Милвертон

Все чаще Чонгуку хочется знать, что же стало с его отцом? Был ли родитель прав, бросая его и всю стаю ради мифа об острове, на котором якобы есть город, хранящий в себе множество тайн и нескончаемый запас драгоценных камней? Он сбежал ночью, когда все спали. Никого не предупредив, просто собрался и ушел. Своему десятилетнему сыну он оставил клочок бумаги, на котором от руки была начерчена карта с тем самым островом и названием города — «Милвертон». Чонгук жил скромно. Его стая была небольшая, возглавлял ее его дед. Мужчина суровых правил, требовал беспрекословно слушаться и выполнять всё точно и в срок. Вроде и диктатор по натуре, но зато стая ни в чем не нуждалась. Его папа после ухода мужа стал сам не свой. Он очень тосковал и жутко злился. Будучи омегой, он не мог стать вожаком стаи, а Чонгук был для этого еще совсем мал. Поэтому на помощь пришел самый взрослый альфа в лице его деда. В итоге, спустя два года папа ушел в лес и не вернулся. Только чуть позже, когда поиски прекратились, вожак зашел в его дом, и Чонгук без слов понял всё. Тогда он плакал. Наверное, впервые за много лет он рыдал в голос на плече деда. Его папа повесился у устья реки, в месте, где они любили собираться всей семьей. Теперь Чонгук — взрослый альфа. Он всё так же живет в доме родителей, помогает слабым, ходит на охоту, выполняет все поручения деда и читает. Читать он любил с детства. Он хорошо помнит, как отец садился на край его кровати и начинал историю о невероятных приключениях, о пиратах, о сокровищах, о путешествиях главных героев. И вот сейчас, сидя на улице перед костром, в его руках потрепанная временем любимая книга — «Дети капитана Гранта». Он перечитал эту историю раз сто. Закладкой в книге служил тот самый клочок бумаги, оставленный его отцом. — Скажи, деда, — начал он внезапно, — как думаешь, отец еще жив? — Не знаю, — тяжело выдохнул вожак, — думаю, если бы он был жив, за десять лет он бы дал о себе знать. — Я только надеюсь, что он счастлив и здоров. — Не огорчайся, внук! Просто помни, ты не одинок. — Я знаю, у меня есть все вы. — Знать-то знаешь. Важно, чтобы и чувствовал. Чонгук ничего не ответил. Они в тишине слушали, как потрескивают поленья в костре, как завывает ветер в кронах деревьев, как щебечут еще не спящие птицы. Они слушали природу. Старый предводитель поднялся со своего места и окинул взглядом грустного внука. — Ты бы пригляделся к Чимину. Он действительно влюблен в тебя, Чонгук. Он прекрасный омега. И вы смогли бы… — Я хочу найти своего отца, — резко оборвал его парень. — Что? — возмутился вожак. — Выкинь-ка из головы эту бредовую идею, Чон! — Я уже все решил! — Чонгук твердо и непоколебимо смотрел в глаза деду. — Что ты решил? Бросить свою стаю так же, как это сделал твой отец? — Я вас не бросаю! Я вернусь... — Через сколько? Через год? Два? Или, может, десять лет? Боюсь, я не доживу до твоего возвращения! — Дедушка, — так мягко Чон звал его, только когда уже знал, что будет, — отпусти меня, прошу! Я не хочу ссориться. — Я надеялся, что ты вскоре станешь нашим вожаком, Чонгуки. Я стар и слаб, от меня толка уже нет. Ты должен вести своих волков дальше, в лучшую жизнь. Ты крепкий и сильный, умный и честный. Лучшей кандидатуры в нашей стае нет! — А что, если я не хочу! — Не хочешь чего? Быть вожаком? — Быть связанным по рукам и ногам! Не хочу такой жизни. Жить с омегой, которого не люблю, растить детей и состариться, так и не увидев другого мира. — Весь в отца, — махнул старик. — Я не стану тебя удерживать силой, внук. Все равно уйдешь... Но прошу тебя, не ищи отца. Хочешь другой жизни? Пожалуйста, но не строй иллюзий, не зацикливайся на нем. Иначе ты так и будешь скитаться в поисках, не найдя ничего и потеряв себя. — Спасибо, дедушка, — Чонгук поднялся и крепко обнял старшего. — Если что-то пойдет не так, возвращайся, Чон. Возвращайся. — Хорошо! Может быть, я смогу добиться успеха и уведу вас отсюда. — Верь в лучшее, мой дорогой внук. Будь сильным и не сломайся под гнетом сурового мира. — Никогда! Через неделю Чон, собрав свои вещи и всё необходимое в дорогу, стоял на границе своих владений. Он взял самого быстрого и молодого жеребца и под оханья и аханья отправился в путь. Кто-то осуждал, кто-то смеялся и отмахивался, мол, погуляет недельку и обратно прибежит. Но Чонгуку всё равно. Он впервые свободным встречает рассвет, стоя у обрыва, и