One More Time

В ту новогоднюю ночь Чимин и Намджун уютно посмеивались на морозном воздухе, обсуждая музыку, дрифт и Юнги. Но дверь на балконе распахнулась, круша светлые и теплые воспоминания. Чимин только и успел, что обернуться на Джеффа, а затем его силой вытащили с холода. Остатки пива расплескались по комнате, он едва не выронил бокал, едва не разбил себе голову, поскальзываясь на дорожке из пены. Благо крепкая хватка Джеффа удержала на ногах. Чимин даже возмутиться не успел, лишь окинул рассеянным взглядом комнату и понял, что кроме девушек в ней не осталось ни души. — Джун, обувайся! — в приказном тоне выпалил Джефф, а затем глянул на Чимина. — Не высовывайтесь, понятно? Ни на балкон, никуда. Если вас увидят, будет очень плохо! — Какого хрена? — зашипел Чимин, выдергивая руку. — Где хён? Что случилось? — Позже, Чим-Чим, позже! Намджун последовал за Джеффом беспрекословно. Сунул ноги в кроссовки, не заботясь о шнуровке, схватил куртку и вышел за дверь. Сердце Чимина скакало по грудной клетке, как взбесившаяся мартышка. Он сорвался следом за парнями, но Кимико оказалась быстрее. Скользнула в коридор стрелой, ударила пяткой по двери, помогая Джеффу как можно скорее закрыть их на ключ. Чимин замер в двух шагах, вскидывая руки. — Да что происходит?! — закричал он, глядя то на Кимико, то на Ёджин. — Клык… — ледяным голосом пробормотала Ёджин и опала на диван. — Если узнает, что у команды есть близкие, шантажировать будет в два раза проще, поэтому лучше отсидеться и успокоиться. — Шантажировать? — вылупился Чимин, возвращаясь в комнату. Девушка не ответила. Ее телефон завибрировал, и она уставилась в экран, что-то быстро печатая. Грузным мешком на голову свалилась жуткая боль. Чимин зажмурился от электрических разрядов, бьющим по вискам через всю черепную коробку, и уперся в собственные колени. Квартира закружилась в калейдоскопе темных и желтых красок. Нужно было понять, что происходит, нужно было выяснить, где Юнги. Трясущимися пальцами, Чимин вынул из кармана телефон и набрал его номер. Попытка оказалась проигрышной — трель разлетелась по соседней комнате. Когда Чимин почувствовал руки Кимико на спине, когда услышал мягкий голос, вытягивающий обратно, в реальность, боль умножилась на злость. Кровь вскипала в тонких запястьях, вызывая нервный зуд. Надо же, Юнги оставил его здесь. Оставил прятаться в конуре вместе с девушками, будто он неженка какая. Чимин осмотрелся по сторонам. — О, боже… Тэхён! — с ужасом произнес он, расправляя спину. — Нуна, открой мне дверь! Там мой брат, если с ним что-то случиться… Клянусь, я… — Чимин-а, пожалуйста, успокойся! Тэхён в порядке. Он знает, что приходить пока нельзя. Верить на слово Чимин не собирался. Страх оглушал и парализовывал. Запираясь в спальне, подальше от взглядов, он скатился по стене и набрал брату. На счастье Тэхён ответил сразу. Голос был бодрым, он тараторил в трубку, что ничего не понял, добрался до кафе и ждет звонка. Задавал вопросы, на которые не находилось ответов. Крепко сжимая телефон, Чимин попросил его оставаться на месте, как можно дольше. Пока он лично не приедет за ним. Чимин вернулся в гостиную. Девушки сидели на диване перешептываясь, а как только он вошел, сразу же замолчали. «Какого хрена?» — раздалось в голове. Атмосфера давила своей неопределенностью, напоминая, что он не знал ровным счетом ничего о жизни Юнги. Кто-то знал, а он — нет. Никакой информации о той жизни, что была за дверью их квартиры, за стенами бокса. Чимин томился в сладкой романтике, забывая, что существует