Комфорт императора

Он до последнего отказывался быть снизу. Это унижение, думал он. Он ведь Император, у него целый гарем женщин, в конце концов. Он привык к ощущениям мягких стенок влагалища вокруг его столба. Но если бы, он знал раньше, что чувствовать член у себя в заднице это так приятно... Его трахал собственный двойник из другого мира. Тот, которого он презирал, считал плаксой и слабаком. Но, небожители, как же ему сейчас хорошо. Он стоял на коленях, которые так и намеревались разъехаться, они подкашивались от удовольствия. Та самая чувствительная точка внутри него, сейчас подвергается жестокому обращению, от чего напрочь перехватывает дыхание. Хочется скулить как животное, в позе которого он и стоит. Он не знает чего хочет больше: прекратить или продолжать. Он так долго пытался понять почему чувствует пустоту в душе. Ни одна женщина не приносила того удовольствия, которого хотелось. Оттого он и кончал медленно, всегда долго трахаясь и постоянно меняя своих шлюх, в попытке найти ту, которая сможет по настоящему удовлетворить не только его тело, но и душу. Шлепанье тел сейчас, напоминало ему о том, что это его сейчас ебут, как последнюю шлюху. Ещё больше хочется скулить от того, что ему это нравится. Смущаясь, он возбуждался лишь больше. После такого, он не смог спать с женщинами вообще. Он лег с женщиной, но с трудом возбудился, даже пытался вставлять, но чувствовал себя отвратительно. В тот момент, лишь всплывали воспоминания как безжалостно его втрахивали в кровать, а он плакал от накатившего чрезмерного удовольствия. Воспоминания о том, как ему было комфортно с членом в заднице. Он ещё никогда не чувствовал себя таким защищённым, как в руках Бинмэя и объятиях того Шэнь Цинцю после секса. Лежал голой грудью на торсе у ласкового учителя из того мира, пока тот гладил его по волосам, а сзади все ещё был небесный столп, который потихоньку обмякал внутри него. В тот момент он подумал, что для того, чтобы заткнуть дыру в груди, он должен был заткнуть дыру в заднице. Но оказывается, всё не так просто. Он жаждал именно этих людей. Которым было наплевать на его статус. Которые знали его не так хорошо, но лучше, чем любая из многочисленных жён. Чем больше раз он затыкал себе задницу, тем больше понимал, что ему нравится подчиняться, когда над ним грубо доминируют. И этот плакса Бинмэй прекрасно это умел. Со всей жестокостью измываясь над его дырочкой так, как ни за что не сделал бы со своим Шицзунем. Бингэ же в свою очередь моляще и высоко стонал, хрипел и плакал, сжимая руками постель. А в самом начале, пока он ещё мог, он отсасывал Шэнь Цинцю, заполняя себя с двух сторон. Тот обычно быстро кончал, иногда даже на лицо, но чаще всего прямо в горло. А после всего, учитель ласково прижимал к себе, вытирая катившиеся слёзы с его лица и гладил по волосам. Иногда Бингэ становится тревожно, но его успокаивают, заботливо усаживая на толстый и твердый член, обнимая и кладя руки на спину, уделяя много внимания. В первое время, он чувствовал себя униженным. Но постепенно расслабляясь, очистив свой разум от посторонних мыслей, он чувствовал себя таким спокойным. Шэнь Цинцю как то обмолвился, что он просто недолюбленный ребенок. Тогда Бингэ конечно вспылил немного, потому что накатило осознание, как он размяк. И сказал, что несмотря ни на что, он ещё Император. Что у него есть огромная сила, всё богатство мира, ему все подчиняются, все женщины любят его, а своим обидчикам он отомстил. Он не может быть несчастлив и недолюблен, и вообще всё это–просто эксперимент. — Тогда почему ты плачешь? – ласково и с беспокойством ответил Цинцю. Тогда Ло Бингэ наконец заметил свои слёзы. Он замолчал в удивлении, с приоткрытым ртом. Почему он вдруг... — П-почему я...– голос почему-то хрипел, проглатывая в конце всхлип и чувствуя комок в горле. Неужели все эти слова он произнес именно таким голосом? Он рыдал? Ужас охватил его. Он? Плачет? Из-за такого пустяка? Как тряпка? Он что, несчастлив? Да быть такого не может. Всю жизнь он трудился ради такой жизни! Он не может быть недоволен ею! Он в ужасе отступил назад. — О мой мальчик, иди сюда – с вздохом сказал учитель Шэнь и раскинул руки для объятий. Но демон всё ещё стоял на месте. Тогда, тот сам подошёл и обнял Бингэ, прижимая голову к своему плечу. Руки немедленно обняли того в ответ, а голова уткнулась в плечо, подавляя позорные всхлипы. Горло драло, комок в горле нарастал, а голова гудела. Когда плач утих и остались только вздрагивания от всхлипов, Шэнь заговорил: — Ты имеешь право быть несчастным, даже если у тебя всё есть. И ты имеешь право быть счастливым, даже если для этого ты..– Цинцю немного замялся, но продолжил – занимаешь нижнюю позицию в сексе. Пока тебе приятно, это главное. А Бингэ в это время думал о том, что наверно он и правда недолюбленный ребёнок. Наверно он и правда выдавал "идеальную" жизнь за желаемую. Наверно ему и правда нужны были добрые слова Шицзуня, вся та ласка, забота и удовольствие которое он получает будучи в нижней позиции. В конце концов ему оставалось лишь принять свою нуждающуюся сторону. Он столько лет боролся за жизнь не для того, чтобы теперь безрадостно существовать. Да и вообще это сильный поступок, принять свою слабую сторону, не каждый так сможет (Тем более так сказал сам Шицзунь). И сейчас без душевных терзаний и со спокойной душой, он может продолжать трахаться. — Посмотри на себя, Великий Император – Бинхэ произнес последние слова насмешливо, но не желая обидеть – такой сломленный и нуждающийся. А картина и правда была маслом: небесный столп, подобный тому, что сейчас неподвижно был в растянувшейся дырочке и дразнил самое чувствительное место, стоял гордо колом и истекал предэякулятом. В то время, как из глаз стекали слёзы, а поясница была невольно выгнута над простынями. Рваные и частые, иногда глубокие вздохи прерывались громкими стонами. На член надели нефритовое кольцо, не давая ему кончить. — Попроси. Ну же, Бингэ, скажи: "Выеби меня как последнюю шлюху". Бингэ внутренне взвыл от желания, гордости, и противоречивой, но радости. Потонув в смущении и стыде, все же произнес фразу, что от него требовали. И тут же почувствовал, что ебать начали не только его гордость, но и его самого. Удовольствие накатило ровно настолько, чтобы быть на грани своего пика. — Ты шлюха, Бингэ? – вздыхая сказал Бинхэ, с ухмылкой и пожирающим взглядом. — Да! Да! – на каждый толчок голосил император. Бинхэ долго не мучая, парой движений снял кольцо с члена. Но надолго пассива не хватило. Буквально два шлепка и в глазах потемнело, удовольствие, горячее и тягучее, разлилось по телу. Постепенно оргазм утих, а слёзы наоборот полились из глаз. Затем он почувствовал, что его прижали к груди и нежно гладили по голове. Сонливость после полученного удовольствия взяла вверх и он сам не заметил как уснул. Бингэ так и не узнал, что Бинмэй привел старшего в порядок, а затем просто лежал, думая о том, что его затраханный и заплаканный вид, теперь будет фантазией для мастурбации близжайшие несколько дней. Все же хорошо, когда тебя трахают.