в последний раз смотрит на всё еще виднеющиеся вдалеке домики его поселения. Спустя пять часов езды он остановился отдохнуть и напоить лошадь. — Чонгуки, — окликнул его тонкий голос. — Чимин? — удивился альфа, видя перед собой белого волка. — Какого черта ты пошел за мной? — Чонгуки, умоляю, возьми меня с собой. — Нет, — рыкнул Чон. — Возвращайся обратно, ты не можешь уйти, твои родители с ума сойдут. — Я все равно пойду за тобой, — упрямился омега. — Я люблю тебя, Чонгук! Люблю так сильно, что умру без тебя. — Чимин… — Я знаю, что это не взаимно, но я ничего не могу с собой поделать. — Не надо, Чим. Я еду не прогуляться по красивым местам! Я даже сам еще толком не знаю, где окажусь, это опасно. — Мне плевать, насколько это опасно. Я просто хочу быть рядом, мне этого достаточно. — Не говори ерунды. Если с тобой что-то случится, я себе этого не прощу. — Прошу, Чонгук, не прогоняй меня. Волк-одиночка — это всегда плохо. Тебя могут задрать другие стаи или заколоть люди, если узнают, кто ты. Одни твои глаза чего стоят. О да, в этом Чимин был прав. Глаза оборотня были яркого янтарного цвета. Они никогда не менялись, будь он в ипостаси волка или человека. Он сам не до конца был уверен, сможет ли как-то это объяснить, если кто-то вдруг решит прицепиться с вопросами. — Я сказал нет, Чимин. Возвращайся, пока не стемнело. Еще успеешь. — Или я иду с тобой, или просто вырви мне глотку, потому что без тебя я не смогу. Чимин любил Чонгука с детства. Он украдкой подглядывал, когда тот возвращался с охоты. Такой сильный, взмокший и довольный своей добычей, как всегда самый быстрый и самый лучший в этом деле. Смотрел, когда тот отдыхал у костра с книгой в руках, как сдвигаются брови к переносице или расцветает улыбка, если вычитал что-то смешное. Он всегда на него смотрел с обожанием. Они были такие одинаковые в своем одиночестве и такие разные в своем положении. Чонгук никогда не был в официальных отношениях от внутренних терзаний и противоречий. А Чимин был один, потому что любил его. Родители младшего часто выставляли его кандидатуру в мужья свободным альфам, но итог всегда одинаковый: альфы были выпровожены из его дома животворящим пинком под пушистый зад от строптивого и безответно влюбленного омеги. — Если будешь мешаться или ныть, что устал, я отправлю тебя сразу обратно! — смирился Чон. — Я не буду мешаться, клянусь. — Омега счастливо завилял хвостом. — Я буду помогать, если надо, буду готовить, если хочешь. Я научился, честно, честно! — Все, уймись, перекинься в человека и поедем. — Тут такое дело… — Боже, Чимин, ты не взял вещи? — Нет. Я так торопился, что ничего не взял. Да и в зубах тащить неудобно. — Так, вот и первая проблема, — потирая виски́, альфа пристально смотрел на Чимина. — Я пройду до ближайшего города волком, а там придумаю, как найти одежду. — Ну, тогда в путь. Когда они добрались до ближайшего заселённого пункта, было давно заполночь. Чонгук велел Чимину оставаться в укрытии, а сам пошел искать трактир или какой-нибудь гостевой дом. Улицы были пусты, и лишь бродяги изредка попадались по пути. — Эй, дружище, — с приятной улыбкой Чонгук обратился к явно выпившему мужчине, что доблестно прикрывался рваным плащом от ветра. — Чего тебе, чужак? — прохрипел он. — Где здесь можно переночевать? — В «Хромой кобыле». — Это?.. — Это ночлежка для таких, как ты. — Каких? — слегка напрягся парень, опуская глаза в пол. — Залетных, каких еще? Там и лошадь оставить можно, и поесть нормально. — А где находится? — Прямо по улице. Дом с петухом наверху. Не пропустишь! — Спасибо. Вот, держи, — Чонгук протянул две монетки бедняку, на что тот только хмыкнул. — Не надо. Пошли, провожу тебя. А то такого добренького быстро обнесут. — А что это за место? — Обычный небольшой городок. Из достопримечательностей только вот тот фонтан, — мужчина указал в сторону от дороги, тыкая пальцем в гору камней. — Там нет фонтана… — Проницательный парень, это хорошо, — широко улыбнулся незнакомец. — Его должны были построить еще пять лет назад. — Почему не построили? — Потому что своровали половину материала, и на этом всё закончилось, — забрав поводья лошади, бродяга стал привязывать их к столбу возле большого дома, на крыше которого действительно со скрипом крутился слегка поржавевший петух. — Это печально. — Да, бедность — она такая. Каждый думает лишь о том, как бы наживиться. Никому