Две вещи

      Гэвин Рид к своим 36 годам не любил лишь две вещи: холодный кофе и андроидов. И если первое он спокойно избегал, стараясь как можно быстрее прикончить напиток до его остывания, то второе не получалось. Сначала все начиналось невинно, из ниоткуда появился вундеркинд Элайджа Камски и явил миру первого андроида прошедшего тест Тьюринга. Гэвин в то время только поступал в полицейскую академию и его мало волновали открытия в мире робототехники и науки, поэтому просто не предал этому значения. А зря.       После прошло немало лет и к 2038 году андроиды были везде, чем нещадно бесили Гэвина. Они заменяли людям учителей, врачей, помощников по хозяйству, а кому-то даже любовников. Но даже несмотря на это, мужчина до конца надеялся, что они никогда не помешают его работе. Он уже привык к роботам для патруля улиц, все-таки те действительно облегчали ему жизнь и, возможно, Гэвин бы давно забил на свою ненависть и просто бы жил в «идеальном» мире, где роботы выполняют всю грязную работу, но…       Всегда имелось чёртово «но…». Появилась девиантность, а вместе с ней и новый андроид для её устранения. Коннор. Гэвина бесило в Конноре абсолютно всё, начиная от его нечеловечного дружелюбия, заканчивая излишней самовольностью. Конечно имело место быть здесь и зависти, ведь пока Гэвин трудился без остановки ради того, чтобы его заметило начальство, Андренсон просто получит во владения ходячую лабораторию и сразу стал на хорошем счету у Фаулера. По крайней мере Гэвин был уверен, что в этом нет никакой заслуги самого лейтенанта. Поэтому он срывался даже чаще обычного и все сильнее ненавидел андроидов.       А после была революция, полная неразберихи, страха за свою жизнь и всего мира в целом. Все закончилось хорошо, если так можно сказать, и теперь все существовали на условно равных позициях. И Гэвина это абсолютно не устраивало.       И он всё так же продолжал не любить, или уже даже ненавидеть, две вещи: холодный кофе и сраных андроидов. И если кофе он всё так же обходил стороной, то андроидов не получалось от слова совсем. Их как будто стало в разы больше, на каждом шагу, а иногда даже и не знаешь кто перед тобой, человек или машина, после всей этой истории с вырванными диодами. Это было невыносимо, но Рид молча продолжал делать свою работу, не имея особо права высказаться. Что и сыграло с ним злую шутку.       Спустя пару месяцев после окончания революции Фаулер представил его нового напарника. Андроид модели RK900 по имени Ричард. Тогда Гэвин и сорвался. Наорал на начальника, порывался избить робота и сыпался угрозами. Конечно лучше мнение о нем из-за этого не стало и после пары тройки намёков на увольнение, ему снова пришлось смириться и замолчать. Хотя ужасно сильно хотелось высказаться.       А сказать было что. В Ричарде его бесило абсолютно всё. Начиная с абсолютно хладнокровного лица, на котором изредка появлялась саркастичная полуулыбка или же раздражимость, до постоянных замашек курицы-наседки, что так и порывалась в нём забрать у Рида еще одну пачку сигарет или вылить «лишнюю» чашку кофе. Это был, без сомнений, самый странный девиант из всех кого Гэвин видел. Тот же Коннор после революции стал куда более похож на человека и вместе с лейтенантом они напоминали настоящую семью, из-за чего детектив стал к нему более терпимо относиться. А вот девятка был лишь отдалённо внешне похож на свою предыдущую модель и не более. Поэтому Гэвин в лишний раз убеждал себя, что он ненавидит андроидов.       