‡‡‡
Всю оставшуюся неделю вокруг только и было разговоров, что об очнувшемся студенте. Зоро даже пару раз видел у деканата полицию. Похоже, дело принимало нешуточный оборот. — Уже сочувствую этому Монки, — хмурил свои брови-мишени Санджи, один из немногих приятелей Зоро. Однажды этот тип просто взял и появился рядом, а Ророноа было слишком в лом отгонять от себя какую-то мошку, и он слепо надеялся, что мошка вскоре заскучает и сама улетит. Заскучала. Но улетать почему-то отказывалась. — Почему? — будто задаваясь вопросом сразу по обеим темам, с неохотой отозвался Ророноа. Мысли которого уже были исключительно о мягкой кровати и теплом одеяле. Взгляд Винсмока притянулся к нему. — Подумай сам, — начал он. — Бедняга еще даже стен больницы не покинул, а на него уже готовы наброситься стервятником менты, наш универ и журналисты. — Журналюги тоже здесь? — Зоро даже моргнул. — Ага. Лично вчера двоих видел у библиотеки. — Реально сочувствую. Стоп. Ты че забыл в библиотеке? Новая пассия? — Ради Ками, заткнись, маримо. В этот раз все серьезно. — Угу, как и день назад. — Мы соулмейты, — Санджи закатил глаза, а Зоро чуть не сбился с шага. — Ты веришь в эту чепуху? — Чепуха — это твои пропитые мозги, — фыркнул Винсмок. Перекинувшись еще парочкой дежурных (и не очень) любезностей, они разошлись каждый своей дорогой. Благо, жили они достаточно далеко друг от друга, чтобы Винсмок не видел его ежедневный часовой позор в виде «я не могу попасть домой с первого раза». У калитки своего дома, до которого он все же добрался, причем в рекордные для себя сроки, Зоро растерянно замер. Возле особняка напротив стояла куча полицейских машин, определенно взяв здание в окружение. Насколько Ророноа знал, в том особняке обосновалась самая обычная семья, состоящая из мужа, жены и сына. В последний год к этому невзрачному составу добавилась собака. И Ророноа совершенно точно ни разу не слышал с той стороны криков, побоев или чего-то подобного. Алкоголизмом там вроде тоже не страдали (впрочем, не то чтобы Зоро это проверял). В любом случае, причин для пребывания здесь полиции, еще и в таком количестве, становилось все меньше. Если сказать на чистоту, не было ни единой, даже насильно притянутой за уши. А потом Зоро вспомнил их фамилию. И причина нашлась. «Реально, бедный чувак. Надеюсь, он еще в больнице, иначе эти гарпии его загрызут живьем». Будто решив посмеяться над мыслями юноши, двери соседей открылись, являя близлежащей территории жутковатого вида мужчину с тату на полрожи. Сотрудники полиции, нисколько не испугавшись, тут же пристали к нему с расспросами. Мужчина картинно вздохнул и молча захлопнул дверь перед ненужными корочками и любопытными носами. Зоро усилием воли сдавил язвительный смешок. И поторопился домой. Пора хорошенько выспаться. Вечером того же дня Ророноа пришлось вытащить свой зад на внеплановую прогулку из-за пустого холодильника и такого же желудка. Все же, как бы он ни убеждал себя и урчащий живот, на одном только саке далеко не уедешь. Заодно можно и мусор вынести. Из дома и из головы. И если с первым руки успешно справились (хоть, в силу топографического кретинизма своего хозяина, далеко не с первой и даже не со второй попытки), то со вторым образовалась проблемка. Особенно в тот момент, когда вместо магазина Ророноа вновь пришел к мусорным бакам и там наткнулся на незнакомца примерно своего возраста, в капюшоне, натянутом чуть ли не до подбородка. Незнакомец держал на поводке уже знакомого (исключительно по голосу) Ророноа соседского пса, чей лай иногда будил по утрам вместо будильника всю улицу. Впрочем, не факт, что это была именно та псина, ведь собачников у них на районе достаточно. При виде кого-то постороннего парень в капюшоне заметно дернулся, будто испугавшись, а Зоро уставился на глядевшего на него в упор пса. — Тебе хоть что-то видно под этим капюшоном? — хмыкнул Зоро, вернувшись взглядом к мальчишке. Какой-то он худенький: ветром как будто на раз-два унесет. Незнакомец не ответил. Пес продолжил смотреть. Странно как-то, — отметил Зоро. Но больше спрашивать ничего не стал. — Бывай, — он неуклюже взмахнул рукой и направился на поиски магазина. Лишь сейчас вспомнив, что у соседского двора ментов уже не было. Это к лучшему, а то от их противных мигалок уже начинало рябить в глазах и закладывать уши. Спустя долгий, но принесший пользу час Ророноа, все-таки добредший до продуктового и закупившийся дошиками — готовить что-то более здоровое реально в лом, — не без усилий вернулся домой. Тут же отметив, что полиции все еще не было. Похоже, на сегодня от семейки Монки решили отвязаться. К слову, ребенок-то у соседей точно был только один, по крайней мере, подходящего возраста и комплекции, да и поблизости больше никто из студентов не живет, а значит, тот пацан с псиной… Ушей достиг глухой, но счастливый лай где-то за калиткой, и Ророноа на миг поднял глаза к соседским окнам. Если это и правда был Монки Д. Луффи, тогда понятно, почему он не стал разговаривать с Зоро и вышел на улицу практически ночью. Зоро невольно проникся сочувствием. «Жаль, не увидел его лица». Подумав так, Ророноа ввалился в прихожую и поплелся на кухню. Пора набить свой ругающийся желудок.‡‡‡
— Что случилось, Луффи? — Нами, единственная подруга Монки Д., сейчас зашедшая к нему в гости, встревоженно вскочила с дивана, стоило юноше вернуться домой. Монки всего лишь сходил выбросить мусор, а выглядел так, словно увидел, по меньшей мере, убийство. По большей — того придурка, что напал на него в начале этого месяца. — Я… столкнулся с ним, — точно прочтя ее мысли, произнес Луффи, едва дыша. — С тем ублюдком?! — Нами схватила Луффи за руку и заглянула в глаза. Обычно пугающе пустые, но сейчас не менее пугающе испуганные. — Нет, — Лу качнул головой, и девушка с облегчением выдохнула. Но, как выяснилось, рано. — Намного хуже. Я встретил… своего соулмейта. Нами разжала пальцы, выпуская его ладонь. — Все плохо? — догадалась она. — Он сказал что-то неприятное? Он знает, что вы с ним?.. — Нет, — Луффи качнул головой снова. — Я с ним даже не заговорил. Было слишком… страшно. — Вот как, — Нами утешающе улыбнулась и вернулась