Холодное блюдо

— Надеюсь, ты понимаешь, что именно от тебя требуется? — спросила Лея, сложив руки в молитвенной позе, внимательно изучая свою подчиненную. Она следила за каждым ее движением. — Да. Понимаю. И все же… его чувства… ему же будет очень плохо, — неуверенно начала бесовка. — Чувства? Чувства?! — взревела Лея, нависнув над перепуганной девушкой. — С какого это сатанинского хуя я должна думать о его чувствах? — и она вышла из-за стола. Лея стала нервно расхаживать по комнате. — Этот ублюдок не подумал о том, каково мне будет без него! Он не подумал о моих чувствах, выстраивая подлую ловушку для Кримсона! Так почему я должна думать об этом убийце? Наша история любви известна на весь ад! Он не мог не знать об этом, он не мог не знать, какую боль мне это принесет, и сделал это намеренно! — и Лея подошла к бледной от страха девушке. Всмотревшись в нее, она заставила ее испуганно вздрогнуть. Наемница боялась того, что сейчас Лея задушит ее собственными руками. Она ведь была близка к этому. — Ты дрянь! — и Лея влепила ей сильную пощечину. — Зря я вызвала тебя к себе. Ты не годишься для этого задания. Слишком мягкотелая, ты все испортишь. Я думала, раз ты лучший боец и хорошо стреляешь, то выполнишь все так, как нужно. Ты была холодной, расчетливой. Достойной нашей семьи. Но теперь… ты стала другой. Изменилась. Заговорила о каких-то чувствах. Не годится, — и Лея усевшись в свое кресло, отвернулась. — Нет! Я не хотела вас подвести! Простите мне мою глупость, дайте шанс! Мне давно не давали заданий, я немного растеряла форму, но я соберусь, вот увидите! — девушка забеспокоилась, когда Лея отвернулась от нее. Она хотела показать ей, что она также великолепна, как и всегда. Но чувствовала, что что-то в ней изменилось. Но девушка надеялась, что ей только кажется. — Хм, ладно. Я дам тебе шанс проявить себя так, как это было раньше, при Криме. Но если тебя раскроют или ты посмеешь меня предать… я тебя уничтожу. Тебя найдут, запихнут в мешок и бросят в море. Ты меня поняла? — мрачно спросила Лея. — Да, мэм. Просто это первое задание от вас, я волнуюсь, ведь обычно мне все поручал господин Ноластнейм. Но теперь, когда его не стало… ваша очередь всем тут заправлять. — Верно. К сожалению, это так. Всему приходит конец. Но ты должна быть мне всегда преданна. Преданность — вот, что главное в нашей семье, — и Лея повернулась к девушке. Она была серьезна, как никогда. Наемница не привыкла видеть ее такой. Супруга Кримсона никогда раннее не была такой серьезной, только в моменты, когда ее мужу угрожала опасность. Но времена изменились. — Можете не сомневаться, госпожа. Кримсон будет отомщен. — Пока сомнения есть. Но в твоих силах эти сомнения развеять. В целом, у тебя хороший настрой. Я слишком многое потеряла по вине напыщенного ублюдка-клоуна, и ты должна привести меня к цели, — прорычала глава их семьи. — Сожалею. — Спасибо. Я буду рядом, когда это понадобится. Я надеюсь на тебя. Ты дашь толчок нашему ростку, который прорастет из земли и задушит тех, кто покусился на жизнь моего беса. Вместе мы их уничтожим. Сделаешь все так, как нужно — озолочу тебя. А если нет — сгоришь, как лучинка. И помни, что все должно пройти… — Идеально, — вздохнув, закончила за нее наемница. — Все верно, Хлордан. Именно так, — и Лея улыбнулась снисходительной улыбкой. — А ты молодец. Ну что ж, иди. Помни, твоя жизнь зависит от успеха выполнения твоего задания. Вперед. Помни, что я сказала — провалишься, и я лишу тебя головы. — В этом не будет необходимости, миссис