Мира
В тот момент, когда её тело коснулось воды, воздух покинул её лёгкие. Её ноги горели от удара, а всё остальное тело замёрзло, когда её поглотили глубокие волны Узкого моря. На несколько мгновений, которые показались ей вечностью, Мира замерла, её разум всё ещё пытался осмыслить то, что она только что сделала. Луна продолжала медленно подниматься над головой, заливая воду неземным сиянием, и она наблюдала за этим, словно её жизнь не висела на волоске. Затем она поплыла. Мира ахнула, когда её голова вынырнула на поверхность. Она повернулась в одну сторону, затем в другую, пытаясь понять, где находится, но с высоты скал всё выглядело по-другому. Она боялась пошевелиться. Воды Драконьего Камня были известны своей опасностью. Одно неверное движение, и течение могло утащить её в море или бросить на острые камни, которыми было усеяно мелководье. Держаться на воде становилось всё труднее. Её платье было сшито не для Юга. Это было домашнее платье, сшитое из толстой шерсти; оно впитало морскую воду и начало тянуть её вниз. — Джейме! — закричала она, отчаянно высматривая в воде белокурую голову. — Джейме, где!.. Её голова опустилась под воду. Ненадолго, потому что волна страха придала ей сил всплыть, но паника уже охватила её. Если она не высвободиться из ткани, платье утопит её. Мира сделала глубокий вдох, прежде чем позволить себе вернуться под воду. Мир погрузился в тишину, пока она возилась с завязками, но от холода воды у неё онемели пальцы, и движения были медленными. Она не могла ничего развязать. Она вынырнула на поверхность, чтобы перевести дыхание, прежде чем снова погрузиться. Ей казалось, что что-то тянет её вниз, на самое дно. Девочкой она боялась глубины. Старая Нэн любила рассказывать о костлявых руках, которые хватали живых из бездны. Была ли её история правдой? Теперь поверхности касались только кончики её пальцев. Она впала в неистовство, дико размахивая руками, отчаянно цепляясь за поверхность, но чем упорнее она боролась, тем больше уставала. А потом её лёгкие начали гореть, умоляя открыть рот и впустить в себя сладкий глоток воздуха. Но там не было ничего, только солёная вода. Затем, в краткий миг просветления, она вспомнила о клинке. К её бесконечному облегчению, валирийский кинжал всё ещё был в складках её платья. Она высвободила его и начала разрезать переднюю часть лифа. Но перед глазами у неё всё поплыло, а пальцы стали такими неуклюжими. Когда кинжал покинул её руку, всё, что Мира могла делать, это смотреть. Затем Джейме схватил его. Свободной рукой он обхватил её лицо. Сквозь разметавшиеся пряди волос Мира увидела, что Джейме осматривает её. Вскоре после этого она услышала глухой звук рвущейся ткани и почувствовала, как он стаскивает с неё злополучное платье. Даже сейчас в глубине души она услышала собственный возмущённый вздох, когда осталась перед ним в одном нижнем белье. Джейме обнял её за талию, вытаскивая обмякшее тело на поверхность. Кашляя и отплёвываясь, Мира ещё раз вдохнула воздух. Каким же он был сладким на вкус. Она смутно осознавала, что они с Джейме плывут в каком-то направлении. Время от времени она даже пыталась помочь, но чувства полностью вернулись к ней только тогда, когда она ощутила песок под ногами. Несмотря на то, что Джейме помог ей подняться, Мира смогла выбраться из воды самостоятельно. Она сделала несколько шагов, стараясь держаться подальше от набегающих на пляж волн, и рухнула на песок. Джейме упал рядом с ней, и так они лежали некоторое время, окружённые шумом волн и собственным тяжёлым дыханием. Если она никогда больше не наденет платье, то умрёт счастливой женщиной. В какой-то момент Мира медленно приняла сидячее положение; её мышцы всё ещё дрожали, но уже сильнее. Она огляделась по сторонам. Благодаря Драконьему Камню, залитому лунным светом, было относительно легко разглядеть, где они находятся. Замок теперь находился на некотором расстоянии от них, не настолько далеко, чтобы он перестал возвышаться над ними, но достаточно, чтобы они могли хотя бы перевести дух. Она сомневалась, что стражники в доспехах будут следовать их точному маршруту. Пляж был заброшен и не подавал признаков жизни. Вечером не было ни рыболовных сетей, ни лодок. С таким же успехом они могли быть единственными людьми на острове. Джейме застонал рядом с ней. Мира наблюдала, как он перевернулся на спину, к его неопрятной бороде пристал песок, а волосы прилипли к лицу. Он был далёк от золотого рыцаря Королевской гвардии, но она снова почувствовала себя обязанной ему. На краткий миг в темнице она действительно подумала о том, чтобы оставить его там гнить, из-за Брана, из-за своего отца, из-за всего, что его семья делала с её семьёй. И куда бы её всё это привело? Она бы не выбралась из замка, не говоря уже о том, чтобы решиться на безумный прыжок со скалы на свободу. В этот самый момент она вернулась бы в свою камеру, или была бы убита, или утонула. А прошло меньше часа. Нравилось ей это