Книга Сокровищ

Эта ночь, казалась по особенному прекрасной. В эту ночь бушевали свирепые волны, что в смертельном шторме качали галеон с борта на борт. Небо сегодня грозилось кровавой расплатой для каждого капитана и матроса. Стеной стоял ледяной ливень, а молнии будто пытались разбить океан на части. Эта ночь, могла стать последней для капитана Черной Вдовы. Что с диким взглядом и азартным оскалом, прыгал на носу корабля, держась всего одной рукой за прочный трос. Будто насмехаясь над утонувшим богом, что так и норовил отнять ещё одну жизнь. — Сложить паруса, идиоты! Голос резал по хлеще любого катласа, заставляя мигом выполнять каждый приказ. Крики слышались то там, то тут. А каждый из абордажной бригады носился по палубе, шлёпая тяжелыми ботинками по лужам на старой древесине. Высокая волна с угрозой показалась издалека, страхом нависая над ничтожным для неё парусником. А капитан лишь со смехом придерживал свою треуголку мягкой рукой, в которой была очередная фляжка приторного рома. — Капитан! — запыхавшийся старпом хватался за перила, со смиренностью заглядываясь на тонкую спину командора. — Боцман собирается разворачивать корабль! Ливень пытался заткнуть высокого мужчину, который с особым усилием всё продолжал держать свою голову. — Чертов ублюдок! — мастер Черной Вдовы резко обернулся, так, что мокрые запутанные волосы ударились в шлепке о его щёки. Угольные брови с угрозой спустились к переносице. А тело двинулось вперед, к тому самому предавшему её ублюдку. Ноги делали быстрые шаги, совсем не замечая ужасной качки. Этот человек будто парил над досками, кидая вызов бушующим водам. Руки крепко хватались за подранную жилетку боцмана, с яростью откидывая его от штурвала, хватаясь за него же, отправляя бушприт прямо в центр соленной волны. И когда холод и пена подобрались через чур близко, вся команда стального корабля, вся сотня людей вдруг умолкла. Выровнялась как и их шкипер, что с особой лёгкость держал уже не нужный штурвал, делая возможно последние глотки колючего спиртного. — Отличная ночь что бы уйти ко дну, друзья мои! И фраза веселила всех, заставляя выкрикивать непонятные фразы. Поднимала боевой дух от чего-то. И не спасала их. Ледяная вода уже начала поглощать кливер и тогда рука в черной коже опустилась. Отсалютовывая наверняка свой последний приказ. В тот же миг черные паруса распустились, гиблый ветер ударился в них, прибавляя Черной Вдове скорости и шанс на ещё несколько дней жизни. Корабль в секунду, с треском пробил волну прыгая в очередную. И так раз за разом. Кто-то выпрыгивал за борта сам, кого-то туда затягивал утонувший бог, но те оставшиеся, девяносто с лишним человек, наконец выдыхали со спокойствием когда оставляли за спинами плотную стену, за которой виднелся бушующий шторм. Что не смог их уволочь и в этот раз. Мрачное небо выглядело по особенному красивым после того, как ты остался жив. Яркие звезды, что складывались в кривые картинки, влекли шкипера. В этот раз, в свой самый желанный штиль, он стоял на карме. Руки его были гордо сложенны за спиной, а в черные полы его длинного, кожаного пальто бился лёгкий бриз. Треуголка на которой красовались разные серебряные украшения, прикрывала мягкие черты лица. Волосы, давно высохшие, путались в лёгких порывах ночного ветерка. Они вновь живы, вновь им удалось выйти практически сухуми. Они вновь висели на волоске от смерти. Черные паруса шелестели, приятно похрустывая в давних изломах. И губы растягивались, так по кошачьи, в тёмную улыбку. — Нам нужен новый боцман, если ты собираешься убить старого… Высокий, голубоглазый мужчина. Тот самый старпом, подходил со спины к своему командору, в том же жесте складывая мозолистые руки. — Поутру мы уже причалим на юге, там и найдём то, что нас будет интересовать, Семи. Парень покорно кивал, заглядываясь на дальние берега, слыша как его покидают. — И ещё! — минуты и не прошло, как Грегори вновь окликнули. — Я не буду его казнить. — серые глаза светились адским пламенем. — Он пойдёт на корм