на диван к недопитому кофе, оставленному на столе. Она не знала, что говорить и как поддерживать. Поддерживать ли вообще в этой ситуации. В конце концов, Луффи… — Нами, — Монки сел рядом, потянув за собой пса, с которого так и не сняли поводок. — Ты ведь тоже встретила своего соулмейта. — А, — лицо девушки мгновенно скисло. — Ты про того приставучего Санджи или как там его. — Расскажи о нем, а? — Да я сама о нем мало что знаю. Случайно встретились в библиотеке, когда он флиртовал с нашей библиотекарем Нико-сан, и после этого он днями и ночами зовет меня на свидание. И как только номер узнал… — Так тебе тоже не повезло, — Монки вздохнул с долей сочувствия. Нами решительно промолчала «Не поверишь, насколько». В тот вечер они оба дали друг другу совет: Луффи предложил Нами все-таки согласиться на приглашение Санджи и узнать его лучше, а Нами убедила Лу попробовать поговорить со своим соулмейтом при следующей встрече. Чтоб тот хотя бы понимал, с кем именно имеет дело, ведь такую связь долго скрывать все равно не получится. Оба, конечно, пообещали к этим советам прислушаться, но последуют ли им, большой вопрос. Тем более, что Луффи был уверен: больше он свою «родственную душу» никогда не встретит. Покидая особняк Монки, Нами тревожно оглядела окна, горящие приветливым светом, и поспешила домой. «Надеюсь, его соулмейт — хороший человек».‡‡‡
Последующие три дня соседского парнишку Зоро не встречал. Лишь иногда слышал лай из дома напротив и мигалки полиции. Пока в один из поздних вечеров не вышел снова вынести мусор перед походом к сестре и как всегда попал к бакам не с первого раза. Их встреча случилась на том же месте и — Зоро бы даже не удивился, — вероятно, в то же время. И вновь в Ророноа впились внимательные собачьи глаза. — Какая встреча, — Ророноа оскалился, как он надеялся, дружелюбно. Вот только Монки ему снова не ответил, а пес продолжил зорко изучать. И почему-то Зоро стало неуютно. — Ророноа Зоро, — зачем-то представился он, вытянув руку. Пес насторожился, а Монки даже не дернулся. — Мы соседи, — добавил Зоро, как если бы это что-то решало. Луффи все также не проявлял интереса. — Можешь меня не бояться, я ничего тебе не сделаю, — Зоро уже начала напрягать эта ситуация. Ророноа почти убрал руку, когда сосед все же заговорил. — Я не боюсь, — ушей Ророноа коснулось что-то приятное, а в висках загудело. Вызвав непреодолимое желание их тут же коснуться и хотя бы потереть. Но Зоро стерпел. Луффи склонился над собакой. — Зельда, пойдем. — А представиться в ответ? — Монки уже прошел мимо, проигнорировав его до сих пор протянутую ладонь, так что Ророноа пришлось обернуться. — Вы уже знаете мое имя, раз мы соседи, — с непонятной для Ророноа интонацией ответил парень, даже не остановившись. Зоро все же потер виски. На мгновенье забыв о мусорном мешке в другой руке и чуть его не рассыпав. Этот странный гул… Может, стоит на днях проверить слух? — Соулмейты? — спустя несколько часов Зоро недоуменно разглядывал двоюродную сестру Перону, к которой все же доехал, уже не таким скучающим взором, как секунду назад. Ками, в коего Зоро отродясь не верил, только что в его жизни прибавилось на человека, помешанного на родственных душах. — Ты правда веришь в эту ерунду? Не существует их. — Ты просто завидуешь, что я нашла своего соулмейта раньше, чем ты, — Перона высунула язык. — Что ты, что Санджи… — О, Санджи-сан тоже нашел своего? — Эй, этот Михок старше тебя чуть ли не вдвое. Да он тебе в отцы годится! — не унимался Зоро. — Но у меня от его голоса в ушах гудит и виски давит, — девушка невинно захлопала ресницами. — Как и у него от моего. — Поверь, от твоего голоса в ушах гудит даже у меня, — Зоро закатил глаза, характеризуя сестру явно не в лучшем свете. И тут же хмурясь. — Что там про голос и виски? Теперь закатывать глаза пришла очередь Пероны. — Ты как обычно меня не слушал. Я расскажу все Михоку. — Теперь будешь мне угрожать своим старпером? — Я уже ему звоню. Ророноа примирительно вскинул руки. И вспомнил, что ему уже вообще-то пора домой, иначе завтра он на пары попросту не встанет. И надо было ему сунуться к сестре почти ночью, на другой конец города, борясь с врожденным кретинизмом на каждом шагу, ради такой абсурдной новости, как находка старика в стремной шляпе… Но слова про голос и гул отчего-то не давали ему покоя. Невольно вспомнился тот странный Монки, скрывающийся от него и от мира под капюшоном. «Я слишком много об этом думаю», — упрекнул себя парень, мысленно фыркнув, что думает много для себя в принципе. Добравшись кое-как до дома и отметив очередное отсутствие полиции, Зоро забрался на кровать и, из последних сил стянув одежду, рухнул на манящую подушку. Уснуть мгновенно ему помешал только звонок Винсмока. — Она согласилась! — Зоро поморщился и отодвинул мобильник от уха. — Поздравляю с очередной свиданкой, а теперь я спать. — Да ты не понял, тупое маримо! — возмутился его равнодушием единственный друг. — Это будет свидание с моим соулмейтом! — А, — только и сказал Зоро. Почти сразу вспомнился их недавний диалог. А ведь точно, соулмейты... — Как ты понял, что это именно она? — Ну-у, — на секунду-другую Санджи всерьез задумался. — Я услышал ее голос, и в ушах начало звенеть, а в висках загудело. «Те же симптомы». — А ты чего спрашиваешь-то? Тоже нашел своего? — Забей. Я спать. Бесцеремонно сбросив звонок, Ророноа вернулся на подушку. Уже через пару минут провалившись в сон с цветными собаками и пугливым молчуном из соседского двора.‡‡‡
