Академия "Утопия"

Февраль толкает тяжёлую дубовую дверь, украшенную стальными узорами, и быстро заходит в местную таверну. Серый каменный пол, такие же серые, холодные стены с маленькими окнами, в которых вставлены тонкие практически не прозрачные пластинки слюды. По правую сторону от дверей в стене расположен камин, у которого стоят маленький столик и по бокам два кресла, обитые тёплым мехом белого цвета, перед камином на каменном полу разложена огромная шкура медведя — трактирщица клялась, что тот умер от старости. По центру залы находились две деревянные подпорки, удерживающие конструкцию потолка нижний залы, с обеих сторон от этих опор были расположены многочисленные столы. По левую сторону от входа находилась барная стойка из камня, а верхушка из мореного дуба. Туда и направилась девушка. Местным трактирщиком была огромная дородная дама, такая высокая и крепкая, что любой драчун побоялся бы лезть к этой великанше. Наверное, у неё в детстве был сильный гормональный сбой, потому что мадам Розетта говорила низким мужским басом, что вызывало сильнейший диссонанс. Сейчас она стояла за барной стойкой и протирала своими татуированными ручищами десятки бокалов. — Добрый вечер! — Февраль тут же поздоровалась, привлекая к себе взгляд. — Может, ты меня не помнишь особо, но я… — С дуба упала, Февраль? — низким баритоном хмыкнула Розетта. — Я помню всех и вся. Как и тебя, девчонка! Ты же пару лет назад помогла мне нотариальные бумаги достать против брата, всего лишь за простейшую информацию. — Это было ненароком, — Февраль невольно усмехнулась, потирая затылок. — Но я рада, что ты меня помнишь. — Я так понимаю, какой-то вопрос есть? — тут же к делу перешла владелица трактира, до скрипа протирая полотенцем бокал. — Такие, как ты, просто здесь не ошиваются. Не твоего уровня местечко. — Мне нужен этот парень, говорят, что он здесь часто бывает, — девушка протянула фото, быстро показывая его Розетте. Та мельком глянула и приподняла бровь. — Он что-то натворил? — спокойно спросила она. — Нет, нет! — тут же поспешила заверить Февраль. — К нему никаких претензий. Он просто знает нашего общего знакомого, которому я пытаюсь помочь. Нужно всего лишь поговорить. Не волнуйся, ничего криминального для твоей таверны. — Я не волнуюсь, — равнодушно пожала плечами хозяйка. — А ты смотри там… крепкий орешек этот парень. К нему часто девицы подкатывают знакомиться, но он не ведётся. Сидит постоянно в самом дальнем углу, как отшельник. Заказывает каждый раз рагу или жаркое, через полчаса попросит шоколадное мороженое, — Розетта невольно хмыкает. — В общем, беспроблемный парень, тихий и оставляет хорошие чаевые. Но не любит разговаривать, отшивает всех и вся, читает что-то постоянно в одиночестве. — Когда он бывает? — спрашивает Февраль. — Один приятель сказал, что видел его часто здесь по воскресеньям, то есть сегодня? — Тебе как раз повезло, он сидит за лестницей в дальнем углу. — О! Тогда мне, пожалуйста, две чашки кофе и порцию …. Какого ты там сказала… шоколадного мороженого? — Чем ты меня слушаешь, говорю, что он на девиц не ведётся. Все думают, что они «не такие», они-то сумеют, — трактирщица подняла бокал к глазам, рассматривая его на свету лампы. Она сморщилась, увидев неубранный отпечаток пальца, и вновь вернулась к чистке стекла. — Посмотрим, — улыбнулась Февраль. — У меня свои методы убеждать. Может, и получится. Сколько с меня? Девушка действительно нашла свою жертву в самом дальнем углу, за лестницей. Только что какая-то блондинка отошла с недовольным лицом от молодого человека, эротично виляя красивыми бёдрами. Февраль успела заметить, как Чхве Сан отмахнулся от неё рукой, продолжая втыкать в какую-то книгу перед собой. Второй рукой он макал кусочек хлебушка в то ли похлёбку, то ли в жидкое жаркое. В целом, он выглядел как на фото, даже моложе. Возможно, вина тому — серая толстовка с капюшоном на голове, придающая этому парню совсем моложавый вид. Девушка отметила про себя широкие плечи, кажущиеся ещё больше в бесформенной оверсайз одежде. Из-под капюшона выглядывало суровое острое лицо с холодным выражением глаз. Осветленные белые волосы несколько отросли и лохмато торчали из-под ткани на голове. — Я присяду? — чисто для начала разговора спрашивает Февраль, подходя совсем вплотную. — Сзади ещё много мест свободных, а разговоры меня не интересуют, — сухо отвечает Сан, не отрывая глаз от своей книги. — Я не отберу много времени, не волнуйся, — она просто внаглую садится к нему за стол со своим подносом. Абсолютно беспардонно умащивается напротив. — Я плохо выразил свою мысль, дамочка? — парень всё же поднимает голову на мгновение, бросая на неё быстрый и недовольный взгляд. Февраль явственно ощущает его раздражение, он хочет уединения и спокойствия. Зачем тогда вообще ходить в такие шумные места? Если не развратная девица, так какой-то пьяный придурок пристанет всё равно рано или поздно. Но молодой человек, уже опустивший голову, вдруг замирает, его брови на секунду хмурятся, и он вскидывает голову, вновь смотря на девушку перед собой. И она ощущает, как сквозь чужое раздражение на мгновение скользит неприкрытое удивление. Но чему он удивился? — Я знаю, что тебя зовут Чхве Сан, — просто начинает Февраль, не в её интересах тянуть резину и играть в кокетливые игры в догадайку. — У меня всего лишь пара вопросов. — Зачем мне отвечать какой-то девчонке на пару вопросов? — его бровь едва заметно приподнимается. Он опускает глаза, быстро смотря на содержимое подноса девушки. — Два кофе и мороженка? Так знакомятся, по-твоему, в таких заведениях? Обычно начинают с чего покрепче. — Мне сказали, ты такое любишь, — она равнодушно пожимает плечами, толкая одну порцию к парню. Он и глазом не ведёт, смотрит на неё со злым прищуром. — Не волнуйся, романтика сегодня меня не интересует. У меня более насущные дела. Я хочу задать вопросы… о твоём последнем деле в Проклятых землях… что там в итоге произошло. Лицо Сана становится мрачнее тучи, его глаза сужаются в совсем тонкие щелочки. — Я же говорю, иди-ка ты отсюда по-хорошему, — тихо и ядовито говорит он, его голос сейчас напоминает шипение раздражённой змеи. — Я спрашиваю, как часть Дисциплинарного комитета, — начинает девушка, хотя уже понимает, что не с этой ноты нужно заводить серьёзный разговор — она уже ощущает, как градус его раздражения поднимается всё выше и выше. — Меня зовут… — Я знаю, кто ты, — чуть фыркнув, перебивает Чхве. — Февраль Бетраш, низшее звено в Дисциплинарном комитете в силу возраста и пола, но благодаря последнему факту за то и взяли. Чтобы показушно уравновесить проблемы дискриминации полов, или как там сейчас принято говорить? — он наигранно хмыкает. — Но не думаю, что у тебя какие-то там полномочия спрашивать подобное. Февраль пропускает мимо ушей его едкое замечание насчёт своей должности и