моему волку. — Как скажешь, Мими. Старпом учтиво наклонял голову перед своим капитаном, прекрасно помня о том, куда отправляются предатели после. Её каюта была мрачной, фитили свечей редко искрились, а ноги её подгибались усаживаясь в кресле. Рядом с которым уже посапывал единственный друг и в котором женские губы вновь становились окропленными хмельным напитком. Кто же она? Каждый слышал разную историю, для каждого она была разной. Но единственное, что связывало каждую её ложь было то, что она Мими Мортем, Черная Волчица четырнадцати морей, капитан несущего один лишь ужас галеона Черная Вдова. Пират, чья сабля была запачкана в непомерном количестве чужой крови и искатель сокровищ. Это единственная правда, которая присутствовала в её жизни. В жизни, в которой пират не нуждался без сокровищ, предлагая её раз за разом в штормах либо утонувшему богу, либо дьяволу Джону. Мокрый нос уткнулся в её бледное бедро, в место которое не покрывала рубаха. А тихий скулёж заставлял обратить всё внимание на себя. — Ну что ты, друг? — всегда безжалостное лицо растворилось в нежности, длинные худые пальцы ласково утонули в кристально белой шерсти, аккуратно поглаживая толстую кожу волка, что опускал морду на голые колени, тяжело выдыхая. — Скоро мы найдем этот чертов край земли… — Серый, алчный взгляд упирался в угол трюма, а фантазия представала пред глазами горами золота, драгоценных камней и морем трупов. — Я чувствую это! — внутри всё выкручивало от настолько приятных мыслей, — Я знаю. Такая детская, скудная мечта, основанная лишь на старой, всеми позабытой легенде. Легенде о Крае Света, что спрятан между землёй и небосводом. Что влечёт к себе и большие галеоны и маленькие лодки, заставляя тех навечно оставаться в тёмной пучине. Ещë девочкой, Мортем слышала эту легенду от старого морехода, что в пьяных конвульсиях умирал в грязной улочке Змеиного Конца. И тогда, в тот момент когда он испустил свой последний вздох, детские руки выхватили потрепаную книжонку у него из-за пазухи. Что теперь покоилась на еë столе, в еë капитанской каюте, на еë Чёрной Вдове. Так сложилась жизнь. Жизнь, о которой Чёрная Волчица не просила. Голова легко опирается о мягкую спинку, катлас на которой начинает шататься и звенеть. Руки плавно, даже от части возбужденно от мыслей, приходятся по шее растягивая холодные касания на ключицы. А взгляд всë не отпускает из виду карту, что раскинулась широким полотном на большую часть стола. Южная гавань, их следующая остановка, на которой они появятся под белыми парусами, что бы не привлекать много внимания. Место которое должно от чего-то стать точкой невозврата. Так кажется командору. Желваки на прелестном лице проступают, локоть своевольно остаётся на подлокотнике, а кисть отворачивается, складываясь в неком жесте. И наступает дремота, тихо следуя за опьяненным рассудком великой женщины. Утром на палубе холодно, не важно в каком из морей они идут, в любом из случаев, пар вязкими клубами, будет вырываться из лёгких. Но никто из моряков уже не обращает на это внимание. — Мясо готово! Увесистый кок весело и с топором в руках появляется из трюма, весь грязный и в крови ставит полную кастрюлю рядом с девушкой. Капитан мягко кивает головой, голыми руками касается развороченных рёбер, свистом подзывая лютоволка. — Призрак! — и как только белая копна шерсти появляется на горизонте, Мими отдаёт ему своего бывшего боцмана. Смотрит с укором на мясо, которое дорывают острые клыки зверя, а после хмыкает, оголяя уже свои. — Спустить белые паруса, развернуть пушки и ни слово о пиратах! — Хах! — из-за спины слышится бархатный голос знакомого, брюнетка оборачивается с недовольством складывая руки за спиной, в излюбленном жесте. — Как думаешь, сколько людей о тебе слышали, о Чёрной Волчице четырнадцати морей? Шкипер опирается руками о борта своего судна, раздраженно выдыхая. Пропуская мысль о том, что вскоре она скормит и этого мужчину своему волку. — Много. Она любит молчать в море. Любит наблюдать за живностью