Очередной учебный день пролетел быстро, и Зоро искренне радовался, что сегодня пятница. Долгожданные выходные наконец распростерли свои умиротворяющие объятия, обещая здоровый сон и абсолютный покой ближайшие шестьдесят пять часов. Ну, это с учетом, что сегодня его уже больше никто не потревожит. На что, зная его сестру и друзей, только надеяться, увы, и оставалось. Впрочем, похоже, вселенная все же услышала его запрос хотя бы частично: до конца дня к нему и правда никто не сунулся. Кроме вновь опустевшего слишком внезапно холодильника. Зоро лениво зашаркал к дверям, подбирая с полки кошелек. Ну почему холодильники не пополняют запасы сами? Существуют же, скажем, умные колонки, так почему бы не придумать умные холодильники? Как бы прекрасно и удобно сразу стало. Проголодался, открыл, сделал заказ — и вот у тебя на полке уже вкуснейшая рыба под соусом, безумно вкусно пахнущий бульон или только запеченная курочка табака. Зоро еще топтался на этой мысли, когда при выходе из двора наткнулся на стоявшего у своей калитки Луффи. Собака на поводке тут же дернулась в сторону соседа, также быстро замерев, на что Луффи, явно пытавшийся открыть дверцу и вернуться домой, непонимающе вскинул голову в неопределенном направлении. — Что такое, Зельда? Тут кто-то есть? — спросил он тихо и как будто обеспокоенно. И глядя все еще в неизвестность, как если бы Ророноа тут и в помине не было. Ророноа сдержал порыв коснуться висков. — Капюшон все-таки мешает обзору, — он ухмыльнулся, и голова Монки наконец повернулась в его сторону. Лица парнишки по-прежнему не было видно. Только губы. Которые забавно сложились в немое «о». — Я уже говорил, что не наврежу тебе, — напомнил Зоро, едва юноша торопливо вцепился в поводок и шагнул назад, чудом не оступившись. — Я не боюсь, — желание тронуть виски вновь укусило Зоро за пальцы. — Мне пора, — соврав слишком очевидно, чтобы в это поверить, Монки бросился прочь. Но почему-то не к своему дому, а прямиком на путь зазевавшегося велосипедиста — Усоппа, подрабатывающего почтальоном в их раойне. Заметив внезапную преграду, тот отчаянно зазвенел, другой рукой впившись в руль сильнее, а Ророноа без задней мысли рванул наперерез, чтобы оттянуть Монки и собаку в сторону. Зельда тут же дернулась, видимо, испугавшись, и Луффи, не устояв, повалился на спину, утянув за собой и Зоро, который все еще держал его одежду в дрогнувших пальцах. Пальцы дрогнули сильнее, когда он уперся ими в асфальт, чтобы не задавить Луффи своим весом. Что же до самого Луффи… Зоро застыл. От их падения капюшон с парня слетел, обнажив бледные скулы, шею в пластырях и… большие черные глаза, перечеркнутые свежими шрамами и глядевшие как будто… сквозь него. Ророноа поднялся и поднял Монки. Тот по-прежнему смотрел в никуда. Смотрел, но, похоже… не видел. — Твои глаза… Услышав это, Монки схватился за лицо и потянулся за предателем-капюшоном. А Ророноа посмотрел на вилявшую хвостом Зельду уже по-другому. Не просто собака, домашний питомец. А поводырь. — Эй! — Луффи стартанул вон, но Зоро схватил его за этот самый капюшон. — Твой дом в другой стороне. Парень сжался в комок. А когда к ним подбежал явно запыхавшийся Усопп, вновь вцепился в свое лицо. Зоро молча набросил капюшон ему на голову и развернул к себе, словно пряча от примчавшегося паренька. — Вы… не… пострадали? — протянул тот сквозь выдохи сбитого дыхания. Сам он тоже успел свалиться, судя по разбитым коленкам. — Все в порядке, — заверил его Ророноа. Монки в его руках стал будто бы еще меньше. Усопп вряд ли им поверил, но все же облегченно улыбнулся и поспешил к своему велику, рухнувшему в траву. Раз все живы, пора продолжать подработку. Едва почтальон уехал, Ророноа выпустил Монки и сделал шаг назад. Затем окинул его взглядом, проверяя на целостность. Вроде бы не поранился. — Живой? — нерешительный кивок в ответ. — Отлично. Зельда, — Ророноа наклонился к собаке, протянув ей осторожно ладонь. — Отведи своего хозяина домой, хорошо? Ему нужен отдых. «И вовремя смыться от ментов», — добавил он уже в мыслях, видя вдалеке знакомую расцветку автомобиля и ощущая влажный черный нос на своих пальцах, а после и шершавый язык. Зельда явно оказалась дружелюбнее, чем ее нелюдимый хозяин. Проводив их взором до калитки и прислушавшись к своему все еще голодающему желудку, Зоро направился опустошать продуктовый. — Вот упертые, — бормотал он, когда, спустя пару часов поиска дороги домой, по возвращении он увидел всю ту же раздражающую мигалками стаю. Монки-старший определенно не собирался с ними контактировать, но полиция настойчиво мозолила глаза и оглушала уши всей округе. Люди в форме упрямо топтались у калитки, впрочем, среди этой одношерстной массы Зоро удалось пару-тройку раз выцепить кого-то в штатском. «Журналюги, что ль?» — пронеслось в голове. И тут же сдавило сердце. От одной мысли, что соседского мальчишку могут сфоткать и поместить эти фото на первых страницах журналов и новостных сайтов с гигантскими цветными заголовками… на душе становилось паршиво. Для общества, в котором отсутствие и наличие шрамов, тем более на лице, играет не последнюю роль, этот мальчик станет просто идеальной жертвой для презрения и не умолкающих осуждений за спиной и в лицо. Он превратится в синоним уродства. Беспомощный и прекрасно бесполезный. Ророноа с силой толкнул дверь и столь же громко ее захлопнул. Орущие авто и люди остались где-то снаружи. Как и сердце Ророноа, трепетно беспокоящееся о соседском мальчишке. Аппетит резко пропал. — Нами, теперь он точно больше не захочет меня видеть, — бормотал расстроенно Монки в мобильник, позвонить с которого ему помог отец. — Что случилось? — моментально насторожилась та. — Он увидел мое лицо. И отправил домой. Нами отчетливо услышала попытку Луффи проглотить всхлип.‡‡‡
Утро долгожданной субботы встретило Ророноа совсем не так, как он планировал. А планировал Ророноа его в суточном (а лучше двух) сне и круглом одиночестве, и внезапный, но упертый стук в дверь явно не вписывался в эту скучную и однообразную композицию. Зоро был рад сделать вид, что его нет дома. Что он уехал к родителям в гости, к бабушке на дачу, да хоть к троюродной тете четвеюродного дяди клеить обои и натягивать потолки, но стук не заканчивался. А вот терпение Зоро — вполне, — и через пару бесконечно долгих и таких громких секунд он уже стоял перед дверью с четким намерением открыть ее с матом и послать смертника к чертям собачьим, однако, успешно выполнив первую задачу, парень безбожно капитулировал на второй. Вместо чертей его встретил именно собачий лай, а вместо хари, которую заочно хотелось начистить, показались губы, робко выглядывающие из-под капюшона. — Что ты здесь?.. — Пожалуйста, впусти меня, — Монки сложил ладони в мольбе, зажав поводок между ними, и почему-то Ророноа не смог