сеульский дрифт со вкусом сакуры и котом на пассажирском

В автосервисе, с дурацким названием «RACHA», ещё с самого утра гремели инструментами и матом. Какофонию, к сожалению, заканчивала не только музыка из нового плейлиста. И слава богу, что рабочий день подходит к концу. Чан усердно корпел над Маклареном, который ему вверили на днях, рядом пыхтел Джисон с очередным Хёндаем, сроки сдачи которого сладко проебал. Как всегда. Весь день он не унимался и донимал коллег громким недовольством о Ли Минхо. Чанбину, в общем-то, было плевать, че там бубнит младший, но моментами начинал вести с ним диалог, принимая на себя уставшие удары-взгляды Криса и Чонина. — Либо подрочи и заткнись, либо просто заткнись, — не счесть, сколько раз Ян повторил эту фразу сегодня. Чонин часто лезет туда, куда не стоит, и говорит то, что стоило бы умолчать. Частенько получает от Чана по луковице за неосторожные высказывания, но, как и Джисон, Чонин не особо поддаётся такому воспитанию. Он бы и сейчас получил, но главный очень согласен с ним. — Я не поеду с ним, блять, — громко хлопает капотом. — Нахуя ты его притащил? Он обращался к Бану, но ответ быстро последовал от Чанбина: — Ты это уже раз пятьсот спросил. — И спрошу ещё столько же! — Заметь, тебя уже никто не уговаривает, — язвил Чонин, подавая ключ Крису. — И не надо. Теперь я точно с ним не поеду. — Да как же ты заебал, — взвыл Чан, поднимаясь. — Ещё раз что-нибудь скажешь, и я похороню тебя под этим Маклареном. Клянусь, Джисон. Да поедет он, конечно! Как бы его не раздражали профессиональные гонщики, а делить трассу со звездой мирового уровня в знакомой сфере — классно. Клёво. Круто. Он был маленькой звёздочкой среди своих, а Ли катался на самых известных треках, у него десятки этих кубков ссаных, да и навыки! Джисон обязательно должен поехать с ним. На самом деле, не настолько еблан, и понимает, что Минхо единственный достойный соперник. Джисону совсем не с кем кататься так, чтобы сердце (очко) сжималось, чтобы руки потряхивало, чтобы он действительно вспомнил, какого это — не знать, сможешь ли выиграть. И у него действительно дух захватывало от воспоминаний того, что творил с ним Минхо на дороге. Взгляд Хана упал на машину. Чистый секс. Подслушал, что задача Чана — добавить «огонька» и пару фишек. Что, естественно, Джисону кажется очень пошлым и избитым. «– Вкус у этого Ли Минхо — полнейшее дерьмо». И не заметил как произнёс это вслух. Да и хуй с ним, это действительно издевательство над произведением искусства. — Всё, блять, — рявкнул Чан, отчего и Чонин и Джисон резко дёрнулись. — Уёбывай домой. Отпускаю. Нет, ещё лучше, даю тебе два выходных. Не дай бог увижу тебя в ближайшее время… — У него Хёндай до завтра, Чан, — спокойно сказал Со, откидывая телефон на диван. — Пошёл Джинни встречать. — О, он на своём драндулете? — ускакал за ним Ян. Оставшиеся молчали. Чану хотелось отдышаться, а Джисону, в принципе, почти похуй. То, что главный на него сейчас так ругается — временно и быстро пройдёт. Но чувство вины, конечно, начинало душить, поэтому рот он точно закроет. Крис скинул инструменты на пол, осторожно закрыл капот. Вздох: — Честно говоря, он из-за тебя прилетел. Я пообещал ему кучу народа и сильного соперника в виде тебя. Рассказал, там, про твои достижения… Видосы скинул. Ты бы помягче был. Из-за него? Джисон действительно считает себя сильным гонщиком, но не для того, чтобы мировые звёзды прилетали ради гонки с ним. Разве такое нужно профессионалам? Разве для них это не равно валянию в грязи? Или чем они там считают уличные гонки? — Ты знаешь, куда сейчас уходят наши деньги, — голос окрасился лёгкой грустью. — И лишние нам не помешают. Сейчас люди прослышат о том, что Минхо здесь, ещё больше народа подтянется. И автосервис поддержат, и гонки улучшим и… Честно говоря, очень хочу купить Хвану пиздатую камеру. Чел вообще за идею ебашит. Правда. Все деньги сейчас уходят на раскрутку «RACHA», потому что показатели нормально снизились, а в планах было открывать третью точку. А ещё кошелёк худеет для молчания