этот фонтан не сдался. — А как называется этот город? — Хорикстед. — А вы знаете город Милвертон? — Не слыхал о таком. В трактире есть один человек, он много путешествует. Спроси его. — Как его зовут? — Ким Намджун, — мужчина открыл тяжелую дверь в заведение, пропуская Чонгука вперед. — А вы?.. — О, вернулся? Ну как, проветрился? — Молодой парень стоял за барной стойкой, протирая бокалы вафельным полотенцем. — Да, Лихун, у нас гости. Приготовь постель, — кинул он бармену, который тут же бросил свое незатейливое занятие и метнулся по лестнице на второй этаж. — Меня зовут Ван, владелец «Хромой кобылы». Будем знакомы, — мужчина протянул руку. — А я Чон Чонгук. Очень приятно, — ответил он на рукопожатие. — А вон, кстати, Намджун сидит, — Ван указал в сторону окна, где за столиком сидел внушающих размеров человек. — Иди поговори с ним. Тебе нужна выпивка или еда? — Можно мне что-нибудь поесть? Только на двоих. — Конечно, что-то еще? — Еще мне бы одежду, любую... Только небольшого размера. Ван окинул Чонгука удивленным взглядом, не понимая, зачем здоровому высокому парню одежда маленького размера. — Я не один, — поняв сомнения мужчины, сразу пояснил он. — Со мной омега. Я схожу за ним сразу, как найду одежду. — О, понимаю. Дело молодое. Что ж, сейчас что-нибудь придумаем. Младший помялся, но все же решил подойти к Намджуну. — Здравствуйте, — не очень уверенно начал он. — Приветствую, — тот широко улыбнулся и жестом пригласил присесть за свой стол. — Спасибо. Мне сказали, вы много путешествуете. — Да, так и есть. Куда путь держите? — Я ищу город под названием Милвертон. Знаете, где это? — Милвертон? — Намджун аж поперхнулся. — А зачем вам туда? — Я ищу своего отца, — воодушевился Чон. — А он там? — Наверно... Он ушел очень много лет назад и не вернулся. — Этот город — миф, молодой человек. — Как миф? — Его не существует. — Но вы же о нем знаете?! — Как бы объяснить, — потерев переносицу, задумался собеседник. — По легенде, этот город стоит на острове, но еще никто на моей памяти не нашел его. А те, кто отплывали в сторону этого острова, попросту исчезали. — Где находится этот остров? — Я смотрю, вы очень упрямы и вас не пугают трудности. Похвально, конечно, но я не знаю. — Может быть, вы знаете того, кто обладает этой информацией? — В городе Лирбенг, что на западе отсюда, живет мой старый знакомый Чон Хосок. Он у нас спец по всяким легендам, может быть, сможет вам помочь. — Что ж, спасибо и на этом, Намджун. Приятного вечера, — Чонгук поднялся со своего места. — Как твое имя, парень? — окликнул его Ким, пока тот не ушел. — Чон Чонгук. — А твой спутник? Что с ним? — Скоро придем вместе, его зовут Пак Чимин. Ван презентовал стопку одежды, заметьте, совершенно безвозмездно. И обещал накрыть стол минут через двадцать. Чонгук пошел за Чимином, попутно оглядывая унылый и довольно мрачный городок. Подойдя к лесу, он нашел юношу ровно на том месте, где его и оставил. Плюхнув пачку одежды на сумку, он отвернулся от волка. В немом молчании Пак понял, что альфа всё уже решил. Ну вот как можно не течь от такого? Такой сильный и брутальный, не болтает, а молча делает. Не мужчина, а мечта просто. С этими мыслями Чимин натянул мешковатую кофту и спрятал в воротнике пылающие от смущения щеки. — Ты закончил? — не поворачиваясь, спросил Чон. — Да, можно идти. Чонгук молча взял сумку с вещами и двинулся обратно в сторону трактира. Чимин дергался от каждого звука и шороха, доносящихся из темных переулков. Разок даже взвизгнул и вцепился в руку альфы, когда какого-то пьяницу внезапно посетила муза вдохновения, и он начал завывать душещипательную песню, смысл которой был известен только ему. — Может, все-таки домой вернешься, пока не поздно? — Чон окинул его скептическим взглядом. — Н-нет, я с тобой останусь, — стоя на трясущихся ногах, бубнил младший. — Дальше будет хуже, Чим. — Мне плевать. — Слабоумие и отвага, — выдохнул Чонгук, за что сразу получил тычок в бок. Как и обещал хозяин таверны, над названием которой хохотал Чимин, стол был накрыт через двадцать минут. Омега уплетал за обе щеки и явно был дико голоден. Он мчался на своих четырех всю дорогу, пока Чонгук скакал верхом. Местные посетители разглядывали его во все глаза. Еще бы! На небесах при создании Чимина трудилась целая колония ангелов. Мягонький, ладненький, с выразительными карими глазами и пухлыми губами, созданными