отказать. — Залетай, — он шагнул в сторону, и Зельда решительно нырнула внутрь, утаскивая за собой и хозяина. Только за плотно закрытой дверью, на всякий случай на все замки, Монки позволил себе выдохнуть, не без помощи Зельды найти диван и сесть на его край. — Спасибо… — произнес он почти шепотом, всем телом ощущая на себе внимательный взгляд человека, чей покой так внезапно нарушил, и оттого немного подрагивая. Или же от того, что Зоро опустился рядом с ним, настолько близко, что Луффи мог почувствовать его тепло, а кончиками пальцев слегка касался чужой одежды. Он поспешил отдернуть руку, но Зоро оказался быстрее. Горячая ладонь резко контрастировала с его холодной, только с улицы. Уже готовый как обычно удерживать, Ророноа на миг растерялся. Монки впервые не стал вырываться и позволил себя коснуться. И было в этом что-то… будоражащее. — Так что случилось? — все же попробовал копнуть правду он. Привычно даже не рассчитывая на ответ. Но он был. — Мой дом окружили журналисты, и я не могу вернуться, — Монки как-то неестественно сжался в комок. По понятным причинам вполне логично, что он не любит быть в центре внимания и объективов камер. — Реально? — Зоро прилип к окну. И от увиденной толпы присвистнул. — И че они тут забыли? — озлобленно бросил он. — Кто-то вчера меня сфотографировал, — комок на диване стал меньше. Зоро отошел от окна. «Вот оно что, — заключил торопливо мозг. — Наверно, кто-то из вчерашних проныр. Бедный пацан». Перспектива красочных заголовков о стандартах красоты буквально отразилась в его глазах на этой мысли. Видя страх юноши, почти истеричный, Ророноа осторожно приблизился и опустился перед ним на корточки. Он бы воспользовался этой позой и заглянул под капюшон, но Монки точно не понравится такая выходка. Поэтому он просто осторожно коснулся чужих пальцев, под его невольно сжавшихся в кулаки. До сих пор холодные. — Значит, ты решил от них спрятаться, — подытожил Ророноа. Монки слабо кивнул. — И пришел для этого ко мне, — вновь кивок. — Почему, кстати? Луффи закусил губу. Зоро от этого напрягся. — Ну… — пальцы Луффи под его ладонями дрогнули. — Что, если… Что, если я скажу, что мы соулмейты? Плечи парнишки совсем поникли, и Зоро где-то на уровне подсознания сжал его руку сильнее. — Знаю, это звучит глупо и ты вряд ли будешь рад такому соулмейту, как я, но можно хотя бы полчасика побыть здесь и… — Луффи взволнованно затараторил, и Зоро пришлось обхватить его лицо ладонями, чтобы хоть как-то убедить помолчать. — «Такому» — это какому? — хмуро уточнил он, чувствуя, как от его прикосновений Монки дернулся, словно порываясь сбежать. Только вот от судьбы, как выяснилось, не сбежишь. — Ты… ты же видел, какой я, — враз будто выцветшим голосом выдохнул Монки. Точно нарочно боясь сказать громко. Признаться хотя бы себе самому и человеку напротив, что больше не вписывается в кем-то навязанные каноны прекрасного или хотя бы нормального. — А какой ты? — Зоро не понимал. Но старался. И в поисках хоть каких-то ответов он снял злосчастный капюшон, открывая лицо сопротивляющегося Луффи миру. Бледное и искаженное страхом. Страхом оказаться оставленным из-за своей слепоты и уродливых шрамов. — Сколько ни вглядываюсь, вижу только печальное лицо, которому бы очень пошла улыбка. После этих слов Луффи тотчас потянулся к своим глазам, будто желая проверить, не исчезли ли шрамы, но весь застыл, когда его ладони перехватили, переплетая его пальцы с чужими. — Подумаешь, пара царапин? Это не заставит меня от тебя отвернуться. Даже если бы ты был супер-страшным, — Ророноа улыбнулся уголком губ, но Монки, разумеется, не мог это увидеть. — Но ведь я еще и слепой, — вторя его мыслям, напомнил Монки. — А я теряюсь на ровном месте, да так, что нужно спасательную бригаду вызывать или хотя бы Зельду, — невозмутимо парировал Ророноа, а Зельда, различив в их болтовне свое имя, вскинула голову и вильнула хвостом. — Оу. Тогда нам нельзя вместе гулять, — Луффи наконец пошутил, и Зоро позволил себе расслабиться. По крайней мере, Луффи больше не пытается удрать и не прячется. И даже не дрожит от его прикосновений. В голову мимолетом забрела мысль, что последние дни каждый раз, когда Зоро путал случайно маршрут, то натыкался на этого паренька. Будто они и правда предначертаны друг другу судьбой, как в любимых книжках сестры. Зоро даже подумать не мог, что обычный вынос мусора обернется для него встречей с соулмейтом. Сколько бы он ни отрицал слов Пероны и само их существование, но против реакции своего тела на голос Монки у Ророноа вряд ли есть шансы. Шансы продолжать в упор не верить, хотя доказательство буквально под носом. Сидит в его доме, на его диване, неуверенно замерев в его руках. И если то, насколько все это кажется Ророноа уместным и правильным, не проявление судьбы, то в чем оно тогда вообще? — Так это значит… я могу тут остаться? — тихий голос Монки вернул парня в реальность легким покалыванием в висках, вынуждая осознавающе моргнуть. — Ага. — На сколько? — Луффи склонил голову набок. «На всю жизнь», — неожиданно даже для него самого завертелось на языке, но вслух Зоро выдал скупое: — На сколько захочешь. — Хорошо… Тогда пока журналисты не уйдут. О… И можно от тебя позвонить отцу?‡‡‡
Журналисты ушли только к ночи. Луффи, Зоро и Зельда провели втроем всю субботу, постепенно знакомясь все ближе и узнавая друг друга все лучше. Луффи выяснил, что они соседи вот уже как пять лет, учатся в одном универе и что студенты и преподаватели ждут его возвращения. А Зоро — что у Луффи остался только один друг, вернее, подруга — Нами, — после того, как год назад Луффи ослеп из-за несчастного случая — травмы головы во время аварии, в которую попала его семья, влетев в другую машину, и в которой погибла его мать. А весной этого года… парень, чьи родные также погибли в той аварии, пришел отомстить. Ровно на годовщину катастрофы он подловил Луффи во дворе университета и искалечил его лицо, убив последние шансы на восстановление зрения. От перенесенных травм глаза Лу могли вытечь вовсе, но, благодаря вовремя оказанной медицинской помощи, худшего удалось избежать. Хотя что из этого худшее, если зрение уже все равно