Без лишних прелюдий

—Как у тебя дела? От его тембра по телу дрожь. Честно, он уже не ждал этого звонка. Что сам Константин, переступил свою гордость и предубеждения и даже сам набрал номер Матвеева. Вау, ну Дима прям по злому им гордится. —Нормально, ещё живой к сожалению, а как там -она-? Не заревнует, а? - к концу фразы, целиком сказанной непоколебимым голосом, Матвеев разрешает себе едкие слова. Теперь можно. flashback Короткий, беспокойный, спутанный сон. Ты снова будто мой Во сне они снова смотрят фильмы до поздней ночи —Кот, ну ещё серию – и точно спать, Дима повторял эту фразу третий раз за сегодня. —Я что-то не верю тебе, - взгляд на электронные часы: 2:47, - и даже не знаю почему. Во сне Константин любит трахать Диму до рассвета. Два уставших тела падают на серые -и грязные- простыни, разгоряченные ладони и длинные пальцы Матвеева по прежнему трогают пресс медиума, только теперь поглаживающее. В ответ Гецати притягивает и с легким нажимом прижимает к себе худое тело чернокнижника и влажно, жадно, властно, целует в распухшие губы. За окном только начинают ездить маршрутки и первые легковые машины. Во сне они готовят друг другу. Костя любит готовить хычины, такие пироги с сыром и мясом. А Дима...запеканку. Ну не может он в сложную кухню, что поделаешь. Когда чернокнижник случайно спалил то, что только в задумке должно было быть кексами, Костя только ласково посмеялся и обнял расстроеного младшего. Противень, кстати, пришлось выкинуть. Во сне они курят с утра на балконе. Во сне они гуляют по паркам ночью, что бы не спалиться. Во сне Гецати ждёт Диму с кладбища в машине. Во сне ... Всё, как 22 дня назад. flashback end. —Все также шутишь и смеешься? Не меняешься со всем, кажется провидец ухмыляется. Делает вид, что понял шутку. —Только теперь ты чужой для моих шуток, прости. Дима продолжает токсично отвечать, только за такими "подьебами" можно скрыть Мой родной, знакомый Ну как же я скучал Сколько дней холодных Ты не звонил ночами И Дима правда уже не ждал, что позвонит. Но Дима честно ждал когда стоял на краю крыши своего дома. Когда писал записку тоже ждал. Когда выкуривал последнюю сигарету. Когда печатал и стирал буквы в их чат, но никогда не отправлял. Когда находил случайно забытые Костины вещи в своей квартире. Когда забирал свои вещи из его квартиры по ч а с т я м. Хотя мог за один раз, но соврал, что нет, никак этого не может. Перестал верить когда нашёл, пока собирал вещи, один из амулетов Марьяны на прикроватной тумбочке со своей стороны- его кровати. Пиздец, пиздец, блять, блять, сука. Их отношения оказались одним сплошным "блять" —Блять, когда Димы снизу закатывает глаза от удовольствия на их общей постели —Блять, когда "камера, мотор" разлучает их от "просто общего перекура" —Блять, когда Костя уходит на разговор с Шепсом старшим, хоть они уже не встречаются, всё же. Только Матвеев в этом "Блять" буква Д, которая уже не пишется. Он думал что Костя уже забыл. Зря. —Давай не будем о прошлом. ‐ сука, да зачем ты вообще звонил тогда?.. —У вас все так красиво, правда. Продолжает язвить, теперь не остановится —Ну да, согласен, - Гецати на том конце провода как-то замялся, а Дима еле удерживается что бы не рассмеятся. Он помнит как целовал костяшки провидца, что бы успокоить, ведь все опять слышат только других экстрасенсов, а фанаты приклеили к нему кличку "ясогласен". —А ты правда любишь её так же сильно, как меня? - чернокнижник пытается сохранить такой же холодный и спокойный тембр, но мужчина по странным нотками что нужно ехать к нему. В ответ тишина, ожидаемо. Дима теперь стал как сталь — "это так