Любить наотмашь

Тук-тук-тук. Слышите быстрый топот? А это нервы Пети съебывают куда подальше. Не, Хазин очень любил свою мать. Она всегда была той, кто способен выслушать своего ребенка, погладить по голове и просто рядом помолчать. Советов не давала, вербально не поддерживала, просто потому что Хазин-старший не оценил бы какого-либо самоуправства без его дозволения. Но даже так рядом с матерью Петя почти чувствовал себя в безопасности. Уж какие родители достались. После смерти мужа - нервная работа, тонны сигарет, вечные пьянки с сослуживцами, что еще ждать в шестьдесят пять? - Татьяна наконец дала себе волю, окружая единственного сына заботой, долгими разговорами и встречами. Это Хазина радовало. Но вот извечный финал каждой их беседы заставлял бессильно рычать. "Ну а невесту себе не нашел?" - и Петя обреченно закатывает глаза. "Уже ведь за тридцать, Петюнь", - и кисти щелкают суставами. "Так внуков хочется понянчить, сынок", - рот насильно давится улыбкой, хотя хотелось бы устало стенать. "Она мать. Она мать. Она мать", - мантра в голове тянется слово за словом, а плечи непроизвольно пожимаются, губы поджимаются, наличие женщины отрицается. После Нины, которая была его последней попыткой в гетеросексуальность, не хочется смотреть в сторону отношений от слова совсем. Куда проще сучливым полицейским в одиночестве шароебиться по злачным местам, продуктовым, музеям и прочим составляющим жизни. Не предъявлять же матери очередного мальчика, подцепленного в ночи ради потрахаться: Петя Хазин любит свою мать. Перебраться в Питер - стало его лучшим решением. И Москва с ее своеобразными знакомствами осталась позади, и маман сократила свои причитания до регулярных звонков, а не неожиданных приходов в гости. Ну, хотя бы до тех пор, пока она не решила культурно просветиться в галереях северной столицы. Встречая родительницу на вокзале, Петя проклинал создателя "Сапсана", совершенно забывая, что отсутствие быстрого поезда не помешало б маме прибыть на самолете. Расцелованный в обе щеки и кривоватый нос, он, нагруженный по самую макушку сумками, пробирался сквозь толпу, выслушивая восторженные отзывы о поездке и "очень милой девочке по соседству", с которой дражайшая матушка успела обменяться номерами. Вот наверняка ж и фотки его той девице показывала! Только в машине мать радостно улыбнулась и спросила, как Пете новый город. Ограничившись суховатым пересказом первых месяцев службы, Хазин спокойно вел по заполненным машинами улицами. - И ни с кем не познакомился? - мама лукаво посматривала с соседнего кресла в надежде на положительный ответ. И ведь никуда не деться: не выпрыгивать же на проезжую часть. Устало вздохнув, Петя ответил: - Некогда. Я работаю, мам. - Работа-работа, - мама цокнула, открывая бардачок - Петя прошаренный, Петя смазку с презиками перепрятал - и начиная копошиться в ворохе записок и салфеток, - работа тебе утром не улыбнется, кофе не сварит. Закрытое дело поделку из садика не принесет. Виталины Палны сын уже второй раз отцом стал, такие фоточки милые мне присылают. В этом вся матушка - милые фоточки чужих детей и внуков и надежда на то, что ей тоже будет чем хвастаться подругам. А то, что сынок той самой Виталины Палны - тревожный ипохондрик, который закутывает отпрысков в десять одежек и кормит безглютеновой, безлактозной и вообще беспитательной едой и по которому голосят все психологи мира, это детали. Петя знает - Петя на него подписан. -...