не вернуть никакой операцией? — Ты не доложил о нем в полицию, — не вопрос — констатация. Иначе бы все эти машины с мигалками и журналисты с камерами тут не маячили. — Не хотел ломать ему жизнь, — Монки наугад вытянул руку, и Зельда тут же подставила голову, довольно жмурясь от хозяйской ласки. — Все-таки мы с ним примерно ровесники. Хватит и меня одного. Ророноа задумчиво смотрел, как Монки перебирал шерсть Зельды, и переваривал услышанное. О прошлогодней аварии он слышал вскользь и ничего стоящего, поскольку предпочитал избегать подобных тем. Но что-то во всей этой истории ему упорно не давало покоя. — А какого числа была авария? — Четвертого апреля. Проводив Луффи домой, к опустевшему от посторонних крыльцу, Зоро недолго поглядел влево, в темнеющий горизонт. В сторону, где, по слухам, произошла та авария. Идти в подобное место ночью глупо, учитывая редчайший дар Зоро потеряться в одной сосне, так что затею пришлось отложить до завтра. Мысли, терзавшие голову, не позволяли уснуть до рассвета, и в итоге, несмотря на почти наполеоновские планы, Ророноа проспал до самого обеда. Но от своей идеи не отступился и уже через каких-то полчаса после длительного и такого сладкого сна он стоял на печально известном месте аварии, отмечая почти машинально, что у дома Монки сегодня было необычно пусто. Ну, возможно, все дело в том, что уже поздний день, плавно перетекающий в ранний вечер. На этом мрачном перекрестке тоже удушающе пусто. Из напоминаний о недавней аварии тут не осталось даже треснутой обочины. Все вещдоки за год давным-давно унесли в участок, а разрушения подлатали и застроили. Ни малейшего намека на какой-то несчастный случай. Зоро смотрел на шумевшие кронами деревья и не понимал, что вообще тут делает. С какой целью он сюда заявился? Искать давно убранные улики? Чисто из интереса? Он сам не знал. Но отчего-то ноги привели его именно в эту часть города из всех возможных и именно после тех слов Луффи из всех услышанных. И Зоро даже отрицать не брался, что это никак не связано. Так ничего и не найдя (хотя он слабо представлял, что именно ищет), Ророноа поплелся домой. В какой-то момент под ногой что-то звякнуло, и он, нагнувшись, разглядел серебристый кулон. Ророноа уже хотел его выбросить, как краем глаза заметил знакомый символ. А приглядевшись, не раздумывая положил в карман. Нужно будет показать его Луффи при встрече. Стоило Зоро выпрямиться и вновь шагнуть в правильном (как он надеялся) направлении, за спиной словно мелькнула чья-то тень. Обернувшись, Зоро увидел все тот же пугающе пустынный перекресток. «Показалось», — решил он и зашаркал прочь. Домой Зоро попал только под вечер.‡‡‡
Остаток воскресенья пролетел настолько стремительно, что Ророноа не успел даже моргнуть. Во многом потому что Ророноа определил его как «день, когда я одолею этот ебучий конспект и миллион недоделанных лабораторных». В реальность его вернуло лишь шуршание шин, и Зоро не без облегчения отметил: удаляющихся. Сегодня у дома Монки дежурили только менты — Зоро их видел краем глаза в окно, эти засранцы объявились часа два-три назад и все это время верно сторожили хозяев дома. Непонятно только, от чего именно. В любом случае, это просто не могло не радовать: СМИ как будто забыли о столь лакомом куске новостей, что само по себе было странно и несвоевременно. А поздним вечером Зоро вспомнил наконец, почему. Когда на дне почтового ящика нашел глянец с изуродованным лицом под капюшоном, почти не сумевшим скрыть неровные шрамы. «Синоним уродства», — гласила надпись крупными буквами возле фото. Журнал улетел в мусорку. Если Луффи для них уродлив, то им самое место в помойке. — Зельда! — словно услышав его мысли, к Зоро бросилась соседская собака, потянув за собой и хозяина. Зельда шла неторопливо, но уверенно, и Луффи явно не понимал, куда. — Добрый вечер, — Зоро на всякий случай убедился, что журнала из урны не видно, хотя Луффи его бы в любом случае не увидел. — О, — Монки мгновенно замер. И чуть не пробороздил носом асфальт из-за собаки, даже не подумавшей тоже затормозить. — Это ты, — губ парнишки коснулось некое подобие улыбки. Зоро почти расплылся в ответной: настолько внезапно и непривычно это было. — Почему еще не спишь? — максимально непринужденно полюбопытствовал он, склоняясь над Зельдой для приветственного почесывания за ушком. — Поздно уже. — А сам-то. — Учеба, — просто ответил Ророноа. — Понимаю, — Монки вздохнул, смешно сморщив нос. — Моя программа хоть и отличается, но задают тоже дохренища. — Спалить бы универ к чертям. — Согласен. — Так ты в деле? — Зоро насмешливо вскинул бровь. Лу просиял. — А то! Их случайная болтовня о бессмысленных глупостях продлилась еще несколько долгих часов и закончилась уговором обязательно встретиться завтра в универе, а после Луффи начал безбожно зевать, и Зоро на пару с Зельдой вернул мальчишку к родному порогу. — Увидимся завтра, — хмыкнул Ророноа на прощание. Монки сонно улыбнулся и, кивнув, потянулся к двери. Ророноа повернулся к своей калитке. Зельда позаботится о своем хозяине и без него. Войдя в прихожую, Зоро прислонился к двери и зажал виски. Тело все еще реагировало на голос Монки, и чем ближе они становились, тем оглушающе звучали его слова в мозгу. Проникая под корку, в самое нутро Зоро, порываясь к сердцу, разбегаясь по венам вместе с взбудоражено мчащейся кровью. Если так дальше продолжится… мозг Зоро взорвется. Стоило сделать шаг от дверей, как в кармане что-то громыхнуло. Точно. За всей этой учебой он совершенно забыл отдать Луффи найденный днем кулон.‡‡‡