не только «Юнги» — возлюбленный, нежный хён. В нем таилась еще одна жизнь, имя которой было — «Шуга». — Что они выясняют? — присаживаясь в кресло напротив, спросил Чимин. — Поверь, я бы тоже хотела знать, — отозвалась Ёджин. — Оппа рассказывал, что есть проблемы с бандой, что они донимают Шугу, поэтому не стоит пока кому-то знать о том, что мы вместе. Вот и вся история… — Мы даже понять ничего не успели, правда, — Кимико поджала губы. — Когда Шуга уходил в магазин, он попросил не беспокоить вас с Моном, взял с собой Тэхёна. Их не было минут пятнадцать, и Минхо решил проверить, почему так долго. Вышел на улицу, а потом Джеффу пришла эсэмэска. Все, что он успел — это набрать Тэхёна и вытащить вас с балкона. Дальше… За стеной, совсем близко к квартире послышались шаги. Троица обернулась и замерла. Когда дверь распахнулась, глаза Чимина заметались по лицам и открытой коже. В целости и сохранности, живые и невредимые, и лишь шлейф гробовой тишины за ними. По телевизору тихонько, но совершенно не к месту, играл задорный «Gangnam Style». Юнги вошел последним. Его щека была слегка рассечена, но волна ужаса все равно захлестнула Чимина. Это был не просто разговор. Это было напоминание о чем-то очень важном и серьезном. Как только их взгляды пересеклись, Юнги подлетел ястребом и сгреб в жестких объятиях. Чимин не знал, как собраться с силами и накричать, упрекнуть или даже ударить. Хотел, но не знал, потому что все, о чем он мог думать — лишь бы это ощущение никогда не покидало. Когда нос втягивает запах кожи, пропитанной мандаринами и смешанной с морозом, когда губы и кончики пальцев накалываются на мурашки от перепада температур. Когда руки Юнги — крепкие, твердые — обхватывают, вкладывая в этот жест столько безмолвных признаний. «Я боялся за тебя». «Я люблю тебя». «Не уходи». «Я здесь, я рядом». — Скажи, что тебя никто не видел, — прошептал Юнги, зарываясь кончиком носа в волосы. — Никто, — сглотнул Чимин, ощущая подступающие слезы. — Хён… — Малёк, — грубо перебил Минхо. — Надо поговорить. Сейчас же. На секунду в объятиях стало почти невозможно дышать, а затем Юнги отступил. Подмигнул, цепляя пальцем подбородок Чимина, и прошел за Минхо, закрывая за ними дверь. Тишина раздражала. Обнимая себя руками, Чимин осел в кресло и посмотрел на хёнов — на Джеффа, Намджуна, — но те и виду не подавали, что замечают прожигающий взгляд. Джефф нащупал на диване пульт и сделал громче, Джун по-хозяйски забрался в холодильник и выдал каждому по баночке пива. — Вы издеваетесь? — шикнул Чимин, и только присутствующие подняли на него глаза, как из-за двери показался Минхо. Он позвал Джеффа. Телевизор молотил. Намджун упорно делал вид, что увлечен дурацкой шумной передачей, а Чимина расщепляло на мелкие фрагменты в этой панихиде. Он поднялся с кресла, схватил пульт, и раздражитель тут же замолк, сильнее погружая комнату в темноту. — Намджун! — Нет, это не мое дело, — запротестовал он. — Ты своими ушами слышал, бро, я вышел из команды хренову тучу лет. Откуда мне знать, что за херня творится? — Но ты был там! — Ну не лезь ты в это дело, а… — то ли сожалея, то ли умоляя произнес парень. Нервный смешок вырвался из груди. Чимин демонстративно швырнул пульт подальше и шагнул в сторону комнаты. Никогда бы не подумал, что позволит себе такое поведение по отношению к человеку, которого почитал сильнее любого божества, но терпение трещало, как безразмерный мыльный пузырь. Никто его не остановил. А если бы даже попытался, Чимину уже было плевать. И часа не прошло, как все в его