***
Сегодня у Гарри был выходной. Он проснулся, лениво потягиваясь, и повернул голову, смотря на стену. По плану у него стояло сходить в гости к Стелли. Это, вообще, было очень странное мероприятие, потому что Кэлб не считал себя кем-то достаточно близким, чтобы его знакомили с семьёй но… Но на прошлой неделе Котелбал напомнила ему о том, что он как-то обещался потренировать Луи. И теперь его ждал ужин с её семьёй. Кэлб сел и, свесив ноги с кровати, поднял ладони, рассматривая длинные смуглые пальцы и безымянный на левой руке. Кольца не было. Он чувствовал облегчение от этого факта, но вместе с тем какую-то… лёгкую печаль. Странно. Мужчина встал и потянулся. Нужно было сделать зарядку и побегать вокруг Хогвартса. Он часто занимался этим по утрам и иногда к нему даже присоединялся Малфой. Парень, правда, уставал слишком быстро. Он ещё пытался с Кэлбом говорить, но на бегу у него не очень выходило. Гарри вышел из комнаты и направился в сторону выхода на улицу. В коридорах подземелий встретил ученика. Курса четвёртого. Слизеринец шёл с верхних этажей и явно спал не у себя в комнате. Кэлб посмотрел на него хмурым взглядом и покачал головой. Парень побледнел и пробормотал: -- Я… вышел из гостиной. Гарри, не меняя выражения лица, медленно кивнул: -- Конечно. -- Слизеринец нервно улыбнулся и поспешно скрылся за поворотом. Кэлб вздохнул. Ему, вообще-то, было всё равно, но ради приличия не стоило их расслаблять. Он почти вышел на улицу, когда на пути внезапно возник Дамблдор. -- Гарри. Кэлб тихо выдохнул про себя, и натянул на лицо доброжелательное выражение: -- Альбус. Дамблдор окинул его взглядом, говоря: -- Не хочешь сегодня вечером посидеть за чашечкой чая? -- Под чаем подразумевался коньяк. Хотя, судя по всему, Альбус его не любил. Но почему-то решил, что Кэлб любит. Кэлб любил всё, кроме неловких и неуютных разговоров. Которые, к слову, были равны чаепитию с Дамблдором. Гарри понятия не имел, что этому магу от него нужно. Разговоры у них не клеились и чаще всего, когда они "болтали за чашечкой чая", это было что-то болезненно натянутое и неловкое. Только вот Альбуса, судя по всему, ничего не смущало. Кэлб в вежливом отрицании качнул головой: -- К сожалению, не выйдет. Много дел. -- Дамблдор слегка наклонился: -- Завтра? Гарри вздохнул. Он не понимал, почему не у всех людей так, но у него воскресенье было священным днëм отдыха. Мужчина мог согласиться на любую херню, авантюру или пьянку в субботу, в пятницу, да в любой день недели, но только не в воскресенье. В этот день он никуда не ходил и ничего не делал. Просто чистый отдых от всего на свете. Но почему-то не все это понимали. Гарри пошёл к двери, надеясь показать, что разговор правда, совсем, совершенно точно закончен: -- В воскресенье, в любое воскресенье, я предпочитаю не делать вообще ничего. Поэтому нет. До свидания, Альбус. Он вышел, вдыхая наконец утренний воздух.***
Кэлб рассматривал влажную от утреннего тумана траву. Капельки росы блестели от солнца, просвечивающего сквозь них, а некоторые травинки словно светились изнутри. Он перепрыгнул корень и повернул голову, смотря на Абраксаса — парень присоединился к нему несколько минут назад. Пытался бежать рядом, из-за чего опять забыл всё, что Кэлб говорил ему на протяжении нескольких недель пробежек. Мужчина поднял голову, смотря на небо, просвечивающееся сквозь ветки. Сказал тихо: -- Абраксас. -- Малфой встрепенулся и, сбиваясь с дыхания, спросил: -- Да? Гарри умиротворенным взглядом проследил за скользнувшей на дерево белкой. Ответил: -- Ровная ось тела. Наступай на стопу, не на пятку. Ноги ровно, руки… -- Парень, резко вспомнивший о рекомендациях, мгновенно выпрямился, посмотрел на ноги и согнул руки перпендикулярно друг другу, следя за тем, чтобы локти не расходились в стороны. Кэлб удовлетворённо кивнул, замолкая. Они