исключительно для нежных и долгих поцелуев. Бонусом было, что к своим девятнадцати годам он был невинен и чист, как утренняя роса. Его нежный запах луговых цветов всегда следовал за ним обволакивающим шлейфом. — Господин Ван, — начал вдруг омега, — а почему у вашей таверны такое необычное название? — Давай без формальностей, Чимин, — подмигнул ему Ван. — Я назвал ее в честь своей жены, она была невероятно сексуальной и трудолюбивой, но характер… — Необычно, — поник Пак, явно не разделяя такого юмора. — Как вам ужин? — Всё очень вкусно, — закивал Пак, приступая уже к четвертому бокалу вина. — Вот, особенно вино... Чонгук внимательно следил за Ваном, когда его взгляд скользнул по пухлым губам омеги, на которых осталась капелька вина. Мужчина нервно облизнулся и рукавом засаленной рубашки промокнул пот на висках. Чонгук, конечно, понимал, что привел овечку в стадо волков, но немного успокоился, понимая, что Чимин и не совсем человек. Если омега со стороны казался нежным и пугливым, это совсем не означало, что он не может переломить хребет обычному человеку. — Спасибо за прекрасный ужин. С вашего позволения, мы пойдем спать. Чонгук поднялся с места и подхватил Пака, обняв за талию, плотно прижимая к себе. Под непонимающий взгляд омеги они поднялись наверх, в свою комнату. — Ты чего? — смутился Чимин. — А ты хочешь, чтобы тебя по кругу здесь пустили? — ЧТО? — оскорбился омега. — Ты что, такие гадости мне говоришь? — Не ной. Ты и правда наивен. Они тебя буквально раздевали глазами, тебе нужно быть аккуратней! — Издеваешься? Думаешь, я не смогу защитить себя? Я вообще-то породистый… Мг… Мгм… Старший заткнул его рот ладонью и устрашающе свел брови к переносице. — Чимин! — шепотом, на самое ухо начал парень. — Везде есть уши, не ори. Особенно о том, кто мы. Понял? — Угум, — мотнул он головой, убирая руку от своего рта. — Вот и молодец, а теперь ложись спать.Чонгук кинул сумку на пол и лег, в общем-то, туда же, сразу прикрывая веки. — Ты что, собрался спать на полу? — Тут одна кровать и довольно маленькая... Выспись, а завтра утром уедем. — Ладно, но мне неловко, я тебя стесняю… — Все нормально, спи. Чонгук уже крепко спал, когда Пак, сидя на кровати, смотрел на его спокойное и расслабленное лицо. Несмотря на усталость, спать ему почему-то не хотелось. Он на цыпочках приблизился ближе и наклонился над лицом альфы. Поджав губы, он боролся с соблазном прикоснуться к нему. Но как там говорил Чонгук? А, точно! Слабоумие и отвага. Он кончиками пальцев коснулся чужой щеки и тут же вскрикнул, моментально оказавшись прижатым к полу. Чонгук навис над ним, обнажая клыки. — Чимин, какого хера ты творишь? — прорычал тот, сползая с него. — А ты чего накидываешься? — Да кто ж подкрадывается к спящему человеку? Чего ты не спишь вообще? — Мне не уснуть… — Почему? — разминая затекшие мышцы, Чонгук недовольно смотрел на омегу. — Не знаю... Неуютно. — Так… Ну-ка быстро ложись! Чон подтолкнул его к кровати и, дождавшись, когда тот уляжется, лег вместе с ним, тесно прижимаясь со спины. Чимин вспыхнул, как спичка. Он, конечно, мечтал о близости с Чонгуком, но, оказавшись так близко, просто струсил. Его мелко затрясло, а глаза расширились, когда альфа запустил свою руку под одеяло и обнял его за талию. — Успокойся, я буду тебя защищать, спи. — Угу, — кивнул он и, собрав все остатки самообладания, прикрыл глаза. Утро наступило быстро. Точнее, оно быстро наступило для омеги, который поспал от силы часа четыре из-за своих ночных похождений. Он неохотно открыл глаза, когда уже одевшийся и собранный Чонгук будил его. Хотелось просто махнуть рукой и послать всех и вся, поспать еще хоть часок. Но сдернутое одеяло и угроза быть облитым холодной водой поспособствовали быстрому пробуждению. — Спасибо вам за всё, — поклонился Чон, прощаясь с хозяином таверны. — Удачи вам, малышня! Будете проездом, заходите! Здесь вам рады. — Благодарю за теплые слова, — еще раз поклонился парень. — И еще, Чонгук! — Ван подошел ближе и прошептал в самое ухо. — Постарайся не светить глазами. Многие не любят таких, как вы. — Понял, спасибо. — Ну, езжайте, — мужчина грустно посмотрел на прекрасного омегу и ушел. Чонгук помог забраться Чимину в седло и следом залез сам, хватая поводья. В голове он наметил примерный маршрут, который ему посоветовал Намджун, и, пришпорив лошадь, помчался в следующий город. Половину пути он