удобном мирке начало разваливаться. Этого вполне хватило, чтобы осознать, насколько глупа слепая вера. Он шагнул к двери и схватился за ручку. Изо всех сил пытался заставить себя нажать, войти, но сердце лихорадочно трепетало. Будто умоляло дать Юнги время, не спешить, позволить прийти и все рассказать, когда почувствует, что готов. Рука дрогнула. Он уперся лбом в дверь. Тон голоса Минхо становился громче и переходил на рык, просачиваясь через щель. — …вопрос уже не стоит: хочешь или не хочешь. Тебе нужен буфер! Чимин не смог удержаться. Он прижался ухом, вслушиваясь в разговор. — Буфер? — хохотнул Юнги. — Он для тебя просто… буфер? — Брат, прости, но хён прав… Иначе у тебя башку снесет. Забыл, почему мы свалили из Ильсана? — Вы что, блять, глухие или тупые? Я сказал — нет, — яд проникал в бархатный голос Юнги. — Это был единственный способ обойти таможню, и я сделал это. Или что, вы хотите растягивать это дерьмо на годы? Мы недостаточно ждали? — Очнись, Малёк! Так легальный бизнес и строится — ты ждешь чертовски долго, зато обходишься без проблем. А что будет теперь? А? После того как Шер-Хан пронюхал о наших делах! В комнате воцарилось молчание. Чимин сильнее вжался в дверь. — Я хочу, чтобы ты сейчас же ему все рассказал, Малёк. — Нет, — настаивал Юнги. — Тогда выбирай… — холодно произнес Минхо. — Либо сам рассказываешь Чимину, либо это делает кто-то из нас, либо мы оба выходим из игры. — Хён! Какого хера? — воскликнул Джефф. — А что, хочешь, чтобы нас прикончили из-за его ебаных амбиций? Дрожь пронеслась по коже, цепляя каждый волосок, каждую неровность на теле. Слезная пелена застилала глаза. Чимин чувствовал себя глупым маленьким эгоистом, который хотел вернуться туда, где было легко. Где любимый человек не зарывался в секретах, где ничья жизнь не висела на волоске. — О чем я должен узнать?.. — прошептал Чимин, входя в комнату. — Приплыли… — присвистнул Джефф, почесывая затылок.

***

Полосы света, поблескивающие на стенах, напоминали, что за окном день. Тонкая ткань мятных занавесок не могла погрузить комнату в желанную темноту. А Чимину хотелось. Просто сомкнуть век было недостаточно. Он раскинулся на кровати, глядя в потолок и поглаживая пальцами серебряную луну на шее. Сознание витало далеко от дома, далеко от реальности. Если бы он только мог заснуть еще раз и оказаться в том дне, когда Юнги забрал его от родителей и устроил уютное рождество на двоих. Пусть у них не было елки, кучи подарков или праздничных украшений, зато Чимин разложил мандарины в каждый уголок дома, чтобы хён мог в любую секунду пройти мимо и полакомиться. Юнги накрыл на стол, купил шампанского, которое очень быстро сменилось на соджу, и весь вечер они млели на полу, на ворсистом пледе то разговаривая, то проваливаясь в сон. Юнги потянулся к карману. Чимин выжидал, подкладывая руки под задницу и покачиваясь от предвкушения. И когда перед глазами оказалась черная коробочка, он вмиг замер. Уголки губ плавно потянулись книзу, сердце застыло. Как он мог забыть ту глупую шутку про свадьбу в Лас-Вегасе? Как он мог вообще забыть хоть одно слово, слетевшее с губ Юнги, если ни одно из них не оказывалось пустым. К счастью, это был кулон — прелестная луна цвета поверхности сиротливого спутника Земли. Юнги заставил Чимина повернуться спиной. Шершавые кончики пальцев коснулись кожи, застегивая цепочку, губы оставили след рядом с позвонком, охраняемым темной родинкой. — Это очень красиво, хён, — прошептал Чимин, поглаживая подушечками металл. — А я тебе какую-то цурикаву… — Не