полицейских. Коррупция, безусловно, полный отстой и это понимает каждый, но какое-то количество денег магическим образом отводит полицию от гонок именно в нужный им день. Случайно поймают при патрулировании — пизда, но куда не надо они не сунутся. Только оказалось, что они уже некоторое время выёбываются и готовы в любой момент забить на соглашение и прикрыть лавочку Чанбина. Все на нервах, и он значительно притих. Кажется, они с Хёнджином даже переезжать собрались, чтобы сэкономить. Это не просто «грустно» или «обидно», из-за этого они легко могут проебать всё, что так долго строили. Джисон всегда думал, что это они держат правоохранительных на короткой ноге, но в последние месяцы понял — их держат. На поводке. В клетке. И, возможно, даже без воды. Радует только, что они успели сделать то, что нужно, когда деньги шли быстро, просто и в большом количестве. Поэтому если гонок больше не будет — «RACHA» с огромной клиентской базой будет стоять на своём месте. Да и они сами приобрели всё то, в чём особенно нуждались. Джисон вот, наконец продал хату родителей и смог прикупить себе свою. Копил, конечно, очень долго, но всё же смог. А ещё тачка, конечно. Он купил себе тачку! Пришлось болезненно расстаться с наследием отца, но с тем ведром нечего было делать. — Я понимаю, — выдыхает Хан. — Просто прошу тебя вести себя с ним спокойнее, — мягкая улыбка, — Он парень-то нормальный, интересный. Скажи ему, пожалуйста, что с гонками пока придётся чуть повременить… Пообщайтесь, вообще. Инфа от профессионалов ведь не лишняя. Да и, глядишь, с собой в Японию тебя заберёт. — Это ещё зачем? — Будешь гонять на модных трассах и коллекционировать ярко блестящие пылесборники. Нет. Быть профессиональным гонщиком не для него. Там нет того безумия, что преподносят пригородные дороги. Нет того острого чувства опасности, мысли о которой заставляют вставать по утрам. Адреналина, заменяющего саму кровь. Нет ничего интересного. Кубки — клёво, но вряд ли они могут быть лучше, чем суицид на поворотах под ободряющие возгласы фанатов и фанаток. По крайней мере, ему так кажется. — Нахуй надо, — шмыгнул носом, отвлекаясь. — О-о, Джинни! Бро! *** Дома тухло. Грустно, душно, пусто, тихо, медленно. Скучно. В голове вертелась идея набрать номер, который сунул Чан. Помириться бы… Раз это действительно важно всем, то стоит свою гордость засунуть в свою же жопу и перестать выёбываться. Короткое сообщение: «Спишь?» Кладёт телефон на подушку и закрывает глаза. У него восхитительная квартира. Ремонт в ней был выдрочен до идеала собственными силами, а с подбором мебели и прочей бредятины помогал Хёнджин. У этого парня очень тонкое ощущение прекрасного, поэтому уют был создан без особых усилий. Он может назвать это место домом. Он всегда хочет сюда возвращаться. После тяжёлого дня оказаться в кровати на ортопедическом, между прочим, матрасе — идеальный вечер. Но каждый раз, закрывая глаза, тишина превращается в белый шум, и вспоминается ад. Зелёные стены в цветочек. Похожи на рвоту, внезапно найденную в углу около шкафа без дверцы. И почему-то даже кожа начинает болеть. Он давным-давно сбежал оттуда. Сбежал так, как не сбегали от реальности те, чьи призраки до сих пор бродят там. Они, наверняка, воют и царапают потолок, ведь навсегда останутся потерянными душами. У них всё ещё есть причины быть теми, кем были? Сожалеют ли они? Сожалеет ли она? Спирали в глазах. И это самое страшное, что он видел в своей жизни. Он словно тонет в кровати и проваливается к ядру Земли. Думать об этом подобно вбиванию игл под ногти. Больно. Больно. Больно. Открыл глаза. Он здесь. Он дома. И всё в порядке. Но тело мелко дрожит, в лёгких слишком мало воздуха, а сердце готово взорваться. Того места больше нет и ему ничего не угрожает, а воспоминания мучают каждую секунду и, кажется, он никогда не покинет то место. Он словно всегда там, заложник проклятой квартиры. Всегда в синяках и ссадинах. Всегда за дверями шкафа-убежища поют, танцуют, вопят, молятся, трахаются и умирают. Они были мертвы или умерли как только переступили порог?

