Маленький, чёрный, злой

Из неравного боя с Пегой Соломкой я вернулся за пару часов до поезда. Неравного — в смысле, что у Соломки не было шансов. Ехать только пришлось дальше, чем местные обещали, потому и вернулся впритык. Ну да ничего — помыться времени хватило, вещи у меня и так были собраны, осталось забрать мальчишку, благо отделение прямо у станции. — Документики готовы все! — засуетился нервный белый с синюшными мешками под глазами. М-да, валить бы ему отсюда, пока не спился… Черкану потом Филу, только не забыть бы. Оглядев стол куратора, я ухватил перо и накалякал на полях дневника памятку. — В столице вам курьер к поезду поднесёт… Мужик смолк, наблюдая за моими действиями. Небось решил, что я веду учёт, кто мне что обещал. Кстати, а ведь неплохая мысль! — Ну, гоните парня, а то поезд уже скоро, а мне ещё мотоцикл грузить. Своего верного железного друга я всё-таки починил — половину корпуса пришлось выплавлять заново, но пара заводов в Суэссоне мне были кое-что должны, так что я заплатил только за материалы. Далеко гнать не пришлось: прямо за спиной у куратора обнаружилась дверь, а за ней — условно-жилое помещение. Офисный стол и стеллаж с папками художественно дополнял раскатанный на полу спальный мешок. Рядом с ним аморфно привалилась открытая сумка, а чуть поодаль стояла пустая коробка от печенья. Мальчишка сидел на подоконнике, таращась на пустые рельсы — что там можно было разглядывать, когда тут уже больше суток ни один поезд не проходил? Но при нашем появлении обернулся и соскочил. — То… гм, — он уставился на меня неверяще, словно я был каким-то древним чародеем, внезапно выпрыгнувшим с гравюры в антикварной книге. — Меня будешь звать дядя Томас, — сообразил расставить акценты я. А что? У меня был дядя Гордон, а у него будет дядя Томас. И тоже не родственник. Симметрично. Звучит уважительно! И никакого манёвра для фамильярности. — Да, дядя Томас, — безропотно согласился мальчик. Эк его проняло, даже не пытается мой авторитет подвергать сомнению. Это он такой забитый или я такой крутой? — Хватай барахло и на выход, у нас поезд. Засунув мальчишку в купе под бдительным оком Макса, я пошёл внушать проводнику, что без мотоцикла поезд никуда не поедет. Как обычно, проводником дело не решилось — вот страха магического они тут не знают, в глуши! Пришлось накладывать на состав проклятие-стоп-кран и топать к начальнику поезда. Через двадцать минут, хорошенько выбившись из графика, мы-таки тронулись с мотоциклом. Вот спрашивается, нет бы сразу трап спустить, отделались бы пятью минутами! Когда я вернулся, парень сидел, где посадили, ничего не трогал и с интересом рассматривал пса. На меня вскинул внезапно испуганный взгляд — что он, некромантов боится? Бред, он же чёрный, он не может бояться. Я взглянул на Макса и тяжело вздохнул: из-за турне по Пегой Соломке я не успел его вымыть, а собрал он на себя весь Аранген, как обычно. Нет, до обеда я им точно заниматься не буду, тем более, что, по-хорошему, надо идти снова к начальнику поезда и требовать бочку с водой, чтобы растворить реактивы… О-ох. — Пошли жрать, — сказал я мелкому. Он живо подорвался и поспешил за мной. Что они там в отделении не кормили его, что ли? Одним печеньем? В вагоне-ресторане кроме нас никого не было, зато там были неплохие шницели, а потом ещё более неплохой рулет с кремом. Рик, по-моему, такую еду видел впервые. Не знаю уж, что и из чего готовила его мать в арангенской глуши, но, видимо, что-то попроще. Поскольку парень каждый кусок рассматривал и старался распробовать, я