говори так, — Юнги прижался грудью к его спине, обнимая за талию и укладывая подбородок на плечо, — она, нахрен, светится, а внутри лиственница! Как можно было придумать такое? — Просто думал о тебе… Чимин никак не мог отвести глаз от луны. Все крутил ее в пальцах, лежа на груди Юнги и гадая, в какой момент он так привык быть его «лунным мальчиком». Каждый раз, когда они были далеко, Юнги звонил, писал или отправлял фотографию. «Где бы я не был, я смотрю на тебя по ночам». — Можешь пообещать мне единственное? — пошептал Юнги, пропуская сквозь пальцы воздушные пряди Чимина. — Я не имею права просить ни о чем подобном, но… не снимай ее, ладно? Имею в виду, снимай, конечно, когда это необходимо, но не снимай навсегда. По крайней мере до тех пор, пока не разлюбишь меня. — Мин Юнги, — хмуро произнес Чимин, — зачем ты так говоришь… — Просто пообещай, если можешь, — Юнги нажал пальцем на кончик его носа. — Если нет, то… — Никогда не сниму! Обещаю, — прошептал Чимин, вытягиваясь навстречу сухим, еще не зацелованным губам. — Даже если моя шея станет со слоновью ногу! И недели не прошло с того дня. В квартире ничего не поменялась: мандарины еще лежали по углам, луна висела на шее Чимина, цурикава — в машине Юнги, а между ними как будто разорвалась одна тоненькая ниточка из огромного каната. Новогодняя вечеринка подошла к концу. Гости разошлись мгновенно. Пытаясь собрать себя в общую, хоть и серую, массу, Чимин натянуто улыбался друзьям. Минхо и Ёджин ушли не сказав ни слова, Джефф и Кимико крепко обняли на прощание, а вот Намджун задержался. И это было к лучшему — Чимину хотелось оставить их наедине и уехать за Тэхёном. В одиночестве. Чтобы подумать, отдышаться, перестать, наконец, сдерживать слезы. — Ты отвезешь Тэхёна домой? — тихо спросил Юнги, постукивая костяшками по стене. — Нет. Я привезу его к нам, и он будет ночевать здесь, — сухо ответил Чимин, накидывая куртку и спешно повязывая шарф. Такси уже ждало у входа. — Я хочу знать, что он в безопасности, иначе сойду с ума. Я втянул его в это дерьмо. — Чаги-я… Юнги сделал шаг в сторону Чимина, но тот вжался в дверь. — Сейчас не надо. Я не понимаю, злюсь на тебя или нет, — сглотнул Чимин. — Дай мне время. Я вернусь, и мы поговорим. В теплом салоне такси Чимин окончательно протрезвел. Пытался выкинуть из головы услышанное, пытался блокировать сюжеты, которые дорисовывало напряженное сознание. Худшие сценарии отзывались спазмом в грудной клетке. Почему Юнги врал? А почему Чимин не спрашивал? Почему, когда Джефф рассказал о проблемах с бандой, он так быстро об этом забыл… Тэхён продрог до костей, хотя сидел в кафе. Может, испугался, а может, соврал, что сидел на месте — Чимин не хотел допытывать. Уложил брата к себе на колени и позволил заснуть. В тепле и пока еще безопасности. Младший пытался допросить, выяснить, но очень быстро понял, что Чимина стоит оставить в покое. По крайней мере в эту злополучную ночь. На часах было четыре утра. Чимин и Юнги сидели на разных концах дивана, прожигая каждый свою точку в пустоте. — Я не хочу, чтобы ты вникал в мою работу, — словно отрывая пластырь с кровоточащей раны, сказал Юнги. Будь они в другом месте и в другое время, Чимин бы согласился. Он тоже не хотел. А вернее — не хотел сталкиваться с тем, что хён все это время был в опасности. — Ты не будешь нашим партнером. Я тебя ни на шаг не подпущу к делам. Мне похуй, что там себе придумали Минхо и Джефф. И речь тут не о деньгах, понимаешь? Чаги, я не позволю, чтобы кто-то попытался достать меня через тебя. Чимин тяжело