Неподходящее знакомство

      -Ваша Светлость, - Секретарь королевского прокурора, герцога Вальтера Придда, как обычно, с некоторой нерешительностью, заглянул в кабинет своего шефа, - Там, в приёмной, посетитель, который требует встречи с вами.       -Требует? - Герцог удивлëнно посмотрел на секретаря. Обычно о встрече просили, причëм, чаще всего, записывались на приём заблаговременно, - И что же это за посетитель, Франц?       Секретарь протянул герцогу визитную карточку, и тот прочёл, - "Граф Лионель Савиньяк".       Лионель Савиньяк! Этого только не хватало! Придды всегда были с Савиньяками не в лучших отношениях. И, в особенности, - после того, что произошло со старшим сыном герцога Вальтера, Юстинианом, который, как назло, был с ними очень дружен. Но граф Лионель был не из тех, кого можно было просто так выставить за дверь, поскольку, он отличался редкостным упрямством. Про таких говорят, что их в дверь, - они в окно!       -Проси, - Герцог кивнул, делая как можно более отстранëнный вид, - Пускай входит!       Начальник королевской охраны, и, по совместительству, - сотрудник "Службы Контраззведки Талига", возглавляемой хитрым и коварным кардиналом Сильвестром, а в миру, - графом Квентином Дораком, был в штатском. И даже легкомысленный джинсовый костюм сидел на нём так же безупречно, как гвардейский мундир. Светлые волосы немного растрепались, - похоже, от быстрой ходьбы, и, к тому же, на улице было ветрено.       -Добрый день, граф, - Вальтер старался произнести это в своём обычном, ровном и немного суховатом тоне, - Чем могу быть полезен?       -Добрый день, Ваша Светлость, - Придд почувствовал в голосе Лионеля лëгкую усмешку, - Я пришёл кое - что вам вернуть.       В его ладони блеснул какой - то небольшой предмет, и герцог очень удивился, - перстень! Его перстень с аметистом, который он считал потерянным! Этот перстень был очень для него ценен, поскольку, достался ему на память от его отца.       -Откуда, - Вальтер почувствовал, что голос его дрогнул, - Мой перстень у вас, граф?       -Вы забыли его, - Лионель всё так же легко улыбался, - В доме баронессы Капуль - Гизайль!       Вальтер похолодел. Так он и знал, что эта дурацкая история будет иметь продолжение! А всё началось с того, что он был приглашён на День Рождения известного мецената, владельца частной картинной галереи, барона Коко Капуль - Гизайля. Коко был женат на красавице и просто сверхпопулярной "звезде" эстрады, Марианны Капуль - Гизайль. Идти туда он не хотел, тем более, что все эти светские "тусовки" были ему уже, явно, не по возрасту, да и должность он занимал, явно, не ту, чтобы прыгать по вечеринкам. Но супруга Ангелика уговорила его пойти. Сама она решила навестить одну из их дочерей, Ирэну, жившую с мужем в Северной Придде, и, собирая дорожную сумку, уговаривала мужа развеяться.       -Сходи к барону Коко, Вальтер! Сходи, иначе, ты просто с ума сойдёшь! Дом, служба, опять дом! И постоянно за этими бумагами! Тебе обязательно надо, хоть иногда, менять обстановку!       Он, хотя и без особого удовольствия, послушался. А на этой проклятущей вечеринке столкнулся с теми, кого всегда терпеть не мог, - герцогом Рокэ Алвой и кардиналом Дораком, который всегда ему покровительствовал.       Впрочем, Алве было не до герцога Придда, - он постоянно пытался поймать и зажать в укромном уголке графа Савиньяка, а тот старательно от бывшего супруга уворачивался. Похоже, что довольно навязчивое внимание Алвы было ему не очень по душе. Герцог Алва, соберано Кэналлоа и первый маршал Талига, был личностью не особенно приятной. Герцог Придд тоже терпеть не мог этого кэналлийца, который являлся, выражаясь словами поэта Марио Барботты, "пощëчиной общественному вкусу". К тому же, Алва постоянно старался скомпрометировать семью Приддов, что Вальтера, и вовсе, бесило до крайности. Придды не сделали Алве ничего дурного. Может быть, где - то, во времена оны, у семейств Приддов и Алва, и были некие разногласия, - так, в Талиге знатные семейства, вообще, редко друг с дружкой нормально уживались! Сам Вальтер перессорился с кучей родственников, когда женился на Ангелике, - им это, видите ли, не понравилось!       