Часть 26
27 января 2024 г. в 05:41
Особо пострадавших оказалось пятеро. Те самые любвеобильные товарищи. Чернее, конечно, они не стали, но вот сажа и копоть плотно осела на их белых волосах. Пожарная команда, не обнаружив источника возгорания с помощью магии, удалилась. Пострадавших препроводили в местный мед.пункт, где им оказали необходимую помощь. Правда, кроме того, что они надышались дымом, с ними ничего плохого не стряслось. Однако Фарагтар был в недоумении. Он так до конца и не понял, что собственно произошло. Один из его приятелей подкидывал дрова в камин, в то время как он сидел на диване. И тут произошёл громкий хлопок, от которого заложило уши. И из камина повалил черный дым, быстро заполонивший всю комнату. Эльфы ринулись к двери и окнам. Открыть их из-за суматохи удалось не сразу. Потом они всё-таки выбрались из зала в коридор, когда прибежал комендант, затем охрана. Староста общежития спустилась на первый этаж и пыталась выяснить, что случилось. Но вразумительного никто из них так ничего и не сказал. Болью сдавило грудь, и было тяжело дышать. В ушах звенело. Затем было принято решение об эвакуации, и их выволокли на улицу, где стало немного легче.
— Вообще эти светлые распоясались. Совесть совсем потеряли, — слышались недовольные голоса собравшихся у общежития студентов.
— Они что, взорвать нас хотели. Или общагу подпалить, — продолжались возмущения.
К темному общежитию подтягивались преподаватели. Моргусу так же сообщили о происшествии, и тот вознамерился приехать. Однако его отговорили, заверив, что ничего страшного и серьёзного не произошло. Жертв и разрушений нет. Раздражительный и невыспавшийся директор - неприятности у всех. Кемендил и Нагтар пытались навести порядок и утихомирить студентов, призывающих отомстить светлым и устроить вылазку в светлое общежитие. Чуть погодя подошла Вероника.
— Что будем делать? Нельзя же заставить студентов ночевать на улице. Запах в помещении ужасный. Выветриваться всю ночь будет, — говорил Кемендур. Перед лицом общей опасности куда-то подевалась вся его заносчивость и горделивость.
— Что, разбираться в том, кто всё это устроил, не будешь? Если бы что-то подобное случилось в светлом общежитии, быстро бы нашёл виновных в тёмном, — усмехнулся Нагтар.
— Нужно решать первостепенные задачи. Виновных будем искать потом, — поддержала эльфа девушка, хотя не ждала от него благодарности.
— И что ты предлагаешь? — спросил её Нагтар.
— Может, очистить здание с помощью магии, — предложила она.
— Насколько я знаю, никто из студентов не владеют достаточной силой и знаниями, чтобы это сделать. Воздушников у нас не так уж много,— ответил Кемендил, намекая на то, что студентам строго запрещено применять магию на территории университета, так как они ещё молоды и неопытны. Были, конечно, фирмы, оказывающие магические услуги, но стоило это, как правило, не дёшево.
"Маг воздуха", — задумалась Максимова. И тут догадка озарила её.
— Я знаю, кто может помочь, — сказала она и решительно направилась в сторону преподавательского общежития.
На громкий стук в дверь своей комнаты Генрих открыл не сразу. Он уже приготовился ко сну и гостей не ждал.
— Что случилось? — не понял спросонья он.
Девушка вкратце рассказала о происшествии и попросила его о помощи.
— А я что могу, — не совсем понял он.
— Ты же маг воздуха. Если ты избавишь здание от гари, то студенты вернутся в свои комнаты, — объяснила она.
— Исключено. Я не хочу применять свою магию. Это может быть опасно, — отказался Шиллер, применив избитый аргумент.
— С чего ты это взял. Ты же будешь использовать её во благо. К тому же в здании никого нет. Ты никому не сможешь навредить, — настаивала Вероника.
Шиллер не ответил, внимательно глядя на девушку.
— Ты просто не хочешь помогать им. Это из-за того, что они плохо к нам относятся, — догадалась девушка.
— И это тоже, — нехотя ответил Генрих.
— Хорошо. Тогда помоги мне, — предложила она альтернативу.
Генрих пристально посмотрел на неё. Вероника выдержала его взгляд спокойно и улыбнулась.
