***
Четыре года прошло. Чонгуку двадцать пять, у него хорошая работа, где его ценили, приличная зарплата, которой хватало теперь и на блажь, любимые друзья, пусть не все рядом, но все же. Он не любил вспоминать того Чонгука, который практически сдался, который позволял вытирать об себя ноги и распоряжаться его жизнью. Чонгук не любил вспоминать последнюю встречу с Тэхеном и разговор с Намджуном. Но стоило только первым каплям упасть на землю, как перед глазами всплывал волнующий до сих пор образ. Червячок сомнений все еще ворочался, напоминая о несостыковках в тех событиях, но Чонгуку удалось перевернуть ту страницу. Не с чистого, а с заляпанного листа он начал писать новую главу своей жизни, и теперь уже на чистых страницах его история все больше напоминала ту, где он главный герой, который смог. — Сохи уже все вещи забрала, — кивнул Юнги на опустевшие полки в съемной квартире Чонгука в Сеуле. — Это ее вещи, — безразлично хмыкнул Чонгук и закинул палочками в рот кусочек курицы. Что ему еще сказать? — Тебе совсем не грустно? — поинтересовался Юнги. Чонгук небрежно пожал плечами, дурашливо выпячивая нижнюю губу. Совсем не грустно. Сохи впилась в него клещом, нахрапом перевезла свои вещи и сама же обижалась, когда Чонгук отказывался участвовать в ее игре в семью. Он пытался донести ей, что ему не нравится, когда она как бронепоезд таранит его жизнь, пытался объяснить, что хотел бы постепенного развития, но не так давно выпалил все, что думает об их отношениях, когда Сохи наорала на него из-за незначительной задержки на работе. И пусть хорошие моменты тоже были, но теперь, когда Сохи уже несколько дней как съехала, ему гораздо спокойнее возвращаться домой. Стук в дверь заставил дернуться, Чонгук чуть не выронил очередной кусочек сочной курочки. Юнги, конечно, ехидно посмеялся и помчался открывать дверь: — Ааааааааааа! — громогласно разнеслось по коридору квартиры и лестничной площадке. — Хосок! Неужели вытащил свою худую жопу в Сеул! Чимина-а-а! Иди сюда! — кричал Юнги, чуть не снося смеющегося парня. — Руки прочь от моего мужика, — прозвучало надменно, но у Джина юмор такой. Он сам еле держался, чтобы не рассмеяться, расколов маску ревнивца. — Простите-простите, — картинными ужимками Юнги убрал руки от Чимина и отошел, чтобы впустить гостей. — А мне похуй, — весело произнес Чонгук и закружил визжащего Чимина в коридоре. Хосоку тоже досталось жарких объятий, но Чонгук, несмотря на то, что они ровесники, относился к нему как к старшему. Хосок теперь имеет полноценную студию танцев и большую команду. Чимин остался при нем, вел занятия, курировал постановки и участвовал в делах студии. Очередной танцевальный чемпионат привел друзей в столицу, но теперь их команда не ютится в клоповниках. Теперь у них достаточно средств, чтобы жить в тех отелях, которые предоставляют им организаторы фестивалей. Но уже по традиции Хосок, Чимин, а с недавних пор и Сокджин, останавливаются исключительно у Чонгука. — Чонгук, — после бурного приветствия и обсуждения последних событий Чимин укутался в объятия своего разомлевшего парня, — мы с Джином хотели пригласить тебя с нами в клуб. — Э! — возмутился Юнги. — Мы вообще-то тоже тут. — В гей-клуб, — с нажимом уточнил Чимин, на что Хосок и Юнги закатили глаза со смачным синхронным цоком, — так вот… У Джина есть друг… — Да блядь, — рассмеялся Чонгук, — неинтересно… — Чонгук! — резко выпрямился в спине Чимин. — Дослушай! Он это… Хороший очень и тоже расстался недавно. Я не говорю, чтобы отношения или что-то серьезное, но может, вам было бы прикольно пообщаться. — Все еще неинтересно, — вздохнул Чонгук, — завтра с утра в центре обучение. Приедет какой-то иностранный хер и будет рассказывать про новый препарат. Я не вывезу еще и клуб. — Джин платит, — выдал весомый аргумент Чимин. — С этого и надо было начинать! — задорно хлопнул в ладоши Чонгук под общий взрыв смеха. — Мы тогда тоже идем! — снова встрял Юнги. — В гей-клубах часто тусят девчонки, чтобы к ним не липли. А вдруг кто-то из них будет рад «излечить» одного несчастного гея? М? Как вам схема? — расплылся в хищной улыбке, дернув бровями. — Я с удовольствием пройду гетеро-терапию. Джин все еще платит? — Конечно! — хитро поглядывал на своего парня Чимин. — Вьешь веревки из меня, лиса, — улыбаясь, Сокджин любовно поглаживал спину любимого. — Чтобы ими же покрепче привязать к себе, — лукаво протянул Чимин. — Будь добр, лисенок, ослабь узлы, чтобы я смог сходить в туалет, — Джин выбрался из объятий и, чмокнув любимого в нос, удалился. А Чимин вдруг резко подскочил, схватил Чонгука за руку и увел на кухню. — Я, наверное, должен был сказать раньше, — заполошно начал, поглядывая в коридор, — но хер знает, надо тебе это или нет. В общем, мне Намджун звонил. Веселье схлынуло, будто и не было. Сердце зашлось в хаотичных ритмах, так легко разбивая корку льда, которой покрылись воспоминания за эти годы. По ушам заухала разогнавшаяся вмиг кровь, а перед глазами пронеслась последняя встреча с Тэхеном, семнадцать удаленных сообщений, беспощадный взгляд Намджуна, который отказался давать какие-либо контакты. — Он в Сеуле. Неделю назад звонил. Хотел встретиться. — А ты? — еле прохрипел Чонгук. Ему должно быть все равно. Ему должно быть все равно. Ему должно быть все равно. Но если Намджун здесь, то… — А я охуел, если честно. Я был с Джином, поэтому отмахнулся и сказал, что не могу говорить и перезвоню. Но, ясное дело, не буду. Нахуй надо. У меня наконец-то все хорошо в личной жизни! — Ага-ага, — болванчиком закивал, ожидая продолжения. — Что ага? Это все. Просто… — Дай его номер! — требовательно произнес Чонгук. — Чей? — спросил вернувшийся Джин. — Вы чего тут зажимаетесь? Что за секретики? — Тебе полезно поревновать, — Чимин снова сделался легким и соблазнительным. Он подошел к своему парню и обнял за талию, чуть прижимая к себе, — а Чонгуку я подробнее рассказал про твоего друга, вот он и требует его номер. — Отлично! Тогда завтра в клуб, — широко улыбнулся Джин и коснулся пухлых губ своими. Чонгук решил оставить их наедине, потому как в компании они свои лизания сдерживали, но стоило им уединиться, то лучше было дать им вволю проявить свои чувства.***
