Bad Dream

Пасхальное утро 1906 года. Босые ноги, касаясь холодного пола, радостно семенят в сторону кухни, где пахнет выпечкой и шоколадом, оставшемся на потертом от времени фартуке матери, которая, к слову, давно услышала стук пяток своей маленькой дочери и ждала, пока этот вихрь с копной растрепанных светлых волос и милыми веснушками на щеках не влетит в двери ее кулинарного царства. И вот, завидев это маленькое чудо с осоловевшими, сонными глазами, уже во всю улыбалась, чувствуя, как сердце наполняется теплотой. - Доброе утро, милая, как спалось? – ласково поинтересовалась женщина, прекрасно видя, что исподлобья на нее смотрит пара светло-зеленых обиженных глаз. - Почему ты не разбудила меня? – Обиженно ответила девочка, держа в руках старое джинсовое платье, в котором разве что не спала, и новое, легкое, с красивыми оборками на рукавах, нежно-зеленого цвета, украшенное россыпью ромашек, и, как сказала бы мать, идеально подходившее под цвет ее глаз. - Зачем же мне будить тебя, дорогая? – Все так же ласково спросила мать, отмечая, что взгляд дочери становится все мрачнее. - Потому что теперь я ничего не успеваю! Я хотела быть самой красивой! Ты обещала! Ты обещала, что отведешь меня туда! – Казалось, что от обиды девочка вот-вот расплачется и бросит платья на пол, не забыв нервно топнуть маленькой ножкой по полу в знак своего протеста. - Ох, дорогая, конечно же я помню, что обещала, но сейчас всего 7 утра, мы все успеваем – Подойдя к дочери, женщина опустилась на колени, чтобы быть на одном уровне с ней, убрала светлую прядь с лица и, улыбнувшись, сказала: - Не злись, котёнок, ты будешь самой красивой, как я и обещала, а теперь скажи мне, что это у тебя? – Спросила мама, кивком указывая на платья в руках девочки. - А, это..я не знала, что надеть – Расстроенно проговорила та, но тут же с надеждой взглянула в глаза матери и, будто загоревшись идеей, спросила: - Ты ведь поможешь мне? - Конечно помогу, котёнок, а пока беги в ванную. Радостно кивнув и взгрузив в руки матери свои наряды, девочка молниеносно, будто бежала марафон, взбежала по лестнице, оставляя мать слушать стук её босых ножек.

