ехидно заулыбался ворон. — Я пожалуй пойду… — сказал тот, но почему-то всë ещë стоял, только отвернув голову. — За Ноэлем? Ох нет, Алистер, на сегодня он за-анят. Последнее слово Зевран выделил особой интонацией, заставляя Алистера скривиться от противных мыслей. — Ты и сам всë видел. Верно? — продолжал ехидничать эльф. — Но ты всë равно за ним пойдëшь, так что прошу не задерживай его сильно. Храмовник всë не уходил и всë не мог задать какой-то вопрос: — Почему?.. — наконец выдал из себя тот. — Что «почему»? — Зевран поставил руки в бока. — Почему он согласился? Неужели ему нравится.так… — Как «так»? — вновь передразнивает ворон. — Ты имеешь виду нравится ли ему быть прижатым к стенке или заниматься мужской любовью? Я не знаю, спроси у самого Ноэля. Алистер на секунду задумался, покраснев. — Можешь даже сам попробовать прижать его к стенке. Может ему понравится, ммм? Только ненадолго, я его жду. — Нет! — очнулся храмовник. — Я не буду делать ничего подобного! Я пошëл! Алистер под хихиканье Зеврана быстро удалился из этого коридора, однако он не мог больше оставаться наедине со своими мыслями и решил присоединиться к Ноэлю.***
Храмовник довольно быстро нашëл мага в просторном зале, по-середине которого был маленький прудик, по-видимому это был даже родничëк, так как вода не была застоявшейся от времени. Ноэль, склонившись, набирал воду в кувшин. И он был даже не один, Косматый, виляя хвостом и гавкнув, поприветствовал стража. После этого Ноэль оторвался от своего занятия и встал с кувшином в руках, с вопросом в глазах смотря на Алистера. — Я. просто подумал составить тебе кампанию и вот… — неловко объяснился храмовник, отвлекаясь от своей неловкости на поглаживание мабари. — Ну, тогда охраняй меня. — пожал плечами Ноэль, слегка улыбнувшись. Маг подошëл к алтарю в стене и поставил кувшин на него, после чего встал на одно колено перед ним и достал фолиант. — А тут ещë есть от чего? — поинтересовался Алистер. — Да, есть. Ты помнишь здесь скелетов? — Ноэль развернул фолиант и, бегая по нему глазами, продолжал речь. — Это неупокоенные во время войны с людьми долийцы, это не связано с проклятием Белого Клыка, поэтому призраки и мертвецы могут всë ещë восставать против нас, против тебя даже скорее или тех, кто обратился к вере в единого Творца. — Эльфы такие злопамятные… даже после смерти… — вспомнив, что Ноэль был недавно обижен на Зеврана, Алистер испугался напомнить тому об этом инциденте. — А! Я не имел ввиду, что все такие…просто… Эльф не понял причину беспокойства храмовника. Он вновь кинул на стража удивлëнный взгляд, после чего указал на большую дубовую дверь и сказал: — Зевран не смог еë вскрыть, сила или магия тоже не открывает эту дверь. На ней очень сильное охранное заклятье, а за дверью, я думаю, должны быть богатства. Я хочу провести обряд погребения, чтобы их души упокоились и возможно даже пустили нас за эту дверь. Хотя я был бы рад провести его в любом случае. В этих словах Алистер почувствовал какую-то долю сожаления. Ему показалось будто Ноэль сочувствовал долийцам и их нелëгкой судьбе. — Ты можешь начать, я не буду тебе мешать. Вижу, что это очень важно для тебя… — Хм, да, тогда начнëм… — вздохнул Ноэль и сложил ладони вместе, начав читать на эльфийском загадочные слова. Ноэль переживал, что он коверкает слова в языке, которому не обучен и которого не знает, и это взволнованность отражалась на его лице. Алистер смотрел неотрывно на него. На его губы. И замечал, что чем больше смотрит, тем более очаровательным