С утра зарядил дождь. Чонгук открыл окна и шумно вдохнул землистый запах — самый приятный на свете. Если сам Чонгук действительно пахнет петрикором, как тогда сказал Намджун, то его более чем устраивает. Намджун в Сеуле… А если не только Намджун здесь? А если… Руки так и тянулись к телефону, чтобы выпросить номер, но что мог представлять из себя этот разговор? «Привет, Намджун, я Чонгук, помнишь такого? Как там Тэхен?» Дождь так отчаянно тарабанил по карнизу в унисон разбушевавшимся мыслям. Будто так и просил разузнать о своем главном фанате. Задавив изнуряющие метания, Чонгук все же ускорился, чтобы успеть к лекции. Из-за дождя случились несколько аварий, Чонгуку пришлось понервничать в салоне своего автомобиля, прикидывая время, на которое он опоздает. Напрягали соседние клаксоны, музыка тоже раздражала, а Чонгук всегда пунктуален, черт побери! Ногтю на указательном пальце досталось больше всего, пока он выруливал и пытался объехать пробки, но все равно прилично задержался. Он, согнувшись в три погибели и извиняясь, пробрался на свободное кресло в конференц-зале, чтобы послушать о достоинствах новой хрени. В зале темно, на проекторе светился слайд с увеличенной структурой коллагена. Чонгук уселся, выдохнув с облегчением, и попытался сосредоточиться, чтобы вникнуть в презентацию. Почему-то в голове вспыхнуло блеклой картинкой воспоминание из школы, как Тэхен проводил презентацию их проекта перед классом. Быстро отогнав ненужные мысли, Чонгук дернул плечами и снова уставился на картинку, ожидая услышать голос, который никак не начинал говорить. В большом зале послышались неловкие покашливания и скрип стульев от того, как кто-то ютился на них, и тишина. Чонгук осмотрелся, нахмурившись, и не понимал, в чем дело. Зависло что-то? — Так вот, — тихо продолжил мужчина за трибуной, на которого Чонгук не обратил внимания. И только сейчас, когда он всмотрелся и узнал… Легкие заморозило, лишив возможности вдохнуть достаточно воздуха, — биодоступность и безопасность морского коллагена подтвердились нашими исследованиями. В сравнении с животным коллагеном белок, получаемый из кожи рыб, обладает большей способностью проникать вглубь эпителия и обеспечивать процессы восстановления… Чонгук не понял ни слова после того, как поймал короткий взволнованный взгляд. Он слушал глубокий, подрагивающий местами голос и сканировал чужое лицо. Тэхен стал еще красивее, если это вообще возможно. Ему очень идет темный цвет волос, и белый халат поверх голубой рубашки очень гармоничен с образом. Всю презентацию Чонгук словно под гипнозом не мог не рассматривать его. Как он говорил, как облизывал губы и как поправлял челку. Казалось, он волновался, и уж точно перед ним не та икона образца четырехлетней давности. От этого Тэхена веяло слишком знакомым, но иначе. Он уверен в том, что говорит и любит то, о чем рассказывает. Глаза горели, и совсем как тогда Тэхен подключал широкие жесты и дурацкие шуточки. Свет включился неожиданно и заставил всех зажмуриться. Тэхен поблагодарил за внимание, позволил задать вопросы и то и дело кидал взгляды на оцепеневшего Чонгука. Зал потихоньку начал пустеть. К Тэхену подходили, благодарили, вручали свои визитки. И вот он Тэхен — в его полном распоряжении… Стоит, оперевшись бедрами о стол, и смотрит на Чонгука нечитаемым взглядом: то ли обнять с разбегу хочет, то ли вмазать наотмашь. — Приятно удивлен увидеть тебя здесь, — обвел глазами просторный зал Тэхен и прочистил горло, кашлянув, — рад, что у тебя все хорошо, — напускное спокойствие сквозило некоторой нервозностью. Чонгук заметил дрожащие пальцы, которые Тэхен зажал подмышками, приобняв себя. И это все? Ты просто рад, что у меня все хорошо? Ты злишься на меня? Почему не рассказал тогда ничего? Куда ты уехал? У тебя было много проблем из-за меня? Я так злюсь на тебя! За что ты так со мной поступил? — А у тебя? — наконец произнес Чонгук после затянувшейся паузы. — У тебя все хорошо? — Да, я в порядке, — неловко посмеялся Тэхен. Не в силах выдержать долгого взгляда, он смотрел куда угодно, но не на Чонгука. — Господин Ким, вы закончили? — Пак Соджун семенил по лестнице к небольшой сцене. — Жаль, что не успел послушать, посмотрю в записи, — широко улыбаясь, он подскочил к Тэхену и потряс его за руку, одновременно кланяясь несколько раз, — пройдемте в кабинет, обсудим дальнейшую программу. О, Чонгук! — заметив наконец еще одного человека, Соджун весело усмехнулся: — Тебе понравилось выступление? — Да, очень, — и вроде хотелось вставить слово, вытребовать номер, а с другой стороны — чувствовал, будто не вправе просить о встрече. Тэхен коротко улыбнулся и спрятал глаза в пол, позволяя себя увести. А Чонгук так и остался сидеть в огромном зале, сцепив на коленях пальцы, и поверить не мог, что один и тот же человек снова так легко расшатал мнимую крепость. Возможно, ему правда требуется этот поход в клуб…***
Из кабинета Пак Соджуна на третьем этаже открывался приятный вид на небольшой внутренний сквер. Дождевые капли волновали листья деревьев, барабанили по выложенным тропкам и по лавочкам, на одной из которых сидел Чонгук, обратив лицо к небу. Тэхен не в силах оторваться от этого зрелища, когда два любимых явления схлопнулись в одну картинку. Но если дождь не может принадлежать другому, то Чонгук, к сожалению, очень даже может. Чертов Чон Чонгук, как был мечтой, так и остался. Тэхен сам не заметил, как уголки губ опали в грустном изгибе. — Это единственная его странность, — выглянув в окно через плечо Тэхена, с улыбкой произнес Соджун, — Что? — вздрогнул Тэхен. — Чон Чонгук, — дернул подбородком в его сторону, — он у нас сильно любит дождь. — Плювиофил, — нежно произнес Тэхен. — Кто? — Чонгук — плювиофил, — пояснил Тэхен, — человек, который любит дождь. — Получается, что так, — хохотнул Соджун, — самородок. Очень хороший специалист! Парень — просто находка! Жаль только, не претендует на участие в вашем проекте. — В смысле? Почему? — часто поморгал Тэхен. — У него нет медицинского образования, — будто извиняясь, пожал плечами Соджун и поставил бутылку воды для гостя на подоконник. — Вам на выбор мы подобрали специалистов с образованием. А там уже посмотрите… — Давно он у вас работает? — Чуть больше полугода, не так давно перешел на полную ставку. Он не единственный здесь без медицинского образования, но и большую часть медиков уделывает своими навыками, — с гордостью поделился Соджун. Тэхену приятно это слышать. — Мы учились с ним в школе, — в никуда произнес Тэхен, — даже как-то готовили совместный проект. — Серьезно? Тогда понимаю ваш интерес, но, повторюсь, остальные наши массажисты тоже не разочаруют, — услужливо улыбнулся Соджун. — Тем более график Чонгука и так сильно загружен! К нему ломятся на прием, будто в его кабинете кормят бесплатно. Может, организовать сеанс для вас? Он перешел к нам из массажного салона, и хоть сейчас он больше берет клиентов, кому требуется восстановление после травм, Чонгук очень хорош и в расслабляющих видах массажа. Тэхен легко покачал головой, рассматривая намокшего насквозь Чонгука, который потянулся в карман, достал телефон и приложил его к уху. — Алло, Чонгук, — голос Соджуна привел в чувства, — прости, знаю, что ты сегодня выходной. — Не-не-не, — зашептал Тэхен, часто мотая головой, на что Соджун утрированно кивал и подмигивал, говоря, что все в порядке. — Не мог бы ты принять сегодня господина Кима? С меня причитается! А то он не верит, что ты у нас тут самый крутой, — Соджун видимо думал, что удачно пошутил, а у Тэхена ребра будто железными прутьями сковало. Он резко повернул голову в окно, чтобы оценить реакцию Чонгука и заскулил про себя, потому что человек на лавочке сжал кулак на промокшем колене и опустил голову, — сейчас? Господин Ким, вы готовы сейчас? У нас должен был быть обед, но… — Не стоит, — пролепетал Тэхен, выставив руки. Это не входило в его планы. Не так… — Да, переодевайся, я приведу господина Кима в твой кабинет. Спасибо большое, Чонгук-щи, — Соджун сбросил вызов, жизнерадостно глядя на Тэхена, который совершенно точно уверен, что его красные щеки и уши видно с той самой лавочки в сквере.***