— Ну, хорошо, — сдался, наконец, он и пошёл переодеваться.
— Пусть они выполняют в точности всё, что я буду говорить, — говорил Шиллер, когда они шли по аллее от преподавательского общежития, направляясь к тёмному общежитию.
— Договорились, — ответила Максимова.
Они подошли к зданию, около которого всё ещё находилась толпа студентов и преподавателей. Генрих попросил охрану впустить его в здание. Тургон поначалу отказывался, не понимая, что понадобилось там безухому, но после уговоров Вероники всё таки пустил Шиллера. С условием, что он войдёт в здание один.
— Попроси всех отойти от здания как можно дальше,— сказал Генрих и скрылся за дверью.
Девушка подошла к Нагтару и объяснила ему, что нужно делать.
— Да что может этот безухий! — возмутился Кемендил, со свойственным ему высокомерием посмотрев на здание, где минуту назад скрылся Шиллер.
— То, что не можете вы, — ответила Вероника, смерив эльфа холодным взглядом.
Нагтар подозвал старосту общежития, которой, как и ожидалось, была девушка-дроу, студентка четвертого курса. Та быстро организовала всех. И вскоре все студенты двинули к парку.
— Интересно, ночевать мы тоже там будем, — поинтересовался Дондар у идущих рядом одногруппников.
— Не думаю, — ответил Солтран, ясно представив палаточный городок в парке. И картина ему не понравилась. Терпеть холод дроу были не приучены. В подземельях, конечно же, были холодные пещеры с ледяными сталактитами и сталагмитами. Но они располагались вдали от подземных городов илитири и не причиняли неудобства низкими температурами.
Язолин шёл молча. Он и не думал, что всё так удачно сложится, и их шалость будет списана на светлых. Это поумерит их пыл, и, возможно, негативные выпады в сторону тёмных прекратятся, хотя бы на время. Теперь остается только поддерживать эту легенду, и всё будет в порядке. Вряд ли теперь разрешат посещать каминный зал. По крайней мере, не так скоро. А это значит, что банда извращенцев лишится своих охотничьих угодий, что лично ему было очень даже на руку.
Генрих зашёл в каминный зал, окна которого были распахнуты настежь. Осмотрел камин. Сверху со сводов упала пара кирпичей. В остальном никаких повреждений.
"Видимо что-то бросили в камин. Что-то типа дымовой шашки, но немного сильнее", — решил Генрих.
Мебель, стены были в копоти и саже. Но очагов возгорания маг не обнаружил. Он прошёлся по коридору и этажам. Запах гари чувствовался вплоть до третьего этажа. Затем он вернулся на первый этаж.
Чтобы сконцентрироваться, понадобилось немного времени. В таких масштабах он применял свои способности нечасто. И боялся вероятности выхода магических сил из-под контроля. Генрих расслабился, закрыл глаза и несколько раз глубоко вздохнул, пробуждая манну. Магия воздуха была напрямую связана с дыханием мага, его лёгкими. Именно там был сконцентрирован центр потока его силы. Он ощутил, как по венам словно прошёлся прохладный ветерок. Генрих открыл глаза. Рядом уже были отчетливо видны круговороты воздушного потока, образуя вихри. И с каждой секундой они набирали силу. И через несколько минут по коридорам и незакрытым помещениям с воем гулял ветер. Он проникал в комнаты и залы и выносил за пределы здания гарь и копоть, вырываясь из окон черным вихрем.
Те, кто снаружи наблюдал за происходящим, слышали, как здание наполнилось гулом ветра, как хлопали ставни окон. Казалось, что дом вот-вот рухнет, не выдержав мощи стихии, ибо черные торнадо собирались над зданием в огромную тёмную тучу, исчезая в ней. Так продолжалась некоторое время. Но потом всё стихло, словно ничего и не было. Туча унеслась далеко ввысь и исчезла в воздушных потоках. Через несколько секунд из здания вышел Генрих, которого немного качало от накатившейся слабости. Он оперся о косяк входной двери. К нему подошёл Тургон. Шиллер попросил осмотреть здание. Орки прошлись по всем этажам. Запах гари исчез почти полностью, кроме того самого зала, где на мебели плотным слоем осела копоть.
Командир орочей охраны дал добро на заселение. Студенты стали возвращаться в здание. В некоторых комнатах был бедлам, но это были мелочи по сравнению с перспективой ночевать на улице.