Алва и Дорак о чëм - то перешëптывались, но Вальтер решил, что не будет обращать на них внимания. Слишком много им чести, чтобы портить, из - за них, себе вечер! Он беседовал с хозяйкой дома, поговорил с министром иностранных дел, графом Рафиано, о его коллекции старинного оружия, потом общался с банкиром Жоаном Колиньяром, обсуждая процентные ставки по банковским вкладам, потом немного потанцевал с Марианной. Всё было тихо - мирно. Но когда началось застолье, супруг хозяйки разошёлся, и постоянно предлагал выпить, то за одно, то за другое. Пить герцог Придд, вообще, не любил. Ему совершенно не нравилось поведение людей, после излишнего употребления спиртного, а тем более, - последствия бурных посиделок. Поэтому, он старался пить, как можно меньше. Он, скорее, делал вид, что пьёт. А поэтому, не понял, почему его, в конце концов, так "унесло". Похоже, что ему что - то подсыпали, а он, утратив всяческую осторожность, этого даже не заметил.       Что было потом, он помнил плохо. Кто - то проводил его наверх, где находились комнаты для гостей. А затем.. Затем было что - то, и вовсе, из рук вон. Широкая кровать, кто - то, привязанный за руки к спинке этой кровати ремнём, тонкое тело, роскошные светлые волосы, горячие, как при лихорадке, губы, плоский живот, маленькие соски, стоны, вскрики. Он, сам не понимая, что делает, терзал эти горячие губы поцелуями, тискал извивающееся под ним тело, тянул налившиеся твëрдостью, потемневшие соски, а потом вторгся в это тело, овладевая им, как добычей, как солдаты захватывают павшее укрепление противника. Похоже, что вино, куда, явно, что - то добавили, а так же то, что, в интимных отношениях, у них с супругой давно наступило некоторое охлаждение, - Ангелика никогда не отличалась безумной страстностью, а после рождения нескольких детей они, вообще, редко делили общую постель, - привело к тому, что Вальтер, не сумев сдержаться, позволил себе насытиться, - пусть даже и с каким - то парнем, что раньше он считал абсолютно неприемлемым.       Очнувшись утром, он просто поспешно оделся, и, даже не взглянув в сторону своего случайного партнёра, поскорее удалился. Ему было неловко, что он так напился, что докатился, почти до изнасилования, - его партнёр был привязан к кровати, и не мог воспротивиться тому, что он делал. Потом он спохватился, что потерял перстень, который, вероятно, соскользнул с пальца, и не знал, как объясниться с Коко, чтобы спросить, не находили ли этот перстень в его доме.       И вот, - перстень лежал в ладони графа Савиньяка, а сам Вальтер похолодел от ужаса, вспомнив светлые волосы своего случайного партнëра.       -Так это, - Внезапно охрипшим голосом, осведомился Вальтер, - Были вы, граф?! Там, в доме у барона Коко? Это вы всё подстроили?!!       -Подстроил всё это не я, - Отвечал Лионель, - Но не отрицаю, что с вами был я. А потом обнаружил этот перстень. И готов вернуть его вам, и готов не придавать дело огласке. Но с небольшим условием.       Вальтер понял, что влип. Ситуация была, - хоть стреляйся! В его горло вцепились тонкие, изящные, но просто железные пальцы! И просто так они его не отпустят!       -И что вам, - Осведомился Вальтер, - От меня нужно?!       -Вы общаетесь, - Отвечал Савиньяк, - С представителями оппозиционной организации "Люди Чести". А поэтому, могли бы делиться некоторой информацией, о том, что там происходит.       