Ноластнейм. — Хочу в это верить. Жду от тебя новостей. — Хорошо, — кивнув, Хлордан покинула ее. Нахмурившись, Лея велела своему охраннику проследить за исполнительностью Хлордан. Кивнув Лее, он вышел, закрыв за собой двери и оставив ее в гордом одиночестве. Когда все ушли, Лея позволила себе дать волю слезам. В ее памяти вновь возник тот ужасный день. Держась руками за голову, Лея тяжело дышала, силясь понять, почему в тот день она не была с рядом с ним. Почему прохлаждалась на кухне, наслаждаясь любимой едой, утоляя свой голод? Она ведь всегда была с ним. Так уж повелось. Но тогда… тогда все началось как обычно. Обычное утро обычного дня. Ничто не предвещало беды. Но именно в такие дни все и случается, когда ничего не ждешь. Лея этого не предусмотрела, она слишком расслабилась. Она и не подозревала о большой беде, которая подкрадывалась к ним все ближе и ближе. К тому же, у Кримсона были свои дела с одним наемником, и она бы просто мешалась, находясь рядом с ним. И все же… внутри у девушки уже тогда засел неприятный и мерзкий червяк, который постепенно начал ее грызть, будто бы свежее яблоко. Вот только Лея не могла понять, к чему эта хворь? Все ведь нормально. У них всегда было все нормально, не считая Волка, но эти времена давно прошли и они победили его. Но вскоре это мерзкое чувство ушло, и Лея перестала чувствовать недомогание. Больше она ничего не чувствовала и забыла об этом, подумала, что ей просто показалось. Хотя женщины обычно такое чувствуют, и очень сильно, но Лея слишком расслабилась и не придала значения ее интуиции, которая вдруг всполошилась, непонятно почему. Лея очухалась только тогда, когда все вдруг стало просто невыносимым. Подскочив с кровати, девушка помчалась искать своего мужа. На этот раз всплеск эмоциональной волны был действительно очень сильным. Словно безумная, она бегала по коридорам имения мужа, ища свою любовь. Нет. Нигде его не было. Лея напрочь забыла о том, где он сейчас находится, из-за своих переживаний. — Госпожа, что с вами? — спросил один из слуг. — Крим! Где мой муж?! — взревела Лея. — Он там, в амбаре, вместе с остальными членами своей мафии. — Почему ты мне сразу не сказал? — выкрикнула она и ударив его, помчалась прочь. — Я вроде сразу сказал, — обиженно произнес он, потирая место удара. Выбежав за дверь особняка, она увидела свою цель, но именно в этот момент амбар рухнул, а немногим позже загорелся. Широко раскрыв свои глаза, Лея увидела перед собой те страшные обломки от здания и огонь, пожирающий все на своем пути. Она смотрела на все и не хотела в это верить. Не хотела и не могла. Ее душа отказывалась это принимать, она верещала и кричала, что «это не правда, это ложь и страшный кошмар, ее накачали наркотиками и поэтому она видит этот ужас». Ее душа сопротивлялась той реальности, которую предоставила ей судьба. Лея чувствовала себя ужасно беспомощной в этот момент, ведь она прекрасно понимала, что все происходящее — правда. Ее мир раскололся на два, хоть бы заметил ее кто тогда. Но тошнило все сильней, ныло все больней каждую секунду, как она там находилась. Не выдержав, Лея рухнула на колени. Ее глаза стали влажными от слез, а потом она взвыла. Она дрожала от неизвестности и хотела, чтобы ее поглотил тот же огонь, что и ее мужа. Тогда бы ее жизнь вновь обрела смысл, и они бы воссоединились. Вот только… у судьбы на нее были другие планы и она распорядилась иначе, показав ей тех, кто посмел совершить такое преступление против ее любви. Это были ее старые знакомые. То