***
Он быстро шёл по полутемному коридору главной башни трёх домов. Впрочем, свет ему был не нужен, как и всем в Йорнультринане, находящимся глубоко под землёй. На улицах которого так же царил вечный полумрак. Редкие фонари, излучающий слабый фосфоресцирущий свет, были единственным освещением. Но дроу не нуждались в свете. Их зрение, перестраиваясь на инфракрасное, позволяло прекрасно видеть в темноте. Коридор наполнился ещё несколькими молодыми дроу. И вскоре один из них открыл тяжелую дверь просторного кабинета главного наставника трёх тренировочных домов. Они преклонили колено перед старшим. У стола стоял эльф с короткими белыми волосами. Взгляд его алых глаз был устремлён на какие-то отчеты разведчиков из Дома Печали. Весзафейн не сразу обратил внимание на вошедших. Те смиренно ждали, пока он заговорит. "Где же она может быть. Были обысканы все возможные места её пребывания. Дом Боли прекрасно развязывает языки. Ей некуда больше спрятаться. Некуда, кроме как в Ласшиле," — размышлял он, обдумывая очередной крупный заказ для четвертого дома Рилинвар. Наконец Весзафейн обернулся и посмотрел на коленопреклонённых дроу. — Вам предстоит нелегкая работа на поверхности. Вас внедрят в несколько учебных заведений Ласшила. Вы будете искать лунную эльфийку. Как только найдете, сообщите мне. Никаких действий не предпринимать без приказа, — повелительным тоном произнес он. — Dorn xun ol, — ответил хор голосов. — Свободны, — повелительным тоном сказал Весзафейн. Дроу стали покидать кабинет. — Язолин! — окликнул он одного из них. Кабинет покинули все, кроме одного. Молодой дроу с длинными белыми волосами, заплетенными в две небольшие косы за островерхими ушами. Остальные рассыпались по спине, достигая почти до пояса. Прекрасно сложенный, невысокого роста. Он снова опустился было на колено, но Весзафейн остановил его, положив руку на его плечо. — Мастер, — произнёс он, взглянув на него золотистым взглядом, как мог, скрывая, что не особо любил непредсказуемость поверхности. Здесь было не сладко, но привычно. — Ты не первый раз будешь выполнять поручения на поверхности. Ты один из лучших в Доме Танца. Я никогда не сомневался в твоих способностях и уверен, что ты справишься. Но будь осторожен. Там, куда тебя направят, ты можешь встретить старых знакомых. Не дай помешать чувствам совершению возложенной на тебя миссии, — вкрадчиво говорил главный наставник своему фавориту среди учеников, всё ещё сжимая плечо молодого дроу. — Да, мастер Весзафейн. Благодарю за наставления, — ответил Язолин с легким кивком и удалился, как только ему позволили, покидая Главную башню, возвращаясь в проклятый Дом Танца, который он ненавидел всей душой. Он почувствовал вибрацию мобильного в нагрудном кармане кожаной куртки. Дроу достал его и посмотрел на экран. Пришло фото. Юная лунная эльфийка. Кожа с легким голубоватым отливом, серебристые глаза и тёмно-синие волосы. Яркий румянец на щеках. Совсем молоденькая. Не более ста тридцати лет. "Фото было сделано давно. Сейчас ей, наверное, где-то сто шестьдесят", — догадался он, получив скудную информацию о ней. — Эй, Язолин, давай потренируемся вместе, — его догнал один из его одногруппников. — Может позже. Я скоро должен быть во дворце, — ответил Язолин, отводя взгляд. — Elamshin, — понимающе пожал плечами его собрат и удалился. О стервозности и беспощадности его так называемой супруги знали все в доме Рилинвар, как, впрочем, и за его пределами. Поэтому его участи никто не завидовал, хотя и говорили, как ему повезло, что принцесса дома обратила внимание на простого воина. — Elamshin, — тихо повторил Язолин и продолжил путь. Он зашёл в