На двоих

Акико Йосано вполне устраивала её несложная работа. Здесь, где круглосуточно витали запахи кофе и шоколада, царила атмосфера уюта, а когда наступал вечерний полумрак, на окнах зажигались разноцветные гирлянды. «Спасибо, ваш чек. Хорошего дня!» — девочка заучила эту фразу наизусть. Между профессиональной и искренней улыбками давно стëрлись всякие границы: Акико жила в кондитерской в прямом смысле слова. Работа была домом, дом — работой. — Мы закрываемся через несколько минут, — оповестила Акико появившегося на пороге клиента. Молодой брюнет с гладкими, небрежно собранными в низкий хвост волосами, равнодушно закрыл за собою дверь, будто не услышал предупреждения. Подняв на девочку затуманенный взгляд тëмных фиолетовых глаз, он слегка улыбнулся, отчего у неё, несмотря на тепло в помещении, пробежал мороз по коже. — Я вас не задержу. — Клиент бросил пальто на спинку стула, оставшись в рубашке, и устало потянулся. — Латте без сахара, и я пойду. «Хоть бы “пожалуйста” сказал», — возмутилась про себя Акико. Мужчина явно видел в ней ребёнка, потому и не церемонился, но, наверное, дело было не только в этом. Приказной тон — отличительная особенность военных, которых Акико узнавала по выправке и высоким сапогам. — Готово, с вас триста йен. — Она машинально пересчитала деньги и отдала заказ. — Спасибо, ваш чек. Хороше... — Ох, чëрт! Стакан неожиданно выскользнул из ладони мужчины, и кисть полностью ошпарило кипятком. В кондитерской подавали лишь свежие изделия и лишь горячие напитки, так что ожог должен был получиться нешуточным; клиент немного поморщился от боли, однако быстро вернул себе беззаботный вид. — Какой я рассеянный! Прошу прощения, я всё уберу. «Ну точно, военный, — убедилась девочка. — Отец тоже никогда не показывал слабостей». — Вам и так не повезло. Давайте посмотрю, — она протянула ему руку. — Вы добры, юная леди, — усмехнулся мужчина, — но не беспокойтесь. Я сам врач, а это — сущий пустяк... — Да-да, «на войне и хуже бывало»! — не выдержала Акико. — Все вояки одинаковые. Немедленно покажите ожог! Удивившись её настойчивости, мужчина послушно выполнил просьбу. Тогда она сделала пару круговых движений пальцами по больному месту — покраснения и неприятные ощущения испарились, как по волшебству. — Казалось бы, чудо, — признался брюнет, в восхищении глядя то на свою здоровую ладонь, то на стоявшую за прилавком девочку. — Но чудес не бывает. У тебя есть способность? — Мы уже на «ты»? Поблагодарил бы сначала, прежде чем совать нос в чужие дела. — О, ты так поразила меня, что я совершенно обо всём забыл! Спасибо за помощь, я впервые встречаю подобного рода талант. Как тебя зовут, ангел милосердия? Акико вспыхнула от смущения и гнева. Её злило собственное непонимание: смеялся этот человек над ней или нет? — Йосано-кун. И я не ангел. — Хм, понимаю. Как ты верно отметила, я из военных, а там святых не бывает. Завтра заканчивается мой отпуск — и снова на остров: свист пуль, брызги крови, крики раненых... О каком острове шла речь, мужчина, конечно, мог не конкретизировать: уже год весь мир следил за развитием событий на Стандарт-Айленде. Проблема заключалась в том, что данная территория находилась вне юрисдикции какого-либо государства, а желающих забрать её себе накопилось немало. В итоге разгорелся военный конфликт, в котором Япония также заявила о правах на Стандарт-Айленд и выступила в качестве одной из сторон. Ежедневно страна теряла десятки солдат: из-за того, что полярное сияние влияло на электромагнитные волны, бои проходили на ближних дистанциях. — Бросал бы ты дурью маяться, — внезапно буркнула рассерженная Акико. — Эта войнушка — не более чем затяжная мясорубка. Мой отец погиб там, хотя мама давно, ещё когда была жива, предупреждала его, что в наше время военная служба до добра не доведёт. — Так ты сирота, Йосано-кун? — задумчиво пробормотал врач. — У меня всё нормально. Хозяйка кондитерской — добрая женщина, благодаря ей