Вальтер почувствовал, что по спине пробежал холодный пот. Да, с "Людьми Чести" он общался, - и не просто общался, а входил в руководство этой организации, ставившей своей целью свержение династии Олларов, чтобы вернуть трон наследнику правившей, когда - то, Талигом династии Раканов. Конечно,, принц Альдо был вовсе никаким не Раканом, но тем, кто входил в организацию, не было до этого никакого дела. Они были недовольны Олларами, - каждый по своим причинам, и им хотелось сместить короля Фердинанда, что, собственно, их и объединяло. А однажды, в гостях у надорского правителя, герцога Эгмонта Окделла, они доболтались до того, что решили, что Фердинанда, вообще, неплохо было бы устранить насильственным путём, предлагая различные варианты, - убить его, во время военных манёвров, подорвать его автомобиль во время проезда по столице, застрелить при выезде в Тарнику, где королевская семья обычно отдыхала, или как - то отравить. Планы, достойные глупых подростков, которые за любой кипеж, - лишь бы не учиться! И самое дурацкое, - то, что планы эти придумывали герцог Окделл, герцог Эпинэ, маркграф Бергмарк и другие достопочтенные люди! А он сидел, развесив уши, и нисколько всему этому пьяному бреду не возражал! Вообще, вляпаться, в его возрасте, и с его - то должностью, в тайное общество, - о, Создатель, какая глупость! Как будто, он студент - первокурсник, начитавшийся "революционных" бредней Дидериха! Его дочь Габриэла "ударившись" в "революцию", выскочила замуж за Карла Борна, который поломал ей всю жизнь! Но он - то сам куда смотрел, и для чего во всё это влез? Действительно, прав был некий древний холтийский философ, который говорил, что в историю можно либо войти, либо вляпаться! А он - то в неё и вляпался! Прямо мордой в лужу!       -А может быть, - Буркнул герцог, - Вам, граф, ещё ключ, от квартиры, где деньги лежат?!       -Я могу и уйти, - Усмехнулся Лионель, - Но тогда вы не будете гарантированы от каких - то внезапных проблем!       Герцог почувствовал, что ему хочется надавать этому обнаглевшему мальчишке хороших пощёчин. Ну, или выпороть его, как следует, чтобы неповадно было зарываться!       -Так что вы, - Продолжал Савиньяк, - На это скажете?       -Вы считаете, граф, - Отозвался Придд, - Что меня можно закадрить в осведомители, как нашкодившего студента или уличную девку?       -Просто, я думал, - Отвечал Савиньяк, - Что вы понимаете, - вам со всей этой сомнительной публикой не по дороге. Что у вас может быть общего с психически больным герцогом Анри - Гийомом Эпинэ или с сыном бездарного наëмного учителя, лишь по недоразумению носящего титул графа Ариго? Для чего вам рисковать собой и своим семейством, ради этих городских сумасшедших?       Вальтер не мог с этим не согласиться. Савиньяк был прав, - для чего ему,, действительно, был нужен давно впавший, от старости и пьянства, в маразм, Анри - Гийом Эпинэ, игроман Ариго или живущий на "дай взаймы" племянник премьер - министра Штанцлера, маркиз Фиеско, которого даже дядюшка - интриган выгнал из дома, за долги и отвратительное поведение в обществе? Но даже правота Савиньяка ("Правота", учитывая то, что Савиньяка, за светлые волосы, тëмные глаза и редкостную хитрость, нередко сравнивали с "Леворуким", - тем более, что он и левой рукой умел всё делать, не хуже, чем правой, звучала довольно странно!) тоже раздражала.       Тëмные глаза Савиньяка мерцали, как звëздное небо, ясной осенней ночью. Герцог чувствовал, что этот странный взгляд втекает в его глаза, притягивает, завораживает. Теперь было понятно, что нашёл в Савиньяках несчастный Джастин. И это и волновало, и злило, и пробуждало какие - то неосознанные, тëмные желания.       -Так вы хотите, - Переспросил Савиньяк, - Получить свою фамильную драгоценность обратно?       -Да, - Отвечал Придд, явственно ощущая приливающий к лицу жар, - "Леворукий" вас подери, да! Но.. У меня тоже есть условие! Ваша наглость, граф Савиньяк, переходит все границы дозволенного, и вы.. Вы должны быть наказаны! Я.. Я вас выпорю! Сейчас же! - Он кивнул в сторону широкого кожаного дивана, стоявшего в кабинете, у стены, - Извольте лечь!       Савиньяк только тихонько фыркнул и осведомился:       -Мне снять штаны или полностью раздеться?       -Рвздевайтесь догола, - Севшим голосом, отвечал Придд, - И укладыаайтесь, кверху задом!       Крикнув Францу, чтобы тот никого не пускал, Вальтер запер дверь на ключ. А Савиньяк, по - военному быстро скинув с себя всё, вытянулся на диване.       Ситуация, была нелепейшей, - наследник одной из самых знатных фамилий Талига в служебном кабинете королевского прокурора, абсолютно голый, а сам прокурор поспешно вытягивает из брюк ремень! Дикость была просто жуткая. Но и отступать было уже поздно!       -Постарайтесь, - Пробормотал Вальтер, - Не кричать! Если услышат посетители за дверью, - это может бросить тень на вашу репутацию! Может быть, заткнуть вам рот?       -Как вам, - Пожал плечами Савиньяк, - Будет угодно! Хотя, я не из тех, кто вопит, при порке, во всю глотку!       С поркой он, судя по светлым полоскам шрамов на ягодицах, был уже неплохо знаком. Гуляли слухи, что его брак с эксцентричным герцогом Алвой развалился, не в последнюю очередь, из - за жестокого обращения с ним его старшего супруга. Развод был шумным и скандальным, Алва не хотел давать Лионелю развод, а тот обвинял своего бывшего в супружеских изменах, и требовал возвращения серого котëнка, полученного в подарок от какого - то приятеля, и даже вызволял этого несчастного котëнка при помощи полиции, рассказал прессе, что бывший супруг чуть не убил его, а его тихоня - брат Эмиль обвинял герцога Алву, ни больше, ни меньше, чем в терроризме. Такого шума не вызывали даже откровенничанья с журналистами королевы Катарины. В общем, для герцога Придда, Савиньяк был, явно, неподходящим знакомством!       Вальтер неловко заткнул Лионелю рот подвернувшейся под руку парадной перчаткой, опять подумав о том, какие у того тëплые и нежные губы.       Герцог Придд был аккуратен, и старался наносить удары так, чтобы они были ощутимыми, но не повреждали тонкую кожу, а лишь оставляли на ней розовые полосы, и приходились только на ягодицы наказуемого. Савиньяк лежал тихо, выдыхая сквозь перчатку, не пытаясь увернуться от ударов. Напротив, - он под них даже подставлялся, как будто ему всё это нравилось. Похоже, что к подобным наказаниям он был, действительно, привычен, и даже получал от них некое странное удовольствие. А сам Вальтер ощущал, что беззащитное тело и всё более розовеющие ягодицы будят в его собственном теле очень странные желания. Он никогда не был любителем предосудительных развлечений, не шатался по клубам для тех, кто пресытился обычными удовольствиями жизни и подыскивал рискованные развлечения, и вдруг почувствовал, что его тянет к этому светловолосому мальчишке, так покорно лежащему под ударами ремня. Да и сам Лионель, судя по его вздохам, исходившему от него теплу и лëгкой испарине на спине, был напряжён, очень сладко напряжён, что было странно, - ему ведь приходилось терпеть довольно болезненное наказание! Он тихонько и часто дышал, сквозь зажатую во рту перчатку, приподнимая совсем растрепавшуюся светловолосую голову, и опять опускаясь на руки, которыми он держался за подлокотник дивана, сделанный в виде валика.       Отбросил ремень Вальтер, когда вся задница Савиньяка сделалась равномерно розовой. Выдернув изо рта наказанного перчатку, Вальтер спросил:       -Вам было очень больно, граф? Лионель отрицательно покачал головой, хотя, больно ему, наверняка, было.       -Хотите шадди? Я распоряжусь! -Хочу, - Отвечал Лионель, - Чтобы вы меня трахнули!       -Что - о?! - Вальтер покраснел, как мальчишка, пойманный в школьном коридоре, за рукоблудием, - Чего вы хотите?       -Чтобы вы, - Повторил Лионель, - Меня трахнули! Надо же завершить наказание, как полагается! Тем более, что вы, - Он прикоснулся к застëжке брюк Вальтера, - И сами этого хотите!       Вальтер был страшно смущëн. Но отрицать своё желание было бесполезно, - тем более, что сам Лионель это заметил.       -Вы ненормальный, - Пробормотал Вальтер, - Сумасшедший, испорченный мальчишка!       -Испортили меня довольно рано, - Отвечал Лионель, - Но что я мог сделать, если так было нужно? -Кому, - Удивлённо спросил Вальтер, - И зачем это понадобилось?       Лионель только пожал плечами. А Вальтер вздохнул. Он немало читал и слышал о гулявших по всей Кэртиане странных обычаях, поверьях, ритуалах, связанных с залогами на крови и насильственными действиями в отношении совсем молодых людей. Даже среди военных такое практиковалось, а Лионель, когда был совсем ещё юным, некоторое время служил в Торке. Оттуда его забрал отец, который отправил его на лечение в Тарнику, а вскоре выпроводили в отставку герцога Эгмонта Окделла, а несколько служивших там офицеров получили разного вида наказания, от домашнего ареста до понижения в должности. Там, явно, произошло что - то нехорошее, и Лионель, видимо, оказался, в этом происшествии, жертвой. Красивый, яркий, безумно привлекательный, он не мог не вызывать весьма определëнных желаний. И Вальтер Придд не мог не признаться себе, что тоже подобное желание испытывает, и не может ничего с этим поделать.       Вальтер осторожно касался губами "горящих" ягодиц Лионеля, вылизывал и выцеловывал каждый позвонок, прикусил местечко между спиной и шеей, именуемое "кошачьим местом", тянул его маленькие и твëрдые соски, то приподнимая его, то опять укладывая, ласкал его живот, ощупывал упругие бëдра, сжимал пальцами и без того напряжëнный пах, осторожно поставив его на колени, бесстыдно вылизал пупок, что считалось неприличным даже с куртизанкой, прикусывал шею, оставляя розовеющие следы, жадно захватывал языком нежный рот, до которого, наконец, дорвался, любовался им, приподнимая его руки, которые придерживал за тонкие запястья. Лионель был послушен, но его тело выдавало копившуюся в нём страсть, отчаянно подставляясь под ласкающие его руки и губы. Судя по такому поведению, его хорошо обучали такому страстному подчинению, чтобы доставлять удовольствие партнëру, и, в то же время, получить его самому. Неужели, герцог Алва возил молодого супруга в Багряные Земли, где существуют мужские гаремы,, где мальчиков специально обучают всем тонкостям плотской любви? Ли был настоящей шлюхой, - невозможной, прекрасной, безумно желанной шлюхой! Вальтер чувствовал, что готов предоставлять Савиньяку любую информацию, потому, что просто физически не сможет обойтись без этого, одновременно, дерзкого и покорного существа, которое действовало на него, как самый настоящий наркотик.       -Ты с ума меня сводишь, - Шептал он Лионелю, - Ты меня просто околдовал. Тебя учили любовной магии? Я отдам тебе любую информацию, в обмен на тебя! Если ты будешь, хоть иногда, приходить ко мне, позволишь тебя трогать, связывать, ласкать! Я хочу тебя видеть, хочу, чтобы ты был моим!       -Кошки вас подери, герцог, - Услыхал он тихий смех, - Вы слишком зарываетесь! Мало того, что выпороли, - так, ещё и хотите, чтобы я стал вашим! Но если вы будете предоставлять действительно ценную информацию, - посмотрим!       