статуса. Она привыкла и не реагирует, таким её уже не задеть. Больше удивляет, откуда он знает её имя, она вернулась сюда спустя два года. Впрочем, учитывая, что представителей женского пола было так мало в «Утопии», поэтому большинство мужчин из праздного любопытства выучивало их всех. Возможно, что-то такое он и помнил. Девушка отстранённо смотрит на парня перед собой, который, как и предполагалось, не идёт сразу на контакт с сомнительной для него незнакомкой. Она зачем-то отмечает, что Сан был бы очень красив, если бы не этот злой и холодный взгляд, делающий его лицо достаточно отталкивающим. — Давай я сразу перейду к делу, — отпивая кофе из соломинки под пристальным раздражённым взглядом, продолжает Февраль, напрочь игнорируя его отнюдь не положительные эмоции. Но голос она понижает, чтобы не услышали другие зеваки. В прочем их стол находится поодаль ото всех. — Дело я твоё читала. Твоя команда погибла при осмотре старого здания в Проклятых землях, а так же подверглась нападению террористической организации. Ты — единственный выживший, чьё тело нашли на поверхности без чувств, когда ты пытался починить антенну для связи. Ты сразу подал заявку о пересмотре дела, доказывая, что там не всё чисто, что вы находили старые склады и лаборатории. Но больше никто так и не создал новый отряд, доступ в отравленный район закрыли под предлогом общей безопасности. Поисковая группа доложила о полной ликвидации нижнего яруса здания, об огромном завале после обрушения. Спустя неделю всех погребенных признали погибшими. Они не выжили бы после взрыва, без еды, без кислородных масок. Их передатчики констатировали смерть. Ты до последнего обходил и оббегал все инстанции, пытаясь не дать замять дело и расследовать должным образом. Доказывал, что вашу разведку могли слить, никто не знал, что вы туда отправляетесь. Но тебя лишь посылали восвояси везде и всюду. Итог — забвение команды, никакого раскрытия дела. Ты сам ушёл из разведкорпуса, выплатив неустойку за прерывание контракта. Сан слушал её с отстранённым выражением лица, его глаза бездумно впёрлись в одну точку, он втыкал куда-то через стол. Со стороны могло показаться, что ему скучно, и он слушает её опус вполуха. Но это было не так — Февраль явственно ощущала, как он сдерживает растущую злобу от таких воспоминаний, его и злит, и бесит, что она так обыденно об этом вещает. — На кой ты мне всё это говоришь? Позлить из-за старого дела? — прерывает он её, закидывая в рот кусочек хлеба, смоченного в юшку жаркого. — Нет, наоборот, — возражает девушка. — Я… верю тебе. Верю, что там было что-то нечисто. И хочу это разузнать, доказать! Я смогу достать официальный пропуск, чтобы разведать запрещённую территорию. Чхве насмешливо приподнимает одну бровь, тихо хмыкает про себя. Он бросает на неё какой-то насмешливый и одновременно неверящий взгляд. — Зачем тебе это? Уже два года прошло. Если и было там что-то, улики все исчезли. И зачем вообще какой-то рядовой из Дисциплинарного комитета, даже не Разведки или Отдела Контроля лезть в это дело? И зачем вообще я? Во мне не так много смысла. Что я могу знать? Февраль достаёт из-за пазухи распечатанную фотографию и молча протягивает её по столу к Чхве Сану напротив. Он смотрит вниз, скорее из приличия, а не из интереса. Но его глаза вдруг замирают, когда он узнаёт лицо на изображении. — Он был с тобой тогда в команде. Чон Уён, — говорит девушка, следя, как скользят по снимку холодные тёмно-карие глаза мужчины напротив. — Он считается погибшим. Мне нужно о нём разузнать. Когда-то я видела его пару лет назад, здесь, в «Утопии». Но у меня нет толком никакой картины, представления о нём. Поэтому я бы хотела, чтобы ты о нём что-то рассказал. Что он был за человек? Какого склада характера, храбрый или рассудительный там? Что любил вообще? Сан вдруг прыснул, с трудом сдерживая смешок, и Февраль примолкла, уставившись на парня перед собой. Она почувствовала его странную горькую иронию. — Ничего не знаешь о нём? — с наигранной улыбкой молвил он. И девушка вдруг увидела ямочки у рта, когда его губы растянулись в фальшивой весёлой эмоции. — Как прозаично. Ты его что, не помнишь совсем? Он бегал за тобой постоянно. — Ну, всякое бывало, не он один, — сухо ответила Февраль. — Это-то я о нём и помню, что был такой-то студент, что вечно звал меня куда-то погулять, караулил иногда в коридоре. На этом всё. Интрижки меня не интересовали, с этим парнем у меня ничего не было. Я не шибко-то с ним общалась, поэтому и говорю, что у меня нет чёткого представления, что он был за человек. Вот и спрашиваю. Сан молчал несколько секунд, с застывшей злой усмешкой. Его глаза нарочито равнодушно рассматривали фото перед собой за столом. — Как же он меня достал тогда. Всегда говорил ему, что он дурак, — тихо произнёс Чхве, но в голосе едва улавливалась плохо скрытая горечь. Он вдруг поднял голову, мельком бросая странный и непонятный взгляд на девушку. Затем медленно протянул руку и подвинул к себе поднос с мороженым. Нарочито плавно и не спеша стал копошиться ложкой в тарелке с десертом, а затем наконец-то отправил холодное лакомство в рот. — Ты не спросила, откуда я знаю твоё имя, — сказал Сан, набирая вторую порцию. — Я банально тебя узнал. Из-за Уёна, — хмыкнул он, а затем вновь продолжил. — По ночам, когда мы лежали в общей казарме, он всё время доставал фото какой-то девчонки и мог по часу его рассматривать. Зачастую всегда с таким грустным и отстранённым выражением лица, но иногда и лыбился романтично, как какой-то полоумный. Когда он увидел, что я это заметил, уже не стал скрываться, и тогда мне все уши прожужжал про свою безответную первую любовь, которая внезапно оказалась с ним и в «Утопии». Если честно, меня уже тошнило — он рассказывал о тебе по вечерам постоянно. Что ты ела в обед за столом в тот день, сколько раз проходила мимо его коридора общежития. Что пишешь левой рукой, что пьешь кофе только с молоком. Так что я и о тебе могу профайл составить, — хмыкнул Сан, глядя на затихшую и хмурящуюся девушку. — Я говорил ему, что это похоже на сталкерство, но он отнекивался, что не лезет напрямую, не переступит эту черту. Однажды я даже увидел, как он шёл за тобой по коридору. Впервые увидел вашу парочку, как и тебя тогда. И перед моими глазами была уставшая девчонка, погруженная в свои мысли, немного раздражённая, но учтиво вежливая. Ты игнорировала Уёна напрочь. И тогда ночью я ему сказал, чтобы он оставил это дурацкое позорное дело — ты не посмотришь на него никогда, тебе плевать. Он окончательно разобьёт сам себе сердце. И знаешь, что? Расстроился ли этот дурак? Да, ему было неприятно это слышать, он молчал, поджав губы. А затем хмыкнул и сказал, что и так всё прекрасно знает, но не собирается избавляться от единственного светлого чувства в своей жизни. Да он в наёмники сунулся, лишь бы в ранге