я получила работу. — С талантом исцеления продавать сладости и кофе? Да твоя способность — один на миллион! Милая Йосано-кун, наша встреча предначертана судьбой, — он с энтузиазмом взял её за руки, — неужели ты не хочешь реализовать свой дар с умом и выгодой? Акико растерялась. Незнакомец прямо оживился после случившегося — в глазах заплясали искорки, вызвавшие у девочки сильные опасения. — Что ты несёшь?! Ты случайно сюда забрëл, случайно уронил латте, случайно узнал о моём даре — никакой судьбы не существует. Или за дуру меня держишь? Никого не интересует, какой способностью я обладаю; я рада и тому, что отсюда до сих пор не выгнали. — Мне жаль, что к тебе так относились, но со мной всё будет по-другому. — Мужчина взглянул на неё с таким неподдельным сочувствием, будто история потрясла его до глубины души, и Акико даже стало немного стыдно за грубость. — Скажи, ты пробовала лечить более серьёзные травмы? — Что?.. Я... я часто лечила отца, когда его отправляли домой в связи с ранениями... — И ты-то не ангел, Йосано-кун? Я просто преклоняюсь пред тобой! У меня самого есть способность, однако по сравнению с твоей она ни на что не годится. Представь, сколько человек ты можешь спасти, почти не прилагая усилий... — Минуточку, вот к чему ты клонишь? Решил заманить меня в ряды военных врачей? Ха, ищи дураков! Ни за что на свете моя нога не ступит на землю, где был убит отец, а всякие политические игрушки меня не интересуют. — Разве? По-моему, ты неплохо понимаешь суть происходящего. — Мужчина понизил голос до шёпота и склонился ближе к прилавку. — Видишь ли, мне, как и тебе, совершенно плевать, кому достанется Стандарт-Айленд. Я участвую в войне не ради блага Японии, у меня собственный мотив. Акико приоткрыла рот от изумления. Какой же мотив может быть у обыкновенного докторишки? Или не настолько уж он обыкновенный... — До конфликта на острове я был подпольщиком. В армию меня приняли как добровольца с медицинским дипломом, хотя, в общем-то, там теперь всем рады. Я мог бы забрать тебя туда как студента-стипендиата, ты даже не представляешь, какие деньги будешь зарабатывать! — Значит, причина в деньгах? — В деньгах, в ресурсах. Пока есть возможность, я беру от государства всё, что могу. После окончания конфликта я планирую вернуться на прежнее место работы, в качестве доктора Портовой Мафии, ну а затем... — Мужчина недобро сверкнул зрачками. — Затем?.. — Узнаешь, когда придёт время. Для начала я хотел бы получить твоё согласие. Сколько тебе платят в кондитерской? Наверняка меньше, чем можно заработать на военной операции. Здесь никому не нужен твой дар, милая Йосано-кун, а мне нужен. — Ещё чего! Ты не похож на порядочного человека, я тебе не доверяю. И я же сказала: ноги моей не будет на... — Твой отец ведь погиб от рук врага. Разве ты желаешь той же судьбы другим солдатам? Пока ты будешь спасать раненых, армия продолжит идти вперёд. — Только что сам говорил: тебя не волнует ничего, кроме выгоды! — Мы поможем друг другу. Ты станешь моей медсестрой, а я предоставлю тебе возможность отомстить за отца победой в конфликте и неплохо заработать. Но если ты мне не доверяешь, тогда, конечно, сделка немыслима. «Чëртов манипулятор!» Акико никогда не призналась бы в том, что ей льстило внимание к способности исцеления: прежде никто не считал её особенной. Единственное, что она умела, — стоять за прилавком, и лишь теперь Акико поняла, что ничего не изменится с течением времени. Сироты вроде неё всегда за бесценок работают на взрослых, а потом их ждёт полная трудностей жизнь. К тому же, отец хотел, чтобы она развивала свой талант... Но его смерть перечеркнула светлый путь медицины. — По правде говоря, мне действительно надоела кондитерская, однако пойти с тобой — значит рискнуть всем немногим, что ещё каким-то чудом осталось. — А ты рискни, — улыбнулся мужчина. — Ну какой же из меня военный, если я намереваюсь обмануть такую прелестную маленькую девочку?

