**********
От квартиры Микки, от их квартиры, до общественного центра было около 25 минут ходьбы. Вчера они смотрели "Гадкий я 2", обнимаясь и целуясь на диване, поэтому сегодня в голове Йена без остановок крутилась песня "Happy". И на пробежке, и во время готовки завтрака, и даже когда его тело дрожало после утреннего лития, а Микки, как и всегда, обнимал его сзади. "Потому что я счастлив", — бурчал едва слышно Йен, немного подгибая колени и имитируя походку Крю по улицам мультяшного города. День был солнечный, тёплый, а воздух казался ещё свежее, чем обычно, каждый глоток кислорода был вкусным. — Йен, эй, Йен... — кричал кто-то сзади. Йен обернулся и увидел, что возле входа в одно из кафе стоит Мэнди. — О, Господи, Мэнди, я тебя сто лет не видел, — сказал он и подлетел к брюнетке широким шагом. — Не то, чтоб ты стремился, придурок. Мог бы Карлу хоть раз за две недели позвонить. Если б я не увидела твою рыжую шевелюру в окно, так и не свиделись бы. Что ж, это правда. Он действительно забыл о Карле. Всё это время с Микки он был так счастлив, так погружён в их собственный мирок, что забыл абсолютно обо всём извне. В те дни, когда ему приходилось идти домой и помогать сёстрам, он был рад видеть любого из Галлагеров, кто там был, и совсем не замечал отсутствия других. И сейчас он понимает, что действительно не видел Карла уже две недели. После всего, что брат для него сделал... Мэнди заметила этот виноватый понурый взгляд и немного посмеялась себе под нос. — Расслабься, Фейерверк, все влюблённые немного идиоты, — но её слова не облегчили его чувство вины, поэтому она продолжила. — Он не обижается и он тоже ведь не звонил. Вы оба такие — идиоты. — Влюблённые? — спросил Йен и наконец поднял на девушку свой щенячий взгляд. — Чертовски на это надеюсь, — сказала она и захихикала. — Эй, я работаю здесь, — она указала рукой на кафе за спиной. — Моя смена закончится в 12, это через сорок минут, можешь подождать меня внутри, а потом вместе пройдёмся, расскажешь как дела у тебя. — О, Мэнди, мне так жаль, мне бы очень хотелось, но в 12 начинается мой сеанс у психотерапевта, извини. — Может по кофе сейчас? Я бы действительно хотела узнать, как там мой придурок-братец. — А чай у вас есть? — улыбнулся Йен и последовал за девушкой внутрь. Кафе было простым и уютным. Настоящие комнатные растения на подоконниках, два больших пуфа у задней стены, крошечные столики, рассчитанные на быстрый перекус, на них не поместятся две сервированные тарелки. Просто кофейня, но с настоящей выпечкой, от жара которой немного потела стеклянная витрина с всевозможными булочками, пончиками и пышками. Йен в таких не был, пока он был маленьким и жил со своими братьями и сёстрами, то единственные заведения, которые лишь изредка были им по карману — McDonald’s и KFC. А нога Нэда никогда не ступала в места, где винная карта была меньше 8 страниц. А тут... уютно. Хлебом пахнет, булочками. Мэнди встала за стойку и включила кофемашину, а Йен сел на высокий барный стул. Он немного нервничал, потому что вроде как Мэнди не говорила, что чай за её счёт, а в его карманах не было ничего, кроме мобильника. — Мэнди, я, наверное, откажусь от чая, спасибо. Просто посижу здесь, так ведь можно? — Ты что?! Люси свежие булочки с маком как раз достаёт, ты просто обязан попробовать. Я бы предложила что-то с кремом, но, судя по твоей фигуре, ты питаешься только солнечным светом и росой. Попробуй хотя бы булочку. — Эм, спасибо, ээ, но не надо, Мэнди. Мне... мне нечем заплатить, — сказал Йен и стыдливо опустил глаза. — Ты ёбу дал? Какие деньги от будущего родственника? Ешь и люби меня, — сказала она, ставя перед ним на стойку блюдце с выпечкой. Пахло настолько потрясающе, что он, не думая дважды, отщипнул кусок булочки и положил себе в рот. Пахло великолепно, на вкус потрясающе. Йен никогда не ел домашней сдобы, но уверен, что такой она и должна быть. — Эй, — прервала его мысли Мэнди, ставя рядом с блюдцем чашку с чаем, — тебе нужны деньги? Ты мог бы попросить немного у Микки на карманные расходы. — Я не могу, Мэнди, я сижу у него на шее, не имея ни гроша за душой. Я стараюсь готовить и убирать в квартире, но мне всё время кажется, что этого недостаточно, — выпалил он прежде, чем успел