Избранница Солонора

— Тиана, дыши глубже. Успокой сердце. Смотри мне в глаза. Ты справишься. Врывающийся сквозь распахнутый рот воздух обжигал лёгкие, а мучительная боль, пронзающая бок при каждом вдохе, заставляла согнуться вдвое. Перед невидящим взором всё ещё плясали огни факелов и оскаленные морды демонов, вымазанные в крови. Темнота леса выла и скалилась, заставляла вздрагивать от каждого треска и с трудом подавлять рвущие горло всхлипы. — Папа, мне страшно! — Знаю, но страх должен стать твоей силой, а не слабостью — он наполнит стремительностью твои ноги и поможет укрыться от преследователей. — Я тебя не оставлю, — уже в который раз повторила Тиана, переступая привычку во всём подчиняться отцу. — Ты побежишь и выживешь, моя маленькая охотница. Великий Лучник тебя защитит, — как всегда спокойный и глубокий, его голос утратил свою волшебную способность вселять в неё нерушимую уверенность. — А как же ты? — ещё сильнее вцепилась она в его руку, не обращая внимания на зудящую боль в ободранных пальцах. — Я верно служил Солонору, и теперь мой бог меня не оставит. — Папа… — Не спорь. Вспомни всё, чему я тебя учил. И обещай позаботиться о Рэйен. Шероховатые пальцы настойчиво оторвали её руки от рукава спасительно знакомой куртки и вложили в ладонь небольшой, остро впивающийся в кожу обоими концами предмет. Темнота не позволяла увидеть, но Тиане это и не требовалось — она знала, что в кулаке зажата серебряная стрела с изумрудной глазурью на высеченном оперении. — Я… я… обещаю, — сквозь постыдные слёзы выдавила она. Широкие ладони ласково провели по её волосам, покрывая их толстым слоем жирной грязи, смердящей тиной и протухшими яйцами. — Двигайся на восток и к утру выйдешь к тракту. Не забывай следить за ветром — малариты чуют запах своей жертвы, словно дикие звери. Горло словно сдавило когтистой лапой, и Тиане оставалось только кивать, с жадностью вслушиваясь в звуки голоса, открывшего ей все тайны и законы этого мира. Голоса, который вёл её всю жизнь и уверял, что её обряд инициации непременно пройдёт успешно под благосклонным взором Великого Лучника. — И, Тиана, — руки отца крепче сжали её плечи, — никогда не сдавайся! «Никогда не сдавайся» билось у неё в висках вместе с частой пульсацией вен, когда она неслась сквозь ночь и уворачивалась от хлестких ударов ветвей, оставляя всё дальше за спиной хищно воющую стаю теней. «Никогда не сдавайся» настойчиво заглушало ноющую боль в подвёрнутой стопе, пока она карабкалась, ломая ногти, по осыпающимся земляным склонам вслед за светом Адаривел. «Никогда не сдавайся» наполняло силой её отчаянные, хаотичные удары, ножом кромсавшие грудь настигшего её охотника. «Никогда не сдавайся» плотно заткнуло глотку, заставляя проглотить истошный крик и уткнуться лицом в прелый опад при виде головы отца, болтающейся на поясе маларита, прошедшего мимо её укрытия. «Никогда не сдавайся» настойчиво тянуло домой её трясущееся, избитое и выпачканное тело, наполненное немой пустотой, в которой родились новые заветы Тианы. Никогда не сдаваться. И не верить в милость богов.