есть… один из них только был ей знаком. Другого она не знала. И этим знакомым был Блиц. Подняв голову, она заметила его немного вдалеке от себя. Поодаль от него стоял тот самый наемничек, который должен был следить за ними. Но все пошло не так… и вот, он, обезумевший, держит пистолет у головы его друга, грозясь его убить и треплясь о том, как они ему надоели, срывая все его планы раз за разом. И вместо того, чтобы действовать, он продолжал вести свой бесполезный треп, сходя с ума все сильней. Его ломало изнутри, и, не выдержав, Лея вскрикнула: — Да прострели ты уже наконец его блядскую голову! Хватит лаять, будто бы шавка! — взревела она. Очнувшись от злости, он пришел в себя. Но к этому моменту Блиц придумал, как выбраться из ситуации и все испортил, добавив этому месту еще огоньку. Страйкеру повезло — сам змей остался жив, ему удалось спастись. Этим двоим снова удалось выйти сухими из воды. Эти двое сбежали. Взвыв, Лея тоже бросилась прочь, чуть не подпалив себя. Она поклялась себе, что не умрет, пока не преподнесет этим двоим холодное блюдо ее кухни. Она заставит их пожалеть о том, что совершили они. Заставит. Заставит. Заставит… Примчавшись домой, она захлопнула двери особняка. Вспомнив о чем-то, она поплелась к себе в комнату. Сердце рвалось на куски, она не замечала слуг, задававших ей один и тот же вопрос: «Где Кримсон?». Зайдя в свою спальню, она подошла к клетке с волнистыми попугайчиками, которых ей подарил Крим. Она не обращала внимания на столпившихся сзади слуг. Взяв в руки птиц, она поднесла их к окну, и распахнув его, выпустила туда, где не было пламени, раскрыв руки. Птицы взмыли вверх, помчавшись прочь. — Летите. Летите в те края, где есть счастье, есть любовь. Вы свободны. Вы можете всегда быть вместе. Во дворце счастья нет. Только горе… только смерть. На этих словах слуги все поняли. Их босс убит. Его нет в живых. — Теперь она будет заводить кошек? — вдруг спросил кто-то. — У нее была одна кошка, — рявкнул другой. — И ты знаешь, что с ней случилось. Не думаю, что это повторится. — Дайте ей время, — попросил другой. Разозлившись, Лея шикнула на них. Не став дальше наблюдать за плачущей и страдающей госпожой, слуги ушли прочь. Нарыдавшись вволю, Лея села на кровать и вцепилась руками в одеяло, на котором сидела. — Я клянусь тебе, Кримсон. Я не умру, пока не отомщу за тебя. Так пусть же так и будет. Лея закрыла глаза. Проклятый огонь исчез. Но в ее душе он все еще остался и горел адским пламенем. Она открыла глаза снова. — Госпожа… — Пошел прочь! — взвизгнула Лея и запустила в слугу стакан с водой, стоявший у нее на столе. Испугавшись ее гнева, он захлопнул дверь и больше не появлялся. Лея же повернулась спиной к двери и бросила усталый взгляд на огонь. — Скоро… совсем скоро… моя клятва будет исполнена, — прошептала Лея и улыбнулась безумной улыбкой, больше похожей на оскал хищника, завидевшего добычу. Лея встала и подошла к окну. На улице было пусто. Также пусто, как и в ее жизни. В ее сердце. В ее реальности настала тьма. Лучику не пробраться сквозь тучи. Лея вздохнула. Слезы вновь полились из глаз. Вот бы вернуться в тот день и все исправить. Спасти, не допустить. Уберечь. И все понять сразу, только это началось. У нее ведь был шанс! Она все упустила. Идиотка. Она все упустила и поплатилась за это. Поплатилась своей любовью. Но откуда Лея знала, что это был предвестник беды? Раньше у нее такого никогда не было. К тому же, опять же, ничего не предвещало чего-то ужасного… Вскоре к ней снова