пожалеть об этом. — Знаешь, этот придурок мог бы и сам об этом подумать. Но ты не обижайся на него, он раньше не был в отношениях и я не думаю, что он... ну, умеет быть с кем-то. Как у вас, кстати? — Оу, потрясающе, — сказал он и в его голове снова это дурацкое: "Because I'm happy...". — Я живу у него уже вторую неделю и мы, ну, мы недавно признались в чувствах друг другу. И, ну, знаешь... я счастлив, надеюсь, что и он тоже, — он взглянул на настенные часы за её спиной и резко поднялся со стула. — О, прости, я уже должен идти, прости. — Всё в порядке, красавчик, возьми булочку с собой, по дороге съешь. И, слушай, если тебе нужна работа, приходи завтра сюда к 7 утра, что-нибудь найдём для тебя. — Правда? — в изумрудных глазах горел огонёк надежды. — Но у меня нет никакого опыта, — сказал он и в очередной раз за последние 15 минут смутился. — Зато у тебя есть я. И здесь не бывает шумно, самое суматошное время утром и во время обеденного перерыва в соседних офисах, но между этим у нас будет время подучить тебя. У меня только половина дневной смены, после обеда я ухожу за Алексом, но наши ребята тебе помогут освоиться. Не переживай и просто приходи, ладно? Йену на секунду показалось, что у него слезятся глаза. Его жизнь наполнена любовью к нему многих потрясающих людей. Братья и сёстры, племянница, Микки. А теперь вот и Мэнди. Он получил помощь и поддержку откуда не ждал, и, что ж... Эти Милковичи.**********
План Микки был составлен за выкуриванием четырёх сигарет на балконе: надеть свою лучшую (единственную) рубашку, нацепить очки для вида "приличного парня" и спуститься к миссис Тривиоли. Он должен выведать у старой калоши где сейчас Мэнди. Очевидно, что карга присматривает за Алексом, тот бодик на её балконе он бы ни с чем не спутал. Естественно, Микки никак не походит на мальчика из церковного хора: навечно выведенная угроза на костяшках, хмурый взгляд исподлобья, немного агрессивная аура — но он же не злой, он просто сосредоточен на том, чтоб добиться желаемого, а ещё ему немного страшно добровольно идти на контакт с кем-то незнакомым. Расчёсывая в ванной волосы на ровный пробор посередине, Микки пытается улыбнуться своему отражению. Первое, что приходит ему в голову, сцена из "Шрека", когда огр улыбается в зеркало и оно тут же трескается. Он потратил на подготовку около 30 минут, но общее время переваливало за 2 часа. То он долго успокаивал себя и придумывал план, потом долго решался на всё это. Микки пригладил волосы влажной рукой, поправил воротник рубашки и надел очки. Он готов.***********
Спуститься ему нужно всего на один этаж, поэтому он игнорирует лифт и идёт к лестнице. Это даст ему пару лишних минут, чтоб подготовить приветственную речь. К последней ступеньке он почти решил вернуться обратно к себе и взять кухонный нож, придя к мнению, что угрожать он умеет лучше, чем... да что угодно. Пусть он выпал на пару лет из образа грозы района, но гены пальцем не сотрёшь, он всё ещё Милкович. Когда он уже выходит в коридор шестого этажа, то слышит звук закрывающейся двери лифта, а в воздухе стоит стойкий запах свежей выпечки. Микки вспоминает, что забыл пообедать. Но он же и не собирался, теперь, когда у него есть Йен, он отвык есть в одиночестве. Ещё месяц назад ужин был для него дрянной едой на вынос из самых дешёвых кафе по-соседству. И он никогда, ну, знаете, не обедал, не ужинал. Это был просто зов голода и он забивал желудок тем, что было доступно, стараясь не вникать ни в запах, ни во вкус. Сейчас у него есть Солнечный, который каждый день сервирует стол. Да, Микки пришлось купить две одинаковые тарелки и две одинаковые вилки и остальных кухонных приблуд до кучи. Йен его не просил, просто обмолвился, что мог бы подавать еду лучше, будь у него возможность, виновато опуская глаза. И, знаете, Микки мог бы посчитать это пустой тратой денег. Но он так не думает. Ему никогда никто не "подавал" еду. Даже когда мама была жива, они ели где могли и что могли, чаще прячась от Терри в своих спальнях с тарелками, которые тайком приносила мама. Потом вовсе готовить стало некому и они ели на кухне стоя, чтоб не задерживаться в общей зоне и не нарываться и только то, что можно было найти в дрянном холодильнике, больше отдавая