вырасти и что-то значить в обществе! Чтобы стать хоть на одну ступень выше к тем, к кому тянется, — с каждым словом, с каждым предложением лицо Сана менялось. Его холодная маска презрения на миг слетела, уступая место плохо скрываемой раздражённой ярости и разочарования. Он говорил, словно плевался ядом, как рассерженная змея. — И знаешь, вот что забавно? Он так был помешан и влюблен как дурачок в какую-то девчонку, а сам для неё был каким-то фоном, она даже не знала, какой он, ведь теперь пытается зачем-то расспросить, что он за человек, хотя тогда могла тысячу раз об этом спросить! Февраль терпеливо слушала этот внезапно пламенный опус, стойко сдерживая эмоции. Она ощущала сейчас его чувства. Не так сильно, но улавливала основную — какую-то непонятную самому ему детскую обиду. Её способность не читала чужие мысли, как могло показаться, но она уже научилась интерпретировать чужие эмоции, предугадывать по ним ход мысли оппонента. И Сан снисходительно назвал этого Уёна дураком, но Февраль уже предположила, что это типичное пацанское поведение — обзывать друга или приятеля, но в глубине души он был явно неприятно уязвлен за своего товарища. Девушка невольно вздохнула, складывая руки на груди. — Ты можешь думать обо мне как угодно, — спокойно сказала она. — Твоё право. Но и моё право не отвечать на мужское внимание. Я не обязана отвечать взаимностью любому, кто бы воспылал ко мне какими-то чувствами. Или только ты с равнодушием можешь посылать девиц в таверне, которые подходят к тебе знакомиться? — при этих словах глаза Сана злобно сузились в щелки, но он ничего не ответил, холодно буравя её взглядом. Февраль лишь хмыкнула. — Вот-вот, это работает в обе стороны, а не только в мужскую. Я не собираюсь тут разглагольствовать про проблемы полов, я за другим пришла. Парнишку твоего я обидеть никогда не хотела целенаправленно, но и надежд ему никогда не давала, ни флирта, ни разговоров. Я была слишком сосредоточена на работе, поэтому приходилось жестоко отсекать романтичных ловеласов, лезущих от скуки. Так же проще, чем долго отваживать? — она кивнула в сторону, Сан ненароком проследил глазами за её взмахом головы, где сидела за столиком расстроенная блондинка и буравила их взглядом. Та самая, что недавно лезла к Чхве со знакомством, а сейчас раздражённо рассматривала новую девицу с ним за столом. — О нет, я без претензий к тебе, работник Дисциплинарного комитета, — сухо сказал Сан, медленно поворачивая к ней голову. — Просто непонятно, зачем ты решила ворошить призраков прошлого? На кой ты вообще про него вдруг вспомнила? Февраль на секунду замешкалась. Ведь теперь её ответ прозвучит достаточно странно. — Не знаю, как начать, — она невольно поёжилась, смотря в сторону. — Поверишь ли ты вообще, но… Ладно, расскажу как есть. Пару дней назад я вылезла тайком в Проклятые земли на первый уровень… При этих словах бровь Сана насмешливо приподнялась, он с иронией посмотрел на горе-разведчицу. — Зачем? Аномалии искать? — явно пошутил он. — Неважно, — тут же отмахнулась девушка. — Причина — сейчас неважна. Важно то, что произошло. Меня быстро нашли патрульные, потому что я умудрилась вступить в капкан. Но пока они со мной разбирались, на нас напала невиданная огромная тварь. Она вылезла словно из ниоткуда, из тумана, и такое я видела впервые. Нечто огромное, словно призрак, но вполне осязаемое, как странный мутировавший оборотень с получеловеческим лицом. И оно было невероятно сильно — раскидало за секунду пятерых здоровых мужчин своими руками с когтищами. Сан хмурится, слушая её рассказ, непонятно, что он думает, верит ли вообще. Февраль тем временем достает из-за пазухи свёрнутый лист, а затем протягивает ему свой рисунок-набросок, где она по памяти изобразила того загадочного монстра. — Видел когда-нибудь подобное? — Нет, — тут же отвечает Сан, с отстранённым выражением лица рассматривая нарисованную тварь. Он на мгновение бросает на девушку недоверчивый взгляд. — Ну, предположим, нечто мутировало в Проклятых землях. И оно раскидало патрульных. А тебя что не тронуло, на десерт оставило? — с холодной иронией вопрошает он. — Ну, вот и суть всего моего опуса, — говорит Февраль и невольно наклоняется к нему чуть ближе. — Тварь вначале проигнорировал меня, увлекаясь мужчинами, но потом вдруг обернулась на меня, уставившись во все глаза. Выглядело так, словно монстр вдруг узнал меня. Я не могла освободиться из капкана, и просто в ужасе замерла, пока оно склонилось надо мной. Не пыталось как-то ударить или сожрать, просто… уставилось и гладило по лицу. — Делало что? — язвительно уточнил Сан. — Да, знаю, как звучит, но это именно так. Оно вдруг просто втыкнуло в меня, словно что-то ностальгировало. Я зависла сама на мгновение, растерянная и испуганная. Но потом… потом я сама уставилась на него. У него были человеческие глаза под маской, — девушка постукала указательным пальцем по нарисованному наброску, там, где изобразила подобие лица неизвестной твари. — И они мне вдруг показались отчаянно знакомыми. Словно где-то я уже видела эту родинку под глазом и родинку на губе. Словно кто-то уже когда-то так пялился на меня. Глаза Сана удивлённо расширяются, он смотрит на неё, не мигая, уже понимая, но абсолютно не веря. — И тогда я вспомнила, — Февраль смотрела на него в ответ со всей серьёзностью. — Тогда я вспомнила того мальчишку Уёна. С точно такими же глазами. И когда эта тварь зачем-то склонилась ко мне, я назвала его по имени — громко и чётко: «Чон Уён»! И знаешь, что? Оно замерло тут же. Это существо застыло, как громом поражённое, и на секунду я увидела в его глазах испуг. Оно отпустило меня и умчалось восвояси, растворяясь в тумане. Поэтому я здесь, поэтому жива. И поэтому мне чертовски надо узнать, что произошло два года назад! Ибо я уверена на девяносто процентов — это был Чон Уён! — Не шути так, — тихо сказал Сан, мороженое в его ложке давно растаяло и капало на тарелку вниз, рука парня так и застыла в паре сантиметрах над столом. Он словно опомнился и положил прибор, затем привычно нахмурился, буравя Февраль своим тяжёлым взглядом. — Я не любитель розыгрышей, уж поверь, — девушка покачала головой. — Понимаю, как это звучит — слишком сложная фантазия. Но этот монстр отреагировал на имя, и его глаза были такими же, как у него! Поэтому я решила разузнать, что же произошло с тем самым Уёном, и каково же было моё удивление, когда я узнала о том деле и его якобы «смерти». Тогда я копнула ещё глубже, рассматривая ваше дело. Ты не зря думал, что это подстава. Слишком много всего странного. Мой начальник считает, что в тех землях в том здании, где вы были, находились скрытые лаборатории. Есть ничем не доказанные сведения, что там часто использовали мутировавшие вещества, чтобы ставить опыты над людьми. Возможно, этот взрыв — попытка скрыть и замести следы. — Ты сама