Джейме
Никто не сказал ни слова, когда он вышел из своих покоев позже в тот день, несмотря на то, что у него были синяки на щеке и шее. Остальные члены Королевской гвардии знали, что лучше не испытывать его характер. Сир Мендон, как всегда, пристально смотрел на него, но на этот раз за его мёртвым взором скрывалась нечто тяжёлое. Джейме встретился с ним взглядом, безмолвно бросив вызов сказать что-либо, но мужчина просто ушёл. В башне Белого меча в тот день было необычно тесно. Там были четверо из семи членов Королевской гвардии, включая его самого. Сиры Мендон, Арис и Престон были внутри, оставив сира Меррина с Серсеей и её младшими детьми, а сира Бороса с Джоффри, который упражнялся с арбалетом на турнирных полях. Сир Барристан, как ему сказали, ушёл с королём рано утром. Состоялся разговор, в котором он был рад не участвовать. К сожалению, настала очередь Джейме наблюдать за королевскими покоями. Поскольку сир Мендон всю ночь наблюдал за королём, а двое других охраняли его семью, он оставался следующим в очереди. Сир Мендон не собирался ничего говорить о своём местонахождении прошлой ночью, так что все остальные знали, что Джейме хорошо выспался после фиаско со шлемом. Что это была за ночь, заставившая его забыть о том позоре. Вздохнув, Джейме покинул башню, полностью игнорируя свою трапезу. В его голове было слишком много вещей, от которых его выворачивало наизнанку. Он хотел, чтобы Тирион уже вернулся со своей проклятой экскурсии на Стену. Его младший брат был единственным, кому он доверял, чтобы помочь разобраться во всём этом. И что бы он сделал? Оправившись от приступа смеха над его проблемами со шлемом, Тирион, вероятно, пошутил бы о девушке Старк и о том, насколько он был близок с ней. Затем шутка о Серсее и одна о Роберте. Большинство людей отмахнулись бы от его слов как от оскорблений и неспособности воспринимать что-либо всерьёз, но Джейме знал лучше. Шутки Тириона были отличным способом оценить ситуацию; это было то, как его брат не давал ей выйти из-под контроля. Когда шутки прекращались, начиналось настоящее беспокойство. Нет, подумал Джейме, возможно, он вообще не стал бы шутить на эту тему. Он простоял перед покоями Роберта большую часть часа, ожидая, когда на смену придёт сир Барристан, когда услышал шаги в коридоре. Джейме на мгновение задумался, вспомнит ли Роберт предыдущую ночь и его роль в ней. Он должен был помнить какую-то часть, если решил, что сегодняшнее утро подходит для охоты. В конце концов, когда королю становилось хоть немного не по себе, Королевский лес становился его убежищем. Нападение на дочь десницы, вероятно, подходило. Джейме не очень беспокоился о себе, в отличие от Серсеи. После ночи размышлений, которые оказались более мучительными, чем сам поступок, он почувствовал уверенность в том, что не был неправ. Он не прикасался к Роберту и не требовал, чтобы тот оставил девушку в покое. Да, это сильно подразумевалось, но решение оставалось на короле. Но даже в этом случае Роберт не посмел бы рассердить его отца. Страх перед Тайвином Ланнистером был тем, что скрепляло королевство. Тем не менее, когда Роберт завернул за угол с красными щеками и раздражённым видом, часть Джейме подумала, что он, возможно, ошибался. Он думал, что король собирается сбить его с ног; казалось, он не планировал останавливаться, пока не сделал это, едва не дойдя до его закованной в броню фигуры. Джейме наблюдал, как его глаза осматривают его, особенно синяки. Он почти мог видеть, как вращаются колёсики в голове короля, что было достаточно редким зрелищем. — Ты. Внутрь, — наконец рявкнул Роберт, входя в свои покои. — Селми и недоразумение — ждать снаружи! Джейме, возможно, посмеялся бы над тем, как его кузен догадался отойти в сторону, если бы это движение не раскрыло ему ещё двоих. Одним из них был человек, с которым он разговаривал буквально на днях, один из стражников Неда Старка. Его рука была наготове на рукояти меча. Судя по тому, как сир Барристан наблюдал за ним, что-то уже произошло. Позади него стояла не кто иная, как Мира Старк. Семь кругов Ада. Девушка была бледна как полотно, почти как тогда, когда он нашёл