бежали в тишине своих голосов, под мягкий звук природы — пересвистывание птиц, шуршание листвы на деревьях. Маленькие веточки с лёгким хрустом подламывались под их весом при каждом шаге. Малфой спросил: -- Чем вы сегодня занимаетесь? -- Гарри покачал головой в отрицании: -- Не говори. Опять начнёшь задыхаться. -- Он замолчал на несколько минут, затем продолжил, -- Пойду в гости к профессору Котелбал. На несколько минут повисла тишина. Они выбежали на небольшую полянку, и Абраксас тихо, с определённой неловкостью в голосе, спросил: -- А вы… с профессором встречаетесь? -- Гарри перевёл на него говорящий взгляд. Уши у парня покраснели и он смущённо посмотрел на землю. Мужчина вздохнул. Малфой был гением неловких и неуместных вопросов. Ответил, спустя какое-то время: -- Нет. Абраксас даже не сразу понял, про что он. Затем до него дошло и парень, почему-то, повеселел: -- О! Хорошо. -- Спохватился, -- То есть, я имею в виду, что понял вас. Кэлб вздохнул. Конечно.***
Ладно. Гарри мог признать — он чувствовал себя неловко. Совсем чуть-чуть. Муж Стелл жил на одной из улиц магического Лондона, чуть в сторону от Косого. Женщина говорила, что их семья предпочитает собираться у него в доме, потому что квартира Котелбал маленькая и добираться до неё значительно сложнее. Гарри зашёл в просторную гостиную следом за Стелли. Женщина широко улыбнулась и обняла встретившего их светловолосого мужчину, похлопывая его по спине: -- И снова рада видеть тебя, дружище! -- Мужчина посмеялся и сделал шаг назад, позволяя ей снять обувь. Из дверного проёма в коридор выглянула улыбчивая блондинка: -- Стелли! -- Котелбал подняла ладонь: -- Привет, дорогая! -- Сняла туфли, отставляя их в сторону, и отошла, представляя Гарри: -- Профессор Гарри Кэлб. Приехал к нам из Дании, но очень хорошо говорит на английском, без акцента. Мы с ним подружились. -- Блондинка, полностью вышедшая в коридор, поиграла бровями: -- О, я помню твои рассказы про вашу глубокую дружбу. -- Кэлб про себя шутку оценил. Стелл ухмыльнулась, её муж закатил глаза, и подошёл к Гарри протягивая ему руку: -- Саймон. -- Гарри пожал его ладонь: -- Рад знакомству. -- Блондинка подошла к ним и взмахнула палочкой, вытащенной из кармана фартука: -- Акцио, тапочки! -- Ей в руку прилетели ярко розовые тапки с помпоном, и она неловко пожала плечами: -- Могу предложить…? Если вас не обидит. -- Кэлб фыркнул. Рассказал бы он им про трусы со снитчами, но они пока что не перешли в такую стадию отношений. Котелбал же, очевидно видевшая эту легенду, закатила глаза направляясь вглубь дома: -- Не обидит. Поверь, у него в гардеробе есть… некоторые эксклюзивные экземпляры. -- Гарри покачал головой, смотря ей в спину и, вежливо улыбнувшись, взял тапочки, снимая ботинки. Блондинка встрепенулась, протягивая ладонь: -- О, прошу прощения! Бэтли, приятно познакомиться. -- Кэлб пожал её руку, запихивая ноги в розовое нечто: -- Взаимно. -- Он довольно вздохнул. Тапочки были мягкими до невозможности. Женщина кивнула и, развернувшись, ушла вслед за Котелбал. Саймон проводил её взглядом, смотря, однако, отнюдь не на спину. Завис немного, затем невозмутимо повернулся обратно к Гарри, сразу спрашивая: -- У вас всё серьёзно? Или так, раз-два? -- Кэлб покачал головой: -- Второе. С намёком на долгую дружбу. -- Блондин выгнул бровь: -- Не нравятся долгосрочные отношения? -- Гарри фыркнул: -- Развёлся недавно. -- Саймон сморщился, посмотрел на него, и мужчины с лёгким хлопком пожали руки. Блондин повёл его за ушедшими женщинами, спрашивая: -- Сколько? -- Кэлб вздохнул, вспоминая: -- Двадцать семь. -- Саймон удивлённо посмотрел на него и с уважением кивнул: -- Сочувствую, это, наверное, очень тяжело. Мы со Стелл прожили в браке только восемнадцать. -- Гарри поднял брови: -- Да ладно, это тоже хороший срок. Они зашли на