Интересно, осознает ли Чонгук, насколько он красив? Ему очень идет бордовый цвет формы центра, слипшиеся кончики волос еще не просохли, и Тэхену так сильно хотелось уткнуться в них и втянуть носом аромат дождя, аромат Чонгука. — Проходите, господин Ким, — не получилось совсем без издевки, а Тэхен замялся на входе, глупо улыбаясь. — Я не говорил господину Паку, что не верю в твой профессионализм, — посчитал нужным прояснить, — он сымпровизировал, — Чонгук никак не отреагировал, продолжая поправлять свежую простыню на кушетке. — Раздевайтесь до нижнего белья, господин Ким. Соджун сказал, что вам требуется расслабляющий массаж. — Чонгук, перестань, — прикрыл глаза Тэхен, — слушай, тебе необязательно… — Я выйду и вернусь через пять минут, раздевайся и ложись лицом вниз, — сказал Чонгук на ходу, покидая кабинет. Вообще, он должен был предложить Тэхену одноразовые трусы, но даже представив на миг, как на нем нет ничего, кроме полупрозрачной воздушной ткани, становилось плохо. Да, это было немного неловко. И если Чонгук, массажист со стажем, местами смог абстрагироваться и делать свою работу, то Тэхен то и дело вздрагивал и задерживал дыхание, когда масляные ладони оказывались близко к его промежности или проезжали по эрогенным зонам. Кожа то и дело предательски покрывалась мурашками, выдавая хозяина с головой. Знал бы Тэхен, что эти самые мурашки ловко перескакивали на Чонгука и заставляли передергивать плечами. Тэхен не сдержал сдавленного стона, когда ему проминали поясницу, и благо, не видел, как зажмурился сам Чонгук. Тело Тэхена с его смуглой кожей такое родное, хоть и забытое. Он не такой худой как тогда, плечи стали шире, шея мощнее. И весь он такой ладный и красивый, что профессионализм то и дело давал сбой. Чонгук с нажимом прошелся ладонями вдоль позвоночника и усилил давление у кромки трусов, усмехнулся, когда заметил, как напряглись ягодицы. Местами Тэхен смешно ойкал, а Чонгук ослаблял нажим. Тяжелее стало, когда Чонгук перешел на шею, потому как его клиент так шумно дышал и постанывал от приятных ощущений, сжимал простыню в руках, что картинки волей-неволей накладывались друг на друга, напоминая, в каких обстоятельствах Тэхен последний раз был таким. Чонгук увлекся. И вместо положенного часа наминал Тэхена почти два. Он бережно усадил Тэхена на кушетку и участливо посмотрел в глаза: — Голова не кружится? — Нет, все хорошо, просто замечательно, — пьяно улыбнулся Тэхен. Чонгук ответил на улыбку и отошел на два шага, чтобы Тэхен смог спуститься. «У тебя золотые руки» — уже готов услышать, но: — Ты действительно стал особенным, Чонгук, как ты и хотел. — Вы будто удивлены, господин Ким, — холодно произнес. — Чонгук, пожалуйста… — скатился с кушетки Тэхен и потянулся за одеждой. — Извини, — шумно выдохнул Чонгук, тоже избавляясь от напускного гонора. — И за письмо извини, — пробурчал, снова принимаясь поправлять простыню после массажа. Она уже идеально ровная, но Чонгук продолжал наглаживать ее, расправляя несуществующие складки, лишь бы не смотреть в глаза. — Я не знал, что тебе придется бежать из-за него. Но и ты мог сказать, что за тобой следят. — Чонгук, послушай, — тихо вступил Тэхен, натягивая штаны и нисколько не боясь запачкать их маслом, — все не совсем так… Все очень запутанно, но я расскажу, если хочешь. — Если хочешь, — прозвучал эхом Чонгук и недовольно усмехнулся, маскируя обиду за то, что только сейчас он удостоился чести узнать правду. Будто ничего страшного и нет в том, что человек жил с латентным чувством вины четыре года. — Ты вправе злиться на меня, — покаялся Тэхен, заломив брови. Он накинул рубашку, но не стал застегивать. — Я был таким идиотом, что был бы благодарен, если бы ты мне хоть раз вмазал, но мне тогда казалось, что я поступаю правильно, — он подошел к Чонгуку со спины, поднял руку, но так и не осмелившись коснуться, опустил её вдоль тела. — Присядем? Чонгук развернулся и потонул в молящих глазах. Тэхен так сильно хотел объясниться, смотрел с надеждой и одновременно боялся, что прогонят. Чонгук очень старался выглядеть непринужденным, когда лениво поджимал плечо, скорчив лицо «мне все равно». Но все же уселся на кушетку, уставившись в ожидании, когда Тэхен начнет свой рассказ. — Пожалуйста, не тряси ногой, — робко попросил Тэхен, глянул на истерично дергающуюся ногу, которую Чонгук положил на колено. Окей, совсем непринужденно не получилось, — постарайся не перебивать. Все вопросы можешь задать в конце. — Еще одна презентация, господин Ким? А слайды есть? — Тэхен вскинул испуганный взгляд и моментально покрылся румянцем, потому что «слайды-то» у него есть, бережно хранятся на жестком диске, куда он копирует все самое важное. Как и те фото, которые он делал исподтишка… Чонгук чуть нахмурился, усмехаясь, и легко пнул ногой, побуждая уже рассказать, что же там случилось четыре года назад. — Тогда все вышло сумбурно, но я и должен был уехать в Германию. Просто немного позже и не так… Я выиграл грант на исследование и в довесок мне предложили доучиться там. А потом появился ты и, если честно, если бы не весь тот сыр-бор, я бы, возможно, и отказался… Но в тот вечер мне позвонил Намджун, спросил, поеду ли я в клуб, а я отказался, потому что ждал тебя, а он мне сказал, что видел тебя с парнем в парке… — С парнями. Мы катались с Юнги и Субином на скейтах. — Ты обещал не перебивать, — просяще произнес Тэхен. — У Намджуна странное чувство юмора, он так типа пошутил: мне сказал, что ты был с парнем, и описал так, будто у вас свидание. А учитывая, что ты тогда впервые опоздал, я и… Надумал себе лишнего… А дальше, ты видел… — Пиздец… — возмущенно выдохнул Чонгук, то ли от лжи Намджуна, то ли от того, что вообще-то их статус