её. Он надеялся, что она не станет покидать Башню десницы в течение некоторого времени, хотя бы сутки. Старки, казалось, были полны решимости навлекать на себя бесконечные неприятности. Их взгляды на мгновение встретились, прежде чем она закрыла глаза от подступающих слёз. Она последовала за своим охранником внутрь, держа руку на его локте. Это лёгкое прикосновение, возможно, было единственным, что удерживало стража от того, чтобы зарубить короля. Сир Барристан появился рядом с Джейме, не сводя глаз с мужчины. — Следи за ним. Он подумал о том, чтобы съязвить, но не смог подобрать слов. Кивнув, Джейме вошёл в комнату и закрыл за собой дверь. Роберт расхаживал взад-вперёд за своим столом, бормоча что-то себе под нос. Человек Старка… Джори, вот кто это был, следил за каждым его движением, стратегически расположившись между королём и Мирой. Девушка продолжала держать глаза закрытыми, сложив руки перед собой. У короля действительно было более официальное место, но когда Роберт не был на Малом совете, он предпочитал делать всё, не выходя из своих покоев. Отличное решение со стороны правителя королевства — привести девушку, которую он травмировал, в комнату с кроватью прямо позади неё. Он полагал, что они должны быть благодарны. На этот раз там не было служанки — ни обнажённой, никакой-либо ещё. Джейме медленно направился к северянам, пока не оказался рядом с Джори и, в некотором смысле, не спрятал Миру за собой. Он слышал её дыхание позади себя, глубокое и медленное. Она пыталась успокоиться, но он сомневался, что это получалось. То чувство, которое было ночью, возвращалось, гнев и что-то ещё. Он почти хотел назвать это… желанием защитить. Прошло много времени с тех пор, как он нашёл что-то, что стоило защитить. Ни один из королей не был достоин этого, Серсея не верила, что ей это нужно, а её дети… Ну, он никогда не был рядом с ними достаточно долго, чтобы знать. Он хотел защитить королеву Рейллу, принцессу Элию, даже её детей, но все они были давно мертвы. Возможно, девушка Старк была своего рода заменой. Или, возможно, он хотел предотвратить войну. Как галантно с его стороны. — Ты собираешься остановить меня? — пробормотал Джори, хотя Джейме сомневался, что Роберт услышал бы его, если бы он кричал. Он посмотрел на руку, сжимавшую меч. Она то и дело слегка тянула за рукоять, обнажая сталь. Если Роберт хотя бы странно вздохнёт, мужчина сделает выпад. Честно говоря, он был удивлён, что сир Барристан не забрал его у него. — Я не могу сказать, что не испытываю соблазна выпроводить тебя, — признался Джейме, возобновляя наблюдение за расхаживанием короля. — Однако это моя работа, и он член семьи. И печальная правда для всех, кто в этом замешан. — Лучше успокоиться, — продолжил Джейме, оглядываясь на Миру. Она будто стала меньше. — Ты же не захочешь оставить её одну, не так ли? Джори мгновение смотрел на него, и он услышал отчётливый лязг меча, полностью вложенного в ножны. Разумное решение. Вся преданность этого человека ничего не стоила бы против него, и Джейме вынужден был признать, что убивать Джори на глазах у Миры было не тем, чего он хотел. — Говоришь, что не станешь помогать ей? — спросил Джори, разглядывая его синяки, как будто ещё не знал, что он сделал. Джейме вздохнул, чувствуя, как его снова охватывает гнев. — Гвардеец может сделать не так уж много. — Гвардеец или Ланнистер? На самом деле, прогнать его сейчас казалось не такой уж плохой идеей. В какой-то момент обмена мнениями, Роберту удалось успокоиться или, по крайней мере, перестать расхаживать взад-вперёд. Он выдвинул стул и сел рядом со своим столом, инстинктивно потянувшись за кубком, прежде чем передумать. Джейме вспомнил зал и полный бурдюк вина, который нёс его кузен Лансель. Роберт был трезв, во всяком случае, настолько, насколько это было возможно после ночной попойки. Мужчина на самом деле чувствовал себя виноватым. День был полон множеством открытий. Роберт, наконец, посмотрел на них, переводя взгляд с него на Джори. — Дай мне взглянуть на неё. — Я не думаю, что это разумно, Ваша Светлость. — Джейме поймал себя на том, что говорит это. Он вообще не собирался говорить, но