сказала, что это ничем не доказанные сведения, — возразил Чхве. — Да, сказала. И в этом моя миссия — найти какие-то доказательства. Мне нужна команда, чтобы отправиться снова в Проклятые земли. Тайная команда, это неофициальная миссия… но… с официальным пропуском. — То есть, вы тайком что-то копаете на другой комитет, на свою же власть? — Сан задал вопрос риторически, прекрасно и так это понимая. — Самовольные миссии? Не крутовато ли для обычной девчонки? — Мы ровесники, — сухо возражает Февраль, игнорируя его опус. Но она явственно чувствует его растерянность, внутреннее понимая, что удочку уже закинула. — Но ты прав, я простой рабочий для всех. Молодой, набирающий опыт. Если со мной что-то «случится»… Не сильно-то кто и спохватится, скинут всё на молодость и гормоны, на несоблюдение субординации, сплошное самовольничество, — она слабо улыбается, рассматривая его реакцию. — Я — выгодное пушечное мясо, которое не жалко использовать, чтобы что-то узнать. Рот парня едва заметно кривится. — Я ненавидел их всех там, всё высшее руководство, для которых мы в итоге были просто пушечным мясом, как ты верно выразилась, простой разменной монетой! — тихо прошипел Сан, также буравя её взглядом в ответ. — А тебя вот не смущает, что тебя так же используют, если что? Что с лёгкостью забудут и бросят, если пойдёт что-то «не так»? — Мне плевать, — тут же ответила Февраль, даже быстрее, чем хотела. — У меня никого нет и ничего такого, за что стоило бы держаться, поэтому сейчас меня интересует только одно — найти эту правду. — Если ты так хочешь найти какую-то правду, значит, есть то, ради чего это всё, — спокойно возражает Сан. — Сейчас это не имеет значения. Я рассказала тебе это, потому что не откажусь от твоей помощи. Я хочу, чтобы ты отправился со мной туда, как защитник и боевая сила, чтобы осмотреть и разузнать. Мне нужно знать, что тогда произошло! Ведь это может действительно оказаться Уён, из-за какого-то несчастного или жуткого случая, ставшим этим… существом… Ты хотел тогда добиться правды и справедливости, и вот он — твой шанс, снова расследовать это дело, но уже самому. Сан какое-то время сидит молча, просто сложив руки в замке на колене. Его глаза загадочно блуждают по лицу девушки. Он отчаянно думает, он растерян. В его взгляде сложно сейчас что-то прочитать, и к большому разочарованию Февраль, именно сейчас она не может толком считать его эмоцию. Ей кажется, что он растерян и запутался, хоть его взгляд холоден, а лицо безэмоционально. Сан молчал так долго, что в какой-то момент ей стало неловко. — Чвхе, ты что-то ответишь мне? — Ты думаешь, я так легко поверю в какую-то тварь с глазами моего погибшего соратника? — скривившись, тихо молвил он. — В этот странный опус? — Но что-то же там произошло? — не унимается Февраль. — Согласно отчётам ты говорил, что именно Уён принял странный сигнал о помощи, который вы пошли проверять. Чхве вздохнул, видя, что она никак не сдаётся. — Да, как ты и читала, я говорил, что тогда Чон Уён внезапно получил анонимный сигнал о помощи, — сказал он. — Мы возвращались с патрульного задания в Проклятых землях, путь был неблизкий. Уён вдруг получил вызов по рации, кто-то перехватил его сигнал. Кто-то умолял его помочь, голос был плохо различим, но звал в ближайшее здание заброшенного университета Кёнгу, что был не так далеко от нас по пути. И тут сигнал пропал, как и внезапно связь у всех нас — не работал ни один прибор. Это было очень странно, но мы всё же решили проверить, обогнув нашу запланированную территорию. Внутри здания мы нашли на первом этаже труп. Тогда я и сделал самую огромную, непростительную глупость, — лицо Сана стало темнее тучи. — Я поднялся самовольно один на крышу, как единственный механик, намереваясь починить и установить антенну для связи, чтобы сообщить о странном сигнале и трупе. Я оставил их сторожить на этаже, ушел один! Уёна назначил за главного. А вскоре ко мне примчался один из наших ребят, Робби, раненный и запыханный! Он сообщил, что пока я чинил антенну, связь начала потихоньку возвращаться, и Уён получил новый сигнал о помощи о том, что на нижних этажах здания, внизу незаконно обустроили подпольные лаборатории. И сейчас там пытают людей, ставя над ними эксперименты. Робби сказал, что там кто-то кричал, взывал о помощи так, словно его там резали. И Уён самовольно спустился с ребятами вниз, на помощь неизвестным! — на лице Сана отображается весь спектр гнева и разочарования. — Как инфантильно, полное несоблюдение субординации! Они не дождались своего капитана, идиоты! А я, тоже хорош, был один наверху! Я взбесился и готов был сломя голову мчаться к ним. Как всё вдруг и произошло. Начался обстрел, засада со всех сторон. Робби словил пулю в висок через пару секунд, а мне пришлось вновь подняться на крышу, забаррикадироваться, чтобы вести ответный огонь по неизвестному противнику. И тогда произошло остальное — громогласные взрывы, полздания раскрошило. И больше я ничего не знаю и не помню. Очнулся я уже в больнице, по словам докторов, найденный спасательным патрулем «Инсомнии». Дальше ты и так знаешь — отчёты о телах, о непонятной операции, о прекращении разбора завалов спустя неделю. Как итог — я единственный выживший, — заканчивает он, плохо скрывая злость в голосе. — Поэтому подумай ещё раз. Не давай мне такой ложной надежды, это… всё непросто, это — тяжёлая тема, чтобы витать в облаках, а не действовать по реальным фактам. Февраль смотрит на него, несколько дольше, чем следовало бы по приличиям, затем искреннее говорит: — Я знаю, что это звучит всё так странно, но я уверена, что он не погиб. Ты в праве не помогать мне и не соглашаться. Я отправлюсь вскоре туда сама. С тобой, с кем-то другим или вообще одна — я отправлюсь туда и так, во что бы то ни стало. Но я посчитала важным сообщить тебе об этом и взять бы того, кто действительно в этом заинтересован… И готов доказать справедливость, не оставить в стороне тёмные дела других. Так что подумай, и дай знать, если будешь готов, — Февраль протягивает ему свою визитку с номером телефона. Сан смотрит на бумажку перед собой с расфокусированным взглядом, сам он даже не шелохнулся. Она кивает ему на прощание, оставляя парня наедине со своими мыслями. Девушка понимает, что пока бессмысленно давить и что-то заставлять его решить. Она закинула эту удочку — сомнения и лучика надежды. Оставалось ждать и верить, что он клюнет. Этого Сана описывали как того, кто всегда заботился о своей команде и чтил верность и дружбу. Судя по прочитанным ее отчётам, как отчаянно парень пытался добиться правды, то он такой и был — преданный друзьям пёс. Февраль была уверена, что этот Чхве попытается разузнать правду. И ей же самой легче будет найти хоть какие-то улики, какие-то следы, что же всё-таки за дело было, да и где вообще теперь Апрель. «Где же ты? Я надеюсь, что мы встретимся, а не я найду твоё бездыханное тело где-то в Проклятых землях…»