или нет, но Джейме Ланнистер в данный момент был её лучшим шансом снова увидеть дом. Если, конечно, он планировал остаться с ней. На его месте она бы этого не сделала: она только замедлит его. Женщина, которая не может постоять за себя, которая даже не может находиться в воде, не пойдя ко дну. Какой от неё был толк? Но он всё равно спас её. — Спасибо тебе, — тихо сказала Мира. — Что ж, ты меня выпустила, — ответил Джейме, морщась и садясь. Он посмотрел на Миру, напомнив ей о том, насколько же мало было на ней одежды. Она обхватила себя руками, подтянув колени к груди. Ветер внезапно стал очень холодным. — Полагаю, теперь мы квиты. Она ничего не сказала, но воздух будто сгустился; она знала, что Джейме осознал свой неудачный выбор слов. Краем глаза она заметила, как что-то блеснуло. Джейме рассматривал кинжал. Она наблюдала, как он вертит его в руках, оценивая сталь и необычную рукоять. Ему не потребуется много времени, чтобы... — Вот оно, — пробормотал он, крепко сжимая рукоять. В его руках он выглядел намного меньше, но при этом более смертоносным. — С этого всё и началось. — Не всё, — заявила Мира, глядя на него. Джейме встретился с ней взглядом, и она поняла, что ей не обязательно заканчивать свою мысль. Он прекрасно осознавал, какую роль сыграл. Они могли бы смотреть друг на друга всю ночь напролёт, сцепившись в какой-то битве характеров, если бы Мира не заметила что-то позади него. Дальше по пляжу виднелся огонёк. Поисковый отряд. — Джейме. Возможно, это было из-за выражения её лица или тона её голоса, но прежде чем Джейме даже успел обернуться, чтобы увидеть приближающуюся угрозу, он уже принял оборонительную позицию с кинжалом. — Поднимайся на холм, — прошептал он, медленно вставая. — Ты же не собираешься сражаться с ними, — ответила Мира, схватив его за руку и поднимаясь. Он был один, вооружённый кинжалом. Величайший мечник Семи королевств или нет, его шансы не выглядели благоприятными. — Сейчас не время задавать мне вопросы, — прошипел он, не сводя взгляда от группы. Они были ещё довольно далеко, свет их факелов мешал им разглядеть что-либо на расстоянии. Без него им было бы лучше. — Ты сказала, что доверяешь мне, так слушай. Мира на мгновение колебалась, прежде чем побежать по пляжу. Песок сменился поросшими травой холмами, которые плавно спускались к деревне на дальней стороне острова. Из песка торчало лишь несколько тёмных скал, края которых были обточены дождём и ветром, — последние следы сильного извержения несколько столетий назад. Её обувь давно потерялась, и подошвы её ног испытывали редкую боль, когда она карабкалась по песку и камням в относительную безопасность наверху. Она не издала ни звука, не обращая внимания на эту боль. Что-то подсказывало ей, что впереди у неё ещё много тяжёлых дней. На вершине холма Мира легла на живот и, пригнув голову как можно ниже, медленно подобралась к краю, чтобы наблюдать. Она находилась не более чем в восьми футах над уровнем моря. Если бы поисковой отряд потрудился поднять голову, её тёмная фигура выделялась бы на фоне бледных травинок. Она предположила, что именно тогда Джейме дал бы о себе знать. Сам мужчина по-прежнему не двигался. Когда отряд приблизился — всего трое мужчин, одетых в кольчуги и вооружённых до зубов, — Джейме остался на месте; на нём не было ничего, кроме туники и брюк, а ноги были совершенно босыми. Мира не видела кинжала. Она глубоко вздохнула. «Я доверяю ему. Я доверяю ему. Я…» — Эй, ты там! — крикнул ближайший стражник, заметив его. Мужчина немедленно обнажил меч и направился к Джейме. Когда он наконец остановился, кончик клинка завис совсем рядом с его шеей. Во имя всех богов, она вот-вот увидит, как умрёт Джейме Ланнистер. Она хотела что-нибудь крикнуть, отвлечь стражников на мгновение, чтобы Джейме мог бы вырваться, но что-то удерживало её. У Миры было отчётливое ощущение, что Джейме пришёл бы в ярость, если бы она попыталась что-нибудь предпринять. Поэтому она наблюдала. И молилась. — Где девушка? Джейме пожал плечами. — На дне морском, полагаю. На ней, похоже, было тяжёлое платье. Стражник придвинул меч ближе. Джейме откинулся назад, и Мире показалось, что он выглядел оскорблённым. — Неправильный ответ, — ответил стражник. Его голос был низким, но в нём звучала фальшь, придававшая мужчинам своего рода браваду, которая приводила лишь к их смерти. Он действительно верил, что сможет запугать Льва Ланнистера. — Ну, вообще-то, это правильный ответ, учитывая, что она мертва. Иные его побери, он лгал как один из её братьев. Стражник повернулся к остальным, стоявшим в нескольких шагах позади. Один держал руку на рукояти меча, но ещё не вытащил его. Другой просто держал факел. — Обыщите… Всё произошло в одно мгновение. Джейме поднял кинжал правой рукой, выбивая меч, а левой сокращая расстояние между собой и стражником. Он ударил мужчину, заставив его пошатнуться, прежде чем добить его, воткнув кинжал ему в глаз. Какое-то мгновение