размышлял над тем, что смог узнать. Новость о том, что город, который он ищет – всего лишь вымысел, его расстроила, но не остановила. Сдаваться он не намерен. Это был всего один город и один человек. Всё, что его смущало – это омега, который, привалившись к его груди, размеренно сопел, убаюканный ровным ходом лошади. Чон действительно переживал, как бы не втянуть его в какую-нибудь передрягу. Течение на реке, куда они свернули не так давно, было спокойным и плавным. Впереди сквозь листву замелькали огни города. Далеко еще, но вполне терпимо, ведь большую часть пути они уже прошли. Альфа разбудил Чимина и слез с лошади. Он стянул с себя одежду и вошел в прохладную воду, чтобы ополоснуться и освежиться. Пак сидел на берегу, помятый и слегка взъерошенный. Сидел, болтая ножкой в воде, и наблюдал за плавающим Чонгуком. Эх, как бы ему хотелось сейчас прижаться к этому голому телу, прикоснуться губами к шее, пощупать каждую мышцу, что так красиво движутся, прорезая воду. — Не хочешь искупаться? — голос Чонгука вытянул его из мечтаний. — Нет, — вышло как-то грубовато и резко. — Все в порядке? — тут же напрягся Чонгук, подходя ближе. — Да-да, все хорошо, извини. Я что-то нервный немного. — Конечно! Ты из дома сбежал, находишься непонятно где и не знаешь, что будет дальше. — Наверно, — выдохнул омега, сжимая ноги, потому что, блин, успел возбудиться, пока смотрел на предмет своего обожания. — Нам нужно ехать дальше. — Дай мне пять минут, пожалуйста. Чонгук кивнул и ушел к вещам. Чимин смотрел на бегущую своим путем реку и задумался о своем пути. Правильно ли он сделал, что пошел за альфой? Он никого не предупредил и просто сбежал в самый последний момент, когда все разошлись по домам. Он ругал себя за то, что его родные наверняка уже рвут и мечут, разыскивая его. Они знали о сильных чувствах своего сына, знали, как он отреагировал, когда стало известно, что Чонгук уезжает. Он тогда чуть с ума не сошел от отчаянья. Именно оно и стало рычагом давления вперемешку с чувствами, чтобы решиться на такой рискованный шаг. Придя в чувства и успокоив свои гормоны, он поднялся с места. Отряхнув штаны от прилипших травинок, он резко повернулся в сторону леса. Хруст. Он точно слышал хруст веток, придавленных ногами. В лесу кто-то есть, и судя по тому, что не пахнет животными, там ходит человек. — Уезжаем, — Чонгук смотрел в ту же сторону. К вечеру они въехали в город. Им предстояла всё та же история: найти ночлег и сменную одежду для омеги. Лирбенг встретил их вполне радушно. Улицы были чистыми и хорошо освещались. Дома невысокие, но плотно стоящие друг к другу. Чимин вел лошадь рядом с собой, а Чонгук нес на себе сумку с вещами. Посреди улицы, видимо, главной, судя по огромной статуе, они увидели таверну, а за ней сразу конюшню. Пожилой мужчина дремал, прислонившись к стогу сена. — Простите, — негромко произнес Чон, чтобы не напугать. — А? Да? Простите, задремал, — дедуля вскочил довольно бодро. — Сколько стоит оставить на ночь лошадь? — Если вы остановитесь в нашей таверне, то бесплатно. — Да, мы хотели бы заночевать. — Путешествуете? — Именно! — Что ж, давайте сюда своего жеребца, я о нем позабочусь, — доставая из кармана кусочек сахара, дедуля улыбнулся и скормил его лошади. — Благодарю, — поклонился Чонгук и потянул Чимина за руку в помещение. Таверна встретила их добродушно, как и подобает, если ее хозяин — нормальный человек, а не бандит. Тепло в главном зале поддерживается благодаря большому каменному камину с коваными решетками. Напротив него стоят два кресла. Их делал один и тот же мастер, и они похожи друг на друга, как два брата-близнеца: оба массивные и большие, красного цвета. Ножки их сделаны из дуба. — Чимин, говорить будешь ты. Не хочу лишний раз глазами отсвечивать. — Запросто, — обрадовался омега, потому что, наконец, и от него есть польза. — Приветствую вас, путники! Чем могу вам помочь? — очаровательная девушка с неприличным вырезом на груди стояла за баром. — Нам бы снять комнату на ночь и поесть... И одежду сменную, — затараторил Чимин. — Все сделаем. У нас лучшая свинина в городе. Также могу подать суп из баранины с хрустящими гренками. — Мы будем всё, — подал голос Чонгук, не поднимая глаз. — Покажите комнату и где можно умыться с дороги. — Конечно, пойдемте. Девушка приоткрыла маленькую дверцу за собой, что вела на кухню, командным резким голосом отдала