9:10 Ли Минхо: «Передумал насчёт дрочки?»

*** Фары подсвечивали капли дождя, быстро падающие на холодный асфальт перед машиной. Словно дождь существовал только в пределах света, с чем явно не согласен Ли Минхо, который вытащил ладошку из окна и собирал воду. Зачем-то. Загорелся зеленый и Ниссан сорвался с места. — Только попробуй закурить, — зашипел Джисон, замечая тянущуюся руку Минхо. Хотелось добавить «мудила». Пачка упала под сиденье, «– Да бля». — Значит в тачке не курить? — крутит выпавшую сигарету между тонких пальцев. — Не курить. — Жаль, — и прячет обратно в серый карман. Минхо уселся очень удобно, раскинув ноги, упёрся в подлокотник и придерживает голову. А Джисон весь сжался и крепко-крепко впился руками в руль, подавляя смешанные желания. — Ты че хотел-то? — выдохнул Ли. — Увезёшь меня в лес, поставишь на колени, приставишь пистолет к голове и заставишь извиняться? Тихо и легко смеётся. — Ах, и как ты узнал? — подыгрывает, аккуратно выруливая вбок и глядя в зеркало. — А у меня третий глаз. — В жопе? — Хочешь глянуть? Джисон засмеялся в голос и посмотрел на приятеля. Столкнувшись с ним взглядом, успокоил смех, но улыбаться не смог перестать, потому что Минхо тоже. Он снова смотрит прямо в глаза Хана, а его собственные, клянётся, по-настоящему искрятся. «–Красиво,» — подумал Хан и вернул взгляд к дороге спереди. Чан не дал никаких указаний. Чан вообще нихуя не сказал. Так что факт, что в машине Джисона оказался Ли Минхо — непонятная случайность или вовсе ошибка. Можно было бы просто написать «йоу бро сори с гонками пока никак вали обратно в джэпэн». Но он хотел извиниться. А теперь не может найти подходящего момента или подходящих слов. К тому же, почти всё это затмевает идиотское желание поцеловаться. — Давай в Мак заедем, что ли? — Минхо тыкал что-то своём телефоне. Мак как раз оказался совсем близко, поэтому доехали за пару минут и, спрятавшись где-то посреди десятка тачек, остались есть на парковке. Джисон не любит кафешки или рестораны, раз уж такая пьянка, то лучше поесть в машине. В этом Ниссане, на который пахал, как проклятый, происходило невероятно многое. Безумнейшие истерики, парочка тревожных снов, смех, гениальнейшие идеи, сотни поцелуев и тысячи стонов. Иногда кажется, что тачка его второй дом. В целом, он действительно мог бы здесь жить. — Не переживай ты так за свою тачку, — выслушав лекцию о том, как неприкосновенна машина Джисона и как осторожно с неё надо сдувать пылинки, не то, чтобы мусорить. — У вас что, автомойки нет в сервисе? — Есть… Только ведь мне придётся её мыть. — Боже, — поднял голову, закатил глаза, вздохнул, и Джисон точно хочет прижаться к нему сейчас. — Я сам помою тебе машину, если что-то испачкаю. И специально тянется к крышке соуса, пачкает палец жёлтым и размазывает по бардачку. Внимательно смотрит за реакцией. Кот. Он ведёт себя точно кот. Уже даже начинает казаться, что на голове мягкие ушки, и если погладить, то будет сладко мурчать, а не гадить. Джисон смотрит на полосу из соуса и хлопает глазами, даже не понимая, как именно стоит на это отреагировать. Ему понравилось? Откладывает еду в сторону и тянется к бардачку, чтобы достать влажные салфетки, но Ли хватает его за руку и снова смотрит. — Ты ебанутый напрочь, — только и произносит Хан. Заказ в Макдональдсе оплачивали пополам, и сейчас между ними лежит целая поляна углеводного ада. — Расскажешь о себе что-нибудь? — вкинул Хан, и откусил любимейший чизбургер. Прожёвывая, Минхо промычал, дав согласие, и почти наигранно задумался. Искры в его глазах немного потухли. — Ну, я