кухню. Стелл вместе с Бэтли раскладывали еду по тарелкам. За столом сидели двое парней. Первый, судя по всему старший, Роберт, жевал бутерброд и читал газету, парившую у него перед глазами. Свободной рукой он записывал что-то в блокнот. Парень был рослым. Не шибко, но заметно, по сравнению с братом и отцом. У него были рыжие волосы, но явно крашенные. В правом ухе блестела небольшая серебряная капа. Он сразу отвлёкся от записей, заметив вошедших, и подняв голову, поздоровался: -- Здравствуйте! Младший же, Луи, читал книгу. Впрочем, его Гарри уже видел. Парнишка, на фоне брата, был особенно щуплым. Он был блондином, явно пошедшим в отца, возможно, ещё и характером. Саймон ощущался мягким человеком и это ощущение исходило и от его младшего сына. Парень от книги отвлёкся с трудом, слыша как брат с кем-то здоровается. Он начал убирать её, но его глаза всё пытались ухватиться за ускользающие строчки. Парень вздохнул и наконец убрал книгу в сторону. Поднял взгляд: -- Здравствуй…те… -- Замер, увидев Гарри. Брат его заминку заметил сразу, шутливо толкая локтем: -- Эй-эй, Лу! Ты же у нас вроде по девочкам? Хотя мужчина красивый, не спорю, но держи себя в руках! -- Луи в деланном раздражении отмахнулся от него, уши у паренька покраснели от комментария брата, но он встал и быстро наклонил голову: -- Здравствуйте, сэр! -- Котелбал отвлеклась, наблюдая за этим, и закинула в рот кусочек сыра: -- Лу-лу, ты знаешь Гарри? -- Парень затормозил на вопросе. Он, конечно, не совсем "знал", но один раз они встретились. Только вот обстоятельства этой встречи были… ну, как сказать… выставляли его не в самом лучшем свете. Ещё раз доказывали его никчёмность как Аврора. Парень погрустнел, вспоминая. Кэлб пожал плечами, беря всё в свои руки: -- Да, увиделись однажды. Он помог мне сориентироваться в Косом. Первый раз там был — драккл знает как вообще вышел. Такая суета. -- Саймон улыбнулся: -- Он у нас отзывчивый. Гарри кивнул. Отзывчивый к приключениям на задницу, судя по всему. Котелбал поставила на стол тарелки: -- Роб, -- Выразительно посмотрела на блокнот с газетой, и старший сын поднял руки в примирительном жесте, тут же убирая бумагу в, судя по всему пространственный, карман штанов. Взяла ещё пару тарелок, ставя их, и сказала, смотря на Луи, поспешно убравшего книгу вслед за братом, -- Профессор Кэлб здесь не просто так. Он мой друг, это да, но ещё он преподаватель ЗоТИ. Очень хороший преподаватель, особенно по практической части. И я попросила его с тобой позаниматься. Младший ребёнок тут же нахмурился. Скрестил руки и поджал губы: -- Мам… -- Котелбал выпрямилась, упирая кулаки в бока, и посмотрела ему в глаза: -- Луи. Давай будем серьёзными. Тебе не пять лет, чтобы я хвалила тебя за кривую поделку из шишек или неправильное заклинание. Делать вид, что ребёнок в чём-то хорош, когда он этому учиться — одно. Но ты уже не ребёнок, в плане возраста, хоть для меня всегда им будешь. А аврорат — это не поделка из шишек. Ты — слабый. Очень неопытный и неловкий. И если ты не станешь лучше, то я попрошу своего друга, и в аврорате ты больше работать не будешь. -- Парень резко вдохнул, словно его ударили, но женщина продолжила, -- И не потому что я боюсь за людей, которым некомпетентный аврор будет помогать, нет. Я боюсь за тебя, сын. И пусть ты будешь меня ненавидеть, но зато живым. Если тебе кажется, что я могу всё на свете пережить — то нет. Некоторые вещи, меня сломают. В кухне повисло молчание. Гарри почувствовал ком горечи, вставший в горле. В голове всплыла доска почёта и посмертная награда Луи, датированная этим годом. И ответ на мысль, которая мучила его несколько недель после знакомства с Котелбал — вот почему, в его времени, он о ней ничего не слышал. Она просто не дожила до момента, когда её имя могло бы всплывать в разговорах его возрастных знакомых. Потому