и у Коржавиных Ксеня недавно замуж вышла. Такая милая была, просто ангелок! У нее еще свидетельница была Анютка, очень умная девочка. Книжки читает, в клубе их обсуждает, много про роль женщины в жизни мужчины постит. Нашла ее тут... - Мам, я гей. Пете сейчас было все равно, что может подумать родительница, все равно, что так-то не собирался он об этом ей говорить примерно никогда. Но нервы кончились, и знать, что еще эта Аннушка читает и говорит, Хазину совершенно не хотелось. Мать молчала, вперившись перед собой. Слышно было только шорох радио и отзвук других машин за стеклом. Вполне вероятно, что сейчас будут крики, скандалы и прочие прелести каминг-аута. Но мама аккуратно закрыла бардачок и повернулась к Пете со следом озарения на лице: - Ой, а мне КатеринСанна показывала фото племянника из Германии! Он на параде был, так ярко там! И мальчик симпатичный жуть! Где-то очень глубоко в душе Петя заскулил. Да ебаный ж ты в рот! *** Ключи от квартиры у Пети были только одни. Поэтому сейчас он пожинал плоды собственного сыновьего благородства, в приступе которого позволил маме отоспаться с дороги и оставил связку ей. Вместо подробного изучения дела о хранении особо крупного вкупе с набором огнестрела он наворачивал круги по двору перед входом, ожидая, пока матушка привезет ключи перед своим театральным загулом. Ветер трепал последние листы на местных деревьях, собратья-менты сновали на обед и обратно, а Петя проклинал свой длинный язык. Перед сном мать вслух гадала, кто из отпрысков ее подруг тоже может играть за голубую команду и закидывала удочку на симпатичных новых коллег. Безжалостная женщина в своих попытках нанести ребенку семейное счастье. Показавшаяся из арки мать счастливо улыбалась и махала рукой. Подойдя ближе она сразу же притянула к себе свое чадо, не обращая внимание на шипение: "Ну я же на работе. Я майор!" Связка ключей с потрепанным брелоком в виде Драко Малфоя опустилась в руку, но мама явно не собиралась уходить. Она доверительно придерживала Петю за предплечье и щебетала, как красив его ЖК днем, сколько там детских площадок и школ с садиками. Ну просто рай. На порожках отделения начали кучковаться ребята из убойного, передавая зажигалку друг другу, а матушка все болтала и болтала. -... а потом Инна Владимировна рассказала, как Мишенька познакомился с Ваней в каком-то приложении. Представляешь?! - когда мать успела поболтать с подругами и выведать у тех о "Гриндере", Хазин понятия не имел, - Может, тебе установим? - Ма-а. - Ну что "ма"? Столько возможностей, а ты все сидишь на работе, дальше наркоманов своих не видишь... - У меня есть парень, - Пете показалось, или глаза матери действительно блеснули маньячной надеждой, - недавно появился, ну и... - Петр Юрьевич, у Вас дело о... - ...ну и вот он! Видимо, со всеми нервами Хазина вчера покинул и здравый смысл, ибо на неожиданное движение за спиной он резко тянется рукой, хватая кого-то за рукав и подтягивая к себе. Высокая фигура неловко переступила, теранувшись кожаным рукавом о хазинское пальто. А вот это попадос. Холодея загривком, Петя боковым зрением узнал в мужике рядом майора Грома из убойного, растерянно лупящего на него самого. Умирать, так с музыкой, решил бедовый мозг Пети, и он дернул за так и не выпущенный рукав Грома, заставляя того склонить голову. - Что угодно проси, только подыграй ща! Месяц кофе носить буду и на дежурствах заменять! - быстрый панический шепот Хазин постарался замаскировать за трогательное объяснение возлюбленному, кто перед ним. Оторвавшись от Грома, Петя расплылся в смущенной улыбке и повысил голос, обращаясь уже к матери, - Это Игорь, мам. Несколько месяцев вместе, не хотел так рано говорить. Игорек, это моя мама, Татьяна Ренатовна. Толчок в бедро заставил выше представленного Игоря дернуть губы в нервной улыбке и меленько кивнуть: - Здрасьте. - Ой, - матушка хлопнула в ладоши, как девчонка, да так и замерла во все глаза рассматривая почти двухметровую фигуру и смурную физиономию, - Петя - жук, даже не упоминал про Вас. А я так переживала, что он один, а тут вон оно что. Я так рада! Но мы же с Вами еще пообщаемся, да ведь? Я тут на целую неделю, очень рада буду приготовить на всех ужин как-нибудь. Очередной тычок, и Игорь начинает кивать, подтверждая любое предложение