Вероника подошла к Генриху и, увидев его бледность, забеспокоилась.
— Ты в порядке? — спросила она.
Слабая, но довольная улыбка озарила его лицо.
— Я давно не получал такого удовольствия, — ответил он.
Девушка тихонько засмеялась.
— Не в том смысле, о чем ты подумала, — с лёгким укором добавил он. Но блеск его зеленых глаз выдавал отличное настроение.
К ним подошёл Нагтар. Он смотрел на Шиллера как-то по-другому. Как-будто впервые его видел.
— Не знал, что ты так можешь, — сказал орк, с легкой опаской посматривая на человека.
Генрих только пожал плечами. И орк понял, что люди не так просты на первый взгляд, как кажутся. Что они полны сюрпризов и стоит быть с ними осторожным. Шиллер вместе с девушкой медленно двинулись к общению. У него слегка кружилась голова, и на её вопросительный, встревоженный взгляд он поспешил её успокоить.
— Это из-за значительного расхода манны. Особенно часто бывает после большого перерыва в её использовании. А у меня был очень большой перерыв, — объяснил Генрих.
Вероника завела его в его квартиру и, собираясь уходить, почувствовала, как он взял её за руку. Девушка вопросительно на него посмотрела.
— Спасибо. Спасибо, что поверила в меня, — поблагодарил он. Блеск его зелёных глаз лучился теплотой, и это немного смутило Веронику. Она глубоко вздохнула, чтобы успокоиться.
— А я говорила, что магия - это классно. И главное, что это ты поверил в себя, — сказала она, чтобы скрыть смущение, и поспешила удалиться.
В светлом общежитии некоторым студентам так же не спалось. В общем зале на первом этаже собрались в основном левиа и эльдары.
— Как они посмели обвинить нас в такой низкой выходке! — возмущался высокий длинноволосый льняной блондин с серыми глазами. Староста светлого общежития, один из лучших студентов четвертого курса экономического факультета.
— Лгать - это их естественное состояние. Сами устроили саботаж и на нас вину свалили, — отозвался парень-левиа, так же студент-старшекурсник.
Староста посмотрел на него и тяжело вздохнул. От сознания того, что никто из вверенного ему общежития не причастен к происшествию в тёмном общежитии, легче не становилось. Он не может уследить за каждым студентом. И не знает наверняка, прав ли он. В любом случае, тщательного разбирательства не избежать, и это станет ещё одной проблемой. И бросит тень недоверия на все светлые расы ЛУМИТЭ.
Генрих заснул, как только его голова коснулась подушки. И в эту ночь ему впервые за долгое время не снились кошмары. И на душе было легко и спокойно.
На следующий день уроки сделали сокращёнными на десять минут. Гоблинам-уборщикам предстояло много дополнительной работы в связи с приведением в порядок первого этажа тёмного общежития. В этот день в коридорах университета было тихо. Не было даже привычных споров между тёмными и светлыми. На что их хватало, так это обмен хмурыми, ненавидящими взглядами. Но это вовсе не означало примирение двух враждующих сторон. Скорее это походило на затишье перед бурей.
— Как вы вообще на такое пошли. А если бы кто-нибудь серьёзно пострадал. Тоже мне, светлые. Вы, может быть и светлые снаружи, но внутри темнее нас. Кичитесь каким-то там благородством, о котором понятия не имеете. Вы подлые и мерзкие. Ну ничего, и на вас найдётся управа! — высказывала своё возмущение Луана, стоя перед столом Селериана на перемене перед уроком философии.
— Сдались вы нам сто лет. Никто из нас о вас руки марать не будет. Так что отвали, — парировал Селериан.
— Такие выскочки, как вы, заслуживаете хорошей трёпки. И не думаете, что мы вот так всё это спустим вам с рук. Так что ходите и оглядывайтесь. Это и тебя касается, Армантас, — с нотками угрозы произнесла Луана.
— Прям дрожу от страха, — усмехнулся Армантас.
— Чего она к тебе пристала? — спросил с предпоследней парты Лоарн, которому порядком надоел этот скандал.
— Сам пытаюсь это понять буквально сначала обучения, — ответил Селериан.
— Может, ты ей понравился? — вмешался в разговор Гаэллар.