приказ (по-другому и не назовешь) поварам, и те, зашевелившись, принялись стругать, резать, мешать, солить, в общем, трудиться над ужином. Комната оказалась просторной: две кровати по разные стороны от окна, небольшой столик посередине и шкаф, из которого она достала чистое постельное, сгрузив его на постели. — Ванная комната дальше по коридору. Когда ужин будет готов, я позову вас. В шкафу можете подобрать себе одежду, — коротко и ясно. — Спасибо, — кротко кивнул Пак. В таверне нередки пьяные драки и эпичные разборки. Именно такое зрелище застали наши путешественники, когда спустились обратно на первый этаж. Ну и какая таверна без музыки? Под веселые мотивы местных бардов развязался самый настоящий хаос. Кружки бились об чьи-то головы, брань и крики стояли на всю округу, столы сдвигались под тяжестью падающих тел. Стояла полная разруха. И только девушка за барной стойкой осталась неизменна. Вокруг ее «территории» было спокойно. Туда и сел Чонгук, не желая попасться под чей-нибудь удар. — Что произошло? — чуть повысив голос, поинтересовался Чимин у девушки. — Спор вышел неудачным, — с легкой улыбкой, как будто ничего не происходит, заявила та. — Мы ищем одного человека, — влез альфа. — Его зовут Чон Хосок, знаете такого? — Конечно, кто ж его не знает в наших-то краях. — Подскажите, где он? — Ага, секундочку. Девушка стала всматриваться в толпу дерущихся мужланов, прищуривая глаза. Она обошла стойку и приблизилась к толпе, отчего Чимин напрягся. Негоже хрупкому полу лезть в такое ненадежное место. — ХОБИ! — резко рявкнула она, и толпа замерла. Где-то из толпы в районе пола появилась рука, показывающая палец вверх. А после та самая на вид хрупкая барменша вытащила его за шкирку, подпинывая к гостям. — Вот он, пожалуйста, — продемонстрировала она изрядно помятого мужчину. — Здравствуйте, нас прислал Ким Намджун. Сказал, что вы можете помочь?! — начал Чонгук. — Намджун? — Хосок сначала удивился, а потом конкретно разозлился: — Где этот осел тупоголовый ходит? — Мы встретили его в Хорикстеде. — Вот ведь болван какой! Если увидите его раньше меня, передайте ему, что он покойник, — стирая кровь из-под носа рукавом рубахи, Хосок метал гневные взгляды в толпу. — Хорошо, обязательно передадим. У нас к вам вопрос? — За кружечку хорошего пива я расскажу вам, что хотите. — Понятно, сейчас все будет. Чонгук подозвал барменшу, и та, выслушав все пожелания, кивнула и опять стала орать работникам кухни. Ох, и голосистая особа, однако у нее тут все по струнке ходят. Чонгук не отделался кружкой пива. Хосок умело раскрутил его еще на три и ужин впридачу. И, наконец, закончив со своей нескромной трапезой, он повернулся к путешественникам и начал разговор. — Так какой у вас вопрос? — захмелевшим взглядом он смотрел то на Чимина, то на Чонгука. — Мы ищем один город... Подскажите, как добраться? — Какой? — Милвертон. Чонгук наблюдал, как резко меняется настроение на лице улыбчивого Хосока. — Нет, не слыхал о таком, — отмахнулся он. — Очень жаль... Намджун сказал, что вы спец по мифам и тайнам. Видимо, нам нужен человек более опытный. БУМ ЕПТА! Хосок аж подскочил от возмущения со стула, так легко повелся на провокацию оборотня. Его щеки закраснели еще больше, а рот приоткрылся, как у рыбки. — Нет никого лучше меня, — тряся указательным пальцем, Хоби стал ходить взад-вперед. — Есть остров! — с видом великого философа начал он. — На этом острове стоит город Милвертон. Сам остров спрятан за густыми облаками, которые никогда не рассеиваются. Вокруг него всегда ураган и грозы. Ни один человек еще не добрался до него за сокровищами. Ни один! — А кто рассказал про сокровища тогда? — пискнул Чимин, тут же пожалев. — Вы, юноша, слишком молоды, чтобы понять всю глубину мирских познаний, — разозлился Хосок, что его так беспардонно прервали. — А-а-а-а, ясно, — кивнул омега, отворачиваясь к Чонгуку, стараясь не заржать. — Вы знаете, как до него добраться? — Чонгук старался не обращать внимания на трясущегося от смеха омегу. — Знаю. Наверно, я единственный, кто почти добрался до туда... — Вы можете сказать, где это? Как туда добраться? — Это очень далеко... На пути еще минимум с десяток городов, длинных лесов, заполненных дикими и голодными зверями, ветряные степи, болота и… — Названия городов, скажите, пожалуйста, — альфа достал из заднего кармана листок и кусочек грифеля. — Вас вообще не пугает