предположил, что это было лучше, чем всё, что мог сказать северянин. Он снова играл в дипломата. Тирион был бы впечатлён. Король, однако, не был. — Отрастил цепь мейстера, пока меня не было? Семь преисподней замёрзнет, прежде чем я послушаюсь твоего совета. Должно быть, прошлой ночью там было ужасно холодно. — Теперь дай мне увидеть её, — продолжил Роберт. — Я верю, что девушка может говорить сама за себя. В этом Джейме не был полностью уверен. Джори, должно быть, был того же мнения. Он просто уставился на короля и отказывался сдвинуться с места. Роберт прищурился. — Сначала ты наставил на меня меч, а теперь отказываешься выполнять приказ. Ты просишь о королевском правосудии? Джори даже не дрогнул. Никто и никогда не смог бы обвинить северянина в том, что он не лоялен или упрям, если уж на то пошло. Гнев короля, возможно, накрыл бы их всех, если бы пара маленьких рук не появилась у них из-за спины. Хотя она едва коснулась обоих мужчин, Джейме и Джори отступили в сторону, позволяя Мире оказаться в поле зрения. Он наблюдал, как Старк, всё ещё дрожа, сделала последний глубокий вдох и открыла глаза. Казалось, она как будто стала другим человеком. Дрожь прекратилась, её глаза, тёмные и серьёзные, смогли выдержать взгляд Роберта, и даже какой-то румянец вернулся на её лицо. Она была совсем не похожа на ту девушку, которая пряталась за ними мгновение назад. Возможно, она всё-таки выживет в Королевской Гавани. — Ваша Светлость, — сказала Мира спокойным и ровным голосом. Роберт ничего не сказал. Джейме посмотрел на короля и обнаружил, что удивлён. Вся сила, которую собрала Мира, казалось, была отнята у Баратеонов. Теперь глаза Роберта опустились, его гнев почти угас, стыд, который он явно испытывал, был виден всем. Он никогда не видел короля таким. Даже Серсея не смогла бы сделать такое с ним. Нет, рядом с ней он вёл бы себя только хуже, как будто это был вызов его авторитету. Но здесь у него его не было. Роберт Баратеон, Первый Своего Имени, король Андалов, Ройнаров и Первых людей, владыка Семи королевств и Защитник Королевства, был полностью запуган взглядом Миры Старк. Джейме видел только двоих людей, которые эффективно затыкали короля: один был его отцом, а другой — её. Возможно, они все ошибались насчёт тихой девушки с Севера. Теперь Роберт нервно вздохнул. — Я опозорил тебя… и я опозорил себя. Человек, который не осознает этого, не достоин носить корону; не то чтобы я достоин и так. Роберт усмехнулся про себя. Джейме задался вопросом, осознает ли этот человек его присутствие. Это было не то, в чём он когда-либо признался бы перед ним. Он снова пришёл в себя. — Я не буду просить у тебя прощения. Я недостоин. Я могу только надеяться, что однажды мы преодолеем всё это и всё вернётся на круги своя к… нет, я полагаю, даже этого не может быть. Я основательно всё проебал, не так ли? Мира опустила голову, глядя на свои руки, но снова подняла её, прежде чем заговорить. — Это один из способов выразить это, Ваша Светлость. Роберт кивнул, нахмурившись, прежде чем перевести взгляд на Джейме. — Я помню, как ударил тебя, но что случилось с твоей шеей? — Любезность лорда Старка, Ваша Светлость, — ответил Джейме. Как он и ожидал, Мира повернулась к нему лицом, и в её глазах снова появилось беспокойство. Он знал, что она винила себя, но теперь всё было кончено. Он хотел оставить всё как есть. — Он очень заботится о своей дочери. Ему было интересно, понял ли Роберт, что он принял два удара ради него и, как он предположил, на благо королевства. Возможно, именно на это он сейчас и годился, позволяя лордам вымещать свой гнев на нём, а не друг на друге со своими армиями. Как бы гордился его отец. — Полагаю, теперь твоя сестра не оставит меня в покое, — сказал Роберт, отмахнувшись от его комментариев. — Я и в долгу перед Цареубийцей за… — Джейме! Её голос был таким внезапным и громким, что Джейме чуть не подпрыгнул. Джори снова положил руку на рукоять своего меча, а глаза Роберта расширились. Миру снова трясло, только на этот раз от гнева. — Его зовут Джейме, — проговорила она сквозь стиснутые зубы. — Если вы собираетесь поблагодарить его, возможно, вам не