что Луи был на доске почёта. Посмертно. Стало как-то дурновато. Он много трагедии видел в своей жизни, но привыкнуть к потере близких или знакомых просто невозможно. Кэлб вздохнул про себя. Он вытрясет из этого мальчишки душу, но сделает так, чтобы он выжил. Бэтли тихо сказала: -- Может продолжим накрывать на стол? -- Саймон кивнул: -- Да, давайте. -- Посмотрел на хмурого сына, -- Луи, мама хочет как лучше. Гарри окинул мальчишку взглядом. Ну, судя по его глазам, он был в шаге от слез. Так что скорее всего уже понял. Роберт встал, взял брата за плечи и что-то прошептав на ухо, увёл из кухни. Кэлб, неловко покрутился на месте, вставая у стены. Котелбал помахала ему рукой, указывая на свободный стул: -- Садись. И прости за… это. Он знает свои проблемы, но всё равно упрямится. Гарри отодвинул стул, смотря на неё: -- Ничего. Я понимаю. Женщина улыбнулась. На несколько секунд перед глазами у Гарри появилось её лицо, убитое горем. Лицо матери, потерявшей своего ребёнка. Холодные слезы и пустая усталость в глазах, когда нет уже сил кричать. Он видел таких женщин и нетрудно было представить Стелл. Мужчина моргнул, сбрасывая картинку с век, и сжал кольцо с пространственным карманом — напоминание о будущем. Он сделает Луи лучшим, драккл его подери, аврором в этих десятилетиях.***
Нужно было выбрать место для тренировок. Площадки аврората не подходили — у Гарри не было к ним доступа, а оформлять было очень муторно. Общие комнаты для спаррингов в Лютном и Косом, во-первых стоили денег, а во-вторых были полностью просматриваемыми. Кэлб не очень хотел обращать на свою фигуру лишнее внимание. Этого у него в прошлой жизни было через край. Его вполне устраивало быть просто красивым магом из Дании. Луи не очень хотел предлагать какие-то варианты. Он вернулся из кухни с братом очевидно поплакавший и сидел молча. Котелбал выдвинула вариант ходить в Хог. Его Гарри отверг сразу — не дай Мерлин Луи увидят, и слухов расползётся неизмеримое количество. И пока семья пыталась придумать, где же можно организовать тренировки, Кэлб вспомнил одну хорошую полянку вдалеке от всех поселений. Они с Роном, в своё время, перелазили половину лесов в Англии. Магическая часть страны была куда больше маггловской, и Гарри до сих пор не знал всех мест, хотя на вызовах бывал, кажется, в каждом уголке страны. Мужчина закинул в рот мятную жевательную шипучку, меняющую вкус на клубнику, и встал из-за стола, подзывая Луи рукой: -- Собирайся, и пойдём. -- Парень встал в замешательстве: -- Куда? -- Кэлб про себя довольно кивнул его послушанию, несмотря на неуверенность. Пусть мальчишка и упрямился, но мужчину как учителя признавал. Гарри нахмурился, пытаясь вспомнить примерное расположение места, в которое они должны были переместиться. Для аппарации не нужно было знать север-юг и прочее, только воспоминание о самом месте перемещения. Кэлб неопределённо повертел ладонью: -- Ближе к северной стороне, к Уэстену. Запомнишь место, потом будешь туда аппарировать. -- Он посмотрел на магов: -- Забираю его, вернуть не обещаю, это он уже сам. -- Котелбал махнула ладонью: -- Удачи! -- Гарри пошёл в прихожую. Луи с ним, а следом за ними встал Роберт. Пока Кэлб обувался, старший брат прислонился к косяку, смотря на младшего. Луи натянул на ноги кроссовки, смотря на Роберта. Тот вздохнул: -- Не раскисай. -- Затем кинул взгляд на спину Гарри, посмотрел в глаза брату и, поиграв бровями, сделал неприличный жест языком. Луи вспыхнул в смущении и ударил его кулаком, который брат с лёгкостью перехватил: -- Роб! -- Рыжеволосый засмеялся, взъерошивая его волосы, и, оттолкнувшись от косяка, хлопнул по плечу: -- Давай. -- Ушёл на кухню, исчезая в проёме. Луи обернулся на Кэлба и смущённо поджал губы, понимая, что на него смотрят. Гарри открыл дверь, выходя. Нужно было дать братьям момент игривой ругани, он не стал их торопить.***