закончил первым, и откинулся на спинку удобного диванчика, изучая своё новое приобретение. Надо было хоть заготовить какой-то ответ на неизбежный вопрос моих домочадцев, нафига он мне сдался. Ну, во-первых, в моём клане до сих пор нет ни одного чёрного. Непорядок. Можно даже сказать, дисбаланс, так я с ними окончательно в белые переквалифицируюсь, чур меня чур. А поскольку я не начальник и не служу ни в какой структуре, где выдают звания, сами по себе младшие чёрные у меня не заводятся. Для гражданских самый простой способ создать клан из чёрных — это наплодить детей, но для этого надо сначала обзавестись хотя бы одной постоянной женщиной, а я слишком молод и свободолюбив для таких долгосрочных вложений. Подождёт лет пятьдесят-соточку. Поэтому следующий логичный метод — это взять приёмыша. С другой стороны, о наличии у меня клана знаю только я. И не факт, что тот же Четвертушка, например, оценит, если я вдруг ему сообщу, что он принадлежит к моему клану. А Йохану может и нехорошо стать, если он достаточно отвлечётся от своих бактерий, чтобы вникнуть в суть вопроса. В общем, тут надо осторожно сманеврировать, когда будем об этом говорить. Ну и наконец, у парня, похоже, неплохие способности, причём не столько магические — это дело в изрядной степени наживное, — сколько психические. Чтобы маленький чёрный успешно занялся самообразованием по книгам, сила воли у него должна быть… как у меня. Больше даже и сравнить-то не с кем: из сверстников таких уникумов не припомню, а про то, как было в молодости с самообразованием у старпёров типа Чарака, я не знаю. И потом, отделение он за два дня не разнёс и куратора не замучил, а я не могу себе представить, чтобы маленький чёрный не захотел хоть лампочку где-нибудь выкрутить, чтобы с хлопком разбить. Значит, держит себя в узде. Если учесть, сколько стресса он пережил за последние дни, это практически феноменально. И наводит ещё кое на какие мысли. Помнится, Хемалис что-то такое говорил, что, мол, маленькие чёрные плохо переживают смерть родителей. Надо бы парню эмпата подыскать потолковее. Вот только где я его в Суэссоне возьму? С другой стороны, я тоже был когда-то маленьким чёрным, потерявшим родителя, но мама и Джо как-то справились. Решено: позову их в гости вместе с мелкими. Суэссон, конечно, не Золотая гавань, но летом там вполне комфортно, для белых всяко лучше, чем в Краухарде сидеть. Пока я думал, пацан доел свой рулет и замер, уперев взгляд мне в грудь. Я сначала не понял, чего это он, а потом сообразил: долбанутый папаня наверняка требовал от него постоянной демонстрации подчинения. От этого ещё как-то отучать придётся… Со мной-то ладно, но что если он со всеми чёрными так себя вести будет? Мой ученик должен обладать здоровым самоуважением, а то ещё скажут, что Тангор всякую шушеру подбирает! Ладно, это подождёт до разговора с Джо. Пока что запишем ценные мысли в дневник и выкинем из головы. О чём говорить с пацаном, я не представлял, да и большой потребности в этом не испытывал, так что в купе мы вернулись в молчании. Разбираться с Максом на сытый желудок хотелось ещё меньше, чем на голодный, поэтому я решил полчасика подремать. Поскольку из-за Макса я так и так выкупал полностью купе, проблема разместить пацана не стояла. А вот то, что у меня не было на него никаких документов, могло стать проблемой. На входе в поезд проверили только билет, а потом я был занят мотоциклом… На всякий случай дверь я запер. Потерпят с проверкой до столицы. Собирался уже прилечь, но тут заметил, что пацан как-то странно