…

Выйдя из таверны, Февраль вздохнула полной грудью: вечерний воздух был уже прохладным. Ещё не ночь, не комендантский час, но давно темно. Нижний Город озаряли первые огоньки фонарей. Ей бы идти по освященным улицам, но она свернула в тёмные переулки. Глаза Февраль быстро следили за странными следами голубого марева силы, тонкой дорожкой мелькающего в воздухе. Она одна из немногих, кто мог видеть последствия применения Силы. Девушка заметила частицы, мелким облаком струящиеся над тротуаром, что явно свидетельствовало о применении Силы. Кто-то что-то делал недавно, использовал их. Это могло быть что угодно, даже абсолютно невинное действие, но обострённое чувство девушки заставило её двигаться тёмными узкими переулками, желая проверить, куда это всё её заведёт. Она всегда доверяла этому странному чувству, шестому чувству, как это называли в народе. Хотя у неё самой часто не было никакого логического объяснения этому. В любом случае, и этим путём можно было добраться до Академии, в центральный район. Таверна была в Нижнем Городе, туда не жаловали спускаться приличные люди, но кого это волновало? Сюда любили приходить и не самые благочестивые студенты, хотя гулянки не приветствовались руководством «Утопии». Девушка не ушла далеко. В одном из тёмных закоулков она запоздало почувствовала чужую злобную эмоцию — агрессии и раздражённого страха. Февраль не успела вовремя развернуться — сильный удар по затылку заставил её упасть на землю. В глазах как-то предательски потемнело… Сколько прошло времени? Очевидно немного. Девушка с трудом ощущала происходящее. Она вздрогнула, напрягаясь. Голова и затылок болели, ныли от тупой боли и всё было неясно. Лишь где-то перед носом ощущался слабый запах пыльной земли… Ведь на ней она сейчас лежала? Вроде бы кто-то копался в её карманах. Но затем вдруг отошёл: сквозь полуобморочное состояние она ощутила, что неизвестный нападающий вдруг ужасно испугался, подпрыгивая на месте. — Господин Юнхо! — воскликнул незнакомец над ней, сделал пару шагов назад. Возле неё кто-то прошёл, второй. Февраль успела заметить немного затуманенным взором тёмные сапоги… Ещё один человек? — Это кто? — новый человек тем временем спокойным шагом прошёл мимо неё. — Понятия не имею, господин Юнхо! — девушка услышала испуганный голос какого-то мужчины, явно того, кто её ударил. — Мне показалось, что она меня преследовала переулками, и я её вырубил. Но вроде ничего не нашел в карманах, никакого оружия. Студентка «Утопии» судя по документам, Вам нечего волноваться! Февраль слабо слышала, как первый мужчина вскрикнул и пошатнулся, издав стон, споткнулся и упал на что-то. Девушка с трудом повернула голову. Она расплывчато видела в темноте фигуры на фоне близ прилегающих домиков. Очевидно, первый вдруг упал, а второй подхватил его под руки. — Что с тобой, Вэнс? — Простите, господин Юнхо! — взволнованно оправдываясь, пролепетал упавший мужчина, которого назвали Вэнсом. — Но у меня возникли трудности с камнем. На меня напали и отобрали камень. Я был ранен, только дошел сюда… — Отобрали камень? — тут же перебил второй, которого постоянно называли Юнхо. У него был молодой и звонкий голос, и очень высокий рост. Чёрный кожаный плащ в пол ещё больше, казалось, удлинял и худил его и без того долговязую фигуру. Неизвестный чуть склонился над Вэнсом в своих объятиях, приближая своё лицо к нему: — Ты настолько глуп и беспечен! Я же просил без шума и лишнего внимания! — Я пытался! — голос Вэнса дрожал. — Это был какой-то коротышка с примечательной прической — синими волосами… — Мне надоело тебя слушать, — вновь прервали его, — мало того, что ты опоздал на неделю, так ты ещё и раскрылся, нашумев в Эксклайзиве. — Но я… — Всё равно, — перебил его некий Юнхо, — Вэнс, ты серьёзно облажался, это недопустимо. К тому же я вижу, что у тебя нет одной кисти уже. Теперь ты ещё и бесполезен. — Но… К Февраль наконец-то полностью вернулось зрение, и она успела увидеть, как в руке высокого человека в чёрном длинном плаще мелькнул какой-то короткий клинок и резко вошёл в живот некому Вэнсу. Первый мужчина издал стон, переходящий в хрип. Он медленно, с открытыми от удивления и непонимания глазами, сполз по своему убийце на землю. Молодой мужчина или даже парень надменно откинул мёртвое тело ногой, на пыльную землю. Он развернулся, достал что-то из кармана и, присев, воткнул в землю. Незнакомец был чертовски высокий, и даже на корточках это было слишком заметно. Февраль услышала, как он что-то шепчет. Наверное, она нечаянно дёрнулась, потому что он резко вскинул голову и уставился на неё. — Ты…! — в искреннем удивлении воскликнул парень. Повинуясь инстинктам, девушка тут же подорвалась на ноги, намереваясь или защищаться, или быстро убегать. И, скорее всего, второе. Но не тут-то было. Она и глазом не успела моргнуть, как оказалась прижатой спиной к стене старого домика, а голова прилично ударилась об твёрдую вертикальную поверхность. Чужие пальцы с силой обхватили её горло. Февраль с трудом подняла голову и встретилась с изучающим взором тёмных как ночь глаз. На секунду взгляд незнакомца, которого убитый назвал «господином Юнхо» был настороженным, изучающим, даже искренне удивлённым. Но вмиг изменился, стоило ему мельком рассмотреть в полумраке всю девушку целиком. Он едва заметно хмыкнул, нависая над ней. Парень выше Февраль на целую голову. И на неё сейчас смотрело молодое лицо с мягкими чертами и правильными изгибами, аккуратными губами. Большие и круглые каштанового цвета глаза быстро изучали свою новую добычу под собой. Отросшие волосы шоколадного цвета обрамляли миловидное лицо, но сзади несколько удлинялись. Словно недоделанная стрижка маллет или просто отросшие разной длины. В голове девушки вдруг мелькнула нелепейшая мысль, что с таким приятным и симпатичным лицом этот парень с лёгкостью мог бы быть каким-то серийным маньяком — ему стоило просто широко улыбаться, и за ним следовали бы без вопросов куда угодно, доверяя в секунду. Он только что убил человека, не дрогнув, но, не зная это, тяжело было предположить, что этот незнакомец на такое способен. На Февраль взирал молодой мужчина с практически добрым лицом и ласковым взглядом; такой, который понравился бы любой маме, как прилежный кавалер. Только вот тонкие, невероятно длинные пальцы с силой сейчас сжимали её шею. И это никак не вязалось с добродушной улыбкой на симпатичной моське. Девушка крутанулась, но не смогла пошевелиться в его хватке. — Невероятно, я прям завис на секунду, — вдруг произнёс он. Насмешливые живые глаза впились в неё. — Но как вас зовут, миледи? Февраль зависла от такого галантного вопроса. И удушающая хватка на шее как-то сильно с этим контрастировала. Она слабо захрипела — воздуха уже не хватало. — Ох, простите, — чужие