постучали. — Да, — недовольно пробурчала Лея. — Ужин готов. Вам нужно перекусить, иначе… — Меня кроме мести, ничего тут не держит и не заботит. Моя кровать теперь ничем не отличается от могилы. Мне плевать, буду я голодна или сыта. — Но госпожа… если вы не будете есть, вы умрете раньше времени и не успеете отомстить. Лея вздохнула. Он прав. Нельзя отказываться от еды и губить себя. Кримсон ей этого просто не простит. — Ладно. Скоро буду. Я ведь не могу все же позволить себе умереть с голоду и тем самым сорвать свою миссию… ты прав, Алессио. Лея направилась на кухню. Как странно… тогда выжили те, в ком Лея вовсе не нуждалась. Кто-то, как Крим, тоже погиб под завалами, но на тех ей было все равно. Ее волновал только он один… В одиночестве она села за стол. Вокруг стояла мертвая тишина. Она прикрыла глаза. — Крим. Вернись. Почему ты оставил меня? Этого не должно было случиться, — прошептала она и раскрыв глаза, поднесла ложку ко рту. Ее губы задрожали. Не выдержав, Лея схватила тарелку и швырнула ее о стену. Она разбилась с громким звоном. На звук примчалась повариха. Она недовольно посмотрела на разбитую тарелку и пролитую еду. — И что это такое? — Я не буду есть эту дрянь! Я вообще ничего не буду есть! Я буду есть только с Кримом! — Но ведь… он погиб, — неловко напомнила ей Нэнси. — Тогда унеси это, я не притронусь к еде, — и Лея, сложив руки на груди, снова села на кресло. — Что с вами случилось? Вы стали нервной. До этого вы хорошо держались, не позволяли себе такого. И вообще… отказываться от еды… это глупо. — Что ты тявкнула? — взъелась на нее Лея. — Что это глупо. Вы не едите уже несколько дней. Думаете, Крим обрадовался бы, узнав, что вы умерли, так и не отомстив Блицу? — и Нэнси подняла бровь. Лея отвернулась, насуплено смотря куда-то в сторону. — Поешьте, госпожа. Вам это нужно. Правда. Крим… — Замолчи! — рявкнула Лея. Нэнси вздрогнула. — Я только хотела помочь вам… — Тогда верни мне его. — Вы же знаете, я не могу. — Тогда ты знаешь, где дверь. Вон. Вон! Пошла вон! — Лею затрясло от злости. Решив не навлекать на себя беду, Нэнси ушла. Спрятавшись за дверьми кухни, она отчетливо услышала, как плачет ее госпожа, осиротевшая в один миг. Нэнси тяжело вздохнула. Лея была неисправима. И все же… не просто так с ней это случилось. Может, в ее памяти вновь всплыло то ужасное воспоминание о том самом дне? Лея говорила, что ей плохо, когда она думает об этом. Его сложно забыть, но до этого дня Лея была более менее спокойна. А тут будто бы с цепи сорвалась. Значит, она не один раз думала об этом дне. — Надеюсь, у Хлордан все получится. И у Леи тоже, — пробурчала она, наливая в новую тарелку вторую порцию супа. Она подождала, пока Лея успокоиться и отнесла ей тарелку, тихонько поставив ее на стол перед Леей. Она всхлипнула. Нэнси положила руку ей на плечо. Лея вздрогнула и сбросила ее руку. — Поешьте, дорогая. — Хорошо. Прости меня… — Не извиняйтесь, госпожа. Вам нужно выплеснуть свою боль. Вы слишком долго сдерживались. Только не переусердствуйте. Хорошо? — Я ведь… хотела только семейного счастья. Только мы расправились с Волком, как теперь это… Я ведь… больше ничего не просила. Только быть с ним одним. Это разве так много, Нэнси? — спросила Лея, вопросительно глядя на прислугу. — Нет… — Тогда почему… почему все так? Это неправильно! — Не волнуйтесь. Месть все рассудит. Вам станет легче. Вот увидите. А сейчас поешьте, будьте добры. Без лишних слов Лея стала поглощать пищу. Доев все, она попросила добавки. Обрадованная Нэнси выполнила