сидит, сжавшись, а взгляд расфокусированный и… будто бы чёрным Источником повеяло. Не прямо открытым — мальчишка неинициированный, — а так, словно сквозит. Эге, да его, похоже, догнало тем самым стрессом, а выдержка, которую я так оценил, всё же не безгранична. Вот, значит, как это выглядит. Такое себе зрелище. И делать что-то надо, потому что дальше он начнёт крушить купе, а то и ко мне полезет драться. Я его скручу, понятное дело, но как бы не помять… — Рик, — позвал я. Он сфокусировал взгляд и упёр его снова мне в подбородок. А что говорить-то? Это с белыми я наловчился, а маленьких чёрных я не так чтобы много перевидал. То есть, в Краухарде, конечно, их было дофига, но так я и сам тогда был мелким и такими вещами не заморачивался. Эх, не эмпат я, не эмпат… Шорох охрани! Ещё не хватало. Нет, ну хорошо, давайте подумаем, вот будь я на его месте, от чего бы меня колбасило? Горевать по погибшим родителям он не мог, чёрный же. Месть свою он совершил — и, кстати, надо бы обсудить этот момент. Что остаётся? Я? Обо мне он знает, что я некромант, которого уважают чистильщики. И… больше ничего. Тут я вдруг вспомнил, как впервые познакомился с Чараком, и вопрос, с чего мальчишку колбасит, отпал сам собой. Только я уже тогда был наглый и самоуверенный не по годам и сразу принялся хамить, а он приучен молчать в тряпочку. Однако, как и я, он не будет просто делать, как скажут, или подражать более статусному чёрному. Он выжил, потому что взял свою жизнь в свои руки. Надо ему отдать хоть чуть-чуть контроля. Вот Шорох, в мои планы не входило понимать Сатала! Шорох, пришедший прямо от бывшего координатора, высказался общим смыслом “ха!” и прислал образ его сыновей-близнецов, катающихся по аккуратно стриженому газону перед домом, мутузя друг друга под благосклонно-отсутствующим взглядом матери. Ну тебя в Ла-ла-ла, чудовище! — Рик, в глаза смотри, — негромко сказал я. — И можешь спрашивать, о чём хочешь. Что тебе рассказать? Он быстро глянул вверх, тут же опустил взгляд, подождал, и снова глянул, подольше. Убедился, что я не испепелил его на месте. — Куда мы едем? — В Суэссон, — ответил я и подумал, что надо бы как-то поподробнее, раз он уже второй раз об этом спрашивает. — Это к северу отсюда и немного к западу. Там… ну, народу побольше, чем в Арангене, но в целом похожая глушь. Летом пыльно, осенью грязно. Что ещё сказать? — Что… что там будет? — выдавил Рик, снова бросив на меня быстрый взгляд. Я почесал подбородок. Он бы как-нибудь поподробнее спрашивал, что ли… я ж не ясновидящий! И тем более не эмпат, чур меня чур. — Ну, у меня там дом, — начал я. — Большой, типа как имение. Там живут парни, с которыми я работаю. Я тоже там живу, в Аранген только по делам ездил. Рик пожевал губу. — Они… тоже некроманты? — прошептал он. А, вот оно. Ну Аранген, слов нет! Чтобы чёрный некромантов боялся! — Да не, там три человека и белый! — отмахнулся я. — У нас алхимическое предприятие, а некромантия — это у меня так, хобби да подработка. Что-то ему спокойнее не стало. В чём дело-то? Я же его ни к чему не принуждаю! — А я… там зачем? Ого. А вот об этом я не подумал. Ладно Йохану и Четвертушке лапши навешать на этот счёт, но парню-то тоже надо что-то сказать. Не объяснять же ему про клан? — Учить тебя буду, — пожал плечами я. — Вокруг меня одни белые, заколебало уже! Боевое проклятие обсудить не с кем, не говоря уж о каком-нибудь трансмастере. Вот тут парень вдруг приободрился. А он что думал, я его в жертву приносить собрался? Хотя… если вспомнить Гийома… то надо было мне самому