следует оскорблять его одновременно. Джейме потребовалось мгновение, чтобы осознать, что его рот открыт, как у какого-то разинувшего рот дурака. Он быстро закрыл его, хотя, казалось, и Джори, и Роберт ещё не осознали, что выглядят точно так же. Мира успокоилась, казалось, осознав, что сделала. Она смущённо опустила глаза, но не сделала ничего, чтобы взять свои слова обратно — слова, которыми она защищала его. Никто никогда не ставил под сомнение этот титул, ни его отец, ни его сестра, ни даже Тирион, который вместо этого настаивал на использовании его в качестве своего рода собственной защитной шутки, чтобы никто другой не смог. О, он пытался. Судя по взглядам, которые он получал от других, он старался очень хорошо, но внутри он всё ещё чувствовал каждый слог в своей груди. Остановить это было невозможно. Это была просто ещё одна боль, к которой нужно было привыкнуть, как и ко многим вещам в его жизни. Но потом появилась Мира Старк. Девушка, которую он считал слабой и неинтересной, только что отчитала короля из-за этого прозвища и заставила его замолчать. Всё становилось гораздо сложнее, чем он ожидал. Роберт моргнул, приходя в себя. Он не сказал ей ни слова, возможно, боясь ещё больше разозлить девушку, и вместо этого повернулся к нему. — Прими мою благодарность… Джейме. Он смог только кивнуть. Его голос куда-то исчез. Затем он предположил, что король Эйрис восстанет из мёртвых, возродившись драконом. Это, безусловно, было бы самым подходящим завершением дня. Начиная раздражаться от пристального внимания, Роберт встал. — Вам следует идти. Полагаю, я причинил вам достаточно горя для одного дня, леди Мира. — Спасибо, Ваша Светлость. Несмотря на силу, которой она только что командовала, было более чем очевидно, что Мира всё ещё отчаянно хотела покинуть комнату. Она пересекла её в несколько шагов и выскочила за дверь вместе с Джори, не обратив внимания ни на одного из любопытствующих, ожидающих снаружи. — Ты тоже, — продолжил Роберт, пристально глядя на него. — Я достаточно насмотрелся на твоё лицо для одного дня. Иди встань и выгляди красиво где-нибудь в другом месте. Джейме кивнул. Не проводить время с королём? С этим у него не было проблем. Возможно, он наконец-то сможет немного поспать. — И, Цареубийца, — сказал король, подходя к двери. — Упомянешь хоть слово об этом, и я оторву тебе голову, будь проклят твой отец. Ах, это был тот Роберт, которого он помнил. — Конечно, Ваша Светлость, — ответил Джейме с почтительным кивком, прежде чем покинуть комнату. Он тоже не потрудился ещё раз взглянуть ни на сира Барристана, ни на Ланселя, когда они оба вошли в комнату, чтобы возобновить свои королевские обязанности. Он был уставшим, злым и более чем сыт по горло всем на данный момент; он просто хотел побыть один. Однако, завернув за угол, Джейме обнаружил, что ему придётся ещё немного подождать, чтобы это желание исполнилось. Там, прислонившись к стене, с тёмными волосами, прилипшими к камню, как будто она соскользнула по нему, была Мира. Она была одна, грелась в лучах солнечного света, льющегося через окно напротив, и ждала. Его, догадался он. Конечно, она не ждала, что Роберт снова пойдёт за ней, да и почти вялая попытка Серсеи познакомить её с Ланселем определённо провалилась. Если его кузен не смог понравиться девушке, которая более или менее старалась нравиться всем, он был более чем безнадёжен в жизни. — Я отправила Джори вперёд, — сказала Мира, заметив его присутствие. Однако она продолжала смотреть в окно. — Я хотела поговорить с вами наедине. Не думаю, что на самом деле поблагодарила вас должным образом и… На самом деле, я не помню, что ещё я собиралась сказать. Затем она повернулась к нему лицом, на её бледном лице появилась грустная улыбка. — Я, должно быть, кажусь вам жалкой. Девушку, которая заставила короля замолчать одним взглядом, нельзя было назвать жалкой. Это было то, о чём высокородные мечтали всю свою жизнь. Но он этого не сказал. — Нет. — Вот что он ответил. От него не ускользнул блеск надежды в её глазах. — Нет, я так не думаю. Джейме протянул руку, и она без колебаний приняла её. Он наблюдал, как она играет с выбившимися прядями волос, пытаясь привести в порядок беспорядок, который устроила. Её руки всё ещё слегка дрожали. — Вам следует вернуться назад, — сказал он, внезапно вспомнивший о молодом человеке, который справился бы ненамного лучше на её месте. — Когда вы сталкиваетесь с чем-то, с чем не можете справиться, просто мысленно будьте где-то ещё. Найдите что-нибудь внутри, за что можно было бы держаться, пока всё не закончится. Мира наклонила голову. — Это всё равно что сдаться. — Иногда это всё, что мы можем сделать.~***~
