Dead Meet

Первое, что он осознает, покидая своё сонное царство, но ещё не открыв глаза — это солнечный свет, падающий на его лицо. Приятно просыпаться без будильника, но такое случается не часто, поэтому Микки улыбается с всё ещё закрытыми глазами и немного потягивается. Именно в этот момент он осознает следующие две вещи. Во-первых, у него ужасно болит тело во всех нужных местах, а во-вторых, большая веснушчатая рука небрежно закинута ему на талию и тяжело прижимает его тело к матрасу. Микки глупо улыбается, когда воспоминания прошлой ночи разом нахлынули на него. Свидание. Разговоры. Поддразнивания и подшучивания. Умопомрачительный, обжигающе-горячий секс. Он засыпал, обняв Йена так крепко, что удивительно, что ни один из них не умер от перегрева ночью. В какой-то момент он проснулся, чтобы отлить и Йен ждал его, полусонный, но жаждущий второго раунда. Если бы ему пришлось описать всё это одним словом, он сказал бы «идеально», как бы банально это не звучало. И теперь он проснулся в объятиях Йена. Есть ещё одно предложение, которое, как он думал, он никогда не произнесет: нет другого места, где он предпочел бы находиться в этот момент. Это то, что любовь делает с людьми? Он не знает, он никогда не чувствовал этого раньше, но вместо того, чтобы испугаться, как он всегда думал, он чертовски взволнован. И всё благодаря дурацкому приложению, на установке которого настояла его придурошная сестра. Микки тихонько фыркает. Она будет напоминать ему об этом до конца их дней. Он немного двигается, пытаясь высвободиться из хватки Йена и ему это удается. За его спиной рыжий причмокивает, бормочет что-то совершенно неразборчивое и отодвигается от него, чем Микки пользуется и быстро садится. Йен перекатился на спину и слегка отвернул голову от Микки. В утреннем свете, когда солнце освещает его кудри и резко подсвечивает веснушки на бледной коже, от него просто захватывает дух. Сердце Микки странно бьётся в груди и он полагает, что рано или поздно ему придётся к этому чувству привыкнуть. Он слепо тянется к своему телефону, лежащему на тумбочке, открывает приложение камеры и делает снимок. Это жутко? Нет, если он признается в этом рыжему, когда тот проснётся, верно? Затем он отправляет Мэнди быстрое сообщение. Она может быть любопытной и упрямой сучкой, но он любит её до безумия. МИККИ: Я скажу это только один раз, но спасибо. За всё. В том числе, что заставила меня скачать это дурацкое приложение. Ты лучшая сестра, о которой я мог мечтать. Люблю тебя, шлюшка! МЭНДИ: Господи, ты наконец потрахался?! Я хочу, чтобы твоего первенца назвали в мою честь. И я хочу встретиться с Йеном в течение следующих двух недель, понял? Я тоже тебя люблю, придурок! МИККИ: Отъебись! И да, у него именно такие рыжие волосы. МЭНДИ: Я практически слышу твой щенячий восторг, но сегодня суббота и ещё слишком рано для такого дерьма. Микки тихо посмеивается и кладет телефон обратно на тумбочку. Затем он крутит плечами и шеей и встаёт, слегка морщась при этом. Он тут же забыл и о шее, и о плечах — его бёдра пиздец как горят, а ноги немного шатаются. Это был потрясающий секс, возможно, лучший, который у него когда-либо был. Однако он пока не собирается рассказывать об этом Йену, у этого ублюдка и так достаточно высокое мнение о себе. Требуется пара минут, чтобы найти скинутые в порыве страсти боксеры. На самом деле, вся комната выглядит так, будто пережила торнадо: повсюду беспорядочно разбросана одежда. Он снова глупо улыбается, натягивает бельё и тихо выходит из