женщины. - Конечно, какой может быть разговор. Очень приятно наконец с Вами увидеться. Быстро засуетившийся Петя воспользовался радостным ступором родительницы и повел ее к выходу со двора, намекая, что "цигиль-цигиль, театр начнется без нее". Выдохнул он, конечно, рано: с захлопыванием двери такси весь масштаб проблемы помахал его сознанию приветливой лапкой, окончательно шарахая по темечку видом никуда не спешившего Игоря во дворе. Он прислонился к ближайшему тополю, скрестив руки на груди и закусив сигарету. Заприметив замершего Хазина, майор склонил голову и поманил того ладонью. - Ну и что это было? Скрипнув челюстью, Петя достал свою пачку, выуживая зажигалку из нее и прикуривая Грому. - Ты спас коллегу от участи быть сосватанным матушкой какому-нибудь твинку в "Гриндере", - покрутив в руках свою сигарету, он все же поджег ее и истерично хохотнул. - Ты гей? - вот оно, светило питерского угрозыска, без прелюдий, сразу в суть. - Это проблема? - Хазин бы ни в жисть не признался кому-то с работы: чревато битьем морды и сплетнями, но он собственными глазами видел, как после работы Гром запрыгивал в черный "Тахо" с "В ЛК" в госномере, а все в Питере знают, кто катает на этой махине и с кем. Так что, возможно, Пете и повезло, что за спиной у него оказался именно Гром. Суровый неподкупный мент, с самого знакомства мозоливший Пете глаза жилистыми руками и облепленным тонкой футболкой торсом греческой статуи. Да, Петя - эстет, а скажите, кто не. Игорь на откровенный вызов предсказуемо пожал плечами и мотнул головой, стряхивая пепел. - Ну и заебись, дядь, - Петя выдавил улыбку и затушил недокуренную сигарету о ближайшую мусорку, - Дело о схроне передам к вечеру. И кофе все еще с меня. Спасибо. На середине пути к отделению в спину ему прилетело: - И дежурства, Хазин! *** - Игорь, два месяца! И пирожные к кофе, - скалясь и то и дело смахивая челку, Петя склонился над столом майора Грома и шипел сквозь зубы мольбы о помощи. - Да ты задрал, Хазин, - Игорь раздраженно перекладывал бумаги, пытаясь избавиться от наглеца и сосредоточиться на работе, - мы о таком не договаривались! - Мы вообще ни о чем не договаривались, дядь, - Петя придвинул пустующий стул белобрысого помощника Грома и плюхнулся, упираясь коленями в чужое бедро, - я прошу тебя помочь, чтобы мать увидела, как у меня все классно и со спокойной душой укатила в Московию. Один ужин! - Не хочу я никакого ужина... - Я тоже, - Хазин взвыл, но словив подозрительный зырк от какого-то сержантика, убавил громкость и опять зашипел, - Один вечер, и матушка счастлива, я свободен, а ты наслаждаешься гастрономическими изысками лучших кофеен и отсыпаешься ночами! Ну пожалуйста! Игорь откинулся на спинку древнего стула. Речь Хазина явно не походила на комариный писк, и отмахнуться от нее не получалось. В принципе, одну встречу можно и потерпеть, а в ближайшие два месяца отоспаться или, что вероятнее, спокойно поработать дома над висяками. Скосив взгляд на молящую моську Пети, Гром цокнул и кивнул. Хазин тут же расплылся в улыбке и едва не подпрыгнул на месте. - Спасибо, дядь! Сегодня заберу тебя в семь. Я твой должник! В удаляющуюся петину спину Игорь лишь крикнул: - Дежурства, Хазин! *** У самых дверей чужой квартиры Игорь впервые подумал, что это, может быть, была не слишком удачная идея. В семь вечера Петя пунктуально материализовался рядом с Игорем. Нервно щелкнув челюстью, он хмыкнул и махнул головой на дверь. - Идем? Всю дорогу он барабанил тонкими пальцами по рулю под полный альбом Земфиры, а у подъезда нервно выдохнул. Пока лифт поднимался на десятый этаж, Хазин все же додумался вывалить необходимую информацию о себе, чтобы Гром совсем уж не растерялся. Татьяна Ренатовна встретила парней в прихожей, облаченная в простое домашнее платье. Приняв купленный по дороге букет, она радостно улыбалась и тянула всех скорее на кухню. По