предпочтение бургерам навынос, которые съедались по пути домой, чтоб не приходилось делиться. Когда он жил один, то ел на диване перед теликом, хватая пиццу из коробки, полностью игнорируя имеющиеся у него две, хоть и разные тарелки. А теперь Солнечный готовит каждый день что-то вкусное, накрывает стол и "подаёт" еду. Ебануться, да? И Микки чувствует в этом любовь. И в этом тоже. Он любим настолько, чтоб делать вот это всё для него каждый день, несколько раз в день даже, и он никогда не перестанет быть благодарным Йену за это. И за это тоже. Сейчас он стоит в коридоре шестого этажа и думает, что это не голод сжимает его желудок, а блядский страх. Но он уже когда-то решил, что его колокольца должны быть больше, чем у Алекса, поэтому стискивает кулаки и топает вдоль по коридору и, дойдя до нужной двери, решительно стучит. Тут же слышен звук поворота ключа и старушечий голос: "Мэнди, детка, ты что-то забыла"?**********
Йен вышел от Норы в прекрасном настроении. Он рассказал ей о всех переменах, что произошли в его жизни за прошедшую неделю: он теперь официально живёт у Микки, они произнесли вслух свои признания, завтра он выходит на работу, первую после Kash'n'Grab, а ещё он собирается поступать на факультет психологии. Нора сначала была взволнована, что этого может быть слишком много для него и они прошлись по контрольному списку "маниакальных звоночков". Когда выяснилось, что он стабилен и текущее счастье не сбивает его с ног, Нора углубилась в тему его поступления, что больше походило на разговор двух друзей, нежели на сеанс психотерапии. Она объяснила, что Йен мог бы претендовать на грант, который дают трём наиболее перспективным абитуриентам и который позволит оплатить первые два курса обучения. Йен загорелся этой идеей и подробно обсудил с Норой что от него требуется. Оказывается, достаточно написать вступительное эссе, но всё будет проходить очно в стенах университета и тему никто не знает заранее. Нора пообещала написать рекомендательное письмо для приëмной комиссии, поскольку была бы счастлива видеть Йена в рядах своих коллег. На выходе из общественного центра он столкнулся с группой поддержки жертв насилия. Все его горячо приветствовали и расспрашивали как он и не хочет ли вернуться. Он рассказал им о себе и о Микки, и сказал, что он необычайно счастлив, он больше не чувствует себя жертвой и может жить С этим — опытом своего прошлого. Когда группа скрылась за дверями центра, ему пришлось пройти к скамейки на аллее и присесть на минутку. Он сказал правду, он действительно был счастлив и чувствовал внутри покой, ему просто нужна минутка, чтоб осознать это. Много хороших, потрясающих вещей случалось с ним чуть ли не каждый день с тех пор, как в его жизни появился Микки. Но всё происходило так постепенно, что-то маленькое случалось каждый день. А теперь он рассказал всё это Норе и, ладно, да, похвастался ребятам из группы поддержки и теперь он понимает, как всего этого много. И насколько он действительно счастлив.**********
— Здравствуйте, миссис Тривиоли, я Микки... ээ... Милкович, — он опускает глаза, нервничая так, что ещё немного и потеряет сознание. Одно неверное слово и перед его носом хлопнут дверью, а как ещё найти Мэнди он не знает. У него не будет второго шанса. — Я знаю тебя, ты живёшь надо мной и куришь на балконе, — строго говорит женщина. У Микки впервые есть возможность видеть её так близко, раньше они только перекрикивались с разных балконов. Ей на вид лет 60, она в толстом вязаном свитере и чёрных брюках, а на шее висят очки на цепочке. И, да, он знает, что попил крови со своим пеплом в её цветах и едкими комментариями на её замечания, но он не видит в её глазах угрозы или отвращения, ничего того, что заставило бы его тут же бежать к себе и прятаться за закрытой дверью. — Я не займу у Вас много времени, — говорит он, нервно пряча руки с тату в карманах и теперь действительно понимая, насколько сильно они у него дрожат. — Если ты хочешь поговорить, мы можем сделать это внутри, не обязательно топтаться в коридоре, — она отступает в сторону, пропуская гостя внутрь. Микки хотел бы ахнуть, да только рот открылся без единого звука. Зелено. Каждая поверхность её квартирки заставлена цветочными горшками, их