пальцы вдруг разомкнулись, и девушка закашлялась, когда смогла нормально дышать. Но тут же тихо вскрикнула — незнакомец быстро сменил позу, теперь с силой вжимая её в стену за плечи. — Какого…? — невольно вырвалось у неё. Она злобно уставилась на эту высоченную дылду. Несмотря на добродушное лицо напавшего она отчётливо чувствовала… ничего. Ни злости, ни ярости, ни какого-то положительного чувства. Только странный, искажённый интерес. — Я просто шла мимо, зачем на меня напали? — выпалила девушка первое, что пришло на ум. — Я ничего не сделала! Тёмные, практически чёрные глаза с каштановым отливом бегали по её лицу. Парень вдруг улыбнулся. — Так бывает, — спокойно сказал он. — Несправедливый закон жизни. Даже хорошим людям часто не везёт. Я повторю вопрос — как тебя зовут? Длинные пальцы ещё сильнее сжались на её плечах, так, что кости чуть не захрустели. По крайней мере, у девушки было такое ощущение. — Февраль, — быстро представилась она. — А тебя тот убитый назвал Юнхо. — Видишь, не зря убил этого болтуна, — вновь улыбнулся незнакомец, который не стал отрицать, что его зовут Юнхо. — Сколько же событий за сегодня! Только что я словно увидел призрака прошлого, но это оказался другой человек. Но разве такое имя может быть совпадением? Он хохотнул, но глаза девушки вдруг расширились от удивления, поражённые и шокированные. — Ты видел кого-то похожего на меня?! — тут же воскликнула она и, не думая, попыталась склониться к нему. Но Юнхо молча толкнул её обратно, чуть встряхнув на месте. Февраль словно и не заметила этот грубый жест — она уже была во власти собственных эмоций. — Ответь, пожалуйста! — взмолилась она. Так странно и так нелепо прозвучала её отчаянная просьба к какому-то незнакомцу, который только что убил человека, не моргнув глазом. — Ответь! Ты меня только что с кем-то спутал?! — в голосе Февраль уже звучат яростные нотки, эмоции швыряют её в новое состояние. — С кем-то похожим? Некий Юнхо смотрит на неё молча, едва заметно улыбаясь. — Кого ты ищешь? — вдруг вопрошает он уже серьёзно. Девушка теряется на секунду, но не успевает ответить, парень быстро отвечает сам: — Впрочем, разве это важно? Если я вижу тебя впервые, значит, о твоём существовании не хотели сообщать. Тогда будем уважать чужой выбор. — Ты знал… — девушка не успевает договорить, потому что мужские пальцы вновь возвращаются на её шею с дикой скоростью и стальной хваткой. Февраль снова повисает в чужих руках. Она затравленно смотрит в спокойное лицо, склонившееся над ней, тщетно брыкаясь в удушающей хватке. Юнхо с пару секунд глядит на неё, молчаливо и изучающе. — Нет, у тебя нет этих способностей, — вдруг вздыхает он. — Иначе бы не задавала вопросы, узнала бы и так. Но по глазам вижу, ничего не понимаешь. Февраль уже захрипела, действительно ничего не понимая, но в голове билась только одна мысль — он что-то может знать. Юнхо вдруг склонился так низко, практически прошептал ей на ухо, обдавая кожу горячим дыханием: — Не лезь в это. Забудь. И если хочешь жить, не развивай никакие способности. Он хотел что-то договорить, но резко вскинул голову, смотря куда-то вбок. Секунда — и чужие пальцы отпускают её шею. Девушка съезжает по стене, отчаянно откашливаясь. Как вдруг мимо неё пролетает молнией чужое тело. Февраль заторможено и удивлённо смотрит, как некий Юнхо в своём длинном чёрном плаще резко уходит от чужого взмаха оружием — в его руке вдруг появляется длинный стилет, который гасит внезапный удар призрачного клинка нового противника. Девушка сначала с недоумением смотрит на чужую спину с широкими плечами в бесформенной светло-серой худи и графитовых спортивках. В руке нападавшего, невесть откуда выпрыгнувшего, горел голубой призрачный клинок. — Силовик-рошеви, — улыбнулся вдруг Юнхо, склоняясь прямиком над своим новым соперником. Он был гораздо выше его, но парень в сером худи — мощнее и крепче. И Февраль вдруг с удивлением узнает в этой фигуре Чхве Сана. — А я что-то не понимаю, что за энергию ты используешь в стилете, — хмыкает он в ответ долговязому. — Она не чистая… Впрочем, кто ещё будет дамочек в подворотне душить, явно не благородный рыцарь. — Ты на него тоже не сильно похож, пацан в спортивках, — улыбнулся ему Юнхо. Он вдруг сделал шаг вперёд и пнул ногой своего противника, но Сан быстро отпрыгнул назад, однако тем самым разрывая их скрещенное оружие. Юнхо усмехнулся и усилил напор — просто рванул на встречу, занося стилет для удара. Сан молниеносно парировал его выпад, но пропустил быстрого врага мимо себя и отпрыгнул в сторону. Его струящийся голубой энергией клинок прошёлся рядом, но не успел задеть парня в чёрном плаще, зато тот невозможно быстро, чтобы защититься от него, оказался за спиной бывшего наёмника и использовал своё положение. В глазах и сознании потемнело, но тело действовало на автомате и выполнило необходимое: шею обожгли искры от скрестившихся за спиной их лезвий. Февраль аж вскрикнула, испугавшись за Сана. Не то, чтобы она за него переживала, но вообще-то он сейчас её как бы спас. Невольно зажмурившись, девушка умудрилась пропустить пару движений — молодые мужчины резко развернулись и пару раз молниеносно атаковали друг друга, но оба так же с лёгкостью парировали удар один одного. Юнхо вёл себя, как истинный нападающий, вновь нанося удар, но его противник резко блокировал это движение. И конец лезвия стилета стукнул во вскинутый клинок Сана, который тут же крутанул кистью, отбрасывая руку соперника. Юнхо вынужденно отпрянул. Его брови искривились, собирая морщинки над переносицей, но губы растянулись в чудовищном подобии улыбки. — Неплохо, очень неплохо! — воскликнул он. — Ты действительно силён. Я с радостью убью тебя. Но прежде… ох, какая незадача, у нас гости! Где-то послышались голоса — явно отряд полиции спешил на шум, кто-то из людей звал их на помощь, крича, что в закоулках что-то происходит. — К сожалению, нас прервали, возможно, продолжим в другой раз! — спокойно сообщил Юнхо, и вдруг спрятал в руках свой стилет. — Ты не уйдешь! — прошипел Сан, злобно щуря глаза. — Да ну? А я собираюсь. И вам советую, если не хотите объяснять, что не вы этот труп организовали на земле. Сан быстро обернулся, смотря на мёртвое тело неподалеку. Он вздрогнул, вновь разворачиваясь обратно — так как высокая фигура Юнхо уже мчалась прочь, скрываясь за поворотом. — Рад был познакомиться, Февраль! Надеюсь, больше не увидимся! — раздалось уже за домом, а затем прозвучал высокий смешок незнакомца. — КТО ЗДЕСЬ?! ОСТАВАЙТЕСЬ НА МЕСТАХ! — истошно заорал какой-то другой мужской голос. — Полиция! — Твою ж…! — невольно выругался Сан. Его взгляд быстро заметался то по трупу, то по следам на земле, то по девушке, вскакивающей на ноги. — Нам лучше уходить, чем встревать в это! — быстро выпалила Февраль, откашливаясь. — Внезапно для члена Дисциплинарного