вздохнул и откинулся на спинку дивана. — Это уже не о том, нужно ли мне совать нос в твою работу, хён. Если тебе угрожают — это о твоей семье. О Джеффе, Минхо и обо мне. А за нами тянутся и другие люди… — он обернулся на Юнги. — Почему ты мне не сказал? Можно просто держать в курсе, ну я же не такой глупый, чтобы не понять... — Да все не так ужасно, — Юнги потянулся к пачке сигарет, щелкнул по донцу и подхватил выскользнувшую губами. Закуривая, он подошел к окну. — Ты уже знаешь, что мы восстанавливаем трассу за городом. И знаешь, что мы ведем переговоры с японцами о поставке деталей для дрифтеров. О трассе пока никто не знает, да и территориально Шер-Хан не может на нее претендовать, зато он может хорошенько присесть на нас по второму бизнесу. Именно об этом и приходил предупредить его подсосник Клык. — Как они узнали? Я слышал про незаконный ввоз чего-то там... Юнги усмехнулся, стряхивая пепел в мыльницу. — Это был вопрос времени, чаги. Мы хотим стать крупнейшими поставщиками на контролируемой ими территории. Таков уклад: хочешь жить спокойно — плати бабки, — он вздохнул и пересел на узкий подоконник, оборачиваясь к Чимину. — Минхо пытается закрывать глаза на очевидное. Он считает, что мне сносит крышу, но я знаю, что делаю. Мы разрабатывали бизнес-план годами. Годами нарабатывали связи с японцами, и когда оказались на финишной прямой, сраная таможня затянула с единственной бумажкой. Уже в новом году мы могли бы выйти на пусанский рынок, но они не пошли нам навстречу. Сказали, что вопрос будет решаться после Сольналя, — Юнги натянуто улыбнулся. — Чимин-и… хреново или нет, но ты изучаешь международную торговлю, ты должен понимать, что один месяц перетекает в два — и так по нарастающей. Я не мог допустить такой херни. Трасса будет вот-вот готова, но до этого «Agust D» должен заработать репутацию именно как поставщик. Иначе наши гонки ничем не будут отличаться от тех нелегальных покатушек, которыми мы занимались до этого. Трасса — это рекламная площадка для нас и для будущих партнеров, а самое ценное — это бизнес. Набросок превращался в красочную и более понятную картину. Чимин задумчиво покусывал губы, понимая желания Юнги. Не было ничего криминального в том, чтобы стараться на благо их команды. Или все же было?.. — Но… Минхо сказал, что из-за твоих амбиций их могут убить? — слова никак не ложились на язык. Звучали искусственно, словно сценка из пресловутого триллера. И как только они дошли до таких разговоров. — Боже... Ну я принял решение о незаконном ввозе, а все незаконное, как правило, не проходит мимо «Чиль Сон Пха», — бросил Юнги, как само собой разумеющееся. Он пожал плечами и потушил бычок. — Мой косяк, что сделал это за их спиной, но слушать нытье о том, что «лучше медленно, но честно» меня заколебало. У нас есть свои люди среди легавых, о какой гребаной честности идет речь? Мы сотню раз работали подручными господина Ли… того хера, что держит модельное агентство и спонсирует нас. Думаешь, за красивые глазки спонсирует или потому что по уши влюблен в гонки? — Юнги недовольно фыркнул и шагнул к раковине, чтобы помыть руки. — Какого только дерьма мы ни повидали… в чем только ни запачкались. Это жестокий мир, чаги-я. Очень жестокий. И уж точно не этим болванам читать мне нотации. Это был совершенный бред. Сон или затмение сознания — что угодно, но только не правда. Чимину казалось, что его проблемы, вместе с проблемами его семьи — это такая чушь. Мелочь, песчинка под ногами, зернышко риса в мешке… Он сидел рядом с человеком, жизнь которого