мужчина стоял совершенно неподвижно, прежде чем замертво рухнуть на песок. Подняв меч, Джейме начал вертеть им, пока остальные члены группы приходили в себя. Затем он раскинул руки, словно приглашая их. Так поступали её братья, когда были детьми, с деревянными мечами, и вот член Королевской гвардии делает то же самое со своей собственной жизнью. Третий стражник выронил свой факел, и мужчины вместе обнажили свои мечи. Они бросились на него, яростно и решительно, но, по крайней мере, одновременно. Джейме снова занял оборонительную позицию: его меч был направлен вперёд, корпус отклонён назад и вбок, лицо повёрнуто в сторону, но вес он перенёс на подушечки пальцев ног, как будто собирался прыгнуть. Её брат, Робб, однажды пытался драться подобным образом, но всё же он предпочитал встать лицом к врагу, повернувшись к нему всем корпусом. Это делало его гораздо более крупной мишенью, а Ланнистер явно не мог себе этого позволить. Второй стражник замахивался мечом снизу, в то время как третий замахнулся сверху, оба явно намеревались разрубить его надвое. Мира наблюдала, как Джейме, точно рассчитав время, блокировал верхний удар мечом и одновременно уклонился от удара снизу, встав точно между обоими солдатами. Продолжая двигаться вперёд по инерции, Джейме развернулся и ударил мечом по шее второго стражника, чей клинок на время застрял во влажном песке. Он упал с удушающим звуком, и пляж окрасился в красный. Мира вспомнила тот день в Красном замке, когда они с Сиреной наблюдали за его тренировкой. Это было жестоко и неумело, но даже тогда в движениях было какое-то великолепие. Теперь, как ей показалось, он дрался ещё лучше, как будто им двигала сама возможность убивать. Возможно, дело было в том, что на кону стояла его жизнь, но она не верила, что это так. В войне было что-то такое, что заставляло мужчин стремиться к ней. Иначе зачем бы они всё время об этом говорили? Джейме бросился на последнего стражника, который едва успел поднять меч, чтобы защититься. Это едва ли помогло. Следующим ударом Ланнистер выбил меч из его рук и глубоко вонзил лезвие в живот мужчины, практически оторвав его от земли, прежде чем выдернуть меч и позволить его телу рухнуть. А затем всё было кончено. Мира едва могла пошевелиться. Её руки вцепились в траву так, что побелели костяшки пальцев, сминая маленькие стебельки, пока они не обломались. Она продолжала смотреть на этот крошечный участок пляжа и на человека, который только что без промедления убил трёх вооружённых стражников. Он небрежно прошёлся среди тел, осматривая их доспехи, как будто эти люди мгновение назад не были живы и не дышали. У них могли быть семьи, дети. Она вспомнила стражника в замке, которого Джейме легко убил. Он был мальчиком едва старше её. И она вспомнила сира Хью, так жестоко убитого и легко забытого. Это было неправильно. Это было неправильно. Но так уж устроен мир сейчас, не так ли? Так устроен её мир. Разве Робб не делал этого прямо сейчас, когда вёл армию на юг? Разве её отец не поступал так же много лет назад? Всю свою жизнь она встречала лжецов и убийц, но для неё они всегда были отцами, братьями и порядочными людьми, и она была достаточно невежественна, чтобы поверить, что они не могут быть никем иным. Станнис Баратеон был прав. Она была ещё совсем ребёнком. Когда Мира, наконец, собралась с мыслями и вернулась на пляж, Джейме склонился над первым из стражников. Она видела, как он вытащил кинжал из глаза мужчины. Кровь никогда не вызывала в ней каких-либо чувств, но тем не менее от этого зрелища у неё скрутило живот. — Ты наслаждаешься этим? — спросила она, и слова вырвались без её разрешения. Она готова была дать себе пощёчину. — Нет ничего слаще хорошего убийства, — ответил Джейме, вставая. Ей казалось, что он чувствовал такое облегчение, какого не испытывал уже много дней. Это тревожило её. — Твоему отцу это нравилось не меньше, чем мне. Постарайся не убеждать себя в обратном. — Не говори плохо о мёртвых. — Мира почувствовала, что на последнем слове у неё перехватило горло. — Ты бы предпочла, чтобы я солгал? — спросил он, снимая тунику. — Это не очень благородно. Мира быстро заморгала, когда перед ней внезапно возник образ полуобнажённого Джейме Ланнистера. — Ч-что ты делаешь? — Уж точно не планирую ходить повсюду в таком виде. Это обязательно привлечёт внимание, — ответил Джейме, протягивая ей тунику. — К тому же, я представляю, насколько тебе холодно. По крайней мере, по тебе это заметно. Когда Мира в очередной раз с болью осознала, во что она одета, румянец прилил к её лицу, и она быстро скрестила руки на груди. Не обращая внимания на ухмылку Джейме, когда она практически вырвала одежду из его рук, она повернулась, чтобы накинуть её. Коричневая ткань была грубой и начала затвердевать от воздействия морской воды, не говоря уже о том, что от неё ужасно пахло, но она защищала от ветра и, безусловно, помогала ей лучше себя чувствовать в плане одетости. Когда Джейме закончил, горизонт уже начал светлеть. Одетый в доспехи Баратеонов, он выглядел ещё менее похожим на самого себя. Цвета казались ему неподходящими. Она смотрела, как он пристегнул валирийский кинжал к поясу, прежде чем последовать за ним, отчаянно пытаясь забыть о телах, которые они бесцеремонно оставили на пляже. В тишине Ланнистер и Старк направились в деревню.~***~