Ruelle – Bad Dream

Кто бы мог подумать, что всего через пару часов, в четверть четвертого, эта единственная радость родителей будет лежать под завалами металлургического завода Китчнера в городке под названием Дерри. Ее маленькое, изуродованное взрывом тело, достанут только к заходу солнца вместе с остальными, теми, кого смогут найти. Пока запах гари забивал легкие, а шум голосов и криков смешивался в море отчаяния и горя, захлестнувшего жителей Дерри, что тяжелым куполом опустилось на весь город, изолируя его даже от солнечного света, пара таких же зеленых глаз, как были у маленькой копии Лекси, в ужасе смотрели на бездыханное тело. Все ее существо кричало бежать, вопило о том, как все это неправильно и нереально. Она была так сильно похожа на нее, словно сошла с фотографии в старом детском альбоме. Эта поразительная схожесть настолько повергла в шок её, настоящую одиннадцатилетнюю Алексию, что она отказывалась верить своим глазам. Этот ребенок не может быть шестилетней ею, Лекси не могла там быть, не сейчас, не в 1906 году! Она ведь родилась через 41 год после произошедшего. Логика отчаянно пыталась найти разумное объяснение происходящему, в то время, как сердце уже подсказывало ответ. Не успев собрать мысли в единый пазл, Алекс увидела, как одна из женщин, её собственная мать, что сейчас истошно кричала, захлебываясь слезами и раз за разом предпринимала тщетные попытки вырваться из рук полицейского, тоже не могла поверить, что это горе случилось именно с ее дочерью. Она не могла погибнуть, просто не могла.. Внезапно Алексия осознала, что это действительно была она. Тогда же липкий страх пробрался глубже под кожу, а запах гари стал затягивать петлю на шее, не позволяя дышать. Пытаясь справиться с накатившей паникой, девочка, зажмурив глаза, отвернулась от этой душераздирающей картины в надежде, что вновь открыв их, всего этого уже не увидит. Однако надежды оказались напрасными, отчаянные крики все так же затягивали её в воронку родительского горя, а паника только усиливалась с каждой секундой. И тогда, резко распахнув глаза, она увидела его. Среди этой мучительной боли, страха и отчаяния, забравшего все краски города, он был единственным, кто улыбался. Но не так ласково, как улыбалась ее мать утром 1906, он улыбался так, словно весь этот хаус стал его триумфом, его венцом, по крайней мере, на этой жатве. - Нравится, Лекси? – Он..нет, Оно все еще улыбалось, смотря прямо на нее сквозь толпу несчастных родителей, чья скорбь лишь раззадоривала этого жуткого незнакомца, держащего в руке чертов красный шарик. - Нет, это не взаправду, это все нереально, это лишь дурной сон – В панике прошептала девочка, пытаясь унять дрожь во всем теле. - Как тебе шоу? – Улыбка становилась все шире, приобретая совсем ужасающий вид, такой, от которого кровь стыла в жилах, прямо как та, что покрывала его с ног до рыжих прядей, торчащих из, будто неестественной формы, головы. - Боже, проснись! Умоляю, Алекс, проснись! – Эти отчаянные призывы к себе самой были порождением здравого рассудка, который все еще отказывался верить в реальность происходящего. - Присоединишься к нам? Ты будешь летать, Лекси. Мы все летаем. Девочка готова была поклясться, что сейчас чувствовала себя дикой ланью, забредшей в логово волка. Дрожь в теле становилась невыносимой, соленые капли одна за другой падали на черную землю, куда, к слову, была готова упасть и сама Алексия, ведь держаться на ногах уже не оставалось сил. - Это просто дурной сон! Дурной сон! Да, дурной сон! Проснись же, черт возьми!! – Истошный крик разрезал воздух, но казалось, никто больше не видит того, что происходит, словно Алекс для них была такой же нереальной, как и они для нее. - Кажется тебе пора, Лекси, но знай, мы еще обязательно встретимся – Хищный оскал отразился на его белом, как сама смерть, лице, хотя девушка уже не была уверена, не смотрит ли она сейчас в лицо этой смерти, облаченной в кровавый клоунский костюм. Одно она знала точно, этот дикий и животный взгляд будет ей мерещиться в каждом темном уголке, приходить к ней во снах, видеться в толпе школьных коридоров и тьме безлюдных переулков. Оно отпустило шарик, что все это время тихо колыхался в руке, облаченной белой перчаткой, а тот в свою очередь медленно, но верно приближался точно к ней. Её рассудок молил бежать, кричать, сделать хоть что-то, но страх парализовал, сковал цепями у тела её изувеченной шестилетней копии, а шарик все приближался, и в момент, когда он оказался у самого веснушчатого носа, внезапно лопнул, возвращая в реальность. - Т-ты в п-по-рядке? – Рядом стоял мальчишка ее возраста, в школе его называли Заика Билл. Он смотрел на нее встревоженно, так, словно ему правда было не плевать. Это удивило Алекс не меньше, чем жуткий сон, морок которого развеялся секундой назад. Теперь до нее стало доходить, она больше не стоит на пепелище отчаяния, а металлургический завод и его трагедия была лишь её кошмаром. Она снова в библиотеке, ровно там же, где и отключилась какое-то время назад, а рядом стоит Заика Билл и спрашивает в порядке ли она, после того, что видела, оказавшись вдруг в аду 1906 года? Определенно нет. - Да. Да, все в порядке, просто..просто плохо спала сегодня – Улыбка получилась сдавленной, дрожащие руки выдавали волнение, а напуганный взгляд бродил от одного читательского стола к другому все еще убеждаясь, что наваждение прошло окончательно. - Не похоже, что ты и с-с-сейчас хор-ро-шо спала – Издевательский тон этого мальчишки просто раздражал, но Лекси была слишком напугана чтобы отпустить пару ядовитых комментариев в его адрес. – Что т-тебе снилось? Вымученно улыбнувшись, когда картинки в ее голове, как на старой киноленте, пущенной в прокат, снова замелькали в ее голове, отрешенно заверила: - Ничего. Просто дурной сон. С раздражением захлопнув книгу с историей города Дерри, со страниц которой на нее смотрел горящий металлургический завод Китчнера, число жертв которого составило 102 человека, 88 из которых были и навеки остались детьми в далеком 1906, собрала свои вещи и, кинув в сторону Денбро что-то вроде «Еще увидимся», спешно покинула библиотеку, надеясь не нарваться на банду Бауэрса, пасущую её уже неделю.