— Ага. Хочет отведать твоего светло-эльфийского тела. Тёмные, видимо, наскучили, — съязвил Лоарн.
— Не исключено, — согласился Селериан. Ухмылки на лицах парней взбесили Луану.
— Чтобы я обратила на тебя внимание?! Помечтай. Даже если ты останешься единственным мужиком на Исилсилтрине, я скорее сменю ориентацию, чем позволю такой гадине, как ты, прикоснуться ко мне, — сказала она и, гордо вздёрнув носик, удалилась на своё место, провожаемая редкими насмешками.
Во время ссоры Язолин и Солтран сидели молча, напустив на себя вид невинных овечек, и в разговор не вмешивались.
Когда, наконец, наступил вечер, и Язолин вышел на пробежку, он знал, что никто теперь его преследовать не будет. Никто не помешает ему следовать привычным маршрутом до неприметного крылечка у человеческой части здания. На этот раз он подобрался ещё ближе, спрятавшись в тени высоких кустарников, растущих прямо у крыльца. Он слышал, как на крыльцо вышла Вероника. Как у неё зазвонил телефон. Девушка посмотрела на экран, и на ее лице появилось выражение крайнего изумления. Она нажала на кнопку вызова.
— Если ты ограбила банк, чтобы позвонить мне, то я тебя не знаю, — с игривыми нотками в голосе ответила девушка.
— Какого высокого ты обо мне мнения, если думаешь, что мне это по силам. Но спешу тебя разочаровать. Я выиграла десятиминутный звонок в любую часть галактики в лотерею. Так что давай рассказывай. Как тебе эльфийский рай, — говорила Лариса.
— Ты имеешь в виду эльфийский дурдом, — поправила её Максимова.
— Что, всё настолько плохо, — удивилась подруга.
— Не то слово. Я чувствую себя рефери на ринге, который постоянно разнимает бойцов, пытающихся вцепиться друг другу в глотки, — ответила Вероника.
— Ладно. Ты вот что скажи, эльфийского ухажера завела? — перешла Лариса к интересующему её больше всех вопросу.
— Мне не положено. Я препод, — ответила Вероника.
— Чё?! — удивилась Шевцова.
— Чё слышала. Я тут преподом работаю с соответствующей зарплатой и геморроем. Стаю перед классом и читаю лекции о том, как хорошо в стране эльфийской жить, — объяснила Максимова, поймав себя на том, что никому ещё не говорила, в чём суть её практики, даже родным, которых в первую очередь интересовало её здоровье, как она питается и всё ли ей там нравится.
— Охренеть, — выдала Ларка.
Поговорив оставшееся время, Вероника клятвенно пообещала наделать фоток и выслать ей. После того, как разговор был окончен, на веранду потянулись остальные жильцы безухой части преподавательского состава университета. Было, как всегда, вечернее чаепитие на свежем воздухе, которое потом дарило спокойный и безмятежный сон.
— Знаете, коллеги, сегодня на перемене прочитал весьма презанятную историю, — сказал Марк Францевич и начал повествование. — Несколько недель назад один бизнесмен приготовил себе кофе, взял утреннюю газету и сел послушать радиоприемник. Он поворачивал ручку настройки, пока вдруг его внимание не привлек голос одного старика. Он что-то говорил о "тысяче шариков". Мужчина заинтересовался и сделал звук погромче. Старик сказал:
— Могу поспорить, что вы очень заняты на работе. Вчера, сегодня, завтра. И пусть вам платят много. Но за эти деньги они покупают вашу жизнь. Подумайте, вы не проводите это время со своими любимыми и близкими. Ни за что не поверю, что вам нужно работать все это время, чтобы свести концы с концами. Такое бывает, и я этого не отрицаю. Но что бы там ни было, вы работаете, чтобы удовлетворить ваши желания. Но знайте, что это замкнутый круг: чем больше денег, тем больше хочется, и тем больше вы работаете, чтобы получить еще большее. Нужно суметь в один момент спросить себя: "а действительно ли мне так нужна эта дорогая вещь, айфон или машина". И ради этого вы готовы пропустить первое танцевальное выступление вашей дочери или спортивное соревнование вашего сына. Позвольте мне рассказать кое-что, что реально помогло мне сохранить и помнить о том, что главное в моей жизни. И он начал объяснять свою теорию "тысячи шариков". Смотрите, однажды я сел и подсчитал. В среднем человек живет семьдесят пять лет. Я знаю, некоторые живут меньше, другие больше. Но живут примерно столько. Теперь я семьдесят пять умножаю на пятьдесят два - количество воскресений в году. И получается три тысячи девятьсот — столько воскресений у вас в жизни. Когда я задумался об этом, мне было пятьдесят пять. Это значило, что я прожил уже примерно две тысячи девятьсот воскресений. И у меня оставалась только тысяча. Поэтому я пошел в магазин игрушек и купил тысячу небольших пластиковых шариков. Я засыпал их все в одну прозрачную банку. После этого каждое воскресенье я вытаскивал и выбрасывал один шарик...