Санса
Повернуть налево у разрушенного красного здания. Спуститься по лестнице. Идти по тропинке. Не обращать внимания на человека, который пытается продать мясо. Крысячье. Дверь справа с треснувшей рамой. Санса вздохнула с облегчением, когда вернулась в относительную безопасность своей лачуги. Несмотря на то, что она набралась смелости самостоятельно отправиться в Блошиный Конец и выучила дорогу обратно, возвращение к чему-то знакомому неизменно наполняло её радостью. Нет, это были не те роскошные помещения, которые она знала в детстве, не крепость с высокими стенами и слугами, готовыми удовлетворить все её потребности, и она никогда не могла назвать это домом, но в уединении можно было найти утешение. В Красном замке, возможно, были ванны и мягкие постели, но там также был Джоффри, и, столкнувшись с этим решением, Санса знала, какое место выберет. Дни после смерти отца стёрлись в её памяти. Сирена сказала ей, что прошла неделя, прежде чем она снова посмотрела ей в глаза. Санса не могла вспомнить, что она делала за это время. В голове у неё было пусто. В те редкие моменты, когда она что-то понимала, она пыталась вспомнить что-нибудь о своём отце, но каждое воспоминание заканчивалось одинаково: его голова оказывалась на плахе палача. Несмотря на это, воспоминания о прошлом причиняли боль. Санса с предельной ясностью вспомнила, какой неблагодарной она была по отношению к нему, какой избалованной, испорченной и по-детски незрелой. Она вспомнила, как просила свою мать сделать его десницей короля, чтобы она могла выйти замуж за глупого мальчишку, который, не задумываясь, убил её отца. Затем она вспомнила толпу в тот ужасный день: как они приветствовали Джоффри, когда тот приговорил его к смерти, как их крики усилились, когда его голова оказалась на земле. Они ничего не знали о том, что произошло, о том, каким добрым был её отец, о том, как он не так давно спас их от ужасного короля, о том, что он никогда бы не убил Роберта. Они были такими невежественными и глупыми, как и она сама. Она больше не хотела быть дурой. Санса бросила на стол маленькую сумку, которую носила с собой. Оттуда выкатились яблоко и буханка хлеба — всё, что она могла себе позволить на деньги, которые дала ей Сирена. Обычно служанка, которая, безусловно, была не просто служанкой, приносила ей еду, но эта женщина всё ещё прислуживала Серсее и, как правило, отсутствовала подолгу. Так что, отчаявшись, Санса приспособилась. Когда однажды ночью крысы съели всю её еду, Санса научилась класть то, что у неё оставалось, на верхнюю полку, накрыв сверху чем-нибудь тяжёлым. Если шёл дождь, она выставляла маленькую вазочку на улицу, потому что дождевая вода была намного чище, чем та, что была в колодцах. Лучше всего было уходить на рассвете или в сумерках, полдень был слишком жарким, и солнце испортит её волосы. Она подошла к своей маленькой вазе, наполненной дождевой водой, и посмотрела на своё крошечное отражение. Некоторое время назад Сирена покрасила её волосы, и Санса всё время плакала из-за этого, но со временем тёмные пряди начали ей нравиться. Она думала, что они делают её больше похожей на Миру. Вот он, ещё один человек, к которому она никогда не была добра. Сама себе на уме, бедная, бедная Санса. Она надеялась, что с Мирой всё в порядке и она вернулась домой. Она даже надеялась, что с Арьей всё в порядке. Сирена два дня искала её сестру, но её так и не удалось найти. У Арьи всегда это хорошо получалось: она исчезала, когда людям больше всего нужно было её найти. Служанка услышала, что человек из Ночного Дозора покидает город с группой молодых рекрутов. Санса решила, что её сестра нашла способ присоединиться к ним. Люди всегда принимали её за маленького мальчика, и так она могла снова увидеть Джона. Арья бы этого хотела. Санса села за стол и принялась за шитьё. Это было всё, что она делала в последнее время. Она подшила рваное платье, которое ей приходилось носить (под подкладкой теперь красовалось изображение волка), и грязный плащ, который ей только теперь удалось почистить. От этого у неё саднили руки, но ткань больше не воняла. Она подшивала всё, что приносила ей Сирена, скорее для собственного развлечения, чем для нужд служанки, которые она довольно быстро обнаружила. Это были шелковистые вещи, которые Сансе очень хотелось носить, и она ловила себя на том, что проводит по ним руками, удовлетворённо хмыкая, но сразу останавливалась. Красивые вещи были больше не для неё. Иногда она представляла, что её игла — это крошечный меч, который она вонзает в Джоффри снова и снова. Иногда