Нед
— Она хочет вернуться домой, и я не могу сказать, что виню её, — признался Джори. Они стояли возле внешней двери замка, ведущей на уединённый пляж, который лорды и леди любили посещать, когда воздух становился слишком тёплым даже для их южных предпочтений. Как бы то ни было, день выдался довольно прохладный, поэтому место было пусто, за исключением маленького мальчика, утверждавшего, что его мать была служанкой. Мира мгновенно привязалась к нему, с его большими круглыми глазами и рваной одеждой, и села с ним на камень. Он учил её ловить рыбу. Хотя Нед на мгновение задумался, не был ли мальчик одной из знаменитых пташек Вариса, он всё же был благодарен за то, что тот отвлекал дочь. Даже с того места, где он стоял, он мог видеть тёплую улыбку на её лице, пока она с большим интересом вслушивалась в болтовню мальчишки. Простые люди севера всегда любили её. Она знала имена каждого из них, справлялась об их семьях, заводила искренние беседы, которые заставляли людей чувствовать, что они действительно что-то значат. В то время как других лордов и леди приветствовали с уважением, как и ожидалось, Мира заставляла их лица светиться и улыбаться. Она не заставляла людей что-либо делать. Они просто хотели этого, потому что это была она. Это была сила, которую Королевская Гавань не поймёт. Нед кивнул, полностью понимая. — Я тоже не могу, но, боюсь, всё стало слишком сложным даже для такого маленького милосердия. Старый друг бросил на него растерянный взгляд. Нед жестом приказал им пройтись, уводя разговор подальше от двери, поближе к воде, где набегающие волны начали заглушать все остальные звуки. И Мира, и мальчик на мгновение повернулись к ним лицом, прежде чем вернуться к своему занятию. — Кейтилин схватила Тириона Ланнистера, — признался Нед, когда они отошли достаточно далеко. — Лорд Тайвин узнает об этом через несколько дней, если уже не узнал. Он выйдет на тропу войны. — Дороги не будут безопасными, — заключил Джори, глядя на горизонт, как будто мог найти там ответы. — Конечно, вы не можете просить её остаться здесь, милорд. Нед вздохнул. Он знал, что если попросит, Мира подчинится. Это разобьёт её сердце, но тем не менее она будет уважать его решение. Он на самом деле хотел, чтобы она этого не делала, хотя бы раз в жизни; ему хотелось, чтобы она накричала на него, разозлилась из-за того, что он попросил её остаться. Но это было не в её стиле — не тогда, когда дело касалось её самой. В конце концов, Кэт была права насчёт неё. — Помимо Винтерфелла, Королевская Гавань — самое безопасное место для нас сейчас, как бы странно это ни звучало, — ответил Нед. Он тоже поймал себя на том, что смотрит туда, где небо встречается с водой. Если бы только все его проблемы можно было решить, глядя вдаль. — Мы здесь не в самом выгодном положении, Джори. Если я не смогу уговорить Роберта помочь нам… Он не хотел заканчивать мысль. Она была мрачной, той, к которой он обращался слишком часто в своей жизни. — Короля может быть недостаточно, — заговорил Джори через некоторое время, позволяя мрачным мыслям задержаться. — Заговор уже строился до нашего прибытия, милорд. Это может просто привести в движение события, о которых мы не подозреваем. Теперь настала очередь Неда выглядеть смущённым. — Что ты предлагаешь, Джори? Джори кивнул в сторону моря. — Есть и другие пути на Север, милорд. И корабль, проплывающий мимо Драконьего Камня, не является необычным зрелищем. Картина начала проявляться, раскрывая опасную уловку. — Так и должно быть, учитывая, что Станнис закрыл остров. Никто не получал от него вестей уже несколько недель. — Конечно, он не может