то, что я сказал? — Хосок так старался жути нагнать, но всё без толку. — Нисколько! Диктуйте. — Эх, ну я точно не помню… — Еще кружка пива поможет вам вспомнить? — И ребра… — Заказываю. Хосока развезло конкретно. Он, лежа лицом на барной стойке, продолжал вещать невероятные истории о том, как они с Намджуном путешествовали вместе, а потом он трусливо сбежал от него. Подробностей они не узнали, так как великий оратор уснул лицом на столе. К полуночи и Чимин стал клевать носом. Чонгук отправил омегу спать и помог дойти до постели несчастному и брошенному на произвол судьбы вещателю сказок. — Вот знаешь, Чонгук, когда я был моложе, я тоже рвался вперед к приключениям, — растягивая слова, вещал Хосок. — И как? Весело было? — Еще как. Я насобирал столько историй... За неделю не рассказать. Но мне обидно другое. — И что же? — Я слышал столько историй про оборотней и других существ, но никогда их не встречал. Я даже специально мясо по лесу раскидывал, чтобы привлечь их внимание, но, увы, — Хосок грустно выдохнул, плюхаясь на свою кровать. — Может, их и не существует вовсе, — про себя усмехнулся Чонгук. — Они существуют, — совершенно серьезно сказал сказочник, — я точно уверен. — Отчего же? Ты же их не видел. — Я не знаю, просто чувствую. — Что чувствуешь? — Некоторые люди очень необычные. Они сильнее и быстрее. И их глаза… — тут Хосок внимательно сфокусировал свой пьяный взгляд на лице Чонгука, — их глаза другие… — Люди разные бывают... Кто-то слаб, а кто-то силен. Так же и у животных. — Эх, — Хосок выдохнул перегаром прямо в лицо собеседника, — мне бы их увидеть хоть одним глазком... Я клянусь, что ничего бы не сделал и никому не рассказал, я бы умер с этим секретом. — Спи, оборотень, — Чон отмахнулся от пивного смрада и толкнул его в плечо. — Я бы всё, что угодно сделал, лишь бы встретить их, — засыпая, бормотал Хосок. — И на остров бы проводил? — Да хоть в саму преисподнюю. — Добрых снов, Хосок. Погода была благосклонна – спокойная, безветренная. Улочки были пусты, и Чонгук спокойно блуждал по ним, погруженный в свои мысли. А что, если действительно перекинуться перед сказочником? Если не умрет от шока, то сможет проводить до острова. Рискованно, конечно, но, как говорится, кто не рискует, тот не пьет шампанского! Стоит рассказать об этом Чимину. — Чимин, спишь? — Чонгук тихонько подошел к кровати, на которой омега закутался с головой. — Чим… — Ммм, — послышалось из-под одеяла. — Что случилось, Гуки? — Надо поговорить! — Прямо сейчас? — Пак нехотя сел на кровать, приглаживая вихор на затылке. — Этот Хосок мечтает увидеть оборотня. Сказал, что сделает всё, что угодно, если увидит. — Нет, Чонгук! Ты с ума сошел? — Послушай, я всё равно его выпрошу нас проводить. Видишь ли, моих денег хватит еще на парочку таких ночлежек в тавернах, а потом всё! А если будут попадаться такие, как Хосок, то мы уже завтра будем ночевать в лесу под луной. Поэтому с ним мы доберемся быстрее. — Я не знаю, это опасно... А если он расскажет кому-нибудь, за нами будет слежка. — Я не собираюсь перекидываться здесь, у меня есть план. — Чонгук, я доверяю тебе. Я сам пообещал не мешать тебе и помогать, поэтому я не буду спорить. — Просто посчитал нужным сказать тебе. — Спасибо за доверие. Альфа лежал в своей постели, покручивая волосы на челке. Он продумывал план, как вывести Хосока за пределы города и исполнить его мечту. Уже битый час он гоняет в голове варианты и их возможный исход. Чимин все это время наблюдал за ним, лежа на боку. — Чонгук, — тихонько позвал его омега. — Чего? — Почему не спишь? — Я думаю. — Чонгук, — спустя минут пять. — Да, Чимин? — Можно к тебе лечь? Чонгук молча откинул одеяло, плотно сдвигаясь к стене. Чимин просеменил мелкими шагами по холодному деревянному полу и юркнул в теплую постель альфы. Холодным носом он уткнулся ему в ребра и прикрыл глаза. Но ненадолго. — Чонгуки. — М? — Я тут подумал… — Тебя что-то беспокоит? — Да не то чтобы... Я просто… — Чим, говори уже. — Чонгук приподнялся на локтях, внимательно смотря на омегу. — Я там видел… Ну, понимаешь, я же еще… Короче, я хочу попробовать поцеловаться, — выпалил Пак. — Оу, — удивился альфа. — Ты что? Никогда не целовался? — Нет, — краснея щеками, Чимин опустил глаза. — Ну, когда-нибудь это случится, — нелепо съехал с темы Чон. — Чон Чонгук, ты дурак. Чимин вылез из-под одеяла и пошлепал к себе в холодную