это была королева, иногда Илин Пейн. Она сшивала им губы и выкалывала глаза. Подумать только, когда-то она хотела вышивать львят. Дверь открылась. Раньше это заставляло её подпрыгивать. Теперь она почти не смотрела в ту сторону. — Ты определённо освоилась, — задумчиво произнесла Сирена, садясь напротив Сансы. На ней больше не было шёлка, как на других служанках в Красном замке. На ней была дешёвая туника и штаны. Сапоги на её ногах были покрыты коркой грязи. Она где-то ходила. Санса пожала плечами, продолжая шить. — Когда я уеду? Сирена вздохнула. — Ты спрашиваешь об этом каждый раз, когда мы видимся, и мой ответ всегда один и тот же. Она не знала; она никогда не знала. Эта женщина просила Сансу доверять ей, но всё, что она могла ей дать — это те же ответы, что и у всех остальных в её жизни. Когда же всё должно было измениться? — Ты обещала Мире, что присмотришь за мной, — начала Санса, откладывая шитье в сторону. — Как я могу оставаться в безопасности здесь? В безопасности в Королевской Гавани, в нескольких кварталах от того места, где погиб её отец. Это звучало как жестокая шутка, наказание за всё, что она сделала. Возможно, так оно и было. — Моя клятва, данная твоей сестре, не единственная, которую я должна сдержать, — ответила Сирена, беря яблоко со стола и откусывая от него. Она недовольно нахмурилась. — Слишком сладкое. — Как твоя клятва Серсее? Она наблюдала, как сузились глаза Сирены. За то время, что они были вместе, Санса привыкла наблюдать за ней, хотя бы потому, что ей больше нечем было заняться. Сирена была хорошей лгуньей. Ей стоило отдать должное за всё, что она делала до сих пор, но когда она по-настоящему злилась, всё её поведение менялось. Она больше не была служанкой и даже не той красивой женщиной, которая спасла её, а совершенно другим человеком. Суровой, пугающей, почти такой же, как тогда, когда она убила человека из городской стражи. В этот самый момент Сирена выглядела как та женщина. Санса почувствовала, как её голова наклоняется вперёд, и пазл сложился воедино. — Ты ведь не работаешь на королеву, не так ли? То есть, ты работаешь, но на самом деле отчитываешься ты не перед ней. Прежнее выражение лица исчезло почти мгновенно. Внезапно Сирена посмотрела на Сансу в новом свете. Затем она улыбнулась. — Возможно, в конце концов, ты не так уж беспомощна. Как бы ни был приятен Сансе этот комплимент, каким бы двусмысленным он ни казался, теперь она была только ещё больше сбита с толку. Если личная служанка королевы на самом деле не работала на неё, то на кого же она работала? Внезапно она почувствовала себя ещё хуже, чем раньше. — Ты работаешь на лорда Бейлиша? — спросила она, резко вдохнув. Мизинец был странным человеком, но не злым по отношению к ней. Он сказал, что знал её мать, и упомянул, как сильно она похожа на неё. Она предположила, что это был своего рода комплимент, но он не казался таковым. Он как-то упомянул, что на него работало много людей, которые рассказывали ему о самых разных вещах. Служанка королевы, несомненно, должна была многое знать. Сирена фыркнула. — Только дурак стал бы работать на Мизинца. Он жаждет власти и ничего больше. Даже его друзья считаются врагами. — Тогда на кого ты работаешь? На её лице снова появилась улыбка, которой так часто одаривали её отец, мать и сестра. Она не получит ответа. — Это ответ для другого раза. — Какого? — спросила Санса, чувствуя, что начинает злиться. — Ты сама сказала, что даже не знаешь, когда я уеду. Ты ждёшь, что я буду доверять тебе, но всё, что ты сделала, это заперла меня в этой маленькой лачуге и оставила на произвол судьбы. Ты говоришь мне, что я в безопасности, но я всё ещё в Королевской Гавани. Рано или поздно кто-нибудь обязательно узнает меня. А теперь ты даже не говоришь мне, на чьей ты стороне. Насколько я могу судить, ты просто ждёшь, чтобы продать меня в рабство. Сирена выслушала её небольшую тираду с безразличным выражением лица, хотя Санса видела, как напряглись мышцы на её челюсти. — У тебя когда-нибудь был секрет? — наконец спросила она, поворачиваясь к Сансе лицом. Её глаза потемнели. — Я не имею в виду то, о чём твоя сестра не хотела, чтобы знала твоя мать. Я имею в виду то, что уравновешивает жизнь и смерть, то, за что люди в одно мгновение выкололи бы тебе глаза. В мире нет большей боли, чем хранить знания, которые нужны кому-то другому, и это не то, что ты бы пережила. Санса почувствовала, как по спине у неё пробежал холодок, но тем не менее она не сводила глаз с Сирены. — Ты не знаешь, что я могу пережить. Улыбка вернулась на её лицо. — О, дитя, да, знаю.~***~
Джейме