так-то из Кимпхо, — коротко начал, немного отпив кофе. — Родители там до сих пор. М-м… Джисон смотрел внимательно, стараясь оторваться от движения красивых губ хотя бы на такие же красивые карие глаза. Ему нравился оттенок, в свете лампочки внутри машины они казались очень тёмными и, думает, что и сама тьма не настолько глубокая. Но утонуть там не получается. — В Токио меня ждут три кота, они сейчас у коллеги. Суни, Дуни и Дори, обязательно запомни их имена! — Джисон тихо прошептал глупые клички и улыбнулся. — Ты бы им понравился. Как и мне. В гонках уже лет… пять? Кажется, пять. Мысли Джисона зацепились лишь за одну фразу, с чёткой привязкой к глупейшему желанию. А стоит ли? Все отношения Джисона заканчивались достаточно плачевно и, смотря на Минхо, этого не очень хочется. Очевидно, что везде одинаковый сценарий. Хану больше не нужно этого говна, вот совсем. Желания и идеи стоит сунуть куда подальше. Тем более, парней у него ещё не было, и пробовать что-то новое сейчас совершенно не время. Нет, с парнями, конечно, хотелось бы попробовать. С парнем. — Люблю готовить. Встаю обычно рано, а ложусь… ну сейчас. Но ничего, мне нравится наше случайное свидание, так что лягу позже. Нихуя себе. — Нихуя себе, — чуть картошку из руки не выронил. — С чего бы это было свидание? Парень усмехнулся: — Ну смотри, ночь, тусклый свет, еда, нас двое. Или у тебя не было нормальных свиданий? — Были, — обиженно, а около рта шуршит бумага от бургера. — И чем тогда это отличается от них? Мы не трахаемся на заднем сидении? Или за ручки не держимся? — он говорил это беззлобно, полушутя, но всё же действительно пытался узнать. А Джисон ни с кем за ручки не держался, даже если очень хотелось. Обычно все свидания были чересчур пропитаны похотью и всё было… мерзко. Быстро и мерзко. И он даже не уверен, что любил хотя бы одну из них всех, но если нет, то что это за бред? Бесконечные ссоры заканчивающиеся охуенным сексом, избитые подарки в виде красных роз, «прости, дурак», секс, секс, секссекссекс. «Тачку свою больше любишь», «Я тебе не нужна», «Ты мне не нужен». Да. И ему так стыдно. В первую встречу они все казались богинями и «теми самыми», но две недели спустя раздражали так, что хотелось выстрелить себе в голову, лишь бы с ними ничего и никогда. Винит себя, по большей части. Он знает, что каждая из них восхитительна и действительно достойна лучшего. От общих знакомых иногда слышит о том, что у них всё хорошо и искренне радуется. Если бы ненавидел, то остался бы в их жизни. Уже долго ни с кем не встречается, это его осознанный выбор — не встречаться ни с кем, чтобы не уродовать чью-то душу своим существованием. Если захочет кому-то поднасрать, то есть Ян Чонин. Он хотя бы заслужил. Но подержаться с Минхо за руку — вау, да и коснуться его тоже вау. Он такой… интересный? — Подержимся за ручки? — широко улыбнулся Ли, будто мысли прочитал. Джисон смотрел прямо ему в глаза: — Нет. — Почему? — Это не свидание. — Так давай сделаем это свиданием. Хан упёрся взглядом в еду, разложенную над ручником. Сейчас вырвет. А ещё зарыдает. — А ты хочешь, чтобы это было свидание? — напряжённо, сквозь тишину. — Только если ты хочешь, — серьёзно. Минхо не успел даже ничего подумать, водитель скинул свою еду в пакеты. Почувствовал, как сердце забилось чуть чаще, ведь может быть Джисон убирается, чтобы касаться друг друга было проще. Но нет. Завёл машину. — Ты идиот, — щелчок коробкой передач. — Я отвезу тебя обратно. Вообще-то меня подослал Чан, он просил передать, что с гонками пока придётся повременить и нам всем жаль, что так