ее приказ с превеликим удовольствием. Поблагодарив ту, Лея отправилась в спальню своего мужа. Девушка легла в кровать и укутавшись, достала из-под ночнушки, в которую она переоделась, кулон в форме половины сердца с изображением ее мужа. Второй такой был у самого Крима, и тоже с фотографией Леи. Лея сжала кулон. Потом взяла его костюм с бортиков кровати и чувственно прижала к себе, вдохнув столь сладкий запах. Не выдержав, Лея затянула небольшую песню, больше похожую на колыбельную. — Заснет ли моя боль, если я спою ей? Окутают ли ее розы лепестками? Вырастет ли моя боль в еще большую тучу над их судьбами? Я все леса не смогу пройти одна. Любовь свою уберечь от всех бед не смогла. Черная туча нависла над моим дворцом. Я думала, я свою боль укачала, а сама надежду совсем потеряла, — и с этими словами Лея уснула, тихо бормоча себе под нос слова этой песни. Проснувшись на следующий день, Лея услышала задорное пение птиц. Скривившись, она сжала костюм своего мужа, снова вдохнув его запах. Она вспомнила тот момент, когда Крим подарил ей тех самых попугайчиков, которых она выпустила в день его смерти. Она схватилась за сердце, слезы брызнули из ее глаз. Боль больше сдерживать невозможно. Раньше пыталась не подавать виду… но теперь… Теперь с нее хватит. Она должна прекратить. Пусть ее видят ее слабой, ей плевать! Она носит траур, и, как сказала Нэнси, ей нужно выплеснуть свою боль, иначе она сойдет с ума еще больше. Ей становилось все больней и больней, но она не могла перестать вспоминать чудные мгновения их любви. «Лея одиноко сидела в своей комнате, что-то рисуя. Делать ей было совершенно нечего. Мужа рядом не было, ведь он ушел куда-то по своим неотложным делам. Ей пришлось быть одной. Но в какой-то момент к ней постучали. — Да, — устало ответила Лея. К ней зашел слуга. В руках он держал клетку с двумя прелестными птицами, которые что-то щебетали на своем языке. — Это мне? — Да. От мужа. Прислал вам подарок. — Какие они хорошенькие! — восхитилась Лея и взяв клетку, поставила ее на тумбочку, что стояла подле ее кровати. Птички все также щебетали о чем-то, не переставая. Она провела пальцем по клетке. — Чик-чирик. Чик-чирик. Смотри, как славно щебечут, — улыбнувшись, произнесла Лея. — Я рад, что тебе нравится мой подарок, — услышала она голос позже пришедшего к ней самого Крима и обрадовалась, увидев его. — Крим! — воскликнула Лея и бросилась к нему в объятия. Он заманил ее в свой глубокий поцелуй, в эту смертельную ловушку, в которую Лея попалась давным-давно. И из нее Лея уж точно-то не хотела выбираться. Отстранившись от него, Лея повела мужа к птицам. — Послушай, как они чирикают! Чик-чирик. Чик-чирик. Теперь они мой талисман и удача, — и она улыбнулась. — Ты тоже мой талисман и удача. Так что же, может, мне и тебя посадить в клетку? — и он положил руку ей на щеку. Лея потерлась о нее, словно бы котенок. — Только если с тобой, — прошептала Лея и обвила его шею руками». Лею трясло от рыданий. Костюм ее мужа вскоре стал мокрым от ее слез. Душа ее была истерзана на части, до крови, вся изодрана просто в клочья. Не выдержав, Лея закричала, все также прижимая к себе его костюм, пряча в нем свое покрасневшее от слез лицо. На ее крик ворвались слуги. Увидев ее в таком состоянии, они поняли, что все плохо. Им надо было срочно спасать ее. Но что они могли сделать? Они не могли вернуть ей мужа. — Я хочу в ванную. Приготовьте мне в ванную, а потом оставьте меня одну, — вдруг потребовала она. — Госпожа, но мы не можем оставить вас