Жители деревни Драконьего Камня наводили тоску. Они были одеты в рваную одежду, хмурили брови и смотрели на него так, как могли бы смотреть на нарушителя границ их земли. Он вспомнил, как мейстер однажды назвал некоторых людей «драконьим потомством», поскольку Таргариены, как и все остальные, старались держаться подальше от простых людей. Это было ещё одним жалким напоминанием о том, как низко пал их дом. Честно говоря, он был удивлён, что Роберт не сравнял всё это место с землёй. Хотя он предполагал, что этот человек больше ничем не будет заниматься. Возможно, лишь разлагаться вместе с Недом Старком. Вздохнув, Джейме оглянулся через плечо. Он оставил Миру прятаться за небольшим холмом, прежде чем войти в деревню. В это утро ему не хотелось бы объяснять кому-либо, почему он гуляет с неопрятной девушкой, но он был почти уверен, что, обернувшись, всё равно обнаружит, что она следует за ним по пятам. Не ради её безопасности, нет — она никогда не казалась слишком озабоченной этим, пока не стало слишком поздно; Мира Старк, возможно, была совершенно уверена, что он совершит какую-нибудь глупость. Выражение её лица, когда он велел ей остаться, говорило ему об этом. Он не мог сказать, что она была неправа. Сражение на пляже доставило ему удовольствие, придав телу тот прилив, которым он наслаждался, но, оглядываясь назад, он понимал, что это был глупый поступок с его стороны. Он знал, что у стражников не было ни единого шанса победить его, но если бы кто-то из них решил сбежать или выкрикнуть предупреждение, их маленький побег был бы плачевно прерван. Но ему нужно было это сражение. Ему нужно было держать чью-то жизнь в своих руках, чтобы вернуть себе контроль. Он провёл эти недели в сплошных страданиях от рук кого-то другого, и ощущение возвращения свободы было почти исступлением. Большая часть деревни была пуста таким поздним утром, за исключением торговок рыбой и мужчин, слишком старых, чтобы от них был какой-то толк. Мужья и крепкие юноши уехали на своих рыбацких лодках незадолго до восхода солнца и, вероятно, не вернутся, пока оно не начнёт садиться. Не лучшее для них время. Они не могли позволить себе ждать так долго. Это место в мгновение ока заполонят люди Станниса. Он бросил взгляд на набережную, которая выглядела примерно так же уныло, как и всё остальное в округе. Шаткие, гниющие доски, из которых были построены причалы. Покрытые моллюсками и водорослями, они, казалось, были готовы погрузиться в море со следующим приливом. Там валялись несколько корзин, пара мачт и перевёрнутая на песке гребная лодка. Джейме не нравилась идея грести руками весь путь к материку, но в какой-то момент это могло стать необходимым. — Сколько у тебя есть? Джейме мгновенно обернулся, наполовину обнажив меч. Позади него стоял пожилой мужчина, несомненно, тоже рыбак, с длинными светлыми волосами, аккуратно зачёсанными назад, и зубами, почти такими же чёрными, как изъеденный молью плащ, который он носил. Одежда была ему велика, а руки были согнуты в другую сторону из-за какой-то болезни костей, но в его глазах по-прежнему светился ум. — Прости? — спросил Джейме, опуская меч. К сожалению, убийство каждого встречного не решало ни одной из его проблем. — Такой человек, как ты, ищет способ покинуть это место, — продолжил мужчина, шаркая ногами в его сторону. То, как он заваливался набок, наводило на мысль, что одна из его ног ненастоящая. — Королевские стражники здесь не появляются, по крайней мере, если в этом нет необходимости. Станнис держится особняком, а мы стоим за своих. Так здесь заведено уже некоторое время. Ты первый стражник, которого я вижу за месяц, да и то всего один. Джейме мысленно застонал. Неужели в этом проклятом месте ничто не могло пойти как надо? — Предполагаешь, что я выдаю себя за одного из людей короля? — спросил Джейме, выпрямляясь. — Подобные обвинения влекут за собой серьёзные последствия. — Я не предполагаю, я говорю, — ответил мужчина с ухмылкой, нисколько не испуганный. Некоторые зубы у него не были чёрными. Их просто не было. — Мой сын врёт лучше, чем ты, а он мёртв. Верно, придётся прорубаться сквозь их всех. Джейме обнажил меч и подошёл ближе. — Ну, тогда, если я не тот, за кого себя выдаю, убить тебя не должно быть для меня проблемой. Улыбка рыбака не дрогнула. — Тогда желаю удачи на острове. Весла я оставил дома. Ты никогда не найдёшь их до того, как придут настоящие солдаты. В этот момент Джейме просто захотелось убить его, чтобы больше не видеть эту уродливую ухмылку. Он вздохнул, признавая поражение. — У меня есть деньги. — С собой? — Нет. — Значит, у тебя нет денег. Джейме почувствовал, как его глаза сузились. — Я знаю людей с деньгами. Ты когда-нибудь слышал о Ланнистерах? Мы всегда платим свои долги. — На острове есть Ланнистеры? — В Королевской Гавани. Рыбак фыркнул. — Так далеко никто не поплывёт. Там идёт война. Лучше пусть моя лодка перевернётся в более дружелюбных водах. Он почувствовал, как его рука крепче сжала рукоять меча. Этот разговор ни к чему не вёл. Внезапно он увидел, как глаза рыбака расширились, жадно что-то рассматривая. Джейме не нравилось выражение его лица. — Дай мне немного времени с такой, и я доставлю тебя на берег. Он понял, что находится позади него, ещё до того, как обернулся. Мира Старк наконец