Универ стоял на ушах. И Ророноа гадать не нужно было, чтобы понять, почему. Он предполагал, что возвращение Монки Д. вызовет суматоху и первозданный хаос, но не ожидал, что в таких масштабах и прямо с порога. Монки в прямом смысле не успел в двери здания войти, как попал в окружение. Надо заметить, довольно громкое, почти до закладывания ушей. И хоть лица его из-за привычного капюшона было не видно, Ророноа и без того понял, что парень в безвыходной ситуации и на грани отчаяния. Даже Зельда растерялась перед галдящей толпой и лишь задумчиво на них смотрела, изредка и будто с сомнением виляя хвостом. Ророноа подошел к ним не раздумывая и одним своим зырком разогнал любопытных студентов. Луффи благодарно улыбнулся, ощутив его присутствие и узнав каким-то просто немыслимым способом, а Зельда приветливо тявкнула. Возможно, их связь соулмейтов куда прочнее, чем Зоро мог хотя бы предположить. — Спасибо, — улыбка Луффи стала теплее, отогревая что-то и в сердце Зоро. — Всегда пожалуйста, — хмыкнул тот и легонько похлопал парня по плечу. Но тут же посерьезнел: — Ты уверен, что справишься? Такие «атаки» будут на тебя весь день, а то и всю ближайшую неделю. — Это лучше, чем сидеть целыми днями взаперти, — немного меланхолично заметил Лу, и Зоро закусил губу. Но, вероятно, для Монки окружение безобидных одногруппников и правда намного лучше, чем вспышки камер журналистов и расспросы полиции. В отличие от последних, эти люди от него хотя бы ничего не требовали и не ждали. — Эм… — пальцы на его рукаве, неуверенно потянувшие вниз, отвлекли Ророноа от мыслей и заставили вернуть взор на Монки. Пусть из-за капюшона не совсем заметно, но Луффи выглядел обеспокоенным — Зоро сам не знал, как разглядел это. Но на всякий случай напрягся заранее. И, как выяснилось, не зря. — Не мог бы ты… отвести меня в то самое место?‡‡‡
Ророноа шагал по безлюдному коридору тяжелой поступью и крепко сжимал в своей руке ладонь Монки. Их шаги мелодичным эхом отдавались в ушах. Ждать до ближайшей перемены юноша отказался, и Ророноа ничего не оставалось, как прогулять пару вместе с ним. Но если честно, то Зоро был и не против. Увидеть последнее, что видели глаза Монки, ему даже казалось важным. И он сам не понимал, в родственных душах тут дело или же в чем-то большем. — Пришли, — оповестил он, после нескольких неверных маршрутов (благо, Луффи не видел этот двадцатиминутный позор) наконец замирая у злополучной лавки, на которой все тогда и случилось. Зоро помог Луффи сесть, а сам взял поводок Зельды и по просьбе Лу отступил вместе с ней. — Как… выглядит это место? — спросил Луффи напряженно. Ророноа без лишних вопросов огляделся и заговорил обо всем, что попадало в обзор. Вне всяких сомнений, прямо сейчас он — глаза Монки. И Ророноа не мог определиться, хорошо это или плохо. Потому что Монки как будто пытался восстановить картину того далекого дня, по крупицам своих собственных воспоминаний, по фрагментам описанных Ророноа вещей и пейзажей. И вот это Ророноа определенно не нравилось. — Он подошел со спины, — в доказательство догадок Зоро, Луффи пальцем указал себе за плечо. — Потом толкнул меня на землю, — Луффи руками изобразил толчок, — и подошел уже сбоку. А потом достал нож и… Парень запнулся и резко закрыл исполосованные глаза ладонью. Зоро без лишних слов понял, что было дальше. Абсолютная и пугающая темнота. Монки начал дрожать, и Ророноа прекратил просто стоять в стороне и вернулся к нему вместе с Зельдой, медленно, чтобы не напугать, садясь рядом и вкладывая поводок собаки обратно в руки хозяина. Луффи давно сжал ремешок, но Зоро не спешил убрать пальцы и продолжал держать его ладони в своих. — Не думай об этом, — мягко посоветовал он. — Не вспоминай снова. Не надо. Все в прошлом. Сейчас ты со мной и в безопасности. Зоро не знал, сработали ли его слова хоть на йоту, но дрожь Лу как будто стала чуть слабее. — Но ведь я… — шепот парнишки вынудил Ророноа наклониться. — Тебе и правда все равно, что я… такой? Я ведь вообще ничего не вижу, передвигаюсь только с помощью Зельды и окружающих, а мое лицо, наверно, выглядит просто ужасно из-за шрамов, — вновь поднял он эту тему. А после добавил еще тише, почти беззвучно: — Если честно… я даже рад, что никогда не увижу это уродство сам, но ты… Ты это видишь, и я… Я просто… Не в силах больше это слушать, Ророноа коснулся его губ своими. Передавая свое отношение ко всему этому и душевно, и физически. Согревая ледяные обкусанные губы Монки своим теплом и делясь кислородом. Проникая все глубже языком в чужой рот, а чувствами — будто под кожу. Монки не сопротивлялся. Напротив, в какой-то момент даже стал отвечать. И это только сильнее вскружило голову им обоим. Зоро наконец отпустил руки Луффи, но лишь затем, чтобы переложить свои на его лицо и голову, углубляя поцелуй еще больше, прижимая Луффи еще ближе. Освобожденные, пальцы Луффи тут же неуверенно опустились на плечи Зоро, невольно вызывая у того дрожь. Зоро и правда наплевать, как выглядит человек, к которому так прониклось его сердце. Ему плевать и на то, как выглядит он сам, как выглядят они оба в глазах окружающих. И даже если их сейчас тут застукают, он лишь настойчивее продолжит целовать Луффи. Просто потому что может и хочет это делать. Но оторваться от губ Монки все же пришлось. Причем по совершенно неожиданной причине. Зельда, до этого мирно лежавшая у их ног, внезапно бросилась куда-то в кусты с непонятным и явно агрессивным рыком. Поводок, который уже какое-то время никто не держал, успешно скрылся в зарослях вместе с ней. — Будь здесь, я верну ее, — Ророноа не устоял перед желанием успокаивающе клюнуть встревоженного Монки в лоб, а после паркурщиком перемахнул через лавку и поспешил за собакой, краем уха различив слабый хруст, но даже не заострив на нем внимание. Ророноа сейчас было совсем не до этого. Его всерьез беспокоило поведение Зельды. Псы-поводыри обычно самые добрые животные на свете. И то, насколько недоброжелательно звучало рычание всегда дружелюбной Зельды, упорно крутилось в голове всяческими оправданиями и предположениями. Но вряд ли хоть одно из них было хоть каплю близко к истине. Ведь даже на него в их первые с Луффи встречи Зельда не рычала ни разу. И это несмотря на весь его угрожающий внешний вид. А тут она буквально сорвалась с места и… Зельда нашлась довольно быстро. Стоявшая у дерева и явно растерянно озиравшаяся, она мгновенно обернулась на подошедшего Зоро. — Что случилось, подруга? — Зоро опустился перед ней на корточки и почесал за ухом. — Ты заставила Луффи переживать. Давай вернемся, а то он там совсем один. Один… Неприятное предчувствие огнем опалило грудь. Что, если их с Зельдой просто решили отвлечь, чтобы…Слышал только, что в тот день он был один на заднем дворе.