***

— Не смей сдаваться, сестра. Только не сейчас! Горло свело от приторно-сладкого травяного вкуса — липким теплом расползаясь по телу, он настойчиво тянул Тиану к вороху шума и трясущим её рукам. Глаза распахнулись, как по приказу. Взгляд врезался в бледное запачканное чёрными клубами дыма небо и принялся следить за вихрями искрящихся снежинок — как стаи глупых мотыльков, они кружились, мчались и умирали, так и не коснувшись заветных объятий огня. И тут весь мир заслонило взволнованное, покрытое пятнами сажи и перекошенное болезненной ухмылкой лицо Антиса. — О слава Ваэрону, ты очухалась! Дал бы поваляться и позволить зелью нормально подействовать, да сейчас некогда. Он резко дёрнул Тиану вверх, заставляя сесть. Тело эльфийки запротестовало тупой болью в спине и мерзким гулом, наполнившим тяжёлую голову. В нос ударила раздражающая вонь паленых волос и смолистой гари. Окружающий мир принялся нарастать, наваливаться на Тиану всё более и более болезненными волнами, пока не сложился в цельную картину. Узкий переулок заполняла гомонящая толпа: кто-то зычно выкрикивал команды; кто-то бежал с полными вёдрами, разбрызгивая кругом воду; прохожие, оказавшиеся в этой части города случайно, глазели на пожар с плотоядным любопытством; из соседних домов выскакивали косо одетые и перепуганные жители, кто с ларцом под мышкой, а кто с детворой на руках. За спиной раздался надрывный треск, и, обернувшись, Тиана увидела, как под взволнованные крики людей крыша ветхого деревянного дома лопнула, выпустив в воздух высокий сноп искр. Плотный полукруг зевак вздрогнул, отступил, и вдруг в его глубине ярким пятном мелькнули белоснежные волосы. Яростный взгляд алых глаз стеганул Тиану, словно плеть, и заставил подорваться с холодной земли, превозмогая одеревенение и скованность в мышцах. Антис, тоже успевший заметить опасность, крепче сжал её руку и поспешил нырнуть поглубже в скопление спин. Отбивая плечи и слыша вдогонку проклятия, они пробирались к башне Рамазита, маяком торчащей над лоскутным полотном низких крыш. У её подножья расстилался простор многолюдного Вайда — лучшая возможность скрыться от преследования. А в том, что чародейка следует за ними, сомнений не было — её приближение огненным шипом буравило Тиане спину. Оставалось только надеяться, что их противница достаточно умна и сдержанна, чтобы не устраивать кровавую месть посреди людной улицы, а им хватит прыти добраться до скрытого на другой стороне площади входа в Погреба. Дома замелькали пёстрой лентой — ободранные лачуги сменились каменными фасадами и яркими вывесками Торгового квартала. И тут в тело Тианы начала возвращаться пекущая боль — действие зелья ослабевало. Каждая снежинка, оседающая на лицо, остро впивалась в кожу. Левую ногу свело болезненной судорогой, и Тиана поскользнулась на заиндевевших камнях, но цепкая хватка Антиса не позволила ей сбавить темп. — Держись, сестра! Мы почти на месте, — бросил он через плечо. Тиане хотелось рявкнуть, что если бы он хоть немного думал головой, то им не пришлось бы улепётывать, поджав хвосты. Но она решила поберечь дыхание — наорать на Антиса можно будет и позже, если, конечно, им удастся скрыться от разъярённой дроу, желающей обратить их в головешки. Прямо им навстречу бравым маршем грохотал отряд Огненных Кулаков, спешащий к месту суматохи. Антис увлёк Тиану под прикрытие груды ящиков, сквозь влажные доски которых пробивался сладкий запах яблок. Тиана пыталась успеть восстановить сорвавшееся на хрипы дыхание, когда сквозь строй красных плащей заметила лицо преследовательницы. Надменная ухмылка тёмных губ словно прорезала насквозь, а презрительно суженные глаза обещали все мучения мира. Пепельная рука медленно натянула капюшон на лицо, сверкнувшее на прощание алым отблеском чешуек, и чародейка тут же растворилась в воздухе. — Иблит*, — прошипел Антис. В свободной руке, которую он старался держать под плащом, сверкнул извлечённый кинжал. Они вновь бросились бежать, как только спины последних в шеренге «кулаков» поравнялись с их укрытием. Рыночную площадь укутывало полотно всё сильнее сгущающейся вьюги, а также разбавленные морозной свежестью ароматы специй, свежей рыбы, калимшанских благовоний и копчёных окороков. Тиана затравленно озиралась, пытаясь подметить или хотя бы угадать, с какой стороны стоит ждать удара. За каждым пёстрым лотком ей чудился силуэт, прорисованный