свою комнату, которая больше напоминала размерами чулан. Однако суровые условия проживания должны были закалить характер юных дроу четвертого дома, который боялись и ненавидели, не исключая и три старших дома. Однако Великая Мать довольствовалась четвертым рангом и мрачной славой, которая была известна и за пределами Йорнультринана. К услугам трёх её боевых Академий нередко втайне от друг друга прибегали все дома. Если кому-то надо достать информацию, артефакт, сокровище или убрать высокопоставленное лицо, то нередко прибегали к услугам дома Рилинвар. От них было не скрыться. Они не оставляли следов и свидетелей, так же как и лишних жертв. Для достижения цели в ход шло всё. Пытки, шантаж, секс. Особенно Матрона гордилась своим Домом Танца. Юноши и девушки достигали там невероятных высот в искусстве любви, становясь наркотиком для своей жертвы. Смерть в момент экстаза не самая худшая. Одного из них и захотела видеть в своей постели её младшая дочь Виервае. Не смотря на не родовитость юного дроу, Мать позволила этот союз, надеясь, что это хоть как-то усмирит строптивость эльфийки. Он был на хорошем счету у наставников, как один из лучших учеников, и слыл самым красивым юным дроу в доме танца. Взгляд его золотистых глаз не мог оставить равнодушной ни одну эльфийку. Язолин в парадной традиционной одежде в нерешительности топтался у дверей покоев Виервае, прекрасно понимая, что его ожидает. Он глубоко вздохнул и открыл дверь. Зашёл в шикарно обставленные апартаменты. На диване полулёжа сидела темная эльфийка с длинными белоснежными волосами. Её стройное литое тело дышало силой и грацией. На ней было нижнее бельё из белого кружева в виде паутины и такие же сапоги-чулки на тонкой шпильке. В руках она вертела короткую плётку. Язолин вошёл в комнату и преклонил колено перед женщиной, которой принадлежал. — Приветствую тебя, моя госпожа, — тихо произнёс он, потупив взгляд. Она с презрением посмотрела на него, встала и подошла к нему. Поставила ногу на его плечо и рукоятью плети коснулась его подбородка. Заставила посмотреть в свои алые глаза. — Больше уважения, ничтожество, — сказала Виервае, наотмашь ударив его по лицу. Он не проронил ни звука. Однако удар был такой силы, что пара капель крови упала на чёрные с золотом одежды из его разбитых губ. — Прошу прощения, госпожа, — уже громче произнес он, расстёгивая черный камзол, расшитый золотом. — И чего же ты достоин за свою дерзость? — спросила Виервае. — Наказания, — ответил он, продолжая раздеваться. Через пару минут он стоял посередине комнаты совершенно обнажённый. Женщина грубо взяла его за волосы и толкнула в сторону широкой, устланной алыми шелковыми простынями постели. Он упал на неё, и в следующее мгновение удар плетью обжёг его спину. Дроу невольно вздрогнул, хотя морально пытался себя к этому подготовить. Заплетённые в тугую косу волосы не защищали его. Его пальцы сжимали шёлковую ткань простыни с каждым наносимым ей ударом. Он изо всех сил старался терпеть боль, но прекрасно знал, что Виервае не успокоится, пока с его губ не сорвутся болезненные стоны. На этот раз фолл плети оказался с гладким железным наконечником, оставляющим на его коже кровавые неглубокие царапины. В конце концов он застонал. Услышав это, Виервае схватила его за волосы и заставила поднять голову. — Тебе нравится? — ехидно поинтересовалась она. — Да, госпожа, — чуть хрипловатым голосом ответил он. Она повернула его к себе лицом и впилась в раненные губы злым поцелуем, проведя рукоятью плети по его груди, торсу, эрегированному члену. Заметив его возбуждение, девушка зло улыбнулась. Села на его бедра и, отодвинув лямку