***

Разгром на «Острове вечной тьмы»: «Непобедимая армия» авианосца «Schwalbenritter» повержена?

Как сообщалось в предыдущем выпуске, ситуация на о. Стандарт-Айленд оставляет желать лучшего, а положение солдат постоянно ухудшается. Недавний всплеск сил, продлившийся в течение нескольких дней, сменился разгромом «непобедимой армии» Японии: войска Великобритании захватили авианосец «Schwalbenritter». «Правительство принимает все возможные меры оказания военной помощи на Стандарт-Айленде, — ответил министр обороны на печальные прогнозы иностранных политиков. — В целях безопасности нашей страны определённые моменты должны оставаться государственной тайной, потому дальнейшие комментарии неуместны». Что скрывается за этой вынужденной немногословностью? Каковы причины кратковременного успеха нашей армии и сокрушительного поражения? «Я уверен, правительство держит в секрете девяносто процентов информации о происходящем на острове, — поделился с нами журналист телеканала “Сакура ТВ”. — Ресурсы, используемые для поддержания конфликта, различны, но для нас остаётся загадкой, каким образом войско из сотни человек сумело целую неделю продержаться в противостоянии с Великобританией». Таковы последние новости — мы будем следить за развитием событий. — Всë-то им нужно знать! — буркнула Акико, возвращаясь к колонке с объявлениями в свежем выпуске газеты. — «Требуется акушер-гинеколог...» Она занималась поиском работы, с тех пор как вынуждена была покинуть авианосец. Её благодетелем оказался тридцатилетний сержант первого класса из войск национальной обороны, Мори Огай, который велел ей использовать способность чуть ли не двадцать четыре часа в сутки. «Я больше не могу! — порой срывалась Акико после очередного дня, когда помятое грязное платье становилось багровым от крови. — Я хочу домой!» «Йосано-кун, у тебя будет всё, едва мы закончим это дело, — не уставал обещать Мори с самым честным видом. — Активность армии возросла в три раза: правительство хвалит нашу работу! Если так пойдёт и дальше, я продвинусь по службе, а ты — по специальности. Нам выделили дополнительные средства для продолжения ведения военных действий, и знаешь, в чьих руках они сосредоточены? Потерпи ещё немного — мы уйдём отсюда при первой возможности». Акико было уже всё равно, какими методами не пренебрегал сэнсей ради достижения цели; она мирилась с существующим порядком по своим причинам. Во-первых, в качестве «аванса» Мори выдал ей чек на несколько тысяч йен — раньше такие суммы ей только снились. Во-вторых, её дар наконец-то применялся по назначению — сбылась давняя мечта покойного отца. А в-третьих, в глубине души её заинтересовала личность сержанта. «Ты однажды сказал, что планируешь возвратиться в Портовую Мафию, — напомнила ему Акико в один из редких спокойных вечеров. Она сидела в его кабинете с чашкой горячего кофе, — настоящим чудом провезëнного на остров, — в руках, ела контрабандное печенье и была, в общем-то, вполне довольна жизнью. — Что это значит?» «Формально я не привязан к какой-либо организации и работаю на себя. Четыре года, до начала конфликта, я был личным врачом босса Портовой Мафии, а потом поступил на военную службу». «Мне всё равно непонятно, зачем тебе собирать деньги и оружие, если ты снова хочешь стать лекарем того мафиози. Ты говорил, что я узнаю это». Мори со снисходительной улыбкой потрепал её по голове. «Бр-р-р, не трогай меня!» «Йосано-кун, тебе не о чем волноваться. Со мной ты не останешься в проигрыше». «Ха-ха, ищи дураков! Думаешь, я верю в твои благие намерения? Не обольщайся: я с тобой, пока ты выполняешь обещания». Акико отставила чашку и, страшно гордая собой, поднялась с намерением вернуться к себе. Рассмеявшись, Мори потянул её за руку. «Что за обращение с командиром! Накажу ведь за несоблюдение субординации и твой острый язычок». «Попробуй — и завтра всё подразделение будет знать содержание твоего письма императору о “пользе вовлечения одарённых в международный конфликт”». «А тебе никто не говорил, что читать чужие письма — моветон?» «Ты