невесомыми снежными нитями. Антис, не замедляя шага, умудрился стянуть с одного из прилавков длинный платок, а с другого — незаметным движением подцепить какой-то колпак. Заложив ещё несколько зигзагов среди торговых рядов, они нырнули за наваленные у фермерского шатра тюки сена. — Идти в Погреба теперь нельзя — она может проследить за нами и сообщить Арфистам, где находится убежище Гильдии, — не прекращая тяжело дышать и зыркать по сторонам, Антис прятал длинные уши и подпалённый ёжик белых волос под нелепый бесформенный берет. — Или просто изжарит нас там при первой же возможно… а-а, — Тиана заорала от грубого рывка, сдёрнувшего её с места и разрядом боли пронзившего плечо. Над самым ухом хлопнуло. В бок ударило волной жара, и каждый ожог на теле приветливо отозвался шипящей болью. — Никто не смеет безнаказанно переходить мне дорогу, — прорычала пустота по другую сторону пламени, с треском разрастающегося на влажном сене. Антис вслепую метнул кинжал — лезвие полетело, бешено вращаясь, но вспороло лишь снежную завесу, распугало снежинки и со звоном упало на камни. Послышались первые испуганные крики людей, заметивших дым — завтра страницы Вестника Балдура наверняка будут пестреть новостями о поселившимся на улицах города духе огня или магматическом мефите, сбежавшем от растяпы-волшебника. Не дожидаясь появления свидетелей, они опять нырнули в людской поток. Бежать становилось всё тяжелее — силы Тианы таяли от всё сильнее нарастающей боли. Тело двигалось уже на одних инстинктах, а мысли, перескакивая вслед за взглядом с выкрашенных яркими узорами тканей на поблескивающие янтарным блеском медные кувшины, никак не могли предложить ей хоть призрачный шанс на спасение. Вдруг из-за ряда холщовых палаток до неё долетел натужный скрип колёс. — Там повозка! В чём Антису никогда нельзя было отказать, так это в быстроте реакции — парень стрелой влетел за ближайший прилавок, не обращая внимание на протесты трясущего обвисшими щеками торговца, и одним взмахом вспорол заднюю стенку шатра кинжалом, момент появления которого Тиана упустила. Они вывалились в соседний ряд и бросились вдогонку бодро подскакивающей на камнях телеге. Тиане казалось, что косо сколоченный борт всё удаляется, а её ноги наливаются свинцом. Каждый глубокий вдох ледяным ножом резал лёгкие. Продолжать двигаться её заставляли только настырно тянущая вперёд рука Антиса и привычно бьющее по вискам «Никогда не сдавайся». Антис первым вцепился в борт телеги, легко вскакивая на подножку, а Тиана почувствовала, как теряет равновесие и ноги начинают волочиться по брусчатке, но крепкий рывок помог её пальцам дотянуться до обледеневших досок. Под испуганное хрюканье она рухнула на колючее, провонявшее навозом сено и закрыла глаза — сквозь темноту плыли разноцветные круги, пульсирующие в унисон её надрывно колотящемуся сердцу. Откуда-то издалека донёсся низкий мужской голос: — Вы чаво это удумали? А ну, слезайте нахер отседова, а то я… — его прервал звон монет и угрожающий шёпот Антиса. Мужик явно внял словам малыша — задорный свист кнута ускорил ход повозки и сделал тряску ощутимо болезненнее. Тиана с трудом приподнялась и вгляделась в удаляющуюся площадь — сквозь ползущую людскую массу и задорные снежные вихри на неё смотрела высокая фигура в тёмном плаще. Лица дроу было уже не разглядеть, но Тиана и так слишком хорошо его запомнила. И у неё не было ни малейшего желание вновь встречаться с яростным прищуром этих огненных глаз. Телегу опять дёрнуло на очередной кочке, и Тиана взвыла от нестерпимой боли, только сейчас заметив красующийся на её руке пунцовый ожог, вздувшийся молочными волдырями. — Потерпи, сестра, — привалившись рядом, Антис извлёк из кармана небольшой пузырёк, зубами сорвал завоскованную пробку и сам влил ей в рот новую порцию вязкой приторно-сладкой жидкости. — Надо придумать, где можно переждать до темноты и раздобыть тебе что-то посильнее этой дряни. Зелье вновь притупило боль в ранах — спрятало её под обволакивающим теплом — и прочистило мысли, заставившие Тиану вновь болезненно скривиться. Из тени крепостной стены телега выкатилась в нижний город. Когда среди стен показалась стальная полоска моря, утыканная иглами мачт, а на языке осел йодный привкус, Тиана поборола подступающую к горлу тошноту, обернула голову платком и обречённо выдохнула: — Помоги спрыгнуть, малыш. Знаю я тут неподалёку одно место.