ни к чему не обязывал. Хотя Чонгук бы никогда… — В клубе Намджун сказал, что поехал на встречу, — кавычки пальцами в воздухе и многозначительный взгляд намекал, что эта встреча, скорее всего, была с Чимином, — а я сел в машину и пьяный строчил тебе сообщения. А потом твое письмо дома. Я тебе писал, звонил, но ты меня заблокировал. Я уже почти собрался ехать за тобой в Пусан, но пришел Намджун с огромными глазами и твердил, что надо срочно уезжать. Тут, наверное, стоит откатиться назад… — тяжело вздохнул Тэхен. — Когда отец забрал меня в их дом, Намджун само собой воспринял меня как соперника. Он учился в Корее на факультете бизнеса и управления, чтобы принять их семейный бизнес, а отец махал мной как красной тряпкой, говорил ему, если еще раз застанет его с парнем, все достанется мне… Конечно, он на меня взъелся, но потом мы нашли общий язык. А как он громко смеялся, когда узнал, что я разделяю его интересы в… ну… в сексуальном плане… С тех пор мы окончательно помирились. Он перестал воспринимать меня как соперника, а я получил старшего брата. Мы прикрывали друг друга, но потом он встретил Чимина и пару раз чуть не попался. Поэтому на своих ошибках учил меня, как оставаться незамеченным. А когда я встретил тебя на той вечеринке… Я думал, что позволю себе один раз побыть с тобой и все… — Чонгук наклонил голову и раскрыл рот в возмущении. — Да, Чонгук, каждая наша встреча должна была быть последней. Но я не сдерживался и мчался к тебе или звал к себе. Отец не такой страшный гомофоб, какой была мама Намджуна, но в завещании четко прописано, что Намджун получит наследство, только если женится. За мной следили за компанию, но не так пристально как за ним. В общем, тогда Намджун прибежал и сказал, что ищейки отца видели тебя, как ты ушел от меня, и нужно валить прямо сейчас. Я тогда просто поддался панике и с небольшой сумкой вылетел в Париж. Намджун запугал меня, что твой телефон пробивают, и если я тебе напишу или позвоню, то папа тебя найдет и… — То есть ты типа меня спасал? Как благородно, — вздохнул Чонгук, запихивая в себя желание отмутузить Намджуна. — А ты вообще в курсе, что он мне наговорил, когда приходил ко мне? Он сказал, что мое письмо увидел твой отец, что из-за меня он снова запихнет тебя в клинику лечить от гейства! — Да. Вернее… Полгода назад он пьяный звонил мне, жаловался, что видел Чимина с новым парнем, а там слово за слово, и он рассказал про то, что наплел тебе. Он все это сказал, чтобы ты не искал меня, а мне разложил все так, что я бы подставил тебя под удар, если бы попробовал связаться с тобой. Прекрасно знал, что стоит нам связаться, я примчусь обратно в Сеул… — А ему то что? — злится Чонгук. — Намджун тогда спалился с Чимином, и отец пригрозил, что перепишет завещание и все достанется мне безо всяких гетеро-условий. Поэтому Намджун тупо увез меня от отца, чтобы не потерять семейный бизнес. Он все выдумывал на ходу, потому как я мог не поехать никуда, если бы он рассказал все как есть… У меня был ты, и я в тот вечер вообще-то планировал тебе рассказать все… И про то, что Намджун мой брат, и про Германию, и про все вообще… Но вот случилось так, как случилось. Когда все детали выяснились, прошло уже столько лет, и мне было так стыдно писать тебе или звонить. Да и… — Тэхен решил умолчать, что узнал тогда, что Чонгук был в отношениях. — В общем, спрашивай… — То есть, если бы не эта случайная встреча, я бы продолжал винить себя за то письмо? Продолжал бы думать, что испортил тебе жизнь? — Ну, как случайная… — замялся Тэхен. — Когда я увидел каталоги корейских клиник и реабилитационных центров, от которых пришли запросы на наш препарат, то от нечего делать стал листать те, которые уже отложили за ненадобностью, а потом я увидел твое фото в одном из них. Я не силен в интригах, но подсунул ваш каталог, а потом орал во все горло, чтобы меня отправили в Корею, чтобы вести фокус-группу. Если тебе интересно, то я и перед Соджуном собираюсь отвоевать тебя для этого проекта. — В смысле? — Для финальной фокус-группы нам нужен специалист твоего профиля, но Соджун говорит, что у тебя нет медицинского образования. Но мне все равно, Чонгук. Я хочу, чтобы мы снова вместе приготовили проект, — улыбнулся так ярко, будто подначивал окунуться в воспоминания десятилетней давности. — Если снова потащишь меня собирать какую-нибудь хрень, то я пас, — попытался сбавить градус внутреннего напряжения. Ощущение, что он вот-вот лопнет от открывшейся правды, подкатывало к горлу. Так нелепо. Так несправедливо и глупо он был втянут в семейные интриги. Но получается, что Тэхен — тоже пострадавшая сторона. — Чтоб ты потом туда же отвел свою пассию? Обойдешься, — робко посмеялся Тэхен. Чонгук же никак не мог определиться, как себя вести. Его мотало от желания встряхнуть Тэхена за плечи и орать в его лицо, изливая все напряжение, накопившееся за эти годы, до того, чтобы лечь к нему на колени и попросить поворошить волосы, как он иногда делал, выпадая из роли манерной суки. У него миллион вопросов, а с чего начать, он и понятия не имел. Его затянувшуюся рану так легко вспороли, но и хотелось показать Тэхену, что он выше юношеских обид, что он твердо стоит на ногах, поэтому все это его не трогает. Как хорошо, что Тэхен ведет себя проще, он будто более упорядоченный, пусть и явно волнуется. — Прости меня, Чонгук. Я вел себя ужасно и обижал тебя. Не хотел, но был уверен, что так надо, так будет лучше. Я был тупым недоумком и сам же от этого сильно страдал. Я пойму, если ты пошлешь и меня, и исследование, но… Может… Не знаю, — дыхание вдруг сбилось, а Тэхен нервно утер вмиг вспотевший лоб. Он достал свой телефон и совсем несвязно заговорил: — У тебя… Дашь его? Просто мой я скажу, но… Запишешь? Вдруг захочешь погулять или… Номер у меня есть, а у тебя? Я скачал какаоток и придумал смешной ник. Ты вообще… Может, кто-то против будет? У меня нет… Никого. Чтобы против… Ну, вот и чудик. Образ, так бережно хранимый очень глубоко. Вот он. Чонгук не железный, хоть очень старался таким казаться. Он глубоко дышал, но раздувающиеся ноздри и напрягшаяся шея из последних сил сдерживали смех, который все же вырывался таким громким и звонким звуком, что Тэхен совсем потерялся, не понимая, посмеяться ли тоже или сбежать позорно. Чонгук всхлипнул, провожая приступ истеричного смеха, взял чужой телефон и вбил свой номер. — Мы сегодня с друзьями идем в клуб. Хочешь? — Я? — выпучил свои красивые глаза Тэхен, становясь похожим на ангелочка. И да, Чонгук пал… Снова… Сразу же, как увидел — пал, но теперь, когда увидел, как переживает Тэхен за все случившееся, как хочет продолжить общение, то будто и злиться на него не получается совсем. — Если решишься — напишешь, — спрыгнул с кушетки Чонгук. — Я постараюсь, — совсем разволновался. Чонгук же весело поджал губы, а Тэхену так сильно хотелось наброситься на шею и прошептать, как сильно он скучал.***