спасает" от этого взгляда на испытаниях в гот зале. Только толку от этого, если ночью все равно видит его взгляд в сновидениях. Снова иногда напивается в кругу друзей, в компании Олега где не помнит половины имён присутствующих. Но это всё его давно не цепляет. Без него этот город стал чужим и холодным. flashback —Ух, родной, напугал - Гецати даже в шутку хватается за сердце, когда чернокнижник заходит на кухню. —Мы теперь родные-знакомые?, - С ухмылкой спрашивает, сонный Дима "пугает" медиума своим видом: почти везде, где его кожа не покрыта чернилами, расцветают сине-красные напоминания о ночи, волосы взлохмачены до пиздеца, мешки от недосыпа только дополняют картину end flashback —Я — чужой, она — почти законная, Дима продолжает говорить. Накопилось, знаете. — Давай откровенно, без лишних прелюдий, ты не стесняйся, мы — близкие люди. —Ты честно скажи — а стоит ли заново?, – он ждал момента спросить наконец то. —У меня замерло сердце как только ты позвонил. Ты правда интересуешься после этого, стоит ли? —Я до сих пор помню всё в мелочах. Они оба так устали молчать. Дима сбрасывает и смотрит в стену. Будь что будет, это не жизнь, это пиздец. Каждый гребанный день вместо того что бы сделать хоть что то он лежит и курит. Он не помнит когда ел что то кроме доширака и ролтона и пил что то, кроме кофе и энергосов. Если бы это видел Костя, он бы обязательно выкинул весь мусор из квартиры, приготовил что-то из осетинской кухни и загреб бы Диму в охапку смотреть что-нибудь. С Гецати было интересно смотреть абсолютно всё: 18 сезон битвы, ролик о новых реформах образования, даже аудиокниги слушать вдвоём было интереснее. В этом было что-то...интимное. То, что точно останется только между ними. Гецати ещё долго смотрит в экран на "вызов завершён". Он понял, что зря. Зря пошёл на поводу у родственников, зря тогда написал "роковое" сообщение, зря вообще говорил что то Марьяне. И уж тем более, особенно зря попросил её приехать. "Марьян, спасибо за всё, но я совершил ошибку, прости, мне нужен совсем другой человек." 14:55 Написано. 14:55 Отправлено. 14:56 Прочитано. Он знает что она не обидеться. Никто из них не говорил о высоких чувствах и не строил далёких планов. Не то, что с Димой. Медиум начинает переодевается, дописывает Романовой сообщение что за вещами может приехать сегодня вечером. Она лайкает. Кое-как приведя себя в порядок, Костя выходит из квартиры. Быстрее хочется к этому мрачному юноше. Но пока получается только в магазин. Взять парню вкусного. С пакетом из "магнита" выходит к паркингу и вводит в навигатор знакомый адрес, так и не запомнил как ехать. На предпоследнем светофоре пробки, бляха... Солёные слезы катятся по бледным щекам. Просто молчаливая истерика. Сил кричать и выть больше не осталось, просто Дима лежит и плачет. С вероятностью 99,9% он не приедет. Конечно, ведь Дима задел самолюбие его ненаглядной Марьяны. В дверь раздаётся стук. Хер его знает кого там принесло, Олег наверное. Дима находит в себе силы встать с кровати только когда в дверь тарабанят слишком громко. У зеркала в прихожей вытирает соленые дорожки тыльной стороной ладони. Старается улыбнутся, но выходит криво. Щёлкает замок, и вместо фигуры Шепса или кого-то из друзей видит знакомый широкий торс. Сука. Разворачивается и не закрывая дверь плетется куда то вглубь квартиры. А вот Константин дверь за собой закрывает, хватает руками талию Димы, приподнимает немного и вжимает в стену, разводит ногой коленки чернокнижника, целует. Дима сначала вяло отвечает, потом отстраняется и отворачивается, доходчиво даёт понять что ничего сейчас не хочет. —Я не дам тебе трахнуть меня и уехать. - хриплым, почти загробным голосом отвечает чернокнижник. Медиум недоуменно смотрит, типо, что ты сказал? —Правда, если приехал только ради этого, лучше уходи сейчас. —Дим...