комитета! — хмыкнул Сан. Она хотела что-то промямлить, что это название больше пафосное, чем отображающее реальность, но не успела. Парень уже стремглав оказался двумя шагами возле девушки и схватил её за руку, тут же кинулся удирать восвояси, потянув её за собой. Они помчались прочь тёмными извилистыми переулками среди узких, близ стоящих домиков. Позади слышались крики и топот сбегающегося патруля. — Давай быстрее! — прошипел Сан, когда они завернули за поворот. Он тянул девушку за собой с небывалой силой, цепко сжимая её ладонь в своих пальцах. Февраль невольно морщилась — она не поспевала за ним никак из-за травмированной ноги, припадая на неё, было чертовски больно. Очевидно, Чхве это не сразу сообразил, он просто автоматом тянул за собой казавшееся ему медленным чужое тело. Февраль стойко терпела, подпрыгивая на месте, стараясь перебороть стреляющие ощущения в голени. Вдобавок её голова гудела от силы удара, лишившего её чувств некоторое мгновение назад, и вдобавок девушка чувствовала ощутимую тошноту. Она отстранённым взглядом уставилась на мужскую спину в сером худи перед собой. Вид казался внушительным — широкие плечи прилично констатировали с тонкой талией, которая была различима даже под мешковатой одеждой. Февраль вдруг зачем-то отметила, какой это был странный короткий бой. Один высоченный в длинном кожаном плаще, как какой-то галантный киллер-мафиози, с идеально ровной осанкой. И второй берсерк в спортивном оверсайз-одеянии, двигающийся на полусогнутых как дикий кошак. Бегущий впереди Сан вдруг резко повернул голову и пристально посмотрел на ковыляющую за ним девушку. — Что с твоей левой ногой? — Я же сказала, в капкан попала недавно, — прошипела она сквозь зубы, так как и простой разговор заставлял её терять концентрацию и невольно морщиться от боли. Сан невольно скривился, его глаза сощурились под длинным капюшоном. — Забыл эту деталь. Вот чего ты так неуклюже бежишь как улитка! Нас так быстро догонят! Февраль ничего не успела возразить на это, а лишь пискнула — сильное тело перед ней крутанулось и тут же подхватило её на руки как пушинку. Её рывком закинули себе на плечо. — Так быстрее! — возразил Сан, чувствуя, как девушка готова была разразиться протестующей тирадой. И он стремглав помчался дальше в темноте переулков. — Да п-п-ож..ди…и… Ты...! — Февраль пытается что-то сказать, но тщетно: её тело безвольно барахтается на чужом плече, как тряпичная кукла. В какой-то момент она просто сдаётся и больше не сопротивляется, лишь вздыхая. Сан реально с ней на теле бежит быстрее, чем она ковыляла за ним. Девушка думает, что ей действительно нужно заполучить его в команду — он слишком силён. Такие должны быть в друзьях, а не во врагах. Она что-то совсем думает о людях корыстно. Но у неё есть цель, и Февраль придётся прибегать к чужой помощи, чтобы её добиться. Она снова думает об этом странном Юнхо. Что же это произошло? Но она абсолютно уверена, что при первом взгляде он обознался. Ей просто необходимо найти этого парня и поговорить с ним! Непонятно, что он в итоге хотел с ней сделать — просто сильно запугать или таки додушить, но Февраль внутренне злится, что не смогла добыть никакой информации. Хотя она сама свалилась на неё как снег на голову! — Что произошло? — вдруг спрашивает Сан на бегу, его дыхание сбивается. — Я посмотрел в окно, куда ты пошла. А ты зачем-то свернула прямиком в опасные переулки. Вообще мне было плевать, но идя домой обратно, я решил на всякий случай проверить… а в итоге тебя душил какой-то мудила в подворотне! И чувствую, что не простой, он был слишком опытен в бою! На тебя уже охотятся зачем-то? — Нет, вряд ли! — слабо возразила Февраль. — Я нечаянно на них наткнулась, двое мужчин о чём-то спорили, и второй убил первого. А потом накинулся на меня, как на свидетельницу. Это совпадение, мне просто не повезло там оказаться. Ну а потом повезло, что ты появился на помощь. — Ясно, — спустя мгновение сказал Сан на бегу, сквозь немного сбившееся дыхание. Было непонятно, поверил он ей или нет, но явно решил не поднимать больше эту тему. — Просто… просто не лазь так бездумно в тёмное время в Нижнем городе. Здесь полно всякого сброда! Голова так трещала, что девушка не заметила даже, как они оказались перед стенами «Утопии». В какой-то момент она незаметно отключилась от разрывающейся боли в затылке и безвольно повисла на мужском плече. — Эй? Приём? — кажется, Сан даже попытался дозваться до неё, но Февраль что-то слабо простонала, пребывая в полуобморочном состоянии. Тем временем Элеонора в холле допиливала новые вишнёвые ногти. Сегодня на нём/ней было шёлковое платье бордового цвета, облегающее тощую фигуру и юбкой-рыбкой расходившееся внизу. Голову администратора второго холла общежития украшала плотная чалма с блёстками и кроваво-красной орхидеей. Она вскинула голову на звук тихо открывающейся двери у лестницы и с удивлением уставилась на представшую картину. Какой-то молодой парень в безвкусном для неё спортивном одеянии деловито остановился в центре холла. Он с равнодушным выражением лица держал на плече женское тело. И только по упругой попке в чёрных джинсах Элеонора вдруг с сомнением опознала Февраль. Та что-то пробухтела, словно пьяным голосом. Парень с отстранённым выражением лица повернул голову на звук, тыкнул языком во внутреннюю сторону щеки, а затем резко стащил девичье тело с плеча. Но не скинул, а просто поменял положение, подхватывая Февраль под коленки и подмышки, теперь он стоял и держал её на руках. Девушка скривилась и уронила голову ему на плечо, что-то причитая. Кажется, она частично была без сознания. Молодой человек уставился на администратора холла, подойдя к её стойке быстрыми шагами, и снова замер. Элеонора скептически осмотрела эту картину в который раз, приподняв тонко выщипанную и подкрашенную бровь. Она всё же с трудом узнала паренька под длинным капюшоном. Кажется, это Чхве Сан, он жил здесь давно, но быстро ушёл из общего холла. Она запомнила его характерный мужской подбородок — старшие преподавательницы часто тайком с воздыханием рассказывали про светловолосого красавчика-студента. — Ты ж главный… главная тут в общаге? — бесцеремонно вопросил он. — У нас тут общежитие, а не свадебный салон, это в центр города, пожалуйста, — хмыкнула Элеонора, игнорируя его грубоватый голос. — Это не романтич… — Ну не знаю! — перебили его. — Тут не принято девиц в номер заводить, но я всегда могу на это закрыть глаза. Сан же закатил свои глаза в ответ, силясь унять лёгкое раздражение. — Она перепила, я хочу отнести её в комнату, — с самой премиленькой улыбочкой сказал он, и захлопал своими тёмными глазами. Словно милого щеночка изображал, что выглядело дико с его убийственным взглядом. — Какой у неё номер? Я уйду через пять-десять минут! И всё. — Пять-десять! Это ого-го для некоторых «минуточников»! — наигранно