В поиске счастья

      Входная дверь громко хлопает.       — Ким Сокджин, тварь ты неблагодарная! — В очередной раз разносится визг его опекуна на весь дом. — Немедленно иди сюда!       Джин уже давно к этому привык, как и к тому что его некому защитить. Отчим часто его избивает по поводу и без. Ему не нужны причины, а точнее у него уже есть одна главная причина — ненависть. Рю Сынван ненавидит его за то, что он выжил в автокатастрофе несколько лет назад, в автокатастрофе, в которой погиб его отец.       Сокджин выходит из комнаты и идёт на голос Сынвана.       — Что случилось? — спрашивает Джин, подходя к опекуну.       Тот стоит около лестницы ведущей на первый этаж их дома.       — Ты ещё смеешь спрашивать, что случилось? — замахивается старший, и щеку омеги обдает пекущей болью, вызывая белую вспышку в зажмуренных глазах.       Сынван хватает Джина за шкирку.       — Но я правда не понимаю… — пищит мальчик, чувствуя как его ноги отрываются от пола.       — Не понимаешь? Разве я не взял на себя ответственность за тебя после смерти твоего отца? Я мог вышвырнуть тебя на улицу, ты мне никто, но я забочусь о тебе, а ты говоришь обо мне гадости школьному психологу, — старший омега треплет мальчишку со всей силы. — Почему ты не сдох в той аварии, за что мне это наказание, — уже бьётся в истерике Сынван.       — Но я ничего не говорил, честно… — пытается оправдаться Сокджин.       — Врёшь, гадёныш. Мне звонил твой учитель и спрашивал не поссорились ли мы с тобой. Ведь психолог уже неделю твердит о домашнем насилии, — снова пощёчина и новая встряска.       Глаза старшего вспыхивают безумным блеском и он ставит Джина на ноги. Но не успевает мальчик облегчённо выдохнуть, как чувствует сильный толчок в грудную клетку и пустоту за спиной. Его глаза расширяются в страхе, замечая счастливую улыбку на губах опекуна. Дальше удар, удар, звон в ушах, обжигающая боль и наконец блаженная темнота.

###

      В тишину сознания мальчика врывается размеренное пиканье, а следом боль, боль во всем теле. Он пытается открыть глаза, но свет обжигает, а пиканье сбивается на беспорядочное. Кто-то пальцами открывает его глаз, и голова взрывается вспышкой ещё большей боли от яркого света. Джин хочет оттолкнуть мучителя, но руки его не слушаются. Единственное что у него выходит это слегка дёрнуть кистью, проезжающей по чему-то мягкому. Пространство заполняют голоса и выкрики, но слова не доходят до сознания мальчика. Он хочет обратно в темноту и тишину. Туда где он качался на волнах спокойствия. Где ему впервые за долгое время было хорошо. И будто кто-то услышал его молитвы, темнота вновь поглощает сознание мальчика. Даря блаженный покой.       Снова тихое и ритмичное пиканье. Боль ещё присутствует, но уже не такая острая и не во всём теле. Медленно приоткрывая глаза, Сокджин несколько раз моргает, привыкая к полумраку. Он видит белый потолок, всё это знакомо мальчику. Он уже переживал всё это после аварии в которой выжил. Значит он снова в больнице, но по какой причине он не помнит. Снова авария?.. Нет, что-то другое. Воспоминания резко обрушиваются на него как ведро холодной воды, от них омега вздрагивает всем телом. В ту же секунду над ним кто-то склоняется.       Дедушка! Мальчик узнаёт единственного родного человека который у него остался.       — Привет, — от ласкового голоса на душе становится тепло, рядом с ним омега чувствует себя в безопасности.       Джин хочет ответить, но из горла вырвался лишь еле слышный хрип.       — Не разговаривай пока, родной, — дедушка сжимает холодные пальцы внука. — Тебе пока рано говорить. Поспи и наберись сил сначала, а я тут посижу, не бойся, теперь я всегда буду рядом.       Тёплая рука дедушки поглаживающая его кисть, дарит умиротворение и омега проваливается в сон.