Ноги сами понесли Зоро назад к лавке, и Зельда, будто прочтя его мысли, помчалась следом как умалишенная.‡‡‡
Ророноа едва успел. И если бы не скорость Зельды и его навыки фехтования, свершилось бы худшее. Уже на подходе к нужному месту Ророноа увидел незнакомого парня, пытающегося напасть на Монки с ножом. Не жалея ни капли, Зоро отпустил поводок, и Зельда оголодавшим шакалом вцепилась в руку противника, не позволяя тому коснуться ее хозяина. Зоро же подбежал к перепугавшемуся Луффи и потянул за капюшон на себя, тут же ловя в объятия и опуская в траву. И будто не замечая широко распахнутых слепых глаз. Сейчас буквально переполненных ужасом. Ророноа обязательно поговорит с ним и успокоит, но позже: незнакомец стал отбиваться от набросившейся на него собаки, не церемонясь ни в ударах, ни в выражениях. — Тупая сука, — выдохнул он и приговором занес нож над Зельдой. Миг — и Ророноа оказался перед лезвием вместо нее, но успел заученным движением выбить оружие из рук врага. Как хорошо, что в свое время он обучался владению мечом и знает неплохие приемы не только нападения, но и защиты. — Ублюдок, — искренне не обрадовался его вмешательству противник, парируя пару ударов Ророноа кулаками, а затем, кое-как увернувшись, откатился к утерянному ножу. Зоро бросился следом, но Зельда вновь оказалась быстрее и попала бы под удар, если бы не Зоро, вовремя наступивший на поводок, который змеей волочился по земле. Остановленная в метре от врага, Зельда досадно гавкнула, а Ророноа облегченно выдохнул. Почти сразу напрягаясь снова, поскольку парень, схватив нож крепче, бросился к своей истинной жертве. К Монки. Луффи не видел его приближения и вообще был напуган до чертиков, так что вряд ли бы смог уклониться. А значит, и защититься — тоже. Зоро не стал задумываться, что именно делает. Он просто побежал вперед, тем самым выпуская поводок. А потом что-то острое по лицу, обзор залило, а слуха достиг скул Зельды и крик Луффи, складывающийся в его имя. Луффи… наконец-то назвал его по имени. Живот резануло дикой болью, а в глазах потемнело окончательно. Испуганное лицо Луффи было последним, что он увидел, прежде чем отключиться. — Зоро!!!‡‡‡
Когда Зоро очнулся, то понял, что в состоянии открыть лишь один глаз. По крайней мере, без боли и морозящей кровь темноты. Зоро молча сел и понял еще одно: он в больничной палате, а у окна сидит отец Луффи, вдумчиво изучая что-то за стеклом. Заметив, что пациент пришел в себя, Монки-старший тут же встал и переместил стул поближе к кровати. Кроме них двоих тут никого не было, и, возможно, именно поэтому Монки перешел сразу к делу. — Ты жив только благодаря Зельде, — без тени жалости заявил он. — И кулону моей жены, который каким-то чудом оказался в твоем кармане, — на пальце мужчины показался медальон на тонкой цепочке, проткнутый чем-то острым. Безнадежно испорченный. — К счастью, этот выродок успел лишить тебя только одного глаза. Ророноа коснулся века, так и не открывшегося, натыкаясь на свежие швы и неровный шрам, растянувшийся от середины лба до скулы. Какая ирония. Ведь он получил этот удар вместо Луффи. А значит… — Это он напал на Луффи в начале месяца? — взгляд Ророноа вцепился в лицо Монки. Драгон глухо вздохнул. — Именно, — Монки-старший все же ответил. — Это был он. И благодаря тебе и Зельде его наконец схватили. — Ясно. Простите, что испортил кулон, — Зоро чуть виновато опустил взор. — Я нашел его недавно на улице и хотел отдать Луффи, но не успел. — Не страшно. Главное, что вы трое живы. Зоро невольно отметил, что Драгон говорил и о Зельде. Для семьи Монки эта собака и правда не просто домашний питомец, а самый настоящий член семьи. Драгон рассказал Зоро, что случилось потом, после того, как тот подставился под нож, защищая Луффи. Зельда, которую он тогда упустил, как оказалось, побежала не на обидчика, а к университету, к людям, и отчаянным лаем привлекла их внимание, а кровоточащим боком — где-то в процессе потасовки паршивец ее все же задел, — убедила последовать за собой. Все в универе знали, чья это собака, так что пошли за ней безоговорочно. И обнаружили вооруженного студента, обычно неразговорчивого и нелюдимого, отличника и надежду декана, прижатым к земле телом вырубленного Ророноа. По счастливой случайности или все же из-за закона гравитации, но тот рухнул прямо на юношу, чем временно обездвижил и помешал сбежать или — что еще хуже — закончить начатое и таки добраться до Луффи, который от ужаса не мог двинуться с места. В попытке высвободиться парень порезал Зоро брюхо, не задев сердце только из-за кулона, в котором нож и застрял. И пока пацан пытался его вытащить, их окружили прибежавшие за Зельдой студенты и преподаватели. В итоге преступника задержали, а им оказали первую помощь и вызвали скорую. Ророноа посмотрел на бинты, покрывающие почти всю его грудь и живот. Теперь тут, как и на глазу, будет красоваться длинный шрам, но Ророноа так пофиг. Куда важнее сейчас то, что Луффи и Зельда в порядке и наконец в безопасности. Только ради этого он был готов получить еще хоть тысячу