В пестрящей софитами темноте Чонгук нашел глазами столик в вип-ложе, откуда ему махал Чимин. Все уже собрались, а он припоздал, потому как пытался уложить волосы так, чтобы влажная погода не превратила его в воздушный одуванчик. Черные джинсы и рубашка — первая брендовая одежда, которую он смог позволить купить себе сам, как всегда выгодно подчеркивала достоинства его фигуры. Поэтому неудивительно, что он стал объектом внимания сальных взглядов. Но Чонгуку нравится… Пусть любуются. Он с широкой улыбкой поприветствовал Юнги, Хосока и Сокджина, а вот Чимин выставил ладонь, не подпуская к себе: — А это Минхван, познакомься, — подначивающе протянул Чимин. Ах, да… Тот самый друг Джина… Чонгук вздохнул с обреченной улыбкой и протянул руку. Тэхен спутал все его мысли, а сам так и не написал — придет он или нет. — Привет, я Чонгук. — Наслышан, — посмеялся Минхван и пожал руку, — очень сильно много наслышан, если ты понимаешь, — кивая в сторону любопытного Сокджина, который очень старался сделать вид, что не греет уши. Минхван симпатичный, даже красивый. Явно основательно прихорашивался, потому как на лице можно заметить слой тонального крема, блеск для губ и подведенные глаза. На белую футболку надета черная портупея, на руках кожаные браслеты, а джинсы так плотно обтягивают, что на его месте Чонгук садился бы с осторожностью. — Ребята рассказывали, что ты массажист? — Да, это про меня, — нехотя ответил Чонгук. Как-то неловко беседовать с человеком, которого привели, чтобы буквально свести их вместе. Благо, зазвучал знакомый трек, под который у их танцевальной команды был когда-то номер. Хосок с Чимином схватили Чонгука под руки и вытащили на танцпол. Хосок разогнал танцующую толпу, освобождая пятачок, и они исполнили связку, путаясь правда. Все же этот номер подзабылся, но в итоге сорвали аплодисменты, восторженные взгляды и заинтересованные тоже. Они возвращались к столику и снова срывались на танцпол, когда звучали любимые треки. Как давно Чонгук так здорово не отдыхал. Уже изрядно захмелевший, он обнимал Чимина и Джина за то, что вытащили его сюда, тискал Юнги, который злостно шипел, потому как Чонгук со своей любовью приставал именно тогда, когда в его сети заплывала сердобольная девушка. И Хосоку доставалось тактильного Чонгука, но тот лишь смеялся громко, широко открывая рот и запрокидывая голову. Чонгук танцевал так, что пришлось скинуть рубашку, но влажная от пота футболка все равно липла к телу. Он выпил за этот вечер больше, чем за последние два года. Минхван действительно оказался милым парнем, но какой, к черту, Минхван? Пусть идет с миром, ей Богу. Тем более, как только напился, он еще и превратился в гундящий комок, который только и жаловался на своего бывшего. И может быть, еще вчера Чонгук бы предоставил свободные уши как гарант продолжения знакомства, то сегодня хмельной рассудок подогревал надежду, что Тэхен все же придет. Чимин, как только заслышал жалобные нотки от Минхвана, недовольно поджал губы и пихнул Джина в плечо, упрекая за то, что уговорил познакомить их с Чонгуком. Но с другой стороны, как им было весело вместе! Они продолжали пить, фоткаться, смеяться и танцевать до взмокших волос и сбитого дыхания. Чонгук снова на танцполе, покачиваясь в ритме, шевелил плечами под бит, прикрыв глаза, и чувствовал себя прекрасно. Руки, что скользнули по талии, заставили обернуться, чтобы идентифицировать владельца. Минхван… Видимо достиг кондиции, осмелев настолько, чтобы сделать первый шаг. Он улыбался скромно, будто просил позволения, Чонгук же выдавил из себя улыбку извиняющуюся и мягко убрал чужие руки под озадаченный взгляд. Минхван уже набрал воздух, чтобы что-то сказать, как вскинул брови в удивлении, глядя поверх плеча Чонгука. — Вот это цаца, — пораженно протянул Минхван. Чонгук проследовал поплывшим взглядом в ту точку, что стала причиной чужого восторга, и замер, словно завороженный. Тэхен совсем другой. Не тот, кого он видел днем. Чуть вьющиеся волосы спадали на глаза, которые сканировали помещение исподлобья. Широкие черные брюки, поверх белой майки легкая рубашка с леопардовым принтом. Тэхен словно пантера, движения плавные, гипнотизирующие, как и взгляд: хищный с поволокой. Теперь он сильно напоминал того Тэхена времен студенчества, но стоило ему только найти в толпе Чонгука, как взгляд стал мягче, а на лице расцвела лучезарная улыбка, что грела пуще алкоголя. Чонгук стиснул зубы, когда кто-то схватил Тэхена за предплечье, но тот извернулся и продолжил движение, не обращая внимания. И совсем не удивляло, что Тэхен вновь приковал к себе множество взглядов, но Чонгука это не бесило, он всю эту толпу слишком хорошо понимал. И хоть Чонгук — часть этой фанбазы, приятно щекотала мысль, что его одного пригласят за кулисы. Ему очень хотелось так думать. — Ты пришел, — будто Тэхен мог его услышать сквозь грузные басы, но тот прочитал по губам и просто кивнул, улыбаясь своей невозможной улыбкой. Когда на талии Чонгука снова появилась рука, а с другого бока нарисовался Минхван, Тэхен вмиг потускнел, пробежавшись взглядом по собственническому хвату и вздернутой брови парня. — Я Минхван, а ты? — пытался перекричать музыку, но Чонгук, опомнившись, брезгливо выкрутился из неуместных объятий и взял Тэхена за руку, чтобы отвести к их столику. — Я помешал? — робко поинтересовался на ухо Тэхен, на что Чонгук отрицательно помотал головой и отмахнулся. Он пьян, да, поэтому разрешил себе не сдерживаться от того, чтобы пальцем погладить середину чужой ладони, успокаивая. Тэхен пришел к нему, и свои намерения тоже не прятал, когда сжимал крепче чужую ладонь. За столиком Тэхена встретили слишком по-разному: Юнги налетел с объятиями и пришлось Чонгуку недовольно пыхтеть, чтобы отлепить его от своей иконы. Хосок и Сокджин приветливо улыбались, хотя оба в курсе, кто такой Тэхен и что он значит для Чонгука. И только Чимин испепелял его взглядом, небрежно кивнув через столик. Тэхен, когда присмотрелся и узнал Чимина, смутился, но все же, когда заметил порхающего рядом с ним Сокджина, понимающе улыбнулся. — А где Минхван? — поинтересовался Джин. — Остался на танцполе, — ответил за Чонгука Тэхен. — Похоже, я нарушил его планы. Чонгук хитро щурился и не сопротивлялся, когда Тэхен жался к нему боком, предъявляя свои права. Тот иногда краем глаза посматривал на реакцию и совсем расслабился, когда понял, что не отталкивают. Пьяненький танцующий Тэхен — потрясающее зрелище, особенно, когда