проигнорировать приказ десницы короля. А почему бы и нет? Он уже проигнорировал дюжину посланий от Неда, умолявших его вернуться в Малый совет. Его уход после смерти Джона Аррена означал только одно: Станнис знал ответы, которые он искал, и по причине, которую он не мог понять, этот человек отказывался их озвучивать. — Скорее мольбу, — ответил Нед, отворачиваясь от моря. — Я не прикажу ему идти туда, где, как он знает, таится опасность. — Даже чтобы помочь своему брату? Нед вздохнул. Он знал, что старшие Баратеоны не испытывали друг к другу любовь. Станнис с самого начала был бессердечным человеком, хотя и не лишённым добродетели. Несмотря на своё поведение, он всегда служил Роберту в меру своих способностей, и что сделал его брат, чтобы отплатить за его доброту? Подарил Штормовой Предел Ренли и оставил его гнить на Драконьем Камне. Роберт с таким же успехом мог зарезать Станниса. Это было бы менее болезненно. Тем не менее Станнис Баратеон был преисполненным долгом человеком. Возможно, его нужно было лишь немного подтолкнуть. Не похоже, что у него был большой выбор в этом вопросе. Он снова взглянул на свою дочь. Маленькая рыбка, которую они поймали, вырвалась на свободу, и мальчишка начал гоняться за ней по пляжу, пока она шлёпалась об песок. Мира хихикала над происходящим. Это был приятный звук. Иные его побери. Не прошло и дня, а теперь он просит её сделать невозможное: уехать далеко от него и кого-либо ещё из её семьи. Когда всё это закончится, она, возможно, никогда больше не улыбнётся. — Ей придётся согласиться, — пробормотал Нед. — Я не буду ей лгать. Не об этом. — Она согласится, милорд. Да, согласится. Как и Станнис Баратеон, она была верна делу до конца, независимо от того, что преподносила им жизнь. Каким-то образом угадав его мысли, Мира повернулась в их сторону, наблюдая за двумя мужчинами сквозь развевающиеся на ветру волосы. Затем она встала, оставив мальчика, и пересекла пляж, чтобы встретиться с ними; она потёрла руки, как будто продрогла от ветра, но все они знали, что это не так. Возможно, теперь знала вся крепость. Это значительно облегчило принятие решения. — Найди нам корабль, Джори, — приказал Нед, отпуская своего капитана. Джори кивнул, немедленно направляясь к двери. Мальчик, заметил Нед, исчез. Мира смотрела, как он уходит, прежде чем сократить оставшееся расстояние между ними. Несмотря на… обход, который она и Джори сделали ранее в тот день, они всё равно прибыли на пляж намного раньше него. Она была так сосредоточена на общении с мальчиком, что Нед не хотел её беспокоить. Под её глазами были тёмные круги, а в радужках глаз — боль, но жизнь вернулась к ним, и это было больше, чем он мог желать. Прежде чем она успела заговорить, он обнял её и поцеловал в лоб. Хотя Мира обняла его в ответ, она не заплакала и не прижалась к нему. То время прошло. Она знала, что это значило для него. В последний раз, когда они виделись, она отстранилась от объятия, и, хотя Нед знал, что это не имеет к нему никакого отношения, ему нужно было убедиться. — Ты поговоришь с ним? — спросила Мира, поднимая на него взгляд. Нед не мог сказать, какие эмоции промелькнули в глазах его дочери, но тем не менее у него в груди образовался узел. — Полагаю, я должен. Десница не может вечно игнорировать своего короля. Теперь в её глазах появилось беспокойство, которое он знал. — Если я скажу тебе, что прощаю его, это удержит тебя от совершения какой-нибудь глупости? — А ты прощаешь? Мира положила голову ему на плечо, неторопливо наблюдая за волнами. — Нет, не сейчас, но, возможно, когда-нибудь, когда я буду далеко так долго, что забуду, каково это — быть здесь. Может быть, тогда. Он вздохнул, целуя её в лоб ещё раз. — Пойдём, Мира. Нам многое нужно обсудить.~***~