кровать. Он надулся, как ребенок, потому что ожидал совершенно другого. В груди неприятно сдавило, а в носу защипало. Он обещал сам себе, что не будет поддаваться чувствам, только чтобы не раздражать альфу. Но никак, никак не получается совладать с собой. — Обиделся на меня? Голос у Чонгука стал ниже, такой манящий, обезоруживающий. Сзади Чимина прогнулась кровать с характерным скрипом, и омега ощутил, как теплая ладонь скользит по коже живота. — Нет, — сконфуженно ответил он, ловя мурашки до самых пяток. — Чима, повернись ко мне. Теряя голову, омега развернулся, натыкаясь на глаза Чонгука. Он медленно провел кончиками пальцев по лицу Чимина, осторожно блуждая взглядом и изучая его. — Я не дурак, я не хочу делать тебе больно, — шепчет в самые губы, едва касаясь. — Мне и так больно уже много лет, хуже не станет. Я только лишь хочу попробовать и понять, что это такое. — Ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? — Очень, — голос предательски дрогнул из-за вернувшегося кома в горле. — Хорошо, если ты так хочешь. Чонгук медленно прикоснулся губами к пылающей щеке. Он стал покрывать ее мелкими поцелуями, пробираясь прямой тропинкой к приоткрытым губам Чимина. Не торопясь, он раскрыл его рот, пробираясь языком внутрь. Омегв так и не дышал. Его затрясло мелкой дрожью, когда альфа прижал к себе теснее, а поцелуй стал глубже. Он, как слепой щенок, старался повторить движение за Чонгуком. А потом резко отодвинулся к стене, едва ли не стукаясь головой об нее. — Напугал? Прости. — Н-нет, ты? Ты… — Чимин опустил голову вниз. — Ну, извини, я тоже не железный. — Ты хочешь меня? — взгляд омеги стал тяжелее. — Хочу, Чимин, но не стану тебя трогать. — Почему? Тебе было неприятно? — Не говори ерунды! Ты очень привлекательный. — Тогда почему сопротивляешься? — Я не хочу пользоваться тем, что ты влюблен в меня. — Чонгук… Омега сам потянулся к лицу альфы, впиваясь губами. Поцелуй вышел неаккуратным и мокрым, но это не остановило обоих. Чимин от возбуждения терял контроль и неосознанно стал тереться о бедро Чонгука. Удержаться перед таким нежным и отзывчивым омегой сложно, и альфа собирал по крупицам весь свой здравый смысл, пока не услышал сладкий стон сквозь поцелуй, а после почувствовал насыщенный природный запах возбужденного омеги. Он перевернул его на спину и навис сверху, упираясь коленом в пах. Ласковые движения его рук по нежной коже обжигали. Тот прижимался и скулил, извиваясь в нетерпении. — Какой же ты сладкий, Чимин, — горячо выдохнул Чон куда-то в шею. Чимин уже не ощущал ничего, кроме прикосновений и пылающего желания внизу живота. Он ахнул, когда Чонгук погладил его член, а после спустился к девственной дырочке, что обильно выделяла смазку. Стоны становились громче, воздух в комнате тяжелее. Пальцы умело растягивали девственное нутро, язык гулял по шее и ключицам. Чимин тоже решил не быть бревном и опустил руку вниз, оглаживая стоящий колом член альфы. Он очень смущался, но тихие и низкие стоны Чонгука подсказывали, что он всё делает правильно. — Ты уверен, Чимин? — прошептал он в самое ухо. — Уверен, как никогда. Меня сейчас разорвет, если ты ничего не сделаешь. Накрыв еще одним поцелуем, Чон медленно толкнулся внутрь, вырывая из груди еще один мелодичный стон. Он двигался аккуратно, боясь причинить боль, нежно поглаживал бока, шептал нежности, благодарно покрывал все участки тела поцелуями. Чимин улетел в нирвану. Его просто выкинуло из реальности, когда он кончал в немом стоне с приоткрытым ртом. Чон сделал еще пару толчков и вышел из него, кончая на простыни. Альфа нежно гладил Чимина по волосам, наслаждаясь видом такого разнеженного омеги. Он всё сделал хорошо, доставил удовольствие тому, кто так горячо его любит. Чонгук аккуратно взял его на руки и переложил на свою чистую постель. К слову, Чимин так и не вернулся из другой вселенной и попросту уснул. Чонгук еще долго не мог уснуть. Он смотрел в окно на ночной город, размышлял на многие темы, одной из которых был Чимин. Он глянул на омегу и был полностью уверен в том, что если ничего не выйдет, и он не сможет найти ни острова, ни отца, то вернется к себе в стаю и будет жить с ним. Чувства — такая сложная вещь. Иногда ты любишь безответно, иногда испытываешь просто симпатию, иногда люди любят взаимно. А Чонгук просто уважает и заботится о том, кто отдал ему свое сердце. А чувства? А они придут позже.