это представление всецело предназначалось одному только Чонгуку. Его движения текучие, улыбка игривая, бедра двигались в такт, заманивая темный взгляд. Легкие полы воздушной рубашки обвивали тело, когда он кружился и даже нервно шипящий Чимин, дергающий за руку, не мог оторвать от созерцания прекрасного. Тэхен захватил в свои сети так просто, особенно, когда так явно и прилюдно намекал на свой интерес. Но вот снова зазвучала песня из танцевального репертуара, и снова пьяное трио исполнили свои заготовки из прошлого. И Чонгук соврет, если не скажет, что старался чуточку больше. — Зверюга, — прорычал Чимин Чонгуку и потряс игриво за плечи, — танцевал бы так в команде, мы бы всех порвали. — Или нужен был важный зритель, да, Чонгук? — подтрунивал Хосок, тыкая костлявыми пальцами в бока. — Я и так жопу за вас рвал, так что не надо тут! — смеялся заливисто и извивался, защищаясь от пронырливых пальцев. — Впечатляет, Чонгук, — выплыл еще более пьяный Минхван, который все же решил идти до конца, несмотря на то, что Чонгук и Тэхен весьма демонстративно не отлипали друг от друга. Приближаясь, он вдруг застопорился и наморщился, сосредотачивая взгляд на чужих губах позади Чонгука, которые отчетливо и агрессивно проговорили: «ОТЪ-Е-БИСЬ»: — Че ты сказал? — еле совладал с артикуляцией Минхван, а Чонгук, повернув голову, усмехнулся, когда увидел счастливого Тэхена. Его блестящие глаза, словно коса, которая одним небрежным движением сносит Чонгука с ног. А он и не против. Этот вечер подарил много намеков, касаний, взглядов, и только сильно тупой не догонит, что эти двое держат друг друга на крючке. Осталось только подсечь и вытянуть рыбку. — Такой вкусный коктейль, — по-детски радовался Тэхен и совсем по-взрослому обхватил трубочку блестящими губами, слизав каплю с нижней губы. — Хочешь попробовать? И Чонгук недвусмысленно накрыл губами трубочку, которой мгновение назад касались губы Тэхена. Он смотрел в глаза, где читался вопрос о продолжении вечера. — Вкусный, — тоже облизнулся Чонгук, наблюдая, как Тэхен сначала лизнул край трубочки языком, затем несколькими глотками прикончил все содержимое. — Извини, я все допил, — хищно улыбнулся Тэхен. — Кажется, на губах немного осталось. — Правда? — с вызовом наклонил голову Тэхен. — Может, проверишь? Пьяный мозг даже раздумывать не собирается. Чонгук подается вперед и накрывает чужие губы, что выпрашивали этот поцелуй. Горечь виски спорит со сладостью губ, и так приятно целовать его. Так приятно запустить пальцы в волосы и прижать к себе плотнее. Чонгук шумно дышит носом, вспоминая запах, наполняя себя им, и улетает от того, с каким желанием отвечает ему Тэхен. Дурно становится от простого поцелуя, но хочется большего. — Я хочу уехать с тобой, — уткнувшись своим лбом в чужой, лепечет Тэхен, с закрытыми глазами. — Это хорошо, — мажет губами по щеке, — а то я уже прикидываю твой вес, чтобы закинуть тебя на плечо и утащить. Чужое тело сотрясается в руках от беззвучного смеха, но когда дверь квартиры Чонгука захлопывается, никому из них не смешно. Кажется, они и в такси особо не сдерживались, но раз их не выкинули по дороге, то и пофиг. Тэхен отчаянно прижимает Чонгука к себе за бедра, цепляясь за джинсы и целуя так жадно и голодно. Языки сплетаются, вибрация от довольного мычания волнует губы. Первой пола коснулась леопардовая рубашка, туда же полетел ремень Чонгука, треск его же футболки не вызвал сожалений, купит новую. — Душ? — сдавленно произносит Тэхен. — Вместе? — на выдохе спрашивает, но не дожидаясь ответа, меняет траекторию их танца и заводит в ванную комнату. Отброшенная белая майка виснет на полке, а их штаны одним пинком оказываются под раковиной. — Притормозим? — шумно и глубоко дышит Тэхен, проверяя температуру воды. — Я не рассчитывал сегодня… Поэтому… — Мы же знаем и другие способы стать ближе, правда? — Чонгук с дьявольской улыбкой наблюдает за чужими эмоциями и снова вовлекает в разнузданный поцелуй. Тэхен еле отрывается, чтобы спешно снять нижнее белье и носки, раздевает Чонгука и за руку заводит в кабину, не отрывая влюбленного взгляда. Он сам моет упругое тело, лаская и наслаждаясь ощущениями под пальцами. Оба уже давно и каменно возбуждены, но не касаются, лишь потираясь членами о мокрые тела. Тэхен задевает соски и ласково улыбается от того, как Чонгук вздрагивает и, наблюдая, как мыльная пена стекает по прессу, бедрам и стопам, закусывает губу в предвкушении. Чонгук помнит этот взгляд. Такой голодный до него, такой жаждущий. Быстро обтеревшись, он за руку тянет в комнату и буквально швыряет Тэхена на кровать, забираясь на него следом. Чонгук лижет уголок губ, уворачивается, смеясь, когда Тэхен пытается поймать его губы, и легко потирается промежностью о чужое возбуждение. Чонгук пошло облизывает ладонь и смазывает слюной чужой член, теперь скользить стало приятнее, а Тэхен наглаживает его бедра, подгоняет, вынуждая раскачиваться сильнее, вжиматься плотнее. Голову сносит от горячих рук и ощущения твердого члена между ягодиц, куда еще больше можно возбудиться? Еще немного и Чонгук кончит только от предварительных ласк. — Возможно ли было стать еще красивее? — шумно и звучно дышит Тэхен. — У тебя получилось. — Это ты невозможный, — между вылизыванием шеи лепечет Чонгук, — невозможно невозможный. Звучными поцелуями Чонгук спускается по торсу к промежности и довольно улыбается, когда Тэхен выгибается, стоит ему обдать жарким воздухом ноющую головку. Он легко касается пальцами яичек и еле уворачивается от колена, которое Тэхен поджимает от переизбытка чувств. — Тщ-щ-щ, — уплывает Чонгук, — будем делать тебе хорошо, — и, обхватив член у основания, накрывает головку губами. Не то что бы ему приходилось часто делать минет, в принципе, только Тэхен удостоился такой чести, но то ли алкоголь, то ли разгазованные чувства, но кажется, это так вкусно. Чонгук с удовольствием вылизывает ствол, обводит языком венки и кружит им по головке, утопая в сладких стонах. Наслаждается теплой тяжестью в руке и на языке, хочется замучить Тэхена своим ртом. Он несколько раз тормозил, когда чувствовал, как сковывает тело в предоргазменных судорогах, и издевательски улыбался на недовольный умоляющий стон. Он разгоняется только тогда, когда сам уже еле сдерживает собственный взрыв. Тэхена уже так лихорадит и размазывает по кровати, член твердеет, а бедра сотрясаются в сладких судорогах. Тэхен уже не кричит, он с замиранием ждет, когда рванет и звучно выдыхает, когда изливается в широкую руку. Серия коротких выдохов, и наконец Тэхен ослабляет цепкий хват на мощных плечах и размякает, расплываясь разнеженной лужей. — Прости, милый, я попал тебе на лицо, — и резко отворачивается, вдохнув сквозь зубы, когда Чонгук вызывающе начал слизывать белесые капли с губ. — Тебе не нравится вкус спермы? — интересуется все еще возбужденный Чонгук. Он растягивается вдоль расслабленного оргазмом тела сбоку и прижимается, обеспечивая себя трением. — Чего? — выплывает из неги Тэхен. — А… Не то чтобы… Мне не нравится сама мысль, что… Ты понимаешь… — Не-а, — покусывает плечо Чонгук. — Сперматозоиды… Рот… Желудок. Все это слишком странно, — Тэхен слегка двигается и прижимает бедро плотнее к нуждающемуся члену. — Ты типа ешь людей? — Молчи, Чон Чонгук! — брезгливо морщится Тэхен. — Как мне тебе отсасывать после этого разговора? — Подрочи, — легко предлагает Чонгук, притягивая чужую руку к своей промежности. — А кстати, ты знал, что животные тоже дрочат? Обезьяны, моржи, белки и даже олени! — Господи, я так скучал по тебе, Ким Тэхен!***