сотни, может тысячи, сотни тысяч, наверное. Некоторые из них цветут, маленькие яркие цветочки виднеются тут и там, есть даже лимонное дерево, с которого свисают жёлтые плоды. — Называй меня Аманда, если тебе так удобней, Микки, — говорит она, приглашая его жестом пройти в кухню. — Спасибо, — говорит он, — мою сестру зовут так же. — Да, я знаю, — говорит Аманда. И это ли не удача, правда? Он сам не знал, как начать разговор о Мэнди, а разговор сам выплыл в нужное русло, но для начала... — Я хотел... как там... извиниться перед Вами, — сказал он и шмыгнул носом, дурацкая нервная привычка. — За сигареты и... ну... все те слова. — Да, милый, ты вёл себя как маленький паршивец и мне иногда хотелось подняться и устроить тебе порку, — сказала она, ставя чайник на плиту. — Но ты не сказал ничего такого, с чем бы я не могла справиться. Сейчас будет чай с булочками с маком, — из бумажного пакета она достала свежую выпечку и желудок Микки непроизвольно заурчал. В эту же секунду в его кармане зазвонил мобильник. "Солнечный". — Извините, мне нужно ответить, — сказал он. — Это твой парень? Тот рыжий мальчик? И, что ж, она не была гомофобкой, что уже заставило Микки чувствовать себя немного комфортнее сидя на её стуле, в её кухне, в её квартире и облизывая взглядом её булочки на тарелке. Микки немного... немного потерялся. Как он, блять, оказался в этой точке своей жизни? — Да, его зовут Йен, — чуть запоздало ответил он, отключая звук звонка, но всё ещё чувствуя вибрацию аппарата. — Отвечай же скорее и зови его к нам, чаю выпьем. — Эй, Солнечный, привет, — сказал он в трубку, отвечая на звонок и выходя из кухни в сторону входной двери. — Привет, Микки. Я вернулся, а тебя нет. У меня куча новостей. Где ты? Ты в магазине? Скоро вернёшься? — тараторил Галлагер и Микки широко улыбнулся. Он обожал весь шум, который принёс с собой в его жизнь Солнечный. — Эм, я в гостях. — Чего?! — Соседка снизу. Миссис Тривиоли. Мы... В общем, у нас тут чай с булочками и она... — Чего?!! — Она зовёт и тебя в гости. Приходи... пожалуйста, — последнее слово Микки прошептал, потому что ничто не делает его таким смелым, как присутствие Йена рядом. А ему очень нужно быть смелым. — Это на шестом? — Да, квартира под нами. Жду. Йен, наверное, бежал, потому что как только Микки положил телефон в карман, глубоко вздохнул и вернулся в кухню, в дверь тут же постучали. — Микки, не мог бы ты открыть? Я пока чай разолью, — сказала хозяйка и сняла чайник с плиты. — Конечно, — сказал он и пошёл обратно к двери. Открыв её, Микки увидел своего парня, который, видимо, запыхался, пока бежал по лестнице вниз и теперь тяжело дышал. — Ты сказал "пожалуйста" так, будто ты в беде. Я летел как мог, — прошептал Йен, протискиваясь в квартиру. — Вау, — сказал он громко, рассматривая настоящий сад в квартире, расположенной на шестом этаже многоквартирного дома. — О, здравствуй, — сказала хозяйка дома, выходя из кухни и подходя ближе к Йену. — Меня зовут Аманда и я знаю, что ты — Йен, — она тепло улыбнулась рыжему парню. — Аманда, это просто невероятно, — сказал он и глаза его горели настоящим потрясением. — Спасибо, солнышко. А теперь пройдёмте на кухню, чай остынет, — сказала миссис Тривиоли.**********
— Должен Вам сказать, то, какой здесь у Вас цветник — это потрясающе, — сказал Йен и Микки видел неподдельный восторг в его глазах. — Спасибо, солнышко, старым одиноким людям хочется о ком-то заботиться, — сказала она и отпила чай, оставляя блюдце на весу в одной руке, а другой поднося чашку ко рту. Милкович немного ахуевал от происходящего. Вот он сидит в гостях у своей пожилой соседки, рядом с ним сидит его парень и ему дали настоящую чашку с ëбаным блюдцем. Он такое только в кино видел. Ещё скажите, что это какой-то ëбаный бранч или меренда, или хрен знает что ещё и он совсем себя потеряет. Галлагер немного посмеивается в свою чашку каждый раз, когда поднимает глаза и скользит взглядом по прилизанным волосам брюнета, очкам на носу и засстëгнутой на все пуговицы рубашке. — Так Вы одна, Аманда, ни внуков, ни детей? — спросил брюнет, не решаясь схватить булочку со стола, чтоб не светить своими тату. — Микки! — крикнул на него Йен. — Простите ему его любопытство, Аманда. — Всё в