решила последовать за ним. Скрестив руки на груди, она ковыляла по песку, стараясь не зацепиться ногами за коряги, которыми был усеян пляж. Джейме мгновенно оказался рядом с рыбаком. Он схватил мужчину за плечо, удерживая его на месте, и направил на него меч. К счастью для мужчины, Джейме удалось остановиться, едва не выпустив ему кишки ниже грудной клетки. — Следи за своим языком, а то лишишься его. Этот проклятый дурак по-прежнему улыбался. — То, что у неё между ног, стоит больше, чем твоя жизнь? Лезвие придвинулось ближе. — Определённо стоит больше, чем твоя. — Джейме, что ты делаешь? — спросила Мира, догнав его. Она положила ладони на его руку с мечом, и он позволил ей отвести себя в сторону. — Я думал, что сказал тебе прятаться. — Приближаются стражники. — Сколько их? — По меньшей мере шесть. Джейме вздохнул. Происходящее явно испытывало его удачу, даже с доспехами и настоящим мечом. Им нужно было уходить сейчас, иначе они никогда больше не увидят ничего, кроме Драконьего Камня. Рыбак, казалось, понял это, ещё раз окинув взглядом бедно одетую Миру. — Неужели ты не можешь заплатить деньгами или чем-то другим? Он наблюдал, как Мира начинает понимать, на что намекал этот человек. На мгновение она выглядела оскорблённой тем, что человек его положения, да и любой мужчина вообще, осмелился задать ей такой вопрос, но затем её гнев сменился безмятежной маской, которая стала ему странно знакома. Затишье перед бурей. Мужчины должны были бояться этого взгляда. Джейме заметил, как она бросила взгляд на его пояс. Одной рукой он держал меч, а другой удерживал мужчину на месте, и Джейме не смог остановить её, когда она потянулась к валирийскому кинжалу и вытащила его. Он почти решил, что она собирается сама заколоть мужчину, пока не взяла клинок в руку и не протянула рыбаку рукоять. — Драконья кость и валирийская сталь. Он стоит больше, чем вся твоя деревня. — Не говоря уже о твоей жизни, — добавил Джейме, сжимая плечо мужчины, как будто ему нужно было напомнить, в каком положении тот находится. Мужчина кивнул, хотя это не помешало ему выглядеть разочарованным тем, что он не получил что-то другое. Джейме медленно отпустил мужчину и смотрел, как тот идёт к лодке. Одним быстрым движением мужчина перевернул лодку, обнажив два весла, наполовину зарытых в песок. Семь Преисподних, как же он ненавидел Драконий Камень.~***~
Это была одна из самых маленьких лодок, на которых когда-либо плавал Джейме. С другой стороны, ни один сын Тайвина Ланнистера не путешествовал на чём-то, что нельзя было назвать роскошным. В конце концов, Ланнистерам нужно было поддерживать свой имидж. То, что мог подумать его отец, увидев его на этой крошечной рыбацкой лодке, в равной степени развлекало и нервировало его. По крайней мере, они не застряли в лодке с этим человеком. Он довёз их на вёслах до ближайшей бухты, где его ветхое судно стояло на якоре в относительной безопасности от переменчивых ветров и приливов. Парус был плохо сшит, а древесина в нескольких местах сгнила, но оно держалось на плаву, и этого было более чем достаточно, чтобы добраться до материка. Каким-то образом на судне удалось оборудовать крошечную каюту под палубой. Мира в этот момент была там, переодеваясь в одежду, принадлежавшую покойному сыну этого человека. Сначала он предложил ей на удивление хорошо сшитое платье, и Джейме ухмыльнулся, увидев, как позеленело её лицо. Было ли это из-за того, кто надевал это платье последним, или из-за её ужасного последнего опыта с её последним, он не мог сказать. Вероятно, всё понемногу. Джейме наблюдал за рыбаком, пока тот управлял судном, следя за тем, чтобы его взгляд был поднят. Он не сомневался, что этот человек знал о паре дыр в деревянной конструкции. Он не понимал, почему это имело значение. Ему, в принципе, никогда не было дела до того, как одни люди косились на других; и уж точно ему никогда не было дела до того, как некоторые смотрели на Серсею. Он бы убил их сам, если бы она не настояла на том, что сможет с ними справиться. Мира Старк не походила на человека, который может справиться с другими, хотя он начинал задаваться вопросом, не ошибался ли он. Словно почувствовав, что его мысли обратились к ней, Мира вышла на палубу. На ней были бриджи и пара поношенных кожаных сапог. Толстая зелёная шерстяная туника, доходившая ей почти до середины бёдер, была подвязана на талии широким поясом, чтобы она совсем не утонула в ней. Она также заплела волосы в косы и играла с их концами, явно чувствуя себя неуютно на судне. Джейме снял доспехи, оставив их погружаться на дно моря. Они была громоздкими, тяжёлыми и шумными — всем, чем им нужно было не быть, если они собирались выжить, что бы ни ждало их впереди. Рыбак дал ему дублет. В боку у него была дыра, но он переживёт. Он заметил, что его рука играет с рукоятью меча так же, как Мира со своими волосами. Нервничала не только она. — Куда он нас ведёт? — спросила она, облокачиваясь на ограждения