Голова гудит, а виски так сильно долбит, наказывая хозяина за количество выпитого алкоголя. Боже, как тяжко… Чонгук шипит, когда переворачивается на бок и приоткрывает один глаз. Пустая половина кровати заставляет сначала нахмуриться, а когда кара за чрезмерную эмоциональность настигает глухой болью, грязно ругается. — Тэхен? — еле хрипит Чонгук, но тишина в квартире доставляет больше боли, чем изнуряющая мигрень. Он опрокидывает тело на спину и смотрит в потолок, усмехаясь сам себе. Снова попался… Снова его попользовали и оставили. Вроде и закричать хочется, а вроде и эмоций не осталось. Пусто от того, что снова доверился, хотя на что он надеялся? Тэхен теперь живет в Германии. Приехал, потрахался и уехал. К чему лишние драмы, правда? Правда, блядь? Чонгук накрывает лицо ладонями и чувствует, как кривится лицо, сдерживая позорные слезы. А чего плакать-то? Никто никому ничего не обещал… Чонгук, провалявшись еще полчаса в постели, посмотрел фотки со вчерашнего вечера в телефоне и в соцсетях друзей, ухмыльнулся над угрюмым видом Чимина на общем фото, смутно вспоминая, как он хватал его за руки перед уходом, змеей шипел, что это ошибка. Он не послушал бы Чимина, даже если был бы трезв, а пьяному Чонгуку донести что-то вразумительное и тем более невозможно. Шлепая босыми ногами по полу, он добрел до гостиной и поежился от ветерка. Окно открыто… Наверное, Тэхен открыл, когда уходил. Слух привлек шелест бумаги, которую волновали потоки свежего воздуха. Половинка А4 на столе, прижатая вазочкой и горсть конфет рядом. Чонгуки, доброе утро или день. Хотел написать сообщение, но не знал, отключен ли звук на телефоне. Не хотел тебя будить. У меня сегодня плотное расписание, но к ужину буду свободен. Надеюсь, ты не против поужинать со мной? Нет? Напиши мне. Я буду ждать.***
Чонгук пришел в ресторан, адрес которого скинул Тэхен. Явно дорогой. По тому, что он находился на крыше небоскреба, уже можно было судить о таких же высоких ценах. И не то чтобы Чонгука пугал чек, но такая обстановка все еще давила непривычностью. А может, Тэхен решил так впечатлить его, и это можно считать свиданием? Вряд ли… Чонгук сконфузился, когда за столом с его Тэхеном насчитал еще восемь человек. — Чонгук! — радостно воскликнул Тэхен, подскочив на ноги. Остальные его спутники с интересом повернули на него головы. — This is Jungkook, he’s my boyfriend. — О-о-о, — пронеслось над столом. — Nice to meet you Jungkook. I'm Stephen, — поприветствовал Чонгука пожилой мужчина европейской внешности. — Это руководитель комиссии из Германии, — пояснил Тэхен. Он встал рядом с растерянным Чонгуком и взял его под руку. — Не бойся, в Германии быть геем нестрашно. Среди моих коллег тоже есть геи, а те, что не геи — очень даже толерантные. — Но мы-то в Корее. Тут можно и по шапке получить, — не под стать улыбке нервно шептал Чонгук. — Я думал, мы будем вдвоем. — Так и будет. Мы просто обсуждали встречи и презентации за сегодняшний день, я предупредил, что мы сядем отдельно. So… It's okay if we…? — спросил у Стефана Тэхен, указывая большим пальцем за спину. — Ofcourse! Tomorrow is the flight, don't be late. — Что он сказал? — нахмурился Чонгук после учтивых прощальных поклонов. — Потом… — стремительно зашагал прочь Тэхен, утаскивая с собой Чонгука, что еле переставлял ноги на такой скорости. Не выходя из помещения, петляя по модным коридорам ресторана, он привел его к двери и поиграл бровями: — Считай, это свидание, — пропустив Чонгука в вип-комнату, он, кусая губы, взволнованно наблюдал за чужой реакцией. Стол уже накрыт закусками: здесь и блестящие от масла креветки с соусом, и устрицы на блюде со льдом, и тарелки с рыбными нарезками и овощами, — я не знал, что ты любишь, и заказал всего помаленьку. Горячее выберешь сам, хорошо? Ну, скажи что-нибудь… — взмолился Тэхен. — Ты представил меня как своего парня? — с запозданием опомнился Чонгук. С английским у него все плохо, но слово boyfriend обитало в его скудном лексиконе. — Ну ты же пришел, значит, тебя ничего не смутило в записке… — рассудил Тэхен и боднул плечом Чонгука: — Да и достали они меня сватать всем подряд. Теперь отстанут, — хохотнул и снова заломил брови: — Ну, тебе нравится? Если нет, можем поехать, куда ты скажешь… — Мне нравится, — нежно взглянул на Тэхена Чонгук. — Значит, хотел меня впечатлить? — В школе конфетки не очень сработали, может, еда посерьезнее растопит твое сердце, — Тэхен прошел к своему стулу и сел, выжидающе глядя на Чонгука. — Ты его давно растопил, — серьезно ответил, наблюдая за участившимся дыханием. Тэхен быстрыми движениями рук снова разгладил салфетку, потер шею, поправил волосы и наконец поднял взгляд: — Это… Это очень приятно слышать, — губы дернулись в улыбке. — Попробуй что-нибудь? Что тебе хочется? Закажи, что хочешь… — Тебя хочу, — наклонил голову Чонгук, испепеляя взглядом исподлобья. Как ему нравится такой Тэхен. Как нравится ему так действовать на него, будто власть снова в его руках, и он может повелевать. Но Чонгук уже достаточно умен для того, чтобы не тешиться призрачными иллюзиями, потому что стоит Тэхену потянуть за поводья, и Чонгук послушно последует туда, куда ему будет велено. — Х-хорошо, Чонгук, — сбито ответил Тэхен, выдерживая темный взгляд. — Я… Слушай, завтра у меня рейс до Берлина, но, — повысил интонацию, заметив замешательство на чужом лице, — я постараюсь сделать все быстро. И вернусь. Нужно оформить все документы для завода, который будет производить в Корее наш коллаген, нужно составить всю программу для нашего проекта, чтобы добить статистику использования препарата. И я вернусь, слышишь? К тебе вернусь, Чонгук. Но сегодня у меня не было возможности подготовиться. — У меня была… — снова вогнал в краску. Чонгук упивался сменой эмоций на лице Тэхена: недоумение, осознание, удивление