Молчание свободы

После смерти Доста, Николай остался стоять на вертолетной площадке держа в своих руках оторванную руку Фёдора. Гоголь плакал, и сам не мог понять почему. Он сам хотел прикончить Достоевского, дабы обрести свободу, но сейчас он чувствует только отчаяние и грусть. Он прижимает конечность к своему лицу и целует, снова и снова начиная плакать. Никто не станет даже хоронить Фёдора как следует, он все-таки пытался устроить конец света. Гоголь решил организовать похороны самостоятельно, потому что как он узнал позже, Фукучи тоже мёртв, а Сигма собрался перейти в агентство. Гоголь и сам могилу выкопал, и сам памятник купил, и сам закопал, и цветочки сам положил. Николай перестал смеятся и выражать какие-либо эмоции. Он просто ходил на могилу Фёдора, только разным маршрутом. После прихода постоянно рассказывал как проходил день. Он приходил постоянно. Всегда. Ему казалось что Достоевский все ещё рядом, живой и он его слышит. Прошла неделя, две, месяц. Он все также ходит на могилу, ни Фукучи, ни кого-то еще, только к Фёдору, остальные для него ничего не значат. В один из вечеров парень сидел также опершись головой о памятник и рассказывал как неинтересно теперь проходят его дни без классика. Он сидел нервно дергая ногой и постоянно моргая. В его речи не было глупых старых шуток. Парень всегда был экстравертом, но сейчас ему все-равно что нет людей, или же они есть. Он хотел увидеть только Достоевского. Кажется от этого у него начало сносить крышу окончательно - Дос-кун... Почему ты молчишь?.. - Гоголь снова начал плакать сжавшись в клубок вырывая волосы на голове. - Почему ты молчишь так долго?...ПОЧЕМУ ТЫ МОЛЧИШЬ?! СКАЖИ МНЕ ЧТО-НИБУДЬ! - Парень сходил с ума от молчания мёртвого человека? Как глупо. Он боится тишины? На кладбище? Он рвёт волосы на голове и орёт не прекращая рыдать. Голос становится ужасно охрипшим через какое-то время, но он все-равно не унимался и продолжал орать. Теперь он царапает себе руки, ноги и кожу лица. Он снимает с глаза металлическую карту. Она тонкая, слегка острая... Он снимает её и трёт свои руки. Она недостаточно острая чтобы разрезать их, но этого хватит чтобы стереть руки в кровь. Он трёт, трёт, трёт, вся рука красная в зоне вен появляются капли крови, которые смешиваются со слезами и растераются по руке. Этого мало. Это долго. Николай убирает карту и подносит руку к своему рту. Он начинает грызть. Он разгрызает руку и... Умирает. Не быстро. Медленно, мучительно больно и ужасающе долго. Он умер. Он обрёл свободу которой так желал, но он все-равно уже этого не почувствует. Он свободен от жизни. Он мёртв. Теперь нет ни рая, ни ада, ни жизни, ни такого дорогого человека рядом, ни чувств. Он умер. Умер один. Долго, мучительно и болезненно. Он умер без любимого человека. Он никогда больше не сможет обнять его, побыть просто рядом, услышать его голос и игру на виолончели. Он умер без друзей и подруг. Теперь остаётся надеяться что Сигма, который знал о Николае, о смерти Фёдора и о походах к могиле похоронит их вместе. Может после смерти они не смогут быть рядом, но зато их тела будут вместе. Навечно.