Тяф

Аль-Хайтам секретарь академии Сумеру. А также богатый, наглый, безвкусный, сквернословный, чертовски горячий и, черт его побери, иногда заботливый. Кавех долго сидел в гостях у своих друзей. Сайно с Тигнари переглянулись, они давно не вслушивались в жалобы, просто сочувственно сидели рядом и подливали вино. Вот только сегодня Кави прервал их заигрывания, которые намекали на продолжение, отчего Тигнари сидел весь как на иголках и поджимал уши. Он положил руку на бедро Сайно и вздохнул. —Слушай, сходи прогуляйся, развейся, сходи домой, насколько знаю Хайтам уехал в пустыню. —Да!? – Кавех на мгновение протрезвел и улыбнулся. – Пока - пока! Он осушил бокал и скрылся из дома друзей. Сайно хмыкнул и завалил Тигнари сразу на стол, прикусив губу. —Думаешь он дойдет? Тигнари сострил серьёзное лицо и прижал белокурую головушку к шее. —Хайтам сегодня дома, дотащит. Хватит ума понять, где он. Кавех действительно направился в дом Аль-Хайтама , в их общий дом, но развернулся, увидев свет в окнах. Ругаться сейчас ему вообще не хотелось, клонило в сон. Покинув пределы города, он оперся о дерево и уснул. ... —«Блядство»– подумал Кави, чувствуя, что его тело слишком топорное и... Маленькое....? Готовясь материть Аль-Хайтама, он лишь тяфкнул и осекся. Он был в своей кровати, в окружении одежды. Аль-Хайтам рядом что-то читал. —Я нашел способ вылечить твой алкоголизм. С пастью особо не выпьешь. Хотя, зная твое желание и умение, я ещё спрятал всё вино в доме. Кавех от злости тяфкнул вновь, чувствуя свои острые клычки. Он размышлял что укусить, чтобы было больнее. Между дорогой книгой и грудью он выбрал книгу. Дёрнувшись, он впился в переплёт и повис на нем, а картон и кожа просто порвались, портя внешний вид. —Стоило знать, что внешний вид книги мне не интересен. Взяв Кави за шкирку он скинул его на пол. И вот теперь архитектор посмотрел в зеркало, замерев. У него золотая шерстка, карие с красным отливом глаза, мягкие лапки, очаровательные ушки и пушистый хвост. В общем, обычный пустынный лис. На возмущенный скулеж смешанный с рыком, Хайтам хмыкнул и вздохнул. —Это на день. Лис стал возмущённо тяфкать. Запрыгнув обратно на кровать, он залез на его колени и стал бесится на его коленках, попутного разбрасывая шерсть и мешая читать. Отложив книгу, Секретарь взял зверька на руки и, почесывая за ушком, направился на кухню. Лис присмирел, издавая странное мурчание смешанное со скулежом. Хайтам уже на кухне скинул архитектора на пол, следом взял металлическую миску и положил заранее подготовленный кусочек мяса, поставив на пол. Кавех, раздобренный ласками, опешил и мордочкой перевернул с грохотом посуду. На секретаря он смотрел с осужением. Секретарь пожал плечами и стал варить себе кофе, на что лис начал всячески бесится под его ногами, всем своими видом намекая, что он голоден и хочет нормальной еды. Попивая кофе, секретарь поставил на стол тарелку пани пури и отвлёкся на книгу, перелистывая страниц. Пользуясь моментом, златошерстая бестия запрыгнула на стол, взяла сколько поместится в рот и рванулась в спальню. С довольным урчанием он пережевал вкусность и облизнулся. Сделал гадость – на душе радость. Секретарь молча пил кофе с остатками лакомства. После трапезы он поймал Кави. Крепко его держа, Аль-Хайтам сел на диван и стал гладить и ласкать нежный живот. Кави не мог устоять. Не мог устоять от соблазна под прикрытием забраться на грудь мужчины и задремать. Хайтам, словно не понимая мыслей лиса, лишь гладил его утыкаясь в попорченную книгу. Утром ему обязательно устроят взбучку, скорее всего конкретную, но это будет потом, а сейчас податливый комок спит на груди.