просто наглец! Хоть бы попытался оправдаться!» «Хм... Кажется, кто-то хотел узнать о Портовой Мафии?» «Меняешь тему!» «Йосано-кун, — Мори приложил палец к губам, — я сделаю всё ради того, чтобы занять место лидера в этой организации. И ты мне поможешь». Акико вскинула брови в немом изумлении. Немного поразмыслив над его словами, она брезгливо сморщилась. «Ты в своём уме? Я не очень хорошо разбираюсь в структуре таких организаций, но даже мне ясно, что у их босса должна быть охрана, мимо которой мышь не проскочит». «Да, только вот он серьёзно болен в последнее время. Полагаю, мы успеем пробраться в Мафию до его естественной смерти, а там уж я на правах доктора, пользующегося доверием, сумею остаться с ним наедине. Ты будешь свидетельницей его последней воли — передачи всех полномочий Мори-сэнсею». «Да ты “мокрое” дело задумал?! Не впутывай туда меня!» «Боже мой, какие выражения... Разве спасение Мафии от сумасбродного старика можно считать убийством? — Мори нарочито заботливо убрал ей за ухо короткую прядь волос. — Ты сама родом из Йокогамы, знаешь ведь, сколько нелепых приказов было отдано за прошедший месяц; взять хотя бы случай, когда в части города перерезали всех рыженьких мальчиков, потому что один из них поцарапал машину босса. Мафия должна стать организацией, поддерживающей стабильность в нашей любимой Йокогаме, таковой её могу сделать лишь я. Полагаю, если мы приложим достаточно усилий, с нами пойдёт на контакт даже Вооружённое Детективное Агентство». «Сыскное бюро из эсперов? Они в жизни не будут сотрудничать с пройдохой вроде тебя». «Мне приходилось иметь общие делишки с их директором, он быстро вспомнит обо мне. Не беспокойся ты так, Йосано-кун, я всё предусмотрел: на тебя и тени убийства не ляжет». «Иди ты к чёрту! — разозлилась Акико. — Никто не поверит словам случайной девочки, необходимо больше свидетелей». «Значит, ты согласна?» — Йосано-кун, — Мори вошёл в маленькую комнатку, внезапно вырвав Акико из омута воспоминаний, — чем ты занимаешься? Я же попросил проверить записи на завтра. — Элис передала мне всю твою бумажную волокиту ещё час назад, я давно её проверила! В отличие от тебя, я занята поиском работы. Смотри, — Акико обвела объявление фломастером, — есть хороший вариант: частная больница некоего доктора Н. Нам сейчас не помешает официальное трудоустройство. Сказав это, девочка многозначительно кивнула в сторону помещения напротив, где они принимали пациентов, которые ни при каких обстоятельствах не могли появляться в легальном медицинском учреждении. — Доктора Н.? Слышал о нём, — усмехнулся Мори. — Думаю, в его больнице найдутся амбициозные врачи, готовые оказать мне содействие. — Ты про свою мечту о Мафии? Вот идиот! После нашего позорного побега с авианосца мы вынуждены хвататься за любую возможность заработка. — Но ты же понимаешь, будь мы там — и англичане размазали бы нас по стенке вместе с остатками армии! Сколько бы ты ни восстанавливала солдат, поражение оказалось неизбежным; Япония сама виновата, что пренебрегала одарёнными в борьбе с Великобританией. Мы вдвоём против Ордена Часовой Башни? Как ты обычно говоришь, «ищи дураков». — Ха-ха-ха! Не подлизывайся! Я-то в курсе, что ты припрятал украденное с авианосца подальше от меня. — Йосано-кун! Ты как со мной разговариваешь?! — Ой, умолкни, — с нескрываемым злорадством махнула рукой Акико, намеревавшаяся одной-единственной речью отомстить ему за пережитые трудности. — Ты больше не мой командир, и я имею право разговаривать с тобой, как мне заблагорассудится. А захочу — вообще придумаю прозвище! Да, точно, я буду называть тебя Ринтаро. — Чего?.. Ты сейчас серьёзно, что ли? — Мори с наигранным драматизмом приложил руку ко лбу и опустился на стул. — И это после всего, что я сделал для тебя, неблагодарный ребёнок... Не нравится мне твоё прозвище! Акико приоткрыла окно и, взобравшись на подоконник с ногами, по-детски мило улыбнулась. В комнату просочился свежий воздух, разбавивший привычные запахи лекарств и целебных трав. — Ну и зря, а мне нравится. Так звали моего отца.