фыркнула Элеонора. Судя по тому, как сузились в тонкие щелочки и без того узкие глаза парня, она поняла, что он не по дерзкому плоскому юморку, и просто отмахнулась: — Господи, в восьмой комнате! Но учти, я приду проверить, если быстро не уйдёшь! Это не твой этаж, и она — девушка хорошая! Надеюсь, ты просто помогаешь. Сан ничего не ответил на этот опус, лишь коротко кивнул. Он быстрым шагом направился в коридор общежития. — Моя голова… — простонала Февраль, приоткрывая один глаз. Она вдруг увидела, что они уже стояли перед дверью в её квартиру. — Ты можешь поставить меня уже на пол, пожалуйста. — Угу, сейчас, — лишь хмыкнул Чхве, тут же толкая локтем ручку двери, а потом открывая её саму ударом плеча. К счастью, внезапно оказалось не заперто. В центре общего холла квартиры замерли удивлённые две фигуры — Ёсан на диване с айпадом в руках и Сонхва у кухонного столика, попивающий чай. Они молча уставились на столь необычную картину — парня с их новой квартиранткой на руках. — Ты с мужиками живёшь? — несколько громко произнёс Сан, так, словно искренне удивился. — Ещё и с этими? — Мест свободных больше не было, — зачем-то поспешил сообщить ему Сонхва, сам от удивления заторможено отпивая горячий напиток из кружки. — А так можно было? — теперь действительно удивился Чхве Сан. — Да поставь ты уже меня! — Февраль окончательно пришла в себя и попыталась слезть. Но её вдруг бесцеремонно швырнули на близ лежащий диван. — Идиот, больно! — вырвалось у неё помимо воли, девушка зашипела, хватаясь за голову — перед глазами вновь всё закружилось. Она лишь мимолётно увидела, как хмыкнул Сан, как-то едва заметно ехидненько. — Что с ней? — Сонхва тут же оказался рядом, склоняя своё лицо над хмурящейся Февраль. — На неё напал в подворотне карманник, — тут же на ходу сочинил Чхве. — Но я оказался рядом, отпугнул его и принес сюда. Ей тяжело было идти из-за раненой ноги ранее. И тот мужик огрел её по голове, возможно, у неё сотряс. — «Возможно сотряс», поэтому ты просто швырнул её на диван? — с сомнением уточнил Сонхва, вскидывая одну бровь. Чхве лишь пожал плечами, ненатурально улыбнулся, изображая дурачка, своим видом будто говоря «ну вот такой вот я, и что?» — И вообще я пошёл тогда. Я проводил девушку до безопасного места, моя совесть кристально чиста, — сообщил Сан. Он искоса глянул на пострадавшую, корчащуюся на диване. — Может, тебя в лазарет всё-таки? Эти типы нормальные, конечно, с ними можно оставить. — Типы… — про себя насмешливо буркнул Ёсан, рассматривая всю эту картину, облокотившись щекой об кулак. — Сам выглядишь в разы сомнительнее… — Ебанина! — вдруг злобно прошипел Сонхва, шмыгая носом. — Мандавошки ваши плешивые! Сан невольно перевёл на него взгляд, приподнимая удивлённо бровь. Но потом смягчился. — А ну да… я забыл про это, — хмыкнул он. — Вы что, знакомы? — с удивлением вопросила девушка, глядя на него сквозь щурящиеся веки. — Немного, — отмахнулся Сан. — Мы не приятели, я немного знаю Хонджуна, но его здесь не вижу. Прозаично, что тебя к этим оболтусам заселили. — Всё хорошо, я здесь в безопасности! — Февраль тут же перевела на себя внимание. — Мои сожители — нормальные ребята. И Сонхва — Целитель, он мне поможет. — Сонхва? — на автомате переспросил Чхве. — Уже даже неофициально… — Мы ж не волки, Чхве Сан, нормально умеем общаться и дружить. Ладно, приятно было увидеться, — целитель протянул свою руку для приветствия-прощания. Сан глянул на протянутую ладонь с секунду, но, на удивление, протянул свою в ответ, отвечая на рукопожатие: — Взаимно. — сухо ответил он. И так же проигнорировал равнодушие Ёсана — тот отстранённо втыкал в другую сторону. — Приятно, типо, пообщаться, но мне пора. Присмотрите за этой горе-гулякой. — Эй, ты дашь мне ответ? — тут же окликнула его Февраль со своего дивана. Она щурила глаза — свет комнаты раздражал и причинял ей неприятные ощущения. — Не знаю, я обещаю подумать, — сухо откликнулся Сан, прежде чем быстрым шагом скрыться за дверью. Ушёл и даже не попрощался, он был явно не самым дружелюбным и вежливым человеком. — Дать ответ? — присвистнул Ёсан через пару секунд, когда незваный гость удалился. — Предложила ему встречаться, а он, недотрога, ломается? — Возможно, вроде того, — хмыкнула девушка, но непроизвольно поморщилась — её знатно подташнивало. На её лоб вдруг легла тёплая ладонь. — Так что произошло? Я пока применю немного энергии для исцеления, — красивое лицо Сонхва склонилось над ней, большие оленьи глаза внимательно разглядывали её выражение, пока его рука мягко оглаживала лоб девушки. На какое-то мгновение краска даже залила лицо Февраль, но она быстро отогнала от себя странное смущение. Она почувствовала мягкое движение Силы по своему телу, и в секунду стало легче. — Тебя действительно ударили? Как же так? — Да, какой-то проходимец в подворотне напал, и Сан спас, — слабо отозвалась она, не желая размусоливать эту тему. — Тошнит сильно. — Сейчас будет легче, — какое же у его голоса был бархатное звучание. — Моя сила поможет, лёгкие сотрясения я могу излечить. Это явно не сильное — тогда бы ты теряла сознания и блевала. Но лучше перестраховаться. Тот Сан поймал того мерзавца? Нам написать с тобой заявление, если тебе неловко? — Нет, нет! — поспешила заверить его девушка. — Это не нужно, его… знатно отдубасили в ответ. Она вдруг вспомнила странные слова того убитого Вэнса, что у него якобы отобрал какой-то камень коротышка с синими волосами. Ну не странное же это совпадение? — А где Ким Хонджун? — не выдержав, тихо спросила Февраль. Бровь Сонхва невольно приподнялась. — Его здесь нет, позже вернётся, — ответил Пак, продолжая вращать энергию над ней. И видя, что она хочет что-то спросить, мягко возразил. — Для начала тебе нужен полный покой, сейчас десять минут полежишь, и мы уложим тебя нормально на кровать, в твоей тихой и затемненной комнате. Голову лучше слегка приподнять. Я сейчас приложу холодный компресс. Возможно, он говорил что-то ещё. Но вдруг под действием его силы Февраль отчаянно сморило, и она провалилась в прерывистый сон. — Она что на диване вырубилась? Что, так и будет там валяться? — Ну… Что уже поделать, пускай пока здесь полежит, лучше пока не ворошить её. Тот дурак явно тряс её, когда тащил! — Ну, блин, теперь на цыпочках ходить по залу? Хоть ботинки с неё сними! — О, точно! Я же только полы помыл! Февраль уже ничего не слышит сквозь сон, она мирно посапывает на спине, падая в пучину каких-то сновидений. Она лежит так долго, уже проваливаясь в ночной сон. И, видимо, её так никто и не рискнул тронуть, оставляя на диване. Кажется, она сквозь дремоту слышит, как открывается и закрывается входная дверь за кем-то уходящим. Зато совсем не чувствует, как к ней кто-то подкрадывается и нависает безмолвной тенью. И ворот её рубашки медленно расстёгивают, начиная с верхних пуговок у горла.