одну. Вы точно наложите на себя руки, — произнес Алессио. — Этого не произойдет. Пока я не отомщу Блицу, этого не произойдет, будьте уверены. — Кто-то должен управлять мафией. Кроме вас больше некому, — напомнили ей слуги. — Смысл в этом… сейчас у меня только одна забота. Лишь один долг… отомстить, — как можно убедительнее произнесла Лея. Хотя, если честно, она сама не всегда верила в то, что говорила, особенно сейчас. Тем более сейчас. — А потом? Мафия падет. — Приготовьте ванную. Мне нужно принять этот день без него, — повторила она свой приказ, не выпуская из рук столь драгоценный костюм, один из многих в его шкафу. В последнее время он надевал именно его, но в тот раз... надел другой, так как этот уже был немного грязным, а мафиози всегда должен выглядеть безупречно. Поэтому Крим достал другой, который пусть и не отличался особо от его прежнего, но тот был намного чище и презентабельнее. — Как скажете, госпожа, — не особо веря ей, произнес Алессио, и покинул ее. Только он захлопнул дверь, как обернулся к остальным и хмуро взглянул на них. — Слушайте сюда. Если вы хоть на секунду оставите ее одну — я вас уничтожу. Думаю, Крим бы сделал в этой ситуации тоже самое — не позволил ей остаться одной. Поэтому следите за ней, как за зеницей ока. Клянусь вам, я сдеру с вас шкуру, если госпоже удастся причинить себе боль. Мафия не обеднеет от потери горстки шавок. Я понятно объясняю? — Да, сэр, — кивнули они старшему слуге. — Чудно. По местам, я буду следить за вами, — ответил он и куда-то ушел. Слуги вздохнули в отчаянии. Их не радовало положение дел мафии. Лею заботила только месть, она не занималась процветанием их компании, а только каждый день ходила на могилу к Криму. Их это раздражало, Лея только губила их дом. Мафия разваливалась с каждым днем, партнеры отворачивались от них. Они думали о том, чтобы свергнуть Лею, вот только с ней был Алессио, была Хлордан. Правда, последняя была на задании, но она одна могла справиться со всеми ними вслепую. А Алессио? Чего только стоил один Алессио. Сначала надо было избавиться от Алессио, а уже потом думать о том, как убить Лею. Сама по себе Лея не представляла никакой опасности. То есть… драться она умеет. Но стрелять — нет. И все же, она была женщиной, а женщины как известно, слабее мужчин. Так что слуги решили преспокойно дать Лее умереть, если она того захочет, а в том, что она идет в ванную именно затем, чтобы умереть, они и не сомневались. Поэтому они преспокойно остались за дверью ванны, когда Лея велела оставить ее одну. Накинув на себя халат, Лея вошла в ванную вместе с тарелкой фруктов. Она села на холодный мрамор, и о чем-то задумалась. Потом посмотрела на нож. Усмехнулась и взяла его в руки… …Шло время. Лея не выходила из ванны. Слуги обрадовались, что конец их страданиям пришел, они возьмут управление на себя, выбрав более достойного для роли Дона мафии беса, как все испортил Алессио, вовремя вернувшись. — Я завершил свои дела, и… а это что? — зло спросил он, взирая на кровь, вытекающую из-под двери. — Мы… задумались, и не заметили, как пролетело время, — принялись оправдываться мафиозники. — Идиоты! Я предупреждал вас! Лея не должна умереть! Что с вас, — прорычал он и принялся ломиться в дверь, но та была заперта. — Еб твою мать! Ломайте двери, живо! Вместе со мной, на счет три! Раз, два, три! — и навалившись на двери, они стали активно проламывать ее своим весом. И вот, двери поддались и они гурьбой ввалились в комнату. Они застали безсознательную Лею, лежащую у стены. Из