трусиков, опустилась на твердую горячую плоть. Она вцепилась руками в его шею, слегка сдавив её. И удовлетворилась тогда, когда его красивое лицо исказила гримаса боли. Её резкие толчки, вопреки всему, дарили наслаждение. Но он старался контролировать приход экстаза глубоким дыханием. Ибо если всё закончится слишком быстро, это вызовет у Виервае новую волну злобы. А Язолин этого вовсе не хотел. Наконец она шумно кончила и встала с него, наблюдая, как капли спермы стекали с его члена, который он старательно прикрывал ладонью, отводя взгляд. — Благодарю вас. Вы были великолепны, моя госпожа, — произнёс он. Вскоре Язолин вернулся в Дом Танца и почти сразу же отправился в душевой зал. Спина немного саднила, но ему казалось, что на этот раз он отделался слишком легко. Вздорный характер Виервае был вполне объясним. Ведь по тёмно-эльфийским меркам она не была красавицей. И была самым слабым магом из пяти Великих Сестёр дома Рилинвар. Поэтому частенько вымещала свою злобу на нём. Теперь перспектива оказаться на поверхности не казалась такой уж пугающей. Всего пару дней в светлой комнате для того, чтобы чувствительные к свету глаза дроу к нему привыкли. И он окажется подальше от Дома Танца и подальше от Виервае.Часть 3
28 сентября 2023 г. в 16:06
К ужину все земляне собрались в гостиной преподавательского общежития. Вероника вышла вполне отдохнувшая. Ужин был легким и вполне питательным, приготовленным Майей, темноволосой женщиной лет шестидесяти с небольшим, слегка полноватого телосложения.
Марк Францевич все смотрел на часы и, как мог, скрывал своё волнение.
— И где он пропадает до сих пор, — как бы размышляя, говорил он.
— Ваш оболтус опять где-то шляется, — заметила Сара.
Мужчина извиняюще улыбнулся.
— Наверное, стоит вам кое-что объяснить, леди Вероника. Семестр в этом учебном заведении длится год, курс - три года. Совершеннолетие у эльфийской расы, как у самых долгоживущих на этой планете,по законам Ласшила, наступает в двести десять лет. И никакого частичного совершеннолетия или возраста согласия. Хотя в отношении дроу этот возраст чисто условный. Они живут по законам, устанавливаемым Матронами их домов, но на публике у них всё так же. Левиа живут меньше, и у них совершеннолетие наступает в сто восемьдесят лет. У остальных рас - в сто пятьдесят. Поэтому большинство поступающих в ЛУМИТЭ несовершеннолетние. И об этом надо помнить, не смотря на то, что эти детки раз в пять тебя старше. Программа для всех одна. Никаких расовых поблажек. Поэтому гоблинов в универах и не встретишь. И, по-моему, это к лучшему. К девушкам-дроу, как и ко всем светлым и лунным эльфам, надлежит обращаться Леди, Лорд. К темно-эльфийским юношам, оркам и дворфам - просто по имени. И убереги вас, святой Булыжник, назвать дворфов гномами. Наживете смертельных врагов. И Боже вас упаси прикасаться к истрийцам. Человеческое прикосновение они могут посчитать чуть ли не за оскорбление. И вообще, постарайтесь не подходить к ним близко во избежание неприкрытых актов враждебности. Некоторые не упустят случая показать, насколько они нам не рады, — инструктировал её Генрих.
Вероника обвела взглядом всех присутствующих и по хмурым лицам поняла, что с этой самой враждебностью столкнулись все.
— А как же авторитет преподавателя, — напомнила Максимова слова директора.
— Да плевать они на него хотели. Мне часто срывают уроки, другим немного реже, так как по их предметам идут экзамены, а мой так, факультативный. Да и слышать за спиной "вонючка" или "уродина" нередко приходилось, по-моему, всем, — тихо вставила Сара.
— А Моргус об этом знает? — с возмущением в голосе поинтересовалась Максимова.