одному взгляду на женщину сразу становилось понятно, как ей не терпится узнать все об избраннике сына. - Вот тут я мясо запекла, - матушка Пети принялась указывать на заваленный блюдами стол, когда все наконец уселись, - а это рыба. Несколько салатов - пожирнее, полегче и колбаска, конечно. Такая вкусная, продавщица посоветовала. Стараясь поярче показать свою неземную любовь, Петя первым схватил тарелку Игоря и принялся накладывать ему еду, дожидаясь кивка при указании на блюдо. В глазах матери показалось что-то, похожее на умиление. Игорь в это время по-джентльменски взял на себя открытие бутылки и разливание вина по бокалам, стараясь не косить на нарочито расслабленного коллегу. Трясется ведь, видно же. - Как же вы познакомились? - отхлебнув красного сухого, Татьяна Ренатовна наконец задала мучивший ее вопрос и внимательно посмотрела на сына. - Э... Ну. - Так на службе, - Игорь, стараясь не скривиться от кислоты алкоголя, пожал плечами, и максимально расслабленно улыбнулся, - случилось дело и по моей, и по петиной части, вместе пришлось поработать. Ну и завертелось. - А вы?.. - женщина заинтересованно склонила голову. - В убойном, - Игорь откусил запеченную картошку и чуть не замурчал, - и давайте Вы ко мне на "ты", а то неловко себя чувствую. Матушка засияла. - Конечно, Игореш, - закивала она, - и не страшно в убойном? - Да нет, - краем глаза Гром замечал, как Петя лишь прикладывается к вину, игнорируя собственную тарелку, - У меня и отец там работал, крестный тоже, сейчас он уже полковник. В хазинскую тарелку с легкой громовской руки отправилась порция рыбы и ближайший салат. - О, у вас тоже династия. Наверное, отец гордится. Игорь опустил голову и пожал плечами: - Он погиб при задержании. Татьяна Ренатовна тут же изменилась в лице: - Ох, сочувствую, Игореш. Гром лишь кивнул, наблюдая, как Петя таки накалывает на вилку кусок рыбы. - Давно это было, - Игорь грустно улыбнулся женщине и подмигнул, - а не поделитесь потом рецептом мяса? Такое вкусное, просто огонь. Петя поперхнулся. За час с небольшим, что Татьяна кормила парней, Хазин смог окончательно расслабиться и даже позволил себе слегка привалиться к горячему плечу по соседству. Но только для того, чтобы у матери не сложилось впечатления, будто они боятся друг друга как огня. Именно для этого, совершенно точно. Игорь даже не дернулся, притираясь еще и бедром. Гром травил байки о работе и рассказывал, как строил гараж на даче крестного. Вдруг женщина махнула рукой, будто что-то забыла, и воскликнула: - А у меня же на телефоне есть детские фотографии Петеньки. Я просто обязана показать, каким очаровательным ребенком он был. Глядя на скуксившуюся физиономию Хазина, Игорь хохотнул и быстро закивал. Татьяна Ренатовна поманила их в комнату, заставляя расположиться на диване и усаживая Игоря в центр. Она быстро открыла в галерее нужную папку и всучила аппарат Грому в руки. - Вот тут он совсем кроха, несколько месяцев. Так орал, когда родился, отец его еще сразу сказал, что с такими легкими только в начальники. На экране был обыкновенный младенец, каких сотни, но Игорь тут же узнал в нахмурившемся лобике знакомое выражение лица Хазина, когда тому что-то не нравится. - До сих пор такой же, когда подчиненных отчитывает, - Игорь хмыкнул, склонившись над смартфоном и тут же боком почувствовал щипок от недовольного Хазина. Свободной рукой перехватив мстительную конечность, он прижал ее к месту увечья да так и застыл. Только чтобы его больше не щипали, потому что отказываться от комментариев Гром не собирался. Только для этого, да. Игорь перелистнул кадр. - А это он в садик идти не хочет, - Татьяна нежно улыбнулась, рассматривая ревущего ребенка на фотографии, - такие истерики закатывал по утрам! - Ма-ам, ты бы еще фотки на горшке показывала! - покрасневший Хазин было дернулся, чтобы уйти, но был остановлен чужой рукой, так