И я заметил, что когда я делал это и видел, что количество шариков уменьшается, я стал обращать больше внимания на истинные ценности этой жизни. Нет более сильного средства, чем смотреть, как уменьшается количество отпущенных тебе дней! Теперь послушайте последнюю мысль, которой я хотел бы поделиться сегодня с вами, перед тем, как обнять мою любимую жену и сходить с ней на прогулку. Этим утром я вытащил последний шарик из моей банки... Поэтому каждый последующий день для меня как подарок. Я принимаю его с благодарностью и дарю близким и любимым тепло и радость. Знаете, я считаю, что это единственный способ прожить жизнь. Я ни о чем не сожалею. Было приятно с вами поговорить, но мне нужно спешить к моей семье. Надеюсь, еще услышимся!
Бизнесмен задумался. И действительно, было о чем подумать. Он планировал ненадолго смотаться сегодня на работу, нужно было доделать проект. А потом собирался с коллегами по работе сходить в клуб. Вместо всего этого он поднялся наверх и разбудил свою жену нежным поцелуем.
— Просыпайся, милая. Поедем с детьми на пикник.
— Дорогой, что случилось?
— Ничего особенного, просто я понял, что мы давно не проводили вместе выходные. И еще, давай зайдем в магазин игрушек. Мне нужно купить пластиковые шарики.
На крыльце воцарилась тишина. Все обдумывали услышанное.
— Весьма поучительная история. Надо побольше времени проводить с дорогими людьми, но у нас это не особо получается, — печально вздохнула Сара.
— Ну, раз дело дошло до поучительных историй, то у меня тоже есть, что рассказать. — оживился Генрих и начал свой рассказ. — Один мальчик очень хотел изучать восточные единоборства. Но никто из учителей школ единоборств не брал его в ученики, так как у него от рождения не было левой руки.
"Такой ученик станет всеобщем посмешищем и опозорит своего мастера", — думали они.
И вот, совсем отчаявшись, он пришёл к последнему мастеру, который был отшельником и у него не было своей школы. Тот принял его в ученики и стал учить его всего лишь одному приёму. Мальчик оттачивал его до совершенства, до автоматизма целых десять лет. И как то раз ему пришлось биться с самым лучшим учеником прославленной школы единоборств, которому не было равных. Он победил его, проведя всего лишь один приём, которому обучался десять лет. Потом он пришёл к своему учителю и спросил:
— Мастер, я не понимаю. Тот боец знает множество приемов и владеет ими в совершенстве. Как я смог победить его, зная всего один.
Мастер ответил ему:
— Чтобы победить твой приём, тебя надо было схватить за левую руку.
— Его мастер поступил довольно мудро и дальновидно, — ответила Вероника, после непродолжительного молчания. Девушке на мгновение показалось что Генрих, в какой-то степени, отождествлял этого безрукого мальчика с собой, и что сегодня одержал маленькую победу над своим самым главным противником - страхом.
Этой ночью Язолин долго ворочался в пастели, осмысливая услышанное. Рой мыслей в голове не давал уснуть. Истории, рассказанные людьми, хоть и были выдумкой, но раскрывали их с неожиданных сторон, которые ещё больше привлекали к этому инопланетному народу. Но больше всего его волновала та цифра "семьдесят пять". За такое короткое время они достигали той мудрости, на которую представителям эльфийского народа нужны тысячелетия.
"Неужели они и вправду живут так мало", — не поверил он, решив действовать активнее по отношению к Веронике. Он безумно хотел с ней сблизиться и узнать её лучше. Однако проблема была в том, что чёткого плана действий у него, к сожалению, не было.