порядке, мальчики. Да, Микки, всё так. Я не была замужем, но считаю себя вдовой. — Хм?! — вопросительно вскинул брови Милкович. Он осторожно положил на стол два пальца перед собой, подбираясь чуть ближе к булочкам. Он надеялся, что Аманда отвернëтся и он сможет умыкнуть одну под стол и съесть её дома. — Ну, я была помолвлена, он был замечательным человеком и я любила его всем сердцем. К сожалению, он погиб за месяц до назначенной даты росписи. — И Вы никого не встретили после этого? — спросил Йен, отщипнув кусок выпечки и отправляя в рот. Он не заметил, как Микки проводил взглядом кусочек теста, тяжело сглатывая слюну. — Какое-то время я пыталась, но, знаете как говорят, если человек умер, его нельзя перестать любить, особенно, если он был лучше всех живых. — Нам так жаль, Аманда, — сказал Йен и осторожно сжал её плечо. — И все эти цветы..? — Всё, что я могу себе позволить в одинокой старости. Я бы завела питомца, но у меня аллергия на шерсть. Есть безумные старые кошатницы, а я — вот, — сказала она, указывая рукой на подоконник в кухне, где стояли горшки с цветами и травами. Микки молча слушал светскую беседу и пытался понять, как перенаправить разговор в сторону Мэнди и как увести мысли от этих блядских булок. — Я бы тоже хотел попробовать что-нибудь вырастить, — сказал Йен, а потом добавил, — мне кажется, я уже ел такие булочки сегодня в одном кафе, где работает сестра Микки. — Ты видел Мэнди?! — крикнул брюнет, не успев отрегулировать громкость своего голоса. — Мэнди их и принесла. Всё время меня балует выпечкой, это единственная плата, на которую я согласилась за то, что сижу с Алексом, — беспечно сказала миссис Тривиоли (видимо таки мисс), не обращая внимания на тон своего соседа сверху. — Вы знаете где она? Как её найти? — Микки был так взволнован, что ему нужно было занять рот, чтоб не начать материться и занять руки, чтоб не вытрусить из доброй старушки Аманды нужные ему ответы. Именно поэтому он схватил со стола булочку, оторвал кусок зубами и запил чаем, держа чашечку не за ушко, а обхватывая всей ладонью. — О, Милый, я знаю, что вы сейчас в ссоре, она очень по тебе скучает, — сказала пожилая соседка. Она на секунду задержала взгляд на костяшках брюнета, где читалось слово "ВЪЕБУ" и Микки тут же опустил чашку и убрал руки под стол. — Позволь сказать тебе, Микки, что этот образ послушника церкви тебе не к лицу, раньше мне нравилось больше, ты был похож на Генри... — Пожалуйста, Аманда... — вмешался Йен. Он видел, что Микки на грани то ли слëз, то ли убийства. — Она полчаса назад забрала Алекса и ушла к себе. Вам всего лишь нужно спуститься на этаж ниже — её квартира под моей, как моя под твоей, Микки, — сказала она и тепло улыбнулась третьему Милковичу за это утро. Микки готов был вскочить в ту же секунду, но Йен под столом обхватил его лодыжку ногами, немного успокаивая нервную энергию брюнета, немного заземляя. Хорошо, что они сидели друг напротив друга, удобно. — Спасибо Вам за всё, Аманда, мы не станем Вас больше утомлять. И поверьте мне, я действительно восхищаюсь Вашей квартирой, — сказал Йен, поднимаясь из-за стола. — Всегда пожалуйста, мальчики. Знаете, Вы могли бы прийти ко мне в воскресенье на обед, можем даже сделать это нашей традицией. Я бы очень хотела стать вам хорошим другом, каким, я надеюсь, стала для Мэнди, — сказала она, обнимая каждого гостя у входной двери. — Обязательно, мы с радостью, — ответил Йен за двоих, потому что Микки был немного "не здесь".**********
Они шли к лестнице, Йен держал Микки за руку и думал об очередном новом друге. Что ещё сегодняшний день ему принесёт? — Знаешь, если бы я тебя не встретил, я бы хотел состариться как она, — сказал Галлагер. — В моём случае, это могли бы быть только горшки с травкой и их явно было бы больше, — ответил Микки и остановился у лестницы. Ему нужно вниз, но Йен, видимо, не собирался идти с ним. — Я буду ждать тебя дома, вам нужно поговорить наедине, — сказал Йен и Микки тут же кинулся к его груди для крепких объятий. Милковичу сейчас нужна толика смелости, которую он черпает только рядом с Солнечным. Той смелости, которая сможет кардинально изменить его жизнь, ведь он не будет абсолютно счастлив без присутствия Мэнди и Алекса в своей жизни.