и притягательным кажется маг. Будто бы его речь была не панихидой, а особым заклинанием, очаровывающим людей. Но это зрелище закончилось быстрее, чем Алистер ожидал. Ноэль остановил свою речь, встал и отпил из кувшина один глоток, после чего вылил остальную воду из кувшина обратно в прудик. Послышался громкий щëлчок от двери и та скрипуче отворилась, словно и не была никогда непреступной и неподдатливой. Ноэль с Алистером встали в проëме и увидели самую большую гробницу с шестью каменными саркофагами. — Попробуй сдвинуть крышку на одном. Алистер выполнил просьбу мага, отодвинув каменную плиту. Внутри саркофага был скелет, на котором были прекрасные латные доспехи. — Хм, похоже тут захоронены выдающиеся полководцы… — расстроено произнëс маг. — Я ожидал чего-то большего… Можешь вскрыть их все, но я не думаю, что мы найдëм здесь что-то для себя, только если на продажу. Ноэль развернулся и стремительно начал уходить. — Что ж, я пойду. вздремну. И потом может ещë вернусь сюда. Вдруг его схватили за руку, остановив. — Слушай, Ноэль, я хочу спросить… — Алистер состроил своë щенячье лицо, заставив Ноэля опешить. — Я… Храмовник чувствовал себя глупо прямо сейчас. Он так не хотел отпускать Ноэля к Зеврану в постель. Мысль об этом сводила его с ума, он хотел выть, как собака с досады. Но он не мог сказать это так. Он сам ещë не хотел признавать, что чувствует ревность, а за ревностью таятся ещë более странные чувства. — Алистер, что такое?.. — серьëзно спросил Ноэль, не понимая, что происходит с храмовником, почему он так взволнован. После долгого молчания эльф стал терять терпение: — Если ты передумал или тебе нечего сказать, тогда я пойду. Не заставляй себя договаривать. — он вырвал свою руку и уже развернулся. — А т-ты хотел бы меня поцеловать?! — Что? Ноэль обернулся обратно на Алистера. Его лицо было красным, состояние — в удивлении от самого себя. Маг развернулся полностью, сложив руки на груди, и с подозрением спросил: — Это что? Очередная ловушка? — Ноэль в возмущении поднял голос. — Зевран снова у меня за спиной?! Даже Косматый поджал хвост и начал скулить извинения за своего большого брата, услышав резкий голос хозяина. — Нет! Нет-нет! Ноэль ты всë не так понял! — начал отрицать храмовник. — Я просто…я запутался! Маг развëл руки встороны, по земле прошла волна, которая в бою оглушала всех противников и обнаруживала невидимых. Алистер вовремя заткнул уши, чтобы и его не оглушило. Осмотревшись, Ноэль ничего не заметил и его злость быстро утихла, но он всë ещë был внедоумении. — Ладно… — опустив глаза в пол, произнëс эльф. — Прости, что погорячился. И всë-таки объяснись. Алистер зажмурился, вдохнув поглубже, сейчас он скажет очередную глупость. — Ноэль, не иди к Зеврану, пожалуйста… — Это почему? — вскинул тот одну бровь. — Хочу и пойду, не хочу — не пойду. — Я знаю… — опустив голову от стыда, произнëс Алистер. — Ты не можешь мне запретить. — Знаю… — Эй, что с тобой?.. — уже мягче спрашиват эльф. — Почему мне нельзя к нему идти? — Я наверное стукнулся головой, Ноэль, но я… — несчастный обнимает сам себя за плечи и мотает головой. — Нет, я не могу этого сказать… Мне стыдно… Ноэль задумчиво подошëл ближе. — Я бы поцеловал тебя, Алистер… — Что? — храмовник поднял голову. Они смотрели друг другу в глаза и эльф был настолько же спокоен и уравновешен теперь, насколько страж был в смятении и стыде. — Что слышал… — холодно произнëс Ноэль, но всë-таки тут же повторил. — Я бы хотел поцеловать тебя, Алистер. А ты.. хочешь?