спальни, осторожно закрывая за собой дверь. Его квартира выглядит так же, как и двенадцать часов назад, но всё же… как будто что-то изменилось в воздухе. Или, может быть, это только он пари́т в облаках сегодня. Как угодно. В первую очередь кофе, поэтому он направляется на кухню и включает кофеварку. Затем открывает холодильник и достает две моркови, огурец, одно яблоко и немного петрушки. Уже почти десять и эти два маленьких придурка скоро начнут пищать, если им не подадут свежий завтрак как можно скорее. Поэтому Микки быстро всё нарезает, бросает овощи в миску и направляется к их вольеру. Его встретили две пары умоляющих глаз и громкий восторженный писк. — Господи, успокойтесь! Можно подумать, что я вас морю голодом или что-то в этом роде, — бормочет он, наклоняясь через небольшое ограждение, чтобы наполнить им миски. — Микки? Голос Йена приглушëн закрытой дверью, он кажется немного дезориентированным. Так бывает, когда просыпаешься один в незнакомом месте. Чëрт, может быть ему не следовало так ускользать из спальни. — Секундочку, — кричит он. Он оставляет миску на журнальном столике и спешит назад, открывая дверь с большей силой, чем намеревался. — Прости, не думал, что ты проснешься, пока меня не будет, — быстро говорит он. — Доброе утро, — добавляет брюнет с улыбкой, осматривая очаровательное растрёпанное тело Йена. — Эй. Доброе утро, — он сонно ухмыляется, потирая глаза обеими руками и это самая милая вещь, которую Микки когда-либо видел. — Я в порядке. Хотел поскорее тебя увидеть, вот и всё. Ещё одно попадание в его сердце. Он был прав, это определенно становится обычным явлением. — Мне тоже нравится тебя видеть, — подмигивает он, направляясь к кровати. Он садится, немного колеблется, а затем наклоняется, чтобы быстро чмокнуть Йена в губы, с удовольствием наблюдая его покрасневшие щеки, когда отстраняется. — Спокойно спал? — Хм, — мычит он, облизывая губы и теперь желудок Микки тоже выполняет акробатические трюки. — Да. Лучший сон, который у меня был за всю жизнь, — добавляет он с улыбкой и ещё одним быстрым поцелуем. — Можешь подсказать, где здесь ванная? — Да, конечно. Вот здесь, — Микки указывает на закрытую дверь в коридоре. И затем он получает вознаграждение в виде самой искушающей картины перед глазами, когда Йен медленно встаёт и просто наклоняется к нему во всей своей обнаженной красе. Он до бешенства потрясающий. Сплошные мышцы и сухожилия, и около миллиона веснушек усеивают каждый миллиметр его кожи. Микки очень хотел бы однажды их пересчитать. А затем поиграть языком в «соедини точки». Одно можно сказать наверняка: он счастливый ублюдок. — Ты голоден? Хочешь кофе? Только начал варить свежий, уже готов, наверное, — говорит он на одном дыхании, когда дверь в ванную снова открывается. — Звучит идеально, — лениво улыбается Йен, наклоняясь, чтобы поднять свои боксеры и майку. — И я хотел бы познакомиться с твоими соседями по квартире. Думаю, вчера вечером мы немного отвлеклись и я не имел такой чести… — он самодовольно ухмыляется. — Ну, это мягко сказано, — смеется Микки. — Да, давай, — говорит он и встаёт с кровати, поднимая с пола свою майку, а затем направляется по коридору в сторону гостиной. Он останавливается перед вольером, где два маленьких ублюдка жуют петрушку и машет им рукой. — Вот эти две маленькие занозы в заднице — Ой, ладно тебе. Они милые, — его улыбка настолько яркая, когда он встаёт на колени, чтобы рассмотреть их поближе, что если бы Микки уже не был в него так влюблён, это случилось бы прямо