Глава 1. θάλασσα (греч. море)
29 сентября 2023 г. в 20:10
Лука долго готовился — ложился в ванну с головой, приучая тело не бороться с водой; приходил на тоскливые встречи с бушующим морем, как на свидания, готовясь отдаться наконец в пучину — где ему самое место.
И все было идеально. Все было продумано до мелочей. Но холодные волны вдруг отказались утаскивать за горизонт, безразлично выбросив юношу на мокрый песок, но на обычно пустом пляже вдруг кто-то захотел прогуляться с собакой, но на дороге не оказалось пробок, и даже дождь не замедлил путь в больницу, но за его жизнь боролись и как-то победили. Даже соленый привкус воды, обжегшей нос и горло, с которым он проснулся, не перебивал в тот день горечь обиды, затаенной на море.
Каждый день он возвращается на берег, чтобы… он точно не уверен. Все, что он делает, — это смотрит на приходящие и уходящие волны, размывающие узоры на мокром песке. Он игнорирует холодные порывы ветра, прочесывающиеся сквозь засоленные распущенные волосы, толкающиеся в него со всей своей дикой силой, будто стремясь прогнать юношу с берега. Иногда он заходит в воду, но совсем недалеко, по щиколотку, будто вновь заигрывая с провальной идеей.
Бальза кидает велосипед где-то в поросли сухой травы, устало покачивающейся от ветра, растущей, почти обваливаясь, на сползающем песчаном берегу. Все равно пляж почти заброшен, да и его велосипед уж точно никому не сдался. Он лениво плетется к своему привычному месту, чуть спотыкаясь на рассыпающемся под ногами песке, засыпающемся прямиком в разваленные кеды (обувь он давно не менял — мертвецам новые кроссовки ни к чему). В голове крутится остаточное эхо какой-то теории, которую они обсуждали с мистером Лоуренсом — он по привычке продолжает посещать уроки своего учителя физики в летней школе, несмотря даже на скорый отъезд в колледж.
Когда Лука отрывает глаза от песчаного ковра, пестрящего вкраплениями мелких белых ракушек, он замечает силуэт, восседающий на его привычном месте среди черных валунов. На пару секунд он заминается, замирая на месте, — его прогулки к морю слишком личные, чтобы разделять их с незнакомцами в неловкой тишине. Присмотревшись к парню, чей взгляд прикован к серым волнам с таким трепетным вниманием, что он даже не замечает Бальзу, Лука меняет свое решение, продолжая шагать к камням.
Он скидывает сумку на песок, залезая на один из мокрых валунов, предательски скользящий под подошвой, брошенный на достаточно дальнем расстоянии, чтобы не смущать гостя. Парень подбирает колени к груди, удобно устраивается, прежде чем устремить уставший взгляд к горизонту, почти сливающемуся с пасмурным серым небом так идеально, что с первого взгляда тяжело провести границу с морем.
Сколько бы Бальза ни пытался с головой погрузиться в привычную меланхолию, окружающую его, как соленый морской воздух, взгляд то и дело уходит вбок: ненасытное любопытство заставляет отвлекаться на незнакомца. Одет он странно, будто пастор, но в выцветшем до темно-синего одеянии. Такой цвет обычно остается, когда краситель сильно вымывается. Его лицо прикрывают белые, как ракушки, разбросанные по берегу, волосы, свисающие в спутанном каре. С кончиков часто срываются крупные капли воды, впитывающиеся в мокрое пятно на плече. Местами на его одежде висит разорванная сеть, по грубой ткани стекают подгнивающие водоросли. Выглядит он, откровенно говоря, странно, но уж точно не Луке его судить, он и сам выглядит так себе в не сменяющейся уже неделю серой толстовке и заляпанных солеными разводами штанах.
Парень сидит совсем неподвижно, не проявляя и малейшей капли того же интереса к Бальзе — будто его тут и нет вовсе.
— У тебя всё в порядке? — любопытство побеждает, и Лука наконец заговаривает. Незнакомец ничего не отвечает, даже не поворачивается в его сторону. — Тебе нужна помощь?
Парень вдруг вздрагивает, будто внезапно осознав, что обращение адресовано именно ему. Он поворачивается к Бальзе, быстро пробегаясь по нему взглядом.
— Я... — голос звучит совсем хрипло, и незнакомец откашливается. — Да, со мной всё в порядке, спасибо, — он взволнованно поправляет насквозь вымокший в воде подол одеяния, стараясь привести себя в более приличный вид.
— Меня зовут Лука, — Бальза отворачивается к морю, почувствовав, как его внимательный взгляд заставляет собеседника волноваться.
— Эндрю, — тихо отвечает юноша.
— Приятно познакомиться, Эндрю, — между ними вновь повисает недолгая тишина, почти комфортная, заполненная тихим шепотом гуляющих волн. — Никогда не видел тебя тут, — Эндрю лишь кивает в ответ.
— Ты здесь часто бываешь?
— Каждый день.
— Зачем ты сюда приходишь?
Лука не сводит глаз с размытого горизонта.
— Я тут пытался утопиться, — он подбирает из воды плоский камешек, покручивая его в дрожащих от холода пальцах. — Но не получилось! С морем у меня свои счеты.
Лука говорит это с неприятным весельем, скалясь в нервной улыбке так, что Эндрю вздрагивает в недоумении. Бальза вдруг замахивается, пуская камень в недалекий полет на три прыжка по водной глади.
— Что ты делаешь? — стараясь перевести тему, уточняет альбинос.
— Блинчики. Ты не умеешь? — Эндрю качает головой. — Я могу научить, это совсем не сложно. Для начала выбираешь плоский, небольшой камень. Вот этот отлично подойдет. После этого замахиваешься, как если бы ты бросал летающую тарелку. Потом спрашиваешь у моря: «Сколько мне осталось жить?» — это необязательный этап, чисто моя доработка. И после этого кидаешь.
Камень пролетает на два блинчика, быстро уходя на неглубокое прибрежное дно.
— Попробуй ты, — Лука кидает очередной выловленный камень собеседнику.
Эндрю проделывает все махинации точно по инструкции, но камешек не пролетает по глади и одного прыжка. И второй тонет, и третий. Видя, как незнакомец разочарованно мрачнеет, Бальза тут же старается его отвлечь.
— Ничего, для этого нужно долго тренироваться. Странно было бы, если бы у тебя получилось с первого раза! Да и не воспринимай мою присказку серьезно, это просто шутка. Ничего блинчики не значат, — тараторит Лука, как сломанное радио. Эндрю внимательно его слушает, не перебивая.
Спустя ещё минут двадцать, проведенных в тишине и наблюдениях за водой, Лука чувствует, как руки вновь подёргивает от окоченения, и, соскользнув с камня, подхватывает с земли облепленную песком сумку.
— Извини, мне пора, — прощается юноша.
— За что ты извиняешься? — этот вопрос вгоняет Бальзу в секундный ступор.
— Ну… что я не смогу и дальше сидеть с тобой. Ты... — Лука заминается, распутывая плотно сплетенные нитки надорванной лямки его сумки, небрежно перекинутой через плечо, — ты собираешься сюда и дальше ходить?
— Если я тебе не мешаю.
— Нет, что ты, конечно нет. Да и пляж, он общий. Даже если бы ты мешал, не я же им владею, как я могу тебя прогнать, — смутившись своим непрекращающимся потоком слов, Лука притихает, собираясь с мыслями. — Ты не мешаешь мне. Надеюсь, мы еще встретимся. Пока, Эндрю.
— Пока, — впервые за вечер на бледном лице проскальзывает тень улыбки.