ее ран сочилась кровь. Алессио рванулся к ней. Прощупал пульс. Слуги затаили дыхание. — Жива, — выдохнул телохранитель Леи. Слуги еле сдержались, чтобы не высказать то, что они думали, ведь он не должен знать о том, что они затевают бунт. Но один все-таки не смог. — Почему ты ей помогаешь? Она ведь уничтожает нашу мафию! Если не уничтожить ее, она уничтожит всю нашу империю! — Как ты смеешь? Ты позволяешь себе не считаться с тем, что было дорого нашему боссу. — Но он мертв! И должен кто-то другой следить за мафией. Если Лея не одумается, мафия рухнет! — Но вы знаете, она не в теме… — Научи ее этому искусству. Иначе… мы ее не примем. Мы долго терпели, ждали, пока она образумится. Но с нас хватит. — Да! Мы больше не можем это выносить, и видеть, как наш дом приходит в запустение. Сделай что-то с этим, Ал! Только ты можешь повлиять на нее. Нас она не послушает. — Что ж. Вы правы. Так не может продолжаться. Я постараюсь с ней поговорить. Но сейчас помогите мне ее спасти. Вызовите врача. Улыбнувшись, акулы и бесы помчались выполнять его указания. Все-таки, старший слуга… и их друг, если вернет мафию в прежнее русло. Взяв Лею на руки, Алессио, смотря на бессознательную девушку, покачал головой. — Что же ты наделала, Лея. А как же Крим? Ну ничего, я еще возьмусь за тебя. Ты у меня еще встанешь на ноги. Вот увидишь, — произнес он и направился с ней в ее комнату. — Я позабочусь о тебе. Крим будет доволен мной и моей помощью ему. Я не оставлю тебя, Лея. Ты — последнее, что осталось от Крима, последнее, что важно и дорого для меня, не считая самой мафии. Очнулась Лея, лежа на кровати. Она бросила слабый взгляд на свои руки: они были перевязаны бинтами. Она жива. Ее спасли. Ей не дали умереть. Она истерически засмеялась. В этот момент дверь распахнулась и к ней вошел Алессио. Он бросил на нее неодобрительный взгляд. — Как вы могли? Как вы могли наплевать на свой долг? — Мне больно. Я так не могу. Вы должны понять, моя боль сильнее, чем я. Это трудно. Я думала, я справлюсь. А я не могу без него. Я слабая, — всхлипнула Лея, отвернувшись от него. Ей было стыдно смотреть ему в глаза. Крим ценил его и доверял почти также, как ей. — Но вы должны. Более того… у нас проблема посерьезнее. Наши работники… они недовольны вашей работой. — Что ты имеешь ввиду? Алессио вздохнул. — Вы совсем не уделяете время мафии. Эта империя скоро рухнет. — Но толку в ней, если Крима нет? — Хватит! Как будто Кримсон был бы доволен, если бы увидел, что вы сотворили со всем тем, что он создал! Думаете, это приятно, когда ты видишь, как твое дитя разваливается и умирает каждый день все больше? Вы должны взять себя в руки, иначе это сделаю я. Я не допущу бунта, я не хочу, чтобы вы пострадали. Слуги настроены решительно. — Я ведь ничего не знаю об этом бизнесе. То есть… знаю, но этого не хватит, чтобы управлять целой мафией! Я могу отдавать простые приказы, вроде принеси то, подай это. Но никак не что-то другое… — взволнованно затараторила Лея. — Не волнуйтесь. Успокойтесь. Я направлю вас. Я знаю об этом все, что нужно знать, и мы исправим то, что вы натворили. Я работал с Кримсоном много лет и изучил не только его самого, но и его бизнес. Поэтому мы все исправим. Вы согласны? Плюс это вам поможет отвлечься от грустных мыслей о суициде. Лея задумалась. Потом вздохнула. Бунта она уж точно не хотела. — Хорошо. Я согласна. Веди меня, Алессио. Избавь от будущих ошибок на моем пути, и помоги исправить то, что я уже натворила. Он улыбнулся. — Вот Лея, которую я знаю.