и горизонтом. Любит думать о своей жизни. И не любит назойливого Семи Грегори, своего старпома и своего давнего, детского компаньона. — Один твой вид кричит о том кто ты. Посмотри как ты выглядишь. Кончики чёрных бровей подскакивают кверху, она с особой педантичностью разглядывает всю себя. Высокие ботинки, до блеска вылизанные еë юнгой. Кожаные штаны, так удачно обтягивающие места, куда точно будут животно заглядываться неоттесанные болваны. Распахнутая рубаха, и излюбленное пальто, серебряные кулоны на шее и такие же перстни на руках. — Я выгляжу отлично. Надменность в тоне просыпается мигом, а глаза в истоме прикрываются от своей идеальности. — Ты выглядишь дорого, слишком дорого. — Семи оттягивает свой платок на шее, почесывая гортань в скуке. — Так и кричишь о том, кто ты... Все они выглядят дорого, ведь они не простые пираты. Они искатели сокровищ и борцы за равенство, усмирители господ и разбиватели рабских оков. У них мешки золота, да награбленного, да чужого. Пускай, за то они не простые воры и убийцы. Они преданные друг другу и своему делу. Может от части циники. Они манерные с дамами и жестокие с их мужьями. Они страх остальных бывалых капитанов и их команд. — Пусть так. Заглянем в бордель по дороге назад? — Конечно, всем нужно отпустить душу. Думаю, что следующий раз, состоится очень не скоро. И капитан выравнивался, расправлял плечи, гордо вскидывал подбородок шагая по трапу на каменную пристань. И кажется, что жизнь в тот момент останавливалась у всего города. Все рыбаки и торговцы затихали, сворачивая шеи оглядываясь на Чёрную Волчицу. Конечно старпом был прав, как некогда ей рассказывали легенду о Крае Земли, так и сейчас эти мужчины и женщины рассказывали истории о приключениях этой девушки своим детям и друг другу. Для них доставали лучшие шелка, украшения и пищу. Для них начинали играть уличные музыканты, сочиняя на новый лад. Для них был весь дрожащий шепот. — Это они... Дети сбегались в эти часы на торговую площадь, что бы своими глазницами увидеть легенд всех королевств. — Сегодня у нас пришвартовалась Черная Вдова... Конечно в них метали косые, призренческие взгляды. Конечно на них шикали и обходили десятой дорогой. Но им было плевать, они лучшие мореходы этого века, которые шли только вперёд. — Я же говорил тебе! — зло раздалось на острое ухо шкипера, — Нам стоило прибыть сюда хотя бы на фрегате. Теперь ломят цены, будто мы золотом срем... Мими смеялась, еë смех был бархатный, практически божественный, с ноткой хрипотцы и долей сарказма. — Так берите силой, мы всë же пираты! Голос еë по обыкновению был громок, так что бы все члены экипажа слышали еë. Так что бы выполняли еë приказ. — Хм, а я то думал, мне солгали, что королева морей причалила к югу... Мягкий, гадковатый голосок прорезался из-за угла. Девушка в ту же секунду остановилась, а еë приятель достал саблю из ножен. — Как видишь нет. Мортем вглядывалась в зелёные глаза, что представили прямо пред еë лицом. Мужчина наступал на неë, но шага назад не было сделано. Командор оставался будто вкопанным в землю. А дружеский катлас уже упирался в чужую, щетинистую шею. Гомон голосов скрывал перепалку. — Ох, не стоит, — рыжеволосый парень с улыбкой и небывалой лёгкостью откинулся от себя остриë, весело подскакивая в поклоне, — Андер Темптон, боцман королевского фрегата. Мими зло дернула бровями, смотря из под ресниц, вновь растягивая противную усмешку на своём лице. — Пьяница, потопивший три корабля? Слышала о таком. Ади оскорблённый такими слухами кривил губы, подавая свою руку для столь знатной дамы. Которая учтиво бралась за его локоть, продолжая путь. — И по какому поводу вы искали меня? — Слышал, что вы ищите кого-то наподобие меня! — дурной нрав этого парня свёл бы его в могилу уже давным давно, если бы не его яркое желание жизни и алчное желание золота. — Вы же скормили своего штурмана волку. — Уверена, я найду и более достойных людей на эту роль. Для чего же вы мне? Ведь может слухи о том, что корабли разбились из-за вас