Ближе к своим 37 годам Гэвин Рид осознал, что теперь ненавидит лишь одну вещь: андроидов. К своему удивлению холодный кофе оказался не такой уж и плохой вещью, если его правильно подать. Ричард теперь на постоянной основе носил ему холодный кофе, по его словам «Чтобы минимизировать риски возникновения ожирения и опасных заболеваний, таких как…» и дальше детектив его уже не слушал впервые действительно наслаждаясь кофе. Он всегда закидывал туда горы сахара, чтобы уменьшить горечь и спокойно взбодриться, теперь же с этим проблем не было. Не то, чтобы он стал лучше относиться к ведру с гайками, нет вы что, но…       И как всегда были «но…». Этот случай заставил детектива лучше присмотреться к своему напарнику, как будто бы он впервые его видел. Ричард действительно заботился о его состояние здоровья, что можно было заметить по тем же сигаретам, из которых выкуренных стало в два раза меньше на дню, или слежкой за питанием. Конечно Гэвин всё списывал на его коммуникативный модуль, или что там железки использовали для общения с людьми, и желание наладить отношения с детективом до уровня «нормальных», ведь это «Поможет нам более эффективно раскрывать дела и работать сообща». Ага, ещё чего.       Гэвин не хотел налаживать отношения, не хотел работать сообща и вообще иметь хоть какие-то дела с андроидом. Но у жизнь были свои планы, которые плевать хотели на то, что там хочет детектив.       А после было страшно. Ещё один обезумевший преступник, который хотел казаться вершителем судеб. Он убивал всех, кто по его мнению делал миру хуже, в этот список входили и полицейские. Месяцы погонь, облав и попыток остановить нескончаемый поток смертей его коллег. Не все конечно были из его участка, но лучше от этого не становилось. В решающий день департамент отправили Рида и Хэнка, с их напарниками, в точку где должен был скрываться преступник. В засаде стояла полицейская машина, в которой была подмога в случае непредвиденных ситуаций, а они вчетвером должны были поймать безумца и доставить за решётку. И в моменте, когда они были в шаге от поимки, прозвучал выстрел.       Очнулся Гэвин уже в палате больницы. Его глаза никак не хотели открываться и их слепил слишком яркий белый свет, отражающийся от таких же белых стен. Первое, что он смог увидеть был, как не странно, Ричард. Он сидел на стуле, рядом с койкой, с идеальной осанкой и сцепленными в замок руками. Его диод моргал красным, а глаза были закрыты. Всё это очень сильно контрастировало на фоне белоснежной палаты. Тут же к нему прибежала медсестра, начиная осматривать и вписывать что-то в блокнот, попутно задавая вопросы о самочувствие, и Гэвину пришлось оторвать взгляд от странной картины сбоку от себя. Его мысли были абсолютно пусты.       Когда медсестра ушла Ричард оживился.       — Как вы себя чувствуете? — Его безучастный голос казалось был наполнен волнением, но Рид списывал все на игру воображения.       — Не притворяйся, что не слышал всё, что я наговорил медсестре, жестянка. — Он хотел ухмыльнуться, но тут же остановил себя. — Что случилось с тем преступником то? Поймал? Я абсолютно ничего не помню, чё было после выстрела…       — Я… — Диод, недавно вернувший желтый цвет, снова моргнул красным. — Я упустил его. Но…       — Чего?! — Гэвину хотелось вскочить с кровати и надавать по морде наглому ведру, за то что риск его жизни оказался абсолютно бесполезным, но не смог. Его притормозили руки того же «ведра», буквально приковывая к кровати.       — Успокойтесь, детектив, вам нельзя активно двигаться в ближайшее время.       — Да срать я хотел на твои запреты. — Агрессивно выплюнул Рид, но в этот раз остался лежать смирно.       Закрытие этого дела могло помочь спасти несколько десятков, если не сотни, жизней, но все накрылось медным тазом из-за абсолютно бесполезного напар…       — Его поймали Коннор с лейтенантом Андерсоном. — Продолжил свой рассказ андроид. — В вас попала пуля, предполагаю, что преступник целился в сердце, но попал в легкие. Я всего лишь расставил приоритеты.       Возможно и не такой бесполезный.       — Да ну, и какие же приоритеты ты расставил? Что может быть для тебя важнее, чем спасение других и закрытие дела? — Уже более спокойно, чем до этого, сказал Рид.       — Ваша жизнь. — Как само собой разумеющееся произнес андроид. — Она была в большем приоритете, чем поимка преступника.       Гэвин на этом ничего не ответил, лишь снова посмотрел на напарника, пытаясь найти в его глазах хотя бы намёк на шутку или саркастическую издёвку, как это обычно бывало. Но не находил ничего. Возможно андроиды были и не такой уж и плохой вещью, как ему казалось ранее. По крайней мере один из них точно.