сейчас. — Эй, ребята, — воркует Йен, а затем смотрит на Микки. — Итак, кто есть кто? — Это Фредди, — отвечает он, указывая на черную. — А это Джейсон, — добавляет брюнет, указывая на светло-коричневую с белой полосой на лице. — Хочешь подержать? — Конечно. Если можно, — улыбается Йен. — Я хочу им понравиться. — В таком случае, мне лучше разрезать огурец пополам и натереть им твою кожу, — смеется Микки и снова наклоняется через ограждение, чтобы подхватить Фредди. — Держи руку вот так, близко к груди, ладонью вверх. — Хм. Странно, — смеется Йен, но делает как ему говорят, поэтому Микки осторожно кладет Фредди в его ладонь. — Кстати, я хочу услышать всё о твоих настоящих кинках позже, — добавляет он почти рассеянно, нежно поглаживая лоб Фредди кончиком указательного пальца и Микки, похоже, захлёбывается слюной. Слишком рано думать об этом и в его организме ещё нет кофе. — Хэй, Фредди. У тебя такое же имя, как у моего племянника. Я думаю, ты ему понравишься… — Сколько лет твоему племяннику? Два вроде? — Хм? — Йен на самом деле не слушает, он слишком занят, у него кружится голова от потока такого количества ощущений, а Фредди очень радостно пищит теперь, когда рыжий медленно почëсывает её за ушами. — Думаю, я ей нравлюсь, — он снова смотрит на Микки широко раскрытыми глазами и улыбкой яркой, как проклятое солнце. И Микки тоже улыбается, потому что улыбка рыжего чертовски заразительна и потому что вся эта сцена просто восхитительна. — Да, нравишься. Не могу сказать, что не понимаю её. Ты очень симпатичный, Рыжий, — добавляет он, слегка тыкая Йена носком ноги в бедро. — И всё же я обещал еду. Итак, хлопья? Блины? Яйца и бекон? Йен осторожно передает Фредди Микки, чтобы тот вернул её в вольер, а затем медленно встаёт. Он на добрых пару дюймов выше Микки, чего он вчера не заметил, но теперь, когда это очевидно, его кожу приятно покалывает. — Я не против кофе и тарелки хлопьев, — улыбается Йен. — Ой. И, если можно, немного воды или апельсинового сока, если они у тебя есть? А затем, почти как запоздалая мысль, - я имею в виду… я просто чертовски счастлив позавтракать с тобой. Он удивительно прямолинеен. Микки это очень нравится. — Я тоже, Рыжий, — тихо говорит он. — А теперь давай сюда, — он наклоняет голову в сторону кухни и Йен кивает, но сам возвращается в спальню. Микки хмурится в замешательстве, но решает подождать пару минут и, конечно же, Йен возвращается держа в руках маленькую синюю таблетницу. Затем он следует за Микки на кухню и останавливается у раковины, чтобы вымыть руки и с широкой улыбкой садится за стол. Его глаза следят за Микки, пока тот ходит по кухне, собирая тут и там коробку с хлопьями, молоко и апельсиновый сок. Они оба тихие, но, что удивительно, это не вызывает дискомфорта. Здесь спокойно и уютно, и хотя думать об этом ещё слишком рано, Микки знает, что он легко к этому привыкнет. Йен улыбается, когда Микки наконец садится за стол. Он тянется к маленькой синей коробочке, достает пару таблеток и запивает их половиной стакана апельсинового сока. А потом Микки чувствует, как нога Йена прижимается к его ноге под столом. — Спасибо, Мик, — тихо говорит Йен, слегка сжимая его руку на короткое мгновение. — Добро пожаловать, — тихо говорит он с легкой улыбкой. — Приятно иметь компанию за едой. Йен просто понимающе кивает. — Знаешь… — начинает он после нескольких минут молчания, — я ненавижу есть в одиночестве. Завтраки. Обеды. Ужины. На самом деле, во время одного одинокого ужина из микроволновки я решил зарегистрироваться в Dead Meet…