и вот оно… горящий желанием и предвкушением взгляд. — Поэтому вряд ли я буду сегодня много есть… Ну, что, господин Ким, пригласите своего парня на огонек? — Я рассчитывал поехать к тебе, — откинулся на спинку стула Тэхен, — не хочу, чтобы в отеле слушали, как ты красиво стонешь, — пришла очередь Чонгуку смущаться. Он усмехнулся и прикрыл глаза ладонью, раунд проигран. Тэхен же легко сменил непристойность беседы и буднично начал рассказывать: — Я же продал свою квартиру и сейчас подыскиваю новую поближе к центру, где ты работаешь, чтобы ты смог оставаться почаще, а когда будешь готов — переедешь насовсем. — Вот так просто? — усмехнулся Чонгук чужой прыти. — Да, Чонгук, вот так просто. Хватит сложностей, тебе не кажется? — Тэхен цапнул нечто, похожее на щупальца кальмара в кляре и отправил в рот. — В школе ты меня ненавидел, в студенчестве я был идиотом, и пока мы оба вроде адекватные, хотелось бы не упустить возможность. Я не давлю, захочешь — переедешь, захочешь жить отдельно — тоже пожалуйста, но и свои намерения я скрывать не собираюсь. — Тэхен, столько лет прошло, ты даже не знаешь, что я сейчас за человек. Тебе не кажется, что стоит заново узнать друг друга? — Я об этом и говорю, — произнес Тэхен, вытирая губы салфеткой, — но если ты пойдешь мне навстречу, знай, что я к тебе бегу со всех ног. Но добегу тогда, когда ты будешь готов принять меня. А Чонгук готов. Так сумасбродно… Они, по сути, чужие друг другу люди с не самой простой историей, но Чонгук уже готов переезжать в ту квартиру, которую Тэхен даже не купил. Страшно торопиться, но чуйка подсказывала, что все будет хорошо. Они оба готовы. Тэхен — тот же локомотив, который с напором ворвался в жизнь, но это же Тэхен, его чудик, его икона… Любимый… На этом поезде Чонгук поедет куда угодно.***
— А ты знал, что шум водопада благоприятно влияет на психику? — забираясь на каменный уступ, спросил Чонгук. — Я именно поэтому туда тебя и веду, — с улыбкой ответил Тэхен, дожидаясь, когда Чонгук вскарабкается. — Хочешь сказать, я псих? — игриво подначил, шумно выдохнув от нелегкого подъема. — Не я же наорал на бедного мужика за бокал шампанского, — кряхтя, вскарабкался Тэхен и поравнялся со своим парнем, — но кто-то должен был. Хорошо, что плохой полицейский не я. — В контракте все прописано! Не бухать полгода — сложно, что ли? Ему должны были заплатить дохуя бабла, а он… — Свадьба дочери, — понимающе пожал плечами Тэхен и двинулся дальше вверх по крутому скалистому берегу горной речки. — Хуёчери, — буркнул Чонгук и пошел следом, — тебе бы не помешало вспомнить, какой ты сукой умеешь быть, когда надо. — Ты за этот проект переживаешь больше меня, Чонгук, — погладил его по спине Тэхен, нежно улыбаясь, — мне очень приятно. Правда. — А мне приятно, когда ты стоишь передо мной на коленях. — Мне тоже, — ладонь съехала на любимую задницу и сжала ягодицу, заставив Чонгука ойкнуть. Тэхен давно хотел снова вернуться сюда. Этот водопад слишком много значил для него, хотелось прийти и рассказать, что у них получилось. Тэхен вернулся из Германии спустя полтора месяца, и уже почти два — они в статусе пары. Пусть Чонгук не торопился переезжать окончательно, но фактически в своей съемной квартире ночевал редко. Соджун даже не стал более приставать со своим списком кандидатов, потому что из Германии пришел ультимативный ответ: к исследованию подключить Чонгука, или они обратятся в другой реабилитационный центр. Чонгук же окунулся в свои обязанности с ярой фанатичностью, подбадриваемый своим парнем, он был счастлив видеть гордость и благодарность в его глазах. Тэхен, как и обещал, изложив свои намерения, больше не наседал. Только лишь создал все условия, чтобы Чонгук сам все больше вплетался в его жизнь и сам хотел проводить как можно больше времени вместе. Без притирки и ссор не обошлось, но как легко эта суета меркла, когда они улыбались друг другу, обнимали, готовили друг другу завтраки, держались за руки под столом на обеде или утопали в ласках ночами. — Ты подумал насчет свадьбы Намджуна? — спросил Тэхен. — Знаешь, я бы на твоем месте послал ту семейку нахуй после всего. — Я и послал, — пожал плечами Тэхен, — но свадьба… Не знаю… — Я своего решения не поменял, я не пойду. — Из-за Чимина? — Он ебал ему мозг два с половиной года! А потом еще и позвонил спустя четыре года! — возмутился Чонгук, — а с нами он как поступил? Меркантильный хуй! — Намджун очень его любил, и меня тоже по-своему, но на него давления было больше, чем на меня. Чтобы продолжить дело матери, он должен был жениться. Брак по расчету, — хмыкнул Тэхен, — еще в день помолвки они с Хеной обговорили, что долг исполнят, но друг другу ничем обязаны не будут. Намджун в тот день и позвонил Чимину… Но он достаточно сообразительный дядя, чтобы не разрушать отношения Чимина. Я вообще горд за него, знаешь? Я смотрел, как Чимин бегает за Намджуном, стоит ему пальцем поманить… Тогда я был о нем не лучшего мнения… А потом появился ты, и я все понял. — Ага, прям так понял, что чуть душу мне не вынул своими выходками, — посмеялся Чонгук и шлепнул Тэхена по заднице. — А твой отец? Если мы заявимся, он же наверняка сложит два плюс два. Тебе не достанется? — Во-первых, я отказался от завещания. Мне это не нужно. Отец использовал меня, чтобы держать в узде Намджуна, но на меня ему всегда было плевать. Я осторожничал, чтобы не попасть под горячую руку, но сейчас ни отец, ни Намджун никак не могут на меня надавить. Мне двадцать пять, у меня своя жизнь и работа. — Вот мы и пришли, — Чонгук остановился и приобнял Тэхена за талию. Их водопад. Все такой же красивый и впечатляющий. И пусть Чонгук бубнил, что тащиться до Пусана пять часов, но теперь блестящими глазами любуется красотой этого места. Он достал каремат, разложил на траве и улегся вместе с Тэхеном на спину, подставляя лица колючим каплям. — И правда, потрясающе пахнет, — мечтательно протянул Чонгук. — Пахнет тобой, — шепот Тэхена потерялся в шуме водопада, пока сам он любовался намокающим профилем. Солнечные лучи, что пробивались сквозь кроны, задевали капли, заставляя их сиять, а Тэхен сияет от Чонгука, который сплел их пальцы и сжимал руку от переполняющих чувств. Чонгук часто спрашивал, почему Тэхен так прицепился к нему в школе. А как Тэхен объяснит, что не выбирал влюбиться в Чонгука? Точно так же как и не выбирал любить дождь. Эта любовь безусловна, на уровне подсознания, ее не вытравить. Но не хотелось бы пугать Чонгука силой своих чувств. Как-нибудь потом он обязательно выльет на него все, что накопилось. — Тэхен? — не открывая глаз, позвал Чонгук. — М? — все еще любуясь, отозвался Тэхен. — Расскажи какой-нибудь интересный факт…