сплошная ложь, а вот то, что вы заядлый пьяница знает любой дурак. Девушка весело оглядывалась на Грегори, который лишь подкатывал глаза. Цокая языком, отмечая в слух и недостатки своего капитана. — Такие же слухи ходят и о тебе, Мими. И что, мы же не затеяли бунт и не выкинули тебя за борт, когда ты пьяная вела нас в шторм. И Волчица закатывала глаза, откидывала волосы, кольца вплетенные в некоторые локоны начинали звенеть. А настроение значительно портилось. — Бросьте, сир Грегори... Темптона прерывали, зло толкая в спину. — Я не помазанный рыцарь, что бы вы называли меня сиром. Скорее вы оскорбляете меня этим. И рыжеволосый парень оборачивался, с задором тыкал в чужую грудь пальцем, посмеиваясь. — Такой галантный, неужели мужеложец?! Рыжие брови играли, а чужие бледные губы кривились в отвращении. И наконец, женский голос прерывал неуместную, может со стороны шутливую перепалку. — Перейдём к той части, где вы говорите мне, на кой черт мне пускать очередной кусок мяса на мою палубу. — несколько высоких мужчин подходили со спины к теперь уже слегка напуганному Андеру, а чёрная бровь изгибалась в вопросе. — И лучше бы вам ответить или вы попадете на галеон только лишь в виде корма для Призрака. Наконец игры кончались, а яркая улыбка сползала с усеянного веснушками лица. Руки его откатывали рукава рубахи, поправляя яркий жилет. — Я знаю, что вы ищите. — голос падал на несколько октав, а все люди напряглись. Ведь легенда была старой, всеми позабытой, а скупых ртов было много, как и жадных рук, — И знаю, кто может помочь, но... — С чего мне вам верить. Она ненавидела ложь, даже сильнее чем разговаривать на борту в штиль. От этого и кривила губы, хватаясь когтями за хрупкую гортань, начиная походить на своего питомца. От этого в неë и верила вся команда. От этого она и была командором Чёрной Вдовы. — С того, что мне удалось найти остров, на котором до сих пор жрецы куют ключи от ворот на Край Земли. — он был серьезен, а она скрупулёзна до каждой косточки, женские руки переплетались на груди, смотря на то, как мозолистые пальцы отодвигают воротник одежды, показывая шрам. И тогда вера приходит к ней, — Такая ведь метка была на той книге, что вы украли в детстве?. Серые глаза становятся в несколько раз больше, а голова чуть приподнимается, что бы выказать всë недовольство. — Откуда у вас это?! Этот знак Мими Мортем помнила хорошо, смотрела каждый день на него на своей ладони все семнадцать лет от момента, как та книжонка обожгла еë. Оставляя свою заковыристую роспись на коже. — Пытался одолжить одно писание у народа служителей. Кажется все были удивлены, высокие матросы наконец отпрянули от Ади. А Мими вновь схватилась за чужой локоть, продолжая путь. — Значит мы знаем следующую нашу остановку. Зейн, — шкипер оборачивался к очередному пирату, — Собирай всех, мы взяли всë, что хотели. Светловолосый мальчишка, что удался ростом, кивал, убегая по улочкам на поиски всех матросов, мастеров и лекарей. — Но ты же хотела зайти в бордель. Брюнетка мягко брала под вторую руку Семи, возвращаясь к причалу. — Кто, кто, а вы двое кажется сможете обойтись и без борделя. Она отпускала парней, с гордостью поднимаясь на борт лучшего из кораблей. Одной рукой, хищно поправлять свою шляпу, громко крича. — Опустить чёрные паруса! — Опустить чёрные паруса! Скандировал мастер парусов. И вот, начиналась новая жизнь. Та, где наконец была зацепка. — Дать залп по пристани как отойдем от берега, пусть все те уроды знают, что мы не пропускаем мимо ушей оскорбления. Вот она, настоящая Чёрная Волчица, хищная, злая и опасная! Все ликовали, веселились и пили, когда над югом поднимались дым и раскаты пламени. Когда слуха касались крики о помощи и то как рассыпаются на крупицы здания. Вот они, экипаж Чёрной Вдовы, несущие раздор и смерть пираты четырнадцати морей. Бездушные, меркантильные и манерные гады! Точно такие же как и их женщина командор, что вновь повисала на крепких тросах, салютую флягой с вином. Смеясь над смертью и всеми богами!