и не отпустившей его ладонь. Женщина беззаботно махнула рукой: - Там дальше будет. Гневное сопение Пети заглушил довольный хохот Игоря. Когда часы на полке начали показывать двенадцатый час, Гром засобирался домой, изображая невинное смущение и нежелание стеснять "свекровь". Снабженный контейнерами с едой, он поцеловал Татьяну Ренатовну в обе щеки, опрометчиво обещая встретиться еще, и выскользнул в подъезд. Хазин, как и положено влюбленному парню, пошел его провожать и готовиться морально к "вердикту" матери. Он сам не понимал, что хочет больше услышать: одобрение или категорический отказ принимать Игоря. С одной стороны, понравься майор ей, придется как-то выкручиваться и врать о подробностях несуществующих отношений. С другой же, если Игорь покажется ей не тем, кто нужен, вернутся лекции о необходимости найти идеальную вторую половинку. Но что-то, а именно довольное лицо маман, подсказывало Пете, что второму варианту не бывать. Выйдя из подъезда, парни отошли к мусорке, прикуривая на ходу. Хазин смущенно - все же человек перед ним видел кадр, как Петя корчит рожицы обезьяне на каком-то курорте в Сочи, - кутался в пальто. - Ну все, спасибо, дядь. С меня причитается. Гром деловито поднял бровь, оглядывая дом, из которого они только вышли. - Дежурства, Хазин. Тот только оскалился, передразнивая, и затянулся дымом. - У тебя же окна сюда выходят? - Ну да, - Петя кивнул, туша опять недокуренную сигарету. Гром хмыкнул, следуя его примеру. - Ну значит это твоя мама в окне нас палит. - Что? Где? - Ц, не дергайся, - Игорь аккуратно положил свою руку на чужой затылок, не давая обернуться, - Сейчас будет кульминация нашего спектакля. Я тебя поцелую, и только попробуй мне врезать сейчас, а не утром. Замерев, Хазин наблюдал, как Гром медленно тянется к нему, в ушах стучало, а в голове мелькнула мысль, что такого в его плане не было. Выдохнув, Игорь прижался к его губам, сразу же проникая языком и прижимаясь всем телом к замершему Пете. Пакет с едой оказался где-то в ногах, и вторая рука Грома, собственнически раздвинув полы пальто, нырнула на чужую спину, поглаживая и не давая отстраниться. Застывший было истуканом Хазин отмер, стискивая в ладонях футболку Игоря и чувствуя под каменными мышцами сердцебиение. В плане такого не было, но ему все нравится. Тонкие пальцы скользнувшей вверх руки зарылись в жесткие волосы Грома, почти вжимая того в Петю. Судорожно выдохнув, Хазин наконец зацепил зубами чужую губу и слегка отстранился, пытаясь вдохнуть закончившийся воздух и боясь поднять взгляд. Хорошая кульминация. Гоголю подобная "немая сцена" и не приснилась бы. - Пойдешь со мной на свидание? - Петя сначала не срастил слова, сказанные хриплым голосом. Подумал, охуел, но все равно ничего не понял. - Что? Игорь улыбался, продолжая держать майора в своих руках. - На свидание. Без мамы. Интересно девки пляшут. Хотя, учитывая ситуацию, не девки и не пляшут, а очень даже целуются с невъебенными мужиками. Придав лицу максимально беспристрастный вид, Петя кивнул и деланно равнодушно бросил: - Пойду. Чмокнув засранца в лоб, Игорь засмеялся и подобрал пакет. Насвистывая на ходу, он потопал в сторону остановки, а Петя застыл, любуясь на длинные ноги и пытаясь осознать, что вообще произошло. *** Поднявшись в квартиру, Петя чуть не был сметен с ног кинувшейся к нему с причитаниями матушкой. Она охала и ахала, какой Игорек хороший и как Пете повезло. - ...такой вежливый, обходительный! А красив, мама не горюй! А чего мне горевать? Я счастлива! И тут еще, пока вы прощались, поболтала с Инной Владимировной, она клинику посоветовала, там могут суррогатную мать подобрать, на тебя или Игорешу похожую, и всю беременность ее вести. И даже не так дорого! Хазин задумался. Так значит мать по телефону говорила, а не в окно за сыном следила. Вот ведь Гром... Так, стоп! - Мама! Ну какая еще беременность?!