вышло. Извини. Проговорил быстро и жёстко, избегая встречи глазами. Минхо затих, доедая. И повисшее молчание на вкус было совсем-совсем гадким. Кисло-горькое, от такого лицо начинает морщиться. — Припаркуйся где-нибудь у моста, хочу покурить, — последний глоток лавандового латте. — Идиот здесь не я. Джисон без лишних вопросов останавливается перед мостом. «— Тебя ждать?» и кивок в ответ, когда Ли выходит из машины с пачкой и телефоном. Хан лишь следит за ним взглядом. Тот отошёл не слишком далеко, затягивается, как же хочется подойти сейчас, выдыхает, просто хотя бы встать рядом, держит телефон обеими руками, зажав сигарету меж зубов. Джисона очень сильно бесит запах сигарет, раз на раз (так и не понял: не от фирмы ли это зависит?) всплывают мерзкие воспоминания. Сигареты нового приятеля так не делали, но всё равно бесили. «— Если докурит и останется там стоять — подойду». Ничто в мире не ощущается так правильно, как ночь. На вкус как вода и звучит как R'n'B. Она интимна. Она хранит в себе секреты, принимает новые и рассказывает свои. Она плачет в унисон, улыбается тебе и обнимает. Она толкает на то, чего день не может позволить. Минхо только что убил сигарету и сунул в рот наверняка очередной за день розовый чупа-чупс. Не дай бог клубника. Уперся руками в парапет. Старается впитать в себя целый город, зная, что навряд ли получится. Хлопок. Джисон быстро оказывается рядом, но они и не поворачиваются друг к другу. — С клубникой? — тихо и спокойно. Ощущает, словно переступает через себя, хотя хотелось бы через этот парапет. Вытягивает конфету изо рта и сует чуть ли не в лицо: — Попробуй. Кривится. Хотя мог бы попробовать, у него же не все дома. Просто клубника правда мерзкая… Если бы знал, что это не она, то смог бы. Ли снова стучит чупа-чупсом по зубам и сует руку в карман, откуда достаёт новый. — На, привереда. — У тебя их сколько? Что это? Я не знаю японский. — По картинке-то не понятно? Сакура, — трясет рукой, намекая забрать. И Хан забирает сам, прямо из его рта в свой. Достаточно осторожно, чтобы не сделать больно, но быстро, чтобы Минхо мало что успел понять. — А ничё! Я думал, с клубникой. Ненавижу клубнику. Конфета отдает гаденькой сигаретой, но это быстро исчезает. На вкус достаточно нежно, действительно будто ешь лепестки. — У меня осталось… штук пять, — произносит кое-как, шокированный неожиданностью поступка. — Уговорил, — Джисон выхватывает запечатанную и быстро суёт к себе в карман. Ли снова глядит на парня, укравшего у него две любимые конфеты. Неприятно, если бы это был кто-то другой. Но раз так, то… Мило. — Ты странный, — весело говорит Хан. «Я-то?!» — Да, ты. Ты странный. Ли усмехается в небо, будто пытаясь отыскать ответ: — И почему? — Поведение. Ведёшь себя как кот. Это так-то странно. Но прикольно. Мне нравится. — Чупа-чупс вернёшь или нет? — в ответ Джисон, даже не поворачиваясь, виновато глядит и отрицательно мычит. — Можем покататься ещё немного. Или я могу отвезти тебя в квартиру… Как хочешь. — Это, кстати, непрямой поцелуй. — Ты как школьник, ей-богу. — Покатаемся, если ты вернёшь мне чупа-чупс. — О нет, Минхо, это же ещё один непрямой поцелуй! Как же так? Инфаркт не случится? — отдаёт и тут же разворачивается, чтобы вернуться в машину. Но Ли хватает его за рукав худи и тянет на себя. Лица оказываются очень близко, чтобы Джисон успел забыть, что нужно дышать, и как стоять на ногах. Минхо чуть наклоняет голову вбок, не отрываясь смотрит в глаза напротив. И кто теперь здесь школьник? Напугался, вжал шею в плечи и не понимает как действовать. — Случится. У тебя.