догадаться! Вот ведь какого Шороха мне этого парня так просто отдали?! Ладно я, а был бы какой-нибудь Искусник?! — Учить… некромантии? — оживился Рик, уже без стеснения заглядывая мне в глаза. — Посмотрим, если способности есть, — довольно промурлыкал я. Учить некромантии я уже пробовал, и мне понравилось! — Она не всем даётся. Вырастешь, пройдёшь Обретение, тогда и поглядим. — А я уже! — объявил Рик, только я не понял, что именно. — Уже что? — Источник… того… обрёл, — неловко закончил пацан, как будто не был уверен, что называет вещи правильно. Да я тоже, мягко говоря, не был уверен! — С этого места поподробнее! — Я сел прямее и уставился на него, а зря: парень сразу снова принял позу подчинения. Я выругался про себя и постарался расслабиться. — Ну, — начал он на тон тише, — я… Когда он маму… того… Я так разозлился… Так хотел с ним что-нибудь сделать! И меня как типа накрыло вот этим… Думал, кони двину. — И как ты справился с Источником? — обалдел я. В таком возрасте подобные эпизоды в ста процентах случаев заканчиваются стихиныйми проклятиями и смертью всех участников. — Мама ещё жива была, — прошептал парень. — Не хотел ей повредить. Он внезапно весь свернулся, спрятав лицо в коленях, но оно и к лучшему, потому что у меня мысли понеслись в совершенно новом направлении. Если учесть травматичный опыт, то как знать, как у него дальше будут складываться отношения с Источником. Вот Шорох, скорее бы добраться до Джо, а то и как бы не пришлось Кевинахари звать. Хотя нет, её нельзя, она служащий надзора, а у парня дикое Обретение, она не сможет о таком промолчать. Вот бы как-нибудь посмотреть, как у него канал силы выглядит, я же не шарю в таких вещах… Чую, придётся и мне заняться самообразованием. Меж тем Рик стал вздрагивать и хлюпать. И что мне с ним делать? Никогда в жизни не видел плачущих чёрных, а себя настолько мелким я не помнил. Мама как-то справлялась, надо думать. А что она могла сделать? Я просто не мог себе представить, что должно твориться в голове, чтобы человек начал рыдать. А вот Мессина Фаулер представляла. Что ж, придётся понадеяться, что её методы и чёрному сгодятся. Я пересел на полку Рика рядом с ним и осторожно положил ему руку на спину. Нет, с белым я бы не парился, их чем больше мацаешь, тем им лучше, а мне не в напряг! Но чёрный же… Мало ли как отреагирует. Пока что не реагировал никак. Я осторожно поводил рукой по кругу. Что-то не срабатывает… Он всё так же хлюпает. Попробовал сжать ему плечо — а то я тут изгаляюсь, а он, может, не заметил? Эффект был неожиданный: парень привалился ко мне, согнувшись пополам, и уткнулся лицом мне в ногу. Я замер, ожидая чего угодно — от истерики до драки, но больше ничего не случилось. Он просто посидел так некоторое время, постепенно перестал хлюпать, а потом поднялся и принялся яростно вытирать лицо рукавами. — Я схожу за чаем, — сказал я и выскочил из купе. На чёрного в минуту слабости нельзя смотреть, и тут ещё вопрос, для кого из нас это было более актуально. Кажется, я ни Шороха не понимал, во что ввязался. Нет, чёрный маг неспособен усомниться в собственном могуществе. Но какое-то смутное чувство, что, может, сдать Рика профессионалам было бы правильнее, свербело у меня в чуйке, вроде как когда предлагают опасную, сложную и грязную работу за сомнительное вознаграждение. Вот только где взять таких профессионалов? Я никогда не слышал, чтобы чёрный из сиротского приюта достиг в жизни чего-то существенного. А это значило, что они не справлялись. Я что, хуже приютских белых?! Да идите вы!