казалась намного сложнее, чем описывал ее Намджун. И Чимин это знал. Всегда знал, но доверял всецело, когда Юнги крепко обнимал и просил концентрироваться на своих задачах. Юнги вернулся на диван, прислоняясь головой к подушкам и протягивая ладонь навстречу. Его грубость никогда не откликалась в груди как нечто направленное на Чимина. Он знал, что Юнги никогда не причинит зла. Даже словесно. — Чаги-я… — шепнул Юнги, и Чимин вложил свою ладонь в его. — Все это дерьмо — часть моей жизни, рутина, если можно так сказать. Я привык попадать в неприятности и выпутываться из них. Это только кажется какой-то ебучей трагедией, но все в порядке. Я обещаю, что никто и никогда не причинит зло тебе или твоим близким. Хорошо? Просто оставайся в тени, как и сейчас. — Но Минхо… — Забудь! Ладно? — перебил Юнги, и тут же поднес ладонь Чимина к своим губам. — Прошу тебя. Это не первая наша стычка и не последняя. Они хотели, чтобы ты обо всем знал — окей. Я рассказал. На этом поставим точку. Чимин тяжело вздохнул, перекатываясь по дивану и умещаясь на коленях Юнги. Он жался к теплой груди, вошкался как пушистый кот, ищущий свое родное место. Понимать бы, как совмещать новые знания с тем, к чему он так привык. — Что будешь делать с бандой? — прошептал Чимин, водя пальцем по ключицам. — Они не отстанут от тебя, да?.. — Буду говорить «нет», — зарываясь носом в светлые волосы, ответил Юнги. — На самом деле они хотят не долю, а меня… Хотят, чтобы я занял место дяди, но этого никогда не случится. Шер-Хан не идиот, ему не за чем тянуть из бизнеса, который не приносит доход. В его интересах, чтобы мы сначала встали на ноги. Ну вот и скажи — его интересуют копейки, которые он получит с нас на первых этапах, или это всего лишь повод залезть мне в задницу? Чимин не ответил. Лишь тяжело вздохнул и переместил пальцы Юнги с плеча в свои волосы. Может, правда доходила до него не до конца. Может, он был совсем глупым, но он хотел доверять Юнги. Хотел позволить хёну делать свое дело и не мешаться под ногами. С самого первого дня знакомства он защищал и заботился. Убрал из поля зрения все, что мешало — Джина, его странную компанию, скандалы. Позволил Лунному старцу связать их щиколотки красной нитью. И она будет растягиваться и сжиматься, сколько им будет угодно, но никогда не разорвется. Чимин дернулся, не замечая, как заснул на шее Юнги в потоке мыслей. — Пора в кровать, чаги-я… — усмехнулся он, легонько похлопав по спине. — Не хочу тебя оставлять, — Чимин потер сонные веки. — Да ничего со мной не случится, — Юнги подтянул руку Чимина к себе и поцеловал костяшки пальцев. — Доверяй мне. А сейчас иди к брату. Чимин послушно кивнул, опустил ладонь на затылок Юнги и поцеловал. Голова гудела, сил совсем не осталось, но он замер на пороге комнаты. Обдумывал, что Юнги наверняка не заснет в это утро. Наверняка, когда они с Тэхёном проснутся, хёна уже не будет. Наверняка, им предстоит преодолеть еще много проблем. — Хён… — тихонько позвал Чимин, и Юнги замер с пустой коробкой из-под пиццы. Красивый, даже когда выбит из сил. Чимин прижался щекой к дверному косяку. — Ты не потеряешь голову. Я буду с тобой. И мы справимся с этим, ладно? Пальцы расслабились, выпуская коробку на стол. Скулы пульсировали, и Чимину показалось, что он сказал что-то не то. Напрягся, прикрыл дверь и смиренно дождался, когда Юнги подойдет. И он подошел. Совсем близко. Вжимая в стену и не оставляя шанса хотя бы на один короткий вздох, он уткнулся носом в ложбинку ключиц. — Я не подведу тебя, малыш, — прошептал Юнги.