таких шрамов и перепортить миллионы кулонов. Завершив свою историю, Драгон убрал стул на место и молча направился к двери. Уже у самого порога тихо произнеся: — Спасибо. Он не уточнил, за что, но Ророноа прекрасно понял. Понял, за что мог его благодарить этот серьезный и для кого-то жутковатый человек. За спасение жизни его сына. За готовность отдать за нее свою. За то, что принял Луффи таким, какой есть, без возражений и упреков. И Зоро даже не удивился, когда услышал бормотание Драгона о том, что Луффи повезло с соулмейтом. Зоро на это улыбнулся и ответил: — Мне с ним повезло не меньше. Мужчина довольно хмыкнул и, не прощаясь, покинул палату. А уже через минуту ее двери открылись вновь, впуская внутрь живой вихрь в лице Луффи и морде Зельды. Зоро мгновенно оказался в теплых объятиях и собачьей слюне, но это его нисколько не волновало. В отличие от губ Монки, почти отчаянно накрывших его собственные, как будто делали это в последний раз. Когда их поцелуй стал соленым, Ророноа чуть отстранился и внимательно поглядел на Монки единственным уцелевшим глазом. — Ну ты чего? — спросил он с успокаивающей улыбкой, гладя Луффи по мокрой щеке. — Нашел, из-за чего реветь. Подумаешь, пару царапин, я от такого не помру. — Но мог, — не согласился с ним Луффи, тем не менее, тут же прильнув к его ладони и щекой, и пальцами, мгновенно их переплетая. — Что, если бы Зельда никого не привела? Или если бы твои раны оказались глубже? И… я слышал, твое лицо теперь тоже в шрамах… из-за меня… — последнее Луффи произнес совсем тихо, но Зоро разобрал все до последнего слова. И просто молча вздохнул. А после потянул их сцепленные пальцы к своему ослепленному глазу и опустил руку Лу на него. Своей же Зоро коснулся шрамов на глазах Луффи. — А мне все нравится, — ухмыльнулся он. — Теперь мы родственные души даже внешне. Чем плохо? Мы ведь стали еще больше похожи друг на друга. — Вот именно, — произнес Монки убито. — Теперь ты тоже стал уродливым для окружающих, тебя будут осуждать, начнут тыкать пальцем или даже избегать, и это все из-за ме… Ророноа резко приблизился, опалив Монки своим дыханием, и от внезапности тот затих. — Ну, избегали меня и до этого, — выдохнул он Луффи в лицо. — Но вот то, что ты сказал про уродство… Получается, — Ророноа медленно взял его руку в свою и провел пальцами Лу вдоль всего шрама на своем лице, — такой соулмейт тебе больше не нужен? — припомнил он Луффи его же слова. — Нет! — Лу буквально впился в его ладонь, подаваясь ближе. — Мне все равно, как ты выглядишь, ведь это ты, а ты мне важен! — Вот и я о чем, — Зоро тихо рассмеялся. И притянул Луффи к себе, с особой нежностью целуя каждый его шрам, не оставив ни одного без внимания. — Не важно, что говорят люди и как мы выглядим в их глазах. Главное, как мы выглядим в глазах друг друга. А для меня ты — самое прекрасное, что я когда-либо видел. Зоро вновь вовлек его в поцелуй. Осторожный, ободряющий, влюбленный. Уверяющий, что все действительно в порядке. — Все не так плохо, — проговорил Ророноа и вслух, едва они оба отстранились, чтобы восстановить дыхание. — В конце концов, у нас все еще есть один глаз на двоих. Возмущенный пинок Монки и чуть обиженный тявк Зельды заставили Ророноа поправиться: — Ладно-ладно, три глаза на троих, — и тут же зайтись смехом от выражения лица Монки. — Это не смешно, Зоро! — сердито выкрикнул тот, порываясь подняться и накостылять этому засранцу чем и как придется, но вместо этого падая обратно в объятия Ророноа, уже привычно утянутый за капюшон. И сердясь уже как-то меньше под горячими поцелуями и родными руками. Санджи и Нами, узнавшие кошмарные новости прямо во время свидания и приехавшие первым автобусом, с облегчением прикрыли двери палаты. Их друзья в полном порядке и совершенно счастливы, так что они их обязательно проведают, но чуть позже. Сейчас этим двоим как никогда нужно побыть наедине и разрешить все страхи Луффи касательно шрамов и своей ценности. Быть может, уже завтра толпы полиции и журналистов будут крутиться у домов их обоих, а журналы и интернет-страницы взорвутся свежими новостями и снимками. Быть может, теперь они оба будут привлекать внимание всех вокруг и станут центром обсуждений и сплетен. Быть может, Зоро еще не раз услышит в свой адрес комментарии о своей внешности и «уродстве» полученных шрамов, по скромному мнению общества «разрушивших его жизнь». Как это регулярно выслушивал Луффи. Но Зоро и правда совершенно плевать на все это в принципе. Ведь для него куда важнее, что Луффи смог разглядеть его красоту даже без зрения. Настоящую красоту, а не оболочку, — внутреннюю, душевную, для которой глаза порой даже бывают лишними. Которую не изуродовать никакими шрамами. И пускай в будущем им не раз скажут обидные комментарии и колкие замечания, вместе они их с достоинством пропустят мимо ушей, крепко держась за руки и широко улыбаясь друг другу. Ведь это всего лишь чужое мнение, на которое им откровенно плевать. А уж чему они и их шрамы теперь являются синонимом, Зоро и Луффи знают лучше любых слов и заголовков.