— Я бы хотел, чтобы ты просто ударил меня и покончил с этим. Роберт стоял у камина; тёплый свет отбрасывал странные тени на его лицо в такой поздний вечер. Его корона лежала на столе рядом с пустым, неиспользованным бокалом и наполовину написанным письмом. Он никогда не видел, чтобы этот человек писал что-то сам, уже давно. Было почти удивительно, что он помнил буквы. Когда-то Нед, возможно, посмеялся бы над этим. А теперь он не был уверен, что делать. Прежде чем Нед вошёл в покои, у него были некоторые идеи насчёт того, что говорить. Фразы, которые он повторял снова и снова, возможно, целая речь, предназначенная для того, чтобы пристыдить своего друга и заставить его полностью раскаяться. Но в момент, когда он вошёл, слова были полностью для него потеряны. Как и эмоции. Их было слишком мало или слишком много, но в любом случае он ничего не чувствовал, глядя на Роберта. Это включало и любовь, которую он когда-то питал к этому человеку. Возможно, теперь он был по-настоящему одинок в этом мире. — Проклятье, Нед, закричи, брось стул или что-нибудь в этом роде. Ты заставляешь меня нервничать со всей этой мрачностью. Возможно, именно этого он и добивался. Роберт предпочитал активную конфронтацию. Пассивность выводила его из себя. Это было лучшее наказание. — Чтобы твой стражник напал на меня? — заговорил Нед, снова подбирая слова. — Я так не думаю. Роберт фыркнул, но ничего не сказал. Они снова погрузились в молчание, не двигаясь. Нед не мог сказать, как долго они там пробыли. Он мельком вспомнил, что видел солнце, когда вошёл в комнату, но сейчас уже стемнело. Неужели прошёл всего один день? Наверняка с тех пор прошла целая жизнь. Нед согнул пальцы, сжал их в кулаки и снова расслабил. Краем глаза он видел, как на золотой поверхности фибулы отражается свет огня. Теперь она казалась намного тяжелее, как будто могла придавить его к полу и никогда больше не дать встать. Он вздохнул. — Она моя дочь, Роберт. Король вздохнул. — Я знаю. — Тогда почему? — спросил Нед. Он долго наблюдал, как его друг смотрит в огонь, но ответа не получил. Гнев подтолкнул его сделать несколько шагов внутрь комнаты. — Ты напал на мою дочь, оставил её сломленной и в синяках. Я не потерплю от тебя молчания. — И что ты хочешь, чтобы я сказал?! — закричал Роберт. Он хотел именно такого конфликта — состязание в крике, которое он всегда мог выиграть. — Что мне доставляет удовольствие избивать молодых женщин? Что эта проклятая девчонка набросилась на меня, а я защищался? У меня нет оправдания, Нед, и я не планирую его придумывать! Нед подошёл ближе, пока не оказался на расстоянии вытянутой руки от своего короля. Ещё немного, и у него возникло бы искушение последовать совету Роберта. — Ты подумал, что она Лианна, и напал на неё за это! — продолжил Нед, повысив голос, чтобы соответствовать голосу Роберта. Он задавался вопросом, почему Королевская гвардия всё ещё находится за дверью. — Так бы ты поступил с моей сестрой? — Проклятье, ты хорошо знаешь, что это не так. Я любил Лианну. — Да, но ты её не знал, — ответил Нед, вспоминая девушку с тёмными волосами и таким упрямым характером, что даже Роберт не мог с ней сравниться. — Всё, что ты видел, это её красоту и ничего больше. Она бы противостояла всем своим естеством всему, с чем не была согласна. И чем бы ты ответил, Роберт? Тыльной стороной ладони, как ты делаешь с Серсеей Ланнистер? Роберт издал сдавленный звук. — Если ты думаешь, что я… — Мы все любили её, Роберт! — крикнул Нед, прерывая его. Королю не удалось победить, не в этот раз. — Я держал её на руках, когда она родилась и когда умерла, и я оплакивал её, но это было семнадцать лет назад. Ты должен отпустить её! На это у короля не было ответа, но его глаза сказали гораздо больше. Нед видел все эмоции, играющие в них: различные стадии горя, гнева, неверия. Только что он был человеком, убившим Последнего Дракона, а в следующий момент он был тем, кто обнаружил, что всё это было напрасно. Нед глубоко вздохнул. Он не мог сдержать свой гнев, даже сейчас. Жалкое существо, стоявшее перед ним, казалось, не стоило затраченных усилий. — Во мне есть тьма, Нед, — мрачно произнёс Роберт, снова переводя взгляд на пламя. — Возможно, ты уже знаешь это. Она дразнит меня днём и ночью — его лицом, её лицом. Я не могу избавиться от них. Его друг замолчал, разворачиваясь, чтобы снова посмотреть на него с серьёзностью, которую Нед не видел уже некоторое время. — Я знал Лианну. Не так хорошо, как ты, но я знал её. Наверное, думал, что смогу приручить её. Я не знаю. Половина