— Знает. И жаловаться ему бесполезно. Если, конечно, не хотите выслушать длинную тираду о том, что это же несмышлёные дети, которые не ведают, что творят, и действуют на эмоциях. Попросит проявить терпение и понимание. И так хоть каждый день, — продолжил Генрих.
— Ну, давайте не будем о плохом. Вы уже совсем запугали бедную девочку, — произнёс Марк Францевич, вытирая очки.
— Она должна быть готова ко всему, — настоял Генрих.
Девушка слушала и сознавала, что оказалась в непростом и очень щекотливом положении. Она лихорадочно пыталась найти выход.
"Как говорил наш препод по военной подготовке: "На войне, как на войне", — подумала она.
— И что мы можем им противопоставить? — поинтересовалась девушка.
— Ничего. У орков нечеловеческая сила и выносливость. У дворфов в принципе то же самое, но в меньших пропорциях. Эльфы - это отдельная статья. Дроу хитры и изворотливы. Но это и понятно. При их то махровом матриархате хочешь жить — умей вертеться. Светлые неисправимые гордецы. Считают себя выше других. Кичатся эльфийским благородством, от которого только одно название. Лунные слишком подозрительны и недоверчивы. Лунное королевство до недавнего времени было закрытым для остальных народов, даже для эльфийских. Их немного и в Ласшиле. Левиа на первый взгляд проще эльфов, но это только на первый. С виду веселые и беззаботные. На самом же деле нетерпимые и беспринципные. Но одно их всех объединяет. Все они прекрасные войны. Владение всеми видами холодного оружия у них в обязательном порядке до сих пор. К тому же скорость, ловкость, тонкое обоняние, способность видеть на белее дальние расстояния. У дроу — видеть в кромешной темноте. А о чуткости эльфийского слуха и здесь ходят легенды и они правдивы. К тому же магия. Примерно сорок процентов наших студентов обладают магическими способностями в той или иной степени. И если бы не магическая защита значков, никто из нас не протянул бы и недели. Так что мой вам совет. Носите его постоянно, — говорил Генрих.
Вероника задумалась. Ответ на вопрос: почему люди терпели весь этот произвол, напрашивался весьма банальный - деньги. Зарплата преподавателя здесь, в Ласшиле, была примерно в трое выше, чем самая высокая у преподавателя на Земле. Поэтому приглашение на работу сюда считали чуть ли не благословением с небес, даже не подозревая, что их здесь ожидает.
— Вы хотите развязать конфликт? Мы как бы в меньшинстве, если вы не заметили, — напомнила Сара.
— Никто конфликтовать не собирается. Мы должны научиться себя защищать, — ответила Ника.
Тут в гостиную вошел высокий, атлетически сложенный парень лет восемнадцати. С сумкой на перевес. Довольно симпатичный, кареглазый, в одежде, напоминающей студенческую форму. Но была в его облике странность, которая сразу бросилась Веронике в глаза. Это не больше человеческих, островерхие уши и голубые короткие волосы.
— Здрасьте, — сухо поздоровался он.
— Данечка, где ты так долго...— начал было Марк Францевич.
— Не важно, — отмахнулся парень.
— А у нас новая коллега. Познакомься, Данечка. Это Вероника Максимова, наш новый преподаватель, — сказал Марк Францевич.
Парень смерил девушку равнодушным взглядом.
"Полукровка", — удивилась про себя Ника.
— Богдан, — представился он.
— Очень приятно, — улыбнулась та, пытаясь вести себя максимально приветливо.
— Есть будешь? — спросил у него Марк.
— Нет. Я спать, — ответил он и ушёл.
Мужчина тяжело вздохнул, когда парень удалился.
— Простите моего мальчика Ника. Он сегодня весь день в плохом настроении, — извинился Вингель.
— Как и последние восемнадцать лет, — отозвалась Сара.
"Интересно кто мать этого отпрыска. Лунная или левиа", — подумала Ника.