рядом с ним и стараясь говорить потише. Джейме со вздохом повернулся лицом к воде. — Ближайший участок берега, полагаю. — Не дальше? — Находиться в нашей компании, вероятно, нежелательно, если хочешь сохранить голову на плечах, — ответил он. — Нам повезло, что он вообще согласился на эту сделку. — Не благодаря тебе. Джейме встретился с ней взглядом. — Прости, ты бы предпочла трахнуться с ним? Я уверен, у нас ещё есть время это устроить. Мира моргнула, как ни странно, не обидевшись. — Ты напал на него, потому что он предложил использовать меня? Отвернувшись, Джейме понял, что сказал ей больше, чем хотел. Он услышал её вздох. — Извини. У меня нет причины тебя раздражать. Я обязана тебе жизнью и не только. Да, он спас её от утопления и от стражников, но она также выпустила его из камеры, и ей хватило духа использовать кинжал, чтобы вытащить их с острова. Он бы уже давно попал в плен. Они были в равном положении, если уж на то пошло. Но Джейме этого не сказал. На некоторое время между ними повисла тишина, нарушаемая лишь шумом волн и плеском воды о борт судна. Мира с задумчивым выражением лица стала наблюдать за горизонтом. Её руки оставили косу в покое. — Куда мы плывём? — В Королевскую Гавань, конечно, — без колебаний ответил Джейме. Теперь Мира действительно выглядела оскорблённой и резко оттолкнулась от перил. — Я туда не вернусь. — Ты можешь бродить по Королевским землям в одиночку. То, что сказал рыбак, всё ещё не давало ему покоя. Война приближалась к Королевской Гавани. Когда Станнис и его флот исчезли, Джейме не сомневался, что этот человек вскоре нападёт на столицу. У них не было кораблей, чтобы защитить себя, а поскольку его отец застрял в Речных землях, Королевская Гавань стала лёгкой добычей. Серсея никогда бы не покинула столицу, поэтому ему придётся приехать к ней. Он будет защищать её до последнего вздоха. Это было то, для чего он был рождён. — Половина Королевских земель поклялась в верности Станнису, — ответила Мира, скрестив руки на груди. — Они будут искать тебя, и дорога в Королевскую Гавань — первое место, где они будут искать. Джейме почувствовал, как его глаза сузились, когда он взглянул на неё. Она ответила тем же. — Скажи мне, что я неправа. Он не сказал. Он не мог. И он ненавидел это. Итак, Джейме сделал то, что у него получалось лучше всего: он съязвил. — Знаешь, мне больше нравилось, когда ты слишком боялась всех, чтобы возражать. Мира не колебалась. — А я бы предпочла, чтобы мой брат мог ходить, но никто из нас не получает того, чего хочет. Джейме мог поклясться, что Тирион откуда-то смеётся над ним. — Тогда куда ты предлагаешь отправиться? — огрызнулся он, устав от того, что был неправ. — Мы могли бы поехать на север. Что неудивительно. — Ну, если у тебя нет другого кинжала, который можно обменять на лодку, нам придётся идти пешком, — начал Джейме, поворачиваясь к ней. — К северу отсюда находится Долина, расположенная посреди гор, окружённая горными кланами, которые без колебаний убьют и изнасилуют тебя — вероятно, именно в этом порядке. И если нам удастся зайти так далеко, Лиза Аррен тут же вышвырнет меня в Лунную дверь, так что, как ты можешь видеть, я не в восторге от перспективы вернуться туда. Мира сжала губы, выглядя такой же взволнованной их положением, как и он сам. Он надеялся, что Кейтилин знала, сколько она уничтожила для своей дочери; он надеялся, что она чувствовала это с каждым своим вздохом. В основном потому, что он начинал чувствовать, сколь многое он разрушил для себя. — Итак… мы направляемся на запад, — пробормотала Мира, глядя на вырисовывающийся берег. — Навстречу войне. — И моему отцу. — Или моему брату. Они пристально смотрели друг на друга, Лев и Волк, воюющие друг с другом, но отчаянно нуждающиеся в помощи друг друга. Когда рыбак наконец доставил их на берег, на расстоянии от какой-либо деревни, их враждебное отношение практически улетучилось. Джейме взглянул на Миру, которая смотрела на далёкую линию деревьев, её лицо внезапно побледнело и стало испуганным. Спорить о том, что они будут делать, — это одно. Столкнуться с этим лицом к лицу — дело совсем другое. Джейме потянулся к ней, и его рука зависла прямо над её плечом, прежде чем он передумал. Вместо этого он прошёл мимо неё, слегка коснувшись её руки. — Ну же, — сказал он ужасно серьёзным голосом. — Скоро стемнеет, и мы должны найти укрытие, пока не стало совсем темно. — Джейме, — позвала она, заставив его обернуться. — Я не шутила, когда сказала, что доверяю тебе. Он хотел спросить почему. После всего, что он сделал с её братом, с её отцом, почему она доверяла ему? Но искренность в её взгляде заставила его закрыть рот. Когда-нибудь причина имела значение, в конце концов? Для него — нет; это не имело значения ни для кого, кто когда-либо смотрел на него. Но для неё — имело. Джейме промолчал и кивнул, наблюдая, как она догоняет его. Вместе они вошли в лес, направляясь навстречу неопределённому будущему.