Ох, ладно. Кэлб мог благодарить магию за это чудо, но Луи был великолепным учеником. В отличие от двух других, которые у него были. Том никогда не слушал и всегда пытался всё делать по-своему. Абраксас слушал, но был довольно… рассеянным и вечно забывал всё, что ему говорят. Луи — прекрасно слушал и хорошо запоминал, только вот… был совершенно слаб и не мог повторить то, что ему показали. Имеется в виду — вообще не мог. Гарри, подняв брови, смотрел на парня, который делал палочкой круг. Когда нужно было треугольник. Кэлб остановил его: -- Луи. -- Аврор замер, смотря то на него, то на палочку. Гарри развёл руки в стороны, кивая на его руку. Парень вздохнул: -- Я просто… я знаю, что у меня получается круг. Ну, вроде круг? -- Вроде круг. -- Кэлб вздохнул, закатал рукава рубашки и выхватил из чехла палочку, медленно показывая: -- Повторяй за мной. -- Он начал вырисовывать треугольник, палочка на конце засветилась розовым светом. Луи тоже взмахнул палочкой но рука его шла по какой-то неведомой кривой, свет на конце был красным, да еще и мигал. Гарри покачал головой: -- Вообще не так. -- Нахмурился, смотря на красный огонёк, и поднял руку, подходя вплотную, -- Погоди-ка. Луи вздрогнул, когда мужчина встал за его спиной, и взяв его ладонь своей, сказал: -- Колдуй. -- Парень послушно сделал жест и с палочки слетела слабенькая, косая Бомбарда. Гарри сильнее сжал пальцы на его запястье, прощупывая вены, и магические каналы под ними, сосредоточенно нахмурился, -- Люмос давай. Луи взмахнул рукой — светлый огонёк завис на конце палочки, слабо подрагивая. Кэлб отошёл, качая головой. Замолчал, смотря на парня хмурым взглядом. Дело перерастало из "нелегкого" в "очень сложное". Луи убрал заклинание, с тревогой смотря на тяжёлое выражение лица своего учителя. Спросил неуверенно: -- Что-то случилось? -- Гарри помолчал немного. Затем сказал, смотря на его руки: -- У тебя проблемы с координацией. Но это ладно. -- Вздохнул, поджимая губы, -- Слушай, у тебя был в детстве сильный магический всплеск? Или истощение? Парень расширил глаза. Почувствовал холодок в сердце. С ним было что-то… не так? Тихо ответил: -- Всплеск в десять, перед Хогом. Я… мне сказали, что я порвал несколько магических каналов, но всё восстановилось. -- Гарри грустно усмехнулся, качая головой, в задумчивости смотря на него: -- Хуëво восстановилось, парень. -- Мужчина положил пальцы на переносицу и, видя чужой испуганный взгляд, устало помахал рукой в воздухе, -- Это… не критично. Твоя магия идёт скачками. Не ровным потоком. Это нужно разрабатывать, тренировать. Просто ты уже взрослый, и будет очень, очень тяжело. Луи выглядел так, словно сейчас заплачет: -- Но целитель сказал, что всё хорошо! -- Кэлб покачал головой: -- Всё хорошо для гражданского мага. Не для боевого. Не для аврора. Парень всхлипнул и попытался глубоко вздохнуть, задавить слезы. Гарри в сочувствии выгнул брови и поспешно подошёл к нему: -- Ну ты чего? Нормально всё, -- Похлопал его по спине, но похоже, это стало спусковым крючком — Луи заплакал. Попытался слезы вытереть, отвернуться, но Кэлб ему не дал, прижимая к себе, -- Не нужно. Хочешь плакать — плачь. Парень расслабился и уткнулся в чужую рубашку носом, тихо вздрагивая от рыданий. Гарри прижал его к себе и, легко поглаживая по голове, сказал: -- Плачь, сколько хочешь плачь. Плакать нужно. Это эмоции. Если ты такой по характеру — то и пусть так. Нам это не помешает сделать из тебя самого крутого аврора. Луи замычал что-то в ткань, и Кэлб мягко посмеялся: -- Нет? Глупости. Поверь, мы с тобой справимся. Будешь у нас сильнее Гриндевальда. Парень сквозь слезы засмеялся высоте сравнения. А Гарри продолжал гладить его по голове. У него самого не было никого, кто мог бы его пожалеть. Поэтому он будет тем, кто может. ㅤ