моей юности была проведена в пьянстве, а другая половина — в потерянном сознании от пьянства. Я удивлён, что вообще помню её лицо. Но что я помню точно… Она ни от кого ничего не ждала, совсем как твоя вторая дочь. Но каким-то образом он добился своего с ней. Рейгар Таргариен. Он увидел, как сжались кулаки Роберта. — Он похитил её и убил. Я знаю это. Мы все это знаем. Но какая-то часть меня в глубине души задаётся вопросом как; какая-то часть меня всегда думала, что она могла уйти с ним. А почему бы и нет? Он был симпатичным юнцом, который заставлял всех девушек падать в обморок от его серебристых волос и дурацкой арфы. «Обещай мне, Нед». Закрыв глаза, Нед отвернулся. Он знал, что был лицемером, заставляя своего друга отпустить прошлое, от которого ему ещё предстояло избавиться. Но ситуация была другой, сказал он себе, и гораздо более опасной. — Я думал, что она мне снится, Нед. Просто ещё один проклятый сон, чтобы снова сделать мою жизнь невыносимой. Я бы никогда… никогда бы не смог… — Но ты сделал это, — пробормотал Нед; к нему вернулся голос. — Но я сделал это, — эхом повторил Роберт. — И я буду гореть во всех семи преисподних за это. Казалось, что мужчина почти готов это сделать. Это не было извинением, по крайней мере, не совсем оно, но, насколько понял Нед, Роберт уже говорил об этом Мире ранее, и на данный момент этого было достаточно. Как бы сильно он ни хотел уйти от всего этого, судьба распорядилась так, что ему нужно довести другие дела до конца. — Полагаю, я могу назначить Джейме Ланнистера десницей, — продолжил Роберт, заметив его молчание. — В любом случае этот человек, очевидно, лучше меня. Серсея теперь будет невыносима, не то чтобы она не была такой раньше. — В этом нет необходимости, — ответил Нед, оглядываясь через плечо. — Я остаюсь. Роберт моргнул. — Ну что ты за дурак, Старк? — Отчаянный тип, — сказал он со вздохом, усаживаясь в кресло у камина. — Моя жена была здесь, Роберт, тайно, не так давно. Она принесла с собой кинжал, который использовался при попытке убийства нашего сына Брана. Нам… сообщили, что кинжал принадлежал лорду Тириону. После она встретила его в дороге и взяла в плен. Он знал, что Роберт был удивлён: он молчал целую минуту. Мужчина медленно опустился на кресло рядом с ним, с совершенно отсутствующим выражением на лице, пока переваривал всё, что было сказано. — Семь ёбаных кругов Ада, Нед. Это казалось подходящей реакцией. — Сир Джейме ещё не знает, да и не должен знать. — И как ты предлагаешь держать его в неведении? В этом проклятом месте столько дыр, что удивительно, что оно всё ещё стоит, — ответил Роберт, и его глаза загорелись, когда его осенила идея. — Конечно, ты же не просишь меня посадить за решётку человека, которому мы оба чем-то обязаны, потому что твоя семья незаконно взяла в плен его брата. Неду было слишком стыдно, чтобы ответить. Роберт вздохнул, глядя на свой кубок. — Где она схватила его? — Где-то рядом с перекрёстком — по крайней мере, так мне сказали. — Она отвезёт Беса в Орлиное гнездо, Иные побери, — пробормотал Роберт, снова вставая. — Как только Тайвин Ланнистер узнает, что его сын в плену, он сожжёт дотла полгосударства, просто чтобы доказать свою правоту. И я не могу сказать, что виню его. — Если лорду Тайвину напомнить, что здесь находится его второй сын… — Я не собираюсь делать этого человека своим пленником! — крикнул Роберт, потирая голову. — Я не дам ему убить тебя, но это всё, что я обещаю. Кроме того, его отец воспримет это как объявление войны. Он скорее сожжёт Королевскую Гавань дотла, чем позволит нам использовать его сына против него; или ты не помнишь, когда король в последний раз пытался это сделать? Нед почувствовал себя дураком. Дипломатичность Роберта была редкостью. Обычно он хотел броситься в атаку сломя голову, не задумываясь о последствиях. И эти слова принадлежали ему? Это совершенно на него не походило. Видимо, это был долгий день для всех. Роберт снова опустился в кресло, указывая на него пальцем. — Напиши письмо, отправь гонца — мне всё равно, что ты будешь делать. Поторопись, Нед. Они оба вырыли себе могилы. Теперь пришло время в них лечь.