Дима, ты правда думаешь что я приехал только из-за этого? Стоп, ты что, плакал? —Тебе-то что? —Я приехал извиниться. Прости меня, пожалуйста, если только можешь, прости- Костя тыкается как щенок в шею Димы, легко целует плечи и острые, но такие красивые ключицы, не переставая извиняться. —Ну да...а вечером поедешь к Марьяне, да? - Диме так хочется верить его словам, но он помнит о натуре Гецати, и не хочется быть обманутым и кинутым второй раз. —Она сегодня вечером забирает вещи. Их немного, но пускай сама этим занимается. И Дима действительно верит. Слишком долго ждал. Он не мог поверить, что Костя взаправду ушёл. Но сейчас всё, что было в прошлом стирается за считанные секунды. —Отпусти... - Дима абсолютно точно простил его, только пока этого не покажет. Он же не легкодоступный какой нибудь. Оказавшись на ногах уводит Костю в единственную комнату с кроватью– спальню в серых цветах. Падает спиной на матрас. Но к своему удивлению вдруг не чувствует как его запястья сводят и придерживают, и не ощущает никого над собой. Приподнимается на локтях и смотрит. Аланский провидец замер на пороге, и сейчас ошарашенно осматривал комнату. Аа, блять. На всех мягких поверхностях мятые вещи, на подоконнике батарея жестяных банок от энергетиков, на столе–куча грязных кружек. Костя собирает все чашки и уносит на кухню. Че, бля... Возвращается без них, но с пакетом для мусора. Начинает туда складывать все банки и упаковки. И молчит. Дима по прежнему не понимает смысл всех этих движений. Вещи отправляются в корзину для белья, комната приобретает вид жилого помещения. Костя жестом подзывает Диму на кухню. Там уже разобранный пакет из супермаркета, чашки чая с лимоном и имберем, как любит Дима. Матвееы садится за ближайший стул, обхватывает кружку руками и дует на кипяток. Костя, сидя напротив, подталкивает шоколадку ближе к чернокнижнику. Его все ещё чувство вины не отпускает. —Дим, ты прощаешь? Или хочешь ко мне домой? Или вообще не хочешь ко мне? —Я хочу, правда, очень хочу. Но я не хочу делиться тобой с кем-то ещё. —И тебе больше не придётся. *** Возвращаються в спальню. Только сегодня нежно, аккуратно. Костя открывает знакомый ящик в столе с блестящими квадратиками —Ты что, не использовал ни одного? —Я не хочу. Без тебя. Гецати гладит юное тело крупными руками, не кусается, только целует с упоением. Стягивает свободную футболку и домашние шорты, оставляет чернокнижника в одних трусах. Облизывает острые скулы, пока Дима расправляется с его ширинкой и снимает пуловер. Боксёры он готов снять зубами, но это слишком, сегодня они стараются быть заботливыми. Презерватив Диме хочется надеть зубами, но не сегодня. Медиум распределяет смазку на первых фалангах указательного и среднего пальца, немного ждёт что бы лубрикант не был таким холодным для чернокнижника. Неторопливо растягиваетудовольствие видеть как Матвеев ёрзает снизу его. —Да блять, ну давай уже, - весь воздух уходит на эту фразу. Косте два раза повторять не нужно, он и с первого понял что именно ему нужно "дать" нижнему. Как только пальцы выходят на их месте оказывается головка ствола, но за скоростью скоростью фрикций никто не гнался. Дима сначала сжимал простыни, но потом его руки переместились на торс Константина. Плавные и медленные движения сделали своё дело–разрядка наступает одновременно. Гецати опускается рядом с Матвеевым. —Я в душ. Если захочешь ко мне–дверь открыта, кот