Вот лукавый и наглый мальчишка! Вальтер понял, что Лионель будет играть им, как пожелает, пользуясь тем, что он всегда будет мучиться своим странным желанием! С Савиньяком можно позволить себе то, что он и вообразить себе не мог с женой, которая всегда смотрела на секс, прежде всего, как на супружеский долг. Да и он сам как - то этим довольствовался, пока не вкусил запретный плод. Надо же было так распуститься! Хотя, этот плод так сладок, что отказаться от него нелегко. Если, вообще, возможно! Кстати, а ведь, у Савиньяка, скорее всего, есть и другие мужчины, которыми он вертит, как хочет! Гуляли слухи, что он, на спор, соблазнил даже командующего флотом, адмирала Альмейду, упëртого старого холостяка, о котором говорили, что у того есть только две страсти, - вода и война. И что даже король Фердинанд к нему неравнодушен. Учитывая то, что при Дворе Савиньяку сходит с рук то, что кому - то другому поломало бы карьеру в одно мгновение, похоже, что король к нему, действительно, неровно дышит!       -У нас с тобой, - Вальтер шептал это в тëплую макушку, - Как говорят в Алате, где ты часто бываешь, "нашла коса на камень". Вы упрямы, - и я тоже. Я связан с заговорщиками, но, ведь, эти твом северяне, - Жермон Ариго, Ойген Райнштайнер, адмирал Вальдес, - они ведь тоже заговорщики. Не думай, что мне ничего не известно. Я ведь прокурор, а не так, погулять вышел!       -Они занимаются своими делами, - Ли встряхнул совсем растрепавшейся, головой, - А я своими. И их планы интересуют меня только в том смысле, чтобы они ничего не натворили, и не причинили вреда моему брату. Который старается их прикрыть, потому, что это его друзья, - он долго жил на севере.       -Тебе они, когда - то, причинили вред, не так ли?       Вальтер почувствовал, как плечи Лионеля вздрогнули. Он, явно, не любил вспоминать о случившемся. Оставившем шрамы не только на его невероятно красивом теле, но и на душе.       -Это моё дело, - Выдохнул он, - Моё! И я не желаю ни с кем это обсуждать!       -Я, всё - таки, распоряжусь с шадди, - Вальтер поднялся с дивана, - А ты лежи. Вот, укройся пледом. Ты совсем озяб. А мне не хочется, чтобы ты, по моей вине, заболел.       В тëмных глазах Лионеля плеснулось удивление. Он, явно, не ожидал, что герцог Придд будет заботиться о его здоровье.       -Не скрою, - ты, со своим упрямством, мне нравишься, - Мягко усмехнулся Вальтер, - Ты мастер шпионских игр, и эту партию ты выиграл. Но, в то же время, - ты переиграл самого себя. Ты хотел заполучить меня, хм, в информаторы. Но, взамен, ты доверишь мне себя. Ты ведь не будешь отказывать мне во встречах?       -Вы считаете меня шлюхой, господин герцог?       -Я считаю тебя самым прекрасным и упрямым плутом, из всех, кого я знал. Ты невозможен, Ли! И обладать тобой - самый большой выигрыш, который только можно представить!       Лионель Савиньяк был очень удивлён, когда ему доставили алую розу в прозрачной упаковке, из самого дорогого цветочного магазина. Конечно, цветы, от некоторых поклонников он получал, но чтобы кто - то специально подбирал для него алатские розы, причём, самые лучшие, - такого ещё не бывало!       А к розе была приложена записка: -"Представляю эту розу на твоём очаровательном животе. Надеюсь на скорую встречу. Твой В".       Лионель фыркнул. Вальтер Придд, действительно, его переиграл. И считает, что сделал его своим. Но сделать его, до конца, своим, приручить его, не удавалось ещё никому. Даже Рокэ Алве и дриксенскому принцу Фридриху. Хотя, с Фредом он позволил себе слишком далеко зайти, и это вызывало у него некоторые воспоминания. А Вальтер думает, что заполучил его с первой встречи. Как наивно! И, в то же время, как ни странно, это вызывает некоторое любопытство. Что ещё придумает герцог, чтобы его покорить?       Листья розы, которую Ли, зачем - то, всё - таки, положил себе на живот, возбуждающе щекотали.       -Вы надеетесь приручить меня, герцог Придд, - Тихонько пробормотал Ли, - Ну, посмотрим ещё, кто кого, в конце концов, обыграет!